Текст книги "Флиртующая с демонами"

3

Из кабинета Роберта доносились громкие голоса, и я направилась туда. Кажется, там только и делают, что ругаются…

Вежливо постучавшись, но не дождавшись приглашения, я вошла.

Роберт с Цезарем стояли по разные стороны стола. Роберт выпрямился, сложил руки на груди, его волнение выдавала только бледность да напряженный взгляд. Небритый Цезарь упирался ладонями в стол, наклонившись вперед, и явно что-то доказывал боссу. Он покраснел от гнева.

– Один поцелуй не возобновит никаких чувств! И если не я, то кто? Кому вы доверите Майю?

– Я сам решу, – шипел Роберт. – Не смей прикасаться к моей дочери!

При моем появлении они замолчали и уставились на меня. Кажется, не самый удачный момент… Я набрала в грудь воздуха, чтобы выпалить все, но Роберт меня перебил.

– И увези ее, не хочу, чтобы по дому шлялись посторонние. – Кивнув на меня, он отвернулся. Я опешила, на мгновение все вылетело из головы. Вот как? Я тут стараюсь, охмуряю вашу жертву, готова была даже собой пожертвовать ради Майи – а оказывается, я посторонняя, которая не должна тут шляться? Словечко-то какое откопал!

Цезарь бросил на меня виноватый взгляд, развел руками, мол, сама видишь, в каком босс настроении.

– Извини, Анна, сейчас отвезу тебя в город. Ты уже позавтракала?

Волнует меня настроение Роберта, как же! Если по дороге сюда я думала, как бы потактичней донести до отца весть о том, кто завладел его дочерью, то теперь всякие соображения деликатности оставили меня.

– Нет, Цезарь, мне было не до того, – заявила я. – Я общалась с Майей. То есть с инкубом.

– Майя? Как она? – стремительно обернулся Роберт.

– С суккубой, – машинально поправил Цезарь, выпрямляясь. – Слушай, дело серьезное, может, согласишься позавтракать по дороге в город? Мне надо срочно забрать оттуда кое-кого…

– Я сам вызову того, кого выберу, – процедил Роберт. – Не возвращайся, ясно? А тебя, Анна, я попросил бы больше не…

– Мужчины, вы идиоты, и у вас проблемы! – громко сказала я. Не привыкший к тому, чтобы его перебивали, Роберт нахмурился, бледные щеки слегка порозовели. Вот уж точно – Большой Змей! И взгляд – если бы взглядом можно было убивать, я бы уже лежала тут, сложив руки на груди, холодная и прекрасная, как ледяная статуя… – Это инкуб! В Майю вселился тот же демон, что и в Артура. Вы меня слышите, эй?

– Невозможно! – отрезал Цезарь. – С чего ты взяла?

– Где Майя? Что с ней? – Роберта перекосило, и я засомневалась, что стоило рубить правду-матку с плеча. Кажется, небольшая подготовка все-таки не помешала бы…

– Она пришла в комнату и приставала ко мне. С самого утра. Вы можете не верить, но все так и было.

– Суккуба-лесби? – предположил Цезарь, обменявшись с Робертом встревоженным взглядом. – Такого не бывает, Анна, ты ничего не перепутала? Может, она хотела обменяться телами, как в первый раз у тебя было?

– Нет, я ничего не перепутала, и лучше бы вам наконец захлопнуть рты и начать думать мозгом! – я чуть не выкрикнула им это в лицо. – Поймите же, происходит что-то очень странное. Я как раз пыталась ее вытянуть, но она сказала… то есть он, инкуб, так и сказал: что он хочет меня. Он, а не она, ясно? И давайте уже двигаться, потому что Майя лежит там в обмороке!

– Что?! – Роберт растерял всю невозмутимость. Отодвинув меня с дороги, он ринулся прочь из кабинета. Мы с Цезарем, переглянувшись, побежали следом.

– Анна, ты вообще соображаешь, что говоришь? – пропыхтел по дороге охотник. – Если ты все это придумала, чтобы позлить Роберта…

– Не будь идиотом, – огрызнулась я. – Ты думаешь, я не понимаю, как все серьезно? Сейчас сам все увидишь.

Роберт уже собрался ломать дверь, я вовремя подбежала с ключом. Цезарь оттер босса, я открыла, и мы вместе ввалились в комнату.

– Господи, она жива?! Вся белая!

Майя по-прежнему лежала на кровати со связанными впереди руками, торчащие кверху запястья сразу бросались в глаза.

– Это еще зачем? У нее же будут синяки… – Роберт начал распутывать поясок от халата.

– Не стоит, – попробовала остановить я.

Побледневший Роберт обернулся и метнул на меня такой взгляд, что я пожалела о своих словах.

– Вон из моего дома, – прошипел он. – Это ты во всем виновата! Если бы не ты…

Я задохнулась от возмущения. Ничего себе поворот!

– Иди ты, – сердито сказала я. – Нашел крайнюю! Да вы меня сюда чуть не силой затащили. Жила себе, ни о каких демонах не знала, а вы втравили меня в историю и теперь пытаетесь виноватой сделать? Ну и отлично, разбирайтесь со своим инкубом, а я пойду. Можно не отвозить, сама доберусь, дорогу знаю…

Цезарь схватил меня за руку, прервав поток возмущения.

Майя открыла глаза и взглянула на отца.

Роберт отшатнулся, выпустив концы травяной удавки, за которую он только что взялся. На него смотрели жадные, развратные глаза демона.

Инкуб обежал взглядом наши растерянные лица, остановился на моем. Сладострастная улыбка раздвинула бледные губы Майи:

– Ты еще здесь, Анна…

Она начала вставать с постели, напрягая руки. Кое-как завязанный травяной шнур затрещал, грозя порваться. Охотник сразу сориентировался: схватил валяющийся рядом с кроватью пояс от халата и накинул Майе на запястья. Та увернулась. Цезарь в прыжке повалил Майю на кровать, нашаривая поясок, но хрупкая девушка удивительно легко скинула с себя крупного мужчину и, соскользнув на пол, вскочила на ноги.

Цезарь с Робертом переглянулись, затем оба навалились на нее – Роберт обхватил дочь за плечи, а Цезарь закрутил на ее руках пояс.

Кажется, только сейчас до инкуба дошло, что его специально обездвижили.

– Что это? – удивилась Майя, разглядывая связанные кисти. – Что происходит? Анна, мы же собирались ехать в город? Папа, зачем ты меня связываешь?

Роберт позеленел от противоречивых переживаний: он видел горящие красным глаза демона – и слышал нежный голос дочери, взывающий к его отцовским чувствам. Мне даже стало на миг жаль Большого Змея. Если с Артуром еще было все понятно, то как быть с Майей? Ведь совсем неясно, что происходит. Мужской дух в женском теле…

А Майя опять пошатнулась – было видно, как изнуряет ее сидящий внутри сильный демон. Рывок с попыткой освободиться подкосил ее, девушка слабела с каждой минутой. Роберт подхватил дочь, не в силах перебороть инстинкт.

– Я с тобой, девочка моя, – пробормотал он. – Все будет хорошо…

– Роберт, будет лучше, если мы отведем Майю в спальню, – сказал Цезарь. В его голосе сквозило сильное беспокойство. – Ей надо лечь.

– Вот еще! – Майя дернулась, как от удара током. – Отстаньте от меня! Уберите руки!

Сильный рывок – и она освободилась из захвата отца, но только для того, чтобы упасть на руки подбежавшему Цезарю. Тот приобнял девушку, бережно поддерживая.

Тут случилось то, чего никто не ожидал: Майя извернулась и приникла к губам охотника страстным поцелуем. Я ахнула. Цезарь дернулся, но Майя не отпускала. Инкуб что, пытается выйти? Цезарь же его сейчас вытащит!

Нет, вдруг сообразила я, инкуб пытается завладеть охотником!

Я рванула к нему, понимая, что опаздываю.

Положение спас Роберт, скорее инстинктивно, чем осознанно: он резко оторвал дочь от Цезаря, и чуть ли не впервые я увидела чистую, незамутненную эмоцию на его лице – горячую, совершенно звериную, неконтролируемую ярость. Сейчас он убьет Цезаря!

И я, понимая, что сильно рискую, вклинилась между ними:

– Роберт, инкуб хотел завладеть Цезарем, ты меня слышишь? Да у тебя совсем мозг отключило от отцовской любви!

Краснота постепенно сходила с лица нашего Большого Змея, я видела, как с трудом, но Роберт все же брал себя в руки, мои слова дошли до него.

– Я сам отнесу ее, – хрипло пробормотал он и бережно поднял дочь на руки.

Она трепыхалась в его объятьях, как птица в силке, но больше не могла вырваться, сила демона уже не способна была преодолеть слабость телесной оболочки. Майя обмякла, положила голову отцу на плечо и позволила унести себя. Проходя мимо, она устремила на меня умоляющий взгляд:

– Не уходи, Анна…

И было непонятно, это мольба самой Майи или запертого в ней инкуба?

4

Цезарь выдохнул с искренним облегчением, тыльной стороной ладони вытер губы.

– Уф! Спасибо, ты верно сориентировалась. Инкуб в моем теле натворил бы бед, его было бы значительно сложнее удержать.

Я не стала рассказывать ему о своих потаенных мечтаниях – о том, чтобы инкуб и вправду завладел им. Наверное, тогда близость с Цезарем была бы запредельно восхитительна! Мужчина, который мне так нравится, да еще сексуальная мощь и чуткость инкуба, уфф…

Не догадываясь, о чем я думаю, Цезарь озабоченно покрутил головой:

– Но как такое могло случиться?

– Это я у тебя хотела спросить, – упрекнула я его. – Прикинь мое изумление, когда я выхожу из душа и вижу Майю, и она заявляет, что хочет меня?

Охотник опять вздохнул, на этот раз с тревогой:

– Я ни хрена не понимаю, прости за мой французский. Давай спустимся и позавтракаем. Ты ведь еще не ела? На сытый желудок я соображаю лучше.

По дороге я спросила:

– Слушай, а почему вообще инкуб пытался поцеловать тебя? Неужели демоны не могут сами выйти из тела, если захотят?

На кухне месье Жерар встретил нас неласково:

– Завтрак будет сервирован в столовой через полчаса.

– Месье Жерар! – воскликнул Цезарь, хлопая шефа по плечу. – Поймите, на кухне есть гораздо вкуснее. В столовой слишком официально. Пусть Роберт в столовой жрет, а мы тут позавтракаем, да, Анна? К тому же следить за тем, как вы готовите, – настоящее наслаждение!

Я кивнула, присаживаясь к столу. Француз растаял от комплиментов и затанцевал вокруг нас. Цезарь хорошо его знал: перед нами тут же появились воздушные, восхитительные на вкус закуски, почти сразу за ними последовали жареные ребрышки с овощами на пару. Приступая к еде, Цезарь сказал:

– Видишь ли, никто не знает, но почему-то демоны крайне редко покидают тело по собственному желанию. То ли не могут, то ли не хотят. Может, потому что «питаться» они могут, только находясь в теле? Не желают обрекать себя на диету. Ну представь, зашла ты на кухню к месье Жерару, вся такая голодная, – и вдруг не ешь всю эту вкуснятину? – Цезарь отставил пустую тарелку и подтянул к себе блюдо с капкейками. – И как Роберт еще не растолстел на такой еде! – воскликнул он, потирая руки.

Шеф гордо улыбнулся.

– Вкусно?

– Обалденно! – отозвалась я, запивая кексы горячим какао. Мне казалось, после всей этой еды я больше ни на что не способна, но тонкий аромат капкейков соблазнил меня, и, коря саму себя за обжорство, я умяла две-три штучки. Ну, или четыре-пять, хотя, может, и шесть…

Не зная, можно ли обсуждать дела при поваре, я молчала, хотя меня грызло беспокойство. Может, из-за него я и съела так много? Или это после общения с инкубом опять жор пробрал? Порцию энергии он у меня явно успел отжать! Каково же приходится бедной Майе?

После завтрака Цезарь повел меня в кабинет. Роберт уже сидел там, мрачнее тучи.

– Я запер Майю в гостиной на первом этаже, там решетки на окнах, – объявил он. – И приставил охрану снаружи. – Он метнул на меня злой взгляд: – Ты еще здесь? Я же велел тебе…

Меня вновь одолело чувство противоречия – почему-то я постоянно так реагировала на Роберта. Не самое разумное поведение, спорить с миллиардером – себе дороже… но сдержаться было выше моих сил. Нельзя же быть таким каменным истуканом!

И я сказала раздраженно:

– Конечно, я могу встать и уйти. В конце концов, я сделала то дело, для которого меня нанимали. Но этот инкуб подсел на меня – вы уверены, что он подпустит к себе кого-то другого? И кого вы собираетесь использовать, чтобы извлечь его? Другого мужчину? Согласится ли инкуб на мужчину, он же сам мужчина? Женщину? Согласится ли женщина иметь дело с Майей? Или у вас есть охотницы-лесбиянки?

– Я не позволю какой-то… – закипая, начал Роберт. Цезарь перебил его, за что заработал такой взгляд… если Роберт и не убьет его, то уволит точно!

– Подожди, Анна, я что-то не понимаю, ты что, предлагаешь себя? Ты сама хочешь его вытащить?

– По-моему, это единственный разумный выход, – заявила я. Естественно, не собираясь распространяться о том, что помимо логических причин есть еще и личная: не допустить сближения Цезаря с Майей. – Конечно, кто бы что ни говорил, – я покосилась на Роберта, – я абсолютно не чувствую себя виноватой в случившемся. Сами развели своих демонов, сами и разбирайтесь. Но мне жаль Майю, она-то точно ни в чем не виновата и совершенно случайно попалась под горячую руку озабоченному инкубу. И в том, что у нее такой папаша, тоже не виновата. А раз она помешалась на мне, логично будет…

– Так, все, хватит! – Роберт стукнул ладонью по столу. – Заткнитесь оба. Речь идет о моей дочери, поэтому решать буду я. Цезарь, объясни ситуацию. Как такое могло случиться? Ты ведь был там! Почему ты не сделал все, что мог? Черт возьми, ведь это Майя!

Мы с Цезарем переглянулись и почти одновременно опустились в стоящие перед столом кресла. Я сразу утонула там по маковку и привычно выкарабкалась, устроившись на краешке. Цезарь тоже сел на краю, не разваливаясь, по своему обыкновению.

– Понимаю твои чувства, Роберт… – начал он.

– Врешь, не понимаешь, – зло обрубил тот.

Цезарь театрально закатил глаза. Пора было завязывать с чувствами и решать проблему.

– Это очень сильный демон, – сказал он. – Из высшей иерархии. Не меньше герцога, а то и принц. Даже когда мы изгнали его из Артура, он сумел управлять телом, чтобы вырваться из ловушки, – оставил энергетический канал. Никто из нас такого раньше не видел! Майя неосторожно подошла слишком близко к летнему домику, а демон просто воспользовался ближайшим объектом, не разбирая, насколько он подходит. Это говорит об огромной мощи инкуба. Если он способен вселиться в женское тело… Ему многое по силам. Поэтому нужно быть очень осторожным. Нельзя торопиться. Надо изучить источники…

– Какие источники, вспомни, как она выглядит! – прошипел Роберт, и я поежилась. Не хотела бы я сейчас сидеть на месте Цезаря… – Сколько, как ты думаешь, Майя протянет? Она субтильнее Артура, а он тоже не силач. Ты опытный охотник, ну, отвечай!

Цезарь побледнел, и напускная уверенность слетела с него.

– Два, три дня от силы, – тихо проговорил он. – Мне очень жаль, Роберт.

– Засунь свои сожаления в задницу! – рявкнул Роберт. – Думай, как спасти Майю!

– Надо немедленно вытаскивать демона. Или мне, или Анне, ты должен решить, Роберт.

Роберт ожег нас ненавидящим взглядом, и я не могла винить его ни в чем: перед ним стоял трудный выбор. Я словно читала его мысли.

Или Цезарь, от которого он давно оберегал дочь. Старый, верный друг – и мужчина, которым Майя могла всерьез увлечься, вернее, по словам Цезаря, увлеклась когда-то, и теперь влечение могло возобновиться. Его дочь, его маленькая девочка – и Цезарь? Никогда!

Или посторонняя своевольная девица, которой Роберт совершенно не мог и не хотел доверять, которую мечтал поскорее выкинуть из жизни. Она будет целовать его любимицу, его маленькую нежную Майю? Только не это!

Но тогда кто? Время шло, и выбор должен быть сделан.

После мучительных сомнений взгляд Роберта остановился на мне. Я содрогнулась от заключенной там угрозы.

– У тебя только одна попытка, – мрачно сказал он. – Третьего раза она не переживет.

5

Я могла бы охарактеризовать следующие несколько часов одним словом: суета. Все бегали. Как бы Роберт ни мучился сомнениями до того – как только он принимал решение, сразу начинал действовать. Мы переместились в обширный холл на первом этаже, из которого дверь вела в гостиную – ту, где сейчас спала Майя. В этом мы убедились, когда охранник с помощью электрика притащил из диспетчерской один из мониторов системы внутреннего наблюдения.

– Это на руку, сейчас организуем охранный круг, – оживился Цезарь. – У меня еще осталось немного букетов от Вовы.

Роберт уже звонил.

– Нужно подготовиться так, чтобы у демона не было ни единого шанса уйти, – хмуро сказал он. И обратился к трубке: – Выходский? Прошу приехать. Что значит «без лаборатории никуда?!» Речь о Майе! Берите лабораторию и выезжайте немедленно. Жду через час.

Он говорил отрывисто, сухо. Мы с Цезарем сидели на широком диване и перебирали травы. Охотник распустил все букеты, которые раньше висели по периметру моей комнаты и затем летнего домика, и теперь плел из них большую сеть.

– Спасибо, что согласилась, Анна, – вполголоса сказал Цезарь. Я подавала ему травы, а он ловко вплетал их в общую канву. – Как по мне, ты тут единственный вариант. Если это инкуб, то охотник-мужчина только все испортит. Но ты точно уверена, что демон тот же?

Когда я подавала Цезарю успевшие высохнуть стебли, пальцы мои дрожали. Кто только меня за язык тянул? Радовало одно: Цезарь не настаивал на том, что именно он будет целовать Майю.

– Уже ни в чем не уверена, – созналась я тихо, бросая взгляд на Роберта, который замер у двери гостиной, прислушиваясь. – И вообще боюсь. Ты же мне поможешь?

– Этим мы все и занимаемся, – заверил охотник, вплетая в сеть очередной стебель. – Роберт сделает все возможное, чтобы обезопасить тебя.

– Майю, ты хотел сказать, – буркнула я.

– От твоей безопасности зависит ее жизнь. Так что Роберт наизнанку вывернется, чтобы все было идеально. Не бойся.

Я опять бросила взгляд через плечо. Роберт стоял, прижавшись лбом к дверям гостиной. Я отвернулась, как будто застукала его за чем-то неприличным – за проявлением чувств. Когда вновь подняла голову, он уже мерил холл тяжелыми шагами, сложив, по своему обыкновению, руки на груди и глядя в пол. В дальнем углу холла под пальмой в кадке пристроили на сервировочный столик монитор, за ним дежурил один из телохранителей.

– Для чего сеть? – поинтересовалась я. Мне хотелось знать о любой мелочи, которая делается, потому что ведь от этого многое зависит. Жизнь Майи и, может, даже моя. В этом вопросе мелочей не бывает…

Цезарь расправил дело рук своих.

– Повесим на окно снаружи. Закроем все входы и выходы, чтобы на этот раз сволочь бесплотная не сбежала.

Входные двери раскрылись, и в холл спиной ввалился белый халат, помогая двум телохранителям втащить громоздкий металлический ящик свинцового цвета. Хотя скорее он мешал. Надтреснутым голосом халат командовал:

– Левее! Не зацепите косяк, бестолковщина! Правее! Не задирай угол, не задирай…

Роберт мгновенно оказался там, взял халат за плечо и чуть ли не отнес в сторону. Телохранители сразу стали действовать более слаженно, они протиснули свинцовый куб в проем и поставили у противоположной стены, у лестницы, подальше от дверей гостиной. Следом за кубом просочился Вова, я кивнула ему, и он зарделся. Но не подошел поздороваться, а сразу направился к ящику.

В халате оказался щуплый старик, с кустиками седых волос вокруг обширной плеши и такими же кустистыми бровями.

– Я бы вас попросил, Роберт Иванович, впредь быть внимательнее к оборудованию! – немедленно завелся он визгливым, как у базарной торговки, голосом. Вздорный старичок, подумалось мне. – Оно уникальное! Я сам создавал и отлаживал его на протяжении пятидесяти лет…

Пальцы Роберта на плече создателя и отлаживателя уникального оборудования сжались, и тот, издав громкое «ох», замолчал.

– Эдуард Николаевич, убедительно прошу вести себя тихо, демон спит сразу за этой стеной. Если вы его разбудите…

Старик вздрогнул, кинул на двери гостиной всполошенный взгляд. Роберт отпустил его, и он, выпрямившись, поправил халат.

– Ну хорошо, – брюзгливо сказал старик. – Раз вы все равно оторвали меня от важного эксперимента, и возможности закончить его у меня нет, и когда она появится, неизвестно… В чем задача?

Цезарь пояснил, наклонившись ко мне:

– Это Эдуард Николаевич Выходский, глава химической лаборатории. Крупный ученый!

– Насчет крупного ты сильно преувеличиваешь, – хмыкнула я. Рядом с Робертом Выходский выглядел, словно моська в сравнении со слоном. Цезарь сдержанно улыбнулся.

– Да, ростом не вышел наш Эдуард. Но ум! И еще самомнение. И склочность. Так что если доведется общаться, ни в коем случае не ставь под сомнение его достижения и высказывания.

Крупный ученый маленького роста уже раздвигал с помощью Вовы свинцовый куб, оказавшийся передвижной лабораторией. Сидящий за монитором телохранитель попытался предложить свою помощь, но был изгнан визгливым шепотом.

– Так, барышня, теперь вы. Да, да, вы, типичный представитель своего пола! Идите уже сюда, я к вам обращаюсь.

Я на всякий случай огляделась, но так как из моего пола в холле никого больше не было, подошла к Выходскому. Он держал в вытянутой руке какую-то распечатку с таким выражением, словно это дохлая мышь.

– Ваш гороскоп, барышня… печальное зрелище. Такого запутанного и противоречивого гороскопа я в жизни не видывал!

– Что такое? – удивилась я, пытаясь забрать у него распечатку, но он отдернул руку.

– Нет-нет, это мой экземпляр. Вы же антибактериальным гелем для рук не пользуетесь? Ну так не трогайте. Вова, возьми у барышни кровь, и приступим, раз у нас мало времени. Стихия огненная?

– Еще какая, – подтвердила я, ошарашенная его манерой выражаться. – Демон чуть летний домик не спалил!

Выходский смерил меня взглядом. Получилось немножечко… снизу вверх.

– Типичный представитель своего пола! Меня интересует ваша стихия, барышня.

– А я откуда знаю? – удивилась я.

Выходский махнул на меня рукой и сверился с распечаткой.

– Огонь, я так и полагал. Отлично, сейчас я сделаю просто взрывную смесь. Пламенную. Адскую!

– Ледяную, Эдуард Николаевич, – шепнул рядом со мной Вова. Он подошел со шприцем и жгутом.

– Что? А, ну да, конечно. Сам знаю, – рассердился крупный ученый. – Молод еще поправлять меня. Бери кровь, и займемся делом.

Я закатала рукав и села на подставленный Цезарем стул. Вова, полыхая, как заря, пытался наложить мне жгут.

– Зачем кровь? – Пока что я не понимала и десятой доли всех этих приготовлений. – Я думала, у вас тут мистика всякая, гороскопы, символы…

– Я бы попросил, барышня! – воскликнул Выходский, оборачиваясь от передвижной лаборатории, где он готовил реактивы. – Вы что, не читали мою статью о различиях в геноме в зависимости от даты рождения? Я нашел двенадцать типов, которые прямо коррелируют со знаками зодиака, и еще двадцать четыре переходных типа с обратной корреляцией с планетой знака и главной планетой дома при рождении. Никакой мистики, барышня, наука! Впрочем, допускаю, что вам слабо знакомо это слово. Я вам дам экземпляр для ознакомления, у меня всегда с собой есть несколько, так, на такой случай.

– Вот спасибо…

Иронии он не уловил.

– Можете не благодарить, развивать молодое поколение – мой долг. Вова, выдай барышне сборник. Только за автографом подойдете позже, сейчас некогда подписывать. Ну, долго ты еще копаться намерен?

Цезарь с Робертом вернулись – уже без сети, значит, развесили. По крайней мере один путь отхода инкубу они отрезали. Но как они собираются рисовать пентаграмму в комнате, где спит Майя, и развешивать букеты, или что у них там в программе?

Я устремила вопросительный взгляд на Цезаря, и охотник подошел. Вова наконец сумел взять у меня кровь, я прижимала пахнущую спиртом ватку к сгибу локтя.

– Какой наш план?

С лестницы спустились две горничные, за ними телохранитель, все были нагружены разномастными подушками, видимо, ограбили все диваны в доме.

– Если помнишь, инкуб порвал твою удавку, значит, он так силен, что концентрации обычных трав недостаточно, чтобы его удержать, – пояснил Цезарь. – Выходский делает вытяжки из трав и создает на их основе концентрированные эссенции. Ими мы пропитаем подушки и разложим вокруг дивана, на котором спит Майя. Выглядеть будет невинно, а действовать лучше обычных травяных связок.

– А кровь?

– Эдуард сейчас создаст пропитку для твоего нового шнура.

– Может, не надо мне новую удавку, ты сам справишься?

– Я? – удивился Цезарь. – Ты пойдешь одна. В гостиной спрятаться негде, да и не стоит демона злить. Если он перейдет в другое энергетическое состояние прямо в Майе… нет, это не вариант.

– Одна?!

Я не нашлась что ответить. Во мне крепло подозрение, что во всей этой суете что-то не так. Все эти люди забыли о чем-то важном. Я хотела поговорить с Цезарем об этом, но не знала, с чего начать, попробовала зайти издалека:

– Откуда они вообще берутся?

– Демоны? Никто не знает точно. Есть несколько версий, потом расскажу. Но известно, что демоны всегда стремятся проникнуть из своего измерения в наше. Видимо, с едой у них там не очень, – усмехнулся Цезарь.

Я после сдачи крови вернулась на диван, так как дела мне не нашлось.

– Позволь, – Цезарь выдернул из-под меня диванный валик. Возле лаборатории уже громоздилась гора пропитанных эссенциями Выходского подушек. Пахла обещанная химиком «адская смесь» ядрено, на весь холл, но приятно: как будто на дворе лето и мы сидим на открытой террасе, вдыхая свежий ночной воздух, напоенный ароматами влажных от росы трав.

Я попробовала удержать валик.

– Цезарь, сядь, поговори со мной. Я очень волнуюсь и совершенно не представляю, что мне делать. Все чем-то заняты, а я…

Попрошу его проинструктировать, как держать себя с демоном, и заодно аккуратно расспрошу насчет того, бывают ли эти существа хорошими. Вопрос меня, признаться, очень беспокоил. Может, Цезарь знает таких, и в их число случайно затесался дедушка Марбас?

– Прости, мне некогда. А ты готовься, – посоветовал Цезарь, выдергивая валик, затем сгреб с дивана все подушки и унес к Выходскому.

Ну просто издевательство! К чему, как готовиться? Чувствуя себя лишней, я встала, и прошлась по холлу. В недрах лаборатории Выходский сосредоточенно что-то смешивал в пробирках и подогревал на спиртовке. Готовой эссенцией из пульверизатора Вова осторожно пропитывал подушки и одеяла, а также собранный по дому декор, который тоже можно пропитать: пара сов-макраме, чья-то шаль, фигурки из итальянской соломы, рождественские чулки. Роберт с Цезарем принесли еще один стол и складывали пропитанные вещи возле дверей гостиной. Все, буквально все были заняты, одной мне не нашлось дела. К чему готовиться – к поцелуям?! Меня разбирали обида и злость. Ведь если что-то пойдет не так, Роберт сделает виноватой меня!

Остановившись возле Вовы, я стала наблюдать за ним. Хотя он был поглощен работой, а я тихо подошла сзади, почти сразу же его рука дрогнула, и очередная порция эссенции окропила не столько подушку, сколько стол и самого лаборанта. Он быстро оглянулся, и я приветливо кивнула. Боится он меня, что ли?

– Нудное занятие?

– Что? Нет! – удивился он, направляя пульверизатор более точно. Воздух вокруг нас полнился ароматами летней ночи. – Наоборот, успокаивает…

– Нервничаешь?

– Довольно-таки, – признался Вова. – Не знаю, как тебе удается иметь с ними дело. Меня трясет, как подумаю, что демон так близко, буквально за стеной…

– Так ты сам не сталкивался?

Вова покачал головой и, передав Цезарю еще пару пропитанных подушек, взялся за соломенных котиков. Пульверизатор пшикнул, выпуская новую порцию благоухания.

– Я по ученой части, – пробормотал он. – Не представляю, что бы я делал, столкнувшись с демоном… Наверное, меня бы просто парализовало.

Вова кинул на меня смущенный взгляд.

– На самом деле ничего страшного, если не злить его. – Я поправила одеяло, служившее подстилкой на столе, и моя рука случайно коснулась его пальцев. Вова вздрогнул. Я немного отодвинулась. И правда робеет… Это из-за того, что я охотница? Да ну, не может быть.

– Хотя сейчас особо сложный случай: демон, способный вселяться и в женщин, и в мужчин, – сказала я. Кстати! Как раз удобный момент расспросить подробнее про дедулю Марбаса, мог ли он быть положительным персонажем. Узнать все у Вовы даже лучше, чем у Цезаря: лаборант такой стеснительный, что не станет выяснять, чего я вдруг интересуюсь конкретным демоном, а если и спросит, то всегда можно перевести тему, Вова не будет настаивать и давить, как сделал бы Цезарь. Я рискнула закинуть удочку. – Слушай, эти демоны… они все такие озабоченные? Если подумать, то жажда интима – не такое уж преступление, верно? Мы все этого хотим так или иначе, это ведь нормально: любовь-морковь, все дела… Я хочу сказать, озабоченность не делает ведь демонов плохими? Или делает? Бывают хорошие демоны?

Вова застеснялся так, что заалели уши. Он покосился на меня, кашлянул и заговорил:

– Демоны бывают разные. Плохие, хорошие… я думаю, что сами по себе они вне морали, у них другая природа и другие законы. Это мы их делим на плохих и хороших в зависимости от последствий, которые случаются после их взаимодействия с людьми. А сами по себе они не плохие, не хорошие, они… цветные. Слышала уже про Спектр?

– Ага, – кивнула я. – Пятьдесят оттенков магии.

– И сила у них тоже разная. Есть демоны-князья, есть рядовые. – Когда речь зашла о теории, голос Вовы стал тверже и увереннее.

– А самый сильный есть? Король демонов?

Он поразмыслил и сказал с чуть меньшей уверенностью:

– Пожалуй, что нет. Во всяком случае, я о таком не слышал. Но есть несколько крупных иерархов: принцы, герцоги, губернаторы, как мы их называем. Они-то и управляют остальными.

– Они между собой не соперничают?

– Могут, хотя чаще вступают в союз против нас. Например, пятьдесят лет назад два демона решили открыть Проход.

Последнее слово Вова так выделил голосом, что сразу стало ясно: речь не про какой-то там проход на задний двор или в ванную комнату, тут у нас настоящий Проход, даже ПРОХОД. Что-то эпическое, эпохальное.

– Ты о чем? – заинтересовалась я.

– Лет пятьдесят назад два иерарха пытались впустить в нашу реальность легионы голодных демонов. Сейчас демоны проникают иногда, поодиночке, через тонкие места, понимаешь? Хорошо, что иерархов остановили. А представь, если бы Марбасу с соратником тогда удалось открыть портал?

Меня будто током ударило, от затылка по спине скатилась волна холода. Надежда на хорошего дедушку испарилась в мгновение ока. Я непроизвольно сжала кулаки, такие напряженные мысли полезли в голову. Во мне течет кровь не просто демона – а одного из двух иерархов, что пытались открыть портал и затопить мир людей демоническими силами! То есть самого настоящего врага рода человеческого! Вот вляпалась… Да если кто-нибудь узнает…

Тут я заметила, что Вова поглядывает на меня с легким недоумением.

– Что с тобой? – спросил он. – Ты какая-то бледная. Не бойся, у иерархов тогда ничего не вышло. Портал хорошо запечатан, его можно открыть только специальной печатью, которая лежит в нашем…

Подошедший Цезарь кашлянул и выразительно посмотрел на Вову, отчего тот смешался и замолчал. А охотник, покосившись на меня, забрал пропитанных летней ночью сов и котиков и понес к гостиной.

Я вздохнула, попыталась расслабиться. Нельзя показывать, как взбудоражила меня эта история. Поправив волосы, я сказала: