Текст книги "Демитрикая. I"

– А погибель братьев и сестёр моих, – обратился он, улыбнувшись синей пастью, когда подошёл на расстояние пары метров.

– Кто ты? – только и спросил я.

От незнакомца так и веяло мощью, он имел такую сильную подавляющую ауру. Что рядом с ним становилось сразу не по себе и охватывала апатия. Хотелось просто лечь и умереть.

– Не важно, – произнёс он. – Просто узри грядущее.

Свет пульсирующими волнами стал исходить от него, освещая на секунду всю эту непроглядную тьму. Шоу уродов началось, только в нём не было карликов и бородатых женщин, картины неописуемого отвратного ужаса восстали перед глазами. Я зажмурился, но это не помогло. Не что ужасное омерзительное сотнями, тысячами… нет, миллиардами копошилось в бесконечном мраке вечного огня. Крики боли, стоны страданий гулким эхом ударили по барабанным перепонкам, но всё это наполняло и вдохновляло меня, мне нравился этот незыблемый приток сил. Я резко открыл глаза в надежде избавится от всего этого, рванулся снять проклятый амулет, но руки не слушались. Открыв глаза, я не увидел ничего кроме бесконечного мрака тлеющей пустоши. Там в дали что-то непроглядно чёрное приближалось ко мне. Силуэт человека, нет даже женщины, монстры поспешно расступались перед ней и будто бы преклонялись. У незнакомки открылись глаза, даже не глаза изящные щёлочки из которых хлынуло алое пламя, и тут же…

Яркой вспышкой, озаряющей неистовые орды монстров и в тоже время слепящей меня из-за её спины, вырвались огромные огненные крылья.

Всё померкло так же быстро, как и предстало перед моим взором.

– На конец-то, – только и проскрежетал именно проскрежетал в моём сознании на удивление нежный голос, который в свою очередь всё же разрывал когтями мозг.

Она протянула ко мне когтистую руку, я хотел отшатнуться, но так и не смог. Стоял, застыв столбом на месте. Когти демонессы прошлись по моему лицу оставляя обжигающий след. Моё тело задрожало и его пробил озноб от переполняющих чувств. Честно говоря, хотелось снять штаны и нагнуть эту недо сукубку прямо здесь. Такая смешанная гамма боли и вожделения с перекликами вдохновенной мощи окутывала меня.

– Ещё рано, – сказал кот и всё померкло.

Монстры стали исчезать, как и он, последнее, что исчезло это пламенные глаза-щёлки.

– Я могу и подождать, – резанул разум вновь голос демонессы.

Я сморгнул густую серую пелену с глаз и зрение стало прояснятся. Я сидел в той же комнате Эммилии на её кровати, вот только она сама держа в руке нож в ужасе пятилась от меня.

– Эм, просто охренеть!!!

– Госпожа, госпожа! – причитал Аулин.

Он как обычно делал с Тоской обход по библиотеке, чтобы потом развести требуемые книги по всему замку. Но библиотекарша застыла на месте и через какое-то время произошло то, чего молодой парень уж точно не думал увидеть никогда. Вампирша в испуге попятилась и зажалась в угол меж стеной и книжным шкафом. Шрам её обильно кровоточил, а она пыталась вжаться в стену будто защищаясь. Глаза вампирши были непроглядно черны, и она постоянно причитала, постепенно повышая голос.

– Нет, нет, Минатрикс! – уже кричала она. – Нет, время ещё не пришло нет, стой!!!

Служка стоял в растерянности глядя на вопящую от ужаса вампиршу. Он не знал, как ей помочь, за помощью сторонних бежать три этажа.

– Минатрикс, уговор помни, нет, рано… – бредила Тоска, захлёбываясь собственной кровью, слюной и слезами.

Аулин принялся трясти вампиршу пытаясь привести её в чувство, но она смотрела сквозь него. Человек ударил её по лицу, но она не очнулась, он ударил сильнее безрезультатно. Вампирша до сих пор его не видела, пытаясь уползти и защититься неведомо от чего.

– Нет, нет, время не пришло, нет, Минатрикс стой, слишком рано!!!

Вампирша схватилась за голову и неистово закричала от боли из спины вырвались огненные крылья. Служка попятился и уже принялся отступать к выходу, но тут Тоска отключилась.

Парень не думая рванул сразу к ней и вытащил из расползающегося огня. После чего принялся вытаскивать из огня книги и свитки, которые быстро стало поглощать пламя.

Верена открыла глаза всё ещё находясь в болевом шоке. Вот она идёт по библиотеке как обычно и тут она уже на пустошах демонического мира. Она видела там из далека и Алказара и Минатрикс. «Минатрикс погибель миров» так к ней обращались все подчинённые и даже Балтазар. Тогда ей удалось уговорить её дать этому миру шанс, и она отступила. Сделка была не выгодной, да и Тоска не лелеяла надежд, что демон сдержит слово. Но всё же это давало ей и всему Эванору время.

Верена хотела увидеть, что творилось там на площадке? От кого отходил волнами свет, переполненный запредельной мощью, но демоны заполонили всё в округе и просто разодрали её в клочья. Её тело до сих пор содрогалось, чувствуя жар от их зубов и когтей.

Прошло несколько мгновений и её безэмоцианальный плащ вернулся, окутывая холодом забирая все чувства и эмоции – стало гораздо легче. Она приподнялась на локтях и увидела, как пожар пожирает книжный стеллаж, а Аулин голыми руками вытаскивает из огня её сокровища. По велению её мысли огонь угас, и служка обернулся.

– Госпожа Тоска вы в порядке? – спросил он, сразу подбегая к ней протягивая руку.

– Сколько раз тебе говорить не называть меня так, – произнесла она, принимая руку помощи.

– Можете выпороть меня хоть сто раз. Только смерть меня остановит, – как обычно ответил юноша.

– Да уж правила есть правила, – ответила Верена и ей даже удалось вложить нотки недовольства. – Ты молодец Аулин.

– Да что уж там, – смущённо проговорил он. – Знания – это сокровища мира, я не мог допустить…

– Ты молодец, но… – перебила вампирша служку и замолчала, закусив губу.

– Но? – переспросил Аулин, хотя всё уже понял. – Я услышал, то чего не следовало и увидел.

– Совершенно верно, – ответила Тоска и почувствовала в своей пустоте души едкий укол совести.

– Полагаю, если я пообещаю держать всё в секрете. Мне это не поможет, – утвердил он, но надежда всё же безумно тлела.

– Не поможет, я не могу так рисковать.

– Я понимаю, – Аулин выпрямился во весь рост и расправил плечи, чтобы встретить смерть с достоинством. – Только сделайте это быстро.

– Прости, но и убить тебя мне не позволяет честь, – сказала ему Верена. – Аулин Йен ты был прекрасным слугой и замечательно справлялся со своей работой. Считай, что ты стал мне другом. Ты всегда был честен и самоотвержен и любил книги также, как и я. Я просто не могу тебя убить, но и в живых оставить тоже, – похвалила она человека в последний раз. – Ты станешь рыцарем смерти, но ты умрёшь как личность и всё твои воспоминания исчезнут тоже. Так я не буду беспокоится о своей тайне, но и ты будешь жить.

– Спасибо вам, – быстро произнёс, когда она замялась, впервые не находя слов. – Я готов.

– Будет больно, – предупредила Тоска и коснулась головы человека.

Аулин упал в муках, что раздирали ему разум. В глазах белело, как и в голове. Через минуту его мучения прервались и личность Аулина Йена была стёрта навсегда.

– Поднимись, – приказала Верена.

Пустая оболочка поднялась, выполнив приказ и застыла в ожидании новых приказаний.

– Пойдём, – произнесла Верена овощу и совесть вновь уколола её только теперь уже на пару с сожалением.

Отведя пустую оболочку в чёрную башню Верена вернулась к себе в комнату. Бардак устроенный ночью убирать ей было лень, и она устало села на кровать. Её отрешённость и надёжный блокиратор эмоций установленный Минатрикс треснул. Сквозь трещины просачивались эмоции, и она не знала, что с ними делать. Вампирша уже забыла, что это такое и как правильно ими оперировать. Верена подошла к комоду и достав бутылку налила себе полный стакан виски. Неспешно отпивая она смотрела на себя в разбитое зеркало. Наблюдала как меняется гамма её чувств и мимика лица, как текут слёзы по её нему. Ей было очень жалко Аулина, но по-другому она не могла поступить.

– Я даже сына не оплакивала, – сказала она себе. – Не могла, а теперь реву из-за человека. Он служил мне верой и правдой десять лет. И что с того у него не было другого выбора, – начала она диалог сама с собой. – Но всё же он уважительно относился ко всему и был предан моим интересам. Он был лишь человеком, слугой, рабом, мешком костей и мяса. Но всё же…

Не понимая зачем она спорит сама с собой и желая это прекратить, она осушила стакан. Алкоголь резко обжёг внутренности и её стошнило.

– Посмотри на себя? Совсем расклеилась, – произнесла она своему отражению. – Я просто устала. Просто ты захлебнулась уже в своих чувствах, это тебя убьёт. Я помню и всё же… – она резко прервалась и зажмурилась что есть сил. – Хватит!

Она ударила себя стаканом по голове и ноги внезапно подкосились. От падения ей всё же удалось удержаться.

– Я просто устала, – вздохнув сказала Верена зеркалу и отвернулась, что бы оно не ответило.

Тяжело ступая она дошла до кровати и свалилась на неё. Сон поможет прояснить голову. Алкоголь уж больно сильно захватил в ней власть.

Как только амулет коснулся шеи Алказара его силуэт дрогнул и расплылся, исчезнув на мгновение, тоже самое происходило с Тоской при мерцании вспомнила вампирша. Серый жидкий туман всполохами окружил тело её подопечного. Лицо, лицо его больше не отражало ту простодушную серьёзность и шутливость, его исказила гримаса безумного маньяка с чудовищной улыбкой, от которой волосы вставали дыбом. Когда Алказар открыл глаза они были черны как непроглядная ночь и ничего не отражали, зеркала его души стали пусты. Такие очи Эммилия видела только два раза в жизни, у Алка сейчас и у Балтазара в прошлом. Жуткий глубинный страх вырвался из её мёртвой души и ужасом сковал всё тело перебивая его дрожью. Пересилив себя в какой-то момент Эммилия выхватила нож на автомате и попятилась в растерянности не зная бежать ей ли атаковать демона. Смятение сменилось апатией кошмара.

Внезапно туман растворился и лицо её подопечного прояснилось. Сменив прошлую маску на глуповатое изумление.

– Эм, просто охренеть!!!

Я смотрел на Эммилию, а она в ответ смотрела на меня, как на врага народа. Через мгновение она уже пришла в себя, осознав, что сознание вернулось, ко мне и расслабилась, отложив нож.

– Что так страшно выглядел? – спросил я у неё.

– Д… да, – выговорила она.

Всё же, не смотря на всё её внешние спокойствие её тело била, мелкая дрожь, с которой она никак не могла совладать. Что же такого она увидела во мне?

В дверь постучали. Эм резко обернулась, и нож немедленно перекочевал обратно к ней в руку.

Рефлексы убийцы у неё всё же отменные и без задней мысли.

– Кто там ещё? – вопросила она ледяным тоном, но это был не её обычный тон, она до сих пор не могла справиться со страхом.

– Госпожа Эммилия императрица приказывает вам немедленно явиться к ней, – прозвучал голос наверняка одного из служки за дверью.

– Хорошо, свободен, – отпустила она его и повернулась ко мне. – Чёрт!

– Что-то не так?

– Всё нормально. Просто в последние время меня отсылают на край империи или ещё куда подальше.

– Да это плохо, но…

Эм не дала договорить мне жестом приказав, заткнутся.

– Слушай внимательно, это будет моё последнее задание и твоё тоже, как только я вернусь, и ты с Тоской тоже, мы покинем замок, – как-то сурово произнесла она. – А пока держись этой полоумной книжницы, но будь начеку ей нельзя доверять. У неё сердце – это чернильница, а душа сухие листы книг она продаст и глазом не моргнет, если ей это будет выгодно, – Эммилия немного помолчала, потом добавила. – Чёрт, заразилась от тебя пафосными речами. В общем выживи, пожалуйста, а теперь иди мне надо переодеться.

Я встал, и направился к двери, хотел, что-то спросить, но вопрос так и не сформировался, затерявшись где-то в голове. Покинув Эммилию, медленно поплёлся к себе. Мыслей был целый змеиный клубок, который беспрерывно копошился, запутываясь ещё больше. Кругом враги, доверять никому нельзя, а что делать вообще неизвестно и что будет дальше тоже. Мдя… перспектива пердец, какая восхитительная. Особенно теперь, когда я увидел грядущее.

Охрененное грядущее просто! Несметная армия демонов, ведомая сукубой и светлым как лампочка котом. Хотя не совсем котом, но пусть будет так, с мяукающим мурчальником у него было больше сходства.

Плавая в своих мыслях, и пребывая в глубокой задумчивости, я просидел целый час в комнате, но так ничего и не надумал. Всё что появлялось в голове, моментально меркло и не задерживалось в ней. Лицо где прошлись когти демонессы всё ещё горело и постоянно чесалось, что ужасно раздражало.

– Млять… нажраться что ли? – вопросил я сам у себя.

И действительно захотелось сразу выпить. Затуманить разум, расслабиться и не соображать ничего, чтобы всё было легко и не принуждённо в этом пьяном дурмане. Стоп! Никаких послаблений

Спьяну жизнь херово видно, даже легче жить, мозг тут и не поспоришь.

Но одно большое «но». Я не могу себе позволить этого и вообще это претит моим принципам.

Что? Бред. Какие принципы? алкашня.

– Всё разговариваю сам с собой. А Я СОШЁЛ СУМА!!! А Я СОШЁЛ СУМА!!! – подпрыгнул я, на кровати выкрикивая в потолок. – Какая досада.

Шутка не удалась, по крайней мере, веселее мне не стало, эх отстой, если уже и подурачится не могу. Я достал из шкафа свой старый шмот.

– Какого чёрта! – воскликнул я раздеваясь. – Все итак всё знают, так почему бы не быть на пафосе.

И я переоделся.

Посмотревшись в зеркало, я убедился, что всё нормуль. Берцы затянуты туго, штаны в них заправлены под завязку, жилетка как корсет утянута, перчатки замечательно. Кепку одевать не стал, просто пристегнул её к ремню, всё же она сильно бросается в глаза. Натянуть на лицо каменную маску, хотя нет, снисходительно-злобную ухмылочку нужно оставить, что бы все знали я тру, мега, замогильно, ужасен и пафосен, а смотрю на всех как на г… мусор. Да я вообще царь и бог в одном флаконе.

Отсалютовав себе в зеркало, я вышел из комнаты.

С начала резким движением накинул на голову капюшон балахона, а после уже медленным плавным движением натянул его до глаз – ой блин ну всё пафос попёр из всех щелей. Движением мастера, который жмёт клавиши на рояле, включил плеер и незаметненько вставил себе один наушник в ухо. Предварительно прикрыв его волосами.

Выпрямившись медленными, но уверенными шагами, направился в библиотеку, то, что заиграло первым, меня весьма удивило. Я привык к тому что великий бог рандома подстраивает музыку под настроение или ситуацию на крайняк вангует что-то. Сейчас же заиграла самая безобидная и весёлая песенка «Пропаганда – ветерок».

– Халтуришь, – слегка улыбнувшись, пробормотал я мптришке.

Отличный трек я люблю его безмолвно погорланить, и он всегда поднимает настроение и заставляет улыбку ползти до самых ушей. Сразу впадаешь в беззаботное детство. Только вот сейчас он не к месту, нужно другое. Я нажал на кнопку и стал дожидаться следующего трека.

– Во, – сказал я сам себе.

Пыль, прах, тлен, страх…

Где ты? Кто ты?

Ад твой – вот он!

Тьма впереди, звёзды рядом с тобой

Ты летел на их свет, но для них ты чужой…

Плоть пространства разрывая, грани времени стирая

Ты, сражённый, застыл у границ Тьмы

Небо стало тёмно-алым

Твой путь кончен тут

Тело – кровью, душу – болью

Плач, крик, вечность – миг

Разум выжжен, страх всем движет

Бог мёртв, Бездна ждёт

Тьма впереди словно смотрит в глаза

Пред тобой горизонт, что постигнуть нельзя…

Свет померк с тобою рядом

Космос обратился Адом

Оглянись – демоны здесь!

Тьма впереди, звёзды рядом с тобой

Ты летел на их свет, но для них ты чужой…1111
  Unreal – Горизонт событий


[Закрыть]

В тускло освещённом большом обеденном зале через мелкие окна-бойницы сидели две фигуры.

Одна из них сидела во главе стола и неспешно отпивала из стакана кровь. Фигура была полностью скрыта новой тёмной бархатной мантией дорого покроя и полностью скрывала своего носителя, что невозможно было угадать кто это и только лишь тонкая рука в элегантной чёрной печатке, что держала бокал выдавала в ней особу женского пола.

Вторая же была сгорблена с вытянутыми руками на которых было по четыре корявых пальца. Капюшон был откинут, но лица всё равно не видно, ибо всю голову, шею и руки, все части тела что были видны из-под мантии туго затянуты в уже пожелтевшие от времени бинты. В них было только два отверстия тонкая прорезь для рта и дырка в которой виднелся водянистый синий глаз. Эта фигура пальцами плела субстанцию магии и впитывала её в пергамент делая таким образом записи. Поскольку отсутствие больших пальцев на руках не позволяло держать перо. Внезапно руки прекратили плетение, и субстанция кляксой упала на пергамент.

– Это… это, – повторил маг в бинтах. – Вы почувствовали это Госпожа? – спросил он уже зная ответ.

Таинственная госпожа повертела бокал с кровью и поставила его на стол.

– Да Аска, если это заметил ты, то глупо спрашивать почувствовала ли я, – спокойно отвечала она, вставая с каменного трона.

– Что это могло быть? – спросила мумия смотря на свою госпожу.

– Только одно мой верный слуга, только одно, – с тихим смешком ответила она.

– Не ужели! Значит… – возбуждённо произнёс Аска жаждя услышать уже известный ответ от неё.

– Да демоническая власть нашла своего хозяина, – произнесла она в тайне улыбаясь.

Все её планы идут как по маслу, никаких неожиданностей. Все изумительно играют свои роли в её кукольном театре и почти без помощи суфлёра, но расслабляться рано, ведь это только начало её долгих можно даже сказать вековых трудов.

– Собирайся сегодня же выступаем, – приказала она своему слуге.

– Уже? Госпожа, но зачем? – изумился он, ещё больше не понимая её действий. – Это вредно для вас.

– Не сметь мне перечить! – прошипела она на него и во тьме капюшона грозно блеснули белые клыки. – Возьми всё необходимое на всякий случай, понял?

– Да Госпожа, – он покорно поклонился и удалился из зала.

Женщина же подошла к другому столу и стала перекладывать на нём с места на место древние книги. Скоро она нашла то что искала небольшую книжку в кожаном переплёте на обложке которой был выжжен ромбовидный глаз с двойным зрачком. Полистав её немного тут же захлопнула книгу, что пыль со старых страниц облаком взметнулось вверх.

– Пора сдать книжку в библиотеку, – тихо произнесла она и усмехнулась своей неказистой шутке.

Глава 12. Дурашлёпство и расчёт

Чтобы в этом мире жить,

Сильным тебе нужно быть.

Быстро слабого сомнут,

Сильного не загрызут.

Крепок будь телом, душой,

И тогда этот мир твой!

Следуй принципам своим…

Не мешай жить другим.

Я вошёл в библиотеку и обломался, ну конечно! Когда она нужна, её нет. Так сомневаюсь, что она куда-либо ушла, ведь живёт она в библиотеке. Все же Тоска не редко отлучается, ага, тогда она оставляет вместо себя… меня. Ну или того самого парня, служку, как там его… Аулина, да. Это хмырь меня невзлюбил прям сразу. Естественно я у него работу отнимал грубо говоря и согнал с насиженного места. Так ну раз я тут и инструкций никаких не поступало мне, тогда должна была оставить служку или бронемишку со двора позвать. Служки не было, а рыцарь смерти мрачным исполином возвышался во дворе.

Как узнал? Э… житель головы моей дурной ты совсем там поломался, что ли? Мимо проходили только что ведь, так сказать сам видел немного погодя. Значит она где-то в библиотеке.

– Ну, блин тоже мне Холмс нашёлся, – сказал я сам себе, после встал в позу, будто курю трубку. – Метод дедукции Ватсон и не более. Хм… и заметьте, какое у вас дуратское имя – Доктор!

Так настроение дурашлёпством поднимается отлично, но, все, же где ССка.

– Тоска?! – позвал её я.

Тишина была мне ответом, после нескольких попыток ничего не изменилось. Стою ору тут в библиотеке, а библиотекарша не появляется, чтобы шикнуть на меня, от блин дилемма.

– Млять Верена Рихтер мать твою за ногу плешивая собака тридцать три раза тащи сюда свою тощую задницу или я… – грозно начал ругаться я в повышенном тоне и задумался, – или я, или… оло, оло трололо я водитель НЛО или я сожгу эту книгу!

Я взял с её стола одну из книг и зажёг зажигалку под ней, даже слегка подпалил краешек, но тут, же затушил.

Ептить, она ж убьёт меня за это, но ведь её пока здесь нет. Так я, который мозг ты прекрасно знаешь, что от этой всезнайки сложно, что-то скрыть, а то, что произошло в библиотеке вообще невозможно. Верняк у неё тут везде камеры понатыканы, и она сейчас смотрит на меня, и угорает, попивая какой ни будь освежающий напиток.

– Ну, как хотишь, я подожду времени у меня полно, – спокойно произнёс я со сдавленным смешком.

Завалившись в её кресло и закинув ноги на письменный стол, я достал из кармана самокруточку и закурил. Да сигарет совсем не осталось, а вот с трубкой я так и не подружился. Надо будет её всё же в други записать, для полноты образа Сталина или того же Шерлока. Вот только усищи или дуратская шляпа мне явно не пойдут.

– Такс, что у нас тут? – вопросил я, дымя во всю и беря один из листов с её записями. – Какой-то документ, справка от врача что ли? – спросил я, у пустой комнаты разглядывая непонятные закорючки. – В мусор.

Я скомкал бумажку и кинул через плечо.

Через полчаса моих злодеяний в библиотеке Тоска так и не появилась. Хм… может она действительно отсутствует, просто забыла оставить кого нить, а я тут хулиганю, пердец мне тогда. Вздёрнет, а потом чучело сделает, как экспонат выставит на всеобщее обозрение и нравоучение, табличку повесит «он плохо себя вёл в библиотеке». Ну ладно может она отсыпается после прошлой ночи, она живет здесь, а это значит, где-то должен быть потайной ход в её комнату.

– Вход в обитель зла!!! Мухаха… – наигранно заржал я, изображая безумного парня из трешёвой комедии.

Я принялся осматривать тщательно библиотеку, стол стулья парты книжные стеллажи все, что можно было нажать или дёрнуть. Бормоча ругательства и цитируя весь бред, который мне только мог прийти в мою дурную голову с не менее дурным жителем в ней. Я осмотрел всю библиотеку и ничего не нашёл, ну как всю, только учебный класс, чтоб всю облазить мне и недели не хватит.

– Хьюстон у нас проблемы, – продолжал я и почувствовав сопливость, высморкался в один из гобеленов.

Вот я короче ни стыда, ни совести во флаги древние сморкаться и тут я заметил странность, гобелен висел немного перекорёжено. Я отошёл и посмотрел на него с расстояния действительно один его конец косо уходил в стену. Будто его прищемила невидимая дверь. Для пущего кривляния сделал пару жестов знатока оценивая, – висит не айс. Действительно совсем не по феншую.

– Так, так что у нас здесь? – вопросил я, предвкушая победу.

Я стал осматривать и простукивать всё, потом, взяв мел, что лежал у доски и обвёл предполагаемую дверь. Я нажал плечом на панель, она не поддалась, ножом я попробовал поддеть её через стык между стеной и дверью, не получилось.

– Хм… что же с тобой сделать? – задумчиво проговорил я. – О, разенган!

Собирать, конечно, чакру в руке я не стал, да и не умел, но молнией в дверь долбануть мог.

– Абсолютная власть!!! – произнёс я на манер Палпатина из третьих звёздных войн.

Как я не старался от моих дохленьких статических разрядов на двери лишь краска слезла.

Интересно если бы на меня кто-то со стороны смотрел, что бы он думал? Ну да я идиот местами бываю, но ничего не могу с собой поделать, я здесь начальник.

– О, а что там такое написано, так-так.

Панель была вообще стальной и проклёпанной дверью с намазанным на неё густым слоем краски, будто хлеб маслом сливочным сдобрили. На ней что-то было написано, я принялся отковыривать краску, чтобы узнать эту тайну, тайну за семью сотнями слоями краски.

– Фак! – воскликнул я, увидев, что надпись на немецком.

«Sagen Sie Ihr Passwort erneut so smart.»

– Хм… как бы это прочитать, я ж с немецким то не особо дружу, – зачесал у себя в затылке я.

– Эврика! – воскликнул я радостно, когда думательное движение в кой то веки сработало.

Я быстро переписал текст и выбежал во двор к бронемишке.

– Э… уважаемый вы случаем не знаете, что здесь написано? а то контрольная работа горит, а Тоска…

– Где горит? – моментально дёрнулся в сторону входа рыцарь смерти.

– Да ёпт, нигде, – остановил его я. – Эт я фигурально выразился, короче я тут домашнюю работу делаю и встрял вот на этой фразочке.

Ведь все языки очень похожи, возможно, он смогёт прочитать ну хоть слово.

Хоть слово, хоть слово – «пароль» там понятное слово, но от этого о извилистый мудрец мне как-то не легче.

Рыцарь взял планшет с записью и присмотрелся через узкие щели шлема.

– Это, судя по всему одно из ответвлений гномского наречия, – произнёс он. – Тут написано что-то про пароль. Скорее всего, если построить фразу логически тогда будет примерно выглядеть так: Скажи пароль раз такой умный.

– Спасибо, – поблагодарил я. – От парочки каров ты мну спас, бывай.

Забрав у него планшет, я побежал обратно. Ну конечно, этот рыцарь тут постоянно стоит, не знаю, как их отличить, но я знал, что это он. Всё так я и думал, моя наставница не потерпит, что бы её спокойствие охранял тупой бронемишка. Хотя знать не знаю, как можно быть умным с промытыми мозгами, может они все такие умные. Ну ладно не суть, значит надо сказать слово и дверь откроется. Ммм… плагиатом попахивает опять.

Я подошёл к двери.

– Так, дер пароль, – сказал я на манер Гендальфа и посмеялся. – Ну ладно, ладно такс серьёзно, – я глубоко вздохнул, и слова непроизвольно вырвались. – Сим-сим откройся, сим-сим отдайся.

Я тут же свалился от хохота, чуть погодя вытер слёзы счастья, что брызнули из глаз, давно я так не дурачился и настроение теперь отменное. Супер крутотенюшка.

– Так всё спокойствие только спокойствие, – я сделал вид что медитирую и затянул. – Оммммммм!!!

Икнув, я попытался подавить мысли, но они речитативом вылетали изо рта.

– Не знаешь закон Ома, сиди дома.

Сдерживать серьёзную рожу я смог лишь пару секунд, и вновь засмеялся.

Я закурил, чтобы успокоится, и собраться с мыслями. Спокойно, спокойно товарищ… так лучше молчать, а то опять прорвёт.

– Пароль, – сказал я.

Ничего не произошло.

– Так всё факир был пьян и фокус не удался.

Хлопнув в ладоши, я развернулся и пошёл прочь от двери. По пути схватил стул и, усевшись на него перед дверью, уставился на неё.

– Хм… дверь ты думаешь, я так просто сдамся? Так вот ни за что и никогда! – но, немного подумав, добавил. – Ну, если только за миллион баксов, а лучше два. Как там говорилось – да я за пол лимона зайца в поле лопатой убью. Балин, за два миллиона придётся четырёх гонять, – меня опять понесло в несуразные умозаключения, и остановиться я уже не мог. – Так за двумя погонишься, ни одного не поймаешь. Так ведь?

– Так, – ответил я сам себе. – Значит за четырьмя ломанёшься, лопату потеряешь, да и сам заблудишься ко всем чертям.

– В поле? – тут же возник вопрос на моё последнее умозаключение. – Не ну а может, я ночью в тумане за ними гоняюсь. Хм… логично, – согласился я сам с собой. – Будешь там потом по полю в тумане блукать и кричать «Лошадка».

– Нужно будет составить подробный план или даже написать книгу – «Как убивать ночью в тумане, в поле зайцев, четырёх, лопатой».

– Не названице не ок. Дурак, мля!!

Всплеснув руками так сильно, что свалился назад на стуле я ещё долго вдуплял в потолок.

– Адик форева! – произнёс я двери, она стояла безмолвным монолитом. – О точно наверняка пароль это, – краеугольный камень нацисткой Германии – колбаски!

Я издал сдавленный смешок, ибо на остальное сил не хватало, и чуть не заплакал.

– Ну, дверь, дверушка, дверица открой мне моя светлица, – я вновь уселся на стуле и выдохнул. – Так всё пора с эти заканчивать, ну понеслась – Рейх, Вермахт, СС, Лангемарк, Адольф, пиво, Раммштайн, порно, гоу герман гёрл…

Так стоп, опять, главное вовремя остановиться.

Я стал говорить все, что только в голову могло прийти всевозможные цитаты, афоризмы умозаключения пословицы вперемешку со своим бредом. Мозг кипел, вспоминая все слова на немецком которые знал, но дверь была неприступна. Даже «лимонный щербет» что был паролем в Гарри Поттере, назвал, но всё равно нет. Часа через полтора крыша начала потихоньку съезжать в одном направлении.

– О, Ганс я не могу принять твоё предложение, ты ведь всего лишь пастух, – воскликнула Генриетта, точнее я.

Просто свихнувшись, я сделал пару кукол из карандашей и теперь разыгрывал спектакль для двери.

Всё-таки я псих!

Раз уж пароль мне неизвестен, убью хотя бы время в ожидании Тоски.

– Нет же, Генриетта я должен быть твоим мужем, – продолжал негодовать синий карандаш, он же Ганс, но в голову пока не лезло ни одного веского довода, почему эти карандаши должны были быть вместе.

– Я принцесса, а ты крестьянин. Я больше тебя не люблю, прощай!

Карандаш по имени Генриетта ушёл с поля действия и так последние страдания бедного Ганса. Лень выдумывать нечто романтическое, боюсь, мозг всё опошлит до ужаса. Хотя я думаю, судя по проведённому мною здесь времени, он просто расплавился уже, поэтому резко и быстро закончука я этот фарс.

– Ох, я не могу в это поверить, моя милая Генриетта, за что ты так со мной? За что ты играла с моим сердцем? Ах, Генриетта моя милая фрейлейн. Я тебя любил, а ты разбила мне сердце… – синий Ганс заплакал. – Неужели твоё сердце настолько холодно?

– А у меня, его вообще нет! Я тебя использовала дурачок, – послышался голос Генриетты со стола.

Уууу… это уже диагноз, лечению не подлежит.

– О горе мне, горе несчастному, – продолжал завывать карандаш. – Горе мне! Я влюбился в бессердечную фрейлейн.

Мою чудесную пятиминутную пьесу о карандашах прервал тихий щелчок. Сидя на стуле с карандашом в руке я тупо уставился на открывшуюся дверь, которая вынесла мне мозг за последнее время.

ААА!!! Я ИДИОТ!!!

Дуракам блин везёт, своей безумно-глупой пьесой я сказал пароль, так это «бессердечная фрейлейн» ибо просто слово «фрейлейн» я уже говорил ранее. Наверное, данная комбинация слов что-то значит для Верены.

Я откинул Ганса к Генриетте на стол и подошёл к открывшемуся проёму, вниз вела каменная винтовая лестница, по которой я начал аккуратно спускаться вниз. Дверь за мной тут же захлопнулось. Хотелось, кинутся на нее, и забарабанить в неё кулаками с криками о помощи, как в нормальных сценариях ужастиков, но хватит на сегодня дурашлёпства, иначе точно с катушек съеду.

Если уже не съехал.

Я спустился вниз и упёрся в хлипкую деревянную дверь, естественно в лучших традициях диснеевских мультов толкнул её кончиком пальца. Даже такого слабого толчка двери хватило, что бы она просто упала, будто её ничего и не держало.

Предо мной была небольшая комната квадратов так восемь на восемь метров соответственно. С одной стороны, как предсказуемо во всю стену был книжный стеллаж, который просто ломился от дряхлых фолиантов и манускриптов. С другой стороны, был большой шкаф с… о, минибар так-так. Рядом с ним стоял мелкий письменный стол, захламленный бумагой и прочими рукописями. В центре была большая кровать, на которой Верена и спала.