Текст книги "Флиртующая с демонами"

Часть третья
Соблазнительница

1

Она-то где его подцепила?! То есть ее – в женщин вселяются демоницы. Где вообще можно подхватить демона? Он же не насморк!

Все было настолько неожиданно, что эта чепуха успела промелькнуть в сознании, прежде чем я остановила панические мысли. Майя одержима! О черт… Наверное, когда инкуб бежал, он порвал разделяющую миры ткань, и какая-то суккуба проникла сюда.

Что же делать? Кричать, звать всех? Нет, только не это, можно спугнуть демоницу. А Роберт ради детей готов на все. Если Майя сбежит – а суккуба в ней уже намылилась поохотиться, в город собирается, – Роберт порвет меня на британский флаг. На много-много маленьких британских флажков…

Так, спокойно. Без меня Майя скорее всего никуда не денется, ей нужна компания. Девочка из богатой семьи, всегда под присмотром, одна небось и не выезжала никуда, ей требуется помощь, чтобы сориентироваться в городе. Сначала по магазинам прошвырнемся, потом потянет в клубешник – куда еще? Я тоже в клубе свою суккубу подцепила. Может, действительно отвезти Майю в клуб, там она привязавшуюся демоницу скинет кому-нибудь?

Нужно сказать Цезарю! Я быстро вернулась в кабинет и обнаружила, что охотник спит в кресле, вытянув ноги, рука с пустым бокалом свесилась почти до пола. Я потрясла его за плечо.

– Цезарь, проснись немедленно! Проблема!

– Что, в постельке холодно? – зевнул Цезарь, приоткрыв глаз. – Давай прямо здесь, а? Лень ходить…

Я отвесила ему звонкую пощечину. Охотник подскочил, схватившись за щеку:

– Больная! Ты чего?!

– Майя одержима! – прошипела я в заспанное лицо.

Взгляд Цезаря прояснился, выпрямившись в кресле, он схватил меня за руку.

– Ты перепила и у тебя глюки? Не шути такими вещами.

– Пусти! – Я выдернула руку, на запястье остались красные следы. Ну и пальцы у него, железные. – Слушай, я серьезно. Только что она приставала ко мне…

– Приставала к тебе?! – вытаращился Цезарь. – С чего вдруг?

– Да слушай же! – я начинала злиться. Лично мое шампанское уже выветрилось. – «Приставала» в смысле «настойчиво просила съездить с ней в торговый центр». Типа подарок купить, в благодарность за брата. Но она так на меня смотрела… ты-то должен быть в курсе – такой, знаешь, не в меру распущенный взгляд.

– Развратный, ты хотела сказать? – Цезарь потер лоб двумя пальцами. – Черт, где она могла его подцепить? Ты уверена? Это реально проблема. Роберт убьет нас обоих. Только Артура освободили… Только не Майя! – простонал он. – Черт, черт…

Меня осенило:

– А мы не будем Роберту говорить. Ты сейчас пойдешь к ней, поцелуешь по-быстрому – и изгонишь суккубу на фиг. Нет суккубы – нет проблемы.

– Верно! – Цезарь вскочил, собранный, готовый к действию, сна ни в одном глазу. – Так, жди меня здесь. Хотя нет, это бессмысленно, иди ложись, а я к Майе. Никому ни слова! Роберт меня голыми руками задушит, если я только прикоснусь к ней.

– Почему?

Цезарь уже схватил со стола и разматывал свою удавку.

– Долго рассказывать, просто поверь, это лучше оставить в тайне. Черт, Майя… – снова простонал он, и мне на миг показалось, что беспокоится он о ней не только из-за Роберта. – Ну ничего, по крайней мере, здесь я справлюсь лучше прочих. Все, иди к себе, утром встретимся. Никому, помни!

Он ушел быстрыми, решительными шагами. Я стояла, не зная, что и думать. Какие тайны у него с Майей могут быть? Или она все-таки в курсе дел Цезаря и своего отца? И почему он не захотел ничего рассказать мне? Мы с ним, по крайней мере, коллеги… я тут же укорила себя за неоправданную ревность: с Майей-то он давно знаком, как и с Артуром, и с Робертом, а со мной всего ничего. Хоть мы и успели за это время то, чего с Майей у него никогда не будет. Так что нет смысла переживать, пора уже двигаться спать.

Однако я не уходила. Прислушавшись, не идет ли кто по коридору, бочком подобралась к столу. Лежат ли там еще те распечатки, которые привлекли мое внимание раньше? Конечно, очень нехорошо смотреть чужие бумаги – в чужом кабинете на чужом столе, – но любопытство одолевало невыносимо. Вернее, это было даже не любопытство, скорее жажда узнать больше про демонов, то есть про вполне конкретного демона, моего предполагаемого дедушку. Тайна моего происхождения интриговала все сильнее, я не могла противиться соблазну. На столе лежала стопка бумаг, я поворошила их, но интересующих меня картинок там не было. Эх! Так надеялась по-быстрому во всем разобраться! В стол к Большому Змею уже не полезу. Если меня застукают за чтением лежащих на столе бумажек – одно, а вот если Роберт увидит, что я копаюсь в ящиках… лучше даже не фантазировать на тему, что он со мной сделает.

И все же я украдкой, словно бы и не я, словно бы за мной кто-то подглядывал, осмотрела дверцы снаружи. Хранит ли Роберт нужную информацию в столе или, скажем, в сейфе? Мог он забыть или не успеть запереть любопытные документы?

У стола было две тумбы и три ящика посередине. Я присела на корточки и осторожно подергала дверцы – открываются, но там нет бумаг, какие-то пузырьки, веревки, шкатулки… Значит, придется проверять ящики. В среднем торчал ключ, а боковые оказались не заперты. Я по очереди открыла их. В правом на зеленом сукне, которым было оклеено дно, лежал большой черный пистолет, и я очень аккуратно закрыла ящик. Вот из чего Роберт меня убьет, если застукает здесь…

Я отодвинулась от стола и, заложив руки за спину, сделала вид, что разглядываю картины на стенах. Сюжеты какие-то демонические… Однако в коридоре было тихо, никто не бежал, чтобы изобличить меня или сразу застрелить. Поэтому я набралась храбрости и протянула руку к торчащему из среднего ящика ключу. Но тут же отдернула. Опомнись, Анна! Это противозаконно и, в конце концов, аморально. Чему тебя бабуля учила? Та самая, что подарила медальон? Честность превыше всего!

Но тогда я могу не узнать ничего о своем дедушке. Если он и правда был демон – это же очень важно, да, бабуля? Этого ты отрицать не можешь. Ты согрешила с каким-то Марбасом, а я отдувайся? Почему-то голос совести принял обличье бабушки. С ней было особенно сложно спорить, однако я с замиранием сердца все-таки повернула ключ в замке и потянула на себя средний ящик. Смелость города берет, не то что чужие ящики!

Поверх бумаг внутри лежала аккуратная пластиковая папочка-карман. Выведенные от руки буквы на наклейке гласили: Печати иерархов. По тому как екнуло внутри, я поняла, что нашла важное. Подавляя дрожь, вытащила папочку. Из нее выпали знакомые распечатки. Я перебрала их – так и есть, вот он, этот узор, за который я зацепилась взглядом здесь же, в кабинете у Роберта, после первой неудачи с Артуром! Что же он мне напоминает? Эти линии… кружочки…

Рука сама нащупала в кармане бабулин медальон. Я вытащила сломанные половинки и уставилась на крышечку. Сравнила с узором на распечатке. Один в один. Медленно, словно бы не веря или опасаясь чего-то, прочла подпись на бумаге: печать губернатора Марбаса.

Сомнений больше не оставалось: бабуля согрешила с Марбасом. Моя бабушка спала с демоном! Мой папа наполовину был демоном, а я, выходит, демон на четверть! Так ведь?

Не так, возразил голос разума. Бабуля могла иметь отношения с Марбасом, но почему это обязательно должны быть любовные отношения?

Потому что он инкуб. Что еще может связывать земную женщину с таким демоном? Смешно спрашивать!

И если она согрешила с Марбасом, он вполне мог подарить ей медальон. Как знак вечной любви, я не знаю, просто на память или как защиту от других демонов. Выходит, я действительно внучка демона!

Черт, а вдруг тут есть видеокамеры?! От этой мысли меня бросило в пот. Скорее спрятать медальон, чтобы никто не увидел печать! Я еще смогу как-нибудь объяснить Роберту, почему рылась у него в столе: девичье любопытство, желание узнать побольше об охотниках – это почти естественно. Но если он узнает про демона в моей биографии – убьет, как пить дать убьет. Ведь я тайный враг для него, для Цезаря и других охотников! Хорошо, что тогда, у Цезаря в квартире, я не позволила ему как следует рассмотреть медальон.

Но, может, дедушка был хорошим демоном? Такие вообще есть? Бабуля была женщиной строгого нрава и вряд ли влюбилась бы в коварного злодея, хотя черт их знает, этих женщин! То есть нас. Надо бы осторожно расспросить кого-нибудь о «дедушке». Не Роберта, конечно. Наверняка Цезарь в курсе, только как бы так полюбопытствовать между делом, чтобы он не начал задавать ответные вопросы, мол, откуда я знаю и почему именно этим демоном интересуюсь?

Я покачнулась – и поняла, что больше не выдержу, пора откладывать все вопросы и двигать в кровать, иначе засну прямо здесь, у Роберта на столе. Вот он удивится, увидев меня. Еще раз оглядевшись, я сложила распечатки обратно в папочку, спрятала в ящик, заперла. И поплелась в свою спальню.

Позевывая, я шагала по коридору, ноги утопали в ворсе ковра. У дверей комнаты я остановилась, услышав какой-то звук. Секунду раздумывала, стоит ли идти туда, наверняка ко мне это не имеет никакого отношения… и направилась к лестнице.

Цезарь стоял, прислонившись лбом к оконному стеклу. Снаружи была глухая ночь, озаряемая только декоративными фонариками в саду.

– Ты чего? – окликнула я, подходя к охотнику.

Вздрогнув, тот обернулся.

– Не легла еще? – На лице его застыло задумчиво-удивленное выражение. Уж не случилось ли чего с Майей? Кажется, сейчас неподходящее время спрашивать про дедушку Марбаса…

– Услышала, что ты спускаешься, и решила узнать, как там. Не думала, что ты так скоро.

– И я не думал, – откликнулся Цезарь. Было видно, что ему не дает покоя какая-то мысль.

– Ну так что? – поторопила я его.

– Не знаю, – отозвался он, продолжая думать о своем.

– Цезарь, это важно! Что с Майей? Ты вытащил суккубу?

Охотник покачал головой.

– Что? Почему?!

– Она мне не открыла, – озадаченно ответил Цезарь. – Не знаю, что и думать.

– Но ты с ней говорил?

– Ну как сказать, – вздохнул он. – Пытался. И ничего не понял. С Майей что-то не то… Черт, что же теперь делать?

– Да объясни же, наконец! – я устала вытягивать информацию по капле.

Цезарь очнулся.

– Да, ты же не в курсе. Видишь ли… – он немного замялся. – Некоторое время назад Майя увлеклась мной, Роберт узнал и был очень зол. Велел ей забыть обо мне, ну и лично мне тоже много всего хорошего сказал. Короче, наложил вето на наши отношения. Поэтому я и просил никому не говорить, сама понимаешь, чем это может закончиться. Знаешь, как Роберт над Майей трясется? С Артуром он по крайней мере пытается быть строгим, наследник все-таки, должен уметь делать дела и решать вопросы. А на дочь он голоса никогда не повысил. – Он потер лоб характерным жестом. – Черт, вот теперь эта проблема… Я ведь рассчитывал, что Майя сразу меня пустит к себе. Эта девичья влюбленность плюс демоническая одержимость… она должна была открыть мне! Но… не открыла. Более того, послала не то чтобы в грубых, но совершенно не девичьих выражениях. Как будто между нами ничего и не было!

– А было? – уточнила я, не зная, что еще спросить, пытаясь усвоить новые факты. Опять в груди шевельнулась ревность. Может, не только Майя была увлечена Цезарем, но и наоборот?

– Вот пристала! – с досадой сказал Цезарь. – Роберт сразу обрубил нам возможность общаться. Когда я приезжаю сюда, то даже не вижу Майю, а в город она ездит только с охраной. Сегодня вот – первый раз за полгода, считай, увиделись… в присутствии Роберта. – Он покосился на меня.

– Но все равно ты полагал, что былые чувства не угасли? – Эта недосказанность не нравилась мне все больше и больше. Конечно, если Роберт не хочет, чтобы они общались, то они и не будут, но…

– Не в том дело. – Цезарь явно пытался уйти от темы, как будто тут было что-то неудобное или неприятное для него. – У суккубов и инкубов практически полностью отсутствует самоконтроль, понимаешь? Вспомни себя! А тут что-то невообразимое: к ней сама пришла жертва и просится впустить, а она – отказывается. – Охотник развел руками. – Ничего не понимаю.

– Хм, – протянула я, немного успокоенная. Если Майя и под суккубом не хочет Цезаря, вряд ли между ними что-то есть. – Действительно странно. И что ты предлагаешь?

– Даже не представляю, что теперь делать. – Цезарь выглядел растерянным. – Говорила со мной, как с чужим! А что она сказала тебе, помнишь?

– Сказала, что зайдет после завтрака, чтобы вместе поехать в город.

Охотник потянулся, повел плечами, хрустнув суставами.

– Так, слушай сюда. В город ее отпускать нельзя. Я спущусь в будку охраны, переговорю с ребятами, чтобы следили за этим. Но до утра, думаю, можно ничего другого не предпринимать. Утром я скажу Роберту… – Лицо Цезаря приобрело выражение мученика. – Представляю, как он отреагирует! И ведь никому другому не поручишь.

– Давай я скажу?

– Да ну, тебя он и пришибить может под горячую руку. Ладно, иди уже спать, я со всем разберусь. Утром, когда Майя придет, задержи ее, насколько получится, а мы с Робертом придумаем, что делать. О’кей?

Я кивнула. Дедулю придется отложить на более удобный момент, а сейчас сосредоточиться на изгнании суккубы. Что-то как-то спокойной жизнь охотника на демонов не назовешь.

2

Я так разволновалась, узнав про демоницу, что никак не могла заснуть. Вся эта тема возникла в моей жизни слишком внезапно и суматошно, я не успела привыкнуть. Нужно было время, чтобы все переварить, примерить на себя новую роль, решить, хочу ли я заниматься ловлей сексуально озабоченных духов… и тут на тебе!

Конечно, вселившаяся в Майю демоница не имела ко мне никакого отношения – ее должен будет вытаскивать какой-нибудь охотник. Интересно, если Роберт даже Цезаря – старого друга, судя по всему, – не допустит до дочери, то кому вообще он ее доверит? Мне было бы спокойней, если бы Цезаря действительно не пускали к Майе – на всякий случай. Жертвы демонов, как я узнала на собственном опыте, могут привязаться к тому, в кого демон вселился. Вон какие эсэмэски мне слал неизвестный тип, после того как я под суккубой в клубе развлекалась! Да и я после общения с Артуром, то есть инкубом в Артуре, никак не могу забыть о том, как тогда все было. Пожалуй, самое яркое впечатление в моей жизни… Я настойчиво погнала прочь воспоминания об опаляющем дыхании и огненных поцелуях. Это все демоническое наваждение! Чтобы избавиться от него, я вызвала в памяти тот вечер у Цезаря в квартире, и дыхание стало чаще. Не могу думать о нем и оставаться безучастной!

Однако я все равно подспудно чувствовала себя виноватой, уж не знаю почему. Как будто с моим приходом в дом Роберта его детей охватила эпидемия демонов…

Все началось до тебя, строго напомнила я себе. И в сто двадцать пятый раз прокрутилась в кровати вокруг своей оси, не в силах найти подходящую позу, чтобы наконец расслабиться и заснуть. Казалось, я запустила цепную реакцию, подхватив суккубиху в клубе. События были совершенно разными, но так уж устроен человек, что во всем ищет связь. А так как демоны возникли в моей жизни буквально пару недель назад, неудивительно, что я пыталась связать несвязуемое. Слишком мало демонов повидала… или уже слишком много? Три за две недели – это как? Надо у Цезаря поинтересоваться, он опытный охотник… красивый мужчина… сексуальный… горячий, уютный…

Я так и заснула, продолжая мысленно рассуждать. И утром подскочила опять ни свет ни заря, за полчаса до будильника, как будто это я, а не Майя подцепила демоницу. Осуккубилась, так сказать.

Однако причиной раннего подъема все-таки была тревога. Когда придет Майя? Как мне себя с ней держать? Хорошо бы перед встречей успеть поговорить с Цезарем, и чтобы Цезарь перед тем известил Роберта. И они бы уже составили план действий. Я все-таки пока мало знаю о повадках суккубо-инкубов, чтобы предложить какую-нибудь программу. Или мой опыт «общения» с суккубой может помочь? Точно, надо пойти и рассказать Цезарю про свои ощущения под демоном, вдруг это натолкнет его на дельную мысль по поимке?

С этой мыслью я вышла из душа, лихорадочно вытирая голову, чтобы волосы быстрее высохли. И ойкнула, когда, опустив полотенце, обнаружила сидящую на кровати Майю.

Девушка подмигнула. Я невольно прикрылась полотенцем, так как, не ожидая посетителей, не захватила в ванную ни одежду, ни халат. А взгляд у Майи оказался такой… суккубский, что голой в ее присутствии я просто не могла оставаться. Кто их знает, этих суккубих, на что они способны голодные? Ну на фиг!

Сграбастав с кровати халат, я накинула его на голые плечи и проскочила мимо Майи к стулу у окна, на котором висела моя одежда. Отвернувшись, чтобы халат закрывал фигуру, быстренько натянула белье и юбку с футболкой. И только тогда посмотрела на Майю.

Сестра Артура продолжала улыбаться – загадочно, что твоя Мона Лиза. В том, как она расположилась на кровати, закинув ногу за ногу, читалась чисто суккубья раскованность. Майе это ничуть не шло, зрелище получилось бы жалкое – если бы не исходящая от нее сексуальность. А ведь моя суккубиха решила, что я – более подходящий носитель, вдруг эта тоже… Черт! Я невольно попятилась.

Майя с усмешкой наблюдала мои метания. Она переменила позу с грацией ленивой львицы (худоватой, надо признать; не должен Цезарь увлечься такой девушкой, не хватает ей женственности), обхватила колено руками. И наконец сочла уместным пояснить свое появление у меня:

– Хочу слинять пораньше. Что думаешь?

– Ну… – протянула я.

Мыслей не было. Больше всего напрягало то, что выглядела Майя как-то не очень: под глазами круги, кожа бледная до прозрачности. Она совсем, что ли, не спала? Или суккуба так разрушительно действует на хрупкую, болезненную девушку?

Тогда надо поторопиться с изгнанием! И для этого в первую очередь нужно задержать ее. Ни в коем случае не выпускать из комнаты, пока кто-нибудь не придет. А Цезарь наверняка постарается прийти пораньше, как только переговорит с Робертом. Не знаю, когда они все встают, но явно не к полудню. То есть я очень на это надеюсь. То есть что это я – Цезарь наверняка прибежит к Роберту сразу, как только тот встанет, а Роберт наверняка просыпается рано: типаж такой, трудоголик, который ни себя, ни других не жалеет. Есть люди, которым богатство нужно ради самого богатства, но не для того, чтобы жизнью наслаждаться, в джакузи валяться с девицами, набивать пузо хамоном с икрой да шампанским запивать. Так что очень скоро меня спасут…

Но что сейчас?

Майя снисходительно улыбнулась моей растерянности.

– Ничего, если мы выдвинемся до завтрака? Ненавижу ждать! К тому же ты не знаешь отца, он помешан на моей безопасности, если узнает, что я собираюсь без телохранителя… а я не собираюсь брать этого тупицу… нам, девочкам, ведь не нужен телохранитель, да, Анна?

В то же время улыбка получилась… манящей. В сочетании с сероватыми губами она произвела на меня самое пугающее впечатление. Черт, нельзя оставлять ее так! Видимо, все-таки придется немного пожертвовать собой – перетянуть суккубу в себя. Майя долго не протянет в обществе любвеобильной демоницы, развратный блеск в глазах становится все более болезненным, лихорадочным. О’кей, возможно, это лучший выход, а потом Цезарь вытащит суккубу из меня, и уж на этот раз мы демона не упустим! И, я надеюсь, одним поцелуем дело не ограничится…

Я импровизировала на ходу, времени обмозговывать не было. Майя поднялась с постели, продолжая щебетать о том, как хорошо мы проведем время вдвоем, а я медленно приближалась к ней, растягивая губы в сексуальной – я очень на это надеялась – улыбке. Такой же манящей, как у нее. Как соблазнить сидящую в ней демоницу? Надо ли намекнуть или слова только спугнут суккубу?

Майя замерла, с удивлением следя за моими движениями. Я старалась двигаться непринужденно, свободно, чтобы дать понять демонице, что мое тело больше отвечает ее планам. Более крепкое, более, будем честны, притягательное для мужского пола. Майя совсем худенькая: ни груди, ни филейной части, а у меня худо-бедно третий размер…

Приблизившись почти вплотную, я остановилась и нервно облизнулась. «Моя» суккубиха сама захотела переселиться, а эта что-то никак не проявляет себя. Черт, что дальше?

В глазах Майи плясали дьявольские огоньки, развратная улыбка изогнула губы. Девушка была заметно напряжена, но не двигалась с места. Ну давай же, реагируй! Потеряв терпение, я немного наклонилась к ней, наши лица сблизились, дыхание перемешалось. Горячая она какая-то, с виду ее скорее знобит…

Сестру Артура и правду охватила дрожь, но она продолжала стоять и наблюдать за мной. Вот странная… Или для суккубы это нормально? Как бы я поступила, если бы тогда, когда я была одержима, ко мне попыталась бы пристать девчонка? Я чувствовала себя полной дурой, стоя перед Майей чуть ли не с вытянутыми трубочкой губами и играя с ней в гляделки.

А может, я сама поцелую ее – и просто вытащу демоницу? Подумаешь, женский дух, главное – нащупать раздвоенный язык и дернуть, остальное дело техники.

Хотя у меня же нет удавки! Ее разорвал огненный демон только вчера вечером, и я осталась без оружия. К тому же курительницы лежат на столе, чистенько вымытые горничной, даже пепла не осталось, не то что трав, которые можно было бы поджечь. Вот засада…

– Я привлекательная. Сексуальная. Крепкая, – наконец сказала я, не в силах больше выносить напряженное молчание между нами. Если суккуба не понимает намеков, надо сказать прямо. – Хочешь меня? Можешь взять мое тело.

Странное выражение промелькнуло в глазах Майи – как будто она долго сдерживалась, но силы иссякли. Алый огонек вспыхнул в зрачках – сестра Артура шатнулась ко мне и впилась в мои губы опаляющим поцелуем. Я с трудом удержалась от восклицания – испугалась от неожиданности, да и больно было вообще-то… разве земляные демоны такие же горячие, как огненные? Они тоже теплые, но не до такой же степени, а? Одно ясно: это не водяная суккуба! Я ведь правильно помню: женские демоны бывают водной и земной стихии, а вот мужские – огненные и воздушные?

Долго терпеть не пришлось: раздвоенный язычок коснулся моих чуть приоткрытых губ и исчез, а Майя со стоном отпрянула.

– Нет!

Я была сбита с толку.

– Что «нет»?

– Не в этот раз!

– Что «не в этот раз»?

Прижавшись спиной к дверям ванной, она потрясла головой, и я едва удержалась, чтобы не повторить ее жест. Что означает эта фраза? Это что – та самая демоница, которая один раз уже побывала во мне? Да не может быть, я же ее развоплотила! Или суккуба воплотилась обратно? Так бывает? Где же Цезарь, я не знаю, что делать, что думать!

Губы Майи опять изогнулись – улыбка была ироничной и жестокой.

– Больше ты меня не проведешь.

Сестра Артура неожиданным плавным прыжком преодолела кровать, обежала ее и, пока я только поворачивалась, повернула ключ в замочной скважине. Затем сунула ключ в карман.

– Теперь ты не убежишь, и нам никто не помешает, – сказала она, когда я изумленно уставилась на нее.

– Что? В смысле «не помешает»? Ты же собиралась в город поразвлечься, как ты теперь отсюда выйдешь? То есть… – я совсем запуталась. – Чего ты хочешь?

Майя облизнулась – медленно и как-то плотоядно.

– Тебя.

– Но…

Разве я не предлагала ей то же самое? Или она намекает на другое… черт возьми, на секс? Розовый такой, нежно-поросячьего цвета? Она что – лесби, такое бывает?!

– Раздевайся, – велела сестра Артура, подходя вплотную. – Или я сам это сделаю.

– Сама?

Соблазнительная улыбка Майи, ее взгляд… почему она так похожа на Артура? На того Артура! Одержимого демоном. Тем самым демоном…

Подозрение забрезжило в сознании, перегруженном событиями последних дней. Но это же невозможно, Цезарь говорил, у суккуб и инкубов строгое гендерное разделение обязанностей! Девочки налево, мальчики направо…

Майя – вернее, если я правильно поняла, сидящий в ней инкуб, набросился на меня, обхватил стальными пальцами запястья, чтобы я не могла сопротивляться, и приник жарким поцелуем к моей шее. Ее – его?! – трясло, он жадно целовал мою кожу, покусывая в нетерпении, спускаясь к плечам. Я против воли ощутила возбуждение. Тепло волнами расходилось по телу, и было непонятно, это благодаря исходящему от демона жару – или мое собственное? Вызванное опять же сук… инкубом вожделение. Чувствуя, как поддаюсь влиянию, я попыталась высвободиться, но ничего не получилось – даже в слабом теле Майи инкуб обладал большей силой. Черт, неужели меня изнасилует девушка?! А если узнает Роберт, что я после Артура еще и с его дочерью… да папаша меня убьет!

Инкуб распалялся все больше, и я с ужасом понимала, что тело против воли откликается на его – ее? – призыв. То, что инкуб выглядел хрупкой девушкой, только больше возбуждало. Когда он, перехватив мои запястья одной рукой, другой задрал футболку и приник к моей груди, я окончательно почувствовала, что хочу его/ее. Она и есть тот инкуб. Вот черт…

Майя выпрямилась, по-прежнему удерживая мои руки одной своей, свободную ладонь положила мне на затылок, запустила пальцы в волосы и немного оттянула голову назад, заглядывая в глаза.

– Сейчас я тебя поцелую, – предупредила она, и в голосе была неприкрытая угроза. – Держи язык при себе.

В серых глазах плескалось пламя. Майя осторожно втянула воздух, словно собирая мой аромат, ее веки прикрылись – затем она медленно выдохнула мне в лицо, опаляя щеки, лоб, подбородок… и приникла ко мне всем телом, впиваясь губами в губы. Огонь зажегся у меня во рту, пробуждая глубинные, неведомые мне доселе ощущения, огонь побежал по венам, внутри все затрепетало, я обмякла в сильных руках, выгнулась навстречу инкубу, чувствуя, что не могу и не хочу сопротивляться этому всепожирающему пламени, этой запредельной страсти… Меня целовала уже не девушка – а огненный демон, квинтэссенция мужчины, концентрированный мужской дух, самый сильный и сексуальный, прекрасный в своем порыве!

И вдруг огонь исчез, державшие меня руки разжались – и Майя повалилась на меня. Я едва удержала равновесие, обхватила ее мгновенно ставшее тяжелым тело. Подтащила к кровати и скинула на мягкий матрас. Это что, обморок?!

Майя была без сознания. Серые глаза закатились, дыхание стало слабым, едва различимым, девушка казалась белее простыни, на которой лежала. Я потрясла ее – ноль реакции. Реально обморок. Вот черт! С чего бы вдруг?

Наверное, слабый организм не выдержал напора сексуальной энергии, поняла я. Этот огненный инкуб… я помню, как он чуть не спалил летний домик! Ну конечно, такая печка – в хрупкой, болезненной девушке, ничего удивительного.

Движения мои еще были замедленными, руки-ноги ватными – организм пока не выключил режим сексуальности. Но я заставила себя действовать. Нашла на столе среди курительниц обрывки своего травяного шнура и кое-как связала тонкие запястья Майи. Уж не знаю, нужно ли делать это именно удавкой или на носителя травы никакого влияния не оказывают? На всякий случай поверх удавки я обмотала ее безвольные руки пояском от халата. Забралась на кровать с ногами, ухватила Майю под мышки и затащила целиком, постаравшись устроить бедняжку поудобнее. К инкубу я не испытывала сострадания, но сестра Артура была не виновата в том, что ее захватил любвеобильный демон, и ее я искренне жалела.

После этого я нашла в ее карманах ключ от двери, заперла комнату снаружи – и побежала разыскивать Цезаря.