Текст книги "Поиск силы. Чем ты сможешь пожертвовать?"

Глава 6. Замок дракона

Эва знала, что он поправится, Элджернон просто устал и был удивлен от всего увиденного. Он точно ее видел. Возможно, подумал, что это предсмертный бред или видение, но точно видел, теперь Эву ожидали не менее серьезные проблемы. Ведь Королева провалила свое испытание, потратив много сил, превратившись при Эле, и воинство драконов, на которое она так надеялась, сейчас обратится против нее.

Королева поднялась с колен и обернулась, что бы там не случилось ей нужно было защитить своего короля, даже ценой своей жизни. К ее удивлению, у Короля-дракона была другая реакция. Трехглавый повелитель Аурас приземлился меж своих двенадцати верных воинов, а люди, в оцепенении, молчали и не шевелились, вознося молитвы своим несуществующим богам.

– Вы, люди, будите, наказаны за свое подлое предательство, изгнаны из этой земли, а дома ваши будут сожжены и погребены под пеплом. Еще тысячу лет не будет ничего расти в долине Валиса, кроме высаженных эльфами деревьев, если они того пожелают, а детей ваших будут постигать горе и несчастье повсюду, где бы они ни жили, пока весь род людской не очистится и не отстроится заново. Есть те, чьи души чисты и мы сможем увидеть это, они смогут остаться жить у гор на юго-востоке и строить свой город заново или уйти по своей воле. Рок Валисов не постигнет их в новом пристанище, но то будет уже другой народ и более не будет у нас с ними союзов. Вы же, те, кто учинил это, увидите гибель своего дома и разделите ее с ним, а потомки ваши, если выживут, виновны будут в гибели всего рода человеческого, ибо предательство заложено в их крови. Идите же мои братья, вершите то, что принадлежит вам по праву рождения. И пусть ваш высокий суд будет благословенен самой Хаос.

И самый великий из двенадцати его подданных вышел вперед, обратившись к своему повелителю, чем немало удивил Эву, ведь она была уверенна, что только Аурас может разговаривать по-человечески.

– Мудрейший наш предводитель, твои слова ценны для нас и, обычно, мы не смеем подвергать суждения твои сомнениям, но сегодня скажу я за себя и за братьев своих. Не станем мы нечестиво и беспощадно уничтожать всех, даже детей человеческих, поэтому просим времени больше, дабы дать возможность уцелеть тем, кто раскаялся.

– У вас есть время, столько, сколько потребуется, но затем, все, что останется, надлежит сжечь и людям запрещено брать, что-либо из домов своих. Именно так наказана будет жадность рода человеческого. Благосклонно ответил Аурас.

– Благодарю, мудрейший, ведь каждый из нас не мог взять на себя столь тяжкое преступление, как убийство детей. Позволь, сжигая все нашим пламенем волшебным, не затрагивать плодородную землю, ведь она, как и короли, что пали сегодня, лишь жертва людей.

– Да будет так, но земля эта впредь будет принадлежать эльфам, и только им будет позволено, что-либо выращивать или селиться на ней.

– Большего и не требуется. Люди, выжившие после суда, они смогут пойти в сторону запада? Ведь там как раз расцветает новое государство, и его золотая столица имеет великую потребность в сильных рабочих руках.

– Сдается мне, что не по праву мудрейшим называешь ты своего повелителя, но радостно это, ведь есть на кого оставить мне своих подопечных. Вы свободны, вершить долю этих людей, как вам самим захочется.

– Благодарю, повелитель.

Дракон чуть поклонился своей огромной головой и обернулся к остальным, молча, один за другим, они взмыли в небо, закрывая его крыльями, и отправились выполнять задуманное.

Этот разговор занял не больше минуты, и ни у кого из свидетелей не хватило ума лезть в него, никто даже не попытался сбежать. Немая остановка продолжалась, как в неудачной сцене театра, все ждали вердикта, каждый своего. Бежать было бессмысленно и любой, кто находился возле прекрасного сада, сгоревшего почти дотла, понимал всю безысходность.

Аурас обернулся к своим пленным, и сам создал из пламени и камня гробницу, в которую поместил он короля Ургунта.. Надпись древними рунами на ней, гласила: «первому из людей». А затем покрыл ее ковром из зеленой травы, ведь это был последний честный человек, которого знал этот мир, и он должен навсегда остаться частью этой зеленой равнины. Затем Аурас внимательно, насколько это возможно было сделать всеми тремя головами, посмотрел на Эву:

С травой и цветами у тебя бы получилось получше, чем у меня, но сил, наверное, совсем не осталось, правда, милая? В голосе дракона было слышно нотки опаски. – От кого ты собралась защищать своего короля? Ты же знаешь, все они уже мертвы, мы не прощаем таких поступков.

Король драконов немного помолчал, склонив головы, и не дождавшись ответа от Эвы, продолжил:

Эва, я не стану казнить тебя или его, ведь ты не провалилась в испытании. Твое время истекло и просто нужен был момент, что-то особенное, доказательство того, что в отличии от своего брата, ты сможешь жертвовать собой ради кого-то, любовь – страшная сила, не доступная творениям Хаос, но ты смогла измениться именно из-за любви. Когда двести лет назад ты оказалась у нас, не готовая к битве, меня удивило то, что помыслы твои были действительно так искренни, и это сбивало с толку того, кто был уверен в жестокости твоего поколения. Пророчество, которое я тебе дал гласит, что только соединенные великим чувством владыки света смогут изменить ход истории, но тогда, неумение жертвовать собой мешало тебе. Как и тысячу лет назад ты могла в любой момент отвернутся от мира ради своей жизни, а сейчас ты чуть не убила себя ради эльфа. Ты не просто могла отправиться бесплотным духом в свою крепость, ты бы себя уничтожила ради него, столь мощный заряд энергии вырвала из себя. И ты это прекрасно понимала и осознанно шла на такой риск, поставив его жизнь превыше всего. Наша семья не задумывалась никогда, но у каждого есть придел силы, и не бывает абсолютно бессмертного существа, даже Вселенная не может быть уверена в своей бесконечности. Впервые, кто-то из творений поставил чужую жизнь превыше своей, теперь я знаю, что ты сможешь совладать и с силами, которые дают мои дети. Я передаю в твои руки огненную страну, зная, что теперь тебе есть смысл беречь этот мир. Теперь прощай, и пусть человеческий род никогда не забудет этот день, моя королева.

С почти удавшимся поклоном, огромный трехглавый дракон взмыл в ночное небо, обернулся огненной вспышкой, подобно рассветному солнцу озарив горизонт, и стал новой звездой.

Так уходили в мир иной только самые высшие создания Хаос, дети вселенной, возвращаясь к своим истокам, украшали небосвод ярким светом своей души.

Королева посмотрела вслед Аурасу, не веря тому, что все так странно сложилось, если повелитель драконов был удовлетворен, значит все получилось, Эл выживет и их ждет будущее, пускай даже тяжелое.

Все нападавшие были давно мертвы, а эльфы из пограничной стражи еще не прибыли, и скорее всего, они даже еще не подозревали о случившемся.

Эва не стала дожидаться окончания казни, необходимо было доставить Элджернона в штормовой замок до того как он очнется, но больше в дракона превратится она не могла, и пришлось просить Анга отвезти их двоих.

Пролетая над пепелищем, в которое превращался процветающий еще вчера город, она думала о превратностях судьбы людей, как они сами выбирают этот путь, заворачивая спираль времени на очередной нелегкий круг.

Как быстро справлялись со всем драконы, менее часа прошло с того момента, как их повелитель отдал свой последний приказ, а большинство смертных было наказано. Как всегда, были и те, кто наказан не заслуженно, они будут спасены, ведь драконам дана сила увидеть и спасти их, но что удержит этих людей от мести, неизвестно.

Она видела, как множество женщин и детей, едва оправившись от сна, бежали босиком прочь от драконьего пламени, своих бывших, уничтоженных домов, своей потерянной жизни. Интересно, как станут поступать потом эти люди, дети, которые вырастут в нищете, возможно без крова над головой. Нужно будет повлиять на те, развивающиеся города, о которых говорил Фальк, что бы они не бросали своих собратьев.

Серебряный дракон странно удивил ее сегодня, сколько всего еще они скрывали от новой королевы, а сколько захотят поведать? Загадка. Задумавшись, Эва уловила чьи-то мысли, именно мысли, а не чувства. Ведь, обычно, она могла прощупать эмоции любого человека или существа, а мысли оставались до нее тайной, только если кто-то сам не пытался ей их показать. Бывало, что это умение приносило гораздо больше пользы, чем чтение мыслей, ведь так она заглядывала в саму душу человека, а не в его голову, а людям свойственно самим не признаваться в том, что они чувствуют на самом деле. Чаще всего королеве приходилось общаться именно с такими существами, которые говорят и чувствуют одно тоже, но было бы не лишним уметь узнавать и лицемерных людей, которые думают одно, говорят другое, а чувствуют вообще иначе. Сейчас в ее голову постучались мысли Анга, который хотел поделиться соображениями на счет судьбы людей, в общем, они ни сильно отличались от мыслей Эвы, что еще больше убедило королеву в правильности своего суждения.

Ее действительно тревожила судьба этого мира, как же смогут они противостоять нарастающим силам зла, если сами, уподобившись им, продают свои души за богатства и еду. Эй больше не придётся думать о них, о смертных. Как только Эл оправиться они станут вместе влиять на Мирру, а люди смогут выбирать сторону, какую захотят. И все последствия их выбора останутся только на их совести.

Анг мчал во весь опор, взмахивая крыльями в помощь своим сильным и быстрым ногам. Пегас донес их до штормового дворца меньше чем за час, и вот они на ледяном мосту, который словно сам несет свою королеву домой.

Эва уложила эльфа в королевских покоях и сняла ледяное дыхание с его кожи, которым замедляла воспаленные ожоги. Энергия дракона уже начала восстанавливать его волосы и тело, хотя такими длинными, как раньше, они будут не скоро. Это было меньшее из зол, ведь в сознание Эл не приходил.

Так даже лучше, подумалось ей, не чувствовать боли и не мучатся сейчас, ненужными вопросами, вот что хорошо для Эла. Оставалось только ждать. Для силы огня в ее теле, ожидание было невероятным испытанием, да и жестокость ее характера не позволила просто сесть у постели больного, как это сделала бы смертная женщина.

Надо же, где это можно увидеть, могущественных владык, скорбящих у постели больного, хотя, в последнее время, ее представление о повелителях мира сильно изменилось.

Пустое ожидание было невыносимо ей, и королева отправилась на балкон, наблюдать за уничтожением города, в котором сама бы с удовольствием приняла бы участие. Раньше тут не было перил, странно, но когда они с повелителем драконов, были тут вдвоем, они были не к чему, а сейчас ей не хватало на что опереться. Эва была еще слаба, после того, как поделилась почти всей жизненной силой с Элом, и повелитель драконов был прав, ее мощь совершенно не безгранична. Только сейчас, едва держась на ногах, она поняла, какой опасности подвергалась. Королеве срочно нужно было пополнить запасы силы, пока не восстановятся личные, хорошо, что ее маленькое хранилище, всегда путешествовало со своей хозяйкой.

Получив энергию из короны, в камнях которой, запечатана вся дарованная ей другими существами сила, взмахом руки, Эва подняла каменные плиты, сквозь призрачный туман со дна ущелья, и сложила из них ограду, превратив ее в ледяное продолжение моста, гладкое и теплое на ощупь. Вот теперь Эва могла спокойно наблюдать, как горит Валис. Опираясь на свое творение, королева продолжила питаться из сапфира, до краев наполненного жизнью, и слушала размеренное дыхание своего короля. Вскоре, ей придётся подумать о новом вместилище, ведь магия дракона, которую получит Эва, не сможет целиком погрузиться в короне. Алмазы Идриса, столь любимые людьми, не живые, их невозможно наполнить магией. Только эльфы умудрялись предавать им какого-либо волшебного смысла, а смертные, по праву, считали самыми ценными деньгами. В этом смысле народы друг друга дополняли. Эльфы плакали мелкими кристаллами алмазов и обрабатывали их, и ценность камней измерялась именно в количестве пролитых слез, а люди были готовы продать все, что угодно за пару таких камней, ведь в природе они встречались крайне редко, а в долине их не было вообще. Как иронично, что все получали выгоду от пролитых слез целого народа. А, с другой стороны, в этом смысл всех войн – заработать на чужом горе. И, возможно, торговать алмазами лучше чем воевать за них.

Эл проснулся от яркого солнечного света в окне, не понимая, где он находится и что произошло. Все тело ломало от невыносимой боли, он умер. Эл точно помнил, как это произошло, но сейчас он чувствовал себя живым, ведь мертвые, как ему казалось, не могут ощущать такой невыносимой боли от ожогов. Эльф не мог приподняться и толком осмотреть себя или комнату, только знакомый потолок и балконная рама давали понять, что он в Штормовом замке, в покоях королей.

Странно, ведь он был уверен, что в потустороннем мире окажется рядом с родителями, а не в древнем замке. Король бы поразмыслил над сложившейся ситуацией, но вновь провалился в беспамятство. Ему снились яркие, цветные сны, которые казались реальностью, той новой реальностью, которая положена погибшим в бою воинам.

Он был дома, не в Северном лесу, а возле Первого озера, в горных лесах, которые были местом рождения его народа. Вокруг хрустально-чистых вод были выстроены прекрасные дома, настоящие, постоянные, которые своим теплом и уютом украшали долгий век каждого эльфа. И был он там не один, весь прекрасный народ праздновал, встречая своего правителя. В этом сне, он возвращался домой со своей королевой, которая несла их дитя в корзине из золотых прутьев. Эл не видел лица жены, но знал наверняка, какова она была рядом с ним. Они шли под сенью старых деревьев, склонявших свои тяжелые кроны к водной глади, а вдоль дорожки, ведущей в горный дворец, выстраивались эльфы, осыпая правителей самоцветами. Они были счастливы, они были семьей.

Хотя было в этом сне и что-то тревожное, неправильное, ведь счастливые эльфы, не могли осыпать своего короля самоцветами. Алмазы – струятся по щекам бессмертных вместо слез, а рубины – остаются на том месте, где проливалась их кровь. Ничего из этого не могло означать счастье народа, либо оно было оплачено и достигнуто столь высокой ценой. Отчего тогда все так рады, или вся эта картина – сплошная ложь. Тревога заставила Эла почувствовать, что это сон, и он просыпается, боль физическая стала вновь ощутима, и король вернулся в сознание.

Вновь очнувшись, он чувствовал себя намного лучше, хотя не мог сказать, сколько времени прошло. Элу хватало сил опереться на руки, приподнявшись в постели, он посмотрел в сторону окна, которое даже в темноте заметно преобразилось, там стояла девушка. Хотя яркий свет и заставлял его пострадавшие глаза жмуриться, Эл видел ее черное платье, развивающееся от порывов дикого ветра и волосы, которые мягкими, черными, как воронье крыло, волнами струились до самого пола, прикрывая всю, слишком высокую для смертной, фигуру девушки. Он пытался сказать хоть что-нибудь, но ничего не получалось, а она не оборачивалась.

– Спи, нужно отдохнуть, силы еще не вернулись к тебе, а потом мы будем разговаривать. Прозвучало в его голове, и король отключился снова.

Эл хотел было возразить, но не смог. Голос был таким знакомым и успокаивающим, что он не мог ослушаться его и провалился в новые красочные сны. Они были так реальны, что казались явью и приносили облегчение, он был там не один, с Эвой. Они ходили по зимнему лесу на краю земли, а затем пронеслись на Одинокий остров, невероятно красивый и столь же мрачный, в крепость из обсидиана, которую так часто вспоминал Эл, ее дом.

Замок охраняли разные дикие кошки, огромные, опасные львы и тигры, которые не обитали в Мирре и, обычно, наверняка не ходили в доспехах. Странно, но когда он был здесь в прошлый раз, ничего такого не заметил. В прошлый раз там не было никого, но это же сон, всякое возможно. Королю очень хотелось задержаться в этом дивном месте, что давало покой – мятежным, и родственную душу – одиноким, но они продолжали свой путь через море. Пара пролетала на юг над высокими горами и равнинами, реками и лесами, которые Эл не представлял себе. Откуда-то вдруг пришло понимание, что они очутились в Огненной стране, только нет там тумана, который обычно скрывал все, что находилось ниже горных дворцов, все, что выглядело совсем иначе чем он ожидал.

Это было прекрасно, абсолютно нетронутая дикая природа, смешивалась с причудливыми домами гномов, которые расположились у самого подножья внутренних гор, темными туннелями и холодными пещерами, скрывавшими в своих стенах бесчисленные сокровища драконов. Элу было интересно, откуда у них такое изобилие, ведь крылатые змеи Аурасы никогда не крали и не требовали драгоценностей. Может все это богатство, которое не снилось даже эльфам, осталось еще от предыдущих хозяев. Его влекли величественные библиотеки. Как ни странно, он ощущал присутствие множества рукописей разных видов, значений, на совершенно немыслимых языках. Как бы ему хотелось, однажды, не умирать от боли, которая уже звала обратно, где-то на задворках сознания, а побывать в одной из этих сокровищниц.

И, вновь, король не смог удержать видение, остаться в этом чарующем, успокаивающем и приятном сновидении. Они с королевой возвращались в Штормовой замок, в его сне и наяву, кто-то шептал: « – Очнись, король, ты дома!».

За окном была поздняя ночь, когда Элджернон всё же пришел в себя. В комнате было тепло и светло, не смотря на штормовой ветер, бушующий и ломающий деревья за окнами с волшебным стеклом. В огромном камине из черного камня, отдавая тусклый свет, тлели драконьи угли, которые Эл запомнит на всю оставшуюся жизнь. Этого огня было не достаточно, что бы осветить такой огромный зал, а свет в спальне был ярким и очень уютным.

Нежась в уюте знакомой комнаты, Эл уже почти поверил в то, что не умер, хотя не понимал, как мог спастись. Адская боль от огня, который выжигал его глаза и кожу, еще преследовала его. Эльф дернул рукой и попытался нащупать свои волосы, которые темными волнами спадали на спину, но их почти не осталось. Густые короткие пряди свисали на лицо, напоминая о том моменте, когда они загорелись. Тогда боли еще не было.

Он так же ясно помнил, как упал на колени, обессилев от ранений, а потом была только темнота и холод, что сменилась видениям прекрасных стран и путешествий, которые казались ему предсмертным бредом или тем волшебным местом куда, возможно, попадали мертвые.

И он вспомнил, как золотой дракон спустился перед ним на землю, прикрыв крылом в момент слабости, и превратился в Эву, которую он отчаянно звал в тот момент. Она взяла его за руку и отвела от опасности, в места их былых встреч и прогулок. Залечила его раны, проливая горькие слезы, которые ему хотелось тотчас осушить, а затем они вместе летали над миром, ее миром, древним и прекрасным, каким он его и представлял, а после пронеслись над огненной страной. Она оказалась такой живой и зеленой, под слоями волшебного тумана, что Эл пожалел, что никогда не просил разрешения спуститься и посмотреть ее при жизни, и понял, почему драконы так тщательно охраняли эту первозданную природу. И всплыло в его мыслях, как Эва привела его обратно в штормовой замок и лечила, молилась своим богам о его выздоровлении, и была рядом. О чем еще мечтают эльфы после смерти – лишь о вечности со своей половиной.

– Я думаю достаточно, посмертных мечтаний. Вновь услышал он знакомый голос, но уже в комнате, а не в своей голове. – Ты, очень даже жив, а теперь еще и полностью здоров, только прическа другая. Кто-то явно гордился своим остроумным замечанием, но яркий свет в комнате не давал Элу до конца сосредоточиться на собеседнике.

Свет в комнате стал меркнуть и в дальнем углу он увидел ее, высокую черноволосую девушку, которая сидела в алмазном кресле, том, что был на первом пиру в этом замке. Как и в первую встречу, нельзя было сказать добро она или зло, лишь знакомое чувство наполненности пришло к нему, король уже знал, кто его гостья.

– Чем ты так удивлен, мой король, неужели думал, что я дам тебе погибнуть? Сказала девушка, зная ответ на этот вопрос заранее.

– Я думал, что умер, а раз ты пришла сопроводить меня на ту сторону, значит, тоже погибла или действительно была лишь моим бредом. Мыслями о твоей гибели я объяснял столь долгое отсутствие, столь неожиданную пропажу. Казалось, я побывал в раю, а не на одиноком острове, а затем все так резко оборвалось. Что тебя держало так долго вдалеке? Прошедшие столетия вернули мое одиночество с новой силой, так что не стоит считать странным мое удивление, увидеть тебя вновь уже и не мечталось.

– Ты не был один. Недоумевала королева, которой были чужды смертные ощущения и переживания. – Последние сто лет мы виделись довольно часто и бывали вместе по долгу, просто магия драконов создавала завесу, даже для твоего зрения и ты мог видеть лишь золотого дракона, а не меня. Ты даже пришел с войной на мой народ и хвала богам, что старый Аурас видел твое значение и не стал отвечать на вызов, а отправил меня собрать союз. А до этого, была сотня лет моего заключения в пещерах этой страны, которые тянулись нескончаемо долго, пожалуй, дольше всех веков моей жизни.

– То есть превращение дракона в тебя не было моим бредом? Вопрос Эла прозвучал тоном, подразумевающим его сомнения в своем душевном здравии.

– Нет. Печально произнесла Эва. Я истратила всю силу, что дали драконы на твое лечение и не могла больше удержать заклинание, оно ушло, а вместе с ним и броня, крылья и прочие атрибуты.

– Почему же ты никак не показалась мне за все эти годы? Эл почти прокричал это, и напрасно. Гнев не пошел на пользу молодому королю, отбирая слишком много сил и, тяжело дыша, он откинулся на свои подушки.

Обида укор, звучавшее в его голосе, ранили Эву не меньше, чем ощущение собственного бессилия все эти годы.

– Меня глубоко оскорбляют такие мысли, мой король, заключение в этом теле было вынужденной необходимостью, а не моим желанием, испытанием моей стойкости, а не твоей веры. Невозможность нашего общения была частью этого, условием, которое выставил мне Аурас, за которого я себя и выдавала. Мне нет нужды проверять или испытывать кого либо. Двести лет назад, я сама не поняла, как очутилась в этом царстве, тем более, не ожидала такой снисходительности и щедрости от старших братьев. Видишь ли, – Эва вздернула бровь – драконы не славятся своей недружелюбностью и много времени понадобилось мне, что бы перестать сомневаться в искренности их желания помочь. Первое время, я подозревала, что меня просто задерживают здесь, как пленницу, а потом стала больше разбираться во всем этом. Честно, я до сих пор не уверена в том, что понимаю мотивы драконов, ведь им эти войны не принесут ничего, кроме уничтожения. Раньше еще был шанс, что мы с тобой, сломя голову, бросим все и сбежим, спрячемся от мира и проживем не одно тысячелетие за очередной стеной из северных ветров. И нас никто бы не нашел, враг даже не спохватился бы, меня нет и не было. Теперь, мы ввязались в эту войну больше, чем прежде и не сможем свернуть с выбранного пути, как бы не захотели.

Говорила она это уже без злобы и обиды в голосе, понимая, чем вызваны эмоции Эла, он чувствовал, что его могли использовать в своих целях и сейчас раз скрывали правду так долго.

– Поверь, если я буду показывать свои обиды, никому во всей Мирре это не понравиться, закончила она.

Драконы не стали уничтожать меня, а дали возможность получить дар, продолжила Эва, ощущая его терзания. Они проверяли меня в испытаниях, в основном ставя на мою волю, а не силу. Первую сотню лет я провела в молчании, в самых глубоких, холодных и темных пещерах этого королевства, великий золотой дракон учил меня всему, что умел сам. Второй век, я провела в роли Аураса, только вы думали, что это самка дракона. Я должна была помогать королю эльфов и охранять союзников, что стало еще более тяжелым испытанием, так как я видела тебя, но не могла поговорить или выдать себя. Таковы были условия, мне должно было хватить сил держатся на расстоянии. В награду за это, драконы стали бы на мою сторону, но когда на тебя напали сил сдерживаться больше не осталось. Я нарушила договор, зная, что если отдам всю энергию на твое спасение – магия покинет меня и личина дракона спадет, а это означало смерть. В сочувствие силы, я не смогла бы противостоять таким существам как драконы, но ты был почти мертв и этот выбор дался мне легко. Я посчитала, что мой конец – приемлемая цена за твою жизнь.

Эл, казалось, не заметил злой правды в этих словах и продолжал копаться в глубинах своих догадок.

– Но, когда-то давно ты сказала, что убить тебя нельзя, а теперь говоришь, что драконы могли тебя казнить, что это значит?

– Действительно это почти невозможно, но если я сама отдам всю свою жизненную энергию, то останусь настолько слаба, что у короля-дракона хватило бы сил. Тем более, что кто-то равный по силе вполне может тягаться со мной и победить. Смерть – не совсем точное определение того, что со мной могло произойти. Меня бы отправили на просторы Хаос в безвременье, но понадобились бы тысячи лет, что бы собрать вновь столько сил, что бы спустится в мир в каком либо обличи. Сегодня расставание меня бы уничтожило, хотя, память мне не подвластна, и через века, я бы не вспомнила о Мирре.

То есть он намного сильнее и может тебя отправить в любой мир? Удивленно, даже испуганно, спросил король.

На счет сильнее, не могу точно сказать. В этом мире – определенно. Он мог но ушел, таков был уговор. Эва продолжала, чувствуя интерес эльфа, стараясь не раздражаться по пустякам. – Что на счет возраста я не уверенна, потому что Аурас помнит, откуда пришел, а я нет. На данный момент, этот поединок мог стать последним, если бы ему было суждено состояться.

Но, Аурас ушел и оставил меня править своим королевством, драконы полностью подчиняются его воле, а значит – мне.

– Как так получилось? Не унимался, Элджернон.

Потом. Вставая со своего места, сказала Эва. – Надеюсь будут многие годы, чтобы обсуждать прошлое и будущее, которые мы проведем вместе. А сейчас идем. И она жестом пригласила его выйти с ней на мраморный балкон. Король собрался с силами, намереваясь ощущать боль каждой клеточкой своего тела, но ничего не происходило, все ушло, ужасные ожоги от ран прошли бесследно.

Король с легкостью преодолел разделявшее их расстояние, его легкие одежды, которые имели неизвестное происхождение, развевались, как от ветра, которого тут не было и в помине.

Они стояли и смотрели вдаль, а Эл чувствовал, что его зрение полностью восстановилось и даже немного улучшилось, так хорошо он видел в темноте. Там, под звездным небом, он мог рассмотреть долину Валисов, точнее пепелище, что от нее осталось, но не желал он разглядывать это предательское место и, поспешно отвернувшись, проследил за взглядом Эвы.

– Надеюсь, пепел будет прекрасным удобрением для будущих полей и новые люди, живущие там, поняв свои ошибки, смогут возделывать их, не убивая себя жадностью. Сказал король, что бы хоть как-то заполнить тишину, повисшую, словно на похоронах.

– Теперь эта страна принадлежит мне, а Аурас там. Она указала на яркую звезду, что появилась совсем недавно на небосводе, так как он ее ранее не видел. А Эл, очень любил наблюдать за звездами, как и все эльфы, он помнил каждую из них и знал место на небесной карте. – Все дети Хаос, вернувшись к ней, становятся на время звездами на ее ночном платье, которое мы, внизу называем небом, а когда приходит новый виток времени, если это суждено, спускаются в тот или иной мир, творя или разрушая во имя великой матери.

– Но почему он ушел? Ведь нам очень кстати была бы такая сила, раз войны не миновать и она будет так разрушительна. Мне сложно представить зло с которым предстоит бороться, ведь ты до сих пор мне ничего не объяснила.

– Время драконов истекло и он, передав свои знания, вернулся на небо до своего часа. Поверь, есть места, где он нужен еще больше чем здесь.

– А остальные, они уйдут за ним?

– Нет, они умрут, таков естественный порядок вещей. Зеленые драконы – его потомки, моложе и слабее, родились в Измире и никогда не принадлежали Хаос. Их долгая жизнь подобна эльфийской и может прерваться, в бою, к примеру. Серебристо-белые жили в Мирее еще когда она была скрыта туманом, и никто не знал о ее существовании, они стары и сильны, но тоже смертные. Первые из этого вида – жемчужные драконы, их всего двое. Это братья Аураса, такие же древние и сильные, но, из-за своей злобы и свирепости, они скованные в самых глубоких пещерах этой страны, до которых даже я не добиралась.

– Ты ведь тоже дитя Хаос, как я понял, значит, тоже улетишь в другие миры, когда наступит время?

– Никто не знает этого, мои братья были Владыками сторон света и не вернулись к матери, а были отправлены в безвременье насильно, их жизни на этой земле окончены навечно, а ваши появились именно поэтому. За ваше существование заплачено кровью высших и именно поэтому эльфы так ценны для меня.

– Ты знаешь как зародился наш мир? В записях эльфов и людей, он был и всегда будет, а красные воины, что приходят из-за гор считаются самыми древними народами, но никто не знает правды?

– Они приходят из Западного края, страны, что за морем, за пределами Мирры, которая раньше была частью Измира. Эва, взмахнула рукой в сторону, в который находился Мерамор и Эл, действительно смог бросить свой взгляд, пусть лишь на секунду, но так далеко, что бы увидеть границы материка, Великий мост, и землю за ним.

– Ты можешь увидеть город с этого места? Что это за магия? Удивленно спросил, Эл, которого каждая новость и возможность изумляла больше прежнего.

– Город не могу, я никогда не была в Мераморе, но если ты научишься «бросать взор», то сможешь увидеть все места, которые когда-либо посещал, не смотря на то, какое расстояние и преграды вас разделяют.

– Ты никогда не бывала там? Но, разве, там властвует не один из твоих братьев? Это удивляло короля больше любой магии.

– В моей семье, не было таких ценностей, и я никогда не посещала замки своих братьев. Непозволительным вмешательством в жизнь королевства считались даже встречи в тенях, которыми мы пользовались. А подданные не имели права пересекать границ, потому что вернуться уже не смогли бы.