Текст книги "Небеса в огне. Том 2"

Перейти черту

Шайя вытерла с рук кровь грязной тряпкой и посмотрела на парня, лежавшего без сознания на траве. Ему повезло. Обе стрелы попали в ребра, но им не хватило силы расщепить кости. Его легкие были целы, как и нервы позвоночника. Однако ей пришлось немало повозиться, чтобы вырезать расщепленные наконечники. Мальчик потерял много крови.

С тяжелым сердцем Шайя обернулась и окинула взглядом маленькое поселение. Она была рада, что у нее появился повод не наблюдать за происходящим, но теперь женщина заставила себя смотреть. Ее план сработал: благодаря повозкам и одни, и другие ворота оказались заблокированы. Ее люди смогли бежать за палисад по лестницам. А кони-демоны – нет. Они оказались пленниками деревни, в которой горели все дома. Раненого парня отнесли на холм у южных ворот, прежде чем она извлекла стрелы из его спины и зашила раны. Других раненых не было. Либо парни сумели выбраться из деревни, либо погибли от рук кентавров. Дарон тоже не справился бы, если бы рядом с ним не было Ашота и Орму. Полководец не рассказал ей, почему Аарона интересует этот юноша, но целительница не сомневалась в словах Ашота. Время покажет, кто такой этот счастливчик.

Внезапно она почувствовала жар огня, несмотря на то что до палисада было более сотни шагов. Над поселением стоял густой черный дым. Ветер гнал его на восток, но запахи дегтя и горелой плоти ощущались очень отчетливо.

Стихло блеяние скота. Множество отдельных огоньков в горящих домах постепенно перерастало в одну огромную колонну пламени. Ветер переменился. Она видела это по высокой траве вокруг деревни. Казалось, теперь он устремился на Миру со всех сторон. На языке у Шайи появился мерзкий привкус. Наверное, это из-за дегтя… Однако вместе с тем женщина понимала, что это не так. После битвы в Асугаре она много лун не могла есть жареное мясо. От одного запаха становилось дурно.

Из палисада вывалились два толстых бревна, и в брешь протиснулся почерневший от копоти демон. Орму со своими стрелкáми тут же свалил его. Они дали человекоконю выбраться из бреши, а затем убили его. За первым последовал второй, в доспехе, который, по всей видимости, когда-то был серебряным. Теперь о былом великолепии напоминали лишь отдельные светлые пятна на почерневшем металле. От роскошного плюмажа, недавно украшавшего шлем кентавра, осталось лишь несколько опаленных щетинок.

Стрелы отскакивали от нагрудника человекоконя. А потом одна из них угодила прямо между нащечников, спускавшихся ниже подбородка. Кентавр упал как громом пораженный. За этими двумя из бреши не вышел никто.

Шайя заставила себя продолжать смотреть. Когда она придумывала план, он казался ей таким ясным, простым и справедливым. В чистом поле остановить коней-демонов они не могли. Если они превосходили их числом, враги просто убегали от них, поэтому ей пришлось расставить для них ловушку. Мира стала ее огромной клеткой для демонов. Скот – приманкой. Все получилось, но гордости женщина не испытывала.

Выпрямив спину, она снова вспомнила Асугар. Она до сих пор иногда просыпалась, мучимая кошмарами о битвах в городе на скале. Ее спина была изуродована шрамами от ожогов, которые так и не прошли полностью. Демоны заслужили это! Они первыми превратили огонь в оружие.

К ней подошел Ашот.

– Думаю, живых в Мире не осталось. Двадцать пять рекрутов не сумели перебраться через вал. Из коней-демонов погибло, наверное, больше тысячи. – Голос полководца звучал подавленно, как если бы он тоже не испытывал радости от этой победы.

Она посмотрела на него. Ему не повезло в этом сражении. Она предлагала осмотреть раненую руку, но он не захотел, заявив, что сделает это, когда все закончится.

– Нам отходить? – спросил Ашот.

Женщина медленно кивнула:

– Да, а я останусь…

– Зачем? Надеешься, что кто-нибудь еще сумеет уйти? Ты посмотри на этот огромный столб пламени. Там, внизу, в живых не осталось никого.

– Я знаю, – устало отозвалась она. – Я остаюсь, потому что я это все придумала. Я должна досмотреть до конца. – Шайя безрадостно улыбнулась Ашоту. – Я не предполагаю, что ты поймешь. Я и сама себе толком не могу этого объяснить. Они – наши враги! И тем не менее я чувствую себя виноватой, как если бы перешла черту, совершив несправедливость.

К ее удивлению, Ашот кивнул. На миг выражение его лица смягчилось.

– Мне знакомо это чувство. Я останусь с тобой, а всех остальных отошлю.

Свет и тьма

Нандалее стояла, прислонившись к стене дворца в Старом форте. Как же она наслаждалась всем этим! Вчера она вернулась из Снайвамарка. Ей было поручено завербовать там эльфов для сражений в Нангоге. Темный дал ей список с семьюдесятью именами. Найти она смогла только шестьдесят одного эльфа из указанных в нем. И только семнадцать откликнулись на призыв влиться в ряды армии. Эльфийка понимала, что ее братья и сестры с крайнего севера не хотят отправляться в Нангог. Слишком многие из ушедших туда не вернулись назад.

На самом верху списка красовались имена Куллайна и Тилвита. Удар тролльской булавы когда-то страшно изуродовал лицо Куллайна. Ей никогда не доводилось встречаться с эльфом, который бы выглядел так страшно и в то же время был так приветлив. Его считали лучшим следопытом севера. Нандалее забыла о том, как он помогал ей в поисках выживших из ее клана и в сражении с Вечнозимним червем. Его друг был его прямой противоположностью. Его красота была ослепительна, а сам он немного наивен. Оба они когда-то посвятили себя служению в Голубом чертоге, однако со смертью Небесного их узы с древними драконами оборвались.

Два раза утром она находила их следы в своем лагере. Она подобралась к ним близко, но ни за что не сумела бы найти Куллайна и Тилвита, если бы они того не хотели. И эльфийка знала об этом, прежде чем отправиться на их поиски.

И все же ради Темного она должна была попытаться разыскать их обоих. В последние годы она почти не сражалась в Нангоге, путешествовала по Альвенмарку в качестве рекрутера. Но большую часть времени проводила со своими детьми, в Старой крепости.

Она прекрасно осознавала, как часто отправляют на задания Нодона и всех остальных обитателей твердыни. Понимала, какими она пользуется привилегиями. И хотя они с Темным так и не стали снова друзьями, она заключила с ним перемирие, терпела, что он приходит к детям.

Как приятно стоять здесь! Чувствовать спиной тепло. Смотреть на детей. Они заметно подросли. Из них двоих Эмерелль была меньше. Более хрупкая, с темно-русыми волосами, волнами спадавшими на белоснежную спину. И только глаза ее казались мудрыми не по годам. Они были цвета шерстки молодой косули: красно-коричневые, со светлыми вкраплениями. И улыбающийся ярко-алый рот. Глядя на ее, Нандалее забывала обо всем. Об одиноких ночах во льдах. О совершенных убийствах. Но Мелиандер… В нем оживало все. Искалеченный мальчик сидел на поилке во дворе и шутил с Элеборном, отдавшим ногу за призрачную надежду помочь мальчику. Мелиандер смеялся, увлекшись игрой. Они с сестрой создали несколько разных по размеру шаров из воды, а потом заставили их подниматься от поилки по широкой дуге из яркого солнечного света.

Элеборн научил их плетению чар. Научил легко обращаться с водой и светом. Когда Нандалее приходилось уезжать, Элеборн забирал детей в зачарованный дворец, созданный им на дне озера у пирамиды. Эмерелль и Мелиандер иногда помогали ему строить новые помещения. Он учил их воплощать мечты в жизнь.

Если бы только Гонвалон мог видеть своих детей! Если бы мог провести с ними хоть один-единственный день вроде этого! Как же давно он ушел. Погиб в Зелинунте… Стоило ей вспомнить о той ночи, как солнечный летний день утратил все свое тепло. В душу эльфийки забрался леденящий холод. Нандалее обхватила себя руками.

– Мама… – Мелиандер указал на ворота Старого форта.

Было в его голосе что-то такое, что заставило поблекнуть все воспоминания. Мальчик обладал странными талантами, это она знала давно. Иногда он по-настоящему пугал ее.

Взяв костыль, Мелиандер поднялся. В тот же миг сторож над воротами дунул в рожок. Три коротких сигнала: тревога!

Водяные шары рухнули во двор. Пропало заклинание, дарившее одну лишь красоту.

В потайных переходах зазвучали тяжелые шаги. Нандалее увидела тени за бойницами надвратной башни.

На скалистое плато перед воротами приземлились два огромных орла. Фигура, окутанная ярким солнечным светом, спрыгнула с более крупной птицы и пересекла темный проход ворот. За ней следовала стройная женщина с длинными темными волосами, одетая в простое платье без рукавов. Оно напоминало одежды Белого чертога, хоть и не было украшено золотой вышивкой, которая выдала бы в его хозяйке мастера.

Всего две недели тому назад Нандалее во время своего путешествия на север ненадолго заходила в Уттику. И теперь жалела об этом. Она шла по следу слухов о загадочной эльфийке. И думала, что достаточно осторожна… Она задержалась в городе всего на полдня и, выяснив, кем на самом деле была супруга купца Шанадина, поспешно отступила. И вот теперь она здесь, Бидайн. Вместе со своим хозяином.

– Значит, вы – Эмерелль и Мелиандер, – ослепительно улыбаясь, приветствовал ее детей Золотой. – Много слышал о вас.

От его слов по спине Нандалее невольно побежали мурашки, хотя обычно она испытывала приятные ощущения при появлении Золотого.

Божественный дракон опустился на колени и раскрыл объятия. Эмерелль радостно засмеялась и бросилась к нему, словно вернулся ее давно потерянный друг. И даже Мелиандер, всегда с недоверием относившийся к незнакомцам, похромал ему навстречу, опираясь на костыль.

Неповторимая аура Золотого залила весь двор. Нандалее увидела, как опустили оружие лучники, стоявшие в бойницах, а пугливые скальные голуби, которые зачастую вспархивали и уносились прочь от малейшего неосторожного движения, не стали улетать.

– Ты – Гонвалон? – поинтересовался потрясенный Мелиандер.

Золотой бросил на Нандалее удивленный взгляд.

– Почему ты так решил, Мелиандер?

– Мама всегда говорит, что отец ушел в свет. А потом грустит и больше ничего не рассказывает… Она никогда не говорила, что это за свет. А ты… ты весь из света. Ты…

У Нандалее задрожали губы. Она не могла произнести ни слова. Чувства, так долго сдерживаемые, захлестнули ее с головой. На глаза навернулись слезы, и она возненавидела себя за это. Точно так же, как ненавидела себя за то, что никогда не говорила детям, что случилось с их отцом. Как он погиб в объединенной струе пламени небесных змеев.

– Прости, мой мальчик. Я не твой отец.

Его грусть казалась такой искренней, а сам он таким чутким… Нандалее пришлось заставить себя вспомнить о том, что это Золотой отверг Гонвалона и что он наверняка желал ему смерти.

– Знаете, ваш отец был моим хорошим другом. Был моим мастером меча, очень долго, пока не познакомился с вашей мамой, не влюбился в нее и не ушел от меня.

Эмерелль негромко захихикала.

– Идемте к поилке, – предложил Золотой. – Я присяду, вы устроитесь рядом, и я расскажу вам о мастере меча. Расскажу о том, как он победил Лунного великана и как нырнул на самое дно моря Карин, чтобы найти там одну из черных жемчужин, способных вернуть к жизни умершего, если положить их ему на губы.

Дети взвизгнули от радости.

– Ты расскажешь им всю историю, брат?

Ведущие во двор врата с первых же слов окутались тенью, и от нее отделилась черная как ночь фигура. Дыхание Ночи. Он тоже принял облик эльфа, и Нандалее впервые с того момента, как он нанес ей татуировку, была очень рада видеть его.

Серо-коричневые скальные голуби, которые мгновение назад мирно поклевывали что-то с земли у ног Золотого, испуганно вспорхнули и полетели прочь.

Эмерелль в испуге негромко вскрикнула, отпрянула. Мелиандер заслонил ее собой. Наверное, никогда еще оба ребенка не ощущали с такой силой угрожающую ауру Темного.

Увиденное больно задело Нандалее. Ни разу ее дети не обращались с Дыханием Ночи с такой сердечностью, как с его золотым братом. Это несправедливо. Он всегда поддерживал их. Вот и сейчас Темный пришел сразу же, как только почувствовал угрозу.

Эльфийка осознавала, что не только дети несправедливо относились к Дыханию Ночи. Она тоже перестала быть даже просто приветливой по отношению к нему. После всей ненависти, которую она испытывала из-за смерти Гонвалона, ей ни разу больше не довелось пережить того, что было в ночь, когда Темный наносил ей татуировку. Она не могла больше любить его, как ни старалась.

С появлением Темного исчезла летняя жара. Напряжение между двумя небесными змеями ощущалось почти на физическом уровне. Золотой вторгся во владения Дыхания Ночи. Он хотел спровоцировать брата, проверить силу Перворожденного.

– Что ж, брат, – вызывающе улыбнулся Золотой. – Что будем делать дальше? В других местах мне, как гостю, всегда предлагают холодный напиток в тени. А как обстоят дела с гостеприимством в саду Ядэ?

– Здесь всегда рады друзьям, – ледяным тоном ответил Темный.

Воцарилось длительное молчание. Нандалее уже начала опасаться, что Дыхание Ночи бесцеремонно выставит брата, когда хозяин сада Ядэ вдруг все же указал на вход во дворец.

Золотой уверенно пошел первым, за ним по пятам следовал его брат.

А Бидайн задержалась еще на миг, с любопытством оглядываясь по сторонам. И только на Нандалее она не обращала внимания. Как же сильно изменилась Бидайн! В ней не осталось ничего от несколько пухлой и робкой девушки, с которой Нандалее познакомилась когда-то в пещере Парящего Наставника. Она стала стройной, как тростинка, мышцы закалились, а в грациозных движениях сквозила уверенность опытной воительницы.

Нынешняя Бидайн напомнила Нандалее Ливианну. В ней чувствовалась какая-то угроза, и, даже когда она улыбалась, глаза ее оставались холодными. Она пришла сюда явно не с визитом вежливости!

Пари

Бидайн недоверчиво смотрела на эльфов, которые стояли у выходивших во двор бойниц. Не считая ворот конюшни, входа во дворец и ворот крепости, здесь было еще две лестницы, которые вели на крепостную стену. Эльфийка старательно запоминала все возможные пути, используемые воинами во время спуска во двор.

Следуя за Золотым ко входу во дворец, Бидайн считала шаги. Врата Старого форта и вход располагались не на одной линии. Ей было достаточно побывать здесь один раз, чтобы по возвращении найти вход даже в полнейшей тьме.

Нет, не думать об этом! Эльфийка не обладала неповторимым даром Нандалее. Возможно, небесный змей сумеет прочесть ее мысли. Пока что Темный полностью занят своим братом, но это может измениться в любой момент.

Нандалее поддерживала своего изувеченного сына. Она тоже направилась во дворец. По другую сторону от нее шагала ее дочь. Красивая маленькая девочка. А вот на Элеборна Бидайн бросила лишь полный пренебрежения взгляд. Еще один раненый. Прямо какое-то сборище одноногих! Что ж, таким боевым отрядом ее не испугать.

Эльфийка вновь незаметно посмотрела на бойницы. Нет ли там, наверху, Нодона? Наряду с Нандалее он был лучшим воином среди драконников Темного. Вот уже она вошла под своды темного холла. В центре помещения стоял невысокий столик с большой хрустальной миской. Вокруг нее стояли простые стаканы, перевернутые вверх дном. К просторной галерее вели две лестницы. С правой стороны на стене висели пять мечей. Один из них – Смертоносный, скандально известный двуручник Нандалее. Четыре других Бидайн определить не смогла. Пустые крючья на стене заставляли предположить, что на них можно было повесить еще два меча. Значит, в Древней крепости жили семеро драконников. Это было больше, чем она предполагала.

Бидайн медленно обернулась, запоминая каждую деталь комнаты. Свет падал только сквозь открытую дверь и два узеньких окна. Здесь стояла приятная прохлада, и эльфийка невольно вспомнила о Белом чертоге. Хотя там, конечно, все было значительно больше.

Эмерелль принесла ей хрустальный стакан с водой.

– Хочешь пить?

Бидайн присела на корточки.

– Благодарю, дорогая леди.

Дочь Нандалее улыбнулась ей.

– Я еще не леди…

– Я считаю, что леди определяют не по росту или возрасту, а по хорошим манерам. – Она приняла хрустальный стакан, сделала глоток. Вода была прохладной, с небольшой примесью лимонного сока. – Очень вкусно! Такой приятный напиток для гостей! Вы нас ждали?

– Здесь всегда есть вода. Ее меняют каждое утро. Ее пьют все обитатели крепости. С лимонами и апельсинами получается гораздо вкуснее, чем просто колодезная вода.

Гостья осушила стакан.

– Действительно вкусно, – сказала Бидайн и украдкой посмотрела на Нандалее, которая возилась с обоими калеками. – Мы с твоей матерью знакомы очень давно, Эмерелль. Много лет назад белый дракон учил нас магии. Мы жили в его пещере вместе с другими учениками. Он был очень строгим учителем и немножко сумасшедшим. – Она закатила глаза. – Представляешь, вечером, собираясь спать, он висел под потолком головой вниз. Как летучая мышь. А ведь был очень могущественным драконом.

Эмерелль захихикала:

– Это, наверное, было очень смешно.

Бидайн тоже негромко рассмеялась.

– Точно тебе говорю. Он всегда считал, что мы тоже должны так спать. Тогда мы поклялись себе, что никогда не будем жить в пещере. А теперь, вижу, вы все же в пещере живете.

Она бросила быстрый взгляд на Золотого. Он поднялся немного выше по лестнице и рассматривал мечи драконников. В тот миг, когда он снял со стены двуручный меч Нандалее, к нему подскочили Дыхание Ночи и Нандалее. В зале повисло давящее напряжение.

– Конечно же, мы не живем в пещере. Это замок.

– Но он находится в пещере, – не уступала Бидайн. – Спорим, ты живешь в мрачном туннеле.

– Нет! – Эмерелль снова рассмеялась.

– Ты не хочешь показать мне свою комнату?

Малышка тут же посерьезнела и посмотрела на мать.

– Не думаю, что можно сделать это…

Бидайн криво улыбнулась.

– Так я и знала. Ты все же живешь в пещере и теперь стыдишься показать ее мне.

– Нет, – насупилась Эмерелль. – Но не думаю, что мама разрешит…

– А! Она и раньше была строгой… – Бидайн наклонилась к девочке: – Но я знаю один секрет. Заклинание, которое позволит нам подняться и вернуться обратно, прежде чем твоя мама успеет что-то заметить. Ну что, пойдем?

Малышка снова испуганно поглядела на лестницу. Золотой спокойно размахивал двуручником, проверяя сбалансированность клинка.

– Обещаю, что при помощи моего секрета мы вернемся раньше, чем ты успеешь выпить стакан воды.

Девочка посмотрела на нее огромными глазами, похожими на глаза косули.

– Неужели это возможно?

Бидайн торжественно положила правую руку на сердце.

– Конечно. Обещаю! Только дай мне руку.

Эмерелль не колеблясь протянула ей ручку. Драконница произнесла слово силы и взяла малышку на руки. Ощутила, как течет сила. Почувствовала, как воспротивилась неестественному заклинанию магическая сеть. Однако после многих лет тренировок она знала, как защитить себя и ребенка. И эльфийка принялась спокойно подниматься по левому крылу лестницы.

– Быстрее! – испуганно прошептала Эмерелль. – Ты должна двигаться быстрее.

– Ты только посмотри на свою маму, малышка.

Она услышала, как девочка испуганно охнула.

– Что ты сделала? Они окаменели?

Бидайн усмехнулась.

– Они что, похожи на камни? С ними все в порядке. Такие заклинания бывают только в сказках. Нет, просто для нас время течет намного медленнее, чем для них. Если смотреть на них достаточно долго, то можно увидеть, что они движутся. Но в данный момент улитки по сравнению с ними быстры, как соколы.

– И я такому когда-нибудь научусь?

– Если будешь очень мужественна. – Бидайн обошла галерею и оказалась в единственном коридоре, ведущем оттуда. Проходя мимо каждой двери, она просила Эмерелль называть имена тех, кто живет за ними.

Наконец они дошли до комнаты Нандалее, и Бидайн вошла в нее. Комната была на удивление убогой. Матрас для детей, узкая кровать для нее. Красивый зеленый лакированный сундук с изображениями дельфинов на нем, простой стол, на котором стояла скульптура из янтарина, источавшая теплый янтарный свет. Рядом валялась мятая тряпка. Наверное, чтобы накрывать камень ночью. Чаша с фруктами, пара простых глиняных стаканов и кувшин с водой. Почти нищета!

На стене висел лук Нандалее. Рядом, прислоненный к кровати, стоял колчан.

– Видишь, мы живем не в пещере! – с ликующим видом заявила Эмерелль.

– Да, судя по всему, я проиграла.

Бидайн медленно обернулась вокруг своей оси, запоминая каждую деталь. Затем подошла к окну, бросила быстрый взгляд во двор крепости.

– Нам пора уходить, – встревожилась Эмерелль. – А то мама заметит. Нам нельзя…

Бидайн почувствовала, как кто-то другой потянулся к силе магической сети. Отошла от окна, крепче прижала к себе Эмерелль и поспешно вышла в коридор. На этот раз она бежала. Едва выйдя на галерею, она увидела Нандалее и Темного. Они были не настолько быстры, как она. Она сумеет уйти. Добежав до середины лестницы с левой стороны, Бидайн произнесла слово силы. Ее качнуло. Сидевшая у нее на руках Эмерелль испуганно вскрикнула.

Рядом с ней тут же оказались Темный и Нандалее, а Элеборн и Мелиандер удивленно таращились на лестницу, которая еще только что была пуста.

Нандалее забрала девочку у Бидайн.

– Все в порядке, – прошептала она. – Она ничего тебе не сделает. Мама с тобой. Все в порядке.

А гостье Нандалее не сказала ни слова. Не упрекнула, не пригрозила. Она прекрасно знала, что может по-настоящему ранить Бидайн: молчание.

Темный посмотрел на эльфийку так, словно хотел разорвать ее на куски.

– Прошу вас, – раздался голос Золотого. – Ничего не случилось. Нет повода для ссоры.

– Вы уйдете. Немедленно! И больше никогда не вернетесь! Отныне вам не рады в саду Ядэ! – Слова Темного грохотом прокатились по залу.

Золотой подмигнул Бидайн:

– Пойдем, моя милая. Я всегда подозревал, что мой брат довольно негостеприимный товарищ. А еще, ко всему прочему, склонен к безудержным вспышкам ярости. Не будем бросать ему вызов.

Бидайн стала нарочито медленно спускаться по лестнице. Она не побежит. Угрожающие взгляды Темного преследовали ее.

Золотой поднял правую руку. На раскрытой ладони лежали два кольца.

– Подарок для детей.

– Что это такое? – резким тоном поинтересовалась Нандалее, еще крепче прижимая к себе Эмерелль.

– Защита. Если надеть кольцо и трижды повернуть его на пальце, активируется заклинание, которое я вплел в золото. Вокруг них раскроется невидимый шар. Ни одна стрела, ни один клинок и ни одно злое заклинание не смогут пробить эту защитную ауру. Это хороший подарок.

– Я смогу защитить их, – мрачно произнес Темный. – Этого достаточно!

Бидайн уже стояла рядом с Золотым, и тот, успокаивающе подняв руку, улыбнулся:

– Как скажешь, брат. Обязательно. Но этот мир может быть очень опасным местом. Никогда не знаешь, когда понадобится защита.