Текст книги "Притчи старого города. Беседы о свободе, любви, счастье и юморе"

Например, если вы крепко спите, и вам снится… вам может присниться, что вы на Луне. Как вы думаете: если кто-то разбудит вас, придется ли вам возвращаться с Луны? Тогда понадобилось бы время. Если вы прилетели на Луну, вам придется оттуда возвращаться, и для этого нужно время. Может быть, вы не сразу попадете на космический корабль. Может не оказаться билетов – все места заняты. Но вас можно разбудить; вы были на Луне только во сне. На самом деле, вы в своей постели, дома, вы никуда не улетали. Небольшая встряска, и внезапно вы возвращаетесь – возвращаетесь из снов.

Мир только снится. Не нужно никуда идти, мы всегда были здесь; мы здесь и будем здесь. Но мы можем спать и видеть сны.

Индийская Национальная Гвардия выехала на маневры. Учебное сражение между «красными» и «синими» уже почти началось, когда из Дели пришла телеграмма: «В связи сокращением бюджета не можем обеспечить оружием и боеприпасами. Продолжайте сражение учебных целях».

Генерал собрал войска и сказал:

– Сейчас мы изобразим сражение. Когда враг приблизится на сто ярдов, вскиньте руки, будто стреляете из винтовки, и кричите: «Пиф-паф!» Когда он подойдет на пятьдесят футов, занесите руку над головой, будто кидаете гранату, и крикните: «Ба-ба-а-ах!» Если до него останется пять футов, машите руками и свистите: «З-з-з, з-з-з», – как будто колете штыком.

Рядового Абула послали в разведку, но, по-видимому, «боевые действия» развернулись в другом направлении. Он шел уже три дня и три ночи, но так никого и не встретил.

На четвертый день, сидя под деревом, обескураженный Абул вдруг заметил на холме фигуру, спускающуюся к нему. Он встал на четвереньки и пополз по кустам и грязи, как его учили. Без сомнения, то был солдат вражеской команды.

Абул поднял руку и крикнул: «Пиф-паф!» Ответа не последовало. Он подполз поближе, занес руку над головой и очень громко крикнул: «Ба-ба-а-ах!» Солдат даже не повернулся в его сторону. Тогда Абул подбежал к нему и зажужжал прямо в ухо: «З-з-з! З-з-з! З-з-з! З-з-з!» И снова никакой реакции!

Абул разозлился, схватил солдата и закричал:

– Эй! Ты играешь против правил. Я кричал тебе и «Пиф-паф!», и «Ба-ба-а-ах!», я подошел к тебе вплотную и сказал: «З-з-з! З-з-з!», а ты даже не обратил на меня внимания!

Вражеский солдат описал вокруг Абула круг и сказал басом:

– Др-др-др, я танк!

Вот как обстоят дела. Вы не те, кем себя считаете, и не то, во что верите. Все ваши верования вам только снятся. Может быть, вы спите уже так долго, что сны кажутся почти реальными.

Итак, вопрос не в самосовершенствовании; вопрос в просветлении.

Дзэн верит во внезапное просветление, поскольку вы уже просветленные; нужна только определенная ситуация, которая может вас разбудить. Для этого достаточно будильника. Если вы хоть немного бдительны, один звонок… и внезапно вы проснулись. И весь сон, со всеми его нескончаемыми желаниями, путешествиями, царствами, горами, океанами… все исчезло в единый миг.

Это красивая история…

Древние говорили:

«(Само-)совершенствование требует невообразимо долгого времени…»

На него неизбежно уйдет невообразимо долгое время, потому что вы будете сражаться с тенями. Их нельзя победить и нельзя уничтожить. Более того: чем дольше вы с ними боретесь, тем больше верите в их существование. Если вы сражаетесь с собственной тенью – сможете ли вы победить? Невозможно. И не потому, что тень сильнее вас. Как раз наоборот: у тени нет силы, ее не существует, и вы начинаете бороться с чем-то несуществующим – как вы можете победить? Напрасная трата энергии. Вы устанете, но тень неутомима, тени ничего не сделается. Нельзя ее убить или сжечь, даже убежать от нее нельзя. Чем быстрее побежите вы, тем быстрее она побежит за вами.

Единственный способ избавиться от нее – понять, что ее нет. Понимая, что тень – всего лишь тень, вы от нее освобождаетесь. Просто понимая, нисколько не совершенствуясь! И как только тень исчезнет, ваша жизнь озарится ярким светом. Вас окружит благоуханный аромат, но он не будет плодом совершенствования, насажденного извне.

В этом разница между святым и мудрецом. Святой идет путем самосовершенствования. Он практикует ненасилие, как Махатма Ганди; он практикует правду, правдивость; он практикует искренность, честность. Но все это только практики. Что вы делаете, практикуя ненасилие? Что в действительности происходит у вас внутри? Очевидно, вы просто подавляете насилие. Когда вы практикуете – когда вы должны практиковать правду, – что это значит? Только то, что внутри вас рождается неправда; вы подавляете ее, восстаете против нее и говорите правду. Но неправда не ушла из вашего существа. Можно загнать ее в самый темный подвал; можно забросить в глубокую тьму подсознания. Можно совершенно забыть о ней, забыть о самом ее существовании, но от этого она не перестанет существовать и управлять вами, поднимаясь из темных глубин вашего существа, причем так тонко, что вы сами не будете знать, что по-прежнему остаетесь в ее власти, – фактически, в гораздо большей степени, чем раньше, потому что, чувствуя ее сознательно, вы не были ей подчинены настолько. Теперь же враг затаился.

Это хорошо заметно на примере Махатмы Ганди. Он соблюдал, прививал себе ненасилие. Но я заглянул в его жизнь глубже и нашел его одним из самых насильственных людей, которых знал наш век. Но его насильственность отполирована до блеска; его насильственность так изощренна, что почти кажется ненасилием. Его насильственность выражается такими тонкими способами, что обнаружить ее не просто. Она входит через черный ход – никогда не через парадный подъезд. Вы не найдете ее в гостиной – там ее нет. Она поселилась где-то в дальних темных комнатах в самой глубине дома, куда никто не заходит, и оттуда управляет его сердцем, словно марионеткой, дергая за веревочки.

Например, если вы сердитесь, обычно вы сердитесь на человека, вызвавшего ваш гнев. Махатма Ганди сердился на себя, а не на людей. Он оборачивал гнев на самого себя – он делал гнев интровертным. Тогда уловить его очень трудно. Он начинал поститься, жестоко разрушать себя, подвергать себя мучениям. И таким образом он тонко мучил других.

Если кого-то в его ашраме заставали за питьем чая… Чай так невинен; но в ашраме Махатмы Ганди чаепитие считалось грехом. Эти ашрамы существуют за счет создания в людях чувства вины; они не упускают ни одной возможности создать чувство вины. Таков их торговый секрет: не упускать ни одной возможности. Достаточно даже чая; этим нужно воспользоваться. Если кого-то замечали за питьем чая… этот человек становился грешником. Он совершил преступление, и даже хуже, потому что грех гораздо глубже преступления. Если кто-то попадался…

А люди все равно пили чай, но тайком – приходилось прятаться. Чтобы попить чаю, нужно было стать вором, обманщиком, лицемером! Вот что сделали с миллионами людей ваши так называемые религии. Вместо того чтобы сделать их духовными, они просто превратили их в лицемеров, заставили притворяться.

Они притворялись, что не пьют чая, но иногда их ловили с поличным. Ганди выискивал и высматривал; у него были агенты, которые выявляли нарушителей правил. И если кто-то попадался, его вызывали… и Ганди начинал поститься, чтобы наказать себя.

«Какая здесь логика?» – спросите вы. Логика очень проста. В Индии ей следовали многие века. Фокус в том, что Ганди говорил: «Должно быть, я еще не стал совершенным мастером – вот почему ученик может меня обмануть. Разве можно обмануть совершенного мастера? Значит, во мне есть какое-то несовершенство».

Посмотрите, какое смирение! И он мучил себя постом. Ганди постится из-за того, что вы выпили чашку чая. Что почувствуете вы? Он три дня постится из-за вас, из-за одной чашки чая! Вам будет очень тяжело. Если бы он стукнул вас по голове, было бы не так тяжело. Если бы он оскорбил, наказал вас, приказал поститься три дня вам, это было бы гораздо проще – и гораздо сострадательнее. Но этот старик постится сам, мучает себя, и все в ашраме вас осуждают. Все смотрят на вас как на великого грешника: «Это из-за тебя мастер страдает. Ради какой-то чашки чая? Как низко ты пал!»

Этот человек шел и припадал к его ногам, плача и рыдая, но Ганди не слушал. Ему нужно было очиститься.

Все это насильственность, я не могу назвать это ненасилием. Это насильственность вдвойне; но она проявляется так тонко, что уловить ее очень трудно. Возможно, даже сам Ганди не осознавал всего, что делал, – потому что он практиковал не осознанность, а ненасилие.

Можно продолжать практиковать… существует тысяча и одна практика. Когда же вы сможете избавиться от всего, что неправильно в вашей жизни? На это уйдет невообразимо долгое время. И даже тогда – вы думаете, ничего не останется? Невозможно – от всего вы не избавитесь.

Я никогда не видел человека, который пришел бы к истине через самосовершенствование. И, вообще говоря, самосовершенствованием занимаются не самые разумные люди – они упускают самое важное прозрение: мы никуда не идем. Бог – не нечто такое, чего нужно достигать; Бог уже есть внутри вас. Вы беременны Богом, вы сотканы из вещества, называемого Богом. Ничего не нужно достигать, кроме определенной осознанности, само-осознания.

В Нью-Йорке есть один магазин, где продаются самые экзотические продукты всего мира.

Недавно этот магазин посетил Мулла Насреддин. Там он нашел редкие тропические фрукты из джунглей Северной Америки и множество причудливых деликатесов Африки и Среднего Востока.

В уголке он набрел на одинокий прилавок, где стояло несколько лотков с человеческими мозгами: мозги политиков – доллар за фунт, мозги инженеров – два доллара за фунт, и, поодаль, лоток с мозгами святых – пятьдесят долларов за фунт.

Поскольку все мозги выглядели совершенно одинаково, он спросил человека за прилавком:

– Почему вы заломили такую цену за мозги святых?

Продавец уставился на него из-за очков и ответил:

– А вы представляете, сколько святых нам понадобилось, чтобы набрать фунт мозгов?

Мои собственные наблюдения говорят о ваших так называемых святых точно то же самое. Я не вижу в них признаков разума. Они глупы по определению – никто, кроме глупца, не станет идти путем самосовершенствования. Он только кажется путем, но не путь. Он долог, скучен и утомителен; на самом деле, он бесконечен.

Измените какую-нибудь привычку, она начнет проявляться в чем-нибудь другом. Закройте одну дверь – немедленно откроется другая. Когда вы закроете и эту, неминуемо откроется третья – потому что по существу вы остаетесь прежним, все тем же прежним бессознательным человеком. Стремясь быть смиренным, вы будете становиться все более и более эгоистичным, ничего больше. Смирение будет только новым способом удовлетворения эго. В глубине вы будете воображать себя самым смиренным человеком в мире – нет большего смиренника, чем вы. Да, эго говорит на новом языке, но смысл тот же. Язык изменился, но смысл прежний; от перевода на разные языки он не меняется. Сначала вы были в мире самым большим человеком, теперь вы самый малый и смиренный; но вы остаетесь особенным, вы остаетесь необычным, вы сохраняете свое превосходство. Сначала вы были одним, теперь стали другим, но в глубине ничто не изменилось. Самосовершенствование никогда ничего не меняет.

Один человек в надежде излечиться от бессонницы долго ходил от одного врача к другому. Были истрачены тысячи долларов. В конце концов, одному врачу удалось ему помочь.

– Должно быть, тебе чертовски полегчало! – сочувственно сказал его друг.

– И не говори! – ответил бывший больной. – Иногда целые ночи напролет я лежу и думаю: как же я страдал!

Что изменилось? Самосовершенствование только обманывает вас, создает видимость, будто что-то происходит, будто вы что-то делаете, будто что-то великое ждет вас на этом пути; если ничего не случилось сегодня, случится завтра.

Розенблюм занимается пошивом пальто, и дела его идут так плохо, что бедняга совсем лишился сна.

– Считай овец, – советует Блюменфельд, его приятель.

– Что мне терять? – говорит Розенблюм. – Сегодня же попробую.

На следующее утро взор его еще туманнее, чем прежде.

– Что такое? – спрашивает Блюменфельд.

– Я считал овец, – стонет Розенблюм. – Насчитал пятьдесят тысяч. Потом их постриг и сделал из шерсти пятьдесят тысяч пальто. Тогда встал вопрос, который не давал мне уснуть всю оставшуюся ночь: где взять пятьдесят тысяч подкладок?

Ничто не поможет, потому что ум остается прежним и разными способами будет создавать все ту же проблему. Нужно радикально изменить сами его корни; если только подстригать листья, это не поможет. А заниматься самосовершенствованием – значит просто подстригать листья.

Древние говорили:

«(Само-)совершенствование требует невообразимо долгого времени, (тогда как) просветление достигается мгновенно».

Просветление достигается в единый миг. Почему? Потому что вы уже просветленные. Вы просто забыли. Вам нужно напомнить, вот и все.

Функция мастера состоит в том, чтобы вам напомнить; не указать путь, но просто напомнить. Он должен дать не метод совершенствования, характер, добродетель – но только осознанность, разум, пробуждение.

Просветления можно достичь в единый миг, прежде всего потому, что вы никогда его не теряли. Вам снилось, что вы не просветленный. Вам может присниться, что вы в раю, а может присниться, что вы в аду. И вы сами знаете! – иногда вам снится, что вы в раю, а иногда – что вы в аду. Утром можно быть в раю, а к вечеру оказаться в аду. Одно мгновение вы можете провести в раю, а в следующее оказаться в аду. Все зависит от вас. Это неким образом связано с вашей психикой; это не что-то внешнее.

Один человек после смерти прибыл к Жемчужным вратам, и его провели в комнату, чтобы ожидать святого Петра. Естественно, его очень волновал вопрос, куда его направят – в рай или в ад. Дверь открылась, и вошел знаменитый святой.

Человек обрадовался: «Значит, я в раю!»

Тут дверь открылась снова, и вошла известная проститутка. Он смущен: «В таком случае, я в аду!»

Пока он размышлял, святой схватил проститутку и принялся заниматься с ней любовью. Изумленный человек подбежал к святому Петру и воскликнул:

– Скажи, наконец: рай это или ад?

– Разве ты сам не видишь? – отвечал святой Петр. – Для него – рай, а для нее – ад!

Рай и ад – не географические понятия, они не где-то вне вас, но у вас внутри. Проснувшись, вы оказываетесь в совершенно другой вселенной – словно вместе с вами проснулась вся вселенная. У нее новый цвет, новый аромат, новое благоухание. Когда вы спите, вместе с вами спит все существование. Все зависит от вас.

И главное – не в совершенствовании характера, не в том, чтобы стать добродетельным, святым. Главное – в том, как выйти из сна, как выйти из прошлого и будущего, как быть здесь-сейчас.

Это и есть просветление… «Ах, Это!»

Во время чаепития у Безумного Шляпника Алиса заметила, что на столе нет джема. Она попросила джем, на что Безумный Шляпник сказал:

– Джем подают через день.

Алиса запротестовала:

– Но вчера джема тоже не было!

– Это правда, – согласился Безумный Шляпник. – Но такое уж правило: джем может быть только вчера и завтра, джема никогда не бывает сегодня… потому что сегодня – не через день!

Так вы и живете: джем вчера, джем завтра, только не сегодня. А когда еще быть джему, если не сегодня! Вы только воображаете; вы живете в состоянии наркотического опьянения, во сне. Вы совершенно забыли, что этот момент – единственно реальный. И если хотите иметь хоть какой-то контакт с реальностью, проснитесь здесь-сейчас!

Отсюда необычная идея дзэн о том, что просветление случается мгновенно. Многих это приводит в недоумение: «Неужели просветление может случиться за одно мгновение?» Особенно это смущает индийцев, потому что они верят в идею, что сначала нужно избавиться от всех прошлых карм, а теперь эта дурацкая идея распространилась и на Западе. Теперь люди на Западе говорят о прошлой карме: сначала нужно избавиться от прошлой кармы.

Вы знаете, как велико прошлое? Целая вечность! Если вы хотите избавиться от прошлой кармы… вы никогда от нее не избавитесь – можете быть уверены. А тем временем вы будете создавать другие кармы, и прошлое с каждым днем будет все увеличиваться. Если выход только один – сначала избавиться от всех прошлых карм, то просветление невозможно. Тогда никаких будд не было и не будет. Только представьте все прошлые жизни и все кармы, которые вы накопили, – сначала нужно избавиться от них. Как вы будете от них избавляться? Пытаясь избавиться, вы создадите другие. Круг замкнется.

«Для полного просветления, – говорят люди, верящие в философию кармы, – нужно избавиться не только от плохих карм, но и от хороших, потому что плохие кармы опутывают железными цепями, а хорошие кармы – золотыми. Но цепи есть цепи; вы должны избавиться от всяких цепей». Дело еще более усложняется. Как избавиться от плохих карм? Если вы спросите, они скажут: «Создавай хорошую карму, чтобы избавиться от плохих». А как избавиться от хороших? Тут святые раздражаются и говорят: «Довольно! Ты слишком много споришь. Хватит обсуждений. Верь, доверяй, имей веру!»

На самом деле, суть не в избавлении от карм. Просыпаясь поутру, избавляетесь ли вы первым делом от всех сновидений? Во сне вы были вором, или убийцей, или насильником, или святым… во сне можно быть кем угодно. Должны вы сначала избавиться от всех сновидений? Как только вы просыпаетесь, вы вне всех этих снов – они кончились! Ни о каком избавлении нет и речи.

В этом суть учения дзэн – не беспокойтесь о прошлых кармах, все они случились во сне. Просто проснитесь – и все будет кончено.

Но мы спим, и все, что соответствует нашему сну, чрезвычайно притягательно. Мы слышим только то, что согласуется с нашим состоянием ума. Весь мир спит. Лишь изредка встречается человек, который не спит, бодрствует. И когда он с вами говорит, возникает естественное непонимание. Он говорит со своей точки зрения, из своего бодрствования; он говорит: «Забудьте о снах – все это чепуха! Хорошие и плохие, все они одинаковы; святой и грешник, все одинаковы. Просто проснитесь! Не беспокойтесь о том, чтобы сначала во сне стать святым, чтобы сначала измениться и из грешника превратиться в святого – только потом можно просыпаться. Зачем идти таким длинным путем? Можно проснуться прямо сейчас! Можно проснуться, когда вы совершаете грех; можно проснуться, когда во сне вы кого-то убиваете. Это не проблема».

Собственно, если вы святой, может быть, вам и не захочется просыпаться. Убийце проснуться легче, потому что ему нечего терять; но у святого есть престиж, с которым ему придется расстаться. Может быть, его венчают гирляндами, ему вручают Нобелевскую премию, и все аплодируют и касаются его ног… и вдруг звонок. Пора просыпаться? Не может ли будильник чуть-чуть подождать? Все так мило и приятно – будильник может немного обождать. Убийце терять нечего. Он уже страдает, он испытывает глубокие внутренние мучения. На самом деле, когда зазвенит будильник, он почувствует облегчение. Выйдя из этого кошмара, он почувствует огромную свободу.

Поэтому грешники часто просыпаются раньше святых, – грешникам снятся кошмары, а святые видят такие сладкие сны. Разве захочется просыпаться, если вы – король, сидите в золотом дворце и наслаждаетесь всевозможными удовольствиями? Во сне вы можете быть в раю.

Но одно несомненно: во сне у вас есть определенный язык – язык сна, и вы понимаете других людей, которые тоже спят и говорят на том же языке. Вот почему философия кармы так распространилась и приобрела такой вес и влияние. Она управляет – по-разному – почти всеми религиями в мире.

В Индии было три великих религии: индуизм, джайнизм, буддизм. Они не соглашаются друг с другом ни в одном пункте, кроме философии кармы; они не согласны больше ни в одном пункте. Они расходятся во мнениях относительно существования Бога и даже относительно существования души; они не согласны в вопросе о существовании мира, но относительно философии кармы их мнения не расходятся. Должно быть, она чем-то глубоко привлекает сонный ум. И эти люди не могут понять дзэн.

Индуистский пандит или джайнский монах, приходя ко мне, оказываются в полном замешательстве. Они говорят: «Ты учишь мгновенному, внезапному просветлению? А как же Махавира, которому пришлось многие и многие жизни бороться, чтобы стать просветленным?»

Я отвечаю: «Эти истории придумали вы сами. Махавира, о котором говорите вы, – выдумка из вашего сна. Вы не знаете настоящего Махавиру. Откуда вы можете знать о его прошлых жизнях? Вы не знаете даже о своих!» Среди его последователей нет согласия даже относительно его последней жизни – что говорить о прошлых?

В фактических вопросах… например, был он женат или нет: одна секта джайнов говорит, что он не был женат, потому что брак для такого человека, как Махавира, кажется чем-то оскорбительным, унизительным. А другая секта джайнов говорит, что он не только был женат – у него была еще и дочь. Ну, это уж слишком – дочь! Это значит, что он допускал секс – потому что в то время еще не было истории с Иисусом. О непорочном зачатии тогда еще не знали!

Они не могут прийти к согласию… ученики не могут договориться даже о последней жизни Махавиры – в таких простых фактах, как брак, дочь и так далее, – и еще берутся рассуждать о прошлых!

Все, что помогает вам спать, откладывать пробуждение, – привлекательно. «Даже Махавире в течение многих и многих жизней пришлось трудиться изо всех сил – разве можем стать просветленными в этой жизни мы? На это уйдет много жизней, так что прямо сейчас ничего делать не нужно. Можно спокойно обождать! Все равно этого не произойдет сию секунду – нужны будут многие и многие жизни. Почему бы тем временем не заняться чем-нибудь другим? Скопить денег, добиться престижа, получить власть. Сделать что-нибудь – поесть, выпить, повеселиться, ведь не случится же оно – это просветление – прямо сейчас. На него уйдет много жизней. Нельзя же все это время сидеть и ждать, нужно что-нибудь делать».

Спящие люди понимают только язык, привлекательный для их сна. Мы понимаем только то, что находит отклик у нас внутри.

Сестры милосердия готовятся выйти в грешный мир со спасительной миссией. Матери-настоятельнице осталось задать последний вопрос, чтобы решить, кто из них лучше всего подходит для решения рискованных задач, ожидающих их за стенами монастыря.

– Сестра Агата, – говорит она первой. – Представьте себе, что вы идете ночью одна по пустынной улице, и к вам подходит незнакомый мужчина с неприличными предложениями. Что бы вы сделали?

– О, Пресвятая Матерь Божия! – взволнованно восклицает монахиня. – Да помогут мне все святые! Я встала бы на колени и помолилась Непорочной Деве о спасении моей души.

Мать-настоятельница про себя замечает, что сестре Агате лучше заниматься какими-нибудь домашними работами, и задает тот же вопрос сестре Агнессе, которая отвечает:

– Я врезала бы ему кулаком по носу… и побежала по улице как можно быстрее, крича: «Помогите! Помогите!»

Мать-настоятельница отмечает про себя, что сестра Агнесса – возможный кандидат для миссионерской деятельности, и спрашивает сестру Терезу, которая начинает:

– Ну, для начала я спустила бы ему брюки…

Мать-настоятельница вздрагивает и открывает рот, но сестра Тереза продолжает:

– Потом я задрала бы платье, а потом…

– Сестра Тереза, – перебивает ее старшая монахиня. – Что вы такое говорите?

– Мне просто показалось, что с задранным платьем я буду бежать быстрее, чем он со спущенными брюками!

Мы понимаем только то, что можем понять. Спящее человечество может понять только определенные вещи, оно может услышать только определенные вещи. Все остальное люди просто не слышат, а если и слышат, то не понимают, все остальное понимается неправильно.

Дзэн понимают очень неправильно. Вы будете удивлены, но даже буддисты не понимают дзэн.

Многие ортодоксальные буддисты приходили спросить, почему я придаю столько значения дзэн, если это не главная традиция буддизма. Действительно, главная традиция буддизма против дзэн. Дзэн кажется немного странным, эксцентричным по той простой причине, что несет совершенно новую истину: мгновенное просветление. Ни одна другая религия никогда не акцентировала это так настойчиво: вы способны стать просветленным прямо сейчас – и все зависит от вас.

Если обучение эффективно, достичь просветления можно так же быстро, как щелкнуть пальцами.

Пути как такового нет, но существует определенная дисциплина, помогающая вас разбудить. Она называется «обучением». Обучение не имеет никакого отношения к вашему характеру, но связано с вашим сознанием и означает, что нужно просто создать вокруг вас определенное пространство, определенный контекст, в котором бодрствовать легче, чем крепко спать. К примеру, когда вы хотите, чтобы кто-то не спал, вы плеснете ему в лицо холодной водой. Вы не станете его учить быть добродетельным, ненасильственным – это не поможет проснуться. Но холодная вода – совсем другое дело; вот что значит создать контекст. Или дадите ему чашку чая – это поможет проснуться. Или велите ему попрыгать, побегать, покричать, это поможет быстрее проснуться.

Так и все дзэнские методы: немного холодной воды в лицо, удар по голове. Дзэн совершенно не похож ни на одну другую религию. Он не дает вам никакого определенного характера, он просто создает контекст.

В давно минувшие дни у мастера чань Хуэй-кэ с горы Лянь-е была ученица, которая обратилась к нему за наставлением.

Мастер дал ей для медитации фразу: «Не обращай внимания».

Это и есть создание контекста. Мастер советует ей медитировать на короткую фразу: «Не обращай внимания». Медитировать на нее нужно в разных ситуациях, во всевозможных ситуациях… Не забывать о ней ни на минуту; помнить постоянно, что бы ни случилось.

Она следовала его наставлению строго и неотступно.

Однажды у нее загорелся дом, но она сказала себе: «Не обращай внимания».

Да, вот что значит создать контекст. Настоящее обучение, дисциплина. Дом горит, но она помнит наставление: «Не обращай внимания». Это легко, когда дом не горит, когда все хорошо и гладко, и вы можете сидеть тихонько дома, в уголке, отведенном для медитации, – тогда можно сказать: «Не обращай внимания». Это легко, но это вас не разбудит; возможно, даже поможет еще крепче уснуть. Но когда дом горит, это трудно, очень трудно. Ваше имущество, ваша жизнь в опасности. Завтра вы можете оказаться на улице нищим, с пустыми руками.

Но та женщина, наверное, была настоящей ученицей.

Она сказала себе: «Не обращай внимания».

И она не просто сказала, она не обратила внимания. Она расслабилась, как будто ничего не случилось. А если у вас горит дом, и вы можете смотреть на это так, будто ничего не происходит, то ничего и не происходит. Дом сгорит, но вы вынесете из этого опыта ясность и глубокое понимание, и впервые на вашем зеркале не будет пыли. Все в огне! Вся жизнь в огне, потому что мы умираем каждый миг. Ничто не безопасно, ничто не защищено. Мы только верим, что все в безопасности и под защитой. Какая может быть безопасность в этом мире, где все течет и меняется, где смерть – последний итог?

Если вы можете смотреть, как горит ваш дом, и продолжать медитировать – молча, расслабленно, в глубоком позволении, – «не обращая внимания»… вы станете совершенно другим человеком, выйдете с новым сознанием, возрожденным.

На другой день ее сын упал в воду, и когда ее позвали, она сказала: «Не обращай внимания».

Теперь еще труднее. Дом, в конце концов, всего лишь мертвая вещь. Можно построить новый, можно снова заработать деньги. Но когда сын падает в воду, тонет… ситуация сложнее, здесь больше привязанности – это ваш собственный сын. Сын – продолжение матери, часть ее души, ее жизни. И все же она говорит: «Не обращай внимания».

Она в точности соблюдала инструкции мастера, отодвигая в сторону все случайные мысли.

Это возможно… потому что в мире две проблемы: обладание вещами и отношения с людьми. Это проблемы и для вас. Вот почему люди спят – причиной тому либо стремление владеть вещами, либо тяжесть в отношениях с людьми. Два эти вопроса затуманивают ваше сознание, делают вас несознательными.

Она выдержала оба испытания. Если вы можете преодолеть две эти проблемы: если можете осознать, что ничем не владеете… пользуйтесь всем, но ничем не владейте; общайтесь с людьми, но не становитесь частью отношений.

Общение – это одно, отношения – совершенно другое. Общение не порабощает; отношения создают рабство. Любите людей, но не будьте ревнивы, не будьте собственником. Общайтесь с возможно большим количеством людей, но оставайтесь свободным и позвольте им быть свободными от вас. Не пытайтесь господствовать и никому не позволяйте господствовать над собой.

Пользуйтесь вещами, но помните – вы пришли в этот мир с пустыми руками и уйдете из него снова с пустыми руками; поэтому вы ничем не можете обладать.

Если вы это ясно видите и перестаете «обращать внимание», из ума исчезнут все случайные мысли. Все мысли случайны, сущностных мыслей не бывает. Молчание сущностно; все мысли случайны. Когда исчезают мысли, на поверхность выходит сущностное. Взрывается великое молчание, и раздается его несказанная музыка. Этот опыт несет свободу, этот опыт божествен.

Однажды, когда ее муж развел огонь, чтобы приготовить оладьи, она вылила взбитое тесто на сковороду с кипящим растительным маслом, и оно громко зашипело.

Услышав этот звук, она внезапно стала просветленной.

Вот что я называю… если вы готовы, если контекст готов, тогда что угодно может запустить процесс просветления – что угодно. Просто:

Услышав этот звук, она внезапно стала просветленной.

Ничего особенного не произошло – обычный шум. За день вы много раз слышите подобные звуки. Но в правильном контексте, если вы в правильном состоянии… а она была в правильном состоянии: свободная об жажды обладания, ни к чему и ни к кому не привязанная, не стремящаяся ни над кем господствовать… В состоянии освобождения, на самой грани… Еще шаг, и она вступит в мир будд. И причиной может быть что угодно.

Услышав этот звук…

Этот звук стал последним звонком, последней каплей, переполнившей чашу, последней соломинкой на спине верблюда.

…она внезапно стала просветленной. Она швырнула сковороду с маслом на пол, захлопала в ладоши и засмеялась.

Почему она это делает – хлопает в ладоши и смеется? Когда кто-то становится просветленным, смех следует почти естественно – он приходит спонтанно, по той простой причине, что мы многие жизни все искали и искали – то, что уже было внутри. Все наши старания были так смешны! Все наши старания были нелепы. Вы смеетесь над этой чудесной космической шуткой. Вы смеетесь шутке, чувству юмора – Бога ли, существования ли, – ибо то, что мы ищем, уже есть у нас. Вы смеетесь над нелепостью собственных усилий, долгих путешествий, паломничеств за тем, что никогда не было потеряно. Вот почему она смеется, вот почему она хлопает в ладоши.