Текст книги "Революция сна: Как менять свою жизнь ночь за ночью"

Промышленный переворот коренным образом изменил отношение ко сну. Искусственное освещение позволило подчинить ночь, а автоматизация позволила зарабатывать на этом деньги. Для капиталистов сон не представлял собой никакой практической ценности. В XIX в. сон вместе с фабриками, оборудованием и даже рабочими стал всего лишь ресурсом, из которого нужно было выжать по максимуму. Сон не просто перестали ценить – его принялись осуждать. Именно тогда зародилась точка зрения, что время, потраченное на сон, – это время, потраченное впустую (могли бы и поработать!). В своей книге «Индустриальная революция в Америке» (The Industrial Revolution in America) Кевин и Лори Коллиер Хиллстром писали: «Все больше владельцев и руководителей относятся к человеческому труду как товару в производственном цикле, который нужно приобрести по минимальной цене и использовать с максимальной эффективностью»{269}269
  Kevin Hillstrom and Laurie Collier Hillstrom, The Industrial Revolution in America: Iron and Steel (Santa Barbara: ABC–CLIO, 2005), 107.


[Закрыть].

В зарождающейся культуре работа без отдыха считалась признаком мужественности и силы – то, что Алан Дериксон в своей книге «Опасное недосыпание» (Dangerously Sleepy) назвал «героическим бодрствованием» и «мужественной выносливостью». Сон стал признаком «немужественной слабости», и таким образ его сохранился до наших дней – способ измерить мужественность без линейки. «Сверхурочная работа – это конкуренция между мужчинами, возможность выяснить, "у кого больше", – написала мне в письме Джоан Уильямс, профессор права из Колледжа права Хейстингса. – А мы точно имеем в виду только количество рабочих часов?»{270}270
  Derickson, Dangerously Sleepy.


[Закрыть]

Стремясь к максимальной эффективности, фабрики перешли на круглосуточное производство и ввели ночные смены. Больше всех от этого пострадали женщины, потому что, несмотря на увеличение рабочего времени, домашних обязанностей у них не убавилось. По мере того как правительствам штатов становилось известно о нечеловеческих условиях труда, начали появляться законы, защищающие женщин. Суды, законодательные органы и чиновники долго не могли прийти к общему решению по поводу необходимости реформы рабочих условий, и одним из главных камней преткновения был сон{271}271
  Ibid.


[Закрыть]. Луис Брандейс, позже ставший верховным судьей, подготовил записку на рассмотрение суда, в которой он собрал все последние данные по медицинским последствиям недостатка сна у женщин: «С точки зрения медицины сон настолько важен, что, пожалуй, нет другой функции, к которой стоило бы относиться с равным уважением»{272}272
  United States, Supreme Court, Women in Industry: Decision of the United States Supreme Court in Curt Muller Vs. State of Oregon, Upholding the Constitutionality of the Oregon Ten-Hour Law for Women and Brief for the State of Oregon, 1908, https://fraser.stlouisfed.org.


[Закрыть]. Одним из результатов последовавших судебных процессов по поводу законодательства стало сопротивление этой новой идее о том, что человеческий труд и сон трудящихся – это продукт, который должен быть максимально монетизирован.

Несмотря на все усилия активистов рабочего движения, разрозненные правовые реформы не смогли противостоять распространению мнения, что «сон для слабаков». «Предприятия, которые поддерживали традиционный взгляд на сон, воспринимались как место для людей, которые не умеют вписаться в индустриализированный мир», – пишет Дэвид Рендалл{273}273
  Randall, Dreamland.


[Закрыть].

Сталелитейная промышленность стала одной из отраслей, где ситуация со сном была особенно напряженной. В 1919 г. рабочие-сталелитейщики по всей Америке вышли на забастовку, требуя сокращения рабочего дня, однако это ни к чему не привело, и рабочий день остался таким же длинным{274}274
  «Special Reports: A Pittsburgh Century,» Pittsburgh Post-Gazette, http://www.post-gazette.com; «TROOPERS STOP MEETINGS: Arrest 19 Men Including Labor Union Organizers.»


[Закрыть]. В начале 1920-х гг. раз в две недели им приходилось отрабатывать двойную смену, что позволяло компаниям не нанимать дополнительную смену рабочих{275}275
  Hillstrom and Hillstrom, The Industrial Revolution in America, 103–7.


[Закрыть]. Постоянный недостаток сна, вызванный таким рабочим графиком, сказывался на жизни целых социальных групп. Чарльз Рамфорд Уокер, написавший книгу «Сталь: Дневник доменщика» (Steel: The Diary of a Furnace Worker), описал происходящее в 1922 г. следующим образом: «По моим наблюдениям, 24-часовые смены приводят к тому, что полноценно отдыхать и участвовать в жизни семьи, церкви или других социальных групп, которые считаются важной частью американской культуры, становится чрезвычайно сложно или даже невозможно»{276}276
  Charles Rumford Walker, Steel: The Diary of a Furnace Worker (Boston: The Atlantic Monthly Press, 1923), 156.


[Закрыть].

Еще одна проблема заключалась в том, что хронически недосыпающие работники имели дело с опасным оборудованием. В книге «Индустриализация в современном мире» (Industrialization in the Modern World) Джон Хиншоу и Питер Стирнс написали: «Рабочие постоянно пытались найти укромное место для сна, и зачастую это приводило к ужасным последствиям. Пик несчастных случаев на производстве приходился на последние часы долгой смены либо на время между дневной и ночной сменами»{277}277
  John Hinshaw and Peter N. Stearns, Industrialization in the Modern World: From the Industrial Revolution to the Internet, vol. 1, A-L (Santa Barbara: ABC–CLIO, 2014), 4.


[Закрыть]. Алан Дериксон цитирует слова рабочего Альфреда Кифера, который жаловался: «Я с грустью смотрел на мужчин, выстраивающихся у ворот Сталелитейного завода в ожидании своих родных, которые приносят им еду, чтобы простоять еще 12 часов у станка. Безобразие! Заставь лошадь работать 24 часа подряд – и тебя упекут за решетку!»{278}278
  Derickson, Dangerously Sleepy.


[Закрыть] Сам Кифер был уволен за то, что уснул на рабочем месте, не выдержав 21-часовой смены.

Рабочее движение выступало за введение восьмичасового рабочего дня. В 1889 г. прошел марш членов профсоюзов в Вустере под лозунгом: «Восемь часов на труд, восемь часов на отдых, восемь часов на сон»{279}279
  Roy Rosenzweig, Eight Hours for What We Will: Workers & Leisure in an Industrial City, 1870–1920 (Cambridge, Eng.: Cambridge University Press, 1983), 1.


[Закрыть]. Однако впервые 40-часовая рабочая неделя была введена только в 1926 г. на одной из фабрик ведущей американской компании Ford{280}280
  Douglas Brinkley, "The 40-Hour Revolution, TIME, March 31, 2003, https://content.time.com.


[Закрыть].

Недостаток сна был распространен также среди проводников, которые работали в спальных вагонах компании Pullman{281}281
  «The Evolution and History of the Union,» National A. Philip Randolph Pullman Porter Museum, http://www.aphiliprandolphmuseum.com.


[Закрыть]. Их борьба за изменение условий труда привела к появлению первого афроамериканского профсоюза в США, Братства проводников спальных вагонов. В 1935 г. вышла статья, описывавшая нечеловеческие условия, в которых они обязаны были работать: «Проводникам вагонов Pullman ‹…› приходится спать в купе для курящих, если только в соседнем купе случайно не окажется свободной верхней полки. Они не могут лечь спать, пока посетители „курилки“ не разойдутся. Кроме того, их могут вызвать в любой момент дня и ночи ‹…› Рабочий день слишком продолжительный»{282}282
  Edward Burman, «The Pullman Porters Win,» The Nation, August 21, 1935, http://www.socialwelfarehistory.com.


[Закрыть].

Постоянная переработка и недосыпание – не только у проводников, но и машинистов, сигналистов и других работников железной дороги – имели предсказуемые последствия: поломки, крушения поездов, человеческие жертвы. На рубеже столетий Эдвард Мосли, секретарь Междуштатной транспортной комиссии, написал: «Мы вынуждены признать, что многие из произошедших катастроф связаны – а точнее сказать, вызваны – чрезмерной продолжительностью рабочего дня»{283}283
  Edward Moseley, The American Monthly Review of Reviews (New York: The Review of Reviews, 1904), 595.


[Закрыть]. Кроме того, он описывает крушение поезда, которое произошло в штате Иллинойс, и приводит выдержку одной из чикагских газет: «С тем же успехом железнодорожные компании могли бы накачивать своих машинистов и кочегаров виски или опиумом, отправлять в таком состоянии на 15– и 17-часовые смены и требовать, чтобы они принимали взвешенные решения и соблюдали все правила железной дороги». То же самое можно сказать о многих современных компаниях.

Хотя отношение ко сну полностью изменилось во всех промышленно развитых странах, есть что-то типично американское в том, как современное общество смотрит на соотношение работы и сна. Склонность американцев к мышлению в стиле «помоги-себе-сам» в сочетании с глубоко укоренившейся пуританской трудовой дисциплиной сделало Новый Свет плодородной почвой для появления культуры, которая не делает различия между сном и ленью. В книге «Рабочая этика в индустриальной Америке, 1850–1920 гг.» Дэниел Роджерс пишет: «По-настоящему нравственный человек должен был быть сильной личностью и одновременно вечным двигателем», чьи дни, по выражению епископа Генри Поттера, «были настолько заполнены добродетельными и добропорядочными делами, что времени на сон не оставалось»{284}284
  Daniel T. Rodgers, The Work Ethic in Industrial America, 1850–1920, 2nd ed. (Chicago: University of Chicago Press, 2014), Kindle edition.


[Закрыть]. Такой точки зрения во время колонизации придерживался не кто иной, как молодой предприимчивый Бенджамин Франклин, который писал в «Альманахе простака Ричарда»: «Вставай, лежебока, не трать времени зря – выспишься в могиле!»{285}285
  Benjamin Franklin, Poor Richard's Almanack (Waterloo, Iowa: U.S.C. Publishing Co., 1914), 56.


[Закрыть]

Подобный образ мышления распространился среди предпринимательского класса Америки, преклонявшегося перед Чарльзом Дарвином, чья концепция о выживании сильнейших отлично прижилась в кабинетах и офисах{286}286
  Roberto De Vogli, Progress or Collapse: The Crises of Market Greed (Abingdon, Eng.: Routledge, 2013), 99.


[Закрыть]. Роджерс отмечает, что постоянную занятость стало принято связывать с высоким социальным статусом и успешностью, и цитирует слова Хораса Берта, президента Объединенной Тихоокеанской железной дороги, который сформулировал секрет успеха так: «Найти работу. Работать, работать, работать, работать, работать, работать»{287}287
  Rodgers, The Work Ethic in Industrial America, 1850–1920.


[Закрыть].

Учитывая такие исторические и культурные предпосылки, неудивительно, что в самосознании американцев прочно укоренилась установка как можно больше работать и как можно меньше спать. Это один из основных национальных мифов о сотворении Америки. Человек, идеально иллюстрирующий эту мысль, – Томас Эдисон, который утверждал, что вообще не нуждается во сне{288}288
  Olga Khazan, «Thomas Edison and the Cult of Sleep Deprivation,» The Atlantic, May 14, 2014, http://www.theatlantic.com.


[Закрыть]. Он любил подчеркивать, что ему достаточно четырех-пяти часов сна, и считал, что все люди должны последовать его примеру ради развития и самосовершенствования.

Действительно, практически невозможно найти упоминание Эдисона, в котором не было бы подчеркнуто, как самоотверженно он просиживал ночь за ночью в своих бесконечных – и почти всегда неудачных – попытках создать лампу накаливания. При этом подразумевается, что его готовность отречься от сна напрямую связана с его талантом, преданностью и феноменальным успехом, которым в итоге увенчались его труды. Chicago Tribune упоминает, что Томас Эдисон не изменил своей привычке «трудиться днем и ночью» даже во время свадебного путешествия{289}289
  Derickson, Dangerously Sleepy.


[Закрыть]. (Хм, миссис Эдисон, а Вы как провели медовый месяц?)

В октябре 1914 г. Эдисон дал интервью The New York Times в честь 35-й годовщины изобретения лампы накаливания. Статья была озаглавлена пророческими словами самого Эдисона: «ЧЕЛОВЕК БУДУЩЕГО БУДЕТ СПАТЬ МЕНЬШЕ»{290}290
  Edward Marshall, «The Future Man Will Spend Less Time in Bed,» The New York Times, October 11, 1914, http://www.nytimes.com.


[Закрыть]. Изобретатель объяснял свою позицию следующим образом: «В древности люди были вынуждены вставать и ложиться вместе с солнцем. Через миллион лет люди вообще не будут ложиться спать. Сон настолько абсурден, что это, в сущности, дурная привычка. Мы не можем быстро освободиться от нее, но рано или поздно это произойдет. ‹…› Ничто не вредит эффективности человечества так сильно, как избыток сна». Эдисон великодушно подсчитал величину ущерба: «Допустим, мы начнем крестовый поход против невежества. Узнав всю правду о пагубности сна, 90 000 000 американцев сократят свой ежедневный сон на один час. Это 365 дополнительных часов жизни в год, то есть более одного месяца работы по 10 часов каждый день. Один час для 90 000 000 американцев – это 3 500 000 000 часов в год для всей страны. Мне неведом иной способ, который мог бы так же сильно и с такой уверенностью помочь процветанию мира». В завершение Эдисон делает вывод о том, что «все, что уменьшает общее время сна, увеличивает человеческие возможности. На самом деле не существует никаких причин спать». Если вы все еще обижены на своих родителей за то, что они не давали вам поваляться в кровати с утра, – подумайте о том, как будил Томас Эдисон своих детей (а у него их было шестеро) по утрам в воскресенье.

Я заметил, как мало спят люди вокруг меня, и подумал, что сон, похоже, устарел. Тогда я решил, что нужно срочно снять фильм о спящем человеке.

Энди Уорхол. ПОПизм{291}291
  Andy Warhol and Pat Hackett, POPism: The Warhol Sixties (Boston: Houghton Mifflin Harcourt, 2015), 42. (Хэкетт У. ПОПизм: Уорхоловские 60-е. – М.: Амфора, 2012.)


[Закрыть]

Итак, Эдисон полагал, что, выведя сон из моды, он наконец-то дал нам счастливую возможность эффективно использовать ночные часы. Так, героическое самоотречение от сна было еще надежнее вплетено в канву американской истории. Когда в 1927 г. Чарльз Линдберг, другой национальный герой Америки, первым перелетел Атлантический океан в одиночку, самым сложным препятствием на пути к подвигу снова оказался злосчастный сон. В автобиографии «Дух Сент-Луиса» Чарльз Линдберг описал свою борьбу со сном следующим образом:

«Нельзя думать о сне. Я должен пересечь океан и найти Париж. Сон настолько не значим ‹…› ему не удастся меня сейчас отвлечь. Он помешает моей рассудительности, управлению, точности полета. ‹…› Самое сложное в борьбе со сном – это то, что чем сильнее ты сопротивляешься ему, тем сильнее становится враг, и твое сопротивление слабеет»{292}292
  Charles A. Lindbergh, The Spirit of St. Louis (New York: Charles Scribner's Sons, 1953), 234.


[Закрыть].

Линдбергу удалось победить своего «врага». Президент Кальвин Кулидж, вручая летчику награду, назвал его «отважным человеком, которым движет несгибаемая воля и дух предков-викингов»{293}293
  Calvin Coolidge, «Address Bestowing Upon Colonel Charles A. Lindbergh the Distinguished Flying Cross, Washington, D.C.,» The American Presidency Project, http://www.presidency.ucsb.edu.


[Закрыть]. Другими словами, чтобы стать великим человеком, помимо отважного характера и духа викинга вам также понадобится забыть о сне и вкалывать как ломовая лошадь.

Восприятие сна как бесполезного занятия наглядно отражено в литературе. Например, в новелле Rip Van Winkle{294}294
  Washington Irving, «Rip Van Winkle,» in The Literary World Seventh Reader, eds. John Calvin Metcalf, Sarah Withers, and Hetty S. Browne (Richmond: B.F. Johnson Publishing Company, 1919), 9–30.


[Закрыть] Вашингтон Ирвинг описывает историю человека, который любит вздремнуть днем, рассказывать истории и гулять один по лесу. Все эти занятия рассматриваются как противоположность напряженному труду, поэтому в конце главного героя ждет наказание. Однажды во время прогулки в горах ван Винкль встречает странных незнакомцев, напивается с ними и в беспамятстве засыпает. Проснувшись, обнаруживает, что прошло 20 лет и он проспал смерть жены и Войну за независимость. Сон предстает как в высшей степени непатриотичный акт: ван Винкль проспал не только собственную жизнь, но и рождение своей страны. Это произведение написано как поучительная история для новой страны, которая старается сформировать себя и свои ценности. Сон, послеобеденный или ночной, рассматривается как безынициативность и отказ от участия в жизни общества.

Примечательно, что своим рождением новая страна была обязана Полю Ревиру{295}295
  «The Real Story of Revere's Ride,» The Paul Revere House, http://www.paulreverehouse.org.


[Закрыть], герою Войны за независимость, которой всю ночь скакал верхом, не смыкая глаз, чтобы предупредить патриотов о приближении британских войск.

Разумеется, такой героический отказ от сна, как скачка Поля Ревира, перелет через Атлантический океан Чарльза Линдберга или (куда более распространенный подвиг) бессонная ночь у кроватки больного ребенка, – это исключение. Собственно, поэтому они и восхищают. Очевидно, что Линдберг не долетел бы до Парижа, если бы заснул за штурвалом, а Поль Ревир никого бы не предупредил, если бы уснул той ночью. А кому-то нужно следить за ребенком. Проблема заключается в том, что в современной культуре почему-то считается, что такой подвиг каждый гражданин обязан совершать ежедневно.

Желание одержать сокрушительную победу над сном присуще не только американцам. Одно из самых красноречивых осуждений сна принадлежит перу писателя Владимира Набокова, который в своих мемуарах пишет: «Сон – самый идиотический из существующих на свете союзов, с тяжелейшими обязанностями и жесточайшими ритуалами. Это духовная пытка, которую я нахожу унизительной… но я просто не могу привыкнуть к этой еженощной измене рассудку, человеческому началу, духу. Как бы я ни устал, разрыв с сознанием представляется мне отвратительным. Мне ненавистен Сомнус, палач в черной маске, тянущий меня на плаху»{296}296
  Vladimir Nabokov, Speak, Memory: An Autobiography Revisited (New York: Vintage International, 1989), 108. (Набоков В. Память, говори: К вопросу об автобиографии. – New York: G. P. Putnam's Sons, 1967. Перевод с английского Сергея Ильина.)


[Закрыть].

Когда Наполеона спросили, сколько часов нужно спать, он ответил так: «Шесть – для мужчины, семь – для женщины, восемь – для глупца»{297}297
  Till Roenneberg, «Five Myths About Sleep,» The Washington Post, November 21, 2012, http://www.washingtonpost.com.


[Закрыть]. Для него самого сон был очередным врагом, подлежащим уничтожению. Как пишет Уильям Генри Хадсон в книге «Человек Наполеон» (The Man Napoleon), «даже физическая усталость не влияет на энергичность и гибкость его ума. Сон для него стал рабом, который приходит и уходит по приказу»{298}298
  William Henry Hudson, The Man Napoleon (New York: Thomas Y. Crowell Company, 1915), 215.


[Закрыть].

Великий полководец требовал того же от своих солдат. Дэвид Дингес, руководитель Отделения сна и хронобиологии Пенсильванского университета, говорит: «Наполеон всегда называл усталость основным ограничением. Если бы войска могли дольше обходиться без сна, вы бы получили огромное тактическое преимущество при условии, что они сохраняли бы эффективность действий и ясность мышления»{299}299
  David Dinges and Aaron Levy, «Sleep Like Napoleon: An Interview with David Dinges,» Cabinet Magazine, Fall 2008, http://www.cabinetmagazine.org.


[Закрыть].

Разумеется, это слишком большое допущение. Возможно, битва при Ватерлоо имела бы другой исход, спи Наполеон не меньше, чем глупец. Однако же, как пишет об этом Дингес, режим сна Наполеона – это «блестящий пример того, как выдающиеся люди, могущие управлять деятельностью префронтальной коры, думают, что могут управлять своим сном. Похоже, "комплекс Наполеона" был у него самого»{300}300
  Ibid.


[Закрыть]. Дингес даже провел масштабное исследование, чтобы проверить эту гипотезу. Он обнаружил, что регулярное недосыпание приводит к «кумулятивным дефектам когнитивной деятельности». Выражаясь проще, неважно, кто вы: блестящий генерал, гениальный изобретатель или молодой и успешный бизнесмен из списка Forbes, недосыпание – это не символ доблести и не доказательство воли. Более того, судя по последним научным открытиям, это признак самонадеянности и безрассудства.

И тем не менее новое понимание сна, появившееся благодаря индустриальной революции, поразило все общество. В XIX в. сон стал нежелательным напоминанием о человеческой уязвимости, которую раньше предпочитали скрывать{301}301
  «Historical and Cultural Perspectives of Sleep,» Healthy Sleep, http://www.healthysleep.med.harvard.edu.


[Закрыть]. Это заметно по тому, как изменилось отношение людей к спальням. На самом деле до промышленного переворота спальня была местом для общения и приема гостей, что говорит о том, что сон и удовольствие от сна чтились в обществе. Например, известно, что король Людовик XIV устраивал приемы и принимал официальных гостей прямо в своем монаршем ложе{302}302
  Charles Pollak, Michael J. Thorpy, and Jan Yager, The Encyclopedia of Sleep and Sleep Disorders, 3rd ed. (New York: Facts on File, 2010), 33.


[Закрыть]. Однако вместе с концом Викторианской эпохи закончилась и эпоха восхищения сном – сон стали скрывать, а спальню убрали подальше от чужих глаз{303}303
  Lucy Worseley (author, If Walls Could Talk), interview with Terry Gross, « 'If Walls Could Talk': A History of the Home,» Fresh Air, NPR, March 13, 2012, http://www.npr.org.


[Закрыть].

Ближе к концу XIX в. врачи и ученые стали уделять все больше внимания изучению сна. Описание многих из открытий тех времена хранятся в архиве Отделения сомнологии Гарвардского университета и доступны в онлайн-библиотеке на хабе «Здоровый сон» (Healthy Sleep). В 1827 г. вышла книга шотландского врача Роберта Макниша под названием «Философия сна» (The Philosophy of Sleep){304}304
  Don Todman, «A History of Sleep Medicine,» The Internet Journal of Neurology 9 (2007): https://ispub.com.


[Закрыть], первое известное исследование сна Новейшего времени. В 1869 г. Уильям Хэммонд, военный врач и невролог, бывший начальник медицинской службы США до Гражданской войны, опубликовал книгу «Сон и его нарушения» (Sleep and Its Derangements){305}305
  William Hammond, Sleep and Its Derangements (Philadelphia: J. B. Lippencott & Co., 1869).


[Закрыть]. В 1885 г. вышла книга Генри Лаймана «Бессонница и прочие расстройства сна» (Insomnia, and Other Disorders of Sleep){306}306
  Henry M. Lyman, Insomnia, and Other Disorders of Sleep (Chicago: W. T. Keener, 1885).


[Закрыть], и, пока ученые пытались понять, что представляет собой сон, распространялась идея о том, что «расстройство сна» – это болезнь, которую следует лечить медицинскими способами. В 1903 г. был разработан первый снотворный препарат барбитал{307}307
  Francisco Lopez-Munoz, Ronaldo Ucha-Udabe, and Cecilio Alamo, «The History of Barbiturates a Century After Their Clinical Introduction,» Neuropsychiatric Disease and Treatment 1 (2005): 329.


[Закрыть] (синтетический барбитурат, который выпускался под названием Veronal). Его популярность быстро набирала обороты – и не менее быстро росло количество случаев злоупотребления и смертей от передозировки. На рынке стали появляться другие снотворные, и уже к концу 1930-х гг. количество доз барбитуратов, ежегодно принимаемых в США, приблизилось к миллиарду{308}308
  Edward Brecher and the Editors of Consumer Reports, Licit and Illicit Drugs: The Consumers Union Report on Narcotics, Stimulants, Depressants, Inhalants, Hallucinogens, and Marijuana – Including Caffeine (New York: Little Brown & Co, 1973), 429.


[Закрыть].

Важной вехой был 1913 г., когда вышла книга «Физиологическая проблема сна» (The Physiological Problem of Sleep) французского исследователя Анри Пьерона, широко известная как первая работа, в которой сон рассматривается исключительно с точки зрения физиологии{309}309
  Henri Pieron, «Le Probleme Physiologique du Sommeil,» Science 37 (1915): 525–26.


[Закрыть]. Немецкий психиатр Ханс Бергер изобрел первый электроэнцефалограф (ЭЭГ), с помощью которого регистрируется биоэлектрическая активность головного мозга, и в 1929 г. опубликовал результаты своих исследований{310}310
  Todman, «A History of Sleep Medicine.»


[Закрыть]. Он обнаружил, что волны, которые излучает человеческий мозг во время сна и бодрствования, отличаются друг от друга. В 1935 г. немецкий биолог и ботаник Эрвин Бюннинг ввел термин «биологические часы», чтобы описать принцип действия суточных ритмов{311}311
  Pollak et al., The Encyclopedia of Sleep and Sleep Disorders, xxxv.


[Закрыть].

По мере того как все больше университетов взялись изучать сон, сомнология превратилась в официально признанную науку и стремительно набирала силу. В 1925 г. известный исследователь сна Натаниэл Клейтман открыл первую в мире лабораторию по изучению сна при Чикагском университете, где занимался исследованием физиологии сна и человеческого сознания{312}312
  Lamberg, «The Student, the Professor and the Birth of Modern Sleep Research.»


[Закрыть]. В 1939 г. он опубликовал свою основополагающую работу «Сон и бодрствование» (Sleep and Wakefulness). А в 1953 г. Юджин Асерински, аспирант Клейтмана, открыл фазу сна, которой свойственны быстрые движения глазных яблок (фаза быстрого сна или БДГ-сон), о чем я более подробно расскажу в следующей главе.

В 1975 г. была основана Ассоциация сомнологических центров (теперь Американская академия сомнологии){313}313
  John W. Shepard Jr., Daniel J. Buysse, Andrew L. Chesson Jr., William C. Dement, Rochelle Goldberg, Christian Guilleminault, Cameron D. Harris, Conrad Iber, Emmanuel Mignot, Merrill M. Mitler, Kent E. Moore, Barbara A. Phillips, Stuart F. Quan, Richard S. Rosenberg, Thomas Roth, Helmut S. Schmidt, Michael H. Silber, James K. Walsh, and David P. White, «History of the Development of Sleep Medicine in the United States,» Journal of Clinical Sleep Medicine 1 (2005): 61–82; Celmer, email to the author.


[Закрыть], первая аккредитованная организация сомнологов (как я уже писала во введении, на данный момент в США действует около 2500 аккредитованных сомнологических центров). Тремя годами позже увидел свет первый выпуск реферируемого медицинского журнала SLEEP, во главе которого стояли Кристиан Жюлемино и Уильям Демент, сомнологи из Стэнфордского университета{314}314
  Shepard et al., «History of the Development of Sleep Medicine in the United States.»


[Закрыть].

В 1982 г. когнитивный психолог Карлайл Смит открыл взаимосвязь между сном, обучением и запоминанием{315}315
  Carlyle Smith and Stephen Butler, «Paradoxical Sleep at Selective Times Following Training Is Necessary for Learning,» Physiology & Behavior 29 (1982): 469–73.


[Закрыть]. В следующем году исследование сна, проведенное Алланом Рехтшаффеном из Чикагского университета, доказало фатальные последствия длительного лишения сна{316}316
  A. Rechtschaffen, M. A. Gilliland, B. M. Bergmann, and J. B. Winter, «Physiological Correlates of Prolonged Sleep Deprivation in Rats,» Science 221 (1983): 182–84.


[Закрыть].

И вот, столько веков спустя после трудов Аристотеля, Гераклита и их античных коллег, мы наконец снова учимся ценить сон. Теперь у нас имеются широкие научные и технологические возможности, чтобы собрать революционные данные. Если на сайте PubMed, онлайн-базе данных по науке, созданной Национальной медицинской библиотекой США, ввести в поиск «sleep», вы получите более 150 000 результатов. В 2007 г. мы запустили раздел в The Huffington Post, посвященный сну.