Текст книги "Долгий путь к маленькой сердитой планете"

– Знаете, – сказала девушка, когда в комнату вернулся брат, – есть способ ускорить этот проект.

– Вот как, – безучастно промолвил Клюв. Посмотрев на Розмари, он в унисон поднял кувшин и брови. – Мек?

– Да, пожалуйста, – ответила та.

Чашка горячего мека на полный желудок – это будет просто замечательно. Розмари уже готова была забыть про приглушенный гул за наружными стенами.

– Я серьезно, – не сдавалась Зола. – Эти соединительные штыри невозможно разглядеть. – Если бы у меня был…

– Если это начинается на букву «з», – поднял взгляд Медведь, – и заканчивается на «рительный имплантант», ответ будет отрицательный.

– Мишка, перестань дергаться! – строго произнесла Киззи. – А то у тебя все косички перепутаются!

Зола вздохнула, выражая подростковое нетерпение.

– Лицемеры!

– Вот когда ты перестанешь расти и химия головного мозга устаканится, вот тогда ты и сможешь вживлять себе сколько угодно имплантатов, – отеческим тоном произнес Клюв.

Похоже, это еще больше разозлило Золу.

– Ненавижу выступать в роли плохого парня, но твой брат прав, – вмешался Дженкс. – Если вживить имплантат в юном возрасте, это может привести к плачевным последствиям. Я знавал одного чувака, который в пятнадцать лет обзавелся интерфейсным разъемом на затылке. По мере того как он рос, у него удлинялась спина, и интерфейс полностью накрылся. Ему пришлось переделывать все заново. Но тот идиот, который им занимался, ни хрена не смыслил в своем деле, в результате бедняга заработал инфекцию спинного мозга. Это его едва не погубило. Он вынужден был пересадить все четыре конечности, чтобы снова двигаться.

– Твою мать, кто вживляет интерфейсный разъем такому подростку? – воскликнул Медведь.

– Не дергайся! – сказала Киззи.

– Зола, я серьезно, – проворчал Медведь. – Если ты встретишь модификанта, готового вживлять имплантаты подросткам, беги от него со всех ног! Модификация – это не просто пришитые всякие классные штучки, это достижение баланса между синтетикой и органикой. Если не заботиться об органике, все кончится… Ой! – Он вскрикнул, когда Киззи дернула его за волосы.

– Перестань дергаться!

– Знаю, – сказала Зола, обращаясь к брату. – Избавь меня от прописных истин.

– Ты еще слишком молода для таких выражений, как «прописные истины», – сказал Дженкс.

Зола высунула ему язык. Дженкс ответил ей тем же.

– К тому же, милочка, – сказала Киззи, – у тебя такие очаровательные глаза. Зачем тебе полный имплантант, когда ты можешь просто носить оболочку?

– Но у него полный имплантат! – возразила Зола, указывая на Клюва.

– С ним произошел несчастный случай, – напомнил Дженкс.

Он изобразил жестами, что стреляет себе в лицо, после чего показал, как взрывается глаз. Он рассмеялся, выпуская из носа струи дыма.

– Я так рад, что вы у нас остаетесь, – сказал Клюв.

Дженкс приветственно поднял кружку.

Клюв оглянулся на часы на стене.

– К этому времени уже должны были загрузить свежие новости, – сказал он. – Никто не против, если я включу?

Все покачали головой.

– Когда речь заходит о последних событиях, Клюв просто наркоман, – объяснил Розмари Медведь. – Или о прошедших событиях. Или вообще о событиях.

– Он занимается архивированием файлов ссылок, – сказала Киззи.

– Не шутишь? – удивилась Розмари. – На добровольной основе?

Клюв кивнул.

– Кто-то вяжет, кто-то занимается музыкой, а я копаюсь в запыленных старых фактах и проверяю, соответствуют ли они действительности. – Ожили пиксели проектора, и он плюхнулся в кресло. – Мне нравится все знать.

Розмари была поражена. Архивами занимаются страстно увлеченные люди, многие из которых посвятили всю свою жизнь поискам неискаженной правды. Если учесть, какой объем информации приходится обрабатывать, неудивительно, что профессиональные архивариусы сильно зависят от помощи добровольцев. Розмари всегда представляла их хранителями из какого-то фантастического видео, оберегающих галактику от неточных и сомнительных сведений.

– Если позволите, можно у вас спросить, над чем вы сейчас работаете? – сказала Розмари.

– Я вхожу в группу, которая изучает историю межвидового общения. Работа фантастическая, но порой она сильно раздражает. Ты даже не представляешь себе, с какими объемами подложных документов, выставляющих в благоприятном свете какой-нибудь один вид, нам приходится иметь дело.

– Приведи примеры, – попросила Киззи.

Вздохнув, Клюв почесал бороду.

– Вот самое интересное, что я видел за последнее время: якобы флотилия Исхода не могла так долго обеспечивать всем необходимым такое большое количество людей, следовательно, человеческая раса появилась вовсе не на Земле.

– В таком случае откуда же мы? – вскинул голову Дженкс.

– Мы являемся генетическими модификантами, которых искусственно создали хармагиане.

– Ого! – расхохотался Дженкс. – Мою мамочку хватил бы инфаркт, если бы она это прочитала!

– Это же полная чушь! – возмутилась Зола. – А как же все эти древние развалины на Земле? Все эти старинные города?

– Знаю, знаю, – пожал плечами Клюв. – И тем не менее нам требуется официально опровергнуть это утверждение. Это наша работа.

– Зачем кто-то тратит силы и время, сочиняя подобный абсурд? – спросила Киззи.

– Потому что это полные идиоты, – проворчал Медведь. – Кстати, начались новости.

Клюв направил руку на проектор, увеличивая громкость. Как обычно, над столом появился составленный из пикселей Куинн Стивенс. До прибытия на борт «Странника» Розмари не следила за новостями исходников, однако эту привычку она переняла у Эшби. Отрадно было сознавать, что, в какой бы звездной системе ты ни находился, Куинн всегда расскажет тебе последние новости. Сигнал был слабым, и пиксели постоянно моргали и пропадали. Сверчок находился очень далеко от Флотилии.

Послышался голос ведущего:

– …новости с Марса, где сегодня наконец завершился судебный процесс, который окрестили «скандалом столетия». Процесс завершился осуждением бывшего исполнительного директора топливной компании «Фобос» Квентина Гарриса Третьего.

Уютное тепло, охватившее Розмари, разом исчезло. «Только не это!» Девушка вонзила пальцы в складки брюк, стараясь сохранить лицо безучастным. Ведущий продолжал:

– Гаррис был признан виновным по всем статьям обвинения, включая вымогательство, мошенничество, контрабанду и преступления против разумного вида.

«Дыши! Не думай об этом. Думай о насекомых снаружи. Думай о чем угодно!»

– И правильно, что его осудили, черт возьми! – сказал Дженкс. – Полный козел!

– Кто? – поднял было подбородок Медведь.

– Опусти голову! – пробормотала Киззи, держа во рту несколько прядей его волос.

– Этот тип из «Фобоса», – сказал Клюв. – Который продавал оружие тореми.

– А, точно, – сказал Медведь. – Это полный козел!

– Я не знаю, о ком идет речь, – вмешалась Зола.

– Ты когда-нибудь слышала о топливной компании «Фобос»? Одной из крупнейших поставщиков амби?

«Второй по объемам продаж во владениях человечества», – мысленно поправила Розмари.

– Кажется, слышала, – подтвердила Зола.

Медведь указал на пиксели.

– Так вот, тип, которому принадлежит эта компания, похоже, вел на стороне нелегальную торговлю оружием. Вот откуда поступали настоящие деньги.

– У тебя тоже есть нелегальное оружие.

Клюв скрестил руки на груди.

– Зола, есть большая разница между тем, чтобы изготавливать оружие в качестве хобби, и поставками генных уничтожителей обеим сторонам кровопролитного межзвездного конфликта.

– Генные уничтожители? – удивленно подняла брови Зола. – Но это же… ого! Это же хрен знает что!

– Точно, – подтвердил Медведь. – И теперь этот тип и его дружки навсегда отправятся за решетку.

Дженкс покачал головой.

– Ну почему люди не могут довольствоваться одними пулями и энергетическими зарядами?

– Потому что среди людей есть козлы, – сказал Медведь, прилежно держа голову опущенной. – Девяносто процентов всех проблем создают козлы.

– Ну а оставшиеся десять процентов? – спросила Киззи.

– Природные катастрофы, – сказал Клюв.

Проектор показал, как Квентина Гарриса Третьего в наручниках уводят из здания суда в полицейскую машину. Лицо Гарриса оставалось непроницаемым, костюм был безукоризненно отутюжен. Вдоль энергетических барьеров, окружающих здание суда, толпились возмущенные протестующие. Над головами плясали дешевые отпечатанные плакаты. «НА ТВОИХ РУКАХ КРОВЬ!» – гласил один. На втором имелась пиксельная вставка, на которой окровавленный тореми тащил изуродованный труп. Под вставкой красовался рекламный лозунг «Фобоса»: «ПРИВОДИМ ГАЛАКТИКУ В ДВИЖЕНИЕ». Другие плакаты были попроще. «РАЗЖИГАТЕЛЬ ВОЙНЫ», «ПРЕДАТЕЛЬ», «УБИЙЦА». Барьеры, сдерживающие людей, выгибались подобно переполненным карманам.

Репортер продолжал спокойным голосом рассказ о биологической войне и алчности. Розмари полностью сосредоточилась на своих глазах. «Только не плачь! Только не плачь! Только не плачь!»

– Розмари, с тобой все в порядке? – озабоченно спросил Дженкс.

Розмари не могла точно сказать, что она ему ответила, – кажется, то, что с ней все в порядке и ей просто нужно подышать свежим воздухом. Принеся свои извинения, девушка уверенной походкой прошла по коридору и вышла на улицу.

Снаружи продолжалась беспорядочная пляска кетлингов. Клонящееся к закату солнце освещало насекомых сзади, превращая происходящее в зловещий театр теней. Однако на Розмари вся эта жуткая картина не произвела никакого впечатления. Кетлинги казались чем-то нереальным. Поселение, хозяева, земля под ногами – все это казалось нереальным. Все мысли девушки были о составленном из пикселей лице в проекторе, о лице, от которого она сбежала в противоположный конец галактики. Розмари постаралась дышать медленно, чтобы подавить огонь, разгорающийся у нее в груди. Опустившись на землю, она уставилась на свои руки и стиснула зубы. Все, что она с таким трудом закупорила, покидая Марс, теперь снова вырвалось на свободу, и Розмари сомневалась, что на этот раз ей опять удастся загнать это назад. Но она должна это сделать. Должна.

– Розмари!

Девушка вздрогнула от неожиданности. Рядом с ней стоял Дженкс. Розмари не слышала, как открылась дверь, не слышала звук шагов. Она едва слышала гул кетлингов над головой.

– Что стряслось? – Засунув руки в карманы, Дженкс сдвинул брови.

Розмари посмотрела ему в глаза, и что-то у нее внутри сломалось. Она понимала, что это может стоить ей расположения остальных членов экипажа и места на борту «Странника», но больше так продолжаться не могло. Она не могла лгать и дальше.

Розмари отвернулась, устремив взгляд мимо кетлингов, мимо неровных скал на незнакомое солнце. Его сияние опалило ей глаза, оставшись в них, яркое и оранжевое, даже после того как она зажмурилась.

– Дженкс, я не… Я вовсе не… о звезды, вы все будете меня ненавидеть!

И это действительно будет так. Эшби прогонит ее с корабля, а Сиссикс перестанет с ней разговаривать.

– Сомневаюсь, – сказал Дженкс. – Ты нам очень нравишься.

Опустившись на корточки рядом с ней, он выбил трубку о каблук. На землю упал плотный комок пепла.

– Но вы ведь не… вы не знаете… Я не могу! – Девушка уронила лицо на руки. – Я знаю, что меня прогонят с корабля, но…

Дженкс перестал выбивать трубку.

– Ну хорошо, а теперь выкладывай, – произнес он строгим, но спокойным тоном. – Можешь не торопиться, времени у нас достаточно, но ты должна мне все рассказать.

Розмари собралась с духом.

– Этот человек в новостях, – сказала она. – Квентин Гаррис.

– Да?

– Это мой отец.

Дженкс опешил.

– Твою мать! Ой, Розмари, я… ого! Извини. – Он помолчал. – Проклятие, я понятия не имел.

– В том-то все дело. Никто не должен был ни о чем знать. Я даже не должна была попасть сюда, я не… но я солгала, Дженкс. Я лгала, обманывала, скрывала, но я больше не могу, я просто не могу…

– Так, эй, не так быстро! Давай все по очереди. – Он умолк, погрузившись в размышления. – Розмари, я должен задать этот вопрос, а ты должна ответить мне правду, договорились?

– Договорились.

Дженкс стиснул зубы, его взгляд стал настороженным.

– Ты была причастна к… к тому, чем занимался твой отец? Я хочу сказать, даже самую малость; может быть, ты подправляла какие-то документы или лгала полиции…

– Нет! – И это была правда. – Я ровным счетом ничего не знала. Не знала до тех пор, пока ко мне домой не нагрянули следователи, которые допрашивали меня целый день. Они убедились в том, что я не имею никакого отношения к этому делу, и сказали, что я не обязана принимать участие в судебном процессе. Я даже не была обязана оставаться на Марсе.

Всмотревшись в ее лицо, Дженкс кивнул.

– Значит… все в порядке. – Он рассмеялся. – О звезды, какое же это облегчение! Целую минуту я думал, что буду тебя ненавидеть. – Он потрепал Розмари по ноге. – Отлично, ты невиновна. Значит… – Он недоуменно нахмурился. – Розмари, извини, но в чем проблема, твою мать?

– Что ты имеешь в виду? – все еще не оправилась от потрясения Розмари.

– А то, что… ладно, я могу понять, что тебе сейчас предстоит многое пережить, и речь идет о серьезном эмоциональном дерьме, нам потребуется не одна дюжина бутылок кикка, чтобы с ним справиться, но к чему лгать? Если ты была непричастна, с чего ты решила, что нам будет какое-либо дело?

Розмари оказалась не готова к этому. Многие-многие месяцы тревоги и страха, а ему все равно?

– Ты ничего не понимаешь. У нас на Марсе было неважно, сделала ли я что-либо плохое. Все знали, кто я такая. Во всех новостных потоках пережевывалась история нашей семьи, показывались наши семейные снимки и все такое. Разумеется, главное внимание уделялось моему отцу, но рядом с ним стояла я, еще маленькая девочка, улыбаясь и размахивая рукой. Ума не приложу, где журналисты это раздобыли. И все это сопровождалось рассуждениями медицинских экспертов о том, какой вред способны причинить генные уничтожители, при этом ведущие вопили о коррупции. Ты же знаешь, что такое новостные потоки. Вонзив в какую-нибудь сенсацию свои когти, они уже не остановятся. Друзья перестали со мной разговаривать. На улице мне в лицо кричали: «Эй, твой отец убийца!», а я даже не знала, в чем он провинился. Я подавала заявления о приеме на работу, но никто мне не перезванивал. Никому не хотелось связываться с членами нашей семьи.

– Но твоя фамилия Харпер, – сказал Дженкс.

Розмари поджала губы.

– А ты бы как поступил, если бы хотел исчезнуть? Я имею в виду, исчезнуть по-настоящему, чтобы никто не знал, кто ты и откуда?

Подумав, Дженкс медленно кивнул.

– О! О, кажется, понял. – Он протянул руку. – Дай взглянуть.

– На что?

– На твой браслет.

Розмари неуверенно положила ему на ладонь запястье правой руки. Сдвинув браслет, она открыла пятно кожи под ним. Дженкс склонился над ним, внимательно его изучая.

– Просто поразительная работа, блин! – сказал он наконец. – Определить, что пятно свежее, можно только по тому, как оно затянулась. Если бы я не знал правды, я бы решил, что это штатная замена выгоревшей микросхемы.

– Потому что это и есть штатная замена, – сглотнув комок в горле, сказала Розмари. Ей казалось, что у нее распух язык.

Дженкс был озадачен.

– Но каким образом ты смогла… – У него прояснилось лицо. – Ну как же, топливная компания «Фобос»! Правильно. У тебя есть деньги. Большие деньги.

– Были деньги. До того как…

– До того как ты дала взятку. За то, чтобы получить новый идентификационный файл. Блин, Розмари, наверное, ты выложила этому человеку за молчание целое состояние!

– Все, что у меня было, – подтвердила девушка. – Осталось совсем немного на транспорт и гостиницы. – Она невесело рассмеялась. – Возможно, родители мало чему научили меня в том, что касается галактики, но вот в том, что касается оплаты любезностей… Этим искусством мы владеем мастерски.

– Но ты ведь правда делопроизводитель, да? В том смысле, что ты знаешь, как обращаться с документами; ты ведь, наверное, училась в школе. Это ведь правда, да?

Розмари кивнула.

– Сотрудник, который мне помог, заменил все мои данные в архивах, проследив за тем, чтобы мой новый идентификатор был подключен ко всему, где я побывала. Так что диплом, сертификат, рекомендательные письма – все это мое. То, что мой идентификатор был изменен, могло бы всплыть только в том случае, если бы, скажем, кто-либо из членов нашей команды оказался на Марсе и начал бы расспрашивать обо мне моих знакомых. Я рассудила, что, если устроиться работать в открытом космосе, вероятность наткнуться на кого-нибудь знакомого сведется к нулю. Я поместила свое резюме в базу тех, кто хочет работать на дальних космических маршрутах, и вот я здесь.

Дженкс почесал бороду.

– В таком случае, что тут не так? Если ты получила образование и имеешь соответствующие навыки, ты по праву заслужила эту работу. С какой стати нам прогонять тебя с корабля?

– Ну как же, Дженкс, я ведь солгала. Солгала Эшби, когда говорила, кто я такая. Лгала всем вам, когда вы расспрашивали меня о жизни на Марсе. Я пришла к вам в дом и нагромоздила горы лжи про то, кто я.

– Розмари! – Дженкс положил руку ей на плечо. – Я не буду притворяться, делая вид, будто понимаю, с чем ты работаешь. Если бы этим занимался кто-либо из моих родственников, я бы… о звезды, я даже не знаю, что бы я сделал. Тут я не смогу дать тебе совет, но если тебе понадобится грудь, на которой можно выплакаться, моя всегда наготове. Ну а насчет того, кто ты на самом деле, – тебя ведь и правда зовут Розмари, так? – тут все в порядке. – Он кивнул на поселение. – Знаешь, почему люди-модификанты дают себе такие странные имена?

Девушка молча покачала головой.

– На самом деле это старый обычай, восходящий еще к компьютерным сетям эпохи до Коллапса. Речь идет о действительно старой технике. Тогда люди сами выбирали себе имена, которые использовали только в сетях. Порой это имя становилось такой неотъемлемой частью человека, что его начинали так называть даже его знакомые в реальном мире. И для кого-то имена из сети стали их сущностью. Истинной сущностью. Так вот, у модификантов на первом месте стоит личная свобода. Они утверждают, что определить человека может только он сам. Поэтому Медведь сделал себе искусственную руку; он поступил так не потому, что ему не нравилось тело, с которым он родился, а потому, что, по его мнению, новая рука лучше ему подходит. Изменение своего тела – на самом деле это попытка подогнать физическую оболочку под то, что внутри. Хотя на самом деле для этого необязательно что-то изменять. Взять, к примеру, меня – мне нравится украшать себя, но мое тело уже соответствует тому, кто я такой. А некоторые модификанты – они продолжают менять себя до конца жизни. И у них не всегда это получается. Случается, они здорово себя портят. Но этот риск – попытка выйти за пределы той маленькой коробочки, в которой ты родился. Перемены всегда опасны. – Дженкс похлопал Розмари по руке. – Ты Розмари Харпер. Ты выбрала это имя, потому что прежнее тебе больше не подходило. И тут тебе пришлось кое-где нарушить закон. Ничего страшного, твою мать! Жизнь штука несправедливая, и законы, как правило, также несправедливы. Ты сделала то, что должна была сделать. Я это понимаю.

Розмари прикусила губу.

– И все-таки я лгала всем вам!

– Да, лгала. И тебе придется исповедаться перед нами. Посторонние не в счет, если ты сама не хочешь, но те, с кем ты живешь, должны услышать правду. Только так ты сможешь расквитаться с прошлым и двинуться дальше.

– Эшби…

– Эшби – самый рассудительный человек из всех, кого я только встречал. Ну да, он будет не в восторге. – Дженкс помолчал какую-то долю секунды. Розмари увидела у него в глазах мелькнувшую постороннюю мысль, которая его отвлекла. Наконец он кашлянул, возвращаясь к прерванной теме. – Но ты прекрасно справляешься со своей работой, и ты хороший человек. И для Эшби это значит больше, чем все остальное.

С признательностью посмотрев на своего друга, Розмари стиснула его в объятиях.

– Спасибо! – сказала она, не обращая внимания на текущие по щекам слезы. Это были чистые слезы.

– Не бери в голову! Мы одна команда. И не сомневайся, все будет в порядке. Это я точно тебе говорю. – Дженкс помолчал. – Извини за то, что назвал твоего отца козлом.

Розмари изумленно посмотрела на него.

– Дженкс, мой отец продавал биологическое оружие обеим сторонам, ведущим гражданскую войну, и все ради того, чтобы получить доступ к запасам амби на границах их владений. По-моему, назвать его козлом – это будет еще слишком мягко сказано.

– Ну… что ж, ладно, это справедливо. – Дженкс почесал бороду. – О звезды, я даже не знаю, что сказать. Когда мы вернемся на корабль, тебе нужно будет поговорить с докто-ром Шефом. С глазу на глаз.

– О чем?

– О его виде.