Текст книги "Тандем#1"

Глава 17

Последние секунды до встречи с родными, они всегда такие волнительные. Когда уже прозвенел дверной звонок, когда ты услышал чьё-то топанье за дверью, сердце колотится так, словно ты пришёл не домой, а на суд перед небесным престолом. И какое же это счастье – увидеть блеск в глазах любимой дочери, которая сразу кидается в твои объятия и только после замечает плюшевого мишку, которого ты купил ей в магазине возле дома. Какое счастье увидеть жену, которая… Которая смотрит на тебя с удивлением.

– Зачем ты в дверь звонил? – зевая, спросила Клэм.

– Не хотел вас напугать, – извиняясь, улыбнулся Артур. – Как же я скучал без вас!

– Ты куда ходил? – холодно продолжала Клэм.

– Я был в командировке, – настороженно поднял взгляд Артур и, отдав дочке медвежонка, выпрямился.

– Очень смешно, – закатила глаза Клэм. – Мы каждый день теперь в «день сурка» играть будем?

– Ну, сегодня он хотя бы не пьяный, – радостно завопила Бити, крепко прижимая к себе плюшевого медвежонка.

Артур бегал непонимающим взглядом по обеим: «Шутят они над ним или нет»?

– Ты голодный? – сухо спросила Клэм.

– Да, есть немного.

– Пошли, я кашу вчера сварила. Подогрею.

– А я спать, – задорно взвизгнула Бити. Но по её задору было понятно, что спать она как раз не собирается.

Артура обескуражил такой холодный приём. Он сел за обеденный стол и молча уставился на жену, не понимая её реакции. Клэм тем временем разогрела в микроволновке молочную кашу и подала тарелку мужу.

– Сегодня нужно пройтись по магазинам, – буднично начала Клэм, – продуктов купить.

– Конечно, сходим, – напряжённым голосом ответил Артур, неуверенно берясь за ложку. Клэм села с ним рядом и уткнулась в экран смартфона.

– У меня такое чувство, что ты не рада меня видеть.

Клэм удивлённо подняла брови и посмотрела на мужа.

– С чего это ты взял?

– Ты даже не обняла меня, когда я пришёл.

– Ну, извини! Я вообще не знала, что ты собираешься уходить.

Артур скромно улыбнулся и подумал про себя: «Она так выражает обиду. И это понятно, я бы на её месте тоже обиделся, пропади она на две недели». Впрочем, Артур наивно решил, что у него есть чем загладить вину перед супругой. Он достал из широкого кармана толстовки пухлый свёрток. Когда часть обёртки с хрустом была снята, на стол лег бумажный «кирпич», из «сломанного» края которого выглядывали фиолетовые рёбра зарубежных банкнот. Клэм испуганно перевела взгляд с «кирпича» на мужа.

– Это что? Где ты их взял?

– Честно заработал в командировке, – скромничая и краснея, расплылся в улыбке Артур.

Клэм осторожно взяла свёрток и обнажила до конца пачку фиолетовых банкнот.

– Тут же… Около… Сколько тут? – теряя дар речи, спросила она.

– Порядка пятисот тысяч, хотя, может, чуть больше.

На лице Клэм боролись две противоречивые эмоции – страх и радость. Её несколько раз перекосило, но она собралась с мыслями и спросила:

– Это что ж вы там такое делали?

– Ничего особенного. Как обычно, сотовую вышку. Только на этот раз строили новую. Оттого и сумма такая.

Клэм настороженно прищурилась.

– Да, но, к сожалению, мне придётся уехать завтра. Мы там ещё не закончили. И нам ещё должны доплатить. Немного… меньшую часть…

На Клэм был надет кухонный фартук, и она поспешно убрала пачку фиолетовых банкнот в его передний карман.

– Полагаю, мы можем себе позволить достать одну купюру из этой пачки и пойти на аттракционы, – лукаво улыбаясь, предложил Артур. – Не хочу столь долгожданный выходной потратить напрасно.

Последняя фраза мужа снова смутила Клэм, но она подавила это чувство и поспешила уйти в спальную, чтобы припрятать столь ценный «кирпич».

Глава 18

К обеду семья Халахен выбралась в парк аттракционов. Собирались, конечно, выйти пораньше, но когда, скажите на милость, у девушек это получалось? А тем более у двоих. И тем более когда запланирован отдых и веселье.

И вот счастливая семья, состоявшая из двух ослепительно нарядных леди и одного скромно одетого джентльмена, купила в будке-кассе заветные билетики, ошеломив продавца твёрдой валютой, и вошла в мир адреналина и радостных выкриков.

Вперёд, на американские горки, убежала Бити. Родители решили не рисковать плотным завтраком и остались внизу наблюдать за дочерью. Лица всех троих светились от счастья. Вот только тогда, когда открытые вагончики тронулись, Клэм резко схватила за руку мужа.

Артур был счастлив и доволен жизнью. Пока они собирались на развлечения, у него было время побыть с женой наедине. И теперь казалось, что все её обиды ушли и можно ни о чём не переживать. Что она отпустит его ещё и на одну неделю, пусть и с тяжёлым сердцем. Ему казалось, будто фиолетовые купюры согреют его место в постели, будто станут оправданием тем слезам, какие прольются в соседнюю подушку.

Пока Бити носилась по парным рельсам вверх и вниз, ладони Клэм всё сильнее потели. Артур нежно поцеловал супругу, надеясь тем отвлечь её. Разумеется, ничего не получилось. То, что вызывало поток веселья у дочки, способствовало появлению ещё одного седого волоса на голове у матери.

Хотя несчастных случаев подобные аттракционы знали мало и в основном то были глупости пострадавших и, намного реже, халатность организаторов, всё же сердце родителей не может загнать тревожные мысли в глубины сознания. И отцы ничуть не исключены из этого правила. Просто им важно сделать вид, что они такие уверенные.

Три минуты счастья для Бити были бесконечностью ужаса для Артура и Клэм. Поэтому, дождавшись возвращения Бити, они поскорее решили пойти на куда менее интенсивный аттракцион – на колесо обозрения.

Их город славился этим колесом. Во-первых, потому, что оно было огромным. Заметить его можно было чуть ли не с любой точки города. Во-вторых, потому что колесо было одной из визитных карточек, отражённых на плакатах, марках и даже монетах, посвящённых городу. А в-третьих, само колесо было весьма необычным – оно по форме больше напоминало штурвал корабля. Вместо кабинок, подвешенных внутри круга, люди заходили в стеклянные шары, закреплённые на концах гигантских труб, и пристёгивались как пилоты «формулы один». Шары, в отличие от классических кабинок, не вращались, и, поднявшись к зениту, «пассажиры» смотрели на город, вися вверх ногами.

Это было необычно, с одной стороны, с другой – несколько оживляло заскучавших родителей, которые хотели обойтись без потрясений на отдыхе.

Бити, Клэм и Артур запрыгнули в кабинку-шар знаменитого колеса обозрения. Прозрачные трубы-держатели плавно опустились, зафиксировав «пассажиров» в прозрачных сиденьях. Колесо крутилось медленно, словно предлагало осматривать окрестности не спеша, позабыв о причудах вестибулярного аппарата. Клэм, сверкая счастливыми глазами, улыбалась Артуру. Тот, сияя, улыбался в ответ.

– Ты завтра действительно уезжаешь, или будет как сегодня? – Клэм с добродушной иронией спросила мужа.

– В каком смысле, как сегодня? – наивно, ни о чём не подозревая, спросил Артур.

– Ну, ты встал ни свет ни заря, собрался, никому ничего не сказал, ушёл из дома, а через час вернулся. Или скажешь, что этого не было?

У Артура кровь хлынула к ногам, хотя угол наклона должен был дать обратный эффект.

– Хочешь сказать, я приходил домой вчера? – задал он вопрос, который он уже давно хотел задать, но очень боялся.

Клэм звучно рассмеялась, а Артур в недоумении выкатил глаза.

– Приходил, – вмешалась улыбающаяся Бити, – и позавчера приходил.

Всю радость и веселье как рукой сняло. На лице Артура отобразился ужас.

– Ты что, этого не помнишь? – спросила ещё радостная Клэм.

– Не помню, – неуверенно ответил отец семейства.

– Не удивительно, ты же пришёл пьяный в стельку. Я думала, ты и имени своего не вспомнишь.

– Вчера?

– Нет, вчера ты был нормальный. Позавчера…

Артур с трудом проглотил слюну. Он уставился в две пары чёрных как смоль глаз, так же пристально рассматривающих его. Хотя лица Клэм и Бити были на удивление серьёзными, их кудряшки, зависшие будто в невесомости, делали их невероятно комичными.

Ещё не веря в услышанное, Артур попытался улыбнуться и начать допрос.

– И что я делал, когда пришёл пьяным?

– Да ничего особенного, просто донимал нас расспросами, не видим ли мы в тебе каких-то перемен, – ответила Клэм.

– А ещё ты был похож на дроида, – Бити собрала глаза в кучу, развела широко руки и стала двигаться неестественно, ломано, будто ей в игре «фанты» выпало задание – «изобразите робота»!

Артур попытался рвануться с места, словно на секунду забыл, что он прикован и находится в стеклянном шаре на высоте двухсот метров. Его лицо побагровело от ярости. Клэм, однако, решила, что её мужу плохо.

– «Это от того, что мы висели вверх ногами, – думала она. – Мы уже идём на снижение. Сейчас это пройдёт».

Но это не прошло. Как только трубы-держатели поднялись, Артур выскочил из шара, приземлившись на посадочную платформу с высоты среднего роста человека. Работник парка попытался сделать ему замечание, но сильно пожалел об этом, когда его в сторону отшвырнула сильная рука.

Едва опомнившись от такого нахальства, работник подал руку Клэм, вышедшей из стеклянного шара. Но тут же отвернулся от неё, потому что за спиной что-то грохнулось с металлическим лязганьем. Артур в клочья разносил железную ограду одного из аттракционов.

Клэм взяла дочку за руку и замерла как вкопанная на посадочной платформе, наблюдая, как её муж крушит всё, что попадается на пути. Два работника парка подбежали к нему и попытались скрутить. Он без труда отшвырнул обоих и бросился бежать.

Правда, далеко убежать Артуру не удалось. Ещё один работник парка, продающий сладкую вату, как бы невзначай выставил вперёд ногу. Артур споткнулся об неё и кубарем покатился по пыльному асфальту. Два прежних работника догнали его и навалились сверху.

– Ты чего хулиганишь, парень? – хрипло пробасил продавец сладкой ваты. – Перебрал, что ли?

– Отпустите, твари! – сам не свой рычал Артур придушенным от злобы голосом.

– Отпустите его! – вдруг раздался женский голос. Работники, державшие Артура, обернулись и увидели симпатичную темнокожую женщину, спешащую к ним и тянущую за собой девочку-метиса.

– Это мой муж. Ему стало плохо на колесе. У него, возможно, кровоизлияние.

Голос женщины звучал серьёзно, да и спиртным от хулигана не разило, потому работники ослабили хватку. Продавец сладкой ваты посмотрел на красное лицо Артура и предложил извиняющимся тоном:

– Может, вызвать скорую помощь?

– Не надо, – прошипел Артур. – Мне уже лучше.

– Вот, возьмите купоны обратно, обменяйте их в кассе на деньги, – начала тараторить Клэм, запихивая в нагрудный карман одного из работников разноцветные бумажки, – тут почти на сотню. Северную сотню.

Очевидно, этой сотни с лихвой хватало на покупку индульгенции, ибо все участники «задержания» очень быстро ретировались, забрав с собой предложенные купончики.

– Что с тобой происходит, – совсем без злобы, но с сильной озабоченностью спросила Клэм у Артура.

– Не знаю. Не понимаю, – сквозь зубы цедил Артур, потирая друг о друга счёсанные ладони. – Я же вернулся домой только утром.

Клэм испуганно отшатнулась. Но, через секунду взяв себя в руки, предложила:

– Давайте купим по мороженому и всё обсудим?

Артур тяжело поднялся с асфальта и согласно кивнул.

Глава 19

– Значит, я вернулся домой позавчера? – начал Артур, постепенно остужая свой пыл стаканчиком мороженого. Клэм и Бити сидели рядом с ним на лавочке. Девочка беззаботно улыбалась, а её мама не сводила взволнованного взгляда с отца. Все трое, несмотря на возникшее напряжение, спокойно облизывали шарики пломбира, щедро набитые в вафельные рожки.

– Да, вернулся под вечер. Сам не свой, – ответила Клэм. – Вроде и не пахло от тебя ничем, и на ногах ты смело держался, а всё равно был какой-то заторможенный.

Артур поджал губы, выражая сомнение. На самом деле он давно уже всё понял, просто решил: «Нет, я не променяю день общения с родными, на выяснения отношений с теми недоумками. Я просто не вернусь к ним! Ишь, что удумали? Киборга вместо меня домой отправить…»

– И что я делал, когда вернулся? – буднично спросил Артур, будто выяснял последствия пьянки.

– Ну, ничего особенного. Просто донимал меня и Бити вопросами, мол: «Видите ли вы во мне какие-то перемены? Как бы мы узнали тебя настоящего?» Если честно, ты нас очень напугал.

– «Не удивительно, – думал про себя Артур. – Перемены… Мои близкие никогда бы меня с тобой, с машиной драной, не перепутали!»

– А вчера, – продолжила Клэм. – Ты куда-то ушёл утром и через час вернулся. Трезвый и в своём уме. Ты этого тоже не помнишь?

Артур помотал головой, думая при этом: «Подкрутили, значит, настройки за тот час. Гады! Но Клэм не должна ничего об этом узнать. Пусть лучше думает, что у меня амнезия».

– И чем ещё мы вчера занимались?

– Ты помог убраться в доме, приготовить обед. А потом мы смотрели фильмы все вместе.

И тут Артура бросило в жар. В голове зазвенел тревожный колокольчик, который заставлял язык произнести вопрос, на который не хотелось услышать ответ.

– А с Бити мы вечером поиграли? – Артур решил издалека приближаться к роковому вопросу.

– Ага! – хором ответили Бити и Клэм.

– А когда она уснула, кино смотрели?

– Ага! – расплываясь в улыбке, ответила одна Клэм.

– И у нас с тобой было?..

– Ага! – стыдливо, но соблазнительно, опустив глаза, ответила жена Артура Халахена.

– Твою мать! – не выдержал отец семейства. Он подскочил, в сердцах швырнул стаканчик с пломбиром на асфальт и схватился за голову.

– В чём дело? – встревоженно спросила Клэм.

Ответа не последовало. Артур закрыл лицо руками и стал раскачиваться назад-вперёд.

– Арти, ты объяснишь мне, что происходит? – в голосе Клэм слышался явный испуг.

– Я сам ничего не понимаю, родная.

– Может, это из-за того удара током? – вдруг подала голос Бити. Отец поднял на неё взгляд, в котором читался вопрос.

– Когда ты пришёл только, как дроид, я тебя пощекотала за ухом. Ты же терпеть этого не можешь! А тогда даже не почувствовал. Я спросила: «Ты что, не чувствуешь ничего, пап»? А ты ответил: «Меня сильно ударило током на вышке. И я чуть было не упал. Мог разбиться в лепёшку, но меня спасли».

– Ты серьёзно? Я так сказал тебе?

– Да, а ещё просил не говорить маме.

Клэм хмыкнула и попыталась смерить мужа взглядом. Тот просто отвернулся.

– Значит, тебя током шарахнуло, – в голосе Клэм вопросительная интонация отсутствовала вовсе, – и ты мне привёз компенсацию, а не командировочные…

Артур попытался возразить, но его тут же заткнули поднятой ладонью.

– Значит, виноват не ты и от тебя решили откупиться, чтобы ты в суд не пошёл. А если дело пахнет судом, то тебе что-то отжарило, и конкретно!

В глазах Артура читалась растерянность.

– И, насколько я понимаю, тебе отжарило мозги, раз ты даже вспомнить не можешь, когда и как ты меня «отжарил»!

От последних слов у Бити выкатились глаза, и она с трудом сдержала смешок. Родители не обратили на неё никакого внимания. Клэм сверлила взглядом мужа, а тот растерянно развёл руки и замер на месте.

– Куда ты собрался завтра ехать? – закрыв налившиеся кровью глаза, спросила Клэм.

– Выбивать страховые, – начал вживаться в роль Артур.

– Отлично, и сколько тебе ещё причитается?

– Не знаю. Это мне выплатили обязательную часть. Там ещё надбавки есть кое-какие.

– Понятно, – из-под тёмных, закрытых век покатились слёзы. – И сильно тебя покалечило?

– Нет, всё восстановится.

– И за что же тебе такие выплаты?

– Того, кто включил электричество, задержали. Полиция подозревает покушение на убийство. А это просто куш, который сорвал я и наша компания, в смысле страховых выплат. Мне выплатили сразу, без судебных разбирательств. А вот причастность компании в этом деле будет расследоваться.

Глаза Клэм широко открылись и округлились от удивления. А Артур, заметив, как складно вырисовывается новая легенда, решил пойти на ещё одно «признание».

– И завтра я еду, чтобы дать показания и поучаствовать в следственном эксперименте. Компания заплатит мне ещё кругленькую сумму, если я докажу, что у меня был личный конфликт с тем придурком.

Клэм смотрела на мужа испуганно и недоверчиво, хотя кое-что до неё начало доходить.

– Никакого конфликта, на самом деле, не было. Виной всему типичная халатность. Но купленных следователей не переубедишь. А тому гаду всё равно сидеть теперь, и мне безразлично, как долго.

Клэм неодобрительно покачала головой. Артур в ответ только пожал плечами.

– А вообще, знаешь… Я не хочу завтра никуда ехать. Наверное… Да, я останусь дома!

Глаза обоих леди – и Бити, и Клэм – засияли от этих слов. Радостный взвизг дочки Артур оборвал короткой фразой.

– Во всяком случае, постараюсь.

Глава 20

Эта ночь была самой долгой в жизни Артура. Он не уснул ни на миг. До полуночи они с Клэм смотрели фильм. Смотрели так, как всегда это делали, оставаясь наедине – включая звук погромче, чтобы скрип кровати и стоны не услышала Бити.

Когда Клэм, уставшая, но довольная, отключилась, Артур прижался к её спине и тихо слушал размеренное дыхание любимой. Наверное, он не смог бы уснуть, даже если бы и попытался – душу жалил целый рой жужжащих пчёл.

«Как я мог толкнуть свою жену на измену? Да ещё и с кем? С грёбаным роботом, который уверен, что он – это я. Как Клэм могла с ним развлекаться? Неужели не заметила разницы?»

Впрочем, Клэм он винил не серьёзно. Артур прекрасно понимал, что именно он втянул свою семью в зверский, бесчеловечный эксперимент. И ради чего?

«А что, если бы этого робота переклинило? Если бы он решил начать восстание машин и начал бы с моей семьи? О боги, никогда бы не позволил этим гадам так издеваться над моей семьёй. Если бы только знал, чем именно это всё обернётся…»

В таких тяжёлых мыслях протянулась вся ночь Артура Халахена. Утром он встал, накрыл завтрак на три персоны и направился будить своих девочек.

– Просыпайся, моя маленькая принцесса! – нежно прошептал Артур прямо дочке в ухо. Та, ещё не до конца осознав, что проснулась, крепко ухватила отца за шею и радостно завопила: «Ты жив»!

– Конечно, жив! Чего со мной будет? – уже в полный голос ответил ей отец.

– Сон страшный приснился, будто тебя к электрическому стулу приговорили.

– Глупости, я преступлениями не занимаюсь, – последние слова вызвали внутреннюю усмешку у Артура.

– А ты сегодня точно никуда не уедешь? – смотря прямо в глаза отцу, спросила Бити.

– Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы остаться дома!

Вдруг свет, падающий в комнату из коридора, заслонил тёмный силуэт.

– Доброе утро, моя королева! – жмурясь, поприветствовал Артур загадочный силуэт.

– Мама! – радостно завопила Бити и, забыв про мягкий уют постели, кинулась к Клэм.

Артур, довольный жизнью, смотрел на умилительное объятие дочери и жены.

Через полчаса обе леди, уже сытые и одетые, стояли у входной двери. Клэм спешила на работу, а Бити на занятия в школе.

– Тебе точно не нужно показаться врачу? – напоследок проявляла заботу о муже Клэм.

– Спасибо, дорогая, не нужно. Меня уже осмотрел десяток специалистов.

– Хорошо! Надеюсь, ты и правда сегодня останешься дома. Отдохни, тебе это действительно нужно.

Артур радостно улыбнулся и, ничего не ответив, нежно поцеловал жену в щёку. Потом наклонился и поцеловал дочку.

– Удачного вам дня, дорогие!

Дверь закрылась за спинами дорогих Артуру девушек, и он бессильно привалился к стене. Бессонная ночь сказывалась – очень хотелось прилечь. Настенные часы показывали двадцать минут восьмого, но Артур безразлично посмотрел на их стрелки. Он прошёл в гостиную и плюхнулся на диван, вытянув ноги, и быстро задремал.

Но даже сквозь дрёму Артур услышал, как тарахтит мотор военного джипа. Это тарахтение длилось какое-то время, может, десять минут, может, целый час. Но после заглохло, подарив окрестностям ватную тишину.

Однако Артуру не суждено было поспать – в дверь забарабанили с неистовой яростью.

– Мистер Халахен, я знаю, что вы дома. Открывайте! – послышался приглушённый голос из-за двери.

Поначалу Артур хотел молча уйти наверх и продолжить свой сон. Но потом его пробрала злоба, словно муха укусила его за мягкую часть. Укол ревности и ярости за то, что эти господа позволили себе запустить грязные ручонки в его семью. Сей укол толкнул Артура на отчаянный шаг. Он подскочил, в три широких шага добрался до двери, распахнул её и…

И не смог промолвить ни слова. Вся ярость и раздражение исчезли, словно их сдуло порывом ветра, дохнувшим с улицы. Пара ледяных, холодных глаз пригвоздили Артура к тому месту, где он стоял.

– Вы опоздали, мистер Халахен. Я вас уже заждался, – спокойно, но не без ноток раздражения поприветствовал «пригвождённого» господин Верт.

– Напрасно ждали, – еле шевеля губами, ответил Артур.

– Это почему же?

– Потому что я никуда не поеду.

– Да ну?! – лицо Верта перекосила гримаса.

– Вы не имели права приводить в мой дом свою сраную машину, – несмотря на резкость слов, Артур говорил как зачарованный. Его голос был ровным и лишённым эмоций, а глаза остекленели.

– Ты ошибаешься, Халахен, тебе стоит ещё раз взглянуть на договор.

– А не пойти бы вам к чёрту, с вашим договором?

Очевидно, Дин Верт не привык подолгу спорить с надоедливыми клиентами. В его руке в мгновение ока оказался большой, воронёный пистолет, который дулом уставился в лицо Артуру.

– Мне насрать, что там эти головастикам от тебя хотят, понял? Твоя жизнь мне даром не нужна! – свирепо шипел Верт. – Или ты сейчас топаешь за мной, или тебя найдёт твоя жена прямо тут, с простреленной башкой!

На несколько секунд Артур опешил и тупо скосил глаза на дуло пистолета. Затем поморгал и собрался с мыслями.

– Тыканье оружием вам станет в копеечку.

Верт закатил глаза.

– Мне нужно собраться, – попытался перехитрить судьбу Артур, одетый в домашний халат.

– Боюсь, на это у нас нет времени.

С этими словами Верт поднял рукоять пистолета над головой Артура и резко опустил на его затылок. Мистер Халахен обмяк и повалился на грудь куратора. Верт поднял Артура на руки так, словно это была его невеста, и потащил бессознательное тело в автомобиль.

Через минуту, с грозным рёвом, военный джип тронулся с места, увозя с собой мистера Халахена.

Ещё через десять минут на это место прибудет полиция, вызванная бдительной соседкой, вечно глазеющей из окна. Полиция обнаружит незапертую дверь, дождётся миссис Халахен. Та разрыдается, повторит небылицу, услышанную в парке аттракционов, и с этого дня её супруг будет числиться пропавшим без вести.