Текст книги "Обретение внутренней матери. Как проработать материнскую травму и обрести личную силу"

Глава 4. Почему материнская травма продолжает существовать повсеместно?

Мое сопротивление попыткам проанализировать отношения с матерью было очень велико. Мне казалось, что в родных сомневаться нельзя. Они дали мне крышу над головой, возили меня в отпуск, платили за уроки фортепиано и плавания. Покупали мне подарки на Рождество и пасхальные корзинки. Внешне мои родные казались вполне нормальными людьми. Мы были обычной, даже благополучной семьей. Но мои симптомы свидетельствовали совсем о другом. У меня начались регулярные приступы паники. Были определенные триггеры, которые могли на несколько дней выбить меня из колеи.

Позднее я поняла, что устала притворяться тем, кем не являюсь, быть хорошей девочкой и послушным «помогателем». Я хотела быть собой настоящей. Это желание крепло. Я углубилась в изучение женских духовных поисков и открыла для себя феминизм. Тогда моя идеализация матери дала трещину. Мне хотелось, чтобы она поделилась со мной мудростью, поддержала в трудных попытках придать смысл и направление своей жизни. Я чувствовала, что блуждаю в потемках и направить меня некому. Но, как ни странно, мать отдалилась от меня и все чаще молчала, стоило мне поднять тему поиска своего «я». Я знала, что моя мать сама пережила тяжелую травму, но никогда об этом не говорила. Она продолжала ухаживать за своей пожилой матерью и обслуживать все ее нужды, будучи уже взрослой, и жаловалась на нее беспрестанно. Я чувствовала напряжение, связанное с этими отношениями. Но девизом моей матери по жизни было «Подави свои чувства и живи дальше». Никогда не проявляй слабость. После двадцати лет, пытаясь нащупать свое место в жизни, я чувствовала ее подспудную зависть и презрение, но не могла признаться в этом даже себе. Вера, что мама желает мне лучшего и поддерживает меня, должна была остаться незыблемой. Я не могла усомниться в том, что не зря поддерживала ее все эти годы, что когда-нибудь она отплатит мне тем же. Ведь она моя мама.

Материнская травма продолжает существовать из-за сложной совокупности факторов: личных (последствий нашей личной истории), культурных (атмосфера, в которой мы воспитываемся), духовных (ощущение оторванности от жизни в целом) и планетарных (ощущение окружающей среды как небезопасной). Эти четыре подгруппы взаимодействуют и пересекаются. Когда мы поймем их суть и принцип взаимодействия, мы научимся более четко видеть механизмы проявления материнской травмы в мире и препятствовать ее действию в своей повседневной жизни. Влияние травмы ослабнет, и она больше не будет ограничивать наш выбор и диктовать поведение. Понимание материнской травмы сделает нас менее подверженными чувству вины, стыда и изоляции, которые парализуют нас, оставляя наедине с болью. Мы откроем в себе силу и творческие способности, ощутим мотивацию и энергию и станем проводниками культурных сдвигов, расчистив путь следующему поколению.

Поскольку материнская травма проистекает из патриархата, я начну с него и объясню влияние глобальных культурных сил на возникновение специфической динамики общения матери и дочери и появление материнской травмы.

Отрицание, жесткость и презрение к чувствам

Предыдущим поколениям свойственна коллективная вера в некое место, куда «уходит» все тяжелое. Логика рассуждений такова: если не говорить об эмоциях и истинных чувствах, они «уйдут» – просто перестанут существовать, а их влияние на нас растворится. Например, если в семье произошла ссора, но никто ее впоследствии не обсуждает, мы верим, что конфликта больше нет.

В детской психологии есть понятие «постоянства объектов»: на определенной стадии развития ребенок начинает понимать, что предмет может быть не виден и не слышен, но при этом продолжает существовать. Например, если воспитатель прячет игрушку под одеяло, в какой-то момент ребенок начинает понимать, что игрушка все еще там, хотя ее не видно. По аналогии с постоянством объектов данная культурная форма отрицания представляется мне не чем иным, как непройденным этапом в культурном развитии, который можно назвать «постоянством эмоций». Постоянство эмоций – это когда мы берем на себя ответственность за свои эмоции и их неизбежное влияние на окружающих. Неудивительно, что в нашем обществе так повсеместен страх перед сильными эмоциями: ведь перед глазами у нас практически нет ролевых моделей здоровой переработки и проживания сильных эмоций. В том, что касается эмоций, у нас коллективная задержка развития.

Непроработанные эмоции проецируются на окружающих.

Сейчас и молодые люди, и люди в возрасте наконец осознают, что нет никакого волшебного места, куда «уходят» эмоции, и подавленная боль не прекращает существовать, если замести ее под коврик и делать вид, что ее нет. Она не просто продолжает существовать, но становится мощной бессознательной силой, негативно влияющей на поведение человека и имеющей токсичные последствия для окружающих. Подавленная боль – это боль, которая будет передана дальше по цепочке. Все страдания, которые мы отказываемся прорабатывать, будут влиять на нас, ограничивать наш выбор, лишать нас сил и способствовать озлоблению, разочарованию и несчастью. Таким образом, умение молча переносить невзгоды и отрицание – вовсе не благородное свойство. Это слабость. Сейчас все меняется, и благородством считается, когда человек находит в себе мужество обратиться за помощью и проработать свою боль, придя к пониманию ее истоков, что поможет ему изменить свое поведение и освободить окружающих от влияния своего подсознательного эмоционального груза.

Основным культурным рычагом патриархата является стыд. Это главная эмоция слабых и угнетаемых и состояние, которое стремится вызвать угнетатель, потому что стыд парализует жертву. Тех, кто стыдится, легко контролировать. Стыд делает нас послушными. Западная цивилизация рассматривает проявления эмоций, особенно «негативных», как нечто, чего нужно стыдиться, и признак слабости. Эта установка парализует нас как на индивидуальном, так и на коллективном уровне.

Старшие поколения верили, что ложь наказуема. Но сейчас многие приходят к выводу, что наказания не последовало. Современные родители говорят: «Я не хочу испортить психику своим детям, как это сделали мои родители». Но просто сказать мало. Недостаточно одного понимания, что вы не хотите передать травму поколений детям. Чтобы разорвать цикл травмы поколений, нужны годы глубокой внутренней работы. Но нет ничего важнее, чем эта работа. Взаимная поддержка придаст нам мужества и уверенности на этом пути и снабдит необходимыми инструментами. Необходимо признать постоянство эмоций и реальность, в которой наши эмоции влияют на отношения с людьми и жизненные ситуации, хотим мы этого или нет.

Ложь о вторичности женщин

Вся наша жизнь основана на лжи невообразимого масштаба. Эта ложь так повсеместна, что никто ее уже почти не замечает. Я говорю об утверждении, что вторичность женщины по отношению к мужчине – естественный порядок вещей, то есть все женское по сути своей ущербно. Эта ложь разлагает материнско-дочерние отношения и делает женщин неполноценными на коллективном уровне. И эта психологическая инвалидность будет с нами, пока мы упорно не замечаем многочисленных проявлений этого разложения – проявлений материнской травмы. В текущий исторический момент жизненно необходимо вытащить эти проявления из подсознательного в сознательное, чтобы наконец сдвинуться с мертвой точки.

Патриархальная ложь о вторичности женщин приводит к тому, что дочь застревает во внутреннем конфликте между естественным стремлением к самореализации и реальностью своей матери, у которой патриархальные институты (семья, церковь, школа, СМИ, государство) отняли многочисленные возможности. В привязанности между матерью и дочерью всегда существует фоновое напряжение, причиной которого является нехватка личной силы (поскольку в обществе женщинам не позволяют быть сильными) и слияние матери и дочери из-за их общей беды. На материнско-дочернюю привязанность всегда влияет то, как мать или дочь предпочитают реагировать на ложь о своей вторичности.

Вера в свою ущербность впрягает женщину в нескончаемый процесс самосовершенствования. Женщина должна постоянно работать, чтобы соответствовать недостижимому стандарту «настоящей женщины». Чаще всего именно мать передает дочери этот стандарт, нередко в бессознательной попытке обезопасить дочь в мире, враждебно настроенном к женщинам. Проблема в том, что эти стандарты вредят дочери абсолютно так же, как вредили матери, и ее матери, и матери ее матери.

Каждый ребенок появляется на свет со здоровой потребностью жить по своим правилам.

Когда дочь пытается нарушить стандарт, установленный матерью, и жить по своим правилам, мать может воспринять это как предательство. Но стремление не жить чужими идеалами вполне нормальное, более того – только так и можно жить. Самоопределиться и жить в соответствии со своим истинным «я», а не ложным «я», навязанным патриархатом, – естественный импульс для каждой женщины. Сопротивление этому здоровому импульсу не дает дочери достичь эмоциональной зрелости, воспитывает чувство недоверия к миру и неуверенность в себе и не дает зажить наконец полноценной независимой жизнью.

«Я терпела, и ты терпи. С какой стати тебе должно быть легче?»

Такое отношение часто прослеживается в семьях, командах, организациях. Вот типичный сценарий: люди одного поколения, принадлежащие к одной группе, испытывают боль. Они возмущены тем, что пришлось пережить их группе, и испытывают вполне оправданное чувство несправедливости и невысказанного гнева. Но поскольку отрицательные эмоции не проработаны, или им не позволили их проработать, недовольство зреет внутри и внешне проявляется как удовольствие от того, что другие проходят через те же испытания. Люди не пытаются облегчить жизнь для потомков; глядя, как те наследуют их боль, они чувствуют, что справедливость наконец восстановлена. Истинный источник боли не признается, не прорабатывается. Это трагедия, потому что в результате угнетатель остается безнаказанным, а угнетенные начинают мучить друг друга. Со временем способность терпеть боль и дисфункциональное поведение становятся частью личности человека, и когда новое поколение стремится изменить этот паттерн – на личном уровне, групповом или изменить традицию, – старшее поколение воспринимает стремление к переменам как угрозу своей идентичности и активно саботирует, отрицает или сопротивляется ему. В результате общение и контакт часто становятся невозможными, несмотря на искреннее желание с обеих сторон.

Идеализация матерей, провоцирующая стыд у ребенка

Все люди способны испытывать человеческие эмоции, но нас почему-то стыдят за эмоции, которые принято считать отрицательными: гнев, печаль, зависть, разочарование, ярость, тоска и так далее. Мало того, все люди способны испытывать эти отрицательные эмоции по отношению к своим матерям, но это двойное табу.

Вот очень распространенные и банальные высказывания, создающие иллюзию «возвышения» матери и критикующие ребенка за то, что он испытывает совершенно нормальный спектр эмоций.

• Не вини во всем мать.

• Мама подарила тебе жизнь.

• Как ты смеешь сомневаться в матери!

• Мама старается изо всех сил.

• Мать у тебя одна.

Стереотипное восприятие женщин как эмоциональной обслуги

Патриархат не только объявляет эмоции чем-то постыдным, «баловством» и признаком слабости, но и утверждает, что эмоции могут быть только у женщин. В процессе становления личности дочь должна отказаться выполнять какой-либо эмоциональный труд для матери. Она не должна служить эмоциональным сливом, доверенным лицом («лучшей подружкой»), решательницей проблем, домашним питомцем, мишенью для гнева, отвлечением. Дочь также должна перестать ждать, что мать начнет делать все то, на что та, возможно, неспособна: радоваться за дочь, видеть ее такой, какая она есть, а не через призму своих заблуждений, спокойно признавать, что они разные, и так далее. Скорее всего, некоторые открытия вас расстроят, и вам будет о чем погоревать.

Определенная степень эмоционального отчуждения от матери необходима, чтобы взять управление своей жизнью в свои руки.

К сожалению, в нашей культуре дочерей, которые берутся анализировать свои отношения с матерью, с места в карьер осуждают как «обвиняющих во всем мать». Это мгновенное осуждение на первый взгляд защищает «возвышенный» статус матери в патриархальной культуре, но на самом деле эксплуатирует мать, защищая ее способность передавать дальше по цепочке вредные патриархальные нормы и не давая осознать истинный масштаб ее страданий. Без сознательного анализа отношений с матерью невозможно становление ответственного взрослого человека, но многие до сих пор верят в прямо противоположное.

Непрожитая жизнь матери может лежать на душе дочери непосильным бременем, как осознанным, так и бессознательным. Некоторые факторы могут усугублять этот груз: например, насколько глубок был конфликт матери с ее собственной матерью, глубоко ли она впитала ложь о своей женской вторичности, есть ли у нее непроработанные травмы. Другими словами, вся боль и травмы, не признанные и не проработанные матерью, приведут к тем или иным сложностям в отношениях с дочерью и вполне могут усугубить различные сложные ситуации в жизни дочери, вроде бы возникающие без материнского участия.

Материнская зависть часто становится настоящим испытанием для дочери. Дочь может решить, что именно она несет ответственность за материнскую ущербность. Одна женщина призналась мне: «Мне всегда казалось, что, если я легко чего-то добиваюсь, значит, я плохая. В голове всегда звучал невысказанный вопрос: “А как себя сейчас чувствует твоя мама?” В итоге успех и благополучие стали ассоциироваться у меня с чувством вины».

Здоровая сепарация от матери означает, что вы перестаете жить в тени неспособности матери наладить свою жизнь, принимая ее за свою.

Другая моя знакомая объяснила: «Я чувствую ужасную беспомощность, пытаясь втолковать матери, что, когда я счастлива, я не стремлюсь тем самым ее принизить. Но сколько я ни пробовала, она никак не может этого понять. Постепенно я осознала, что она воспринимает мою неуверенность в себе как форму преданности ей. Быть недостаточно успешной, недостаточно амбициозной для нее означает любовь. Когда она чувствует, что я перехожу грань, даже приближаюсь к этой грани и начинаю чувствовать себя слишком счастливой и уверенной в себе, она активно отстраняется от меня. Начинает высмеивать, критиковать или наказывать меня, как правило, тонко и незаметно. Кажется, она делает это бессознательно. Однажды я открыто не подчинилась ее требованию «не высовываться» ради нее, и она буквально втоптала меня в грязь. Позже я поняла, что моя готовность прозябать в тени для нее как пища, без которой она не видит свою жизнь, ведь для нее это единственный способ самоутвердиться».

Так возникает динамика нехватки: ощущение, что в отношениях матери и дочери недостает любви, личного пространства и силы. Постоянные сравнения, соперничество, зависть – все это является проявлением фонового чувства нехватки.

У дочерей завистливых матерей может возникнуть ощущение, что им приходится выбирать между материнской любовью и реализацией своего потенциала. Поскольку ребенок целиком зависит от матери, он, разумеется, выберет мать и забудет о себе. Такая динамика в отношениях создает устойчивое чувство депривации и недовольства, которое мать, скорее всего, передаст собственной дочери, если не будет анализировать и прорабатывать свои чувства. Это будет способствовать передаче материнской травмы последующему поколению.

Я все больше убеждаюсь в том, что способность женщин проживать весь спектр своих эмоций изменит мир и сделает его лучше.

Парадокс в том, что для того, чтобы прочувствовать и прожить собственные эмоции, мы должны отказаться перерабатывать и проживать чужие эмоции. Иными словами, мы должны перестать быть эмоциональной обслугой и брать на себя ответственность за тех, кто не хочет заниматься внутренней работой.

Пора понять, в каких ситуациях мы перегружаем себя эмоциональным трудом, и отказаться брать на себя лишнюю нагрузку.

Традиционно на женщин возлагался не только домашний труд – готовка, уборка, уход за детьми, – но и эмоциональный труд в отношениях. Именно женщины смягчали конфликты, инициировали разговоры на неудобные темы, несли груз молчания, жили с невысказанными чувствами, глубоко прятали свои потребности, служили проекцией для чужой непроработанной боли, молча терпели пассивную агрессию и затаенную злобу и так далее. Проблема в том, что мужчин в патриархальных культурах с детства учат обесценивать эмоциональный труд и считать его исключительно женским делом, хотя в реальности оба партнера должны нести равную ответственность за эмоциональную часть отношений, обладать эмоциональным интеллектом и навыками общения.

Исторически женщины играли в культуре роль «уборщиц» – именно мы исполняем функцию эмоциональной помойки, куда сваливают все нежелательные эмоции в ожидании, что мы прочувствуем их за кого-то другого. Потом нас обвиняют в том, что мы выражаем те самые эмоции, которые окружающие отказываются проживать и сливают на нас. От этой роли давно пора отказаться. Мы обременяем себя грузом, который блокирует нашу силу и ясное видение. Мы защищаем окружающих от их собственной болезненной правды, которая может освободить их.

Пора покончить с ложной патриархальной этикой, навязывающей женщинам эмоциональный труд.

В патриархате сваливание эмоционального труда на плечи женщин оправдывается ложной этикой. Именно она не дает нам покончить со своим угнетенным положением, для многих ставшим второй натурой. Нас учат, что способность выполнять эмоциональный труд – врожденный навык, присущий только женщинам, и если мы не будем этого делать, мы станем «плохим человеком» или «ненастоящей женщиной». Именно поэтому у женщин, которые сыты по горло и не хотят больше быть эмоциональным сливом, возникает ощущение, что с ними что-то не так. Приближаясь к пониманию, что мы больше не хотим выполнять эмоциональную работу за других, мы начинаем испытывать стыд.

Отказываясь выполнять чужой эмоциональный труд, вы не становитесь плохим человеком.

Нас учили гордиться тем, что именно мы, женщины, умеем быть эмоциональным буфером, поддерживающим баланс в отношениях. Готовность мириться с этой ношей объясняется глубоко усвоенным чувством нехватки: нам кажется, что крохи, которые мы получаем взамен, – лучшее, чего мы достойны. Исцелившись от материнской травмы, мы совершим фундаментальный переход от дефицита к изобилию.

Часто самым важным шагом на пути к освобождению становится отказ выполнять эмоциональную работу за мать.

В моих беседах с женщинами очень часто всплывает повторяющаяся тема, которая буквально разрывает мне сердце: женщины признаются, что совершенно измотаны ощущением, что именно они отвечают за счастье своих матерей. Когда речь заходит о том, чтобы прекратить играть эту роль, они начинают сомневаться в том, являются ли «хорошим человеком», и чувствуют себя «плохим человеком» по одной лишь причине, что признали свою усталость. Тем временем эта роль выматывает человека до предела. Что бы вы ни делали ради матери, этого никогда не будет достаточно, потому что то, что ей нужно, невозможно найти извне – это находится внутри. Искать это в другом месте бессмысленно. Откажитесь принимать вину на себя. Если вам хочется сбросить с себя груз – поверьте своим инстинктам. Этот груз вообще не ваш.

Как правило, на функцию «работника эмоционального труда» нас натаскивает мать: мы или расчищаем ее эмоциональные завалы, или смотрим, как она делает это за других.

Недавно я говорила с клиенткой, которая охарактеризовала свои отношения с матерью так: «Я защищаю ее от самой себя и сама плачу за это самую высокую цену». Вариации этой темы я слышу постоянно. Те из нас, чьи матери эмоционально отсутствовали в нашей жизни, качнулись в противоположную сторону и стали эмоциональной обслугой. Теперь мы отдаем другим то, чего нам так отчаянно не хватало в детстве.

Вот каким образом вы можете защищать мать от нее самой.

• Демонстрировать ей маску; выказывать лишь те эмоции, которые она предпочитает.

• Терпеть, когда ее поведение оскорбляет и унижает вас; когда она манипулирует вами.

• Разрешать ей сливать на вас токсичный негатив.

• Молча впитывать ее проекции (ощущение, что вы ходите вокруг нее на цыпочках).

• Менять свою личность и поведение, подстраиваясь под ее комплексы, чтобы она не чувствовала угрозу с вашей стороны.

• Не устанавливать границы, когда в ответ на проявления вашей индивидуальности мать ведет себя неадекватно.

Как это вам вредит:

• подкрепляет идею, что роль эмоционального слива, которую вы играете, – правильная и предназначена вам природой;

• взращивает чувство стыда за обладание отдельным мнением, мыслями, наблюдениями (на все это вы имеете полное право);

• загоняет вас в ловушку бессознательных паттернов, отражающих ваши детские страхи и установки;

• привычка держаться тише воды ниже травы в присутствии матери распространится на другие контексты и отношения (карьера, родительство, романтические отношения).

Без проработки материнской травмы освободиться от роли эмоциональной обслуги не получится. Внутренняя работа избавляет от дисфункционального слияния с матерью и создает необходимую эмоциональную сепарацию, в рамках которой мы можем ощутить индивидуальную силу. Эмоциональная сепарация – это установка здоровых границ, позволяющих вам сохранять суверенитет в любой ситуации.

Женщины будущего не будут выполнять функцию эмоциональной обслуги для окружающих.

Передавая матери ответственность за проработку ее боли, мы расчищаем внутреннее пространство для проработки собственной травмы. Одно невозможно без другого. Нести боль матери и брать на себя ответственность за ее счастье может казаться признаком доброты и альтруизма на первый взгляд, но на самом деле это не что иное, как избегание своей силы.

Знайте, что, когда вы лишаете себя чего-то ради матери, ваше подсознание записывает это на «счет», который вы позднее предъявите кому-то из вашего окружения – партнеру, ребенку, подругам. Дисбаланс будет стремиться к выравниванию. Не передавайте этот «долг» по материнской линии следующему поколению. Верните свою жизнь себе. Освободитесь и освободите последующие поколения женщин.

Ни одни отношения не стоят того, чтобы ради них потерять себя, включая отношения с матерью. Если мать или кто-то другой отказывается взаимодействовать с вами, когда вы не играете роль эмоциональной обслуги или эмоциональной помойки, вас не любят, а используют. Осознать эту правду может быть тяжело, но мы должны это сделать, если хотим жить своей жизнью и быть у руля.

Мы должны не только высказывать свою правду в ситуациях, когда раньше молчали, но молчать в ситуациях, когда прежде говорили и теряли силу. Мы должны научиться мириться с этим молчанием и придерживать язык в ситуациях, когда от нас требуется заполнить чужой вакуум и проделать за другого человека его внутреннюю работу, говорить от чужого лица и прорабатывать чужую боль.

Это один из величайших даров, который мы можем предложить окружающим, даже если те противятся ему всеми силами.

Отказываясь быть эмоциональной обслугой и требовать эмоционального обслуживания от окружающих, мы исправляем дисбаланс, существующий с зари времен. Сколько людских страданий вызвал этот дисбаланс!

Я призываю вас найти в себе мужество и начать воспринимать себя как первопроходца в деле исправления дисбаланса, который женщинам приходилось терпеть веками. Загляните в будущее и оцените по достоинству свое участие в коллективном построении новой эры женского самоопределения. Вы помогаете заложить новую материнскую родословную не только в своей семье, но и для всех женщин в принципе. Не недооценивайте влияние маленьких повседневных действий по проработке своей травмы на общую картину: вы расчищаете дорогу для всех.