Текст книги "Лестное предложение"

– Господи, да ведь это же метис! – вдруг, узнав Брен-да, завопил один из людей шерифа и уже вскинул винтовку к плечу, чтобы выстрелить, как вдруг почувствовал, что холодное дуло револьвера уперлось ему в грудь.

– Этот самый метис только что спас твою жалкую жизнь, идиот! А ну-ка брось винтовку, или, клянусь жизнью, я вышибу тебе мозги!

О'Тул, не веря своим ушам, растерянно заморгал, хотя в душе готов был подписаться под каждым словом. Их противник, посерев лицом, отшвырнул винтовку, будто она обжигала ему пальцы.

– Шериф Уоррен, к нам идет Бренд! Думаю, не стоит напоминать, что только благодаря ему мы сохранили наши скальпы, так что попросите ваших ребят не открывать огонь! – крикнул Филип.

Шериф торопливо бросил несколько слов своим людям, и те, успокоившись, занялись ранеными.

Бренд, держа винтовку под рукой, бросил на них вопросительный взгляд. Заметив, что сержант приветливо машет рукой, он опустил ее и со всех ног бросился к О'Тулу.

– Старина! – задыхаясь, крикнул он, опустившись возле него на колени.

– Эх, парень, до чего же я рад тебя видеть! – улыбнулся сержант, довольный, что на самом Бренде нет ни царапины.

– Сильно тебя?

– Ерунда! А вот двум парням шерифа здорово не повезло!

Разведчик кивнул.

– Бренд!

Он иронически взглянул на лейтенанта, не ожидая от того ничего хорошего.

– Спасибо, что выручили. Мы не забудем этого.

Бренд был потрясен. Он только и смог, что кивнуть в ответ.

– И… Бренд…

Глаза их встретились.

– Где Шери?

– Я оставил ее в безопасном месте. Она пообещала, что будет ждать там.

– Надеюсь, вы понимаете, что мы обязаны вас арестовать? – сказал лейтенант, направив на Бренда револьвер. – Не могу сказать, что мне это по душе, но выбора у нас нет. По крайней мере пока ваша невиновность не будет доказана.

– Лейтенант! – воскликнул взбешенный О'Тул.

– Он обвиняется в убийстве и побеге из тюрьмы. Мы обязаны взять его под стражу. И для него самого было бы лучше, если бы он пошел с нами по доброй воле.

Мысль о том, чтобы бежать, молнией пронеслась в мозгу Бренда. Он мог бы силой проложить себе дорогу… И тут он вспомнил о Шери.

– Хорошо. Только дайте мне слово, что Шери ни в чем не станут обвинять.

– Я не могу этого сделать.

– Я могу! – Это был шериф Уоррен, который перевязывал одного из своих людей и слышал их разговор.

Бренд на лету перехватил брошенный на него взгляд и прочел в нем молчаливое понимание.

– Давайте вернемся в форт. Раненые нуждаются в помощи. До города они просто не дотянут.

Бренд перевязал сержанту раненую руку. К тому времени как привели лошадей, все были уже готовы. Ехать придется шагом, поэтому до форта они доберутся не скоро, думал сержант.

Мысли Бренда были о Шери. Это была самая долгая поездка в его жизни… Бренд отдал бы все на свете, лишь бы знать, что с ней ничего не случилось.

Филип, все еще держа револьвер в руке, ехал следом за Брендом.

– Странный вы человек! – усмехнулся он. Перехватив удивленный взгляд Бренда, он продолжал: – Вас обвиняют в том, что вы хладнокровно перерезали человеку глотку, а вы очертя голову кидаетесь на помощь тому самому человеку, которому приказано вас арестовать! Просто какое-то самопожертвование, иначе и не назовешь!

– Я ведь не убивал Хэйла, лейтенант, – твердо сказал Бренд.

– Похоже, я и сам начинаю в это верить, – ответил Филип. В голосе его сквозило невольное уважение.

– Вот только я пока не могу этого доказать, – продолжал Бренд. – Вы не помните ничего необычного, что случилось бы той ночью?

– Полковник Хэнкок ушел первым. Я еще остался и выпил в салуне пару стаканчиков. Все было нормально. Самое странное вот что: когда я вернулся в гостиницу, то поднялся и постучал в комнату полковника. Никто не ответил, и я решил, что он уже спит. Но позже, прежде чем уснуть, я вдруг услышал, как он вошел к себе в комнату. Понятия не имею, где он пропадал все это время, Бренд. Утром я уехал рано, так ничего и не узнав.

– Все сходится. Вот только доказательств пока что нет.

– Что сходится?

– Хэнкок был у меня в тюрьме. Он говорил, что отлично знает, что я невиновен, но этого, дескать, никто не сможет доказать. – На губах Бренда появилась угрюмая улыбка. – Уже тогда он сознательно накидывал мне петлю на шею.

– Значит, это случилось еще до того, как я все вспомнил, – пробормотал Филип. – Когда мы вернемся, придется ему кое-что объяснить. Хотел бы я знать, что он скажет…

Шериф Уоррен, ехавший в двух шагах, с интересом прислушивался к их разговору.

– Знаете, я тут тоже кое-что вспомнил… вернее, вы мне напомнили…

Бренд с лейтенантом обменялись удивленными взглядами.

– В тот день, когда полковник пришел повидаться с Брендом, ему вначале пришлось поговорить со мной. И во время этого разговора он ясно дал мне понять, что вы двое ушли из салуна вместе и вместе же вернулись в гостиницу. – Шериф вопросительно взглянул на Филипа.

Глаза Филипа сузились. Он немало лет прослужил под началом полковника, привык уважать его, а порой и восхищаться железной стойкостью этого человека. Мысль о том, что его командир мог решиться хладнокровно, точно свинью, прирезать человека, а потом свалить вину на другого, была для него невыносима.

– Похоже, полковнику придется дать нам кое-какие объяснения. Когда мы доберемся до форта.

– Но мы по-прежнему не можем ничего доказать, – удрученно покачал головой шериф.

– Сможем, – уверенно ответил Филип. Украдкой бросив взгляд на Бренда, он невольно удивился. Презренный метис куда-то исчез. А рядом с Филипом скакал друг, которому угрожала опасность.

Шери сдержала данное Бренду слово. Сотни раз она уже готова была прыгнуть в седло и помчаться к нему. И каждый раз с трудом заставляла себя оставаться на месте.

Нервы девушки были натянуты как струны. Казалось, перестрелке не будет конца, и вдруг выстрелы разом стихли. Наступила мертвая тишина. Шери едва сдерживала подступавшие к глазам слезы. «Если бы только знать, где сейчас Бренд, жив ли он, – повторяла она. – А вдруг он ранен, истекает кровью?..» Сердце ее разрывалось от боли. Шери вытащила из сумки бумагу и принялась писать. Конечно, это безумие – писать роман в самом сердце прерии, когда вокруг гремят выстрелы и падают люди, но если бы не это, она просто сошла бы с ума. Куда лучше уйти от страшной действительности в созданный ею же самой мир, чем сходить с ума от ужаса, не зная, что с любимым.

Карандаш Шери летал по бумаге, гора исписанных страниц постепенно росла возле нее – страница за страницей, исполненных любви и страха, томительного желания и тоски. Она писала о том, как Рейчел пришлось принять, может быть, самое мучительное решение в ее жизни. Если бы романистка писала не здесь, где она каждую минуту рисковала жизнью, а дома, сидя за своим письменным столом, все вышло бы по-другому: невыразительные герои, неубедительные страдания. А сейчас… Шери, перечитывая все заново, едва могла сдержать слезы. И вот наконец, совершенно опустошенная, она закрыла блокнот. Бренда все еще не было и, потеряв от страха голову, Шери решилась спуститься в каньон. Казалось, миновала вечность с тех пор, как уехал Бренд, но, взглянув на часы, она убедилась, что прошло всего два часа. Всякое могло случиться за это время, но Шери помнила его клятву. Он пообещал вернуться, а Бренд всегда держал слово.

Прошел еще час, прежде чем она услышала вдали топот скачущих лошадей. Шери едва не сорвалась с места, чтобы броситься к нему, но тут же одернула себя. В конце концов, это не обязательно мог быть Бренд. Сжимая в руке револьвер, она осторожно выглянула из-за скалы.

И сразу же увидела их. Бренд, Филип и шериф Уоррен скакали во главе отряда, за ними следовали и остальные. Острый взгляд Шери мгновенно отметил, что кое-кто из людей шерифа с трудом держится в седле. Бледный как мел сержант О'Тул сжимал поводья одной рукой.

– Бренд! – крикнула она. Сердце Шери глухо заколотилось. «Слава Богу, он не ранен!» – подумала она.

Пришпорив коня, он одним прыжком взлетел по склону утеса, служившего ей убежищем. Спешившись, он протянул к ней руки, и девушка бросилась в его объятия. На глазах у всех она обвила его шею руками и со стоном облегчения припала к его груди, осыпая его поцелуями.

– Слава Богу, ты жив! – повторяла она.

– Я же сказал, что вернусь, – прошептал он так тихо, что могла услышать только она.

Филип с шерифом направились к ним. Остальные ждали внизу.

Почувствовав, что они уже больше не одни, Шери и Бренд неловко отодвинулись друг от друга.

– Шери, – улыбкой приветствовал ее Филип, – рад видеть вас в добром здравии.

– Я послушно просидела здесь.

– И правильно сделали, – кивнул он. – А я словно в аду побывал! Если бы не Бренд, нам конец. Он спас всех нас!

Шери взглянула на Бренда, В глазах ее светилась любовь.

– Давай отыщем твою лошадь. – Бренду стало явно не по себе. Он терпеть не мог похвал. – Кое-кто ранен, и довольно серьезно. Надо поскорее доставить их в форт.

– В форт?

– Да, он ближе. К тому же у нас есть врач, он сможет о них позаботиться, – объяснил Филип. – Там есть все… даже гауптвахта…

– Что-что? – переспросила Шери, чувствуя, как в груди начинает понемногу закипать злость. – Так вы что же, снова собираетесь засадить Бренда за решетку?

– Шери, его арестовали по подозрению в убийстве, и он бежал. Мы обязаны привезти его назад!

– Но ведь это же я помогла ему бежать! Так арестуйте меня!

– Я уже договорился с шерифом Уорреном, – вмешался Бренд, – он согласен снять все обвинения. Так что тебе ничего не грозит!

– А тебе?

– До тех пор пока его невиновность не доказана, мы обязаны не спускать с него глаз!

– Но ведь Бренд не делал этого! – вскричала она, вне себя от возмущения. Ну почему, почему ей никто не верит? – Говорю же вам, шериф, он всю ночь провел со мной! – Запрокинув голову и сжав кулачки, Шери во весь свой рост вытянулась перед двумя мужчинами, по-прежнему сидевшими в седле. Лицо ее пылало. – Почему вы мне не верите?

Те вопросительно взглянули на Бренда.

– Это не так, – жестко бросил он.

– Что?! – выдохнула она и резко обернулась. – Ты сошел с ума?!

Но Бренд даже не повернул головы в ее сторону. Он в упор смотрел на Филипа, и тот ответил ему понимающим взглядом.

– Но это же глупо! Почему ты это делаешь? – Шери бросилась к Бренду.

– У нас нет свидетелей, кто бы мог подтвердить, где он провел ночь, поэтому мы вынуждены будем держать его под замком, пока не будет найден настоящий убийца, – твердо произнес Филип.

Он прочел правду в глазах Бренда, но знал, что тот скорее умрет, чем позволит обесчестить Шери. Он охотно даст накинуть веревку себе на шею, если это позволит сохранить ее репутацию незапятнанной. Восхищение этим непонятным человеком снова вспыхнуло в его душе, и Филип вдруг невольно спросил себя: почему же раньше был настроен против него? Только потому, что Бренд – полукровка? Но он всегда считал его храбрым воином, а теперь имел случай убедиться в его благородстве.

– Я сейчас приведу твою лошадь, Шери, – сказал Бренд. – Мы возвращаемся в Макдауэлл.

Ярость волной нахлынула на Шери. Она ничего не могла понять. Для чего он делает это? Почему никто не слушает ее? Если бы ей поверили, он мог бы быть уже свободен! Шери повернулась к Филипу:

– Послушайте, вы должны понять – Бренд и я… мы провели вместе всю ночь! Не понимаю, почему он отрицает это, но…

– А я понимаю, – вполголоса сказал Филип. – Он защищает вас! Мы найдем негодяя, убившего Хэйла, и когда это случится, невиновность Бренда будет доказана.

Тут вмешался и шериф, которому тоже захотелось успокоить перепуганную девушку.

– Теперь, когда мы вернемся в город, ему уже ничто не грозит. Мы об этом позаботились. Никаких криков о линчевании, поверьте мне! И как только мы арестуем настоящего убийцу, он будет на свободе!

Слезы заструились по щекам Шери. Само собой, она не могла не знать, что навсегда погубит свою репутацию, если решится объявить публично, что провела ночь с Брендом, но в ее глазах это ничего не значило. Лишь бы Бренд был на свободе! Однако, судя по всему, мужчины решили иначе. И даже стоя одной ногой на лестнице, ведущей на эшафот, Бренд думал только о ней.

Глава 20

Из романа Шеридан Сент-Джон «Бренд. Разведчик-метис, или Путь изменника»

Бренд взглянул на пылавшее жаром лицо Рейчел и почувствовал, как внутри у него все перевернулось. Девушка была прекрасна – самая прекрасная женщина на свете! Он никогда еще не встречал таких, как она. Мужество Рейчел восхищало его. Она, не раздумывая, бросилась на него, когда считала врагом, а потом храбро сражалась и спасла ему жизнь. Она была ранена, но он не услышал ни слова жалобы за все то время, пока они добирались до форта. А теперь она горит в жару, и он бессилен помочь ей.

– Рейчел… я привела Бренда… как ты просила, – тихо сказала Мерси.

Глаза девушки широко раскрылись.

– Бренд… – прошелестела она едва слышно, – Бренд… вы в безопасности?..

– Мы только что вернулись. Мне захотелось повидать вас, убедиться, что все в порядке.

– Вы спасли нам жизнь… Спасибо!

Он был поражен. У нее жар, а она благодарит его! Ведь это она спасла их – она, а вовсе не он! Бренд наклонился к ней:

– Это мне следует благодарить вас!

На губах ее появилась слабая улыбка. Глаза Рейчел закрылись, и она провалилась в глубокий сон.

– Нам лучше уйти. Пусть отдыхает, – прошептала Мерси. – Доктор говорит, что пока мы ничего не в силах сделать.

– Дайте мне знать о ее здоровье, хорошо? – попросил он.

Бренд чувствовал, что девушка ему не безразлична, хотя и понимал, что этого не должно быть. Он не сомневался, что из этого ничего не выйдет – ведь она белая женщина, а в его жилах течет кровь апачей. Но похоже, это сражение он проиграет. Рейчел уже вошла в его сердце.

Чарлз был в бешенстве. Целый день он безуспешно разыскивал горничную, которая работала в ту ночь, когда лейтенант с полковником останавливались в гостинице. Сегодня у нее был выходной, и девушка как сквозь землю провалилась. Он прождал ее в гостинице до вечера, собираясь задать кое-какие вопросы, но девушки все не было. Оставалось надеяться, что предчувствие его не подведет.

Чарлз пригласил Морин поужинать и с нетерпением ждал вечера. Постучав к ней, он с радостью обнаружил, что она уже готова и ждет его. В темно-синем платье, выгодно оттенявшем ее бледное лицо и светлые волосы, Морин была очаровательна.

– Вы прелестны! – прошептала он, когда они уселись за столик. Восхищенный взгляд Чарлза льстил ей, и Морин вспыхнула от удовольствия.

– Спасибо, – с улыбкой кивнула она. – Я соскучилась. День тянулся так долго.

– Я понимаю.

– Что-нибудь случилось? Вам удалось разыскать горничную?

– Нет. У нее выходной, и, похоже, ни одна живая душа не знает, куда она подевалась. Я обыскал весь город, прежде чем бросить это дело. Хорошо уже то, что от шерифа нет никаких вестей. Будем надеяться, что ему пока не удалось сцапать Бренда.

– Господи, только бы ничего не случилось с Шери! Я просто места себе не нахожу. Ведь ее могут убить! Вы же сами слышали полковника! То, как он говорил… Боже, да ведь ему все равно, живыми их привезут или мертвыми!

– Остается только надеяться, что поскольку там О'Тул и лейтенант, вся эта свора побоится стрелять!

Морин поежилась:

– Иногда я просто жалею, что мы приехали в это проклятое место! Сидели бы дома, и ничего бы не случилось!

А Чарлз, который отчаянно надеялся, что со временем Морин сможет полюбить этот край, при этих словах переменился в лице. Похоже, после того что случилось, надеяться на это просто нелепо. Ему и в голову не приходило винить Морин. Да и за что? Просто она была не создана для такой жизни.

– Мне очень жаль, что так случилось. Конечно, места у нас суровые, но, поверьте, то, что произошло с Шери, в общем-то редкость.

Она увидела, как потемнели от горечи его глаза, и догадалась, что ее слова больно задели его.

– Конечно, нельзя забывать и о хорошем, – пошутила она. – В конце концов, здесь я повстречала вас!

На губах Чарлза появилась горькая усмешка.

– Много же пользы вам от меня! Сначала меня угораздило схлопотать пулю в руку, когда на нас напали индейцы, и вам пришлось нянчиться со мной. А теперь, когда пришло время сделать все, чтобы отыскать убийцу и вытащить Бренда из петли, я не могу разыскать свидетеля! Но даже если это удастся, Бог знает, что мы услышим!

– Вы же стараетесь помочь! – запротестовала она. – Кто бы на вашем месте пошел на это? Вспомните, как здесь чуть ли не каждый требовал вздернуть Бренда без суда!

– Да, жуткое дело! Как можно винить Шери, что она Помогла ему бежать? Сильно сомневаюсь, что шерифу Уоррену удалось бы помешать этому сброду взять тюрьму приступом!

– Шери замечательная женщина – храбрая и верная.

– Будем надеяться, что ей ничто не грозит.

– Да, только и остается, – вздохнула Морин. – Я люблю ее, Чарлз! Если бы не она, я бы так и просидела в Нью-Йорке всю жизнь. Я многим обязана ей, поверьте!

– Да, Шери – редкая женщина, – повторил он, – …так же, как и вы, – сказал он, бросая на нее восторженный взгляд.

В свете свечей Морин казалась еще прелестнее. Чарлз вспомнил, как они играли в покер, как потом он потребовал свой выигрыш, и кровь бросилась ему в голову. Любопытно, не хочется ли ей сыграть еще раз?

– Спасибо, – смущенно улыбнулась Морин. Интересно, догадывается ли Чарлз, что он ей не безразличен? Она будет страшно скучать по нему.

– Не стоит. Я ведь журналист, вы не забыли? Человек, который рассказывает, кто, когда, где и почему обо всем на свете. И поэтому не смеет лгать.

– Мне будет недоставать вас, Чарлз.

– И мне тоже. – Слова рвались с его губ. Чарлз сгорал от желания сказать ей о своей любви, о том, что мечтает назвать ее своей, и только усилием воли ему удалось удержаться. Негодяй, в раскаянии подумал он! Бедная девочка и так сходит с ума от страха, а тут он со своей любовью! Нет, он подождет, когда все будет позади, а до тех пор на губах его будет печать молчания. – А пока будем наслаждаться каждой минутой, проведенной вместе, хорошо?

Они заказали роскошный ужин, а потом он проводил ее до гостиницы.

– Завтра увидимся?

– Конечно. Когда вы рассчитываете застать горничную?

– Наверное, после обеда. Сейчас спущусь и проверю у портье, когда она должна выйти на работу.

– Можно и мне с вами?

– Конечно!

Морин уже взялась за ручку двери, но Чарлз тронул ее за локоть.

– Морин?..

– Да, Чарлз? – Она повернула голову и, заметив пламя, полыхавшее в его глазах, без раздумий шагнула к нему.

Чарлз принял ее в объятия и в полумраке запечатлел жаркий поцелуй на ее губах.

– Спокойной ночи, – пробормотал он, с трудом отрываясь от нее, чтобы уйти.

– Спокойной ночи.

Они простились. Девушка не находила себе места: поцелуй Чарлза горел у нее на губах. Любит ли он ее? А она? Как расставаться с ним, когда придет время уезжать? Сон все не шел к ней.

Прошло совсем немного времени, и Чарлз понял, что Маргарита Санчес – именно тот человек, который ему нужен. Они с Морин встретились с ней на следующий вечер. В больших глазах девушки застыли тревога и недоверие.

– Я в чем-то провинилась, сэр? – спросила она, видимо, опасаясь потерять место.

– Что вы, ничего подобного! Просто хочу задать вам несколько вопросов, только и всего.

– Хорошо, коли так… – Она все еще колебалась, но потом согласно кивнула головой.

– Вы помните ту ночь, когда убили Маркуса Хэйла?

– О, конечно, сэр!

– Как ужасно, не правда ли?

– Да… я слышала, как об этом говорили. – Краска сбежала с ее лица, и девушка боязливо передернула плечами. – Но какое отношение это имеет ко мно?

– Мне бы очень хотелось узнать одну вещь…

Девушка ждала. Глаза ее были широко распахнуты, руки чуть заметно дрожали.

– Когда вы прибирались в комнатам, вам на глаза не попалось ничего необычного?

– Необычного? – Горничная нахмурилась, не совсем понимая, о чем идет речь. – Что вы имеете в виду?

– Следы крови, к примеру. Вы не видели пятен крови в одной из комнат?

– Ох… – На лице ее отразился ужас. – Да-да, сэр! Видела… но я как-то не подумала…

– Что вы видели?

– Ну, сэр, видите ли, в одной из комнат висело полотенце, слегка испачканное кровью… и еще следы крови на умывальнике…

У Морин вырвался вздох, похожий на стон.

– Вам не показалось это странным?

– Нет… я подумала, может, полковник порезался, пока брился, или что…

– Так, значит, это была комната полковника Хэнкока?

– Да, сэр.

Чарлз возликовал:

– Маргарита, вы замечательная девушка! Спасибо вам!

– Это все, что вы хотели узнать?

– Пока да. Прошу вас, не уезжайте из города. Как только шериф вернется, вы должны будете повторить ему то же самое, что сейчас рассказали мне. Ваш рассказ может спасти жизнь невиновному человеку!

– Я сделаю все, как вы сказали, сэр! Я никуда не уеду!

– Спасибо.

Она вернулась к работе, и Морин с Чарлзом остались одни. В порыве восторга Чарлз схватил Морин за талию и закружил в танце.

– Вот оно! Мы это сделали! Ну, держись, Хэнкок! Как только шериф вернется и узнает об этом, у него найдется, что тебе сказать!

У Морин тоже точно камень с души упал. Обвив его шею руками, она крепко поцеловала Чарлза в губы.

– Господи, да за что? – опешил он.

– Потому что вы замечательный, Чарлз Бреннан! – очень просто и без жеманства произнесла девушка.

Чарлз покраснел.

– Знаете, когда вернется Шери, попрошу-ка я ее, что-бы она изменила имя главного героя! Пусть будет Чарлз, идет? А вы как смотрите на это? Хотите стать главным героем романа?

– Да я с радостью… только если вы станете героиней! – Он не собирался этого говорить, но было уже слишком поздно. Чарлз рывком прижал Морин к себе, и губы их слились.

Вдруг внизу послышались шаги, и они отпрянули друг от друга, от смущения покраснев, как дети. Потом переглянулись и, весело рассмеявшись, выбежали на улицу.

А Хэнкок все эти дни беспробудно пил. Правда, никто не застал его за этим занятием, но те, кому пришлось иметь с ним дело, покачивали головой. И без того вспыльчивый, он в эти дни сделался совершенно невыносим. Все в форте старались держаться от него подальше, а уж если разговора никак нельзя было избежать, прибегали к разным уловкам, стремясь поскорее исчезнуть. Вспышки ярости случались у полковника и раньше, но такого не помнили даже старожилы.

– Отряд шерифа возвращается! – вдруг раздался крик часового.

Торопливо постучали в дверь.

– Сэр!

– В чем дело? – прорычал полковник.

В дверь робко заглянул вестовой:

– Возвращается отряд шерифа, сэр!

Мрачное лицо полковника просветлело, и вдруг он улыбнулся. Правда, как подумал про себя офицер, улыбка эта здорово смахивала на звериный оскал. Он вскочил на ноги.

– Спасибо, капрал.

Тот поспешно закрыл дверь.

А Хэнкок бросился к окну. Правда, на таком расстоянии он не мог разобрать лиц. Увидев чье-то тело, перекинутое через седло лошади, и беспомощно болтающиеся ноги, он почувствовал, как екнуло его сердце. Наверняка это Бренд! Ничто не могло бы порадовать его больше, чем известие, что ублюдка прикончили на месте. Что же до женщины, она его больше не интересовала. Поспешно натянув мундир, он выскочил из кабинета и заторопился навстречу шерифу и его людям. Ему хотелось поговорить с лейтенантом и О'Тулом.

Но первый, кого он увидел, когда повернул за угол, был Бренд, ехавший бок о бок с лейтенантом Лонгом. Грубое ругательство застряло у него в горле. Страшным усилием воли полковнику удалось задушить ярость, бросившуюся в голову. «Слава Богу, мерзавца поймали! Придется пока удовольствоваться этим».

– Лейтенант, – окликнул он, – кажется, я поступил неглупо, послав вас с сержантом. Значит, вы их взяли?

Лонгу с большим трудом удалось сдержать слова, готовые сорваться с языка.

– Да, сэр. Мы нашли обоих.

– Это он напал на вас, полагаю? И как я вижу, кого-то ранил? – Полковник едва удерживался, чтобы не расплыться в довольной ухмылке. Вот и еще один повод, чтобы без особых церемоний вздернуть негодяя! Если удастся уговорить этого осла шерифа, можно будет покончить с метисом еще до заката.

Услышав слова Хэнкока, Филип похолодел. Медленно спешившись, он перехватил на лету взгляд, которым обменялись ехавшие за ним Бренд и Шери.

– Не совсем так, сэр. На самом деле мы напоролись на засаду апачей. И Бренд пришел нам на помощь. Если бы не он, нас бы всех перебили!

Хэнкок оторопел. Если бы взгляд мог убивать, Бренд был бы уже мертв. В глазах полковника пылала неприкрытая ненависть.

– Помог он вам или нет, уже не столь важно. Он по-прежнему остается убийцей Хэйла. А теперь, лейтенант, отведите его на гауптвахту. Да смотрите поставьте надежный караул. Ему нельзя доверять.

Лейтенанту хотелось сказать, что он доверяет Бренду куда больше, чем ему самому, но он сдержался. Пока еще не время.

– Да, сэр. Я сам прослежу за этим. У нас в отряде раненые. Их надо отвезти в лазарет. – Филип снова вскочил в седло.

– Я распоряжусь, – сквозь зубы процедил полковник.

Лонг с Брендом направились к гауптвахте. Оба они почувствовали немалое облегчение, когда разговор с полковником остался позади.

Шери проводила их взглядом, чувствуя, как в душе закипает гнев. Первым ее побуждением было соскочить на землю и влепить полковнику сильную оплеуху. И без того было тяжко слышать, что Бренда опять посадят под замок, но куда хуже было молча терпеть оскорбления Хэнкока.

– Вы! – выдохнул полковник, увидев Шери. На мгновение маска ледяного спокойствия упала с него, и он побагровел от злобы.

– Мисс Сент-Джон свободна, – поспешил вмешаться шериф, спрыгивая на землю возле полковника.

– Но разве это не она помогла мерзавцу бежать?

– На этот счет есть различные мнения, полковник. А если вспомнить, что без помощи Бренда нас бы уже не было в живых… приходится быть милосердным, – с улыбкой пояснил шериф.

– Понимаю, – тяжело обронил Хэнкок. – Ладно. Я попрошу капитана проследить, чтобы вам отвели комнаты. Отвезите раненых в лазарет, а я распоряжусь, чтобы доктор осмотрел их. У вас один убитый?

– Да, слава Богу, только один. Если бы не Бренд, они перебили бы всех.

– Постарайтесь, чтобы благодарность не слишком заслоняла от вас остальное, шериф! Вы ведь знаете, этот человек – убийца!

– А вот это, полковник, решать уже суду! Надеюсь, вы меня извините? Мне надо позаботиться о своих людях. – После того что ему довелось узнать, шериф был намерен держать язык за зубами. Но еще придет время, когда он задаст этому человеку парочку вопросов!

Чудовищным усилием воли Хэнкок удержался, чтобы не выдать себя. «Нельзя терять голову, когда вокруг столько глаз. Для этого еще будет время», – подумал он. Оглядевшись, он убедился, что все заняты своими делами, и вернулся к себе. Ему хотелось выпить. Все шло не так, как он задумал.

Шери не могла поверить своим ушам. Почему шериф смолчал? Она горела желанием покончить с этим делом раз и навсегда. «Как низко – повесить убийство на Бренда!» – возмущалась она. Всю дорогу обратно девушка думала, что скажет полковнику при встрече, и мстительно радовалась. Вряд ли ему пришлись бы по душе ее слова!

Она соскочила на землю и уже направилась вслед за полковником, как вдруг возле нее словно из-под земли появилась Сесилия.

– Шери, дорогая, с вами все в порядке? Как я рада! – заботливо закудахтала она. – Вчера приезжала Морин. Надеялась, что о вас что-нибудь известно, и так и уехала, бедняжка! Вернулась в город вместе с тем журналистом, Бреннаном. Очень милый молодой человек! Я догадалась, что вам надо где-то переночевать, и позаботилась приготовить вашу прежнюю комнату. Пойдемте, дорогая, вам надо устроиться!

– Спасибо, Сесилия. А нельзя ли как-нибудь дать знать Морин, что мы уже в форте? – С души Шери словно тяжелый груз упал, когда она узнала, что кузина жива и здорова.

– Конечно, конечно. Как только отведу вас, сразу же распоряжусь об этом!

Шери позволила пожилой женщине увести себя, но взгляд девушки был прикован к удаляющейся прямой как палка фигуре полковника.

Хэнкоку казалось, что от страха у него все заледенело внутри. С самого начала все пошло не так, и ему это не нравилось. Дурные предчувствия томили его. Перехваченные на лету обрывки разговоров позволяли предположить, что у шерифа с лейтенантом появились какие-то подозрения. Неужто этот идиот и впрямь спас их? Или они слепо верят, что он невиновен? Он глоток за глотком потягивал виски прямо из бутылки. Стук в дверь заставил его вздрогнуть.

– Кто там?

– Шеридан Сент-Джон, полковник Хэнкок. Нельзя ли уделить мне несколько минут? – глухо донесся до него голос Шери.

– Сейчас… подождите минутку… – Поспешно закупорив бутылку, Он сунул ее в шкаф. – Входите.

Шери успела привести себя в порядок и, направляясь сюда для разговора, чувствовала себя намного увереннее. Она презирала этого негодяя за то, что тот намерен был сделать с Брендом, так, как никого еще не презирала за всю свою жизнь. И пусть лейтенант с шерифом не осмеливаются докопаться до правды, никто не посмеет запретить ей потребовать у него ответа!

– Спасибо, что согласились уделить мне время, – с напускной любезностью сказала она.

– С удовольствием, моя дорогая, – галантно ответил он, стараясь не давать волю душившей его злобе. – Садитесь, прошу вас. Чем могу помочь?

– Мы должны как можно скорее вернуться в город. Поэтому я решила воспользоваться представившейся возможностью поговорить с вами наедине.

– Рад, очень рад, – слегка сбитый с толку, заявил он.

– С удовольствием сообщу кузену Джеймсу в Вашингтон о том, как вы были добры к нам, – защебетала она.

Шери намеренно упомянула имя Джеймса, чтобы напомнить полковнику о своих связях в политических кругах.

– Буду весьма признателен. Стало быть, вы собрали достаточно материала, чтобы приступить к вашему роману?

– О, что вы! Я работала над ним все время, пока была здесь!

– Но разве теперь не потребуется внести в вашу книгу кое-какие изменения? Не можете же вы оставить Бренда главным героем, тем более теперь, когда он вот-вот будет осужден за убийство, не так ли? – Будь полковник осторожнее, он бы никогда не позволил этим словам сорваться с губ. Но полковник был в ярости. Он хотел одернуть Шери, напомнить, что Бренд – преступник и убийца и ничем не лучше тех кровожадных дикарей, чьими жертвами они едва не стали еще недавно.

Шери давно уже считала, что разговор идет как-то уж слишком гладко, и готовилась скрестить шпаги. Она прекрасно понимала, что ее готовность защищать Бренда внушала ему беспокойство.

– Бренда не повесят. Он невиновен, и мы сможем это доказать, – просто сказала Шери.

– Мы? – быстро переспросил Хэнкок.

– Конечно, мы. Лейтенант, шериф Уоррен и я. Что же касается моей книги, все складывается на редкость удачно. Моего героя тоже обвиняют в убийстве, но под конец истина торжествует.

– Какая еще истина? – хрипло прошептал полковник. Застыв, как изваяние, он смотрел на нее глазами раненого хищника.