Текст книги "Эволюция"

– Ты скажешь, что Франсуа наиболее уязвим для воздействия со стороны технократической реальности, поскольку у него нет женщины. И на Земле его никто не ждёт. А ведь именно ты научил его всему. Сделал из него профессионала высочайшего класса… Интересно, Франсуа помнит, как ты, рискуя собственной жизнью, освободил его от лиан питающегося мясом животных дерева на Лютьере? А буквально на следующий день в такой же точно ситуации оказался ты, а Франсуа и пальцем не шевельнул, он стоял и смотрел, как ты борешься с лианами… Или как он тонул в океане той безымянной планеты? Нашёл Франсуа на дне бездыханным, поднял на поверхность и откачал его именно ты! Все знают, что никто другой из команды просто не мог погрузиться на такую глубину! И сегодня, мы ведь по инструкции не должны были собирать их тела, рискуя сжечь всё топливо на транспортной ракете, мы должны были сразу направить ракету к Земле! Это чудо, что они остались в живых после такого взрыва! Ведь он тебе обязан жизнью! И обязан несколько раз! Я уже не говорю про остальных… Особенно про Фердинанда!

Виктор вдруг понял, что наушники молчат, а они с Кирой разговаривают телепатически. Ещё на Земле у них эпизодами возникало такое состояние абсолютного взаимопонимания. В экспедициях это воспринималось особенно ярко.

– Мораль сей басни: надо всегда действовать по инструкции, – несколько деланно засмеялся Виктор.

– А Лютьер? И в других ситуациях… Ты рисковал ради него жизнью!

– Планета Лютьер – это давно прошедшие дела. А Франсуа тоже можно понять, он хочет жить. Он спасает свою жизнь. Они все спасают себя. И потом: транспортник, на самом деле, вмещает не более семи человек, это предел. А скафандры есть только у нас, и это громадное преимущество: они поддерживают автономное существование в течение суток, позволяют самостоятельно перемещаться в течение нескольких часов. Все знают, что скафандр изготовлен под конкретного человека, использование чужого скафандра означает ухудшение всех характеристик, как минимум, в два раза. Получается, что мы в лучшем положении, чем любой из них, окажись они в открытом космосе.

– Существование в течение суток, а сколько до Земли? Правильно, три дня полёта, и это на корабле, в форсированном режиме. А скафандр позволит нам переместиться только до ближайшего крупного астероида. И вообще… Объявить эту логику и следовать ей можем только мы. В сложившейся ситуации говорить о нашем псевдопреимуществе и о том, что мы готовы уступить своё место в транспортной ракете, в которой изначально, во время взрыва волею судеб находились именно мы, позволено только нам. И это азбучная истина! Никто другой так говорить и думать не имеет морального права. Это элементарная этика. Никто не может принять за нас решение о том, чтобы мы жертвовали собой за остальных. Они работали под твоим началом пятнадцать лет, неужели так и не усвоили самого главного?

– В теории – да, но на практике… Есть вещи, которым научить невозможно, – Виктор был, как всегда прав. – Не следует забывать и про Фердинанда.

– А что с Фердинандом не так? – предательство коллег-друзей причиняло Кире страдание.

– Он всегда у нас считался за двоих, а то и за троих, в силу своих нестандартных габаритов, – сказал Виктор. Она снова почувствовала его улыбку.

– Ты смеёшься, а ситуация для нас смертельно опасная: мы падаем на Землю. Двигатели скафандров слишком маломощны, чтобы что-то изменить. Интересно, как оценят поведение команды на Земле!? Ведь прошло около двадцати земных лет.

– А вот на Земле, когда мы вернёмся… если мы вернёмся, по всем прогнозам, должна уже утвердиться человеческая реальность.

– Если мы вернёмся. А в этом – большие сомнения, – с горечью в голосе сказала Кира.

Они не отключали радиосвязи и слышали все переговоры на транспортной ракете. Там долго не прекращались споры о том, надо ли вернуться за оставленными в открытом космосе Виктором и Кирой. Конец спорам положила информация Франсуа о том, что для этого им тривиально не хватит горючего. «Раньше надо было соображать!»

– А как же гуманизм? – продолжал сомневаться Пит.

– Что? Гуманизм? Не знаю такого слова! Гуманизм давно устарел! Вы хотите вернуться? Давайте вернёмся! Но для нас всех эта ракета станет коллективным гробом!

Потом внимание космонавтов переключилось на вопрос: а хватит ли им горючего для того, чтобы посадить ракету на Землю? «А это вопрос… – послышался голос Франсуа. – При таком запасе топлива мы еле-еле дотянем до Земли».

– Надо сообщить на Землю! – предложил Пит.

– Уже сделано! – отрапортовал Фердинанд. Но все понимали, что оперативность управления полётами на Земле не такова, чтобы можно было рассчитывать на реальную помощь. Если только что-нибудь подскажут такого-эдакого, что поможет немного оттянуть закономерный конец.

В наушниках послышался голос комиссара Франсуа.

– Командир, что делать? У нас заканчивается топливо. Похоже, нам суждено сгореть в атмосфере Земли!

– Франсуа, вам бы попробовать войти в атмосферу по касательной, стать спутником и сообщить на Землю об аварии, – любезно подсказал командир.

– Вы ещё не отключились? – удивился Франсуа. – Командир, я запустил расчёт траектории, но ничего не получится: слишком много горючего мы истратили, когда собирали народ после взрыва.

– И когда помогали тебе собирать образцы для корпорации, – язвительности Киры не было предела.

– И потом, видимо, Фердинанд тоже имеет значение, – Франсуа уже был не в состоянии воспринять колкости Киры.

– Ты хочешь сказать, что надо было пригласить кого-нибудь из нас с Виктором вместо Фердинанда? – продолжала трамбовку Кира.

– Заложи в расчёты прерывистый режим, старт-стоп, используй инерцию, – сказал Виктор.

– Боюсь, среди нас нет таких асов ручного управления. Мы даже не имеем времени для построения траектории с учётом таких изысков.

– Надо дерзать. Удачи, она вам понадобится. Отбой, – сказал командир.

– И Вам удачи, не держите на нас зла. Тут хоть какой-то шанс, а иначе бы… сам понимаешь, – эти слова прозвучали уже в ответ на короткие гудки.

– Возможно, их успеют спасти. Но им необходимо время для расчёта траектории… Сумеют ли? – сказал Виктор. – У них совсем мало времени.

– Куда они денутся! У Франсуа есть опыт, – а у Киры ещё неплохой заряд оптимизма!

– Топлива на ракете «впритирочку» – только-только дотянуть до Земли. Всё должно быть сделано ювелирно: они могут проскочить Землю, и тогда их ловить в космосе будет непросто.

– А всё-таки, отчего взорвался корабль? – практически неизбежная гибель не мешала женщине проявлять законное любопытство.

– Обратила внимание, что хвостовая часть корабля превратилась в пыль, средняя разделилась на мелкие обломки, и только находившиеся в головной части люди были выброшены в космос? Да и то, лишь несколько человек остались целыми и невредимыми!

– А ты прав! Франсуа и все остальные, кто сейчас находится на транспортной ракете, они занимались проверкой навигационной аппаратуры.

– Похоже, причиной взрыва стал необычный образец, его обнаружил и затащил в грузовой отсек Франсуа. Мы же ему помогали обследовать последний астероид. Когда экспедиция стартовала, на Земле начали изучать необычное вещество, доставленное с недавно обнаруженной планеты, получившей название Амбарелла, при длительном соприкосновении с воздухом оно взрывается. Не исключено, что доставленный Франсуа образец имеет ту же природу.

У меня возникло какое-то нехорошее чувство, когда я его увидел, но не придал этому значения, слишком был поглощён своими делами. Видимо, это результат неизвестного нам взаимодействия метеорита с другими образцами, либо, что тоже возможно, он сам взрывоопасен и что-то на него подействовало неблагоприятно.

К своему удивлению, Виктор совсем не ощущал страха приближающейся смерти. Он чувствовал, как в него вливается спокойствие космоса.

Волевым усилием Виктор попытался сблизиться с ней в падении. Ему показалось, что она увернулась от него. Ей хочется поиграть? Это догонялки? В последние минуты перед смертью Кира затеяла игру?

И тут он ощутил, что от неё пахнуло восхитительной энергией, как будто на него смотрело солнце. Такого притока высокочастотных энергий он не ощущал никогда ранее, даже во время бракосочетания. Это не просто энергии для социальных свершений, с их помощью можно перевернуть весь мир!

Он почувствовал, что может затормозить своё падение, остановить падение Киры.

Восстановилась радиосвязь с транспортной ракетой. Голос Франсуа произнёс:

– Командир, вошли в атмосферу Земли. Мы падаем. Топлива больше нет. Попробую парашюты, но на этой скорости они мало что дадут.

Через несколько секунд мёртвой тишины снова: «Мы падаем». Донеслись восклицания космонавтов: «Нам конец!»

Снова голос Франсуа в наушниках:

– Сопротивление воздуха всё ещё прямо пропорционально квадрату скорости. Наблюдайте новую звезду! Интересно, насколько гармоничным Вам покажется её сияние?! Пока! Простите нас, если сможете!

Через несколько мгновений Виктор услышал, нет, угадал звуки взрыва.

Скоро, очень скоро и они с Кирой войдут в атмосферу Земли, тогда будет жарко, очень жарко. Виктор смотрел на себя откуда-то сверху.

Прощаясь с этим лучшим из миров, с физической реальностью, он излил всю накопленную его Родом за миллионы лет и дремавшую где-то внутри в нём нежность и Любовь к Кире, потом приятие и умиление к Космосу, к звёздам.

Разотождествившись со своим физическим телом, он отстранённо наблюдал, как элемент, называвшийся личностью, охваченный ужасом, испаряется, а её остатки вычищаются наплывающими энергиями смерти.

Но энергии смерти на этом не остановились, они стали насыщать его физическое тело новыми, неведомыми доселе энергиями, находя новый, восхитительный баланс с энергиями жизни.

Он почувствовал необычайный прилив энергии, эмоциональный подъём. Нечто подобное он испытывал, когда Кира о чём-то его просила, или просто с одобрением наблюдала за его действиями, или помогала ему в чём-то. Только сейчас этот энергетический поток был просто огромным, он захлёстывал. Даже их безвыходная ситуация в космосе теперь представлялась ему простенькой арифметической задачкой, какие он в юности щёлкал, как орехи.

Он ощутил на себе восхищённое внимание Киры. А ведь где внимание, там и энергии. Но было и ещё что-то. То, чего не было ранее никогда.

Сначала лёгким намёком, потом всё явственнее, затем всепоглощающе он ощутил биение своего сердца. И это была не просто пульсация, мощно вибрировало в резонанс всё тело. Он в общих чертах представлял, что в процессе сближения двух половин Человеческого существа их одноимённые чакры замыкаются друг на друга. Но ведь, как объясняли сведущие люди, это происходит не вдруг, это процесс длительный, иногда болезненный. А тут… Ему казалось, что в его теле поселился и живёт теперь кто-то другой – могущественный, благородный, идеальный.

Через какое-то время Виктор вдруг понял, что пульсация перевела его тело в газообразное состояние. Он утратил ощущение мышц, скелета, рук и ног, отдельных частей тела, он воспринимал теперь себя шаром, состоящим из сжатого газа. И это вещество смешивалось с другой газообразной субстанцией, он понимал, что это Кира. Смешивание сопровождалось приятными ощущениями невиданной силы. Он понял, что от него требуется сохранение достигнутой структуры, в рамках которой происходит волшебное взаимодействие.

Смешивание ещё не закончилось, когда пульсация снова усилилась, теперь поочередно стали зажигаться чакры. Ещё на Земле, во время совместной с Кирой подготовки к полёту, он научился видеть-ощущать свои чакры – энергетические центры. Теперь чакры видоизменились. Они стали ощутимо мощнее. И если раньше приток энергии шёл исключительно через структуру соединения, то теперь каждая чакра обрела свой источник энергии. Но какой? Что это за источник?

Неужели это эволюционный скачок Киры? Виктор знал: в условиях космоса такого рода эволюционные скачки приобретали особый размах, а смертельная опасность активизировала поток очищающих и защищающих энергий смерти. Он и сам переживал нечто подобное, и это были серьёзные достижения, но сейчас он чувствовал себя принципиально иным.

Он смотрел на Киру на фоне сине-чёрного неба и звёзд, от неё исходило мягкое свечение. Но они же ещё не вошли в плотные слои атмосферы!

Вдруг Кира исчезла из его поля зрения. Звёзды оставались на своём месте, а Киры рядом не было. И тут он увидел себя в пяти метрах от наблюдателя. Неужели он смотрит на мир чужими глазами? А наблюдателем могла быть только Кира?

Теперь не он уклонялся от несущихся мимо метеоритов и космического мусора, всё приближавшееся к нему плавно и с энтузиазмом отклонялось от своего курса в сторону, почтительно освобождая ему дорогу.

Охваченный умилением, Виктор спросил:

– Девушка, как пройти к Музею восточных культур? – этот же вопрос он задал ей много лет назад, когда впервые увидел её прогуливающейся на Чистых прудах. Этот вопрос всегда настраивал их обоих на романтически-игривый лад.

– Ах, оставьте, лучше пригласите даму на танец, – ответила она, смеясь.

От её переливчатого смеха он всегда был на седьмом небе от счастья. Но сейчас… Виктор и представить себе не мог, что когда-нибудь испытает такое неземное блаженство!

Мальчик и девочка играли в песочнице. Девочка уже выросла из таких детских забав, однако чего не вытерпишь ради ухаживаний подрастающего денди.

Она всё время не упускала из виду свой роскошный бант, точнее, следила за тем, чтобы он был всегда хорошо виден кавалеру.

– Петя, смотри, звезда падает! Да какая большая!

– Загадай желание! – снисходительно разрешил молодой джентльмен.

– Загадывать желание?

– Загадывай! Но только что-нибудь важное, значимое, не разменивайся на мелочи, на всяких импортных худосочных кукол! Это же воблы! Вспомни об импортозамещении. Учти, кем ты хочешь стать, какой хотела бы быть.

Таня поняла, что в ближайшее время новой Барби ей не видать, как своего роскошного банта в отсутствие зеркала достаточных размеров.

– Загадала! А вон ещё две! Только совсем маленькие…

Мальчик поленился даже взглянуть на небо, звёзды-то маленькие, его взгляду было чем порадоваться, он видел в Тане настоящую принцессу.

– Ой, Петя, они падают прямо на нас! Бежим!

Он поддался было зову своей маленькой пассии, но вдруг остановился, следуя его примеру, притормозила и принцесса. Что-то с этими маленькими звёздочками было не то. Эти падающие звёзды перестали увеличиваться в размерах – значит, они не приближаются. Может быть, они и не падают? Мальчик теперь пристально вглядывался в небо. Звёздочки уже не казались маленькими, они таинственно мерцали и странно маневрировали – сходились и расходились, ускоряли и замедляли движение, как будто бы притворно убегая и догоняя друг друга.

За время наблюдения цвет звёздочек стал более насыщенным, они превратились в сияющие шары.

– Петик, что с тобой? – испуганно спросила девочка. – Ты думаешь, это не опасно?

Петя слушал доносившуюся с неба музыку сфер, всё происходящее ему казалось галлюцинацией, но надо дать всему хоть какое-то объяснение.

– Это шары лучистой энергии. Древние люди могли превращаться в такие шары. Но что они делают?

– А что такое «шар лучистой энергии»?

– Ну… например, Солнце – это шар лучистой энергии. А у древних людей это была одна из форм их существования. Ты же знаешь, что они умели левитировать, проходить сквозь стену, даже телепортироваться.

«А он неплох, этот мой Ромео, – подумала девочка. – И мы будем неплохо смотреться вместе». Правда, она никак не могла решить для себя – староват он для неё или всё-таки слишком молод? Надо сосредоточиться, этим вопросом она займётся завтра. Утро вечера мудренее. Мудрёные мысли совсем не мешали ей отслеживать развитие ситуации с падающими звёздами и одновременно поддерживать увлекательный разговор с молодым человеком:

– И древние могли превращаться по своему желанию в шар лучистой энергии? Это, наверное, проще, чем телепортироваться? – девочка даже не подозревала, насколько её поклонник продвинут в мистике и психоэнергетике.

– Насколько я понял из книг по эзотерике, сначала надо стать шаром лучистой энергии, и только потом можно начинать телепортацию, – пояснил джентльмен. – Но я могу ошибаться, – за напускной уверенностью девочка угадала растерянность.

– А сейчас кто-нибудь так может у нас, на Земле? – вопрос не в бровь, а в глаз.

– Насколько мне известно, Верховные правители Земли так могут. – И молодой джентльмен не так прост, как мог бы показаться на первый взгляд.

– Те шары энергии, – девочка указала на небо, – как ты думаешь, они превратятся обратно в людей? – Невеста была ещё в совсем нежном возрасте, она волновалась за всех.

– Превратятся, обязательно превратятся обратно в людей, – успокоил её поклонник, хотя сам в этом не был уверен. – Когда совершат приземление.

– Это они сейчас совершают приземление? – не отставала маленькая красавица, поправляя свой роскошный бант. – Они хотят приземлиться рядом с нами?

Какая она настойчивая. Вот бы в песочном строительстве научилась быть такой, а то всё время отвлекается.

– Нам бы надо отойти в сторонку, а то ведь кто знает, видят они нас или нет! Чтобы не упали нам на голову, – парнишка предложил даме руку, и они торжественно тронулись в путь. Как бы не помять этот её огромный бант! Девочка не отрывала взгляд от неба. Преодолев всего несколько метров, она потребовала, чтобы ей объяснили точно, что делают эти шары?

Парнишка проследил за взглядом своего объекта преклонения.

– А вот что они делают сейчас, для меня загадка, – признался он.

– А я знаю! – радостно объявила девочка, она смотрела на небо уже совсем другими глазами и тоже слышала музыку сфер.

– И что же?

Маленькая красавица, вглядываясь в небо, обрадованно воскликнула:

– Они танцуют!

За нас, мужиков!

– Красавицы! Невестушки! – оценивающе взглянув на девушек, сказал дядя Вася.

Гости принесли в подарок «Медицинскую энциклопедию». Барышни-невестушки Марина и Ирина дружно погрузились в её изучение, а взрослые направились прямо к праздничному столу.

Хозяин дома, уже немолодой человек, крупный военный руководитель, сделал мягкий комплимент присутствующим дамам, сказав, что в этот женский день все они особенно очаровательны и привлекательны. Он затеял философский разговор о человеческой сущности и личности. И, как это ни странно, был поддержан мужской частью общества.

Люда, хозяйка дома, а если ещё точнее – домохозяйка, занимала свой пост во главе стола. Ей, конечно, было, что сказать, но она робела при звуках, имеющих хоть мало-мальски философский оттенок.

Мужчины сразу признались в своей любви практически ко всем – как присутствующим здесь женщинам и девушкам, так и, в равной степени, к отсутствующим. Дружно подтвердили, что женщинам в этой жизни на самом деле много тяжелее, чем мужчинам, пусть даже и планета – женщина, а значит, энергии на Земле почти все женские, и девять десятых мужского тела – то, что ниже уровня сердца, – женские, и вообще мальчики в утробе матери и потом ещё некоторое время развиваются по женскому типу. Однако, во всех случаях женщину сильно угнетают хлопоты по хозяйству, особенно бесконечные «танцы» у плиты – туда-сюда, туда-сюда. Гораздо веселее было в древности у простого костра.

Но, наверное, именно поэтому женщины так развились во всех отношениях – и интеллектуально и физически – что во всём вполне могут на равных поспорить с мужчинами, даже сейчас берутся за мужские профессии, увлекаются мужскими видами спорта. Охота, рыболовство, да и экстремальные хобби: альпинизм, прыжки с парашютом, горные лыжи – всё это в радиусе законных интересов женщины. Всё дело в том, что основные тяжести существования современной цивилизации берёт на себя женщина.

После третьего триумфального возлияния мужчины вспомнили, что Восьмое марта – такой же важный праздник, как и Новый год, даже важнее, потому что даёт возможность всем мужчинам ухаживать за всеми женщинами. При этом Зина с безосновательным неодобрением посмотрела на Петю, который в это время залюбовался Асей.

Люда, хозяйка дома, подтвердила, что Восьмое марта – её самый любимый день в году. Не без воинственности взглянув на мужа, она объявила, что теперь каждый день будет, как Восьмое марта. И пошла на кухню за основной закуской, бросив предварительно угрожающий взгляд на мужа. Этот взгляд говорил: «Без меня – ни-ни. А то…» Вот это «а то» и обеспокоило больше всего генерала. От Люды можно было ожидать всего.

Катя пожаловалась на патриархат, оговорив при этом, что не является феминисткой.

Хозяин дома напомнил, что нынешний праздник – международный.

Вспомнили за Золотой век. Выпили за то, что человек на самом деле рождён для радости и счастья – а совсем не для страданий и горя. Что тогда на Земле был один сплошной позитив, все дружили, не было ссор и споров, тем более войн, никто не болел. Не было семейных деспотов, при этих словах генерал как бы испуганно оглянулся на дверь, наверное, вспомнил о застрявшей на кухне жене.

Они заговорили о том, что человеческая сущность спит, а действиями современного человека на самом деле руководит личность. О личностном поле, о том, что личность – это совокупность негуманоидных энергий, набор негативных качеств. О том, что слово «личность» происходит от нехорошего «личина», а это многое значит.

О том, что негуманодные энергии, прикрепляясь к органам человеческого тела, выкачивают из них жизненную силу, ослабляют их и вызывают болезни. Катя сразу заподозрила, что это муж Вася прикрепляется к её органам и выкачивает её энергию. Разубедить её в этом потребовало значительных усилий всей компании, ведь она приводила конкретные наблюдения и примеры. Может быть, излишне эмоционально.

Решающую роль в сложной и запутанной аргументации сыграл тезис о том, как в женском физическом теле поселяется мужская личность, заставляющая её вести себя как мужчина – в самой простой ситуации брать на себя руководящие функции, ругаться, курить, выпивать. При этом мужчины, используя различные нехитрые уловки, старались почаще наполнять бокалы дам. Те мило отнекивались, говоря «Я не пью!», «Мне чуть-чуть!», «Мне хватит!»

Барышни Марина и Ира нехотя отложили энциклопедию, присоединились к застолью и безо всякой подсказки сразу опрокинули по две штрафные. Ведь нехорошо отставать от взрослых.

Ира начала ковырять вилкой в салате, а Марина сочла себя выше этого и вернулась к энциклопедии. В поисках чего? Она хорошо усвоила, что книга в руках – это хорошая поза для барышни.

Ещё более оживлённое и в чем-то жаркое обсуждение вызвал тот факт, что и в мужском физическом теле находится женская личность, иначе и образно говоря, негуманоид-женщина. Именно из-за этого современный мужчина всюду опаздывает, избегает брать на себя ответственность и даже принимать самые простые решения. Что эта женская личность делает поведение мужчины типично женским – он склонен к истерике, не выполняет обещания.

Барышня Марина оторвалась от энциклопедии и подтвердила:

– Особенно обещания жениться.

Все поняли: несмотря на свою молодость, она знает, о чём говорит.

Барышня Ася увидела во всём этом другой аспект проблемы, она, сдвинув брови, поинтересовалась:

– Вы хотите сказать, что во всём опять виноваты женщины? Это же сексизм!

– Мой Петя тоже нерешительный. У нас с ним третий год идут споры, я хочу норковую шубу, а он настаивает на бобровой, говорит, самая ноская.

Дамы, мило улыбаясь, дружно и строго обвиняли мужчин почти во всех смертных грехах, теперь они сами требовали снова наполнить бокалы. Мужчины вяло отбивались. Зина и Ася небрежно наполнили рюмки мужчин. Вася и Петя почти автоматические взялись за рюмки со словами: «Каналью бери за талью».

Генерал после непродолжительного колебания отодвинул от себя все рюмки сразу. Он знал суровый нрав своей канальи, то бишь жены. Гостьи возопили пьяными голосами:

– Филоните, генерал, филоните!

Их несмело поддержали мужчины:

– Давай, пока жена на кухне! Давай!

Генерал, опомнившись, виртуозно перехватил инициативу и повёл расстроившиеся было боевые порядки своего мужского войска в наступление, рассуждая о том, как личность постепенно сдвигает человеческое внимание, притягивает его к себе, изменяя нейтральную или даже первоначально позитивную ситуацию в сторону негатива. Как непросто уловить момент, когда личность сдёргивает внимание человека и погружает его в собственные энергии, а значит, начинает управлять человеком.

Это отвлекло женщин от конкретных упрёков. Под рюмку, да с хорошей закуской учёные разговоры шли очень даже хорошо. Когда тема триггера[8]8
  триггер – 1) в автоматике: простейший автомат с двумя состояниями; 2) в психологии: совокупность определённых приемов управления аудиторией (вниманием).


[Закрыть] оказалась исчерпанной, дамы снова небрежно перешли к конкретно-привычным упрёкам, стимулируя мужчин снова сказать что-нибудь умное.

На своём месте завозилась хозяйка дома. Постоянно ловя её испытующий взгляд, генерал всё лучше понимал, что не ошибается, ограничивая себя в злоупотреблении.

Тут не растерялся Вася, он взял гитару и спел русский романс «На заре ты её не буди». Все сначала подпевали, потом аплодировали, с особенным воодушевлением – дамы, они просили спеть ещё что-нибудь. Вася торжественно отложил гитару и заметил, что надо бы дать слово хозяйке дома.

Дама встала из-за стола в нерешительности, оказавшись перед выбором сказать длинную грузинскую праздничную речь и тостом, кратким, как выстрел. Она некоторое время крепилась, явно побеждало искушение сказать длинную и грузинскую.

Потом дама ощутила себя одновременно матерью семейства, женой, шеф-поваром, начальником мужа (сначала подполковником, потом вдруг генералом), неформальным лидером домашней микросреды, хозяйкой, старшей подругой собственных дочерей и самым близким наперсником мужа, домашним полицейским, прокурором и судьёй, распорядителем кредита, примой местного театра, организатором официального приёма. Свой отнюдь не слабый голос подал и старший инженер НИИ, служебные заслуги которого давно и явно недооценены недальновидным начальством. Дама ощущала себя попеременно и независимо от собственной воли то той, то этой, то тем, то этим. Хотелось сказать от лица каждого в отдельности и всех сразу.

Присутствующим казалось, это будет длиться бесконечно. Кое-кто из мужчин уже готов был благожелательно вернуть на стол полную до краёв рюмку. Останавливало только то, что и снова браться за вилку было не вполне удобно: а вдруг какая-нибудь из наиболее заслуженных и опасных субличностей хозяйки впадет в заслуженную обиду.

А между тем, оживившиеся все сразу субличности тостирующей никак не могли решить, кто из них главный чисто в данном конкретном вопросе, они боролись за доступ к микрофону, схватка была гораздо более жёсткой, чем в Верховном Совете в начале перестройки.

В самый последний момент, сделав непростой и не вполне осознанный выбор в пользу текстуального выстрела, дама, ободряюще глядя на замерших в благоговении дочерей, выпалила:

– За нас, мужиков!

21 августа 2017