Текст книги "Гонщица"

Глава семнадцатая
Жизнь, побеждающая смерть

*Октябрь 2019. Москва

Стелла впустила визитеров. К ней неожиданно нагрянули все скопом: Аркаша, Артем, Никита, Саша Покрышкин, Павлик, Бора и Владимир Петров. От удивления девушка открыла рот. Она замерла на месте и лишь тупо поворачивала голову туда-сюда, пока один за другим гонщики проходили вглубь квартиры. Борис крикнул:

– Эй, братва, башмаки снимаем! Не видите, что вы в приличный дом пришли?

Все стали сбрасывать обувь. Артем не удержался от замечания:

– Куда уж нам, нищебродам, без тебя бы не разобрались! Чай в приличных домах отродясь не бывали!

– Шлепай в гостиную, нищеброд! – добавил Борис. Он обратился к Стелле. – Провожай, хозяйка. Мы к тебе по делу.

Стелла пришла в себя. Она прошла в гостиную в сопровождении всей оравы и села на один из стульев, стоявший возле большого обеденного стола. Присутствующие разместились на других стульях и диване. Борис остался стоять. Он сказал:

– Стелла, помнишь Владимира, одного из руководителей федерации?

Девушка кивнула. Владимир подошел к Стелле и протянул ей руку, Стелла подала свою.

– А я думала, вы пришли мне руки отрывать, а не пожимать их. Выдворять из серии с позором. Как лицо, дискредитирующее гонки.

Владимир сказал:

– Дело в том, что собравшиеся здесь гонщики никому не позволят этого сделать. Они за Стелс горой! Поэтому мне тоже пришлось прийти проведать гёрл[73]73
  Girl – девушка, англ.


[Закрыть], который на этапах серии этого года успел напихать всем кому не лень, кроме одного, пожалуй, Боры.

Глаза девушки расширились.

– Не ожидала? – спросил Владимир. – А зря. Ребята вчера ко мне всей гурьбой заявились с просьбой в этой непростой ситуации отстоять тебя перед сообществом. Сказали, что если Стелс будет снята с этапа, то они его тогда тоже пропустят. А это тебе не шутки, когда представители трех топовых команд такие вот ультиматумы предъявляют. Пришлось прислушаться.

Стелла лишилась дара речи. Атмосферу решил разрядить Артем:

– Куда же мы теперь без Генофонда? – он поднялся и подошел к девушке. – Никуда! Нет Стеллы – сразу минус в зрелищности: если Стелла не дрифтует, то болельщик паникует.

Стелла, наконец, заговорила:

– Владимир, Артем, ребята…

– Я – Граф!

Стелла улыбнулась.

– Ты же знаешь, для меня ты Рифмограф! Так вот… Спасибо вам за все. Но… Я столько передумала за эти дни и пришла к выводу, что мне не стоит больше участвовать в гонках. Ребята ведь, по сути, все это время были правы – я опасна для окружающих.

Артем перебил Стеллу:

– Ой, Генофонд, не преувеличивай! Мы тут все опасны для окружающих. Из здорового человека за один сезон можем больного сделать. И будет этот человек ходить по земле и думать, как же сильно он опасен для окружающих.

– Тёма, твои шутки в данном случае не уместны. Я поехала на красный свет…

– А кто здесь шутит? – не дал ей договорить Артем. – И кто сказал, что ты поехала на красный свет? Здесь кто-то еще, кроме нее, так думает?

Артем пробежался взглядом по присутствующим. Все отрицательно качали головами. Вступил Аркадий:

– Не было никакой езды на красный. Я-то уж точно знаю, свидетелем был, так сказать, происшествия… Тормоза заклинило. Говорю, точняк! Вот этими глазами видел. Правда, Боря?

Борис утвердительно кивнул:

– Полностью согласен. Отказали тормоза. И ты сделала все, чтобы уйти от столкновения.

Стелла не верила своим ушам:

– Ребята, но ведь могли пострадать люди!

Борис был непреклонен:

– Могли. Но не пострадали, а ущерб возмещен в полном объеме.

Стелла снова открыла рот:

– Кем?

– Тобой. Просто ты запамятовала.

Артем добавил:

– Не мудрено! Столько потрясений… Надо попить таблеточки для памяти. Попроси, тебе Рант выпишет. И все сразу будет хорошо.

Стелла закрыла лицо руками и расплакалась. Борис подошел к ней, сел на корточки и сказал убеждающим тоном:

– Мы же были там и видели, сколько ты сделала для Глеба. Аркаша, Тёма и Саша тогда тебе не успели сказать, они приехали потому, что деньги от братвы привезли. Ребята скинули солидный общак, чтобы не ты одна несла расходы. Мы ведь его очень любили. И все оценили, как много ты сделала. Но ребята не успели тебе сказать перед твоим отъездом.

Стелла отрицательно покачала головой:

– Я бы все равно их не взяла. Глеб – мой менеджер… – она запнулась, слезы снова покатились по щекам, а губы задрожали. – …точнее, был моим менеджером. Именно он почти вернул меня к жизни. То, что я еще дышу – это его заслуга. А он поплатился за это своей жизнью. Так что, Боря, ребята правы, – Стелла обвела присутствующих взглядом, – я – зло во плоти. Вокруг меня все время все гибнут. Нормальным людям надо держаться от меня подальше.

Она снова закрыла лицо руками, уронила голову на колени и тихо заплакала.

К ней подошел Аркадий, положил руку на плечо:

– Стелла, у тебя мания величия. Зло во плоти! Слыхали, братва? Вот это самомнение!

Артем добавил:

– Ага! Одним словом, Генофонд! Куда ж ему без самомнения? Хорошо еще не сказала, что она – это мировое зло! А еще лучше – вселенское!

Стелла подняла голову и посмотрела на ребят. Аркадий закончил мысль:

– Мы тут, девочка, все не без греха. Не береди раны куче здоровых мужиков, а то сейчас как все каяться начнем прямо при Володе, так ему тогда некого будет до гонки допускать. Наш моральный облик не позволит. Пожалей Вована, не губи человеку карьеру.

Аркаша подмигнул Владимиру, тот стоял с плотно сжатыми губами, разъехавшимися в ироничной лыбе. Вступил Борис:

– А то, что случилось на перекрестке, так это с каждым могло быть при таких обстоятельствах. На тебя просто слишком много всего свалилось. Это не повод ставить на себе крест. Более того, именно твоя реакция, выраженная в желании оставить гонки, и говорит о том, что тебе не нужно их оставлять. Ты все осознаешь, раскаиваешься, значит, сможешь с этим справиться.

Вступил Владимир:

– Стелс, Бора сейчас действительно выразил общее мнение дрифт-сообщества: все мы на твоей стороне и готовы допустить тебя до заключительного этапа. Несмотря на то, что до гонки осталось всего пять дней, ребята прилетели в Москву, чтобы встретиться со мной и уговорить тебя. Ты теперь – неотъемлемая часть российского дрифта и федерация считает, что с учетом обстоятельств, предшествовавших всему этому, а также с учетом мнения гонщиков всех основных команд чемпионата, ты должна быть допущена до этапа в Сочи. Пусть эта история послужит тебе уроком и станет для тебя еще одним шансом. Я считаю, что грех им не воспользоваться: не припомню, чтобы ко мне раньше ребята всем скопом приходили просить за какого-нибудь другого гонщика. Значит, это чего-то да стоит. Нельзя обижать парней. Ты так не считаешь?

Стелла растерла слезы по щекам, но они все продолжали катиться. Она улыбнулась:

– Ребята, спасибо вам за все.

Борис подмигнул Стелле. Артем сказал:

– Генофонд, ты такая няшка, когда плачешь!

Аркаша прервал его:

– Заткнись, Граф. Ты тоже, когда ревешь, просто красавчик. А она няшка и когда улыбается. Давай, гёрл – он переглянулся с Владимиром, тот улыбнулся, – завязывай с соплями. Мы все уже хотим обратно в Сочи, а аэропорт Адлера сопливых не принимает. Им там нужны перцы со стальными яйцами. Поняла?

Стелла утерла слезы, кивнула. Аркадий мотнул головой и сказал:

– Гёрл… – он снова переглянулся с Владимиром, потом со всеми остальными. Гонщики улыбались.

*Октябрь 2019. Сочи. РДС Джи Пи. Шестой этап

Перед гонками была объявлена минута молчания. Воздух над автодромом замер. Некоторые зрители плакали. После голос диктора объявил, что этот этап посвящался памяти Глеба Куртаухова, пилота-аса, одного из первопроходцев дрифта в стране и просто прекрасного парня.

… Стелла прошла все свои сессии уверенно. В финальных заездах она вышла на Харуки. Судьи долго совещались, но все же приняли решение, что по итогам двух заездов первенство осталось за японцем. Стелла стала четвертой, пропустив вперед лишь Бориса, Аркадия, и Харуки, но по итогам всех этапов серии она стала бронзовым призером. Чемпионский титул снова забрал Бора, вторым стал Аркадий, Граф остался пятым, пропустив вперед Харуки, который завершил этап в шаге от пьедестала.

… Едва сойдя с подиума, Стелла получила новый подарок. Она заливисто рассмеялась. На этот раз десятилетний Ваня вручил ей горшок с кактусом. К нескольким иголкам растения была надписью наружу приколота карточка. Стелла прочла:

«Это все, моя любовь, я тебе добыть готов… И да, кактус – это упорство, целеустремленность. «Тебе не надоело одиночество?», «Я тебя понимаю как никто другой», «Мы с тобой так похожи»[74]74
  (в романе использованы строфы из стихотворения Анны Кимовой «Я хочу, чтоб знала ты…»:
Счастья понятою быть и понятною прослыть…Жажду жизни, силу слова, негу теплого покрова…Облака и водопады, вихрь и скорость автострады…Грохот нашей жизни кузниц, тишину уснувших улиц…  Это все, моя любовь, я тебе добыть готов…, впервые опубликованного в дебютной работе писательницы «Зяблик»).


[Закрыть].

Стелла поискала Бориса глазами. Секунду назад он еще был здесь, а теперь вдруг куда-то исчез. Вот его фигура замаячила немного на отдалении. Стелла помахала ему свободной рукой, подняла вверх горшок с кактусом и широко улыбнулась. Борис что-то нес в руках. Он подошел близко, и Стелла разглядела, что это была огромная упаковка конфет «Москвичка». Девушка снова залилась смехом:

– Господи, сколько их здесь?

– Три килограмма.

– Никогда не знала, что бывают такие большие упаковки!

– Не бывает. Это спецзаказ. Идет в комплекте исключительно с кактусами!

…

Эпилог

*Стелла

День спустя девушка стояла над обрывом. В небе над ней снова парил беркут. Стелла вспомнила, как больше года назад она уже видела эту прекрасную птицу, но тогда так и не смогла сконцентрировать на ней своего внимания. Она не оценила момента, который ей дарила жизнь, он ускользнул. Быть может, если бы этого не случилось, то Стелла многое бы поняла раньше. Но жизнь не знает сослагательного наклонения.

Она запрокинула голову и посмотрела на хищника как завороженная.

*Беркут

Хозяин неба кинул зоркий взгляд вниз и посмотрел на девушку. Беркуту казалось, что он уже когда-то видел ее. Хищник ощутил отдаленный укол сочувствия где-то на задворках своей суровой души.

– Человеческое создание… – подумал Беркут. – Вас много, но вы одиноки, и никто не в силах вам помочь. Всему виной ваши заблуждения. Вы слишком много думаете, не думая, и оттого слишком много о себе мните. Но все это тщетно, не о том они, ваши думы… Вам никогда не постичь простой истины: жизнь – как природа, прекрасна сама по себе. И если она дана, то надо хранить ее. Как природу. – Над долиной разлился пронзительный крик хозяина неба. – Природа не ощущает одиночества, она – дар свыше, – продолжал размышлять Беркут. – Также не может быть одинока и жизнь, ведь ее всегда сопровождают другие жизни во всем многообразии грядущего. Вы одни, о несчастные, не постигли этого…

*Стелла

Когда девушка услышала крик этой большой, сильной и прекрасной птицы, душа замерла в ее теле. Стелла ощутила странный прилив сентиментальности. Она крикнула в ответ:

– Папа! Я знаю, что это ты!.. Спасибо, что ты есть!.. Ты есть!.. Ты теперь всегда со мной!

Беркут повторил крик. Он прозвучал над землей мощным душераздирающим заливом и, казалось, заполнил под собой все: каждую травинку, капельку воды в ручье, камешек горной породы, каждое сердце. У Стеллы перехватило дыхание. Она сделала глубокий вдох жизни, и легкие девушки наполнились ею до отказа. Она вторила беркуту также громко:

– Я выбрала жизнь! Слышишь?.. Папа! Я хочу, чтобы ты знал это!.. Я выбрала жизнь!..

Конец книги.