Текст книги "Универсальный солдат"

Скотт пытался бить в ответ, но удары налетали либо на умело поставленные блоки, либо ударяли в тело безо всякого вреда. Теперь сержанту приходилось защищаться. Но он все-таки был профессионалом. Поэтому, как только Люк раскрылся. Скотт сорвал со стены обрезок водопроводной трубы и нанес ему удар в грудь.

Будь на месте сержанта кто-нибудь другой, солдат устоял бы. На это был '13, с его звериной силой… Люк рухнул на пол. Унисол взревел и принялся бить трубой, используя обрезок как копье, стараясь проткнуть солдата насквозь.

Он так обрадовался победе, что ослабил внимание, и Девро тут же воспользовался этим. Его нога рассекла воздух и врезалась унисолу в грудь.

А в следующую секунду противники сцепились в смертельной схватке. В этот момент они так ненавидели друг друга, что были готовы разорвать горло врагу пальцами, перегрызть зубами.

Люк толкал сержанта на улицу, подальше от родных. Он и не заметил, как они вывалились из амбара, перемешивая грязь ногами. Постепенно солдату удалось оттеснить Скотта к перевернутой газонокосилке, и тогда, оторвавшись от сержанта, он нанес сильнейший удар ногой в голову. Унисол дернулся. Из разбитых губ хлынула кровь, а еще через мгновение такой же по силе удар отбросил его назад… Прямо на торчащие ножи.

Сталь пробила Скотта насквозь. Зазубренные, окровавленные лезвия торчали из груди, живота, плеч.

Люк осторожно подошел ближе. Сержант зло ухмыльнулся. Губы его покрылись кровавыми пузырями, и он что-то хрипло пробулькал.

Солдат, не поняв, ЧТО сказал Скотт, сделал шаг… Наклонился… И тут же рука унисола вцепилась ему в шею, потянула к себе, норовя насадить на один из ножей.

– ТЫ МЕРТВ, ДЕВРО! – страшно засмеялся Скотт, заливаясь кровью.

В глазах сержанта плясали бешеные огоньки сумасшествия.

Люк видел плоское широкое лезвие, застывшее в полутора дюймах от его лица, и оно надвигалось. Медленно, неумолимо. Он собрал все силы, выгнулся дугой. Мышцы, казалось, сейчас разорвутся от дикого напряжения.

– Ааааааааааааа….. – крик рванулся из его груди и разбился об окровавленную ухмыляющуюся физиономию Скотта.

В ту же секунду пальцы сержанта соскользнули, и Люк отскочил в сторону. Он остановился, переводя дыхание, стараясь унять бьющееся с безумной скоростью сердце.

– НЕТ, СКОТТ, Я ЖИВОЙ! – хрипло прошептал солдат.

Потому что в это мгновение Люк осознал: он действительно живой. Болен, слаб, избит, но ЖИВ. ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК.

Его пальцы сомкнулись на рукояти, включающей режим "ИЗМЕЛЬЧЕНИЕ".

Глаза сержанта с ненавистью наблюдали за ним.

– Ты отстраняешься от должности. Скотт, – прошептал Люк, поворачивая рубильник.

Он не стал смотреть, что произойдет дальше. Просто отвернулся и быстро пошел к амбару. За его спиной дико завыла газонокосилка, перемалывая ножами то, что было унисолом, а до этого, давно, сержантом Вооруженных сил США Эндрю Скоттом. Но Эндрю, того Эндрю больше не было. Он погиб на войне. В 1969 году, вместе со своим взводом.

Ему никогда не забыть глаза матери. В них застыли отчаяние и тоска, сменившаяся радостью, как только она увидела СЫНА. Своего ЖИВОГО СЫНА. Он распутал веревки, вытащил кляпы и, тревожно глядя на мать, спросил:

– Как ты, мама?

– Она слабо улыбнулась.

– С нами все в порядке… За нас не волнуйся…

– Хорошо.

Люк помог им освободиться и, поднявшись, выскочил на улицу… Люк нашел Ронни лежащей навзничь за "плимутом". Солдат осторожно поднял ее, обнял и прижал к груди, баюкая бесчувственное тело, как спящего ребенка. В этот момент из ее губ вырвался слабый стон. Девушка шевельнулась и открыла глаза.

– С тобой все в порядке? – ему казалось, что это сон, и Люк замер, боясь разрушить его.

Она тронула ладонью затылок.

– Я… Я… У меня голова очень болит… – Ронни вздохнула и поднялась. Несколько секунд девушка молчала, а потом быстро спросила. – Где ОН?

В голосе звучал такой ужас, что солдат поторопился успокоить ее.

– Его… Больше нет.

И Ронни вздохнула с облегчением.

– Как ты себя чувствуешь? – она тревожно смотрела на Люка, и тот улыбнулся.

– На все свои пятьдесят лет…

ЭПИЛОГ

Два месяца спустя. Лос-Анджелес. Корпорация «Си-Эн-Эй».

Осень выдалась просто отличной. Легкой, теплой и солнечной. Деревья сбрасывали желто-красные одежды, и только пальмы все еще стояли зелеными. Город играл многообразием красок.

Вот в такой прекрасный красно-желто-зеленый день Ронни Робертс и Люк Девро толкнули двери телекомпании. Они прошли через гулкий холл, поднялись на лифте вместе с серьезными служащими и вышли на пятом этаже. Здесь находилось несколько рабочих студий. Сновали люди в сине-белых клетчатых униформах, операторы, текстовики. Кто-то спорил с кем-то по поводу испорченной пленки.

Ронни улыбалась. Она обожала свою работу. Навстречу ей торопливо шагал Чарльз. Увидев парочку, он расплылся и развел руками.

– О-о-о, привет Ронни.

– Привет, Чарльз, – девушка чмокнула режиссера в щеку. – Как дела?

– Ничего. Идут. – Чарльз заинтересованно посмотрел на Люка. – А это, я так понимаю, и есть твой парень?

– Да. Знакомься, Люк. Это Чарльз, самый потрясающий режиссер компании "Си-Эн-Эй".

Мужчины скрепили знакомство рукопожатием, при этом Чарльз потряс ладонью и не без восхищения отметил:

– А у тебя отличная хватка, парень. Ну, ладно, идите. Вас ждут в третьей студии. Увидимся после программы, отметим твое возвращение. Насколько я понимаю, сегодня два знаменательных события в жизни нашей компании.

– Какие же?

– Первое – ты вернулась.

– А второе? – Ронни засмеялась.

– А второе – ты первый раз пришла вовремя) – Ну тогда есть еще и третье.

– Да ну? – удивился режиссер. – И что же это?

– Сегодня ровно месяц, как мы поженились.

– О-о-о! – он улыбнулся. – Ну тогда, тем более, есть повод, О'кей.

Буду ждать вас после программы.

– Хорошо, – ответила девушка.

Чарльз улыбнулся и, махнув им рукой, понесся дальше.

Ронни взяла Люка под руку, и они направились к третьей студии…

– ДОБРЫЙ ДЕНЬ, ЭТО ВЕРОНИКА РОБЕРТС. СЕЙЧАС Я РАССКАЖУ ВАМ ОБ ОДНОЙ ИСТОРИИ. НАЧАЛАСЬ ОНА ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД. В 1969 ГОДУ, ВО ВЬЕТНАМЕ…