Текст книги "Авантюристка"

– Я тоже не могла бы в такое поверить, – вздохнув, сказала она. – И сейчас совсем неподходящее для этого время, черт побери. Это просто безумие. Может быть, на меня просто нашло временное помешательство, которое быстро пройдет? Господи, я очень надеюсь, что это так.

— А если нет? Мэнди взглянула на него с удивлением.

– Ну, тогда мне придется заставить его тоже меня полюбить. Что еще я могу сделать?

Деннис захохотал.

– Действительно! Что же еще? – повторил он. – Ты самая искренняя из всех женщин, что я знаю, Мэнди. Я уже забыл, какой целеустремленной ты можешь быть. Лели ты чего-то хочешь, то обязательно этого добьешься.

– Это звучит так, словно я бессердечная сука, – нахмурившись, сказала Мэнди. – Неужели я и вправду такая, Деннис?

Он нежно погладил ее по щеке. Нет, Мэнди не бессердечная. Импульсивная и упрямая – да, но только не безжалостная или бездушная. Не моргнув глазом, она отдаст все, что имеет. Причем вызвать у Мэнди сочувствие было легче легкого. Деннис и сам это не раз проделывал совершенно бесстыдным образом.

– Ты не так уж и плоха, подружка, – сказал он, посмеиваясь. – По крайней мере тебе удается поднимать у мужчин настроение.

– Вот спасибо! – недовольно наморщив нос, сказала Мэнди. – Но твои комплименты мне не нужны. – Она сделала шаг назад. – Пойдем – поздороваешься с Джакто.

– Он все еще с тобой? – приподнял брови Деннис.

– Мы не можем жить друг без друга. Мы два сапога пара. Никто больше не понимает… – Она оборвала себя и отвела взгляд в сторону. – Он будет рад тебя видеть. Мне кажется, он всегда тебя любил, Деннис.

– Да? Я рад это слышать. Джакто мне ничего подобного не говорил. Но он вообще-то не очень разговорчив.

Мэнди рассмеялась своим серебристым смехом и повела летчика через дорогу – туда, где в позе отдыхающего Будды сидел, скрестив ноги, Джакто.

– Может, он и мало говорит, – сказала Мэнди, – но всегда заставляет себя понимать.

С этим Деннис был полностью согласен. Старый абориген мог с помощью одного скупого взгляда выразить целую гамму чувств. Почему-то в присутствии Джакто Деннис всегда чувствовал себя неуютно. Его темные непроницаемые глаза, казалось, видели и замечали слишком многое. Насколько можно было судить об этом в темноте, Джакто с момента их последней встречи почти не изменился. Коротко подстриженные волосы старика по-прежнему сверкали сединой, старые темные брюки и клетчатая рубашка так же свободно висели на его худом теле. Деннис не мог как следует разглядеть его худое лицо, но готов был поклясться своей «Сессной», что на нем, как обычно, можно увидеть чуть язвительную насмешку человека, который слишком много видел и слишком хорошо все понимает.

Остановившись, Мэнди смотрела, как караван свернул с дороги и теперь пробирался по неровному, изрытому склону опалового месторождения. Часть грузовиков уже остановилась, и было видно, как люди выпрыгивают из машин и начинают ставить палатки.

Спокойствие пустыни было нарушено, а вся ситуация чрезвычайно осложнилась. Однако, глядя на энергичную деятельность киношников, Мэнди испытывала знакомое чувство возбуждения.

Наступило время перемен. Начинает что-то происходить, появились новые люди, которые действуют по своему усмотрению и реагируют на меняющуюся обстановку. Как она любит перемены, а ведь на этот раз приключения обещают стать более захватывающими, чем раньше, потому что там, где-то в этой толпе, находится Роман Галлахер.

– Мэнди! – окликнул ее подошедший Деннис. – Что-то не так?

Она покачала головой.

– Да нет. – И снова двинулась вперед, туда, где сидел Джакто. – Возможно, все идет даже очень хорошо.

Глава 2

Сделав глубокий вдох, Мэнди расправила плечи и уверенно постучала в металлическую дверь походного домика.

– Романа сейчас нет. Я думаю, он вместе с помрежем отправился выбирать место для съемок. Может, я могу чем-нибудь помочь?

Повернувшись, Мэнди увидела направляющегося к ней от соседнего домика мужчину. Его красивое лицо было ей знакомо.

Брент Пенроуз. Мэнди узнала бы его и прошлой ночью, просто в лунном свете золотистые волосы знаменитого киноактера казались темнее, чем они есть.

– Разве что поможете мне получить разрешение остаться на Гребне Мертвеца, – улыбнулась Мэнди. – Вы имеете какое-нибудь влияние на мистера Галлахера?

– Очень небольшое. – Засунув руки в карманы джинсов, он небрежно прислонился к металлической двери домика. – Я смотрю, вы почистили перышки, хотя и до этого выглядели довольно аппетитно. – Брент посмотрел на ее длинные загорелые ноги в коротких шортах цвета хаки. – Жаль, что я не в состоянии надавить на Романа. Но, может быть, мне поможет то обстоятельство, что я очень богат и знаменит?

– В чем поможет?

– Заполучить вас в свою постель.

– Какая удивительная прямота! – развеселившись, сказала Мэнди. – Нет, боюсь, что это не поможет. Я не заключаю сексуальных контрактов.

– Ну, я подумал, что все-таки стоит попытаться. Вы не обиделись?

— Нет. – На Брента Пенроуза с его привлекательной улыбкой было трудно обижаться. К тому же Мэнди тронула его откровенность. – Наверно, я должна чувствовать себя польщенной. У вас ведь наверняка большой выбор сексуальных партнеров.

– Только не в этой глуши, – с подкупающей искренностью сказал он. – Кроме динго, тут никого нет. Мне придется долго хранить целомудрие. Вот разве что вы передумаете, – испытующе глянув на нее, добавил он.

Мэнди с улыбкой покачала головой.

– Уверена, что вы это переживете. Кстати, а зачем вы сюда приехали, если испытываете такие мучения?

~ Потому что Роман дает мне шанс доказать, что у меня есть еще что-то, кроме красивой внешности. – Его улыбка поблекла. – Я неплохо проявил себя в нескольких приключенческих фильмах, и теперь мне предлагают только роли крутых парней. Черт возьми, я могу играть, но до сих пор мне никто не давал шанса доказать это.

– Я уверена, что вы можете играть, – спокойно сказала Мэнди. – Я никогда не видела ваших фильмов, но я знаю работы мистера Галлахера. Не думаю, что он доверил бы главную роль в одной из своих картин кому-то, в чьих профессиональных способностях не был бы уверен.

– Да? Видите ли, у меня тоже бывают моменты неуверенности в себе, – улыбнувшись, сказал актер. – Вы пролили бальзам мне на душу, Мэнди. Надо же – женщина, которой не нужны мои деньги и мое тело, приходит мне на помощь! Пожалуй, надо приложить все усилия, чтобы удержать вас поблизости на тот случай, когда мне понадобится поддержать уверенность в своих силах.

– Буду рада вам помочь, – улыбнулась в ответ Мэнди. – Но вот на вашего мистера Галлахера я, кажется, не произвела большого впечатления.

– Я бы так не сказал. По-моему, вы как раз произвели на него очень большое впечатление. – Улыбка заиграла на его губах. – Тем не менее некоторые мужчины отнюдь не такие бесхитростные, как ваш покорный слуга. Роман иногда бывает очень неуступчивым.

– Мне жаль об этом слышать, – скривившись, сказала Мэнди. – Хотя, по правде говоря, я и сама могу быть упрямой как осел.

Протянув руку, он осторожно поправил локон, падающий ей на глаза.

– Я не хочу рисковать своей ролью в картине, а в остальном помогу чем смогу. Договорились?

– Договорились, – тихо согласилась Мэнди.

– Не хотел бы вам мешать, Брент, но все-таки был бы очень благодарен, если бы вы чуть-чуть подвинули задницу и впустили меня в трейлер. – Голос Романа был полон сарказма. Повернувшись, оба посмотрели на него с удивлением. Режиссер был одет в светло-бежевые брюки, коричневые замшевые башмаки и рубашку цвета хаки. Судя по его виду, Галлахер умирал от жары и был, что называется, на грани. – Я четыре часа бродил по этой чудовищной жаре, и теперь мне нужно принять холодный душ и выпить побольше жидкости.

Взгляд, которым он посмотрел на Мэнди, был полон холодной ярости.

– Раз уж вы пришли к согласию с нашей нарушительницей, то почему бы вам не отвести ее в свой трейлер?

– Я бы с удовольствием, но у леди к вам есть дело. – Голубые глаза Брента лукаво блеснули. – Когда закончите, постучите ко мне в дверь, – сказал он, повернувшись к Мэнди. – Я буду ждать, – хриплым голосом добавил он. – С нетерпением.

Мэнди сердито посмотрела на него. Черт бы его побрал со своим своеобразным чувством юмора! Роман Галлахер и так в скверном настроении.

– Он прав, – вслух произнесла Мэнди. – Мне нужно с вами поговорить. Я вас долго не задержу.

– Да уж, конечно, не задержите, – поджав губы, ответил Роман и открыл тяжелую металлическую дверь. – Нельзя же заставлять Брента ждать. – Он жестом пригласил Мэнди пройти вперед. – После вас. Ничего, мы сейчас быстро покончим с этим делом.

Он хочет сказать, что сразу же откажет, с грустью подумала Мэнди. Что ж, его ждет сюрприз.

Передвижной домик оказался просторнее, чем это казалось снаружи. Он состоял из небольшой кухоньки, гостиной, а также, очевидно, ванной и спальни, находившимися за закрытой дверью слева.

Режиссер жестом указал на стоявшую у противоположной стены бежевую, в цветочек кушетку.

– Садитесь. Что-нибудь выпьете?

– Нет, спасибо.

Он закрыл дверь, и тут Мэнди почувствовала себя неловко. В ограниченном пространстве она особенно остро ощущала физическое присутствие Романа. По комнате он передвигался с какой-то кошачьей грацией, чем сразу напомнил ей Джакто. Однако на этом все сходство между ними кончалось. Галлахер отнюдь не был худым и тощим, под молескиновыми брюками явственно вырисовывались его крепкие мышцы. Мэнди сразу подумала о том, какие они на ощупь – наверно, гладкие и твердые, как…

– Вы не возражаете?

Мэнди вздрогнула, и горячая краска залила ее щеки.

– Что?

На мгновение Галлахер утратил дар речи, на его лице появилось такое же растерянное выражение, что и у Мэнди. Воздух в комнате внезапно наэлектризовался. Рука режиссера застыла на бутылке с колой.

Мэнди почувствовала на себе его взгляд – словно кто-то провел рукой по ее телу от кончиков грудей до ступней ног. За последние несколько минут ее тело оценивали уже второй раз, однако теперешняя реакция Мэнди разительно отличалась от того насмешливого пренебрежения, которое она испытывала, когда ее разглядывал Брент.

Сейчас Мэнди почти физически ощущала, как длинные загорелые пальцы Романа дотрагиваются до нежной поверхности ее бедер. Ей показалось, что она задыхается. Это безумие, сказала себе Мэнди. Сексуальное возбуждение она испытывала и раньше, но никогда оно не было таким сильным. Ладони покалывало, зародившаяся в промежности пульсация быстро распространялась по всему телу.

Отведя наконец взгляд от Мэнди, Галлахер посмотрел на бутылку с колой.

– Я спрашивал, не возражаете ли вы, если я выпью? – пробормотал он.

– Нет, что вы! – быстро сказала Мэнди, надеясь потоком слов разрушить то энергетическое поле, которое неудержимо влекло их друг к другу. – Это очень приятный домик. Они очень удобны, правда? Я три месяца жила в таком в Арнемленде, причем до этого даже не представляла, что там может быть так уютно. Конечно, я тогда только что вернулась из трудного похода по Голубым горам, так что, наверно, любой дом показался бы мне роскошным.

– Вы много путешествуете, да? – Роман оперся локтем о керамическую поверхность бара. – Неудивительно, что вы с Деннисом друзья. Он тоже не любит долго оставаться на одном месте.

– Вы и сами не такой уж домосед. Документальные фильмы вы снимали по всему миру, а сейчас, как сказал Деннис, только что вернулись из Голливуда.

Галлахер удивленно приподнял брови.

– Вы хорошо информированы, – заметил он. – Да, постоянная перемена мест – это особенность моей работы.

– И моей тоже. – Мэнди пожала плечами. – Точнее говоря, это не совсем так. Я собираюсь получить ученую степень по геологии, и некоторые из моих путешествий действительно связаны с исследованиями в этой области, но только некоторые, а не все. Наверно, я просто люблю шляться по свету, как Джакто. Нужно так много сделать и так много увидеть. – Она замолчала. – Наверно, вы находите меня странной. Так многие считают.

– Нет, – пристально глядя на нее, сказал Галлахер. – Я вовсе не нахожу вас странной. А кто такой Джакто?

– Это мой друг-абориген. Он принадлежит к одному из племен Арнемленда. – Взгляд ее потеплел. – Я не знаю никого, кто жил бы в таком согласии с природой, как Джакто. Он очень, очень стар и напоминает мне баобаб. Неважно, сколько прошло времени, неважно, насколько согнулось и скрючилось его тело, – на самом деле он нисколько не меняется. Он просто приспосабливается к внешним условиям.

– Вы его очень любите. – Это был не вопрос, а утверждение.

– Мы много времени провели вместе. Я познакомилась с ним шесть лет назад, когда была в Арнемленде. Кажется, тогда мы поняли друг друга, и, когда я уехала с севера, он отправился со мной. Обычно он нигде надолго не задерживается, но всегда заходит со мной повидаться, когда оказывается поблизости.

– Он сейчас с вами? Мэнди кивнула.

– Если хотите, я вас с ним познакомлю. Приходите сегодня к нам в лагерь на ужин.

Отметив, как ловко она все это преподнесла, Галлахер подавил невольную улыбку.

– А вы не забыли, что к восходу солнца должны отсюда уйти?

– Я подумала, что все-таки стоит попытаться, – лукаво улыбнувшись, сказала Мэнди. Ее улыбка тут же погасла. – Я должна остаться, мистер Галлахер. Я здесь не из-за какой-то прихоти. Не могу сказать вам, как все это важно для меня.

– Настолько важно, что вы пытаетесь соблазнить Брента, чтобы использовать его влияние на меня? – неожиданно резким тоном спросил Галлахер. – Прежде чем принимать его предложение, вам нужно было как следует все обдумать. Актеры за меня ничего не решают, мисс Делани.

— Боже мой, неужели вы не понимаете, что он просто шутил? – запротестовала Мэнди. – Я ни с кем не сплю ради выгоды. Мы с Брентом прекрасно поняли друг друга.

– Я заметил между вами определенное взаимопонимание, – язвительно сказал Галлахер. – Очевидно, я недооценил очарование Брента. Всего несколько минут беседы – и вы уже ослеплены им так же, как и все другие его фанатки.

– Я не… – Она замолчала и глубоко вздохнула. – Ох, думайте, что хотите! Это не имеет никакого значения. Важно только одно – чтобы вы разрешили мне остаться здесь до тех пор, пока я не закончу свои дела. – Она облизнула нижнюю губу. – Что случится, если я останусь? Неужели вы до сих пор верите в то, что я собираюсь написать какой-то разоблачительный материал и продать его прессе? Это же чистое безумие! До того, как здесь с вами встретиться, я даже не подозревала, что вы направляетесь на Гребень Мертвеца! Впрочем, если это поможет, я подпишу что угодно, сделаю все, что вам угодно. – Ее голос упал до шепота. – Пожалуйста, разрешите мне остаться.

Галлахер не мог оторвать взгляда от ее милого лица. Какие у нее красивые глаза! Цвета янтаря, загадочные и туманные. Ему хотелось все смотреть и смотреть на нее, хотелось провести губами по густым ресницам. В конце концов, она просит у него самую малость. Какая, к черту, разница, если она будет здесь во время съемок? Почему бы не разрешить ей остаться?

Оторвав взгляд от лица Мэнди, Галлахер стиснул стакан. Ей почти удалось его убедить. Еще секунда – и он дал бы ей то, что она хочет. Проклятие, им почти так же легко вертеть, как Брентом или Деннисом, с отвращением подумал Галлахер. Впредь надо быть осторожнее.

– Это звучит очень заманчиво, – насмешливо заметил он. – Я имею в виду, когда вы предлагаете «сделать все, что угодно». Бренту вы это тоже предлагали?

Эти слова больно задели Мэнди. Какой он подозрительный и жестокий! Пора, пора ей расставаться со своими иллюзиями!

– Нет, – покачала головой Мэнди и в сердцах воскликнула: – Можете вы думать хоть о чем-нибудь, кроме секса?! Я совсем не это имела в виду. Я просто подумала, что, может, могла бы по нескольку часов в день работать на вашу компанию – чтобы вы не нарушили свое правило насчет присутствия посторонних на вашей драгоценной съемочной площадке. Неужели вы считаете себя таким уж неотразимым, что думаете, будто мне захотелось сразу прыгнуть к вам в постель?

– Я не настолько глуп, чтобы считать себя достаточно привлекательным для этого, – сухо сказал Галлахер. – И я прекрасно знаю, какой я урод. И я уже давно не жду, что женщины станут прыгать ко мне в постель, если только… – Он осекся. – В общем, я знаю, что я не Брент Пенроуз. Женщины ко мне приходят по другим причинам, более низменным и прозаичным.

Он и вправду верит в то, что говорит! Мэнди почувствовала, как ее гнев тает. Неужели он действительно думает, будто может привлечь женщин только материальными благами? Неужели он не понимает, что обладает той сексуальной харизмой, которая и не снилась Бренту?

– Мне кажется, вы ошибаетесь, – мягко сказала Мэнди.

– Да? – цинично усмехнулся Галлахер. – Мне говорили об этом и раньше, но дело всегда кончалось одним и тем же. Я готов платить, но не терплю лжи. В дальнейшем вам стоит это учесть.

– В дальнейшем? Так вы позволяете мне остаться?

Только сейчас Галлахер понял, что действительно решил оставить ее здесь. Черт побери, он никогда никого так сильно не желал, как Мэнди Делани. А если она не та, за кого себя выдает, то какое ему до этого дело? Он уже привык иметь дело с обманщиками. С величайшей осторожностью поставив стакан на стойку бара, он не спеша подошел к Мэнди.

– Да, на определенных условиях. Прежде всего я не позволю вам развлекаться с Брентом. Вы нужны мне, для себя, а не для него. Вы поняли? Когда мне захочется побыть в вашем обществе, я пошлю кого-нибудь за вами, и вы будете отрабатывать свой долг. – Улыбнувшись, он провел пальцем по ее щеке. – Может быть, мне хватит нескольких часов приятной беседы. – Сделав шаг вперед, он крепко прижался к ее обнаженным ногам своим мускулистым телом. Почувствовав мощь его желания, Мэнди тихо ахнула. – А может быть, я захочу вот этого. – Он потерся о нее бедрами. – Может быть, я захочу снять с вас всю одежду. Может быть, я захочу, чтобы вы раздвинули ноги и впустили меня в себя. Лежа в постели, я сегодня всю ночь думал об этом.

Взгляд Мэнди беспомощно остановился на жилке, бешено бьющейся на шее у Галлахера. От запаха его пота, смешанного с ароматом кожи и одеколона, у нее кружилась голова.

– Я не хотел думать о вас, но ничего не мог с собой поделать. Я представлял себе, как буду целовать вас. Я думал о том, каковы на вкус ваши груди. Я уже видел, как вы наклоняетесь надо мной и даете мне…

– Не надо этого говорить! – с трудом выдавила из себя Мэнди.

– Почему? Мне кажется, мои слова вас возбуждают. Я смогу доставить вам удовольствие, Мэнди. Пусть я не красавец, но у меня большой опыт, вам понравится.

И снова она почувствовала к нему острую жалость. Мэнди вдруг страстно захотелось положить голову Галлахера себе на плечо и баюкать его, как маленького мальчика. Что за несвоевременное проявление материнской нежности, одернула себя она.

Сделав глубокий вдох, Мэнди отступила на шаг назад.

– Да, это меня возбуждает. Но я не шлюха, Роман. Если я когда-нибудь лягу с вами в постель, то только потому, что захочу вас, а не по какой-то другой причине. Но в остальном я готова заключить с вами сделку. Вы хотите, чтобы я отработала? Хорошо, я отработаю. Я могу готовить вам ужин и не против того, чтобы составить вам компанию. Может быть, я разрешу вам целовать меня, а может быть, и нет – это зависит от того, как попросите. Короче говоря, я позволю вам ухаживать за мной.

– Ухаживать? — Галлахеру показалось, что он ослышался.

– О, не бойтесь, что я собираюсь женить вас на себе. Замужество – это совсем не для меня.

– Ну да, – сухо улыбнулся он. – Какое облегчение!

– Тем не менее за мной придется ухаживать, Роман. – Она спокойно встретила его взгляд. – Я не дам вам это испортить. Со мной такое случается в первый раз, и я хочу, чтобы все было как надо. – Она нахмурилась. – Жаль, что мы не сможем уделить нашим отношениям много времени, но надо ведь и делами заниматься.

– О чем, черт побери, вы говорите? – спросил ошеломленный Галлахер.

– Мне кажется, я влюбилась в вас, Роман, – безмятежно улыбнувшись, ответила Мэнди.

– Что?

– О, для меня это тоже неожиданность. Я всегда думала, что любовь с первого взгляда – это чистая фантазия. К тому же вас не назовешь подходящим кандидатом.

– – Вы думаете, я этого не знаю?

– И не потому, что вы не похожи на какого-нибудь голливудского киногероя, – наморщив нос, сказала Мэнди. – Меня всегда больше интересовал характер человека, а не его внешность. Нет, просто вы кажетесь дьявольски подозрительным и грубым. – Она вздохнула. – Тем не менее я обычно хорошо разбираюсь в людях, так что под этой непроницаемой оболочкой, вероятно, скрывается нечто необычайное. Нужно только один за другим удалить все лишние слои. – Она повернулась к двери. – Что ж, так даже лучше. Мне нравится принимать вызов.

– Вот что… вы меня не одурачите! – резко сказал Галлахер. – Не понимаю, почему вы считаете, будто я это проглочу. Я уже не раз обжигался.

– Вот как, Роман? – Взгляд, который через плечо бросила на него Мэнди, был полон сочувствия и нежности. – Мне жаль это слышать, но поверьте – я не собираюсь вас обманывать. – Она замолчала. – Скажите же мне, что хотите, чтобы я осталась. Я хочу это услышать.

– Черт побери, я не собираюсь… – Он остановился и сердито посмотрел на нее. – С чего бы мне этого хотеть? Вы мне ничего не обещали, и вообще мне нечего ждать от вас, кроме головной боли.

– Как не обещала? Я обещала, что отработаю. Я обещала дать вам шанс меня обольстить. – Она соблазнительно улыбнулась. – Мне кажется, что вам тоже нравится принимать вызов.

Он долго молчал, затем неохотно сказал:

– Ладно, оставайтесь.

Тихо засмеявшись, Мэнди открыла дверь.

– Ваша щедрость тронула меня до глубины души. Как я вижу, мы… а, привет, Деннис! – Улыбнувшись, она взглянула на летчика, который шагнул в сторону, чтобы дать ей дорогу. – Роман только что отверг мое приглашение на ужин под открытым небом. А ты не хочешь присоединиться к нам с Джакто?

– Почему бы и нет? Я всегда готов быть запасным вариантом, – протянул Деннис. – К тому же Джакто вчера обещал мне показать, как бросают бумеранг. Я много лет пытался этому научиться, но так и не смог уловить, в чем тут хитрость.

– Я помню. Прежде чем вы закончите свой урок, я, наверно, уже исчезну в подземелье. – Она приветственно помахала рукой. – Пока.

– Пока. – Проводив ее взглядом, Деннис повернулся и вошел в домик. – Мне сообщили, что «Сессну» доставят завтра, Роман. Не хотите составить график полетов в сиднейскую студию?

Роман не отвечал. Его взгляд был по-прежнему прикован к фигуре уходящей вдаль Мэнди.

Слабая улыбка тронула губы Денниса.

– Вы разрешили ей остаться?

– Да, – не отрывая взгляда от Мэнди, сказал Роман.

– Я так и знал, – засмеялся Деннис. – Когда Мэнди начинает петь свою песню сирены, ей очень трудно отказать.

– Вы говорите так, словно она какая-нибудь Лорелея.

– Лорелея? – Деннис задумчиво приподнял брови. – Сходство здесь действительно есть. Она бывает очень убедительной. – Он закрыл за собой дверь. – Только вот в Мэнди нет ничего от нечистой силы. Просто в ней столько энергии и энтузиазма, что она увлекает за собой, хочешь этого или нет. Вы ведь помните, как я всегда боялся воды? Так вот, когда мы были в Тасмании, Мэнди решила, что надо обязательно сделать съемку порогов Франклина. Никто из состава геологической партии не захотел с ней идти. Ну и что же? Когда она кончила описывать тамошние красоты природы и белую рябь на воде, мы как миленькие согласились отправить туда два плота, и я вызвался идти на первом из них!

– Да, впечатляюще.

И не только впечатляюще, но и очень опасно. Женщина, которая имеет над людьми такую власть, редко стесняется использовать ее в своих целях. Деннису она явно вскружила голову, а Брента покорила в мгновение ока. Ну, он, Галлахер, не станет для нее такой легкой добычей! Своими последними словами Делани застала его врасплох, но теперь ясно, что это был хорошо рассчитанный ход. Она перехватила инициативу, получила разрешение остаться и предложила сделку на своих условиях. Возможно, она сомневалась в том, что он поверит ее разговорам о любви, но все равно решила ошеломить противника, и это сработало. Она также оказалась достаточно проницательной, чтобы понять, что брошенный ему вызов только раззадорит Романа.

– А что вы о ней знаете, Деннис? Она сказала, что работает над диссертацией по геологии. Это правда? Летчик пожал плечами.

– Насколько я знаю, да. Я несколько раз сталкивался с Мэнди в геологических партиях, но вообще она чего только не перепробовала! Судя по ее рассказам, она пыталась заниматься торговлей, была даже матросом на торговом судне, вела колонку в маленьком еженедельнике в Крайстчерче, водила такси в…

– Минуточку! – прищурился Роман. – Она писала для газеты?

– Ну да, – Деннис кивнул. – О, не будьте таким подозрительным, Роман. Я же сказал, что это был очень маленький еженедельник, к тому же это было давно.

– Это ничего не значит, – пробормотал Галлахер. – Возможно, у нашей леди сохранились в этой области какие-то амбиции.

Деннис нахмурился.

– Роман, поверьте, она не… Галлахер раздраженно махнул рукой.

– Вам не нужно ее защищать. Меня нисколько не интересует, журналистка она или нет. Просто я считаю, что всегда хорошо знать, с кем имеешь дело.

Что-то кольнуло в сердце. А чего же он, собственно, ждал? Вполне возможно, что Мэнди Делани крупный специалист по манипулированию людьми. Тем не менее в глубине души Галлахер надеялся, что ее искренность и интерес к жизни все-таки реальные, а не наигранные. Было бы приятно знать, что где-то в этом циничном мире еще остались люди, обладающие подобными качествами.

Впрочем, как он сказал Деннису, его не волнует, кто она. Она использует его, а он будет использовать ее. Уже давно ни одна женщина не бросала ему подобного вызова. Будет любопытно посмотреть, сколько времени продлится это «ухаживание». Галлахер отвернулся.

– Я на минуту оставлю вас, Деннис. Мне нужно принять душ и переодеться. Если хотите, налейте себе выпить.

– Деннис придет к нам на ужин, Джакто. Он сказал, что ты обещал научить его метать бумеранг.

Мэнди уселась в тени, которую отбрасывал на землю полотняный навес. От раскаленной почвы поднимались волны горячего воздуха. На миг Мэнди невольно вспомнила о прохладном домике Галлахера, но тут же постаралась отбросить от себя эту мысль. В шахте будет еще жарче, так что подобные сравнения сейчас совершенно неуместны.

– Ты его развлечешь? Я собираюсь сегодня начать работу в новой штольне, так что сделаю очень короткий перерыв – только чтобы поужинать.

– Прошлой ночью ты очень мало спала, – заметил Джакто. – Было бы лучше, если бы ты сейчас прилегла, а работать начала после захода солнца.

– Некогда. Наверное, мне теперь нужно будет по вечерам проводить по нескольку часов на съемочной площадке, а потому мой рабочий график придется изменить. – Она привстала и протянула руку к фляжке. – В общем, откладывать нельзя.

Она зажгла фонарь и надела кожаные перчатки.

– Нужно проверить лестницу. В последний раз, когда я спускалась, она ужасно прогибалась.

– С ней все в порядке. Пока тебя не было, я починил лестницу и даже спустился в штольню. – Джакто слабо улыбнулся. – Там много пыли и камней, а вот змей на этот раз нет.

– Слава богу! – содрогнулась Мэнди. В первой штольне она обнаружила целое семейство черных змей, и теперь, сдвигая с места доску или переворачивая камень, Мэнди каждый раз ожидала увидеть перед собой еще одну извивающуюся рептилию. По правде говоря, это очень действовало ей на нервы. – Спасибо, Джакто. Я никак не могу забыть свой первый спуск в шахту.

– Я позову тебя, когда ужин будет готов. Может, ты захочешь сначала искупаться в источнике?

Мэнди кивнула.

– После пребывания под землей купание – это настоящее блаженство. – Выйдя из-под навеса под раскаленное небо, она глубоко вздохнула. – Штольня длинная?

– Длиннее предыдущей. А что, если ты не найдешь эту сумку? – пристально посмотрев на нее, спросил Джакто. – Что ты тогда будешь делать?

– Мне обязательно надо ее найти. Сумка должна быть здесь. Перед своей смертью Чарли написал жене, что спрятал «Черное Пламя» в сумку, которую положил в еще одну сумку и спрятал где-то в безопасном месте.

– Положил одну сумку в другую?

– Опалы легко раскалываются на куски, – пожав плечами, ответила Мэнди. – Наверно, он сделал так для лучшей сохранности.

– Ты говорила мне, что члены вашей семьи много раз искали этот камень, но ничего не нашли. Было бы резонно предположить, что Чарльз Делани просто придумал всю эту историю.

– Нет! Камень здесь, я это чувствую. – Рука Мэнди крепче сжала ручку фонаря. – Зачем ты так поступаешь, Джакто? Мне и без того тяжело, а тут ты еще заставляешь меня сомневаться.

– Я не заставляю тебя сомневаться, – с тем же выражением лица ответил Джакто. – Однако стоит помнить, что, как бы мы ни желали чего-то достичь, иногда приходится довольствоваться чем-то другим. А то, чего мы достигаем, не всегда оказывается таким, каким мы его считаем.

— «Черное Пламя» именно такой камень, каким Чарли его описывал, – с отчаянием в голосе сказала Мэнди. – Он должен быть таким.

– Я говорю не о нем, Мэнди.

– Господи, ты опять за свое. – Горько рассмеявшись, она повернулась, чтобы идти. – Большей частью я не понимаю, о чем ты говоришь, Джакто.

– Когда придет время – поймешь. – Положив в рот трубку, он сделал длинную затяжку. – Когда будешь внизу, пей больше воды и глотай соляные таблетки.

– Обязательно.

Направляясь к находившемуся в нескольких метрах от навеса отверстию штольни, Мэнди спиной чувствовала на себе взгляд Джакто. Казалось бы, ей следовало уже привыкнуть к старику, но все равно время от времени он своими рассуждениями выбивает ее из колеи. Хотя, с другой стороны, нельзя сказать, что до этого ее не мучили никакие сомнения. Да, когда она выходила от Романа, она была полна уверенности в себе, но вот потом… С чего она решила, что может быть с ним искренней и при этом выйти победительницей?

Сексуальное притяжение между ними было таким сильным, что Мэнди едва не расплавилась на месте. А ведь он лишь дотронулся до нее. Придется собрать всю свою волю, чтобы не прыгнуть к нему в постель, едва он щелкнет пальцами. Прежде чем на сцену выступит секс, необходимо установить более глубокие взаимоотношения. В прошлом Роман получил очень сильную душевную травму, и теперь сексуальная связь для него мало что значит. Ни в коем случае нельзя позволить ему рассматривать их отношения как нечто неважное и малозначительное.

Сжимая в левой руке фонарь, Мэнди начала осторожно спускаться в темноту. Даже самые важные проблемы лучше решать по очереди. Сейчас она должна сосредоточить все свое внимание на поисках «Черного Пламени».