Текст книги "Притчи старого города. Беседы о свободе, любви, счастье и юморе"

Нетерпение делает жизнь лихорадочной. Лучше расслабиться – как только вы расслабляетесь, время исчезает, и вечность открывает вам свою природу.

«Что?! – вскричал самурай. – Терпеть? Мне?!

Послушай: если ты не выпрыгнешь сам, клянусь, я тебя утоплю!»

Политик не может быть терпеливым. Невозможно представить Ленина или Гитлера медитирующими. Это было бы пустой тратой времени.

Когда люди Запада приходят ко мне и начинают медитировать, это настоящее чудо. Это противоречит всему воспитанию, которое вы получили. Когда вы вернетесь, никто не поймет, что с вами случилось… «Пустая трата времени – а время не терпит. Времени и так мало. Жизнь коротка, а нужно исполнить столько желаний. Зачем ее тратить, сидя с закрытыми глазами и наблюдая пупок? Делайте что-нибудь, пока жизнь не ушла». Живя на поверхности, вы останетесь нетерпеливыми. Войдя в поток глубже, вы почувствуете, что эта жизнь – не все, и периферия – не целое. Волны принадлежат океану, но сам океан – не только волны; за волнами времени скрыт океан вечности.

Религиозный человек может быть терпеливым, бесконечно терпеливым, ибо знает: ничто не начинается, и ничто не кончается.

Спокойствие мастера привело самурая в такое бешенство, что он ударил Музо железным веером, в кровь разбив ему голову.

Если бы мастер разгневался, самурай понял бы этот язык – его собственный язык, – но, поскольку мастер молчал… не просто молчал, а оставался абсолютно спокойным… это привело его в бешенство.

Если кто-то вас оскорбляет, и вы молчите, как будто ничего не случилось, этот человек разозлится еще больше, придет в еще большую ярость. Если бы вы разгневались, это было бы ему понятно; но молчания он понять не может. На самом деле, в вашем молчании он почувствует ужасное оскорбление. В своем молчании вы становитесь неприступной башней, недостижимой высотой. Ваше молчание превращает его в червя, ничтожество. Это больно ранит.

Иисус сказал: «Если кто ударит тебя по правой щеке, подставь ему левую».

Комментируя это, Ницше говорит: «Никогда так не поступайте, потому что это еще больше оскорбит другого человека. Лучше ударьте его посильнее. В этом больше уважения. По крайней мере, вы признаете его равным».

И Ницше тоже прав. Он видит глубоко.

Религиозный человек… Одно его присутствие приводит политика в ярость. А когда его оскорбляют, и он принимает это так спокойно, словно ничего не случилось, – это может свести другого человека с ума.

Именно поэтому распяли Иисуса. Священники, политики, опьяненные властью люди – они не могли вынести этого простого и смиренного человека. Он не сделал им ничего плохого. Он учил совершенно безвредным вещам. Он учил людей быть невинными, как дети. Он учил: «Блаженны кроткие». Но они пришли в ярость и были вынуждены его убить, потому что само его присутствие стало для них слишком унизительным. Такая высота, кульминация, вершина любви, сострадания, смирения была для них нестерпима.

Ученик Музо больше не мог этого выносить и, будучи человеком сильным и благородным, пожелал вызвать самурая на поединок.

«Я не могу допустить, чтобы после этого он оставался в живых», – сказал он.

Ученик есть ученик. Он еще не понял. Он по-прежнему остается в эго. Возможно, он стал религиозным, но эго осталось прежним.

Если кто-то говорит обо мне плохо, вы чувствуете гнев. Ваше эго привязано ко мне. Если кто-то говорит: «Это пустой человек», – вы начинаете злиться. Не потому, что очень заботитесь об «этом человеке», но потому, что, если «этот человек» пустой, а вы его последователь, вы сами – еще хуже. Это вас задевает. Если вы – мой последователь, я должен быть величайшим мастером в мире. Вы мой последователь; разве можно допустить, чтобы я не был величайшим в мире мастером?

Помните, это снова игра эго. Вы постараетесь доказать: «Мой мастер – величайший в мире». Вопрос не в мастере. Как вы можете быть последователем не самого великого мастера? Вы – последователь не самого великого мастера? Это невозможно.

«Я не могу допустить, – сказал ученик, – чтобы после этого он оставался в живых»…

«Стоит ли волноваться из-за такого пустяка? – с улыбкой сказал Музо. – Только в такие моменты и может проявить себя бонза. Помни: терпение – больше, чем просто слово».

Это такой важный опыт – момент, чтобы быть терпеливым и этому радоваться. Другой человек создал прекрасную возможность проявить терпение. Будь ему благодарен. Он бросил вызов. Но пусть этот вызов примет не твое эго; пусть его примет твое терпение. Ситуация одна и та же; или ты воспользуешься ею, или она – тобой.

Если она воспользуется тобой, ты – несознательный человек. Тогда ты реагируешь. Всякая реакция бессознательна.

Если ты сознателен, ты никогда не реагируешь. Ты действуешь. Действие сознательно, реакция бессознательна.

Реакция означает, что другой человек стал хозяином положения – он нажал на кнопку, и ты разозлился. Ты стал марионеткой в его руках. Но если ты терпелив, если ты улыбаешься, то внезапно вырываешься из замкнутого круга бессознательности.

Учитесь пользоваться ситуациями, и вы увидите, что даже враги оказываются друзьями, и даже из самых темных ночей рождаются прекрасные рассветы. И когда на вас обрушивают гнев, вы увидите, как у вас внутри рождается сострадание. Это редчайшие моменты. И вы будете благодарны и признательны человеку, создавшему такую ситуацию.

«Стоит ли волноваться из-за такого пустяка?

Только в такие моменты и может проявить себя бонза.

Помни: терпение – больше, чем просто слово».

Терпение – великий опыт, великий экзистенциальный опыт.

И он прочел сочиненное экспромтом стихотворение-вака:

«Нанесший удар, принявший удар —

Лишь игроки в игре,

Эфемерной, как сон».

В этом вся суть свидетельствования.

Если вы можете стать свидетелем ситуации, внезапно вы из нее выходите, перестаете в ней участвовать. Потеряв свидетельствование, вы остаетесь ее участником даже во сне.

Например, вы идете в кино и смотрите фильм. Вы просто зритель; но в какой-то момент вы совершенно об этом забываете и становитесь участником фильма. Вы улыбаетесь, плачете, вы злитесь, волнуетесь – а на экране нет ничего, кроме движущихся теней. Но вы потеряли свидетельствование, почти отождествились. Теперь вы из зрителя превратились в действующее лицо. Даже тени на экране стали реальностью.

Бывает прямо противоположное – вы стоите у дороги и просто смотрите на прохожих, и внезапно видите, что реальные люди стали эфемерными, превратились в тени на экране.

Все зависит от вас. Если вы отождествлены, нереальное становится реальным. Если вы не отождествлены, даже реальное становится нереальным.

Для человека, узнавшего, что такое свидетельствование, вся жизнь – не более чем долгий сон, длинный спектакль.

«Нанесший удар, принявший удар —

Лишь игроки в игре,

Эфемерной, как сон».

Это одно из величайших прозрений, достигнутых Востоком: та жизнь, которую вы считаете жизнью, – эфемерная иллюзия, майя. Она не реальна.

Есть другая жизнь. В осознанности вы вступаете в храм реальности. Бессознательность позволяет вам жить только во сне.

И когда лодка причалила к берегу,

и Музо с учеником сошли на землю,

самурай подбежал к мастеру и простерся у его ног.

В то мгновение он стал учеником.

Если вы сохраняете молчание в ситуации, которая обычно требует гнева; если вы остаетесь терпеливым, когда другой человек ожидает протеста и нетерпения… сначала он придет в ярость: его оскорбили, унизили. Ему захочется отомстить – вы снисходите до него, а себя возводите в боги.

Но если вы, не поддаваясь соблазну, сохраняете молчание и спокойствие, остаетесь центрированным и укорененным в своем существе, – рано или поздно другой человек расслабится. Молчание – огромная сила, молчание – трансформирующая сила, молчание – алхимия… единственная магия в мире… тот человек неизбежно преобразится.

Обождите немного. Не спешите. Ему понадобится немного времени. Дайте ему шанс.

Самурай подбежал к мастеру и упал к его ногам.

В то мгновение он стал учеником.

Когда вы сталкиваетесь с чем-то подобным: настоящим терпением, настоящим, подлинным молчанием, – что-то касается вашего сердца. В глубине вы уже не прежний человек. Словно луч света, нечто реальное проникает в вашу тьму.

Мир трансформируют люди, живущие так, словно этот мир – только сон… Те, кто живет безмятежно, безразлично к мелочам, способны преображать других… те, кто живет жизнью внутреннего центрирования; кто живет в мире, но не позволяет миру войти в себя; кто живет в мире, но в ком не живет мир; кто остается незатронутым, кто всегда сохраняет свое молчание, даже на рынке не покидая своего внутреннего храма… ничто не уводит их от собственного существа.

Эти люди становятся катализаторами. Они вносят в человеческое сознание совершенно новое качество. Будда, Иисус, Кришна, Мухаммед – они вносят новый мир в тот мир, который мы знаем.

Вот в чем значение индийского слова «аватар»: такие люди приносят в мир Бога; в них Бог нисходит на землю. Видение… они становятся окнами, через которые вы можете увидеть проблеск запредельного.

Одним из самых влиятельных писателей и мыслителей Запада был Олдос Хаксли. Ему была чрезвычайно созвучна восточная идея внутреннего центрирования. Он был одним из немногих западных умов, глубоко проникших в восточное мировоззрение. Говорят, когда пожар в Калифорнии уничтожил все собранное им в жизни, Олдос Хаксли не почувствовал ничего, кроме неожиданной свободы. «Я чувствую себя чистым», – сказал он.

У него была прекрасная коллекция антиквариата, редких книг, редких картин – труд всей его жизни, – и все это сгорело в огне. Глядя на это пламя, он сам не мог поверить, что чувствует только облегчение, свободу. Никакого сожаления; напротив, ощущение свободы – словно огонь был его другом. Позже он сказал: «Я чувствую себя чистым». Это восточный подход.

Если вы центрированы, ничто не может быть разрушено. Вашу центрированность не может разрушить никакой огонь. Вас не может потревожить даже смерть.

А такая центрированность возможна, только если вы начинаете медитативно, абсолютно бдительно, осознанно переживать каждое мгновение. Не живите, как автомат. Не реагируйте, как механизм. Станьте сознательными. Пусть ваше сознание становится все более кристаллизованным, чтобы оно постоянно наполняло светом ваше внутреннее бытие, чтобы его пламя горело непрерывно и озаряло ваш путь, чтобы оно светило вам, куда бы вы ни шли.

Внутри вас горит это пламя; в вас есть этот свет – в семени, в потенциале. Когда вы начинаете его использовать, семя прорастает. Вскоре вы видите – пришла весна, оно расцвело, и вы наполнились ароматом неведомого и непознаваемого… Вы преисполнились божественного.

Достаточно на сегодня.

Глава 3
Незнание всего ближе
Как бесцельное паломничество дзэнского мастера Хогэна привело его домой

О замечательном разуме невинности

* * *

Восходя на высокий помост, Догэн Дзэнджи сказал: «Дзэнский мастер Хогэн учился у Кейшина Дзэнджи. Однажды Кейшин Дзэнджи спросил его: „Джоша, куда ты идешь?“ Хогэн сказал: „В паломничество без цели“. Кейшин спросил: „В чем смысл твоего паломничества?“ Хогэн ответил: „Не знаю“. Кейшин сказал: „Незнание всего ближе“. Хогэн внезапно достиг великого просветления».

* * *

Дзэн есть дзэн. С ним ничто не сравнится. Он уникален – уникален в том смысле, что это самое обычное и одновременно самое необычное явление из всех случившихся в человеческом сознании. Он в высшей степени обычен, так как не верит в знание, не верит в ум. Это не философия и не религия, но приятие обычного существования всем сердцем, всем существом, без всякого желания иного мира – неземного, сверхъестественного. Его нисколько не интересует эзотерическая чепуха; его не интересует никакая метафизика. Он не стремится на другой берег – этого более чем достаточно. Он принимает этот берег во всей его полноте – настолько полно, что «этот берег» преображается и становится «другим»{ Кавычки переводчика.}:

Это тело – будда;

Эта земля – лотосовый рай.

Итак, дзэн обычен. От вас не требуется вырабатывать в себе особой духовности, святости. Переживать свою жизнь непосредственно, спонтанно – вот все, о чем вас просят. И тогда обыденное становится священным.

Великое чудо дзэн в том, что обыденное он превращает в священное. Это совершенно необычно – никогда раньше к жизни так не относились, никогда раньше жизнь так не почитали.

Дзэн идет дальше и Будды, и Лао-цзы. Это слияние, высочайший пик индийского и китайского гениев, – и их трансценденция. Индийский достиг кульминации в Гаутаме Будде, китайский – в Лао-цзы. И встреча… сущность учения Будды и сущность учения Лао-цзы сливаются в один поток, и так глубоко, что разделить их уже невозможно. Невозможно даже различить, что принадлежит Будде, а что – Лао-цзы, так полно было это слияние. Это не просто синтез, это интеграция. Из этой встречи родился дзэн. Дзэн – ни буддизм, ни даосизм; и все же он одновременно то и другое.

Называть его «дзэн-буддизмом» неверно, потому что дзэн гораздо больше. Будда не так близок к земле, как дзэн. Лао-цзы очень близок к земле, но дзэн больше чем земное явление. Видение дзэн превращает землю в небеса. В дзэн встретились земной Лао-цзы и неземной Будда, слились земля и небо, поэтому он и стал самым необычным явлением в истории сознания.

Будущее человечества связано с дзэн, потому что только такое мировоззрение – земное и вместе с тем неземное – может сделать возможной встречу Запада и Востока. Запад очень земной, Восток очень неземной. Кто их соединит? Будда не может быть мостом; он по своему существу «восточен»{ Кавычки переводчика.} – аромат Востока, благоухание Востока, он не идет на компромиссы. Лао-цзы тоже не может быть мостом – он слишком земной. Китай всегда был очень земным. Китай по духу ближе к Западу, чем к Востоку.

Не случайно Китай первым на Востоке стал коммунистической, материалистической страной, принял философию без Бога, стал верить, что человек состоит из одной материи. Это не случайность. Почти пять тысяч лет Китай был очень земным, по-западному земным. И Лао-цзы не может быть мостом – он ближе к греку Зорбе. Будда такой неземной, почти непостижимый – как может он быть мостом?

Если осмотреться, единственной возможностью кажется дзэн. В нем соединились Будда и Лао-цзы. Встреча уже произошла. Это семя того великого моста, который может объединить Восток и Запад. Дзэн станет местом встречи. У него великое будущее – великое прошлое и великое будущее.

И чудо в том, что дзэн не заинтересован ни в прошлом, ни в будущем. Его интересует только настоящее. Может быть, это чудо потому и возможно, что настоящее соединяет прошлое с будущим.

Настоящее не принадлежит времени. Вы когда-нибудь думали, сколько длится настоящее? У прошлого есть протяженность, у будущего есть протяженность. Какова продолжительность настоящего? Сколько оно длится? Как между прошлым и будущим измерить настоящее? Оно неизмеримо, его почти нет. Это вообще не время – это вторжение вечности во время.

Дзэн живет в настоящем. Вся суть его учения в том, как научиться быть в настоящем, как выйти из прошлого, которого больше нет, и не вовлекаться в будущее, которого еще нет, – и укорениться, центрироваться в том, что есть.

Суть дзэн – в незамедлительности, безотлагательности, поэтому он может соединить прошлое и будущее. Он может соединить многое: прошлое и будущее, Восток и Запад, тело и душу. Он может соединить несоединимые миры: этот мир и мир иной, обыденное – мирское – и священное.

Прежде чем перейти к этой короткой истории, хорошо бы понять несколько вещей. Первое: мастера не высказывают истину. Они не смогли бы этого сделать, даже если бы хотели, это невозможно. Тогда в чем их функция? Чем они занимаются? Они не могут высказать истину, но могут вызвать к жизни истину, крепко спящую внутри вас, ее спровоцировать, бросить ей вызов. Они могут вас встряхнуть, разбудить. Дать вам Бога, истину, нирвану они не могут – прежде всего потому, что все это у вас уже есть от рождения. Все это врожденное, внутренне вам присущее, сама ваша природа. Так что всякий человек, который притворяется, будто дает вам истину, просто играет на вашей глупости, легковерии. Он хитер и, вдобавок, абсолютно невежественен. Он ничего не знает, он не испытал даже проблеска истины. Он – мнимый мастер.

Истину нельзя дать – она уже внутри вас. Ее можно вызвать к жизни, спровоцировать. Можно создать ситуацию, определенное пространство, в котором она оживает у вас внутри, – и больше не спит, просыпается.

Функция мастера гораздо сложнее, чем вы думаете. Было бы гораздо легче, проще, если бы истину можно было передать. Передать ее невозможно, поэтому приходится изобретать окольные пути и методы.

В Новом Завете есть красивая история о Лазаре. Христиане совсем не поняли ее смысла. Христу вообще очень не повезло – он попал в неподходящую компанию. Ни один христианский богослов не смог понять смысла истории о Лазаре, о его смерти и воскресении.

Лазарь умирает. Он – брат Марии Магдалины и Марфы и предан Иисусу всем сердцем. Иисус далеко, и, когда он получает известие – «Поспеши!» – прошло уже два дня; к тому времени, как он пришел к Лазарю, прошло уже четыре. Но Мария и Марфа ждут – так велико их доверие. Над их глупостью смеется вся деревня – они держат труп в пещере, охраняя его днем и ночью. Труп начал уже разлагаться, от него шел смрад.

Жители деревни говорят: «Глупые! Иисус ничего не сделает. Когда человек мертв, он мертв!»

Приходит Иисус. Он идет к пещере, но не входит в нее. Он стоит снаружи и зовет Лазаря. Собрались люди. Они, наверное, смеются: «Кажется, этот человек – сумасшедший!»

Кто-то ему говорит: «Что ты делаешь? Он мертв! Уже четыре дня, как он умер. В пещеру не войти – такой смрад от тела. Это невозможно! Кого ты зовешь?»

Но Иисус остается невозмутимым – он еще и еще раз кричит: «Лазарь, выходи!»

И толпу ждет полная неожиданность: Лазарь выходит из пещеры – дрожащий, потрясенный, словно очнулся от глубокого сна, как будто он в коме. Он сам не понимает, что происходит – как он оказался в пещере?

В действительности, это просто способ объяснить, в чем состоит функция мастера. Был ли Лазарь действительно мертв или нет – неважно. Действительно ли Иисусу удалось воскресить мертвого или нет – неважно. Задаваться этими дурацкими вопросами нелепо. Только ученые богословы достаточно глупы для таких занятий. Ни один человек понимания не станет думать, что это исторический факт. Гораздо больше! Это не факт, это истина. Не что-то происходящее во времени – больше: нечто происходящее в вечности.

Все вы мертвы. Все вы находитесь в положении Лазаря. Все вы живете в своих темных пещерах в смраде и разложении… потому что смерть не приходит однажды, внезапно – вы умираете каждый день. Вы умираете с того самого дня, как родились. Это длительный процесс; на его завершение уходит семьдесят, восемьдесят, девяносто лет. Каждый миг какая-то ваша часть, что-то в вас умирает, но вы абсолютно не осознаете происходящего. Вы живете так, словно вы живы; вы продолжаете жить так, словно знаете, что такое жизнь.

Функция мастера – позвать: «Лазарь, выйди из пещеры! Выйди из своей могилы! Выйди из своей смерти!»

Мастер не может дать вам истины, но может вызвать ее к жизни. Он может расшевелить что-то у вас внутри, запустить процесс, который разожжет огонь, пламя. Вы есть истина, – просто вокруг скопилось слишком много пыли. Функция мастера негативна – он должен окунуть вас в воду, окатить чистой струей, чтобы смыть пыль.

В этом истинный смысл христианского крещения. Именно это делал Иоанн Креститель на реке Иордан… Но люди все понимают неверно. Сегодня в церквях тоже совершается крещение. Оно бессмысленно.

Иоанн Креститель готовил людей к внутреннему омовению. Когда они были готовы, он символически погружал их в реку Иордан. Это просто символ; омовение в Иордане было символичным – так же, как символична ваша оранжевая одежда: это символ того, что вас омывает мастер. Он может смыть с вас пыль веков. И внезапно – все чисто, прозрачно. Эта прозрачность и есть просветление.

Великий мастер Дайи говорит: «Учения мудрецов, святых, мастеров ничего не разъясняют – все они комментируют ваш внезапный крик: „Ах, Это!“»

Когда внезапно вы чисты, и в вас рождается великая радость, и все ваше существо, все фибры вашего тела, ума и души танцуют, и вы говорите: «Ах, Это! Аллилуйя!», и внутри вашего существа рождается крик радости – это просветление. Внезапно звезды сходят с орбит. Вы становитесь участником вечного танца существования.

Оден говорит:

Танцуй, пока звезды не сойдут с орбит!

Танцуй, танцуй, танцуй до упаду!

Да, это случается – это не что-то такое, что вы должны делать. Это нечто такое… даже если вы не хотите, вы обнаружите, что противиться невозможно, что устоять невозможно. Вы не сможете не танцевать.

Красота этого, красота сейчас, радость существования, его близости… Да, звезды сходят с орбит. Они так близко, что их можно коснуться, взять в руки.

Дайи прав. Он говорит:

Учения мудрецов, святых, мастеров ничего не разъясняют – все они комментируют ваш внезапный крик: «Ах, Это!»

Словно все сердце говорит: «Ага!» И какое за этим следует молчание, и мир, и радость, и встреча, и слияние, и оргазмический опыт, экстаз!..

Мастера не учат истине – нет способа ей научить. Она передается за пределами писаний, за пределами слов. Это передача. Энергия, провоцирующая энергию в вас. Один из видов синхронизации.

Мастер исчез как эго, он – чистая радость. А ученик сидит рядом с мастером, постепенно разделяя его радость, его существо; он ест и пьет от этого вечного, неистощимого источника – эс дхаммо санантано. И однажды… нельзя предугадать, когда придет этот день, – это непредсказуемо. Однажды это внезапно случается: процесс, начавшийся внутри вас, открывает вам истину вашего бытия. Лицом к лицу вы сталкиваетесь с самим собой. Бог не где-то «там» – он сейчас, здесь.

Мастера освещают путь и подтверждают реализацию. Тысячей и одним способом они указывают на истину, – пальцы, указывающие на луну. Но многие глупцы начинают цепляться за пальцы. Цепляясь за пальцы, вы не увидите луну, помните. Есть еще большие глупцы, которые начинают кусать эти пальцы. Это вас не насытит. Забудьте о пальце и смотрите, на что он указывает.

Мастера светят. Они изливают яркий свет – они и есть свет, – освещая ваше существо, как прожектор. Они направляют луч своего существа в ваше. Многие века, миллионы жизней вы прожили в темноте. Внезапно прожектор мастера начинает открывать забытые территории. Они находятся внутри вас, мастер их не создает – он просто направляет свой свет, фокусирует его в вас. Но мастер может это сделать, только если ученик открыт, когда ученик сдался, когда он готов учиться, не споря; когда он приходит не за знаниями, а за истиной; когда ученик не просто любопытен, но стал искателем и готов рискнуть всем. Даже если нужно рискнуть и пожертвовать жизнью, ученик готов. В действительности, рискуя своей сонной жизнью, принося ее в жертву, вы обретаете совершенно другое качество – жизнь света, жизнь любви, жизнь, неподвластную смерти, неподвластную времени, неподвластную переменам.

Мастера несут свет; они подтверждают реализацию. Сначала мастер освещает путь, истину, которая внутри вас. И еще одно: когда вы ее осознаете, когда вы ее узнаете… Очень трудно поверить, что вы уже обрели. Когда с вами случается осознание истины, поверить в это совершенно невозможно, – ведь вам говорили, что это трудно, почти недостижимо, и чтобы к нему прийти, нужны миллионы жизней. Вам говорили, что истина где-то далеко – быть может, на небесах, – и когда вы осознаете ее внутри себя, можно ли в это поверить?

Мастер подтверждает. Он говорит: «Да, вот она!» Его подтверждение так же необходимо, как его свет. Он начинает светом и заканчивает подтверждением. Мастера – свидетельство истины, не ее доказательство.

Медитируйте на это тонкое различие между свидетельством и доказательством. Мастер свидетельствует истину; он – свидетель. Он видел, он познал, он стал. Вы можете это почувствовать, свидетельство можно почувствовать. Вы можете подходить все ближе и ближе, позволить аромату мастера проникнуть в сокровенное ядро вашего существа. Мастер – только свидетельство, но не доказательство. Если вам нужны доказательства… доказательств нет.

Бога нельзя доказать и нельзя опровергнуть логически. Бог не гипотеза, не теория – это опыт. Мастер – живое свидетельство. Но, чтобы его увидеть, понадобится другой подход, не тот, к которому вы привыкли.

Вы знаете, как относиться к учителю, профессору, священнику. Они не много требуют, потому что просто сообщают информацию, – что может сделать любой магнитофон, компьютер, пластинка или книга.

Когда я был студентом университета, я никогда не посещал занятий своих профессоров. Естественно, они обижались. И однажды декан факультета вызвал меня и сказал: «Зачем ты поступил в университет? Мы тебя не видим, на занятия ты не ходишь. Запомни: когда придет время экзамена, не проси справку о посещаемости – потому что для экзамена требуется семьдесят пять процентов посещаемости».

Я взял старика за руку и сказал: «Пойдемте со мной – я покажу вам, где я бываю и зачем поступил в университет».

Он немного испугался – куда и зачем я его веду? Все знали, что я немного эксцентричен! Он спросил: «Куда ты меня ведешь?»

Я сказал: «Я докажу, что мне должны выдать справку о стопроцентной посещаемости. Идемте со мной».

Мы пришли в библиотеку, и я попросил библиотекаря: «Скажите этому старику, был ли хотя бы один такой день, чтобы я не сидел в библиотеке?»

Библиотекарь сказал: «Он здесь даже в выходные. Если библиотека закрыта, этот студент сидит рядом, в саду, он все равно приходит. И нам каждый день приходится говорить: „Пожалуйста, уходи, нам пора закрываться“».

Я сказал декану: «Если вы сможете доказать, что ваши учителя учат чему-то такому, чего нет в книгах, я готов посещать занятия. Если нет, имейте в виду: вы должны дать мне справку о стопроцентной посещаемости – иначе я обещаю проблемы!»

И я не ходил просить – он сам дал мне эту справку. Он понял; это было просто. Он сказал: «Ты прав. Зачем получать знания из вторых рук? Можно обратиться прямо к книгам. Я знаю профессоров, я и сам как граммофонная пластинка. Действительно, – признался он мне, – я тридцать лет ничего не читал. Я все проигрываю старые записи».

Тридцать лет он снова, снова и снова повторял одно и то же, а за тридцать лет были изданы миллионы книг.

Вы знаете, как относиться к учителю, умеете обращаться с книгой, мертвой информацией, но не знаете, как относиться к мастеру. Это совершенно другой способ общения; это не общение, но общность, потому что мастер – не доказательство, а свидетельство. Он – не аргумент в пользу Бога, он – свидетель Бога. Он не обладает познаниями о Боге, он знает. Он не обладает знаниями, он просто знает.

Помните, знать «о» не стоит ничего. Предлог «о» означает «вокруг». Знать о чем-то означает ходить кругами, вокруг да около. Слово «о» прекрасно. Когда вы читаете «о» – читайте «около». Когда кто-то говорит: «Я знаю о Боге», – читайте: «Он знает около Бога, ходит вокруг да около». Истинное знание не бывает о, не бывает около, оно непосредственно, прямолинейно.

Иисус говорит: «Прям путь…» Этот путь не водит кругами – вы совершаете прыжок из периферии в центр. Мастер – свидетельство этого прыжка, квантового скачка, трансформации.

К мастеру нужно приближаться с большой любовью, с великим доверием, с открытым сердцем. Вы не осознаете, кто вы. Он осознает, кто он, и осознает, кто вы. О гусенице можно сказать, что она не осознает, что может стать бабочкой. Вы – гусеницы, бодхисаттвы. Все гусеницы – бодхисаттвы, и все бодхисаттвы – гусеницы. Словом «бодхисаттва» называют того, кто может стать бабочкой, Буддой, – Будду в стадии семени, в зародыше. Но как может гусеница осознать возможность стать бабочкой? Только одним способом: общаться с бабочками, смотреть, как они порхают на ветру, на солнце. Видя, как высоко они кружатся, как перелетают с цветка на цветок, видя, как они красивы, как они ярки… быть может, у гусеницы появится глубокое, страстное желание: «Не могу ли и я стать такой?» В этот самый миг гусеница начинает пробуждаться – процесс начался.

Отношения мастера и ученика – это отношения между гусеницей и бабочкой, дружба гусеницы и бабочки. Бабочка не может доказать, что у гусеницы есть возможность стать бабочкой, – никаких логических доказательств нет. Но бабочка может вызвать в гусенице страстное желание – это возможно.

Мастер помогает вам прийти к собственному опыту. Он не дает вам Веды, Коран, Библию, он отбрасывает вас к самому себе. Мастер заставляет осознать внутренний источник, ваши собственные соки, вашу божественность. Он освобождает от всех суеверий, от всех умозаключений и предположений. Он освобождает от философии, религии, теологии. Коротко говоря, он освобождает вас от мира слов, потому что слово превратилось в проблему.

Вы стали до того одержимы словом «любовь», что забыли, что любовь – это опыт, а не слово. Вы стали до того одержимы словом «Бог», что забыли, что Бог – это опыт, а не слово. Слово «Бог» – не Бог, слово «огонь» – не огонь, и слово «любовь» – не любовь.

Мастер освобождает от слов, освобождает от всякого рода воображаемых философий. Он приводит вас в состояние бессловесного молчания. Несостоятельность религии и философии в том, что они подменяют собой реальный опыт. Остерегайтесь их!

Марлен и Флоренс, секретарши из Денвера, болтают за ланчем.

– Прошлой ночью меня изнасиловал философ, – шепчет Марлен.

– Что ты говоришь! – восклицает Флоренс. – Как ты узнала, что он философ?

– Мне пришлось ему помогать.

Ученые и знающие – парализованные калеки, зависшие в голове и позабывшие все на свете, кроме слов. Они великие систематизаторы. Они коллекционируют красивые теории и располагают их в красивом порядке; только этим они и занимаются. Они ничего не знают, хотя обманывают и себя, и других.

Человек зашел в ресторан пообедать и, когда к нему приблизился официант, попросил блюдо кочек.

– Простите, чего? – переспросил официант.

– Кочек, – повторил посетитель.

– Что вы сказали? – еще раз переспросил официант.

Посетитель раскрыл меню, указал желаемое и повторил твердо:

– Блюдо кочек, кожалуйста!

Очень трудно вытащить их из слов, в которых они живут. Они забыли, что в жизни есть что-то помимо слов. Они абсолютно глухи и слепы; они ничего не видят, не слышат, не чувствуют. Слова есть слова. Их нельзя увидеть, почувствовать, но они могут дать огромное эго.