Текст книги "Мир Смерти против флибустьеров"

Глава 17

Для погружения Морган предложил батискаф, но Язон возразил:

– Не надо, самое лучшее сейчас нырнуть туда просто в скафандрах. Они предохранят нас от обычных опасностей. А необычные уже закончились. Как ты не понимаешь, Генри? К тому же нам нужна максимальная мобильность.

– Я уже ничего не понимаю, – буркнул Морган. – Делай как знаешь.

«Да, – подумал Язон. – Кто воюет на Пирре, тот становится пиррянином в душе. Вот и старина Морган уже не мыслит себя без борьбы со здешними тварями. Эк его выбила из колеи капитуляция врага! Посильнее, чем все предыдущие потери».

А канонерка не была приспособлена для посадки на воду, поэтому лететь пришлось на маленькой универсальной шлюпке для одного человека. Но они с Метой втиснулись вдвоем. Язон даже пошутил:

– Муж и жена – одна сатана.

– Какая еще сатана? – не поняла Мета.

– Долго объяснять, – махнул рукою Язон. – В общем, я хотел сказать, что мы с тобой действительно, как одно целое, как один человек.

Мета согласно улыбнулась. Они уже были в воздухе, и теснота не мешала им управлять летательным аппаратом.

Керк появился в точности тогда, когда и было нужно. Универсальная шлюпка с борта пиратской канонерки садилась на воду практически одновременно с пиррянским десант-ботом.

– Что происходит! – заверещал в наушниках голос Моргана. – Возьмите сто метров влево и я ударю по нему изо всех орудий.

– Не надо, – попросил Язон, – ради Бога! Мы попробуем вступить в переговоры с этим пиррянином. Ты слышишь, Генри? Сейчас уже нельзя стрелять. Мы победили. Главная ценность в наших руках, мы будем диктовать им условия. А любая перестрелка только спутает карты.

– Хорошо, Язон, – процедил сквозь зубы слегка оживший, но все еще несколько вареный Морган. – И все же учти: как только тебе понадобится огневая поддержка, дай мне знать.

– Обязательно, – сказал Язон, а про себя подумал:

«О чернота пространства! Неужели я не смогу удрать от этого прохиндея раз и навсегда! Мне уже наплевать, что он подумает обо мне. Мне важно только знать, где сейчас Миссон на Ослепительном Винтороге. Если мы не найдем его, я проиграю во „Вселенском тотализаторе“, а это… Это – настоящая беда!»

Когда распахнулся люк и Керк выбрался наружу из десант-бота, Язон буквально выскочил ему навстречу с пистолетом направленным точно в голову. Это был спектакль для Моргана. И Язон сильно рисковал. Конечно, Керк был солидным и теперь уже даже рассудительным человеком, но пиррянские инстинкты могли взять верх, и тогда…

Все закончилось благополучно. Керк совладал с собою. Противостояние молчащих пистолетов и сверкающих яростью глаз закончилось ничем. Язон и Мета взошли на борт пиррянского десант-бота, демонстрируя Моргану свою дипломатическую победу.

Долгих переговоров никто вести не собирался. Уже через полторы минуты Язон и Мета нырнули в волны океана, помахав Моргану рукой. А выйдя с ним на связь, сообщили (говорил, разумеется, Язон):

– Генри, эти тупоголовые пирряне, разрешили нам доплыть до Эпицентра. Нас никто не будет сопровождать. Мы отстояли свое право на это. В противном случае мы грозили им уничтожить захваченный в Эпицентре предмет. Они не переживут этого, и готовы к следующему этапу переговоров. Мы обещали, что пойдем на уступки, мы вообще много чего обещали им, но… На самом-то деле будет уже поздно. Они ведь ничего не знают о прекрасном золотокожем и винторогом звездолете «Овен», а внутри него мы станем поистине непобедимы.

Язон говорил нарочито длинно и витиевато, пытаясь отвлечь внимание Моргана, потому что именно в этот момент Керк, который облачился в скафандр высшей защиты, такой же как у Меты и Язона, приступил к погружению в океан с другой стороны от качавшегося на волнах десант-бота.

Оказалось, что не только Керк. У входа в подводный коридор они встретили еще и Арчи Стовера.

– Ты-то куда полез, чудик? – спросил Язон, не боясь его обидеть.

– Ну, знаешь, второго такого шанса у меня не будет. Нулевая активность пиррянских организмов – это нечто. Я должен понять природу этого феномена. Керк тоже был против, но я лучше умру, чем откажусь от использования столь редкой возможности.

– Ладно, – вперед, ребята, – сказал Язон. – Нас ждет много интересного.

– Точно такие же слова ты совсем недавно говорил Миссону, – заметила Мета.

– Не мудрено, – откликнулся Язон. – Мы плывем по его следам. А всех, кто верит в мистические совпадения и дурные приметы, я попросил бы немедленно вернуться назад. У нас научная экспедиция, а не спортивный турнир.

– Я – против, – сказал Керк. – Это у Арчи научная экспедиция, а у нас с вами пока еще война не закончилась.

Язон не нашелся, что возразить, тем более, что они уже проплыли почти весь подводный туннель, ни разу не встретив ни малейшего сопротивления. Они приближались теперь к тому самому страшному залу без стен и потолка, при штурме которого много лет назад пирряне потеряли двадцать пять человек. Сегодня это был не штурм – это был какой-то бред сумасшедшего. И Керк чувствовал себя крайне неуютно, несмотря на долгожданную и радостную, в общем-то, встречу с Язоном и Метой.

Да, в последние годы он научился доверять Язону, но странная, чужими руками добытая победа не просто озадачивала – она откровенно настораживала Керка. Не верил он в такие победы. Пиррянские твари, которых можно было брать голыми руками, безнаказанно загонять в сети, в клетки, топить в воде и сжигать в огне – это был абсурд. Нечто, выходящее за рамки нормальных представлений, а неизвестное, непонятное, необъяснимое всегда пугает и уж во всяком случае не сулит ничего хорошего. По представлениям Керка, в перспективе, на финише, их должен был ждать страшный обвал, новый отчаянный штурм невиданной силы, жуткое наступление врага на всех фронтах. На что-либо другое у пиррянина просто фантазии не хватало.

– Язон, – спросил Керк, – ты считаешь, это очередное временное перемирие?

– Нет, – сказал Язон.

– Вот и я думаю, что это просто наваждение какое-то. И скорее всего та сила, которая вогнала в транс все пиррянские организмы, промчится мимо, как облако, ненадолго закрывшее солнце, и все здесь вернется к прежнему состоянию.

– Интересно рассуждаешь, Керк, но ты не дал мне договорить. Это не временное перемирие – это нечто совсем другое. Кто-то нашел средство для управления пиррянскими тварями. Перемирие может стать вечным. Но только – вот беда! – как раз сегодня оно нам очень не кстати. Я не люблю проигрывать, Керк, и я найду способ заставить их слушаться именно меня.

Язон так увлекся, подыскивая аргументы для Керка, что чуть не проболтался на опасную тему. Нельзя же было в самом деле рассказывать сейчас пиррянскому вождю о «Вселенском тотализаторе». О нем он еще успеет узнать. А пока пусть поймет главное для практических действий.

– Понимаешь, нам мало остановить животных. Мы должны еще понять механизм этой остановки. Вот в чем суть. Я хочу научиться включать и выключать эту адскую машину, управлять ею. Понимаешь? А возвращаться к прежнему порядку вещей я не намерен категорически. Хватит бессмысленных жертв. Сколько лет вы воюете с Пирром? Уже даже я со счету сбился.

– Внимание! – сказал Арчи, прерывая их разговор, и Керк не успел ответить. – Впереди – свет.

– А вот и он! – почти тут же выдохнула Мета. – Наш звездолет «Овен»!

Глава 18

Они легко попали внутрь. «Овен» слушался мысленных приказов Язона как никогда раньше. Возможно, потеряв одного хозяина этот полуживой организм-механизм тут же искал себе нового. А он-таки потерял предыдущего владельца.

Миссон лежал в пилотском кресле бледный до синевы, из угла его рта стекала совсем черная струйка уже запекшейся крови. Трое других флибустьеров выглядели не лучше. Трупы на съедение рыбам решили не выбрасывать – пусть пираты сами хоронят их по своим обычаям. Все четыре тела сложили в хвостовом отсеке, отделенном от основного помещения. Потом вернулись к малопонятному пульту управления сели полукругом, глядя в обзорный экран, и призадумались.

Что же могло убить старину Миссона и этих отчаянных парней? Оставалось только гадать. Ведь «Овен» действительно не пропускал внутрь никаких излучений. И даже резкие перепады гравитации не страшны были тем, кто находился внутри звездолета. С внешним миром Миссона и его команду связывали только пси-трансляторы, передающие аудио-, видео– и прочую информацию. Вот по этим каналам, очевидно, и пришла к ним смерть. Ведь волны телепатической ненависти, будучи сконцентрированы в одну точку могут раздавить кого угодно невероятной силой чисто физического воздействия.

Миссон совершил нечто абсолютно недопустимое по понятиям «хозяев» Эпицентра и поплатился за это. Он хотел кого-то поймать и для этого дернул за рычаг на внутренней стене звездолета с правой стороны. Зачем? Ведь, как еще давно утверждал Стэн – между прочим, специалист галактического уровня в области электроники и систем связи, – все рычаги, тумблеры и кнопки внутри звездолета «Овен» были сплошной бутафорией.

«Управление им – это вопрос эксклюзивного псевдоментального контакта со сложнейшими системами второго экстравиртуального класса по принципу стохастического регулирования процессов релаксации мысли». Такую фразу выдал однажды Стэн, и Арчи искренне восхитился четкостью его формулировки, а Язон, не понявший ни слова, попросил повторить, и специально выучил наизусть эту абракадабру, чтобы время от времени в разных компаниях цитировать, изображая из себя невиданного умника.

Меж тем, если говорить на простом меж-языке нормальными словами, звездолет «Овен» управлялся мозгами, а не руками. И Мета не случайно так вдумчиво изучала тогда в спецангаре дюзы ослепительного винторога. Они и впрямь оказались примечательны. Внутренняя поверхность была ясной и гладкой, как надраенный до блеска никелированный кофейник. Либо этим звездолетом не пользовались еще ни разу, либо дюзы его – тоже сплошная бутафория, а летает он не посредством сжигания химического топлива, а на каком-то совсем ином принципе. Между прочим, даже движение с помощью гравитонной тяги оставляет на внешней поверхности дюз кое-какие следы.

В общем, предсмертный жест Миссона можно было расценивать как чисто рефлекторный. Суть заключалась в другом – в приказе, который он отдал мысленно. Миссон хотел поймать что-то или кого-то, а оно ловиться абсолютно не хотело. Вот и напоролись четверо храбрецов на встречный импульс, ставший смертельным для всех.

Язон и Мета хорошо помнили внутрикорабельную видеозапись и в общем-то без труда нашли тот самый рычаг, за который хватался Миссон. Но и такая конкретика ничем не помогла, только Арчи скептически заметил:

– Знаете, ребята, эта рукоятка просто оказалась ближе всего к нему. Миссону вашему, видать, плохо стало. Он же вскочил, отдавая свой последний приказ, стал терять сознание, ну и, чтобы удержать равновесие, схватился за то, что было под рукой. Знаете, как говорят, утопающий за соломинку хватается.

– Интересная гипотеза, – скептически заметила Мета, но все-таки: какой же приказ отдавал Миссон перед смертью? Нам ведь надо сейчас его отменить? Я правильно понимаю?

– Правильно, Мета, – сказал Арчи. – Однако я еще не могу ответить с уверенностью. Предположение-то есть, но ошибиться боюсь.

– А ты не бойся, – поддержал его Керк. – Тебе же Язон все самое главное рассказал. А соображать ты умеешь. Давай, не ошибешься.

– Ну, хорошо. Вы же помните, этот технический гений охотился за чем-то, обладающим свойствами абсолютно черного тела. Так ты ему посоветовал, Язон, правильно? И вот он увидел это. Угадайте с трех раз, что он увидел. Ни одной гипотезы? Да ну вас к дьяволу, вояки профессиональные!

Язон улыбался. Он-то понял еще раньше Арчи, но не хотел говорить вслух: пусть Мета и Керк напрягут мозги, пусть привыкают больше думать. Ведь умеют же, когда захотят. Но и момент и обстановка оказались совсем не подходящими для мозгового штурма. Ни Мета, ни Керк думать вообще не собирались. Они вышли в боевой дозор, а в такие минуты не думать надо, а только смотреть, слушать и ждать. И быть готовыми ко всему.

Язон понял свою ошибку и одними глазами показал Арчи: говори.

– Это был рванавр, гиперпространственный переход, – сообщил Арчи. – Нормальные люди в рванавр ныряют или не ныряют. Миссон же собирался поймать рванавр, словно живой организм. И эта нереальная задача вошла в кричащее противоречие со всеми программами, заложенными в память звездолета. Вот тогда вся энергия зла и выплеснулась внутрь корпуса Ослепительного Винторога. Мне так больше нравится называть его, – пояснил Арчи после паузы, будто это было самое главное сейчас. – «Овен» – какое-то слово неудобное.

– Ну, хорошо, – прокомментировала Мета, – мне только одно по-прежнему неясно: какое отношение ко всему этому имеют пиррянские организмы?

– Точно не скажу, – охотно откликнулся Арчи, – но вероятнее всего, Ослепительный Винторог способен управлять и пиррянскими тварями тоже.

– Вот это я и пытался объяснить вам еще полчаса назад, – сказал Язон чуть раздраженным голосом страшно занятого человека, у которого вот уже битый час зудят над ухом и мешают работать.

И тогда Арчи обратил на него внимание. Оказывается, Язон давно перестал следить за экраном внешнего обзора – для этого вполне хватало Меты с Керком – и очень сосредоточенно всматривался в одну из загадочных панелей, гипнотически мерцающую множеством цветных лампочек. Арчи попытался смотреть туда же, и ему вдруг стало очень неприятно. Ощущение было такое, словно кто-то заглянул к тебе в подсознание и копается там без спросу.

И вдруг Язон воскликнул:

– Эврика!

– Что именно ты нашел? – поинтересовался Арчи, единственный, кто был способен понять значение слова «эврика».

– Я нашел общий язык с этим кораблем, а значит и со всей планетой. Ура! – тихо, но очень торжественно добавил Язон, а потом объявил: – Трехминутная готовность. Я включаю все пиррянские организмы на полную мощность. Ох, с каким энтузиазмом они сейчас доедят расслабившихся флибустьеров! А уж с каким удовольствием мы будем смотреть на это!

Язон даже удивился: такого злорадства и кровожадности он еще никогда в себе не замечал.

– А если не получится? – с испугом шепнул Керк.

– Получится, – улыбнулся Язон. – В первый раз «Овен» послушался меня, открывая нам люк внешнего шлюза. Потом я заставил его двигаться и проверил свои возможности на некоторых других системах. Ну, а затем он начал «говорить» со мной и показал свое главное богатство – мощности, позволяющие управлять целыми мирами.

Язон прочитал на лицах пиррян большое недоверие и вместе с тем жестокое разочарование. Неужели вот эта, как правильно сказал Морган, консервная банка и была причиной трехсотлетней трагедии целой планеты?! Причиной смерти и искалеченных судеб многих тысяч, а то и миллионов людей. Они не хотели в это верить, и были, наверно, правы по-своему. Ведь получалось, что много лет назад какие-то странные боги, залетев сюда на таком же золотом кораблике, запустили дьявольский механизм человеконенавистнической природы. Пирряне никогда не верили ни в каких богов и теперь не собирались становиться поборниками одной из религий. Да и Язон, честно-то говоря, еще не разобрался во всем до конца. И все, о чем он думал, было пока не более, чем гипотезой. Смелой, оригинальной, необычной, но всего лишь очередной гипотезой.

– Ты действительно уже отдал свой приказ? – поинтересовался Арчи. – Тогда время истекает. Как мы будем выбираться назад, если твои очумелые зверушки вздумают нас не выпустить?

– Так мы же сидим внутри звездолета «Овен»! – удивился Язон его непониманию. – На этом корабле можно сквозь планету прорубиться. Он же защищен от всего на свете!

– Кроме человеческой глупости, – сказала вдруг Мета, – ты не боишься, что нас ожидает судьба Миссона?

Все трое посмотрели на нее с уважением и легким испугом. Каждый думал о чем-то своем, вспоминались разные глупости, совершенные в жизни. Никто ведь не застрахован от ошибок, а они порою влекут за собой роковые последствия.

Первым среагировал Язон.

– Нет, родная моя, нет! – сказал он как можно убежденнее. – Просто сейчас уже некогда объяснять.

И буквально через мгновение стало действительно некогда. Мысленный приказ сработал.

Животный и растительный мир Пирра проснулся, разевая огромную пасть, словно человек, которого только что растолкали, а он совсем не хочет не только заниматься какими бы то ни было делами, но вообще не намерен пробуждаться. Однако проснуться пришлось. И тогда из каждой «недоспавшей» твари начала вырываться наружу, хлестать через край такая злоба, какую раньше никто и представить себе не мог.

На планете не осталось ни одного тихого места. Шипокрылы и рогоносы, копытные рептилии и когтистые ястребы, меднозубые кайманы и дюжиноги кидались на все живое и неживое в страшном угаре безотчетной злобы, с яростью и отчаянием предсмертной агонии. Флибустьеры гибли десятками и сотнями, иногда не успевая выхватить оружие.

И здесь, на дне моря, дюжиноги, ланмары и все эти безглазые змеи с мокрицами, тоже быстренько оклемались и начали с несуразной яростью таранить звездолет «Овен».

Впору было подниматься наружу, там хоть светло и вообще поуютнее как-то без этих шевелящихся столбов вдоль стен. Но во-первых, Язон еще не был уверен, что сумеет отдавать приказы пиррянским тварям из любой точки, возможно для этого требовалось находиться именно здесь, в Эпицентре. А во-вторых…

Именно в тот момент перед ними в подводном сумраке заплясало черное, очень черное, чернее ночи пятно. Оно было огромным, как никогда, и уже в следующую секунду Язон понял, что пресловутый Ослепительный Винторог неуправляемо рвется в эту дыру. Все мысленные приказы Язона «Овен» теперь отвергал. Мягко, но непреклонно. Сопротивление было непреодолимо в принципе. На уровне физиологии, как минимум. А возможно, и общие вселенские законы физики уже диктовали звездолету правила игры. Его медленное втягивание, всасывание в черноту рванавра было неостановимо, как вращение звезд и галактик.

И уже через секунду все внешние датчики показали: снаружи – не вода, а воздух, и он идеально пригоден для дыхания. Щелкнула заслонка внутреннего люка, затем внешнего, пахнуло морем, цветущими фруктовыми деревьями и горячим, нагретым на солнце песком. Керк первым выскочил наружу, готовый, как всегда к любым неожиданностям, за ним стремительно проскользнула Мета и… Стрелять оказалось не в кого. Никто не встречал пришельцев – ни враги, ни друзья. Но Мета узнала мир, в который их сейчас выбросило.

– Это же Иолк, – сказала она.

Действительно, это был Иолк.

– Та самая планета, где ты вроде бы родился, – решил на всякий случай уточнить Керк.

От долгого путешествия по мирам центра Галактики на «Арго» у него осталось в свое время очень сумбурное впечатление, и седовласый пиррянский вождь иногда путался в названиях тамошних планет.

– Ага, – кивнул Язон. – Я только не уверен, что нам сейчас нужно здесь находиться. Очевидно, «Овен» просто решил спасти нас от какой-то большой беды. Во всяком случае, я именно так истолковываю эту аварийную эвакуацию.

– А я полагаю, – возразил Арчи, – он удирал, спасая собственную золотую шкуру. На нас-то ему, по большому счету, наплевать. Оглянитесь.

Все оглянулись. Невероятно широкое до этого пятно рванавра съеживалось прямо на глазах.

– Ну вот что, – Мета сделала вывод за всех. – Если мы хотим вернуться домой не через год, а прямо сейчас, нужно просто нырять обратно. Советоваться на эту тему здесь больше не с кем.

– А как же «Овен»? – разочарованно протянул Язон. – Опять мы останемся без него!

– Опять останемся, Язон. Но, видимо, так кому-то нужно, – рассудил Арчи. – Все-таки легче будет прилететь на Иолк с Пирра, чем выбираться отсюда, имея в качестве средства передвижения лишь этот плохо подчиняющийся аппарат. А других вариантов нет: теперь-то уж невооруженным глазом видно, что в эту дыру наш Винторог не пролезет.

– Согласен, – проговорил Язон задумчиво. – Вот только прилетать сюда за ним будет совершенно бессмысленно. Я абсолютно уверен, что уже через пару часов звездолет «Овен» окажется где-нибудь еще.

– Где окажется, там и найдем. Не грусти, Язон, – утешал его Арчи. – Эта штука в любом случае принадлежит тебе, я чувствую…

– Слушайте, о чем вы вообще говорите?! – взревел долго молчавший и наконец не выдержавший Керк. – Вы лучше вспомните и представьте себе поподробнее, куда мы сейчас попадем. Не будет вокруг уютной брони вашего уникального корабля.

– И что же? – удивился Язон. – Ты предлагаешь остаться здесь?

– Я?!! – взревел Керк еще более страшным голосом. – У нас скафандры высшей защиты. Не забудьте только шлемы захлопнуть, трепачи ученые. Мета сама сообразит, а вам напоминать надо. Там же перемирие давно закончилось. Готовьтесь к бою, философы!

И он чуть ли не вбросил Язона и Арчи в вертикальную черную лужу с дрожащими краями, диаметр которой был уже не больше метра.