Текст книги "Звезда по имени Стиг Ларссон"

Нынешнюю славу Стивен Мюррей обрел тогда, когда выяснилась его подлинная личность; до этого читатели по понятным причинам были уверены, что романы Стига Ларссона переводил человек по имени Рег Киланд, чье имя указано в книге. Однако позже секрет раскрылся, и все узнали, кто скрывается под этим псевдонимом.

«Теперь, когда люди знают, кто я такой, меня гораздо чаще просят где-нибудь выступить, прочесть лекцию или даже дать интервью, как это, например. Но я никогда не делал особого секрета из того, что работаю под псевдонимом. Я даже намекал на это в своем блоге. В конце концов меня разоблачила лондонская „Таймс“: кажется, в экземплярах, которые они получили для рецензии, стояло мое настоящее имя».

Знал ли Мюррей, переводя книги Ларссона, что позже они станут настоящим издательским феноменом? «Да, это было совершенно ясно, и именно поэтому я настаивал, что в случае продажи книги англоязычному издательству я должен буду заключить с ними отдельный контракт и получать авторские отчисления. Хотя должен признаться, я не представлял, насколько высокими будут тиражи. Кажется, недели не проходит без того, чтобы где-то не был побит очередной рекорд продаж. А ведь есть еще фильмы: шведские уже сняты, значит, на подходе Голливуд.

Если говорить о фильмах, мы с женой обсуждали возможность экранизации романов еще до того, как были сняты шведские фильмы, и фантазировали, какие актеры могли бы играть в американских версиях – кто, например, сыграл бы Лисбет Саландер. Надо сказать, мне очень понравился выбор актрисы Нуми Рапас на роль Лисбет – в самую точку.

Правда, актер, игравший Блумквиста, понравился меньше – он слишком старый и потрепанный. Сложно было понять, почему он так притягивает женщин: ведь в книгах Блумквист настоящий сердцеед!»

Мюррей известен переводами и других уважаемых писателей. «Мне повезло встретиться с авторами, чьи книги я переводил в прошлом: например, со знаменитым шведом Хеннингом Манкеллем, у которого я переводил „Сбившегося с пути“. Я дважды видел его на книжной ярмарке в Гётеборге, и, хотя не напрашиваюсь на комплименты, мне всегда приятно слышать, что писателю нравится моя работа. Конечно, Стиг Ларссон не скажет мне ничего подобного, и должен признаться, меня это огорчает.

Разумеется, у перевода существуют очень специфические проблемы: переводчик должен сформулировать на другом языке то, что невозможно перевести прямо, – скажем, идиомы. Нельзя просто взять и перевести идиому. В этом случае изменения неизбежны, хотя с описаниями такого делать нельзя: до некоторой степени изменения возможны только в диалогах.

Думаю, я проделываю большую работу, которую можно назвать среднеатлантическим переводом, однако часто использую британское правописание, и потом издатель меняет все так, как ему кажется лучше. Если говорить о британском английском, его разговорный вариант во многом близок американскому. Читая Яна Рэнкина, я удивлен, насколько по-американски он звучит. Возьмите, к примеру, фразеологию».

Мюррей до сих пор общается с Евой Габриэльссон и даже ужинал с ней в Стокгольме, когда она работала над воспоминаниями о жизни с Ларссоном. По его словам, она не говорила о спорах за наследство и в настоящее время предпочитает, чтобы этим делом занимались адвокаты. Мюррею кажется, что больше всего ее заботит литературное наследие партнера: уважительное отношение к его трудам и принятие правильных решений – в том числе относительно экранизации.

Сейчас Стивена Мюррея вдохновляют романы Камиллы Лэкберг, еще одной скандинавской писательницы, чьи книги он переводит. «Камилла Лэкберг – замечательный автор, и ее роман „Каменотес“ впечатляет не меньше, чем „Ледяная принцесса“, более ранняя книга, получившая множество хороших откликов. Стиг Ларссон, увы, мертв, но скандинавские детективы находятся в добром здравии».

Хотя посмертная публикация четвертого романа Стига Ларссона кажется маловероятной, некоторые интереснейшие тексты появляются до сих пор: например, удивительная переписка автора и его шведского издателя Евы Гедин, позволяющая по-новому взглянуть на известные вещи. «Последние письма Стига Ларссона» представляют собой электронные сообщения (с вложениями), которые посылали друг другу Ларссон и его издатель в течение нескольких месяцев до выхода в Швеции первой книги. Шведские таблоиды опубликовали выдержки из них, когда был выпущен третий роман; кроме того, эти электронные письма можно прочесть на сайте, созданном издательством – www.stieglarsson.se, – под заголовком FÖRFATTAREN (автор). Их издание в твердой обложке (перевод на итальянский) принадлежит Джакопо Де Микелису из «Марсилио Эдитори».

Этот буклет начинается с рассказа о карьере писателя (журналист, военный корреспондент, международный специалист по ультраправым движениям, советник шведского министерства юстиции, советник Скотленд-Ярда), напоминая нам о преданности Ларссона делу защиты демократии, будь то выражение солидарности с Вьетнамом или поддержка премьер-министра Гренады Мориса Бишопа. Там же приводится хвалебная речь об «Экспо», в которой говорится, что это исследовательский фонд, имеющий цель защищать демократию и свободу слова от расизма, антисемитизма, ультраправых и тоталитарных движений.

Учитывая возникающие иногда радикальные темы, неудивительно, что фонд в буклете называют свободным от связей с политическими партиями. Описываются там и добровольцы (что важно для Ларссона): люди, занимающиеся работой фонда, очень разные по своим убеждениям, от умеренных до бывших коммунистов. Любой, кто работает в «Экспо», должен оставить собственные политические взгляды за дверьми.

Перед письмами в буклете рассказывается о Ларссоне как об авторе многочисленных статей на тему демократии и ультраправых движений, а также книг «Ультраправый экстремизм» и «Шведские демократы: национальное движение» («Sverigedemokraterna: den nationella rörelsen»), созданной вместе с Микаэлем Экманом. Кроме того, упоминается страсть Ларссона к научной фантастике. Наиболее интересный материал начинается с цитат самого Ларссона, который рассказывает, как в 2001 году начал писать художественную прозу. Поначалу, говорит он, это было всего лишь приятное хобби – сочинение историй на основе серии детских книг 1950-х годов «Близнецы-детективы» (Tvillingdetektiverna) вместе с бывшим начальником Кеннетом Алборном из ТТ. Для коллег это стало увлекательным времяпрепровождением: они подсчитали, что к тому моменту придуманным героям было бы 45 лет и они собирались раскрыть свою последнюю тайну.

«Близнецы-детективы» представляют собой обширную серию детских романов, основанную в 1944 году и просуществовавшую до 1974 года. Было издано почти пятьдесят книг, рассказывавших о детях-близнецах Класе и Горане Бергендалях. Все названия романов включали в себя слово «тайна» (mysteriet), например «Тайна подземки» (Tunnelbane-mysteriet), «Тайна миллиона» (Miljon-mysteriet), «Тайна поезда» (Tag-mysteriet). Имя автора, Сивар Алруд, было псевдонимом двух писателей, Айвара Алстедта и Сида Роланда Роммеруда.

По словам Ларссона (который говорил об этом Лассе Винклеру из «Шведского книжного обозрения» (Svensk Bokhandel) в октябре 2004 года), такая экстраполяция в настоящее навела его на мысль о Пеппи Длинныйчулок. Как бы она вела себя сегодня? Кем бы стала? Можно ли назвать ее социопатом или женщиной-ребенком? Ларссон пришел к выводу, что Пеппи могла бы иметь нетрадиционную точку зрения на мир, и превратил ее в Лисбет Саландер, девушку в возрасте около 25 лет, почти полностью отчужденную от общества. У нее нет знакомых, она не умеет общаться с людьми.

Планируя трилогию, Ларссон решил уравновесить образ Лисбет и создал Микаэля «Калле» Блумквиста, журналиста сорока трех лет, работающего в собственном журнале «Миллениум». Действие должно было разворачиваться вокруг редакции журнала и Лисбет, ведущей не слишком активный образ жизни. Включив в повествование самых разных людей, Ларссон решил ограничиться тремя группами героев. Одна представляла «Миллениум», где работали шесть человек. Второстепенных, декоративных персонажей не было: они бы действовали и влияли на сюжет, а Ларссон не хотел изображать закрытую вселенную. Вторая группа относилась к «Милтон секьюрити», фирме под руководством хорвата. Третью группу составляла полиция, герои, действовавшие независимо. Замысел писателя состоял в том, что в третьем романе планируемого цикла все элементы головоломки должны были оказаться на своих местах и читатели наконец понимали суть происходившего ранее. Но Ларссон хотел, чтобы книги рассказывали и «о чем-то другом». Обычно в детективах читателю не говорят о последствиях того, что случилось в предыдущем романе серии. Ларссон собирался сделать прямо противоположное – создать синхронию и межтекстовые связи.

Работа над романами шла ночью, и о тайном увлечении Ларссона мало кто знал. Он ставил перед собой четкую цель: вместо того, чтобы быть тенденциозным или равняться на вершины классической литературы, Ларссон считал, что главная задача детективной истории – развлечь читателя (хотя, заинтересовав его сюжетом, писатель получал возможность поделиться своей озабоченностью серьезными проблемами).

В ноябре 2004 года, вскоре после внезапной смерти Ларссона (и получения издателями последней рукописи), его коллега Курдо Бакси (появившийся в «Девушке, которая взрывала воздушные замки») вынужден был самостоятельно сделать то, что обычно делал вместе с Ларссоном: он провел встречу памяти «Хрустальной ночи», когда в нацистской Германии произошли еврейские погромы. Ларссон называл Бакси «младшим братом» и считал, что тому покажется забавным появиться в его романе.

С журналистской дотошностью Ларссон размышлял над тем, сколько печатных страниц соответствует миллиону букв, и есть ли ограничения в толщине книги. Он обсуждал с Евой Гедин детали окончательной формы последней книги и был готов участвовать в редактировании, спокойно показывая тем, кто считал, что книга нуждается в более тщательной правке, свою гибкость в подходе к этой проблеме. Он сказал Еве Гедин, что принесет рукопись, где история будет завершена, диалоги не покажутся отлакированными, а отдельные детали встанут на свои места. Услышав, что для этого ему потребуется больше времени, Ларссон заметил (зная о его скорой кончине, читателям эти слова покажутся особенно горькими): «Мы успеем до того, как книга отправится в печать». Он не возражал, чтобы красный карандаш Евы Гедин оставлял в тексте свои пометки, и говорил, что переработает роман, когда получит ее замечания.

Коммерческая проницательность Ларссона (которая может удивить тех, кто относится к нему только как к идеологическому борцу) распространялась даже на рекламную кампанию «Девушки с татуировкой дракона». Целый год он размышлял о том, чтобы создать сайт, посвященный «Миллениуму», и задавал ряд уместных вопросов (такой маркетинговый ход вполне подходит для цикла, где речь идет об Интернете).

Отвечая на эти вопросы, Ева Гедин заверила Ларссона, что не будет делать никаких пометок красным карандашом, но хотела бы встретиться и обсудить более важные исправления, которые могут потребоваться в первой книге. Она похвалила ее структуру, рекомендовала изменения на уровне строчного редактирования и одобрила идею с сайтом.

Все это доказывает внимательное отношение к процессу правки, в котором Ларссон мог бы принимать участие, останься он жив.

Глава 5
Что я хочу сказать

30 апреля 2004 года Ларссон написал несколько писем, представив необычный взгляд на жизнь журналиста с точки зрения заведующего редакцией «Экспо». Внезапно он обнаруживает, что сегодня – канун Вальпургиевой ночи и его коллеги жаждут отправиться домой или хотя бы спуститься вниз и выпить пару кружек пива. Он добавляет, что обещал отпустить их вечером после девяти, напоминая тем самым о высоком редакционном статусе человека, которого мы привыкли видеть журналистом-одиночкой, занимающимся расследованиями.

Ларссон замечает, что редакционный секретарь последние две недели вынужден спать в офисе, а его коллеги начинают поговаривать о профсоюзе! Интересно, что Ларссон упоминает о неверии в свои писательские способности и признает, что его тексты значительно улучшились после того, как над ними поработал редактор, – полезная информация для тех, кто после смерти писателя спорит о его таланте. Он привык вносить исправления и привык, чтобы исправляли его; иначе говоря, Ларссон не слишком чувствительно относится к подобным вещам. Наиболее поразительным откровением в этих письмах является упоминание об «одержимостях», которыми он наслаждается, от которых не собирается отказываться и которые обязательно будут в его книгах. Он считает, что первые главы первой книги чересчур затянуты и, чтобы сюжет обрел динамику, требуется достаточно много времени. Однако его целью было создание реалистичных персонажей и места действия прежде, чем повествование начнет активно развиваться. По всеобщему мнению, первую книгу следовало бы подвергнуть разумным редакторским сокращениям, и с этим согласны даже поклонники Ларссона.

Те же самые поклонники могут заинтересоваться электронными письмами, в которых говорится о том, что Ларссон хотел сказать своими книгами. Он явно стремился расшатать традиционные методы и приемы детективного жанра. Появление Микаэля Блумквиста в романе связано исключительно с расследованием, которое проводит Лисбет Саландер.

«Я пытался создать героев, радикально отличающихся от традиционных персонажей детективов, – пишет Ларссон. – Поэтому у Микаэля Блумквиста нет язвы, нет проблем с алкоголем и экзистенциальных страданий. Он не ходит в оперу, не занимается каким-нибудь странным хобби вроде моделирования самолетов; по большому счету, у него нет проблем, а его главной характерной чертой является то, что он ведет себя как типичная „шлюха“ – да он и сам это признает. Кроме того, я сознательно изменил гендерные модели поведения: Блумквист во многом играет роль „красотки“, а Лисбет Саландер демонстрирует характер и качества, традиционно приписываемые мужчинам.

Моей главной задачей было ни в коем случае не идеализировать преступление и преступника и не делать жертв стереотипными. В первой книге я создал серийного убийцу, соединив в его образе три реальных случая. Все, что там описано, можно найти в настоящих полицейских делах. Изнасилование Лисбет Саландер основано на преступлении, произошедшем в Остермальме три года назад… Я не хотел, чтобы жертвы были анонимными, а потому уделил много времени Дагу Свенссону и Мие Бергман, подробно рассказав о них до [их] убийства.

Я терпеть не могу детективы, в которых главный герой ведет себя как ему вздумается или делает то, чего нормальные люди не могут сделать без определенных для себя последствий. Если Микаэль Блумквист кого-то застрелит, пусть даже во время самозащиты, он все равно окажется в суде.

Лисбет – исключение, поскольку она социопат с психотическими чертами и ведет себя не так, как остальные люди. У нее иное восприятие „правильного“ и „не-правильного“, но и она страдает от последствий».

Далее Ларссон пишет, что хотел создать для своих героев реалистичный мир, а потому в «Девушке с татуировкой дракона» уделил много внимания Драгану Арманскому, давая понять, что он будет периодически возникать и в дальнейшем. В «Девушке, которая играет с огнем» на авансцену выходят полицейские, работающие с Бублански и Соней Мудиг. В последней книге в центре повествования оказываются адвокат Анника Джианнини – сестра Блумквиста, и его коллега и любовница Эрика Бергер. Интересно отметить проблемы, связанные с любовницей Лисбет Мириам Ву: «Я толком не знаю, что с ней делать», – пишет Ларссон, и действительно, это один из наименее удачных персонажей цикла. Ларссон понимает, что его одинокая героиня не может создать крепкую дружескую связь и при этом сохранить оторванность от общества.

Электронная переписка прекратилась со смертью автора, так и не дожившего до времени, когда книги, над которыми он трудился, обрели ошеломляющий успех.

Коллекционеры пристально следят за книгами таких прославленных авторов триллеров, как Ян Флеминг и Джон Ле Карре (особенно за первыми изданиями в хорошем состоянии), и в эту благородную компанию стремительно влился Стиг Ларссон. «Путеводитель по редким книгам» отмечает, что в 2009 году первое британское издание «Девушки с татуировкой дракона» было продано примерно за 400 фунтов, а относительно распространенное первое издание книги в США можно было приобрести менее чем за 100 долларов. Первые британские издания регулярно выставляются на eBay, и цена почти новых экземпляров достигает 425 фунтов (710 долларов). Интернет-продавцы оценивают свои книги в 500 и более фунтов, активно пропагандируя их как хорошее вложение денег (не вдаваясь в споры об их столь хладнокровном (и корыстном) использовании – это можно расценивать как предвестие, что книги Ларссона вскоре обещают стать одними из наиболее коллекционируемых).

Есть и другой стимул для приобретения первых изданий: экземпляры, подписанные переводчиком Регом Киландом (псевдоним Стивена Мюррея), о котором говорилось ранее, обрели собственную – и высокую – стоимость, что можно назвать новым поворотом дел на рынке, где всегда помнят о ценности каждого пенни, когда дело доходит до первых изданий. Прогнозы грядущего повышения цен на первые издания Ларссона либо положительные, либо отрицательные в зависимости от вашей точки зрения: положительные, если вы продавец, следящий за подъемом стоимости своего товара, и отрицательные, если вы поклонник Стига Ларссона, пожелавший заменить недорогое второе издание первым изданием на белой бумаге в глянцевой обложке.

Глава 6
Книги: «Девушка с татуировкой дракона»

В чем секрет поразительного успеха романов Ларссона в Швеции? Можно ли назвать это следствием героического статуса журналиста? Какова бы ни была причина, книги Ларссона обрели не меньший успех в Великобритании и во всем мире. Приступая к анализу произведений, я исхожу из того, что читатель уже знаком с трилогией.

В начале своего объемистого романа Ларссон будто испытывает терпение читателей. В рукаве у него спрятаны два чрезвычайно привлекательных героя, и, когда эти персонажи появятся, наш интерес к роману будет гарантирован. Однако сперва мы погружаемся в продолжительное и малопонятное описание финансового мошенничества, будто автор настойчиво требует от читателя и персонажей обратить на него внимание. И когда наше терпение начинает иссякать, Ларссон наконец позволяет нам насладиться безупречной сюжетной линией с участием опального журналиста Микаэля Блумквиста и компьютерного хакера Лисбет Саландер. Первый герой являет собой знакомый образ настойчивого репортера, преследующего опасного врага (подобно самому Ларссону), а вот Саландер – редкая птица, новое слово в криминальной литературе (хотя и у нее есть свои предшественницы).

Лисбет Саландер, сотрудницу фирмы, занимающейся финансовыми расследованиями, высоко ценит ее начальник, борющийся с неуместной чувственной страстью к своей сотруднице. Девушка скрывает свой профессионализм сборщика информации, предпочитая отталкивающий внешний вид панка: пирсинг на лице, нелепая одежда, упомянутая в названии татуировка дракона. Одним из объектов ее наблюдения становится Микаэль Блумквист, ушедший с работы после катастрофического поражения в суде из-за написанной им неоднозначной статьи. Не зная, что Саландер составила на него целое досье, Блумквист соглашается на предложение пожилого промышленного магната, пожелавшего, чтобы тот расследовал исчезновение (и возможное убийство) его племянницы, произошедшее на острове много лет назад. В тот день остров оказался отрезан от материка из-за невероятного происшествия, заблокировавшего мост и изолировавшего группу подозреваемых, однако не успевает читатель воскликнуть: «Ага! Это же загадка запертой комнаты!», как Ларссон опережает его, вкладывая в уста персонажа замечание о принципах классического английского детектива. Не раз и не два сюжет романа уведет нас в ложном направлении: последующие события окажутся гораздо более мрачными и кровавыми, чем те, к которым мы готовились, – это скорее Томас Харрис, нежели Дороти Сейерс.

Чтение трилогии «Миллениум» – приятный и вместе с тем горький опыт, поскольку мы всегда помним, что голос великолепного писателя смолк прежде, чем его произведения пересекли границы других стран. Нас может беспокоить, что антигероиня с такой исключительной внешностью оттолкнет тех, к кому она обращается за информацией, однако Ларссон рассказывает, как она снимает с лица пирсинг и облачается в традиционную одежду: у нее есть тайная личность! Несмотря на свое странное поведение, Лисбет уязвима, вливаясь здесь в общее феминистическое течение, что понравилось бы яростной Андреа Дворкин (в одном из эпиграфов романа сказано, что 18 % шведских женщин подвергались угрозам со стороны мужчин). Но если здесь можно усмотреть намек на простое нарушение политкорректности, тот беспощадный ужас и мучения, с которыми мы сталкиваемся, погружаясь в роман, избавляют нас от подобных предположений.

Пролог «Девушки с татуировкой дракона» начинается с ритуала: человеку, чья личность раскрывается не сразу, на его 82-й день рождения присылают по почте цветок. Он снимает с цветка обертку, берет телефон и звонит другу полицейскому, отставному комиссару уголовной полиции Мореллу. Никаких записок с цветком, присланным, судя по штемпелю, из Стокгольма, нет. Адрес написан прямым, аккуратным почерком. Собеседники не обсуждают детали таинственного события, поскольку на эту тему они говорили много раз в течение долгих лет. По мнению ботаника-консультанта, цветок родом из австралийского буша. Это очень редкое растение, однако происхождение данного экземпляра проследить невозможно. Цветок – последний в долгой череде аналогичных подарков. Положенные в рамку под стекло, эти таинственные растения (почти всегда редкие) кто-то присылает старику каждую зиму. Никто из мужчин не сообщал об этом в газеты, и «Дело засушенных цветов» изводило полицейского Морелла на протяжении многих лет. Судя по всему, это его последнее дело, которому не суждено быть раскрытым. Интригующий пролог заканчивается тем, что старик плачет и вешает рамку на стену рядом с еще 43 цветами.

С самого начала ясно, что Стиг Ларссон намерен создавать оригинальные, необычные ситуации, которые имеют мало общего с идеями его предшественников, хотя эти предшественники упоминаются в книге. Последний прием, который мог бы оказаться опрометчивым шагом со стороны менее талантливого писателя, Ларссон использует уверенно и эффективно. Он убеждает нас, что мы читаем нечто совершенно новое.

Журналист Микаэль Блумквист теряет почти все. Он разгромлен в суде своим противником – промышленником Веннерстрёмом – и находится в окружении коллег-журналистов, пришедших позлорадствовать (и даже называющих его насмешливым прозвищем «Калле», по имени персонажа Астрид Линдгрен, что в тексте трилогии «Миллениум» является первой отсылкой к другому автору). Обвинение, представленное на 26 страницах, признало Блумквиста виновным в нескольких эпизодах клеветы на Веннерстрёма. Блумквиста приговорили к тюремному сроку и значительному штрафу, не говоря уже о судебных издержках и оплате адвоката. Понятно, что этот сюжет связан с жизнью самого Стига Ларссона – в его работе всегда существовал риск судебного преследования одним из оппонентов, которых он обвинял, а что лучше может характеризовать его героя, чем ситуация, вызывавшая опасения у самого Ларссона? Блумквист понимает, что ему, вероятно, придется продать свою любимую квартиру и что «Миллениум» – журнал, в котором он работает, – может столкнуться с большими неприятностями. Он спрашивает себя, как могла произойти такая катастрофа?

Далее следует продолжительный разговор о Веннерстрёме и подробный анализ деталей финансового мошенничества. В каком-то смысле этот эпизод – испытание на прочность нашего терпения и упорства. Для многих это своеобразная «точка Пруста», этап, на котором отсеиваются наименее стойкие (сколько читателей так и не смогли закончить «По направлению к Свану»?). Однако талант Ларссона проявляется даже в описании приемов сложной аферы, и тех, кто проявит упорство, вознаградят сторицей. Кроме того, автору важно привлечь внимание к тем вещам, которые обретут дальнейшее развитие в сюжете романа. Многим не нравится, что у «Девушки с татуировкой дракона» такое затянутое начало; им бы хотелось, чтобы писатель пораньше ввел в повествование яркую (и очень необычную) Лисбет Саландер, однако Ларссон мог бы возразить – такова его стратегия: отложенное знакомство с припасенным в рукаве тузом – умный прием, и наши ожидания вознаградятся сполна.

Вторая глава начинается с истории армянского еврея из Белоруссии Драгана Арманского, который на первый взгляд напоминает распространенный в американском кинематографе образ главаря банды, но на поверку оказывается талантливым финансовым директором, начавшим свою карьеру в фирме «Милтон секьюрити» в семидесятых годах. Его прозвище Араб, хотя арабских корней у него нет. Одну из задач фирмы (процветающей под руководством Арманского) ее сотрудники называют «лобстер», или личные расследования. Это не самая любимая область бизнеса, но Арманский считает крайне полезным проверять неверных супругов, фальшивых невест и шантажистов, внимательно следя за этой сферой деятельности своей фирмы.

Во второй главе мы знакомимся с сотрудницей Арманского, ведущей те самые расследования личного характера: это наша первая встреча с Лисбет Саландер, которая на тридцать два года младше своего начальника. Тот считает Лисбет самой искусной и эффективной сотрудницей (благодаря ее детальным, содержательным отчетам), отлично понимая, что многим из тех, кто стал мишенью ее расследований, не поздоровится. Она сумела обнаружить педофила, использовавшего в Таллине детей-проституток, и целеустремленность, с которой Саландер его преследовала, выходит, по мнению Арманского, далеко за пределы служебного долга. Уже при первой встрече с Саландер мы сталкиваемся с ключевой темой романа – сексуальным насилием над женщинами и детьми.

Однако наибольшее замешательство у Арманского вызывает внешний вид Лисбет. Это бледная, худая женщина с пирсингом на лице и татуировкой в виде осы на шее. Предплечье украшено другой татуировкой – цепочкой, а когда она пришла на работу в майке с короткими рукавами, Арманский заметил на левой лопатке изображение дракона. Он знает, что у Саландер рыжие волосы, но она красит их в черный цвет; ее вид создает впечатление, будто она вернулась с продолжительной оргии. Она очень худая, хотя с удовольствием поглощает множество нездоровой калорийной пищи. Саландер двадцать четыре года, но из-за маленькой груди она бывает похожа на четырнадцатилетнего подростка.

Взяв ее на работу в качестве «девочки на побегушках», Арманский однажды понимает, что перед ним человек удивительных способностей, и берет Саландер на полный рабочий день, поручая самые сложные задания, несмотря на то, что результаты ее работы часто оказываются крайне неприятными, а собранная ею информация может повлечь за собой судебные иски и обвинения в клевете. Нередко именно Саландер делает ему выговоры, замечая, что ее таланты не используются по максимуму. Например, она говорит, что меры безопасности в офисе находятся не на должном уровне и она может это исправить. Кроме того, подруга одного из объектов наблюдения обратилась в женский кризисный центр, поскольку мужчина жестоко избил ее (ключевая тема у Ларссона). Арманский просит подтвердить информацию в течение трех дней, и если обвинения не будут доказаны к пятнице, Саландер уволят. Конечно, она находит доказательства, и Арманский понимает, что в его команде оказался совершенно уникальный специалист, несмотря на неформальную внешность. Его мнение о Лисбет как едва ли не об умственно отсталой было в корне неверным, и такой ошибки он больше не повторит. Арманский начинает давать ей все более сложные задания и примиряется с такими спорами и разногласиями, которых ни от кого бы не потерпел.

Стиг Ларссон описывает эти сцены с полной убедительностью, и не слишком увлекательное начало (отпугнувшее недостаточно упорных или нетерпеливых читателей) скоро отходит на задний план, поскольку мы все чаще сталкиваемся с одним из ключевых героев романа, к тому же очень запоминающимся. Другая тема, к которой будет возвращаться автор, появляется, когда Арманский начинает неподобающим образом думать о Саландер, хотя она не относится к тому типу женщин, который его привлекает. Это качество Саландер – то, что ее отталкивающая внешность не отпугивает мужчин, как можно было бы подумать, – создано для запутывания читателя. Возможно, здесь мы видим отблеск души самого Ларссона, а возможно, автор сознательно бросает вызов нашим ожиданиям в этой нагруженной смыслами области.

На рождественской вечеринке Арманский пытается неуклюже поухаживать за Саландер и получает от нее отпор. Долгое время она не возвращается на работу и не отвечает на звонки, но однажды вечером – на первый взгляд случайно – появляется в офисе и спрашивает, не хочет ли он выпить кофе? Затем Саландер задает ему вопрос: привлекает ли она его сексуально, и дает понять, что между ними ничего быть не может. Диалог героев написан с умением, которое по мере развития трилогии проявится как подлинная сила повествования, особенно заметная в прагматическом переводе Рега Киланда (Стивена Мюррея). Результатом этого странного разговора станет то, что Арманский и Саландер сформируют новые рабочие отношения, в которых она будет выполнять внештатные задания и получать ежемесячную зарплату. Если расследование окажется успешным, она получит еще. Договор устраивает обе стороны, но у Арманского есть условие: она не встречается с клиентами. Он отлично понимает, как воспринимают Саландер большинство людей и что будет лучше, если ее таланты останутся в тайне.

После яркого знакомства с Лисбет Саландер Ларссон, не теряя времени, представляет персонажа, который станет делить с ней повествование и во многом явится отражением самого писателя. Прибыв однажды на работу в футболке с инопланетянином из фильма Стивена Спилберга, превращенным в клыкастого монстра, Саландер встречает Дирка Фруде, адвоката, настоявшего на встрече с сотрудником фирмы, готовившим заказанный им отчет. Несмотря на возражения Арманского, встреча происходит, и Фруде (мужчина лет семидесяти) с нескрываемым удивлением смотрит на Лисбет Саландер. Она кладет на стол Арманского папку с надписью «Карл Микаэль Блумквист».