Текст книги "Трое в карантине и другие неприятности"

Наговорив благодарностей, Варвара захлопнула дверь.

Голод погнал на диван. Варвара уселась с ногами, раскрыла коробку, от которой исходил восхитительный аромат, и вонзилась в кусок пиццы.

Опомнилась она, когда от второй пиццы осталось меньше половины. Варвара наелась так, что могла только лежать.

Сбросив коробки на пол, она завалилась на подушки и провалилась в блаженную сытость.

Было так хорошо, так много сил и нервов было потрачено за день, что Варвара позволила дремоте одолеть собой.

Варвара спала.

Во сне кто-то ходил по квартире, что-то двигалось и летало, размахивая широкими крыльями над ней, что-то овевало потоками воздуха.

Варвара хотела проснуться, раскрыть глаза, но не могла. Сон держал цепко. Чтобы ни было, Варвара хотела это увидеть. Взглянуть в глаза призракам, спросить, что от нее надо. Она всего лишь выгодно сняла квартиру и не хочет иметь отношения к тому, что здесь происходило. Пусть призраки повешенных оставят ее в покое. Но они не унимались, летали и двигались.

Через зарытые веки ей казалось, что в квартире вспыхивает свет. Или только казалось. Варвара барахталась в зыбком забытье.

Неизвестно, сколько прошло времени.

Она почувствовала, что может проснуться. И открыла глаза. Прямо на нее смотрела мерзкая морда, скаля крохотные клыки. Гремлин, только мелкий.

От мохнатого ужаса Варвара отмахнулась. Гремлин отскочил и визгливо затявкал.

Кажется, эта порода называется брюссельский гриффон. Противное, шерстяное, злобное существо.

Варвара к собакам относилась сдержанно, отдав сердце котам. Но с мелкими собачками предпочитала дело не иметь. Не брать в руки. А тем более, не позволять им бегать по ней, лежащей.

Другой вопрос: откуда взялась собачка? И что с ней делать? Как кормить? Выгуливать или пусть гадит в ванне?

Новый сюрприз от синьоры Сакетти не слишком обрадовал.

Где существо таилось почти сутки? Неужели пролезло под щель запретной двери?

Варвара скинула ноги с дивана. Гремлин спрыгнул на ковер, отбежал и занял боевую стойку. Стоило Варваре сделать шаг, как песик отчаянно залаял. Охраняет дом от чужих. Лай сверлил мозг дрелью.

Делить квартиру с существом Варвара не собиралась. Территория будет принадлежать кому-то одному. И она точно знала, кому из них двоих.

Она вышла на лестницу, надеясь, что зверь побежит следом и останется снаружи. Гремлин затаился.

Варвара позвонили в квартиру Беноци, чтобы спросить совет, то есть, сдать собачку. Она все-таки старинная подруга синьоры Сакетти. Вот пусть и приютит песика.

Беноци не открыла.

Зверек выжидал. Стоило Варваре войти в квартиру, как начался лай. Она подумала приглушить его кочергой, но любовь к природе, даже такой вредной, взяла верх.

Ничего не оставалась, как позвонить хозяйке этого кошмара. Вот только синьора Сакетти была вне зоны доступа.

Варвара оделась и вызвала такси.

…Коммиссарио Филиппе не скрывал удивления. Но и радости не скрывал тоже.

Увидеть снова синьорину Ванзарову – на такое счастье он не рассчитывал. И только удивлялся, как она опоздала на чартер: портье получил от него точные инструкции.

Варваре оставалось импровизировать. Она рассказала, что на ее билет выпал овербукин, пришлось уступить место матери с ребенком.

Такое благородство коммиссарио оценил и предложил чашечку эспрессо. После волшебного напитка Беноци кофе в полиции могло показаться помоями. Варвара отказалась.

Тут коммиссарио вспомнил, что забыл о главном. Но прежде, чем выслушать Варвару, пригласил в кабинет своего помощника – инспектора Виоленти.

Варвара ожидала увидеть приземистого мужчину в потертом плаще, нечто вроде Коломбо. Ей казалось, что такой помощник должен оттенять блестящего коммиссарио.

Вошла яркая брюнетка, не старше двадцати пяти с глазами фотомодели. Достоинства ее фигуры полицейская форма подчеркивала так, что мужчинам было трудно отвести взгляд. Насколько Варвара знала взгляды мужчин.

Возможно, такой инспектор был отвлекающим маневром: преступник засматривается, пускает слюни, теряет бдительность, тут коммиссарио его и раскалывает.

Думать о других причинах Варваре не хотелось.

Коммиссарио деловито представил своего помощника.

– А это синьорина Ванзарофф! – сказал он излишне торжественно. – Одна из умнейших девушке, каких я встречал! Только представьте, инспектор: она потомок знаменитого сыщика имперской России! Носит его портрет на смартфоне! Цепкий ум и редкая наблюдательность! Владеет логикой, не хуже полицейского!

– Очень приятно, – сказала Виоленти, взмахнув густыми ресницами.

Варваре тоже было приятно.

Синьорины обошлись без рукопожатий.

Коммиссарио предложил всем садиться, он готов был выслушать, ради чего синьорина Ванзарофф пожаловала в полицию с утра пораньше.

Опуская подробности про собачку, Варвара рассказала, как внезапно и стремительно сняла квартиру старой актрисы, о подозрениях соседки Беноци, о визитах мафиози и курьера из пиццерии.

Филиппе выслушал и переглянулся с инспектором.

Ох уж, эти игры полицейских… Думают, что умеют скрытничать.

– Боитесь, что злой мужчина в темных очках вернется? – спросил он.

– Не боюсь, – ответила Варвара.

Чем опять удивила коммиссарио. Он явно ожидал, что с него потребует полицейскую засаду с вертолетом и спецназом. Забыл, что имеет дело с «одной из умнейших девушек». Из тех, что встречал… До инспектора Виоленти, вероятно.

– Но почему?

– Синьора вынуждена была исчезнуть, – сказала Варвара. – Фактически она сбежала…

– Так доверяете словам соседки?

– Вся одежда синьоры находится в шкафу. Все чемоданы там же. Я не нашла в квартире пустых мест для вещей… Пришлось подвинуть ее вещи, чтобы положить свои. При ней может быть только сумочка с кредитными карточками и смартфоном.

Полицейские опять переглянулись. Ведут себя, как подростки, честное слово…

– Хотите сказать, что синьору похитили?

– Нет, не хочу, – ответил Варвара.

– У вас есть другие аргументы? – спросила Виоленти с ласковой улыбкой.

Варвара ответила тем же оружием:

– Очевидные факты. Если бы почтенную синьору похитили, она не смогла бы сдать мне квартиру.

– Что же произошло, по вашему мнению? – спросил коммиссарио.

Мнение у Варвары было. Скрывать его она не стала:

– Синьору напугали и заставили сдать квартиру. Она согласилась и исчезла, не предупредив. В качестве мести выставила квартиру на сайт аренды.

– Зачем?

– Чтобы случился скандал, – ответила Варвара. – Для нанимателей квартиры скандал и шум хуже всего. Они не ожидали, что в квартире кто-то будет, кроме синьоры. Послали самого глупого из своих людей. Он должен был получить ключи и свободную квартиру. Но наткнулся на меня и кочергу.

Коммиссарио усмехнулся, а инспектор и ресничкой не повела.

– Зачем кому-то квартира старой актрисы? – спросил он.

– Под ней находится ювелирный магазин, – сказала Варвара. – Не думаю, что хозяин вывез драгоценности в банк. Скорее всего, они находятся в сейфе. В карантин можно неспеша разобрать пол квартиры, проникнуть в магазин и вскрыть сейфы. Помешать может только скандал. Те, кто напугали синьору и сняли ее квартиру, затаятся. У них в запасе есть время.

– Разве им не проще избавиться от вас? – спросила инспектор.

Варвара кивнула в знак благодарности.

– Тогда им придется избавиться еще и от соседки Беноци. Она тоже не ожидала, что ее подруга исчезнет так внезапно. И сильно волнуется. Теперь она знает, что я сняла квартиру на три месяца. Если вдруг исчезну, а вместо меня появиться новый жилец, Беноци побежит в полицию… Слишком много трупов для того, чтобы ограбить ювелирный.

Коммиссарио не скрывал сомнений.

– Тогда чем же вам помочь?

– Надо помочь не мне, а синьоре Сакетти…

– В нынешней ситуации мы не сможем искать ни ее, ни людей, о которых вы говорите, – сказал коммиссарио. – Вся полиция работает в экстремальном режиме. Мы практически круглые сутки на службе… Людей не хватает, люди заболевают, у нас уже первые потери…

– Не надо искать синьору, – ответила Варвара. – Узнайте источник ее доходов.

– Это так важно?

– Она живет совсем не так, как престарелая актриса, которой не дают новые роли.

Филиппе кивнул.

– Только ради вас, синьорина Ванзарофф… Что-нибудь еще можем сделать для вашего спокойствия?

– Могу я просить инспектора Виоленти съездить со мной в пиццерию? – спросила Варвара.

Густые ресницы захлопали.

– Зачем вам это, синьорина? – спросила Виоленти.

– Пиццу, которая была доставлена сеньоре Сакетти, накачали транквилизатором.

– Вы уверены?

– Я никогда так крепко не сплю, инспектор… Надо узнать, кто ее заказал и взял доставку на себя… Вести полицейский допрос не умею… Буду крайне вам признательна, prego…

– Заказ могли сделать по телефону…

– Нет, не могли, – ответила Варвара.

– Но почему же? – не удержался коммиссарио.

– Во-первых, я не верю, что пожилая актриса, которая еще надеется на роли, будет регулярно заказывать пиццу. А, во-вторых, у курьера были красивые фирменные коробки, но фальшивая одежда. Эта пицца предназначалась мне…

Виоленти презрительно скривила губки.

– Вы же сказали, что вам ничего не угрожает, синьорина… А теперь говорите, что вас усыпили. Допустим, это правда. Что должно было случиться? Взломать ночью квартиру? Устроить шум? Разве это логично?

Филиппе с интересом наблюдал за поединком. Его ставка была на инспектора.

– Что скажите, синьорина Ванзарофф?

– Они достигли своей цели, – ответила Варвара. – Если свидетеля не выгодно убивать, его выводят из игры… Лучше снотворного только яд. Сквозь сон я слышала, как по квартире кто-то ходит… Думаю, они проверяли, крепость пола и искали место для будущего люка. Немного не рассчитали силу лекарства. В следующий раз не ошибутся…

Инспектор не спешила сдаваться:

– А если это приходила синьора Сакетти?

– Красивая идея, но нереальная, – сказала Варвара. – Из квартиры ничего не пропало, я проверила… И главное: зачем это синьоре? Взглянуть на меня спящую?

Про злобную собачку, явившуюся из тьмы, она умолчала.

Коммиссарио посчитал, что настал момент закончить поединок вничью. Выразил Варваре благодарность и отправил с ней инспектора.

В полицейской машине, которую вела Виоленти, было тихо. Инспектор следила за дорогой, а Варвара не находила тем для разговора.

Пиццерия оказалась в двух кварталах от дома.

Виоленти показала хозяину полицейскую карточку и стала расспрашивать о вчерашнем заказе.

Если убрать все возгласы, взмахи руками и многочисленные «prego» и «grazie», оставалось следующее: в пиццерии никогда не слышали о синьоре Сакетти. Эта дама не была их постоянным клиентом и вообще никогда не бывала у них. Вчера на виа Rodolfo Audinot никого не отправляли, ближе к вечеру заказов не было, их курьеры всегда в фирменных бейсболках и ветровках. Теперь надевают маски и перчатки.

Варвара услышала все, что хотела. Не выходя, она заказала пять пицц, чтобы было чем питаться, и попросила инспектора завернуть к ней за отравленными остатками.

Варвара открыла дверь квартиры и пропустила Виоленти.

Порождение тьмы сидело на ковре перед дверью. Вместо того, чтобы броситься с лаем, песик повел усами и убежал на кухню. Как видно, его сил на двух девушек не хватало.

– Вы не говорили, что синьора оставила собаку, – сказала инспектор, осматриваясь.

– Синьора и меня забыла предупредить, – ответила Варвара. – Это мило создание где-то пряталось и вылезло сегодня утром. Представьте, просыпаетесь, а на вас смотрит исчадие ада…

Инспектор улыбнулась. Теперь вполне искренне.

– Я бы умерла от страха, – сказала она. – Не хотела говорить при коммиссарио, но мне кажется, вы правы… В этой истории что-то не чисто…

Варвара испытала то самое чувство, когда враг оказался вдруг не враг. Но еще не друг.

– Grazie, синьорина… Эта история меня сильно беспокоит…

– Позвольте осмотреть студию?

Полиции было предоставлено право распоряжаться, как у себя дома.

Виоленти обошла гостиную, посмотрела на камин, заглянула в ванную и на кухню. И напоследок подергала ручку запретной двери.

– А что там?

– Не знаю, – ответила Варвара. – Синьора Сакетти взяла с меня слово, что не будут совать туда нос. Но вы полиция, для вас такого запрета нет…

Виоленти улыбнулась.

– Судите о нашей работе по боевикам… Может быть, в России вопросы решают проще, но в Европе полиция связана сотнями правил. Вскрывать в квартире запертую дверь не имею права… В лучшем случае заработаю выговор. А могут выгнать…

Варвара не стала настаивать. Нельзя соблазнять полицию, даже если очень хочется.

Она подняла с пола коробку, в которой осталась половина пиццы, и протянула Виоленти.

Инспектор принюхалась.

– Пахнет хорошо…

– Наверняка у них были пустые коробки «Piazza Alessandro Volta», – сказала Варвара.

– Намекаете, что подозрительные люди заказывали там пиццу?

Варвара не намекала, она буквально тыкала в это пальцем.

– Проверка по банковским платежам может занять неделю, – сказала инспектор в задумчивости. – А если платили наличными…

– Коробки новые, покупали максимум дня два назад, – вежливо подсказала Варвара. – Это суживает поиски…

Виоленти обещала подумать, что сможет сделать. Напоследок она протянула визитку.

– Если возникнет опасность, сразу звоните «113», я предупрежу, чтобы ваш вызов, синьорина Ванзарофф, был на особом контроле… А потом набирайте меня… Приеду быстрее коммиссарио, – и она протянула руку.

Варвара пожала с благодарностью. Расстались они почти подругами.

Маленькой монстр явился из-за дивана и уставился на Варвару.

Она его игнорировала. Прошла на кухню, налила в кружку сладкую газировку, захваченную в пиццерии, положила кусок пиццы на тарелку, и уселась обедать, как нормальный человек. Ну, почти нормальный…

Каждое ее движение собачка отмечала тявканьем.

Варвара честно предложила ему поделиться пиццей. Существо отскочило и залаяло с прежним усердием. И заткнулось, только когда Варвара завались на диван.

Такой бесцельной и бессмысленной жизнью она давно не жила. Не говоря уже о вредном питании.

Она взяла смартфон, чтобы посмотреть почту и соцсети, но тут на ватсап пришло приглашение.

Соседей района Сарагоцца приглашали на дружескую онлайн вечеринку. Чтобы поддержать друг друга в изоляции.

Варваре захотелось узнать, каково это: выпивка онлайн.

В назначенный час она вошла в zoom. В «конференции» было больше ста участников.

Народ веселился, как мог, перекрикивая друг друга и поднося бокалы к камере. Чокаться Варваре было нечем. То еще веселье.

В чат упало приглашение: какой-то профессор Тоцци приглашал на отдельную конференцию.

В хаосе экранчиков Варвара старалась найти профессора. Что оказалось бесполезным: новые и новые соседи вливались в вечеринку.

Варвара перешла по ссылке.

На экране возник мужчина с окладистой черной бородкой и узкими, «профессорскими» очками. Одет в клетчатую рубашку и простой джемпер с вырезом. Яркая лампа немого слепила камеру, скрадывая, что у него за спиной.

– Синьорина Ванзарофф! – обрадовался он. – Благодарю, что откликнулись на мое приглашение.

– Buonasera[10]10
  Добрый вечер (ит.)


[Закрыть], профессор Тоцци. Простите, но я вас не знаю, – сказала Ванзарова.

Ей было интересно, что будет дальше.

– Прочел вашу работу, – профессор показал распечатку ее аспирантской статьи, которая была опубликована на англоязычном портале. – Хороший научный уровень.

– Grazie, профессор. Не могу ответить вам комплиментом, ваши работы, к сожалению, мне неизвестны…

Профессор усмехнулся.

– Моя должность не вполне научная, – сказал он, поглаживая усы.

– Чем же вы занимаетесь?

– Иммерсивным театром… Знаете, что это такое?

Варвара знала неплохо.

Как-то раз Кира пригласила ее посмотреть иммерсивный спектакль по «Мертвым душам», в котором играла Ноздрева. Спектакль начался в вагоне метро. Затем небольшую группу зрителей завели в развалины старого дома. После чего актеры бегали вокруг, воя и стеная, не хуже мерзкой собачки. Когда же Коробочка выбежала в полупрозрачном пеньюаре, Варвара решила, что с нее достаточно. Раз и навсегда.

– Обожаю поиски нового в театре, – сказала она. – Обожаю иммерсивный театр. Это так современно…

– Хотите посмотреть наш спектакль?

– С огромным интересом, grazie, профессор… Какую пьесу поставили?

– «Любовь к трем апельсинам»…

– Гоцци! – воскликнула Варвара. – Это же тема моих научных интересов!

– Тем лучше!

– Где и когда?

– Сегодня, через час, здесь не далеко…

– Откуда вы знаете, где я нахожусь?

– Если участвуете в вечеринке соседей района Сарагоццца, значит, не далеко от места, где мы будем давать представление!

– Но как же карантин?

– Мы не признаем диктат обстоятельств над искусством, – заявил профессор, поправив очки. – Искусство свободно от любого карантина. Согласны? Вас ждать?

Варвара попросила точный адрес.

Профессор продиктовал, обещав встретить лично, и отключился.

Не пора ли предупредить Виоленти или коммиссарио?

Варвара не сомневалась, что ее выманивают из дома.

Что ж, надо сделать вид, что не замечает простейших ловушек. Полицию она решила пока не дергать. А подготовить свой театр.

Найдя место, Варвара поставила смартфон так, чтобы в его камеру попадала входная дверь. Объема памяти должно хватить на два часа записи в низком разрешении.

Варвара понадеялась, что этого хватит.

Под нескончаемый лай песика, она включила запись и заперла за собой дверь. Лай тут же затих. Варвара пожелала зверю весело провести вечер и вышла на пустую улицу.

Иммерсивный спектакль должен был случиться на виа Stanislao Mattei.

Прячась и озираясь, до места было минут десять пешком. Варваре удачно не попался ни один патруль, который выискивал нарушителей карантина, чтобы штрафовать.

Улица состояла из одноэтажных вилл, с садиками. Чрезвычайно милая, тихая и провинциальная, как бывают милы улочки европейских городков, устоявшие под катком современного мира. В окнах вилл кое-где горел свет. Сидеть карантин в таком доме с садом – чистое удовольствие.

Варвара дошла до угла улицы, обнаружила калитку, о которой говорил профессора, и вошла в садик. Окна виллы были темные. Для иммерсивного спектакля это ничего не значило. Могут играть в полной темноте.

По каменной дорожке Варвара обошла виллу и постучалась в железную дверь.

Ей ответила гулкая пустота. Варвара постучала еще и еще, и даже подергала ручку. Никто не открыл, профессор не появился.

Неужели ради примитивного обмана надо было выдумывать иммерсивный театр и искать в интернете информацию о ней?

Варвара была разочарована. Она еще подумала обойти виллу и постучать в окна, но тут на улочку влетала полицейская машина с мигалками.

Под вой сирен группа захвата ворвалась в садик. Варвару взяли на прицел табельных пистолетов.

– Не двигаться! Вы арестованы!

Оставалось только поднять руки. Она испытала новые ощущения, когда у нее на запястья защелкнули наручники. Не сказать, что они были приятными.

… Выслушав признание взломщицы и преступника, пойманного с поличным, коммиссарио не знал, что и сказать.

– Если бы не знал вас лично, синьорина Ванзарофф, – наконец, проговорил он. – Ни за что бы не поверил…

– Я бы сама не поверила – ответила Варвара. – Надо было нажать запись конференции в зуме, чтобы показать вам…

Кажется, Филиппе сомневался в ее невиновности.

– Что вам понадобилось в ателье синьора Аннарита Витали?

– Мода меня не интересует совсем, а мужские костюмы – тем более, – сказала Варвара. И подумала: как мелко ее ценят – заставить ломиться ночью в мужское ателье.

– Синьор Витали – знаменитый дизайнер и ювелир! Создает дорогую бижутерию из полудрагоценных камней.

– Букетики и бабочки, – вставила Виоленти, которая полчаса назад снимала наручники с Варвары. – Довольно милые, но немного старомодные, на мой вкус…

– Что тут скажешь: хорошая шутка, – сказала Варвара.

Коммиссарио не был настроен шутить. О чем заявил напрямик.

– Меня отправили на несуществующий спектакль к ювелиру, – пояснила она. – Тонкий намек. Не находите?

– Вот что, синьорина Ванзарофф, – сказал коммиссарио, сдерживаясь из последних сил. – Первый и последний раз готов закрыть глаза на нарушение карантина. Больше не смейте гулять по улицам ночью… И днем тоже…

– Приношу свои извинения, – ответила Варвара. – Это был легкомысленный поступок с моей стороны. Больше они меня не вытащат. Ни за что…

– Инспектор вас отвезет, – коммиссарио демонстративно отвернулся к монитору.

Подъехав к дому, Виоленти вышла из машины. И обняла Варвару за плечо.

– Не расстраивайся, моя дорогая, – сказала она так, будто они стали настоящими подругами. – Не сердись на него… От этой эпидемии мы все стали немного сумасшедшими… Подняться с тобой?

Варвара сочла это проявлением трусости. И вежливо отказалась. Инспектор чмокнула ее в щеку.

К этой итальянской привычке целоваться по любому поводу Варвара не могла привыкнуть. Но в ответ тукнулась носом в щеку Виоленти. Ее кожа пахла чем-то приятно знакомым. Как из детства. Или какой-то дорогой крем?

Открыв замок, Варвара резко распахнула дверь, нажала выключатель, и замерла на пороге.

В квартире ничего не изменилось. Мебель не тронута, мелкие вещи на своих местах. Тишина и покой. Даже адский песик, прижав хвост к запретной двери, сверлил Варвару бусинками глаз.

Первым делом она взяла смартфон. И сразу поняла, какую ошибку совершила: забыла проверить аккумулятор!

Смартфон был мертв. Наверное, давно. Точно, она не заряжала его со вчерашнего утра. Если гости были, ушли незамеченными.

Варвара так расстроилась, что чуть не саданула смартфон о паркет. Что было бы окончательной глупостью: смартфон не виноват. Виновата только она.

На часах была полночь. Варвара так устала, что смогла добраться до дивана и плюхнуться на подушки. Злобное существо помалкивало. За что его следует наградить косточкой.

Она закрыла глаза и постаралась привести мысли в порядок. Но это Варваре не удалось.

Раздался телефонный звонок. Варвара подняла голову с подушки и огляделась. Звук был в квартире. Забытый звук старого дискового телефона, какой дед держал у себя на рабочем столе и упрямо пользовался.

Варвара знала этот хриплый звонок. Откуда он шел?

Телефон упрямо звонил. Она прислушалась и поняла, что звук идет из-за закрытой двери.

Песик повернул на него голову.

За дверью спрятан старый телефон? Чтобы разговаривать с кем? С привидениями прошлых жильцов?

Поднявшись с дивана, Варвара подошла к запретному месту и взялась за ручку. Собачка не пикнула. Варвара нажала и потянула на себя. Дверь бесшумно поддалась. Телефонный звонок во всю зазвучал из раскрытой щели.

Варвара распахнула дверь. То, что увидела, было так мерзко, что она вскрикнула.

Нет, не от страха. От неожиданности. Но в обморок падать не собиралась.

Телефонный звонок не унимался. Только телефона не было: трезвонил смартфон, брошенный на полу.

…Запретная кладовка оказалась тамбуром. Помещение небольшое. Боковые простенки выложены белыми деревянными панелями. Вместо стены – еще одна белая дверь. Сверху свешивался светильник с разноцветными стеклышками.

На крюк, державший его, была привязана толстая веревка. На ней покачивалось тело в белом балахоне с широкими рукавами. Голые ступни, кисти рук и лицо жирно выбелены. Черные волосы свисали длиной гривой. Проклятая героиня фильма ужасов, которая вылезает из телевизора, была мертва.

Песик сидел под ее пятками и скулил собачьей тоской. Его не могли прогнать. Рядом лежал низенький табурет, какой пожилые люди ставят под ноги.

Коммиссарио выключил смартфон: звонок старого телефона был записан будильником. И время побудки выставлено.

Синьора Сакетти приготовила последний сюрприз. Теперь она достанется криминалистам в одноразовых защитных костюмах.

Филиппе подошел к дивану, на котором сидела Варвара, скрестив руки. Вид ее не сулил ничего хорошего.

– Приношу свои извинения, синьорина Ванзарофф, – сказал он, присев рядом.

Лица к нему Варвара не повернула. Смотрела прямо перед собой. На камин.

– Не за что извиняться, коммиссарио, – сказала она.

– Я не поверил вам с самого начал. Подумал, что устроили розыгрыш… Еще раз простите… В любом случае, теперь все кончено. Старая актриса покончила с собой…

– Она не покончила, – упрямо сказала Варвара.

– Ну-ну, синьорина, не будьте подозрительней самой полиции, – Филиппе попытался улыбнуться, но его улыбка досталась фарфоровым фигуркам.

Варвара упрямо рассматривала каминную полку.

– Коммиссарио, – сказала она. – Хотите пари?

– Не совсем удачное время и место для спора, – ответил коммиссарио, стараясь быть мягким с девушкой, пережившей шок.

– Вам оно ничего не будет стоить. Проверьте мое предположение.

– Какое предположение, синьорина?

– Под балахоном у Сакетти должна быть портупея с металлическим кольцом на спине. Спорим? – и Варвара повернула к нему голову.

Коммиссарио не был готов к такому пари.

– Что за странная идея? – ласково спросил он.

– Всего лишь поднимите белую одежду. Узнаете много интересного. А если ошибаюсь… – Варвара не нашлась, что сказать. Ошибка будет ужасной. Для нее.

Филиппе заставил себя сделать одолжение синьорине, переживший страдания. Он отошел к тамбуру.

Варвара нарочно отвернулась. Для чистоты эксперимента.

Вернувшись на диван, коммиссарио издал звук, какой издает полицейский в глубоких сомнениях. Ну, или что-то подобное…

– Откуда вы знали? – уже строго спросил он.

– Портупея с кольцом – театральное приспособление для того, чтобы на сцене сыграть повешение, – ответила Варвара. – Актеру на шею накидывают фальшивую петлю, а веревка, что его удерживает на самом деле, крепится на спине. Фокусу несколько веков…

– Что это означает?

– Синьора Сакетти задумала красивый финал… Только ей не дали сыграть…

Филиппе недовольно хмыкнул.

– Простите, синьорина, я не понимаю. О каком финале вы говорите?

– Финал большого шоу, – сказала Варвара, глядя на портрет актрисы. – Синьоре Сакетти за пятьдесят…

– Пятьдесят три, – уточнил коммиссарио…

– Пятьдесят три… Ролей нет, славы нет, и уже не будет. А играть хочется. Это проклятие актеров. Сцены и съемок нет, но есть интернет… Синьора Сакетти смотрит ютюб, видит, какие дурацкие шоу становятся в миг популярными. Разве она, прекрасная актриса, не может еще лучше? Она умеет перевоплощаться… В карантине как раз много свободного времени. Нужен один зритель, перед которым будут разыгрываться сценки… Такой зритель находится: я снимаю ее квартиру. А дальше передо мной появляется соседка Беноци, страшный мафиози, курьер из пиццерии и профессор Тоцци, который приглашает на иммерсивный спектакль. Зачем? Чтобы разыграть финал первого шоу синьоры Сакетти: я прихожу домой, слышу звонок из-за запретной двери, открываю, и тут оживает белый призрак из фильма ужасов… Красивый финал…

– Откуда вам известно?

Варвара показала смартфон:

– Новый канал на ютюб «Шоу Бригеллы»… Синьора Сакетти сделала короткий ролик анонса… Еще не в топах, но уже пятьсот подписчиков. Неплохо, больше, чем вмещает театральный зал… У нее были неплохие шансы. Думаю, вы без труда найдете ее записи, которые она делала скрытой камерой.

Коммиссарио не спешил соглашаться.

– Зачем Сакетти прислала вам пиццу со снотворным? Какое это имеет отношение к шоу?

– Самое прямое, – ответила Варвара. – Она изображала надо мной спящей привидение в этом костюме. Снимала эпизод «Девушка и призрак», или что-то подобное… Так увлеклась, что забыла собачку… Для меня не ясно только одно…

– Что именно? – оживился коммиссарио, немного утомленный умом девушки. Который сам же нахваливал.

– Вы узнали источник доходов синьоры Сакетти?

Филиппе уверенно кивнул.

– Сможете угадать? – спросил он.

– Предполагаю… – Варвара запнулась, будто ставила на рулетку состояние, – что она владеет этим домом… Она богатая домовладелица. Это так?

Коммиссарио вынужден был признать полное поражение. Действительно, синьоре Сакетти принадлежал этот дом и еще два на соседних улицах. Дома перешли к ней по наследству от отца. Так, что она никогда не испытывала денежных проблем. Какие обычно преследуют актрис.

– Но как вы узнали? – только спросил он.

– Только в этом случае запрет открывать дверь имеет смысл, – ответила Варвара.

Филиппе не мог сознаться, что не нащупал никакой связи.

– Квартира, доставшаяся мне, на самом деле часть большой квартиры хозяйки дома, – продолжила Варвара. – Здесь большая студия, но нет спальни. Почему? Потому, что спальня находится в другой части квартиры, за запретной дверью. Если бы я открыла, то сразу поняла, что квартиры Беноци и эта – одно целое. И появление соседки с великолепным эспрессо провалилось… В той части синьора гримировалась, одевалась и разыгрывала передо мной разных персонажей своего шоу.

– Заставили меня удивиться, синьорина Ванзарофф, – сказал коммиссарио. – Плохо, что шоу сеньоры закончилось, не начавшись. Хорошо, что нет никаких бандитов, которые планируют ограбить ювелирный магазин…

– Шоу не закончилось, – тихо сказала Варвара. Чем вызвала новое удивление на лице полицейского. – Синьора Сакетти никогда бы не повесилась с надетой портупеей.

– Слишком смелое предположение, синьора…

– Коммиссарио, если бы сеньора Сакетти была одна, сначала закрепила бы страховочную веревку на спине, а потом надела петлю на шею. Но ей помогли.

– Хотите сказать, что ее… Что ее…

– Тот, кто был с ней, взялся помочь. Накинули настоящую удавку и не закрепили страховку. Синьора сама спрыгнула с табурета. Веревка ее прикончила. Крюк выдержал вес тела. Смартфон с мелодией телефона был оставлен на полу. Повешенную надо было найти, как можно скорее… Песик все видел, но показания с него вам снять не получится…

Филиппе ничего не оставалось, как проглотить неприятную пилюлю: теперь надо будет искать убийцу.

– Вам следует перейти в другую часть квартиры, – только сказал он.

– Я остаюсь здесь, – заявила Варвара. – Я сняла эту квартиру и будут жить в ней. И никуда не съеду. Особенно в эту ночь.

– Вам не будет… неприятно?

– Будет. Но я должна найти убийцу…

Коммиссарио не срывал ироничной улыбки:

– Каким же образом, синьорина? На улицу выходить запрещено…

Варвара предъявила смартфон:

– Когда вышла из дома, поставила на запись. На ней должен попасть убийца, который пришел с синьорой Сакетти. Ночью изучу запись, а завтра утром сдам его вам…

Уговоры и призывы проявить благоразумие оказались бесполезны. Варвара упрямо стояла на своем: остается на ночь в квартире.

Коммиссарио вынужден был согласиться. Согласиться на все.

Коммиссарио и инспектор Виоленти, которая приехала под самый конец, предприняли еще одну попытку отговорить Варвару.

Попытка оказалась бесполезной. Синьорина осталась непоколебимой, как скала. Или памятник.

Тело увезли около двух часов.

Настала самая глухая пора ночи, между «волком и собакой». В квартире было темно.

Запретная дверь медленно и бесшумно отворилась. В проем неслышно проскользнул призрак. Он мягко и точно двигался к дивану. Среди диванных подушек, укутавшись одеялом с головой, спала упрямая синьорина Ванзарофф.