Текст книги "Как поймать монстра. Круг первый"

– Всегда нужно начинать с базовых источников, – дружелюбно ответил ему Норман. То, с какой легкостью он игнорировал выбешивающую спесь засранца, делало ему честь. – Так, посмотрим… Хм… Ну, вот что интересно: …согласно Оксфордскому словарю фольклора, Самайн был праздником одновременно для всех народов Британских островов и прочно ассоциировался со… Ага, – он помрачнел, – со смертью и сверхъестественным. В то же время нет никаких доказательств того, что в языческие времена праздник имел какое-либо особое значение, кроме сельскохозяйственного и сезонного… В Ирландии и Шотландии его иногда называли «праздником мертвых», устраивались жертвоприношения. Нет фактических доказательств, но считается, что в жертву на Самайн приносили первенцев, золото и животных… В эту ночь умирают люди, нарушившие свои гейсы… Так, гейс. Привет, ссылка на гейс… Посмотрим, что ты такое и нарушил ли наш мертвый друг какой-нибудь такой… Ага. Гейс – распространенная в древности разновидность запрета-табу в Ирландии… Очень длинное описание, вам будет неинтересно… – Он помолчал с минуту, и за эту минуту Джемма почти умудрилась снова провалиться в сон. – Итак, ладно, гейс – это что-то вроде обещания, данного самому себе, обществу или высшей силе. Обещания у каждого свои, разные, начиная с «не смотреть через левое плечо», «не есть мяса», «не пускать после захода солнца ни мужчину, ни женщину»…

Покачиваясь на волнах дремы, Джемма уловила последние слова. Не есть мяса? Какой дурак откажется от Канзас-стейка?.. Точно, стейк – вот чего хотелось. Огромного стейка средней прожарки. Доставки тут нет, так что за ним придется выйти из гостиницы… На улицу… Свернуть на дорогу… Чтобы куда-нибудь дойти, нужно идти по дороге, конечно же…

– Я еще поищу… Вот, смотрите, еще на Самайн друиды жгли костры из рябины, чтобы говорить с духами…

И вдоль этой каменной стены, увитой плющом… Камень такой холодный под рукой. Ладно, еще шажок…

Башня возвышалась над ней, словно столб черного огня, уходящий в небо. Джемме казалось, что она не сможет рассмотреть ее вершину, даже запрокинув голову. Камень был черным, таким черным, словно сделан из самой черноты. А потом стало ясно, что это и не камень вовсе: чернота шевелилась, извивалась, была живой. Джемма зачарованно протянула руку, чтобы дотронуться, но…

В окне на втором этаже кто-то стоял. Джемма нахмурилась. Кто живет в этой черной башне? Так много тумана, она даже не видит, как в нее войти… Слишком много, откуда он только ползет, как кисель, эй, погоди, она же сейчас утонет!..

В окне стоял Теодор Купер.

Он раскинул руки, словно приглашал ее обняться – или полюбоваться богатым убранством. Ковры, деревянные шкафы, позолоченные узоры на колоннах… Купер стоял, словно застывший. Отсвет старинных медовых ламп высвечивал золотом его кожу и глаза… Купер будто был сделан из золота. Выкован. Изготовлен, словно демонический золотой телец.

В его золотых глазах не было ничего. Ни веселья, ни злобы, ни Времени, ни Пространства, ни огней Белтайна, ни отблеска человеческого…

А потом Купер открыл рот.

И закричал.

– …Убери от меня эту штуку, психичка, – послышалось сверху. Кажется, этот голос разговаривал с ней довольно давно. Стоило Джемме об этом подумать, как голос стал гораздо отчетливее: – Да положи ты гребаный…

– Чего ты орешь? – сипло пробормотала она, пытаясь прийти в себя. В ушах до сих пор стоял крик – словно стеклом по стеклу. Визг боли. Жуткий звук, режущий барабанные перепонки… Может, это снова чайник ее разбудил?

– Как насчет того, чтобы убрать блядскую пушку?

Джемма моргнула. Она полулежала на кровати, опираясь на одну руку, а второй держала дуло пистолета под подбородком склонившегося над ней Доу. Ну просто магия подсознательных желаний!

Показательно ленивым жестом отложив пушку на смятое покрывало, она не менее показательно потянулась и назидательно сказала:

– А не надо меня трогать, пока я сплю. Что ты хотел со мной сделать? Облизать?

– Удушить из милосердия, – ответил Доу, выпрямляясь. – Из техблока звонили. Поднимайся.

Пришлось выкапываться из бумажек и вставать: за окнами было темно и слегка белесо от уже приевшегося тумана, а Кэла и Нормана в номере не наблюдалось. Джемма снова потянулась; натужно захрустели косточки и позвонки, пару раз хрустнуло где-то в плечах. Тяжелый сон все еще неприятно оседал где-то в груди: Джемма не помнила, что именно ей снилось, но явно ничего хорошего. После хороших снов нет такого канатного узла в желудке.

– Или ирландцы идиоты и не видят того, что у них под носом. – Доу подошел к столу и развернул к ней ноутбук. – Или Брайан Суини – самый дотошный аналитик из всех, что я видел.

Джемма наклонилась к экрану, упираясь ладонями в стол. Оказалось, Суини не пользовался учеткой Управления, в которой можно было сразу отправлять данные в облако: он делал пометки в простом текстовом редакторе. Она сощурилась, вчитываясь в открытый документ.

Ну что ж. Теперь можно было сказать точно: он определенно не вел модный туристический блог.

«Трали, 06.10. Кафе при заправке, 10-я фед. трасса, 76-й километр. Чарльз, урож. Кэрсинора, графство Керри. Зашел разговор о мист. случаях, интересно, проверить: бесследно исчезают люди в кольце Керри? Данных нет. Похоже на локальные слухи».

«06.10. Чарльз Кларк, подвезу до Каслтаунбера. Справка: в 1965 и в 2001 году в ноябре в Керри пропало по одному человеку, но случаи не связывают – слишком большой территориальный и временной разброс. Нац. парк Килларни может быть обычным совпадением. Кэрсинор по пути маршрута, заехать?»

«07.10. Кэрсинор известен под своим названием со второй половины XVIII века. Население – 394 чел. Расположен в предместьях нац. парка Килларни, на берегу залива Кенмар. Ч. сказал, что о пропажах можно узнать у местных. Заеду».

«08.10. Кэрсинор. ИЭМА в норме, энграмма пустая, эл. база ст. Гарды, г. Трали: 1921–1998 годы, случай исчезновения фермера . Другое: о более ранних исчезновениях (Билли Имон, работник фермы) устно, слухи, паб “Бочка Джеймса”».

«Местные, бармен “Портерхауса”, 16 или 17 век: перевозили заключенных из тюрьмы Реентубрид (сейчас не существует) через холмы севернее Кэрсинора, пропали без вести, до Кэрсинора дошел только один, чуть позже умер по неизвестным причинам».

«Местные, миссис Фуллер, 1870–1880 годы: группа фермеров отправилась на север, в сторону нового поселения (название не указано). Больше о них не слышали.

«Архив, Керри Телеграф, 1911 год, ноябрь: двое констеблей должны были приехать в Кэрсинор 2 ноября. Выехали из Эмламора 29 октября, в город так и не прибыли. Проверить. Могли приехать, но об этом не осталось записей?»

«Архив, Керри Телеграф, 1934 год, октябрь: женатая пара, купившая дом в Дерринамакене, так и не добралась из Гленкара. Вырисовывается цепочка и географический профиль. Мало подтвержденных случаев. Если удастся найти еще фактические данные, связ. с ирл. оф., +353 87 123 4567».

Джемма щелкнула по исходным данным последнего документа: вторник, десятое, 23:14. За день до исчезновения.

– Нужно отправить это ирландцам, – мрачно сказала она, доставая телефон и фотографируя экран. – Ничего подозрительного? Вот кретины.

«И Айку тоже необходимо доложить», – неохотно подумала она. Обычно Джемма не заморачивалась подобным. Она не дергала начальство, пока дело было не закончено, а тварь не упокоена, даже если правила предписывали обратное. Но в этот раз ей нужно было сдать идеальную миссию. Такую, чтобы у чинуш из высокого начальства зубы свело.

– Эшли сказал, у них сейчас в офисе один человек. – Доу скривился. – Ты действительно надеешься, что они будут разбираться?

– Умничаешь? Разберемся тут мы. Но они должны быть в курсе, что здесь происходит. Так что ты доложишь им, а я позвоню нашим.

– Надо же, – протянул Доу, откидываясь на спинку стула. Его традиционно противное лицо стало еще противнее с растекшейся по нему ухмылкой. – Специальный агент Роген… с каких пор ты стала перестраховщицей?

Джемма открыла было рот, чтобы от души его послать, но Доу еще не закончил:

– Да уж, ради карьеры на многое можно пойти. Даже на соблюдение нудных уставных правил, а?

Он знал. Черт, засранец определенно знал! Она и не надеялась, что слухи не расползутся по Западному управлению, – но уж о чем она не думала, так это о том, что даже мизантроп Доу, не появляющийся в офисе неделями, будет в курсе последних сплетен.

– Очень мило, что ты переживаешь за мою карьеру, лузер. – Джемма показала ему средний палец. – А теперь заткнись и отправь это в Дублин.

– Лузер? Тебе что, двенадцать лет? – Доу дернул бровью, лениво поворачивая к себе ноутбук Суини.

Джемма не ответила: телефон завибрировал, и пришлось отвлечься на сообщение.

– Ага, – набирая ответ, сказала она. – Тебе повезло. Идешь на свидание с двенадцатилеткой. Отправляй и пошли, они проверили, паб открыт, места есть.

– Спасибо, я не в настроении для культурной программы.

Джемма перестала печатать. Он серьезно решил выбесить ее сегодня, не так ли? Убирая телефон в карман, она спросила самым своим опасным голосом:

– С чего бы?

– У меня есть компания поприятнее, – не уловил намека Доу, щелкая тачпадом и глядя в экран. – Некий Шон Даффи, наш ирландский коллега. Проведу этот вечер с ним, если дозвонюсь.

– А я не большая любительница нелепых отмаз, – отрезала Джемма и рывком закрыла крышку ноутбука, придавливая ему пальцы. Доу отдернул руки и уставился на Джемму снизу вверх со злобным раздражением:

– Ты что делаешь? Я еще не… – И наконец, увидев ее лицо, он замолчал. Некоторое время они сверлили друг друга взглядами, пока Доу не сдался первым: – Я никуда не пойду, Роген. Я вам там не нужен.

– Пойдешь. Потому что, раз уж ты подписался на это задание, здесь я отдаю тебе приказы, – заартачилась в ответ на его упрямство Джемма.

В этом и была проблема. В этом была вся чертова проблема! Позволить ему остаться? Да пожалуйста! Разговорить местных за кружкой пива – задачка не для Доу, которому далеко до звания души компании. Уж что-что, а это Джемма прекрасно понимала. Но он перечил. Он провоцировал. Он огрызался. Он специально, урод, действовал ей на нервы.

– Я просил Вулрича не ставить меня на это дело, – процедил Доу. – Не надо делать вид, что это я напросился в ваш дружный бойскаутский отряд.

«Даже не разоряйся. Меня не волнуют ваши детские дразнилки, – сказал Айк, когда Джемма, стоя у него в кабинете, набирала воздух в легкие, чтобы заявить, что с Доу работать она не собирается. Затушив в своей раздраженной манере сигарету о пухлый бок пепельницы, он продолжил: – Ты хочешь в ЭГИС или нет? Если хочешь, то, пока мы обсуждаем задачу, я не желаю слышать ни слова о том, как Сайлас Доу дергает тебя за косички. Ты меня услышала?»

Джемма его услышала.

То есть, конечно, она высказала все, что думает о Доу, как только следом открыла рот, но это был так, гундеж для души. Айк решил, что отправит их на дело вместе – а когда Айк что-то решал, переубеждать его было все равно что жевать бетон. Видимо, свою порцию бетона Доу при аналогичном разговоре тоже отжевал. Это приносило злорадное удовлетворение.

Отпустив крышку ноутбука, Джемма молча развернулась в сторону кровати и также молча принялась одеваться. Доу тоже не произнес ни слова. Уже около двери, остановившись у комода, на котором осталась записка от хозяина гостиницы, Джемма сказала:

– Первый бар из списка. – Ее палец демонстративно уткнулся в записку. – Не явишься через полчаса – я вернусь и выволоку тебя силком.

Сообщил ли Суини о своих находках дружку Куперу? Как, если они не созванивались и не переписывались? И если все-таки сообщил, то почему Купер первым делом не доложил начальству, а ограничился расплывчатым «пропал, переживаю»? Перед глазами возникло открытое лицо Суини, но быстро сменилось безрадостной миной Купера. Такая обычно принадлежала душнилам с зашкаливающим уровнем серьезности, но эта догадка ничем не помогала. Гадание по фотографии не входило в список ее талантов, и Джемме было трудно предположить, чем этот парень руководствовался.

Ночной Кэрсинор совсем не выглядел угрожающим или мрачным: скорее он походил на искусственный городок из снежных шаров, только пока без снега. Из окон с широкими ставнями тут и там лился свет, крыши из-за тумана белели на фоне темного, засыпанного крупными созвездиями неба. Джемма подняла голову, выдыхая пар: да уж, во Фриско такого не увидишь. Исключительно ради ночного неба она бы никогда в жизни сюда не поехала, но должно же быть в этой стране хоть что-то хорошее, кроме виски, пива и красавчиков?

Кэл и Норман обнаружились перед входом в симпатичное двухэтажное заведение, обвитое плющом. Помимо них на улице курили еще двое мужчин, и Кэл, конечно, уже успел их обаять: против его железобетонной приветливости мало у кого был иммунитет. Когда Джемма подошла, они еще немного поговорили – «Шемрок Роверс» против «Глазго Рейнджерс», что-то о нападающих и неудачных пенальти, – а потом мужчины, дружелюбно попрощавшись, ушли внутрь.

– Дискриминируешь Нормана, – прокомментировала Джемма, засовывая руки в карманы куртки. – Он даже слова не мог вставить.

– Я не… Глупости. – Норман посмотрел на нее с укоризной. – Просто я не понимаю. Есть ли хоть один футбольный клуб в мире, состав которого он не сможет перечислить?

«Он», то есть Кэл, хохотнул и двинулся вниз по улице. Норман и Джемма последовали за ним.

– Так что? Почему вы не позвали даму внутрь на стаканчик?

– А там только эти двое, – Кэл пожал плечами, – смотрят матч, больше никого. С Суини и Купером не встречались, ничего странного не слышали и не видели. Будем надеяться, в «Портерхаусе» нам повезет больше. Где Доу?

– Нагонит нас, – легкомысленно ответила Джемма, а потом вздохнула: – Вы фотку экрана посмотрели? Вот что бывает, когда в отпуске занимаешься работой. Мысли, идеи, предложения?

Пока они шли по пустынным улочкам, у Джеммы из головы не выходил Купер. Что-то скреблось в мыслях, словно так и не появившееся дежавю. Его лицо стояло перед глазами, как бы Джемме ни хотелось его сморгнуть. После вечернего сна виски немного ломило, но казалось, что чем больше она думает о Купере, тем сильнее в них скапливается боль. Черт. Не стоило спать вечером.

Когда они переходили в очередной безлюдный переулок, пытаясь отыскать нужный паб, впереди, в просвете между домами, замаячила фигура, торопливо уходившая вперед. Джемма пригляделась.

– Эй! – окликнула она фигуру, перебивая говорившего Кэла. – Ау, приветик!

Фигура обернулась, и… Да, это оказался утренний официант. Джекпот! Вечер обещал стать ярче.

Парень неуверенно остановился. В тусклом свете фонарей он, казалось, совершил невозможное: стал еще привлекательнее, чем утром. Джемма шла на его красивое лицо, как корабль идет сквозь волны на свет маяка, совершенно прослушав, что там ей говорил Кэл.

– Доброй ночи, – негромко поздоровался официант, кутаясь в приталенный плащ. Шло ему ужасно. Джемма даже не подозревала, что ей нравятся парни в приталенных плащах! – Вы нашли своего друга?

– Ну, у нас есть обнадеживающие подвижки. – Джемма показала большой палец. – А ты куда? Есть свободный часок?

– Джемма, у него, наверное, дела, – нерешительно сказал Норман из-за ее спины. Но, да брось, не вздумай занудничать! Им все равно нужны знакомства, а этот готический принц явно местный.

– Мы собрались в «Портерхаус». Слышали, там отличное пиво. Не составишь нам компанию?

Парень слегка нахмурился и восторгов от предложения не выказал. Наоборот, ему будто не терпелось уйти, и в принципе Джемма его понимала: она была выше, старше, наглее и, очевидно, сильнее. Мужчины наивно думают, что, если на улице к ним навязчиво проявит интерес женщина, они будут только рады, – но эти мужчины просто никогда не встречали Джемму. В случайных барах, видя, как бородатые уроды пристают к молодым девчонкам, Джемма всегда этим пользовалась – правда, обычно это заканчивалось сломанными руками и разбитыми лицами, но что поделать? Кто-то же должен учить придурков манерам.

– Я… Простите, я не пью. – Парень оглянулся по сторонам, словно в поисках спасения, но не нашел его. Темные волосы упали на глаза, и он опустил взгляд себе под ноги. – Мне надо идти. Мне нужно… закрыть пекарню.

На его испуг по-доброму рассмеялся Кэл:

– Детка, не дави! А то как в анекдоте: в темном переулке подходит к тебе Джемма Роген и спрашивает…

Джемма его проигнорировала, надвигаясь на мальчишку так, что тот сделал машинальный шаг назад. Положив ему руку на плечо, она сказала голосом, полным мягкой и, как она надеялась, соблазнительной хрипотцы:

– Твоя пекарня закрылась два часа тому назад. У вас на двери наклейка с графиком.

Парень замер, пойманный в ловушку тяжелой руки Джеммы и собственной неудачной лжи. Джемме даже стало его немного жалко, поэтому она тоже засмеялась и отодвинулась, махая рукой:

– Да ладно, не делай такое лицо! Я тебя не съем. Как тебя зовут?

Помедлив, он ответил, глядя куда-то в ее плечо:

– Киаран.

– Ну вот видишь, уже и познакомились! Я Джемма, а это…

Внезапно что-то щелкнуло. И Джемма могла бы поставить сотку на то, что узнала этот звук.

Так щелкает затвор пистолета.

У Сайласа Доу была одна особенность, которую Джемма терпеть не могла: этот хмырь двигался так незаметно и так бесшумно, что даже ее развитые рефлексы всегда ему проигрывали. Вот и сейчас она не заметила, как он отделился от каменной изгороди, увитой плющом, и теперь стоял прямо позади официанта – Киарана – с вытянутой рукой. И пистолетом в ней.

– Доу, ты!.. – ахнул Норман в ужасе. – Ты что делаешь?!

Киаран окаменел, и вряд ли оттого, что пребывал под впечатлением от трагизма в голосе Нормана. Скорее, с его мгновенным окаменением было связано холодное дуло, упертое ему точнехонько в затылок.

– А ты была права, Роген. Мне действительно стоило пойти с вами. Вас и на минуту нельзя оставить. – Доу – вот психопат! – протянул это так самодовольно, что Джемме захотелось начистить ему лицо. Вот прямо, мать твою, сейчас. Подойти и…

– Ты спятил? – С неприкрытой угрозой Джемма сделала шаг вперед, обходя мальчишку, чтобы посмотреть Доу в глаза. – Ты понимаешь, какими проблемами это может обернуться?

Нельзя стрелять посреди города. Нельзя стрелять посреди города в чужой стране. Нельзя стрелять гражданских. Вот черт! «Идеальная миссия», – сказал Айк, а потом втюхал ей этого парня?!

– Может, ты объяснишься, друг? – слишком благодушным голосом, чтобы тот был искренним, спросил Кэл, обходя их с другой стороны.

– А что тут объяснять? Что у вас одни мозги на три дурные головы? – Доу презрительно ухмыльнулся. – Это не человек, придурки.

И взвел курок.

Кэл замер. Джемма глубоко вздохнула. И процедила:

– Долбаная Ирландия!

Глава 2. Ну привет, красавчик

– …И это не я устроил кровавое маски-шоу, так что…

– О господи, серьезно? Если бы ты не…

– Отлично, давай теперь все спихивать на меня! Как насчет того, чтобы перестать…

– …Кричать?

Три головы синхронно повернулись к остановившемуся на пороге Кэлу. Тот аккуратно прикрыл за собой дверь и ответил сразу всем:

– Всё в норме, никто ничего не заметил. Хозяин не в гостинице, соседей по коридору у нас нет, но орать все равно не рекомендую.

Что ж, устами гавайских здоровяков глаголет истина. Это правда было не лучшей идеей. Перевалило за полночь, и, даже при отсутствии соседей, привлекать внимание в их ситуации было просто отвратной идеей. Даже один-единственный пожилой офицер Кэрсинора мог стать проблемой, особенно если Доу снова решит размахивать оружием направо и налево.

– Никто не орет. – Джемма поставила локти на колени и устало потерла виски. – Просто Доу не хочет признавать, что все это дерьмо случилось из-за него.

Доу вскинул брови, и Джемма скорчила ему в ответ гримасу. Она с удовольствием обвинила бы его еще и в перенаселении Китая, таянии арктических льдов и вымирании амурских тигров, если бы могла, – потому что не то чтобы она не пыталась, – но у засранца было алиби.

– Позволь напомнить, что это ты превратила его лицо в мясо.

– После того как он кинулся наутек от твоей пушки.

– Ты меня благодарить должна. Если бы не я, ты бы и дальше миловалась с этой тварью. То есть, извиняюсь… – он порылся в ворохе вытряхнутых из чужого рюкзака вещей и нашел пластиковую социальную карту, – …Киараном Блайтом.

– Ну, ну, – успокаивающе потрепал Кэл плечо Джеммы, проходя на кухню. – Вы оба хороши. Один из вас достал пушку посреди улицы, другая схватилась за святую воду. Норман, приятель, к тебе вопросов нет.

– Спасибо, я это ценю… – пробормотал Норман, не отрываясь от экрана ноутбука. – Джемма, они не отвечают. Я пишу – тишина, звоню – не берут трубку.

– Класс. Пока мы будем ждать, когда они разберутся с чертовщиной на другом конце страны, парня объявят в розыск. А нас выставят террористами по национальным новостям. – Джемма выпрямилась и снова взялась за полотенце. – Айк меня прикончит.

Она раздраженно сделала очередную попытку стереть следы крови с рук. Когда существо, то есть – спасибо, Доу, иди к черту – Киаран Блайт, бросилось бежать, Джемма скрутила его, прыснув в лицо ионизированной водой из баллончика: если ты ликвидатор, святая вода в том или ином виде всегда у тебя под рукой. Каких-то тварей она усыпляет, каких-то ослабляет, а каких-то…

Киаран Блайт оказался вампиром. Точнее, он мог быть любым существом из так называемых хищных витаэлигерных видов: сюда умники из научного блока относили всех тварей-паразитов, питающихся за человеческий счет. Кровавая аллергия на воду с сильной концентрацией серебра – почти стопроцентный способ узнать вампира. У Киарана Блайта от встречи с содержимым баллончика… Ну что ж, ничем хорошим для него это свидание не закончилось.

Бледно-красными пальцами Джемма взяла заляпанный кровью лист бумаги и уставилась на оставленную там каракулю. То, что она заставила существо написать, когда затащила в номер. Говорить он по причинам «ничем хорошим не закончилось» не мог. Очень криво и неаккуратно там было выведено одно-единственное слово:

Леннан-ши.

«В Ирландии существует миф о леннан-ши, существах-вампирах: они предстают перед своими жертвами в облике невероятной красоты, которой невозможно сопротивляться. Стоит человеку поддаться их очарованию – и он погиб и телом и душой, – мрачно процитировал Норман пятнадцать минут назад, крутя колесико мышки. – Не нравится мне это… А ну-ка… Леннан-ши обладают уникальным талантом дарить вдохновение поэтам, художникам и музыкантам. Взамен своих даров леннан-ши питаются жизненной силой своих жертв, что ведет к их постепенному истощению и в конечном счете – к гибели… – Он повернулся к Джемме, снимая очки. – А теперь мне не нравится это еще больше».

Вот и все, что дал им интернет. Наверное, из ирландской базы можно было бы получить более достоверную информацию, но доступ к ней могли предоставить только сотрудники, которые в этот момент бегали где-то по бесконечным ирландским холмам и стреляли перевертышей. Черт!

Вариант, что малыша Суини (если парня ростом под метр восемьдесят можно назвать малышом) и его унылого напарника съел Киаран Блайт, Джемме нравился за неимением других теорий, но вызывал череду вопросов, на которые у нее не было ответов. Ладно, сожрал аналитика. Допустим. Но тренированного ликвидатора, которого готовил не абы кто, а Джедай? Сомнительно, учитывая, как легко сама Джемма скрутила тварь. Тем более что иссушить двух агентов-иностранцев и спрятать трупы, в принципе, неплохой ход, но только если ты планируешь привлечь к себе внимание софитов и несколько стволов, заряженных освященными патронами. Даже те кретины-вампиры из Миннесоты год назад спасовали, когда оказалось, что их очередная жертва – новичок УНР. Тоже кретин, но это уже детали.

В общем, не сходилось. Может, Джемма и не была гением дедуктивной мысли, но, когда прямо у нее под носом пропустили пазл, это она определить могла. Так вот: пазла, блин, не было. Что-то в этой истории не стыковалось.

– Мало смахивает на совпадение, – сказал Кэл, и Джемма подняла на него глаза: прислонившись плечом к холодильнику, он размешивал что-то в кружке и все это время, оказывается, смотрел на нее. – Об этом думаешь?

Городок на четыреста человек. Сраная глушь посреди холмов. Два пропавших агента. Один вампир. Конечно, это не могло быть совпадением.

Джемма со вздохом поднялась. Проблемы, говорят, нужно решать одну за другой, методично и обдуманно. Джемма, конечно, предпочитала рубить с плеча, так, чтобы сразу отсекать голову, но это сулило штрафы за порчу гостиничного имущества, а ей на это бюджет не выделяли. Придется ограничиться старым добрым допросом.

– Хочу заглянуть в его апартаменты, – сказала она, подходя к двери в ванную. – Норман, ты мне нужен.

Тот с непониманием вскинул голову.

– Что… Зач… – Потом до него дошло. – Я к нему не пойду, Джемма, давай сама!

Норман – отменный аналитик. И, как и у большинства отменных аналитиков, у него не было серьезной боевой подготовки: его задача заключалась в том, чтобы обнаружить подозрительный субъект и передать дело оперативникам. За шесть лет в конторе он ни разу не держал в руке дымящийся пистолет, не засовывал кому-то в горло осиновый кол и не расчленял тело, которое в противном случае угрожало воскреснуть. Джемма затруднялась сказать, сталкивался ли Норман вживую с нечистью вообще. Этот парень магическим образом ориентировался в библиотеках и базах данных, мог выискать улику сверхъестественного бедлама в газетах за семидесятый год и держал в голове целую кучу прецедентов с тварями, о которых Джемма и не слышала.

Но зайти в ванную к вампиру? Джемма, давай сама.

– Надо кое-что проверить. Нужен доброволец. Пошли, я не дам ему тебя съесть.

– Доброволец – это когда что-то делают добровольно, – пробормотал Норман, но все-таки отложил ноутбук и поднялся. – У тебя огромные проблемы с лексической семантикой.

– Ага, – легко согласилась Джемма. – Я даже не знаю, что это такое. Захвати папку с делом.

И открыла дверь в ванную.

Норман не хотел заходить не только из-за страха перед нечистью. Скорее, дело было в эстетических соображениях и нежелании, чтобы его вырвало на плюшевый коврик у раковины. Известный факт, о котором знал каждый, кто хотя бы раз смотрел фильм ужасов: серебро разъедает кожу вампиров, словно кислота. И конечно, когда на темной улице Кэрсинора Джемма брызнула серебряной водой в хорошенькое личико Киарана Блайта, оно тут же перестало быть хорошеньким.

– Ну привет, красавчик.

Джемма прошла внутрь и опустилась на корточки перед линией, насыпанной порошком прямо на плитке. Линия замыкалась в круг, в котором, опустив голову, сидела тварь. Хочешь не дать кому-то сбежать? Все просто: круг – самый важный элемент сакральной геометрии. Ты можешь закрыть внутри локуса любую сущность, сколь бы опасной и смертоносной она ни была, – нужно только подобрать верный круг. Круги для вампиров создавались из порошка: смеси серебра, можжевельника, пижмы и кварца. Проверенная смесь, которая еще ни разу не подводила.

Существо сидело, обессиленно сгорбившись. Его свитер и джинсы были залиты кровью, что придавало ванной комнате легкий эффект сцены из треш-муви. Руки ему накрепко связали спереди – по краям веревки кожа ужасно воспалилась и налилась красным. Но на руки смотреть все равно было куда приятнее, чем на лицо.

– Ну как он тебе? – не оборачиваясь, спросила Джемма, придирчиво проверяя целостность круга. Норман не ответил, тревожно замерев у двери. – Ничего-ничего, – пробормотала Джемма, – любить надо не за внешность, а за богатый внутренний мир. Эй, уважаемый. Личико подними.

Блайт подчинился.

Судя по пустой изувеченной глазнице и проеденной до кости щеке – где-то внутри жутко ворочался язык, – внутренний мир у Киарана Блайта был весьма насыщенным. Верхняя и нижняя челюсти торчали кровавыми костяными обрубками сквозь труху, которая недавно была кожей, но Джемма даже не поморщилась. И не таких мистеров Ирландия встречала за долгую ликвидаторскую карьеру.

– Говорить все еще можешь? – спросила она, оглядывая причиненный ею же ущерб.

Блайт открыл обожженный серебром провал, который раньше был ртом, и не слишком внятно ответил:

– Не оу.

М-да. Видимо, разговор будет больше похож на раунд игры «Поймай фразу!», чем на допрос.

– Ты знаешь, кто мы?

Он слегка качнул головой:

– Е’.

Нет, значит. Врет? Случаи, когда монстры не догадывались о существовании тех, кто на них охотится, конечно, бывали. Просто не там и не тогда, когда за неделю пропадает два агента. Следовательно, скорее всего, врет.

Джемма кивнула сама себе и сделала знак Норману. Тот нервно вздохнул, бросая на Блайта торопливый взгляд, и протянул ей фотографии из папки.

– Вот этого парня ты съел? – без лишних ритуальных танцев вокруг костра спросила Джемма, тыча файлом Суини ему в лицо – фотография чуть не встретилась с отсутствующим носом Блайта.

– А нио-о… – тот поморщился, силясь говорить раздельно, – не еэ…

– А если подумать еще раз? – Джемма демонстративно достала из нагрудного кармана рубашки прозрачную колбу. В ней плескалась все та же ионизированная вода, и, судя по взгляду Блайта, он или знал, что это, или догадывался. Не самый располагающий к себе жест, но Джемма больше и не стремилась казаться располагающей: к этому моменту она растеряла остатки былого дружелюбия. Она все еще злилась, – скорее, на себя, – что так легко поддалась чарам обворожения.

– А е… еэ уей, – через силу вытолкнул из себя он, не опуская лица. Говорил Блайт медленно и с расстановкой, пытаясь сделать свою исковерканную речь как можно более внятной. Помогало мало, а выглядело ужасно. – У аа… А еа… енаи… Э’о ‘е аа… а’о’ае…

– Джемма… – Она почти наяву увидела, как Нормана позади передернуло. – Пожалуйста…

– Потерпи, Норман, – непреклонно ответила Джемма, а затем снова обратилась к Блайту: – Да – кивок, нет – качаешь головой. Ты леннан-ши?

Кивок. Лицо у него, несмотря на увечья, оставалось бесстрастным.

– Ты энергетический вампир?

Блайт помедлил, словно не уверенный в ее вопросе. Или так, будто не хотел отвечать. Не дождавшись от него внятного движения головой, Джемма перефразировала:

– Ты питаешься эмоциями и энергией людей?

Помедлив, он кивнул.

– Пользуешься чарами обворожения?

Этот вопрос вызвал очередную заминку, но в итоге Блайт покачал головой. Джемме заминка не понравилась. Более того: она знала, что очаровывающими способностями он обладал. Его лицо было таким красивым – не в данную секунду, конечно, – что почти гипнотизировало. Джемма помнила свою реакцию на него в кафе: она с трудом отводила взгляд. Идиотка. Нужно было догадаться еще тогда.