Текст книги "Демитрикая. I"

– Давай поговорим, – жизнерадостно произнесла она с глупой улыбкой на лице.

Возможно, она уже поняла, на какую тему будет разговор, но не хотела верить.

– Пойдем, прогуляемся, – с этими словами Алказар развернулся и пошёл в парк.

Алиса догнала его и взяла под руку, он всё так же безразлично смотрел в пустоту.

– А может, куда ни будь спрячемся от дождя? – спросила она.

– Я люблю дождь, в нём можно спрятать свои слёзы… – слегка вздохнув, он продолжил. – И только во время дождя я по-настоящему счастлив, – Лёгкая улыбка коснулась его губ и тут же исчезла.

– Красиво. Ты всё-таки гот и неумело маскируешься под эмо! – она засмеялась, он промолчал.

Они долго шли по дороге, девочка рассказывала про свой насыщенный день: про школу, подруг, новый клип какого-то Токио, про коменты в жж и прочую белиберду. Эммилии казалось, что она скоро выше головы прыгнет от своей энергичности и радости, ей даже тошно стало от такого чрезмерно большого позитива. Гиперреактивность и словесный понос её подопечного просто цветочки по сравнению с этой девочкой. После они свернули с дорожки, прошлись немного среди деревьев, но вскоре остановились. Алказар уселся на мокрую траву возле дерева и открыл новую банку пива, закурил и стал смотреть в облачное небо сквозь кроны деревьев.

– Не замерзнешь? – заботливо-шутливым тоном спросила она у него.

– Нет.

– Ну, так о чём же ты хотел со мной поговорить? – нетерпеливо произнесла она.

– Дура! – воскликнула наблюдательница сна, просто поражаясь тупости девочки или упорному оптимизму.

– О нас, – проговорил он, выпуская клуб дыма.

– Ммм… как интересно, и? – проворковала Алиса.

Она опустилась рядом с ним и сразу же перелезла на него в позу наездницы. Взяв его лицо руками нагнулась, чтобы поцеловать.

– Мы больше не сможем быть вместе, – холодно произнёс он, когда их губы почти соприкоснулись.

– Э… что? Прости, не поняла? – переспросила она, весь её позитив мгновенно улетучился.

– Ты мне надоела, – произнёс он с полным безразличием даже со скучающими нотками, всё так же, не смотря на неё и отодвинув рукой подальше.

– Ты дурак что ли? Нельзя так шутить, – дрожащим голосом произнесла она, всхлипнув носом и легонько стукнула Алказара в плечо.

– Сейчас заплачет, – подумала Эммилия одновременно с Алказаром.

Только он ещё и порадовался этому и позволил себе немного улыбнуться.

– Нет! Я не шучу, ты мне просто надоела! – резко произнёс он и впервые обратил на неё свой взгляд. – Я играл с тобой, пока ты была мне интересна. Ты была моей излюбленной игрушкой так сказать, но игрушки имеют свойство надоедать, а знаешь, что с ними тогда происходит? – в таком же тоне произнёс он.

– Нет. Не говори, – давя слезы, произнесла эмо-гёрл.

– От чего же скажу, – Алказар вновь расплылся на мгновение в злорадной улыбке и грубо схватив девочку за горло притянул к себе в упор. – Их выбрасывают или убирают в далёкий тёмный чулан, куда ни будь подальше с глаз долой и забывают о них как о не нужных вещах.

Даже Эммилия вздрогнула от этих слов, с такой злостью и ненавистью это было произнесено, девушка уже была не в силах держать слёзы и заплакала.

– Больно… Ты делаешь мне больно, – прошептала Алиса.

– Вот только не надо так говорить! – оттолкнул он её, и она упала рядом. – Ты и понятия не имеешь, что такое настоящая боль и страдания. Ты не верила в жесткий холодный расчёт, что ж я решил тебе это доказать и благодари своих богов за то, что меня не заинтересовало так уж сильно твоё худощавое тельце, иначе ммм… – он цокнул языком и задумался на секунду. – Тебе было бы гораздо больнее.

– Нет. Я не верю! Это не ты! У нас же возникла «обратная связь», ты сам говорил! – Алиса почти кричала, сев рядом с ним. – Я читала твои стихи, они наполнены болью, печалью и любовью, и я всегда чувствовала, что ты любишь меня, когда был рядом. Скажи, ты боишься серьёзных отношений из-за Скрипачки? – в слезах еле-еле выдавила она.

Девочка попыталась его обнять, но он снова с силой оттолкнул её.

– Я боюсь! ХА! – Алказар громко и слишком уж наиграно засмеялся и после продолжил. – Это всё, слышишь ВСЁ! АБСОЛЮТНО ВСЁ БЫЛО ЛОЖЬЮ!!! А ты, как и все глупая и наивная повелась на мою стандартную историю про мёртвую девушку для развода таких как ты. Это была чистой воды ложь, как же вас легко разводить сопливой историей.

Алису и Эммилию отшатнуло как от удара, какая сила была в голосе, страшная сила. В этот момент у него промелькнула одна маленькая мысль, мысль полная тоски и боли, страданий. Вампиршу связанную сейчас напрямую с сознанием Алказара скрутило сердце в жутких болях, а в груди росла пустота, поток эмоций нахлынул на неё, но тут же отпрянул, как дикий зверь от огня. Несмотря на его уверенный тон и твёрдые слова, мысленно он извинился перед той самой Скрипачкой. Её призрачный образ даже попытался проявиться в мыслях, но был задавлен пустотой и безразличием сразу же.

– Он ломает её волю, – подумала Эммилия. – Похоже мировоззрение тоже, но это скорее психологический фактор, волю же он давит на ментальном уровне, сам того не осознавая. Причём весьма умело, а будучи теперь вампиром, он таких девочек может толпами подчинять или осквернять им мозг. Он говорил, что в их мире магии нет видимо небольшие проблески есть всё же. Просто никто об этом не догадывается.

– Да, хотел бы я, чтобы это было ложью, – подумал он, а вслух же сказал. – Теперь ты знаешь, что можно подделать и боль, и любовь, и чувства, и эмоции. Холодный расчёт открывает безграничные возможности перед тобой. Я лишь талантливый актёр, что убил в себе все не нужные чувства и эмоции, что подобно Иуде предавали меня, только я не Христос. Не такой слабый, – глоток и пустая банка отправляется во тьму. – Только жесткий холодный расчёт, и если я проявлял эмоции, то это был лишь наигранный спектакль аплодисменты, занавес, конец, чего не сделаешь ради достижения цели и получения выгоды.

– И какая же тебе выгода с этого? Какая цель? – истерично крикнула эмочка поднимаясь на ноги с мокрой травы.

– О, выгода есть всегда, хоть и минимальная, а цель… тебе не понять, мы разные и думаем по-разному – даже не пытайся. Кстати не кричи, крик – это суррогат доказательств в споре.

– Лжец, подлец, предатель… а что касается секса, этого бы не было! Вот ещё на придумывал там себе…

– О, она пошла в атаку, – подумала Эммилия.

– Какие комплименты, молчала бы уж. – прервал он её и выдал пару крепких слов. – Секс пока меня не так уж сильно интересует, у меня есть приоритеты повыше этого. К тому же я не собираюсь, спать с кем попало, тем более с такой малолетней шлюхой! Ладно меня себя то не обманывай, – он перевёл дыхание, и уже лукаво улыбнувшись, произнёс. – Ведь мы оба понимаем, что если бы я захотел, то всё бы было.

Алиса опустила голову и закрыла лицо руками, она покраснела, и слёзы потекли с новой силой. Алк попал прямо в точку и похоже сильно задел её, она проиграла в этом споре.

– Подонок! – крикнула она, пнув сидящего Алказара.

– Ещё раз и я сделаю тебе ПО-НАСТОЯЩЕМУ больно, – ответил он, открывая новую банку пива.

– Зачем? Зачем ты это сделал? – возник у девочки последний вопрос.

– Я уже говорил, потому что ты глупая и наивная эмочка. Тебя обмануть проще простого, такая небольшая тренировка, для меня, перед более крупной игрой, а в прочем, я вас ненавижу. Вы тупые эмо возвели свой глупый культ. Основой, которого лежит боль, страдания, эмоции и при этом прыгаете от счастья как кролик энерджайзер мните из себя невесть что. Вы и понятия не имеете, что такое боль, для вас это всё лишь игра… сними свои розовые очки и приглядись к миру получше. Всё разговор окончен.

Алиса побелела и не знала, что и сказать, Эммилию саму передёрнуло от этой речи, как-то уж совсем жёстко, даже такая глупышка не заслуживает такого.

– Удел эмо стоять и молчать, иди отсюда поплачь в подушку, накидай в жежешечку грустных смайликов и демотиваторов про разбитую любовь или знаешь, что убей себя. Да, давай убей себя, вы же эмокиды это любите, только не забудь, что вены надо вдоль резать. Так что давай сделай миру одолжение, избавь его от своего омерзительного инвидиума! Всё иди-иди отсюда, а то меня уже тошнить начинает от твоего вида, – закончил он издевательским мягким голосом и отмахнулся от неё как от надоедливой мухи.

Он отвернулся от неё и осушил остатки пива залпом.

– Ненавижу тебя… – всхлипывая, выдавила Алиса.

– Этого я и добивался, – сухо подтвердил он очевидную вещь.

Девочка всхлипнув развернулась и уже собралась уйти, но попыталась высказаться напоследок, только вот Алк ей не дал возможности сделать этого. Слова Алисы оборвались мгновенно, и она вскрикнула. Последующее произошло быстро и Эммилия не сразу поняла, что той пустоты и ледяного спокойствия уже нет в разуме её подопечного. Её обожгло веселье, то самое приятное возбуждение, что испытывают при игре с жертвой. Тот самый миг, когда хищник чувствует своё превосходство над жертвой, наслаждаясь её страхом и безысходностью. Вампирша чувствовала, как расплываются губы Алказара в небольшой улыбке, как он сильнее сдавил горло Алисы. Он не обращал внимания на все её тщетные попытки сопротивления. Царапины, что она оставляла ему на лице, приносили только больше безумия. Он смотрел ей в глаза и продолжал упиваться её страхом, немой мольбой и ужасом с примесью непонимания. Вскоре всё было законченно.

Стена безэмоцианальности вновь вернулась на своё место и уже равнодушно глядя ей в лицо Алказар отпустил горло девушки. Небрежно сев на трупе он слегка подрагивающими руками открыл последнюю банку пива и осушил её почти залпом.

Дальше достал музыкальный квадратик и погрузился в красивую музыку с не очень приятным текстом. Закрыв глаза, и не обращая внимания, ни на дождь что усилился ни на окружающий его мир, ни на что. Он даже не озаботился о том. Что его могут увидеть случайные прохожие. Он знал, что эта часть парка весьма безлюдна, а в такую погоду тем более. Алказар всецело отдался музыке, которая будоражила его триумфальные чувства.

 
Страх, разрушение,
Голод, страдания,
Смерть, истребление
Живого – вот цель моя.
 
 
Перед собою
Хочу видеть пустоту,
В ней я построю
Мой замок – мою мечту.
 
 
Войска готовы, госпожа,
Мы будем всех уничтожать!
 
 
Тот, кто сердца и души лишён,
С ненавистью незнаком.
Тот, кто сердца и души лишён,
Не испытывает боль.
 
 
Движет их желанием холодный расчёт,
Огонь не греет и не охлаждает лёд.
 
 
Долго ждала
Среди иллюзорных стен,
Час мой настал
Отомстить за позорный плен.
 
 
Тёмной тропою
Явлюсь из небытия,
Следом за мною
Демонов армия.
 
 
Войска готовы, госпожа,
Мы будем всех уничтожать!66
  Эпидемия – Без сердца и души


[Закрыть]
 

…

Песня доиграла и начала играть снова, потом опять и опять, после чего достал булавку. Булавкой он стал медленно, но верно царапать себе левую руку. Сперва разорвалась кожа, после пошла плоть, кровь от раны, которая накапливалась и вот-вот готова была стечь поруке вместе с каплями дождя, он выпивал. На руке было уже несколько шрамов, вот от таких ран, каждый шрам свидетельствовал о том, что он сделал нечто низкое, подлое или аморальное. Возможно, когда-нибудь он будет себя за это презирать, но сейчас ему это нравилось, и он любил себя за это, когда он закончил, то дождался, пока кровь перестанет течь сильно.

После встал, накинул капюшон балахона, закурил и пошёл назад в метро так и не обернувшись ни разу. Что более поразило Эммилию и было весьма странным, он даже не помнил, что натворил. Чем дальше он уходил, тем слабее были воспоминания об убийстве Алисы. Ему уже казалось, что они просто порвал с ней и всё. Выйдя из парка он уже буквально не помнил её и все остатки мыслей о ней потонули в его сознании. Его вновь охватил хаос мыслей, чувств, эмоций поскольку здесь блокиратор был снят.

Сон стал, растворяться и Эммилия оказалась в призрачной дымке, она увидела в принципе именно то, что хотела, не совсем то, но это было необходимо. Больше не осталось никаких сомнений, в нём присутствует что-то от них, он сражался с ним на подсознательном уровне, но часто проигрывал, как в ситуации во сне, а сражался ли вообще? Но, по крайней мере, своим наследием он уже пользовался. Нельзя быть здесь уверенной на все сто, потому что, это пугает и одновременно радует. Вампирша была в замешательстве, она не понимала того, как можно было убить человека и не помнить об этом? Эммилия не помнила всех своих жертв, но именно потому что их было очень много. Алказар же убил человека – девушку с которой более-менее был близок и уже вскорости полностью забыл об этом. Да он о неизвестной ему внучке фермера убивался больше, а тут разом всё забылось. Может он сам закрыл себе эти воспоминания? Так же как она ему недавно. Вампирша даже не представляла возможно ли такое.

Эммилия резко встала, вырвавшись из сна. Алказар уже не спал, сидя за столом, пытался забить трубку.

– Что не спиться? – спросил он у неё.

– Да кошмар приснился, – ответила она, пытаясь унять дрожь в голосе, которая внезапно проснулась.

– Мне тоже.

– Эммилия скажи, почему мне приснился такой сон, почему мне приснилось всё это? – спросил я у неё.

– Я не знаю, почему я тебе приснилась, – ответила она, заново укладываясь. – Спокойной ночи.

Она не вслушалась в мою фразу и попалась в мою грамотно расставленную ловушку, грамотно? я на автомате так, сказал. Только уже когда она спалилась, понял, что я чёртов гений! Ведь когда людям есть, что скрывать они частенько не задумываются и не слушают хорошо, и хотят побыстрее сменить тему или прекратить разговор, и часто совершают ошибки. Ошибки, из-за которых я и их и ловлю на лжи – ай да я, ай да сукин сын! Спасибо, спасибо, спасибо, – откланялся я мысленно.

– Может, ты уже прекратишь врать! – довольно таки резко сказал я в повышенном тоне.

– Что? – подпрыгнула она от неожиданности.

– Я сейчас ни словом не обмолвился о том, что мне приснилась ты, но ты это знала. Как? Откуда? Почему? И не надо говорить, что это мои мысли, я теперь с защитой и этот фокус не пройдёт, – я поднял руку и продемонстрировал ей её же кольцо, подаренное мне. – И я знаю, что эта небольшая пьянка была устроена тобою, дабы вклинить в неё свой ритуал, правда я понятия не имею, что ты сделала, но мне это не нравиться. Ты постоянно мне врёшь и недоговариваешь либо уходишь от ответа. Зачем всё это? —потребовал я вновь от неё ответа.

– Хорошо я скажу, – произнесла она от безысходности. – Это был обмен информации, что несёт в себе кровь, ты видел кусочек моей жизни, а я кусочек твоей. Сделала я это, чтобы узнать тебя получше. Узнать то, что ты сам о себе не знаешь. Вот, а врать недоговаривать приходится потому, что, – она задумалась на секунду. – Нельзя сразу вываливать на тебя всю информацию, ты не осилишь и не поймёшь, я сама то не до конца всё понимаю, честно-честно. Постепенно кусочками ты всё узнаешь и поймёшь, тогда и сладишь с этой мозаикой знаний. Я правда желаю тебе только добра.

Эх, видно же, что несёт полную чушь и врёт в лицо с серьёзной миной, не краснея, сам так частенько делаю, но как грамотно отмазалась. Ни чего тут уже не поделаешь. Поделаешь, но мозг сейчас на подумать как-то слаб. Пока меня такой ответ устраивает, но когда-нибудь ей придётся предо мной отчитаться.

– Понятно. Сладких снов.

Я небрежно отбросил трубку и завалился на свою кровать, пусть хоть думает, что я обиделся, может ещё чего умного, потом расскажет.

Глава 6. Девятые

Высятся башни впереди,

Сомнения душу гложут.

Неужели это конец пути?

Быть того не может.

Закончилась лишь часть.

Ещё насытишься им всласть!

Путь вампира продолжается,

Он с судьбой сражается.

Другая часть начинается.

С утра у Эммилии так и не появилось чувство вины и желание поделиться со мной своими умными мыслями. В принципе я и не стал её расспрашивать, что толку разговаривать со стеной. Вдруг, да и появится у неё чувство стыда когда-нибудь, и она таки соизволит откровенно поболтать со мной, сегодня видимо не тот момент. Просто было немного обидно с того, что она даже и не подумала извиниться передо мной. Извиниться, хм… а за что? Как это за что? Она без моего ведома, втянула меня в некий кровавый ритуальчик. Из-за которого я во сне увидел, события её прошлого, а если моя догадка верна, то и она увидела частичку моей прошлой паршивой жизнёнки.

Стоп, а почему это паршивой? Что за самокритика? Я – Алка могучий, рост мой выше тучи, а Габриэль спутница моя! Правда у меня не Габриэль, а Эммилия, но это даже лучше. К тому же цитату нельзя ломать, хотя она и была сломана в самом начале, чорт! Так в общем увидела часть моей великолепной и замечательной прошлой жизни.

Так-то лучше.

Я теперь буду любопытством мучиться, что же она такого увидела из прошлой моей жизни? Поскольку я-то знаю, что порой творил не самые приятные вещи, которыми можно было бы и не хвастаться. Многим я не горжусь, но что поделать такой я был – типа молодежь максимализм и всё такое. Так говорю, будто я уже старик, седые волосы есть, целых пять или даже шесть волосин так, что уже можно так говорить. Ну ладно буду надеяться, что она увидела что-то крутое не в меру пафосное, там как я всех копьём тыкаю или пятёрку у доски получаю, а не какой-нибудь чисто откровенный аморальный дебелизм на подобие – гуляй рука, балдей пиписька.

Вежливо отказавшись от завтрака, мы поспешили покинуть город, Эммилии пришлось даже разбудить стражей, дабы они открыли нам городские ворота. Она потом ещё долго ворчала по поводу их распущенности, мол, спать и на посту непозволительно, и я был с ней полностью согласен. Короче Свят-Ковь мы покинули, ещё до того, как рассеялся предутренний туман, чему я и был рад, сам не знаю почему, но был же. Лыба наползла на лицо так сказать до ушей и штаны переполнялись радостью. Это я, фигурально выражаясь ни спереди ни сзади ничего у меня выпирать не стало, просто было отличное настроение.

По дороге я как обычно донимал Эммилию всякими разговорами, порою глупыми, рассказывал ей всякие истории и прочую белиберду. Она меня слушала в пол уха, но меня это нисколько не смущало, требовалось лишь только, чтобы она изредка вставляла своё словечко. Потом мы спорили долго насчёт аристократии, правда, я уже не помню, в чём был смысл всего спора. За мою болтливость она наказала меня тем, что сделала ишаком. Заставила нести свой вещмешок, который изрядно потяжелел и сделался плотнее, видимо она основательно закупалась в городе, вес меня особо и не смущал, я его надо сказать, фактически не чувствовал – хорошо быть вампиром. Вот только моральная обида появилась, это как в угол поставили. Ничего такого особенного, но стоишь там как дебил скучаешь, переосмысливаешь свою жизнь.

– Сколько? – переспросил я у Эммилии с удивлением и негодованием.

– Шестнадцать дней нам идти, что не понятного я тебе сказала? – ответила она. – Шестнадцать – это как пятнадцать, но только шестнадцать.

О, запомнила пословицу про самурая с мечом и без меча, даже переделала её на свой лад. Приятно было слышать от неё хоть какую никакую, но шутку и то, что она меня слушает.

– Балин, просто долговато что, – вздохнул я весь такой с досады.

– Да согласна, столько времени потратим без толку, тем более утомляет постоянно просто идти. Я думаю, что у тебя тоже генератор бреда в голове сдохнет день так на пятый шестой, – говорила она, глядя в огонь.

Уже совсем стемнело, и мы с ней сошли с дороги и устроились в лесочке на ночлег, поскольку прошлые три дня мы не спали вообще. Ну, спутница моя не спала, а я как пожарник успел прикорнуть, пока время было.

– Самое обидное по дороге считай и не будет перевалочного пункта, так бы лошадей купили бы, – размышляла Эммилия. – Но эта дорога сейчас совсем захирела из-за нового тракта и что спрашивается по нему не пошли, – её тон перешёл медленно в раздражение. – Тупанула я. Чёрт, уже и выражаться как ты стала, – раздосадовано выругалась она.

– С кем поведёшься от того и наберёшься, – нравоучительным тоном высказал ей я. – А в логове Беливера нельзя было их купить? – спросил я у неё подкидывая дровишку в костерок.

– Увы, он, похоже, дал в негласную всем директиву не продавать нам лошадей. Так нагадить хоть по мелочи, что бы жизнь мёдом не казалась.

– Вот жук, скряга, жидяра, еврейский жлоб… – залился я ругательствами.

– Да ладно, не смертельно, – сказала Эммилия.

– Да щас забью я! Этот Беливер скрипучая рухлядь, с которой песок сыпется, козёл безрогий. К нему значит пришла Эммилия чуть ли не левая рука самой императрицы со своим подопечным, – я специально это сказал, чтобы посмотреть её на реакцию. Она скосила на меня взгляд и сразу же отвела его.

И чего я этим добился? Да какт, этого того… вот блин, придумал себе интригу беспочвенную.

– Он мля прыгать от счастья должен, что к нему такие суперкрутые прямо мега звёзды пришли, – продолжал я рассуждать в повышенном тоне, и постоянно жестикулируя. – А этот хмырь хмырьский значит, даже рюмочку чая не предложил. Вместо этого на сомнительные сделки подбивал, выгнал нас сразу, – возмущению моему не было конца. – Теперь я ещё узнаю, что он зажал для нас хотя бы двух самых дохлых лошадей! Урюк блин он, жид пархатый… – после этой речи Эммилия схватилась за живот и долго смеялась, а я, между прочим, всё говорил с серьёзным лицом, но вскоре сам не удержался и заржал аки конь полковой.

Чуть погодя она ушла спать, оставив меня первым нести вахту на посту, я спать то и не хотел, вчера выдрыхся. Достав тетрадный блок, дабы накалякать, что-нибудь эдакое, но как назло это самое эдакое не лезло в голову. Я просто сидел и втыкал на огонь костра, изредка подкидывая полешку. Вставив одно ухо наушник и сделал музыку почти на минимум, а то мало ли подкрадутся и схватят за мягкое место, а так хоть шанс есть, что услышу. Долго переключал треки, ибо, что-то со словами меня отвлекало бы от госпожи умной мысли, но вскоре попались саунтреки из игр «Blizzard – Diablo 3 Overture» и всё стало гуд.

Долго пытался ухватить хоть какую-нибудь мысль, чтобы просто поразмыслить над ней, но те ускользали, отменяя с ехидным смехом вновь и вновь. Тем более, что всё равно подвывал музыке и отбивал такты.

Во! Давно я не писал ничего лирического или же просто светлого. Подумав немного, я скривился не в силах, что-либо сообразить, как-то не то настроение и не тянет на лирику. Не, напишука я лучше, что-нибудь нейтральное, о природе, что ли начеркать что-нибудь? Да это вариант, я вообще никогда о природе не писал ничего, моментально зажегся этой мыслью и мой мозг судорожно заскрипел. Потом пиво ещё в него ударило, и стальное перо вывело несколько неплохих строк, получилось бы даже неплохо и светло, но…

– WTF??? – проорал мой мозг.

И принялся осквернять произведение мраком, хотя мне было без разницы и так неплохо вышло тоже.

 
В лесу далёком и вечно ночном,
Где могучие деревья трещали.
Непрерывно скрип и стоны кругом…
И саму природу проклинали.
Там растут раскидистые берёзы,
А меж них растёт мрачная картина…
Ярким янтарём текли их слёзы.
Одна вечно дрожащая осина!
Под её ветвями крест стоит гнилой,
История скрыта под жухлой листвою…
Неизвестный нашёл там покой,
Дурных птиц пение колыбель герою.
 

Прочитав ещё пару раз своё творение, я решил, что всё просто идеально, а если и нет, то я уже с этим ничего поделать не могу, тем более что лень. Да и пиво, больше мне не друг, оставив мозг подошло так сказать к концу.

Отложив блок и полупустой мех, я помчался к ближайшим кустам. Странный вампирский организм какой-то, органы фактически мертвы, но продолжают работать исправно как часы даже лучше, только в спящем режиме. Ну блин, умный мысль сорвалась… да точно сорвалась, забыл и всё тут. В общем не мне тут, что-то решать и обсуждать. На вскидку так могу, наверное, назвать около семи разновидностей вампирья из различных мифологий или же книг с фильмами, так, что пусть эта загадка остаётся для меня не решенной. Как я уже говорил главное – что пятиметровыми питонами изо рта в людей не стреляю и адмирал в штанах в полном здравии, а говорил ли я это? Да ладно надо просто почаще себе напоминать об этом для спокойствия.

Я испытал колоссальнейшее облегчение, сделав своё мокрое дело.

– Кто здесь? – воскликнул я, заметив движение.

Я стоял и всматривался в ночную тьму, но она мне так ничего и не показала толком. Дуратский сильный ветер, что разгулялся, заставлял шевелиться и шуршать в лесу всё до чего касался, поэтому зрительный и слуховой ориентир стал сразу бесполезен в поисках. Даже наоборот только усугублял ситуацию. У страха глаза велики, в конце концов. Я решил, что это просто разгулялось моё воображение. Теперь по правилам любого фильма ужасов я всё же должен пойти в лес и всё осмотреть. Ага щас вот, а потом сам лес оживёт и нападёт на меня, стоп, стоп это уже мозг понесло, не хватало тут ещё трешняка из зловещих мертвецов.

Это вообще, какой нить заяц шкериться тут. Даааааааааа заяц знаем мы этих зайцев красные глаза зубы во, когти во. Я руками показал длину зубов и когтей в метр примерно. Усмехнувшись собственной шутке, я развернулся и направился к костру как послышался треск.

– Эм, – крикнул я, увидев, как на меня несётся неведомая чёрная хня. – АХТУНГ!!!

Неведомая чёрная хня была антропоморфного телосложения и закутанная в тряпьё полностью, с виду это дементор или назгул. Промелькнувшие мимо меня ножи ознаменовали приход Эммилии на сцену.

– Экспекто патронум, – я схватился за саблю, но даже выдернуть её не успел, как эта самая хня пронеслась мимо меня.

Сразу же почувствовал холод, пронзающий меня насквозь. Глянув на грудь, я не заметил видимых повреждений, значит, атаковали магией. Всё тело мгновенно напряглось и окаменело скованное параличом, не в силах шевельнуться я просто рухнул бревном наземь. Падение было немного успешным – во-первых, не в костёр, во-вторых, в поле зрение одного глаза попала Эммилия и атакующий. Спутница моя била точно и сильно, но клинок просто пролетал сквозь бестелесного противника, разрезая лишь чёрную ткань, в которую он был закутан. Сам же он атаковал руками, скорее всего, старался поразить её параличом, как и меня, но всё же мастерства у Эммилии оказалось поболее. Улучшив момент, она ударила заклинанием, и противник отлетел в костёр, чёрное тряпьё мгновенно вспыхло. Но похоже противника это не за беспокоило ни на йоту, он просто скинул его с себя, обнажив мумифицированное тело. Действительно насколько видел один мой глаз, атаковавший, был затянут в бинты по самые ноздри и выше. Эм долго не думала и отпрыгнув схватила мой бурдюк. Хей!!! Тихо мозговитый у неё наверняка есть план, я сомневаюсь, что она решила стырить моё пойло под шумок. Хотя может она технику пьяного мастера знает? Эммилия плеснула в мумию остатками из бурдюка. Но вода брызнула неудачно как-то и мумий увернулся. Хотя нет, бинты на одной его руке стали желтеть от пива и потеряв форму руки осыпались. После чего мумия просто выпустила вторую руку вперёд. Бинты рассыпались, обнажая пустоту внутри себя и змеями стремительно бросились на Эммилию. Тряпичные путы стиснули руки и ноги её она пыталась сопротивляться, но тут хозяин бинтов подскочил к ней и ударил в грудь вновь собранной рукой. Моя спутница рухнула на землю, подкошенная параличом и бинты вновь вернулись к мумии, кроме тех что намокли. Противник меж тем посмотрел на меня.

Мы проиграли?! Не может быть, как? Я слишком молод умирать!!! Мозг млять не вопи и не истери, не до этого как-то.

Обернувшись тряпичный недруг мгновенно превратился в орка, мне показалось или он это сделал, потому что понял, что находится в моём поле зрения?

В орка он превратился мне не знакомого приземистого, но кряжистого без одного глаза, да хрен их разберёшь. Я не так много их видел, а этот тоже мне Кутузов зеленокожий нашёлся, не об этом надо сейчас думать. Враг подошёл ко мне и достал кривой нож, более походящий на ритуальный атами блеснувший чёрным отливом в тусклом свете костра.

Орк схватил меня за руку и резанул по венам ножом, хлынувшую кровь он стал собирать в своего рода колбочку, которая появилась в призрачном облачке, когда он просто повёл рукой в сторону.

Просто появилась из пустоты! Нашёл время удивляться, кабы в ящик тут не сыграть.

Заполнив колбу, урка её закупорил, и та вновь канула в небытие по одному лишь мановению его руки. В этот момент я впервые встретился с его взглядом единственного водянистого голубого глаза, сказать, что голову разорвало на куски, значит соврать. Мой бедный извращённый мозг буквально сводило от безумия, захватывающего его из-за боли, сознание пыталось отключиться, дабы не сохранять воспоминаний об этом, но не смогло. Я даже не смог закричать для морального облегчения, но всё тело вдруг стало одним сплошным нервом, который бросили на лёд и только обжигающее движение пальца орка по моей спине отделялось от этого страдания болезненным наслаждением на спине. Я попытался даже проследить за его движением, но сознание просто отказало, что-либо делать, кроме как вопить немыми криками. Я потерял счёт времени, прошла секунда или век? Неизвестно. Забвение вот оно, так долгожданное, в один лишь миг сознание отключилось.

Первое, что посетило мою голову так это мысль о протяжном и нудном завывании. О, не уже ли это тот самый райский малиновый звон? Не, не отправьте меня в ад там хоть рок лобают и знакомых как-то поболее будет. Так чувство юмора сохранилось, значит в норме.

Эй, а может это меня отпевают? Ну, тогда сейчас их ждёт большой-большой сюрприз, главное с шуткой не прогадать.

Открыв глаза ещё слепые от болевого шока, я попытался встать, но чьи-то сильные руки удержали меня от этого.

– Прошу не двигайся, пока я не закончу, – сладко пропел контур эльфийского лица.

Эльфийка прикоснулась к моей груди и вновь завела свою нудятину, я уже почувствовал знакомое тепло, разливающееся по телу и успокаивающее его, только в сто крат мощнее, чем заклинания Эммилии. Одеревеневшие мышцы расслабились, и мысли о прошлой боли развеялись. Я разглядел приветливое утончённое лицо эльфийки с большими глазами, когда зрение вернулось. Рядом с ней стоял рослый дядя, тоже из четы остроухих в кожаном доспехе. Он видимо меня и удержал.

Чёрт, эльфы как азиаты все на одно лицо, но вот женщины у них те ещё конфетки.

– Скверна ушла, теперь можешь встать мой друг, – произнесла она своим мягким голосом и отошла от меня.

Я поднялся на ноги, но чуть не упал, тело уж слишком расслабилось от заклинания эльфийки.

– Спасибо, – бросил я ей и быстро огляделся.

Увидел ещё двоих эльфов в таких же кожаных доспехах, они скатывали оставшиеся бинты в рулончики, Эммилия сидела у костра и разговаривала с одним эльфом, отпиваясь кровью. Он отличался от всех, тем, что был без оружия и вместо кожаного доспеха на нём была расшитая перламутром безрукавка. Так же разительно отличалась их стать, он был, что ли более внушительным на вид, командир, наверное, ихний. Так же у него на груди была переливающаяся разными цветами девятка, символ касты скорее всего, а вот у остальных нету. Не, вру у эльфийки такая же была, остальные не удел остались.