Текст книги "Ограбить ГУМ. Жизнь дарит подарки и отбирает их по своему усмотрению…"

Глава 23

Обратно добрались без приключений.

– Господи! – только и могла сказать Наталья при виде мужа.

– Они, наверное, дорыли туннель до самой Москвы. – поддержала Рая подругу. Судя по всему, мир между ними был восстановлен.

– Знаешь, дорогой, я тебя больше никуда одного не пущу. Катастрофу проще предотвратить, чем отстирывать. Раечка, у тебя найдется, чем прикрыть это стыдобище? – Наталья небрежно ткнула пальцем в грязного мужа.

– Есть Валерин плащ. – с сомненьем сказала Рая. – Но вряд ли он подойдет. Нат, может быть лучше палатку?

– «Нат», «Раечка» – они здесь времени даром не теряли! – вообще, несмотря на ернический тон, Валера был доволен примирением подруг.

– А что, это мысль! – обрадовался Женя. – Поставить палатку и идти в ней. Сухо и загадочно.

– Трепло. – оборвала мужа Наташа.

Из дома вышли вчетвером под двумя зонтами. На улице у тротуара стояла светлая «девятка».

– Ба. Да это же наши верные омоновцы. – Обрадовался Женя. – Бдят. Трудятся хранители мира и спокойствия граждан. Ждут заслуженного вознаграждения. Мне начинает казаться, братцы, что они честно отрабатывают свои деньги.

– Не свои, а наши. – поправила его Рая.

– Да, в вопросах прав на собственность я слаб. – прервав рассуждения, Женя направился к «девятке»:

– Братцы, не оставьте в беде! – постучал он в стекло водительской дверки. Задремавший сержант Гайсин, увидев перед самым носом огромный кулак и лучезарную улыбку Жени, заморгал глазками, завел машину и едва удерживая «девятку» на мокром асфальте, исчез за поворотом.

– Стойте! Кто же нас до дома подбросит? – Женя пожал плечами, повернувшись к остальным добавил: – А вот если бы мы деликатно подошли в палаточке, они бы так не испугались.

Его лицо выражало настолько искреннее сожаление, что все рассмеялись.

– Значит, договорились? Утром берешь билет на ночной до Москвы. По паспорту шефа. К пяти подъезжаешь к нам.

– Откапываем деньги. Ты – домой чай пить, я в вагон-ресторан кофе с коньяком потягивать.

– Никуда без меня не поедешь. Мы с Раей решили, что без нашего контроля вы все завалите. – неожиданно вступила Наташа

– Непременно. – подтвердила Рая.

Мужья, не сговариваясь, пожали плечами…

Легли в начале второго часа ночи. Едва положив голову на подушку, Валера понял, что считать до ста не придется. Глаза закрывались сами.

– Лерка. – Рая завозилась у него под боком. – А, Лер.

– Что случилось? – открыть веки не было никаких сил.

– Ты спишь?

– Я – нет. Глаза —да. – коротко определи свое состояние Валера.

– Ты меня больше не любишь? – Рая подождала ответа и, не дождавшись, продолжила. – Или никогда не любил?

– Почему ты спрашиваешь? – Валера понял, что разговора избежать не удастся, но организм просыпаться не желал.

– Это не ответ. – Рая приподнялась на локте, заглядывая мужу в лицо. Валера собрался с силами: разлепил сначала левый глаз, потом преодолел сопротивление правого. Валера прямо над собой увидел темные зрачки жены. В них что-то неуловимо изменилось. Это был не тот, жгущий испепеляющим пламенем каприза и самодурства, взгляд, который он привык видеть днем. И не тот ненасытный страстный огонь, который появлялся в ее глазах ночью. Это не был взгляд фурии, привыкшей повелевать окружающими, распоряжаться их страстями, изменять их настроение. Это был взгляд уставшей и несчастной женщины. Его женщины.

– Брось, дурочка. – он обнял жену и, поглаживая нежные кудряшки ее космических волос, шептал: – Все будет хорошо. Все наладится. Мы уедем отсюда далеко-далеко. Ты родишь мне сына, такого же умного как я и дочку, такую же очаровательную как ты. Мы будем жить долго и счастливо.

– Ага. И умрем в один день. – всхлипнула Рая. – Это все сказки. А сам спрашиваешь: почему я такая плохая и всем жизни не даю.

– Как раз наоборот: ты всем даешь жизни. – Валера улыбнулся нечаянному каламбуру.

– Вот опять издеваешься. – Рая плакала уже с полной самоотдачей.

– Раечка, лапушка. В нашем доме нельзя плакать. Он размокнет и развалиться. – уговаривал Валера, чувствуя как от Раиных слез, под его плечом намокает подушка. Будто в подтверждение его слов раздался тягучий треск и что-то тяжело стукнулось о пол.

– Лерка, я боюсь. – Еще плотнее прижалась к нему жена.

– Подожди. – Валера поднялся с кровати и включил свет. На полу, рассыпавшись на мелкие осколки, лежал кусок штукатурки. В побелке чернел остров, напоминающий очертания Южной Америки, нанизанной на вертел.

– Давай-ка, переберемся на диван. Он подальше от разлома. – на втором этаже завозился «Краевед». Наверное, тоже решил перебраться в более безопасную часть квартиры.

– Наташка предлагала к ним переехать. Я отказалась. Зря. Мы проснемся, а стены нет. Как в театре: люди идут по тротуару и видят яму и нас на диване.

– Точно. А в яме оркестр.

– Какой оркестр? – не поняла Рая.

– Симфонический, конечно. Из ямы торчит лысина дирижера и звучит траурный марш Шопена.

– Дурак. – Рая несильно стукнула мужа кулачком по груди. – Лер, давай сожжем эти чертовы деньги. Ну, их. Не будет денег, никто ничего не докажет. А то посадят нас по разным тюрьмам. Как я без тебя?

Ночной «переезд» сбил сон. Уже под утро Валера, так и не сомкнувший глаз, лежал и думал: «Странно. Всего-то оказывается и нужно для счастья: знать, что кто-то ждет твой заботы, не может жить без тебя, верит в твою силу и тебя любит. Любит. Простое слово, набор ничего не значащих звуков. А почувствуешь их силу на себе и, оказывается, они способны перевернуть всю жизнь».

Глава 24

Проснулись они от звонка в дверь. За окном сияло солнце. Погода снова переменилась. Вчерашняя осень растворилась в ярком голубом небе.

– Сколько времени? – Рая посмотрела ничего не понимающими, сонными глазами на мужа. Валера, вскочил и натягивал трико.

– Двадцать минут третьего.

– Ночи? Боже, мы пол дня проспали.

В дверь снова зазвонили.

– Сейчас, сейчас. Иду. – Валера прыгал на одной ноге, пытаясь на ходу одеть второй тапок. Это ему никак не удавалось. Рая набросила халатик и направилась было к окну, задернуть штору, но по пути с сомнением поглядела на разлом, перерезавший комнату пополам и, остановилась.

– Я уж испугалась: ушли куда. – Баба Таня, явно обрадовалась, увидев Валеру. – Там начальство понаехало. По вчерашнему разбираться. И этот, из Мэрии, что давеча приезжал. И милиционер в больших чинах. И дамочка какая-то. Говорят из прокуратуры. Всех арестовать хотят, что забор вчера порушили.

– Так уж и всех? – Еще плохо соображая, что собственно, происходит, засомневался Валера.

– Ну, может не всех. Кого вчера не было, не арестуют. А нас, так точно. Всем велено во двор выйти. – Баба Таня была настроена мрачно.

– Сейчас, оденемся. – Валера закрыл дверь и пошел готовиться к «аресту». – Ни тебе завтрака, ни тебе обеда. Все дела государственные.

– Какие дела? – обернулась от умывальника Рая. Чайник уже подсвечивал красной лампочкой, на сковородке швырчала яичница.

– Арутюн Акопян! Рая, бросаем все и отправляемся в мировое турне. Чудо человеческого гения! Мгновенное приготовление завтрака! Успех и аншлаги нам обеспеченны. Ты будешь демонстрировать свое искусство, а я – ассистировать. Буду завтраки поедать на глазах изумленной публики.

Рая посмотрела на мужа внимательно:

– Ой, не к добру эта твоя веселость. – но по всему было видно: комплименты Валеры ей приятны. – Кто приходил?

– Баба Таня. Начальство приехало наказывать тех, кто свалил забор. То есть нас. Но голодными мы не дадимся. Правда, жена?

– Правда. – улыбнулась Рая. Улыбнулась по-новому. Так она раньше не улыбалась. Мило и естественно.

– Рая…. – поразился Валерка.

– Что?

– Какая ты красивая!

– Правильно говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок…

– Банальная глупость. Путь к сердцу мужчины лежит через сердце женщины. Запомни это раз и навсегда!

В народ они вышли под ручку: сытые, чистенькие и сияющие как молодожены.

– Утро стрелецкой казни. – Валера осмотрел двор. Небольшая группа жильцов, преимущественно женщин и детей, окруженная милицией топталась перед толстым мужчиной в дорогом светлом костюме. Толстяк размахивал руками и громко декламировал, явно упиваясь своим зычным голосом. – А может, это филармония приехала с шефским концертом?

– Нет. Вон дядя Вася. – Рая показала пальцем на полковника милиции, стоявшего около «Форда» с синими полосами и надписью: «Дежурная».

– Точно, дядя Вася. Так нам беспокоится не о чем. Есть, кому за нас слово замолвить. Рая, глянь на это чудо! – из-за спины декламатора выглядывала старшая следователь районной прокуратуры Вероника Георгиевна.

– Ну, девчонка. Дочка, наверное, этого горластого. – Рая не поняла восторгов мужа. – Не вздумай на нее засматриваться. Понял?

– Вот, что значит, спать в прокуратуре. – Валера назидательно потряс пальцем перед носом Раи. – Это наш следователь. Что ей здесь нужно?

Они подошли к остальным жильцам. Господин в светлом костюме увлеченно размахивал рукой:

– Сегодня, в условиях небывалого экономического кризиса, когда, сегодня, окружение президента толкает его на конфронтацию, сегодня, с парламентом и народом вы, вместо того что бы, сегодня, контролировать взбесившуюся торговлю и помогать налоговым органам ломаете муниципальный забор. Сегодня.

– Извини, сынок, – Встряла баба Таня, – сегодня мы ничего не ломали. Тебя обманули. Забор со вчерашнего дня лежит.

– Неважно. – Жестко прервал ее пузатый. – Не чувствуете, дорогие земляки, момента. Вы хотя бы раз видели по телевизору, что бы шахтеры бастовали из-за трещины в доме? Нет, сегодня, не видели.

– Мы и вчера не видели. – Не утерпел Валера.

– Молодой человек понимает. Нет, сегодня, таких репортажей. Не солидно, сегодня, заявлять: «Президента в отставку! У нас трещина в доме!». Другое дело зарплаты, пенсии, развал промышленности, сегодня! Распад, сегодня, в конце концов, ВПК! А вы «трещина». Безответственность перед будущим Россией! Вот это как называется! Вы с чем боритесь? Вы со строительством боритесь! Со строительством, сегодня, символом новой счастливой России!

Валера нечаянно взглянул на Раю и заметил знакомый бесовский свет в ее глазах. Они с каждой секундой, с каждым словом становились все чернее и чернее. Он, откровенно говоря, думал, что уже никогда не увидит ее такой. Пора было принимать меры.

– Дядя, – Валера пошел «на таран». – А как будет называться: если дом рухнет из-за вашей стройки и, в развалинах погибнут дети. Вот эти самые женщины и дети? Как тогда быть с символом будущего России?

– Демагогия, молодой человек! – Остановить пузатого было непросто.

– Это он, он. Я его узнал! – Бригадир в красной каске подбежал к пузатому, указывая пальцем на Валеру. – Он свалил забор и еще один бы. С ним. Здоровый бык.

– Поклеп. – Валера направился к начальству. Пара милиционеров из оцепления дернулись ему наперехват но, заметив, как полковник отрицательно мотнул головой, остановились. Дядя Вася узнал Валеру хотя встречались они не часто. Может быть раз шесть за пять лет.

– Поклеп. – еще раз повторил Валера. – Если быть абсолютно честными, перед историей и отечеством, то все заслуги в деле уничтожения муниципального забора вчера, можно отдать господину в красной каске, – Валера не удержался и передразнил пузатого, – сегодня.

– У меня есть свидетели. – Бригадир махнул рукой в сторону сидящих на сваях рабочих.

– Они не свидетели. Назовем их своим именем: соучастники преступления. Они – главные действующие лица. Естественно, после вас. Ни я, ни мой друг, которого вы изволили обозвать быком, до забора даже не дотронулись. Сначала вы забор халтурно выстроили, потом по вашей команде ваши «свидетели» его умело свалили. Я ничего не напутал? – Валера повернулся к жильцам.

– Все, как есть, правда. – Поспешила на выручку баба Таня. – Сначала мы уперлись и по-женски вот эту штуковину на землю уложили. – Баба Таня указала на ближнюю секцию забора.

– То есть как это «по-женски» – Не понял начальник.

– По-женски – то? Нежно, значит. Тебя что, сынок, жена никогда нежно не укладывала?

– Вы мою жену не трогайте. – Растерялся «пузатый».

– Ладно. Не буду. – Сразу согласилась баба Таня. – А потом Валерочка со своим другом закричали: «Разойдись!». Мы сразу разошлись. Забор и упал.

– Ничего не понимаю… – «Пузатый» декламатор потерял точку опоры. – Вы что, сами свалили забор? – Обратился он к бригадиру.

– В некотором смысле… – Замялся бригадир.

– За саботаж ответите. Вы что не знаете, для кого этот дом строится? Вы не понимаете: в какое сложное, сегодня, время мы живем?

Валера оглянулся и не увидел жену там, где ее оставил. Это не могло не беспокоить. Он предоставил начальнику возможность вдоволь поупражняться в искусстве обоснования меркантильных интересов заботой о благе государства, а сам занялся поисками Раи. Впрочем, поиски не затянулись. Рая «обрабатывала» родственника.

– Здравствуйте, Василий Иванович. – Валера подошел к жене и дяде Васе.

– Привет. Зажигательная речь. Поздравляю. Адвокатской практикой заняться не желаете?

– Пока не думал.

– Подумайте. Может пригодиться. Не для других так для себя. Ну, что, пошли?

– Виталий Петрович, есть предложение посмотреть дом. А то, не ровен час, развалится, потом проблем не оберемся. Если по ЦТ покажут – это крест на карьере. – Обратился дядя Вася к пузатому в светлом костюме.

Пузатый немного подумал и согласился:

– Пойдемте, господа. – Обратился он к свите, – И ты, саботажник, тоже! Проконсультируешь, сегодня, как специалист.

Бригадир покорно пристроился в хвост процессии.

Глава 25

– Хм. Ну, что скажешь. – Виталий Петрович строго поглядел на бригадира.

– Хреново, чего тут скажешь? – бригадир хмуро разглядывал потолок квартиры Смирновых. – Вообще бы нам лучше все на улице обсудить. – он еще раз запихал палец в разлом на стене. – Того гляди, рухнет. Потом неделю раскапывать будут.

– То есть как это, сегодня, рухнет? – Виталий Петрович не планировал заниматься спасательными работами, а уж тем более не стремился попасть в число жертв.

– Вот так, может сегодня и рухнет. – апатично констатировал строитель. Его дело поставить диагноз, а уж с последствиями пусть начальство разбирается.

– Меры надо принимать. – на ухо подсказал дядя Вася. – Всех с вещами на выход. И расстрелять. Тьфу ты, расселять.

– Куда расселять? Вы знаете, сегодня, сколько квадратный метр жилья, сегодня стоит? – разволновался пузатый.

– Из резервного фонда, застройщиков потесним. Хлопоты дешевле скандала. Да и до выборов недалеко. А это факт в нашу пользу.

– Пожалуй. – согласился Виталий Петрович. Он повернулся к свите и бросил: – Вызывайте телевиденье. Будем, сегодня, освещать человеческий фактор в действиях местного руководства. Сегодня. В условиях кризиса. И что бы в вечерних новостях прошло.

Свита зашевелилась.

Тем временем Валера, пристроившись за спиной прокурорши под жестким взглядом жены, нашептывал ей на ушко:

– Как хорошо, Вероника Георгиевна, что вы нашли время зайти ко мне в гости….

Вероника Георгиевна розовела на глазах:

– Я здесь по делу, гражданин Смирнов.

– Понимаю. – многозначительно кивнул Валера.

– И вообще: вы больше не мой. – старший следователь хотела, было отодвинуться от назойливого поклонника, но перед ней непреодолимой преградой торчала широкая спина чиновника из Мэрии.

– Я не ваш? Как это жестоко с вашей стороны, Вероника Георгиевна. – Рая тайком показала мужу кулак.

– В том смысле, что ваше дело передали в городскую прокуратуру. – попыталась поправиться старший следователь Поваляева. Ее щечки и ушки приближались к идеальному кумачу.

– Мое дело? Жаль…. Но мое тело осталось с вами! И это главное. – Валера театрально пожирал глазами бюст следователя Поваляевой.

– Отстаньте, пожалуйста. На вас жена смотрит. И вообще я вас вычеркнула из списка свидетелей. От вас никакого прока.

– Если бы мы поработали над делом немного подольше, я бы доказал, что от меня может быть прок. Очень даже может.

– Так, господа. Все на улицу. – Виталий Петрович решил больше не искушать судьбу.

Следователь торопливо двинулась за начальством. В дверях на встречных курсах столкнулись высокая комиссия и троица рослых омоновцев.

С фразой: «Ба, да сегодня день открытых дверей!» первым ворвался в прихожую сержант Гайсин. Все трое были в форме. Все трое, при виде начальства, остановились как по команде.

– Вам что? – сухо спросил дядя Вася.

– Ничего, товарищ полковник. Мы дверью ошиблись.

Рая ехидно подмигнула Гайсину. Тот выглядел растерянно: «Не соврала, ведьма!», – расслышал его реплику Валера. Он подумал, что за «ведьму» с сержанта надо бы при случае спросить.

Омоновцы развернулись и вышли. Секунду спустя движение, отступающей из разваливающегося дома колонны, застопорилось. На крыльце образовалась еще одна пробка: омоновский авангард наткнулся на могучую грудь Жени. Не понимая причины остановки, публика за омоновцами заволновалась.

– Кого я вижу, братцы? – счастливо заорал Женя. – Признаюсь, я тоже обрадован встречей, но не надо ко мне прижиматься! – и он сделал шаг вперед, возвращая всех на исходные позиции. В это время жильцы второго этажа уже начали выносить вещи. Невесть откуда взявшиеся, внуки бабы Тани приступили к спуску шифоньера. Видимо, кто-то из них не удержал свой край. Тяжелый удар потряс здание и воображение нижестоящей высокой комиссии. За ударом последовал сухо треск сломанной ступеньки и негромкое:

– Гриша, е… твою мать, держи свой конец, а то дом обрушиться.

– Не учи. Своим концом займись.

– Чем они там занимаются? – поинтересовался Валера у бабы Тани, спускавшейся с абажуром в одной руке и чемоданчиком в другой.

– Не слышишь? Дом рушат. – баба Таня не ставила себе целью дожить до столетия и к возможной гибели относилась спокойно. – Всему конец…

– Дом рушится! – пронеслось в рядах комиссии. Внуки продолжали обсуждать кто какой «конец» должен держать. В результате и другой край шифоньера с грохотом ухнул на площадку второго этажа. Услышав шум и маты у себя над головой, чиновники совсем обезумели и, с утроенной энергией рванулись к выходу.

В самый неподходящий момент на сцене появился «Краевед». Он вылез из подвала, как из преисподней: весь чумазый с миноискателем наперевес. Поднимаясь, Евгений Юрьевич поддел миноискателем подол платья прокурорши.

Несчастная, и без того выбитая из колей Валериными шуточками представительница закона, с удивлением почувствовала, как платье, выворачиваясь, взлетает к потолку. Вероника Георгиевна отчаянно пыталась вернуть на место ускользающий наряд, но Евгений Юрьевич оказался сильнее и удачливее.

– А-а-а-ай!!! – Истошно закричала бедная Вероника Георгиевна.

– А-а-а-а!!! – Подхватили в десяток глоток чиновники.

– Нет, если вы так настаиваете. – Воспитанный Женя деликатно отступил в сторону. Первыми, сокрушив перила крыльца, из подъезда кубарем выкатились омоновцы. Они еще не успели подняться с земли, как бригадир, споткнувшись о порог, баллистической ракетой стартовал следом за ними. Красная боеголовка его пластиковой каски очертила правильную параболическую траекторию и, отделившись от «ракетоносителя» упала в гущу, потрясенных зрелищем, милиционеров оцепления.

Энергичная компания буквально смяла Евгения Юрьевича. «Краевед» выпустил из рук дрыну миноискателя. Алое платье прокурорши, взмахнув подолом, опало на солидного Виталия Петровича. Когда разъяренный начальник выбрался через подол к горловине, он обнаружил себя лежащим на земле. На нем в фривольной позе устроились Василий Иванович в помятой полковничьей форме и, красная, как ее платье, прокурорша в неглиже.

– А эти идиоты что здесь делают, сегодня? – прорычал Виталий Петрович указывая на телевизионные камеры.

– Как вы велели. Освещают человеческий фактор в действиях местного руководства. – человек из свиты наклонился, помогая начальнику подняться.

– Вон! Все вон!

Телевизионщики быстро скрутили свою аппаратуру и отправились готовить сюжет в вечерний выпуск новостей.

Валера с Раей появились на крыльце последними. Они чувствовали себя жестоко обделенными судьбой. По крайней мере, судя по виду Жени и Наташи, было пропущено много интересного.

– Я же говорю: они здесь не скучают. А ты, Ната, переживала.

– Женька, Наташка, нас переселяют. – Обрадовано сообщила Рая.

– Это зря. – Женя сделал огорченное лицо. – Другого такого веселого места в городе нет. Разве что цирк, да и то, вряд ли. Вы же с непривычки с тоски сдохнете.

Глава 26

Через час прибыли автобус и грузовики. Виталий Петрович слово сдержал. Жильцов «Смирновского» дома расселяли. Причем всех в разные концы города.

– Он наверно решил убрать свидетелей и стереть место своего позора с лица города и земли вообще. – Философствовал Женя. Помогая грузить вещи бабе Тане.

– Разве есть разница? Главное, что жилье будет. И слава Богу, будет, что правнукам оставить. – Отвечала старушка. – А вы как же? – Обратилась она к Смирновым.

– Мы, баба Таня, завтра поедем.

– А если дом рухнет?

– Авось не рухнет. – Валера поглядел на суету на втором этаже и добавил: – Если ваши внуки комод не уронят.

– Валера, давайте, тут, отойдем в сторонку. – С загадочным видом подошел Евгений Юрьевич. – Я сегодня весь день, тут, провел в туннеле и нашел еще одну интересную вещь. Только, тут, никому не говорите.

– Тут? Никому. – В твердости намерений Валеры не усомнился бы и детектор лжи.

– Я рылся в стене, тут, в самом начале деревянного туннеля и нашел, тут их страховку.

– Только не это. – Рая подошла незаметно и слышала последнюю фразу. – Коротко и ясно, и не тяните из нас жилы: вы нашли деньги?

– Нет.

– Пошли Валера. У нас много дел.

– А как же открытие?

– Оставьте его себе. – Рая была непреклонна.

– Раечка, ты опять не любезна с бедным Евгением Юрьевичем.

– Я завтра перед ним извинюсь.

– Наши верные стражи, просто без нас жить не могут. – Женя кивнул в сторону свай. На мертвой стройплощадке, удобно расположившись, покуривала троица из ОМОНа. – И меня это беспокоит. Как бы они не нарушили рамки приличий после отъезда ваших соседей. В их лицах я читаю много жадности и мало интеллигентности.

– Пусть только сунутся. – Рая помнила свою победу над сержантом и держалась уверенно. – Сунуться – я им рожи расцарапаю так, что на них ни жадности, ни интеллигентности, ничего вообще прочитать будет невозможно.

– Опасная женщина. – подытожил Валера и, подтолкнул жену в подъезд. —Чуть что: сразу дебош.

Вчетвером уселись пить чай.

– Коньячок еще со вчерашнего остался. – намекнул Валера.

– На дело нужно идти с трезвой головой. – сурово пресекла всякие намеки на пьянку Наталья. Над их головами бродил одинокий «Краевед». Он тоже отказался покинуть гибнущий дом сегодня. Женя поглядел на часы:

– Пора, братцы. – все ощущуали ответственность момента. В американских детективах такая атмосфера появляется в сценах, когда команда «крутых» единомышленников готовится к последнему, решительному бою со злом. Женя открыл двери, выглянул на лестницу и вернулся обратно.

– Беда, братцы. Стража на крыльце и страстным взором пожирает нашу дверь. Еще немного и пожрут совсем…

– Выйдем и надаем им по башке. – у Раи ОМОН вызывал агрессивную аллергическую реакцию.

– Настучать – не проблема. Но зачем нам шум? – Валера задумчиво рассматривал пастушков вокруг умывальника.

– Я вообще против насилия над милицией. – высказала свою точку зрения Наташа.

– Есть вариант, но очень грязный. – Валера нагнулся над умывальником, вытащил ведро, отодрал фанерку и потянул за кирпичи. – Сим-сим, открой дверь. – пасть камина распахнулась, обнажив чугунные трубы канализации и стальные – водопровода.

– Добро пожаловать в пещеру Алладина. он сделал приглашающий жест Жене. Тот сел на корточки, с сомнением пощелкал языком и заявил:

– Лезть в печку? Алладин? Лично мне, все это больше напоминает историю с Лазо или Джордано Бруно. Никогда не мечтал оказаться на их месте.

– И не окажешься. – не упустила случая проявить характер Рая. – У тебя слишком малое содержание героизма на единицу мышечной массы.

– Эко завернула. – Женя полез под умывальник и оттуда закончил мысль: – Я уж лучше буду, как мартышка, по трубам ползать, чем останусь выслушивать женские грубости.

– Солидарен. – Валера присел, собираясь последовать за другом. Из дыры доносились кряхтенье:

– Ох, что ж я маленьким не сдох…

В дверь позвонили. Сначала коротко, потом – длинно, не жалея звонка.

– Эй миллионеры, открывайте на х.. двери! – сомнений не было: ОМОН замерз и просился погреться. Оставив в покое звонок, непрошеные гости начали пинать дверь ногами.

– Валера, мы здесь не останемся. – Наташу перспектива свидания с омоновцами явно не вдохновляла. Как всегда тщательно прописанная партитура рушилась на первых тактах увертюры.

– Давайте, за Женькой. – принял решение Валера.

– У меня платье… – начала было Наташа, но Рая рассеяла ее сомнения:

– Я думаю, этим шумным мальчикам твое платье очень понравится.

– Да ну, тебя. – Наташка тяжело вздохнула, с сожалением оглядела выходное платье, в котором собралась ехать в Москву и проворчав: «Вчера Женькин костюм, сегодня мое лучшее платье…» ухватилась за трубу.

– Какая очаровательная мартышка. – донеслось снизу. – Я не знал, что здесь такие обитают.

Рая, одетая практично: в трико, последовала за Наташей без комментариев. Валера замкнул экспедицию, предварительно пододвинув под умывальник фанерку, ведро и аккуратно восстановив кладку. Дверь вышибли, когда Валера уже висел на трубах.

– Серый, их нигде нет…

– Сюрприз – тихо пропел Валера.