Текст книги "Далила-web"

– Ну, чего тебе еще? – удивилась Ника. Шмель молчал и умненько глядел на девушку единственным глазом. Не зная, что предпринять, она несмело протянула руку ладонью вверх. Шмель отреагировал мгновенно.

– Ай! – пискнула укротительница насекомых и уронила шмеля на дорожку. – Чего пугаешь? – бормотала она, присев над черной застывшей каплей. – Ты не ушибся? Я не ожидала просто, что ты так... сядешь.

Шмель не проявлял признаков жизни. Сложив крылья, он стал похож на окатанный морем черный камешек. Набравшись храбрости, Ника осторожно подняла его – теплый какой! – взвесила на ладони – легонький! – осмотрела и убедилась окончательно – это инсектобот. Вместо глаза – видеокамера. «Испортился? Возьму-ка я тебя на память», – решила рассудительная туристка и положила трофей в карман, туда, где паспорт.

– И что мне теперь делать? – спросила она, выпрямляясь. Ответа ждать не от кого, поэтому после недолгих раздумий девушка вошла в парк, тронув рукой одну из створок. «Теплая. Солнце нагрело. Конец октября, а солнце пригревает. Ох, как хорошо здесь!»

Парк, обстроенный со всех сторон небоскребами, напоминал долину в окружении отвесных скал. Солнце висело в точности над песчаной дорожкой. Полдень. Меньше всего Нике хотелось куда-то идти и что-то искать, но она тряхнула головой и решительно зашагала по тропинке, зажатой между живыми мелколиственными изгородями. Песок поскрипывал под ногами; то справа, то слева в прогалинах мелькали боковые тропки, в конце которых – пышные клумбы, цветы в каменных чашах и микроскопические прудики, где наверняка водились диковинные рыбы, но поддаться соблазну и свернуть туда значило потерять кучу времени, а ведь Андрей просил поторопиться. Сказал, что не будет входить в Сеть через дримодем, пока не убедится, что колодец магистрали найден. «Ладно-ладно, Дрю. Уже иду. Найду тебе твой колодец, хоть ты этого и не заслуживаешь. Куда идти только?» Девушка снова попыталась припомнить карту. От северного входа полагалось двигаться точно на юг, где-то там, у южной оконечности парка был канал и через него – мост. И хорошо бы, тропка вела прямиком туда, но она кончилась. Просто кончилась и все, затерялась в роще невысоких деревьев с очень светлыми стволами и плоскими кронами. Ветер пел, продираясь сквозь спутанные ветви, словно жужжала огромная стая шмелей.

– Через лес не пойду, – заявила во всеуслышание Ника. Ей в ответ с ближнего дерева – ти-тиу! – насмешливо свистнула нахальная птица.

– Не пойду и все. Там холодно. А тут хорошо, солнышко пригревает. О!.. Что-то оно спряталось, вроде не было на небе ни облака, откуда же?..

Ника глянула вверх, желая узнать, почему вдруг потемнело, и крик застрял у нее в горле. Не простое облако заслонило солнце, и вовсе не ветер пел в древесных кронах. Небо посерело над рощицей от гигантской стаи насекомых. Туча шевелилась как живое существо, местами она была гуще, кое-где – реже, в ней зарождались смерчи, но, приглядевшись, Ника поняла – шевеление только кажется беспорядочным, туча сгущается в точности над нею. Фыркнули крылья – испуганная птица покинула свое убежище, сбежала от греха подальше. Насмерть перепуганная девушка чуть было не последовала ее примеру, но в эволюциях шмелиного облака наметился строгий порядок, – проявились вертикальные и горизонтальные уплотнения, такие ровные, словно их рисовали под линейку. Штрихи, дуги... «НИКА!» – прочла изумленная девушка.

– Что? – непроизвольно спросила она.

Буквы рассеялись, будто великанская рука стерла их одним махом, потом сгустились вновь.

– ЭТО Я, – просигналила туча.

– Кто вы? – спросила Ника, стараясь, чтоб голос звучал ровно.

– ДРЮ, – ответило облако.

Ника протерла глаза, но надпись никуда не делась.

– Знаешь, Дрю, это совсем не смешно. Чуть меня заикой не сделал. Бросил меня одну в лесу, а сам летаешь. Куда мне идти теперь?

– СЮДА, – ответила туча, рассеялась и тут же сложилась в стрелу.

«Все-таки через лес», – огорчилась Ника, но теперь это ее пугало меньше. Чего, скажите, бояться повелительнице шмелей? «Значит, Дрю меня слышит. Интересно, как?»

– Андрей, ты меня слышишь?

– ДА.

– А как?

– ШМЕЛЬ! – раздраженно ответило облако.

– При чем здесь шмель? Какой шмель? А, ты об инсектоботе!

– НЕТ ВРЕМЕНИ! – напомнило облако и тут же рассеялось. Жужжание стихло, над головой – незамутненная синь.

– На меня, значит, у тебя нет времени, – буркнула Ника не из желания посклочничать, а просто не совсем еще успокоилась после пережитого ужаса. На душе стало легче. Все-таки приятно осознавать, что тебя слышат, о тебе волнуются и помогут, если что-то пойдет не так. «Может, и коптер – тоже его работа? – думала Ника, пробираясь через светло-зеленый полумрак рощи. – Но как же так? Андрей ведь не хотел включать дримодем! Управлять коптером – еще туда-сюда, но целое облако инсектоботов!.. Никогда бы не подумала, что их здесь столько. Значит, ему пришлось-таки».

– Ты там осторожнее, Дрю! – проговорила она, ощупывая в кармане гладкое теплое тельце инсектобота.

– Трю, трю, ти-тиу! – отозвалась откуда-то сверху наглая птица. Под ногами шуршала листва, что-то мелькнуло на дереве справа. Ника приостановилась, схватившись за гладкий светло-зеленый ствол – показалось? И тут же из-за ветки соседнего дерева выглянула настороженная мордочка, спряталась, снова выглянула, принюхиваясь.

– Белка! – позвала девушка. – Не повезло тебе, нет у меня с собой ничего. И даже пакетика с солеными орешками нет. Я бы купила, но перед входом их не продают. Бедняга! Чем ты питаешься тут? Ни студентов, ни детей, значит, некому тебя кормить солеными орешками.

Белка не ответила. Слезла на ствол головой вниз, спустилась, спрыгнула на землю и поскакала, задрав хвост, к соседнему дереву, изредка останавливаясь, чтобы принюхаться. Ничего достойного внимания в жухлых листьях она не нашла.

– Чем в этом парке питаются белки, если на входе не продают соленых орешков? – громко спросила Ника и двинулась дальше, рассуждая на ходу: – Знаешь, Дрю, на этот вопрос не так просто ответить. Вот, к примеру, наш университетский парк. Туда приходим мы с Далилой, приносим пакетик с орешками, а кое-кто из наших общих знакомых сообщает белкам, что кушать подано. Забавно наблюдать со стороны, как эти дурачки под деревьями скачут, чтоб угодить Лилечке. Я не о белках, конечно, а о вас, остолопах. Думаешь, Лилечка сама такой стала? Как бы не так. Если б не сбегалось стадо олухов, стоит только ей положить на ладошку орех... Не делай вид, что не знаешь, о чем я. Ты сам был такой, я же видела. Рад был белок для нее гонять. Ты смотри там, осторожнее в Сети! Слышишь, Андрей?!

Рощица неожиданно кончилась. Не такой уж она оказалась большой и непролазной, и опасных зверей там, как выяснилось, не было. Ника остановилась в замешательстве, не зная, куда пойти дальше – направо или налево? Поперечной тропки не было – стриженые кусты в рост человека. «Направо или налево?» – спрашивала себя Ника, но вслух повторяла другой вопрос, ответа на который пока не нашлось:

– Что же едят в этом парке белки, если здесь не продают соленых орешков?

Справа из-за поворота дороги послышался топот. Бежал кто-то. Внезапно из-за кустов вынырнул коптер, повел носом и нацелился в Нику.

– Ну-ну, Дрю, не шути так! – попросила она, переведя дух. – Лучше посмотри, кто там бежит. Я бы дорогу спросила, но...

Внезапно из-за поворота выскочил парень в светлом спортивном костюме.

– Здравствуйте! Скажите, пожалуйста... – обратилась к нему девушка.

Парень не ответил, остановиться даже не подумал и не удостоил ее взгляда, только на вертолет посмотрел, да и то мельком. Бежал он не быстро – трусцой. «Фу, как невежливо!» – возмутилась Ника и решила отплатить за невнимание. Догнала спортсмена, пристроилась рядом и повторила на бегу:

– Здравствуйте! Скажите, пожалуйста...

Позади затрещали ветви. Оглянувшись на бегу через плечо, девушка успела заметить, как бьется в кустах рухнувший коптер. Но разбираться с причудами вертолета некогда было, все равно ведь от него не добьешься ответа на вопрос, как пройти к мосту через канал.

– А! Так вы... договорились... с секретарем? – непонятно спросил, не снижая темпа, парень. – Что вы... хотели... спросить?

«С каким еще секретарем? – подумала сбитая с толку девушка. – Что спросить?»

В голове сумбур, а кроме того, на бегу не получалось сосредоточиться, и она выпалила первое, что пришло в голову:

– Что, черт возьми, едят в этом парке белки, если здесь не продают соленых орешков?

– Орешков?! – Парень споткнулся на ровном месте и остановился, изумленно разглядывая Нику. – Вы... с канала «Природа»? Что-то не припомню, чтобы я... Фу-у, жарко сегодня... Чтобы я давал согласие... Хотя... Ладно. Что вы там хотели спросить?

Он пошел по тропинке шагом, должно быть, чтобы выровнять дыхание. Ника шла рядом, пытаясь разобраться в логике происходящего. Какое-то недоразумение. При чем, скажите, здесь канал «Природа»?

– На самом деле я хотела спросить, как пройти к мосту через канал.

– Мне кажется, вы что-то говорили о белках, – напомнил парень, отирая лоб рукой.

«Наверное, ему наскучило бегать», – заметила про себя Ника, а вслух проговорила:

– Просто пришло в голову. Подумала, – чем, интересно, в этом парке питаются белки, если на входе не продаются соленые орешки?

Живая изгородь кончилась, тропка вывела Нику и ее собеседника к огромной клумбе. «Вот, значит, откуда запах!» – сообразила мимоходом девушка, украдкой рассматривая спортсмена. Красавчик, но выражение лица неприятное. И брезгливые складки у носа. Глаза пустенькие. Сколько ему лет – не понять. Может, двадцать пять, а может, и все сорок пять.

– Чем питаются? Белки? – бормотал он себе под нос. – А здесь есть белки? Не замечал. Чем? Ну, я не знаю, может быть...

«Шах!» – вспышка. Из-за кустов на дорожку выскочили какие-то проворные граждане. Двое. «Ша-шах!» – еще две вспышки подряд. Парень поднял растопыренную пятерню и схватил Нику за руку. «Шах!» – еще вспышка.

– Я не давал разрешения на съемку! – выкрикнул парень, все еще прикрывая лицо ладонью.

«Да это просто фотографы. Папарацци», – сообразила Ника, пытаясь высвободить руку, но ее не отпустили. Когда откуда-то сзади набежали еще несколько человек, горе-спортсмен притянул девушку ближе, словно защищаясь от нападения. К нему со всех сторон лезли с микрофонами, голося:

– Господин Серов, для «Дольче вита», всего лишь пару слов!

– Для «Обсервера»! Каково ваше мнение...

– Кто эта девушка, господин Серов? Правда ли...

– Зрители канала «Дольче вита» хотели бы знать...

Затравленно озираясь, парень потащил Нику за собой сквозь толпу, крича: «Охрана!» Но никто на его отчаянный призыв не явился, только еще с полдесятка корреспондентов набежало. Похоже, что из окружения не выбраться, разве что через клумбу. «Дармоеды!» – негодовал атакуемый со всех сторон господин Серов. Ника, чтобы помочь ему, отпихнула кого-то особенно настырного, но это только раззадорило остальных.

– Скажите, о чем вы разговаривали с господином Серовым? – накинулась на девушку весьма экстравагантная «Дольче вита». – Какова цель вашего свидания в парке?

– Мы встретились... Я просто спросила его о белках.

– Белках? – опешила «Дольче вита», но ее оттеснил респектабельный «Обсервер».

– Вы спрашивали господина Серова о белках? – спросил он хорошо поставленным голосом. – Повторите ваш вопрос для зрителей нашего канала.

– Но я просто спросила его, чем питаются белки в этом парке, если на входе не продают соленых орешков.

– Надо ли понимать ваш вопрос так, что... – Но тут «Обсервер» получил внушительный пинок от «Дольче виты» и на некоторое время исчез вместе с микрофоном.

– Господин Серов, что вы ответили вашей возлюбленной на вопрос о белках? – сладкоголосо пропела «Дольче вита», вцепившись крашеными когтями в рукав спортивного костюма господина Серова. Правой рукой она пихала ему в рот микрофон. «Ша-ша-шах» – обстреливали господина Серова фотографы, досталось от них и Нике Нэйм – какой-то предприимчивый папарацци забрался для этой цели в клумбу.

– Но она не моя... – начал оправдываться несчастный господин Серов. В это время кто-то толкнул Нику в плечо и она, чтобы не упасть, ухватилась за первое, что попалось под руку. И на некоторое время ослепла от фотографических блицев.

– Когда будет объявлено о вашей помолвке? – слегка задыхаясь, спросила «Дольче вита». Ей каким-то непостижимым образом удалось ввинтить микрофон между господином Серовым и висевшей на нем Никой.

– Никогда! – возмущенно завопила мисс Нэйм и, оттолкнув своего предполагаемого жениха, полезла через толпу, усиленно работая локтями.

– Господин Серов, как зовут вашу невесту? – услышала она позади.

– Девушка, представьтесь, пожалуйста, – попросил ее вынырнувший откуда-то слева «Обсервер». От его респектабельности мало что осталось: рубашка растерзана, галстук съехал на сторону.

– Меня зовут Ника Нэйм, мы с господином Серовым... А, вот же мост! Вот он!

Выбравшись из толпы, она увидела то, что искала. Короткая аллея вела к небольшому горбатому мостику через канал.

– Оператор! Вася, быстрее! – заорали сзади, но Ника не стала дожидаться, пока ее поймают. На мосту она оглянулась. Три или четыре журналиста мучились вопросом: догонять ее или остаться с господином Серовым.

– Подожди! – крикнул ей затертый в толпе бегун. Ника увидела над головами его руку, но только отмахнулась с досадой. Надо было бежать, пока не опомнились папарацци. За каналом – ограда парка. Наружу! Что-то огромное, красное надвинулось справа. Автобус? Ника не стала искать подземный переход, проскочила прямо перед автобусом, кинулась через шоссе, пробежала по узкому тротуару до угла, но все-таки оглянулась, прежде чем свернуть в боковую узкую улочку между небоскребами. И увидела, как автобус, обламывая ветки кустов, прижимался вплотную к ограде. Он полностью перегородил выход из парка.

«Очень кстати! – обрадовалась беглянка. – Никто не узнает, куда я свернула. Теперь неплохо бы самой это понять».

Она огляделась: «Дрю, куда теперь? Я помню, нужно было свернуть направо, потом... не помню, кажется, опять направо. Или налево? Господи, Дрю, ну что тебе стоит подать знак?»

Улица напоминала ущелье. Громады небоскребов, сразу за ними вычурный фасад архаичного здания. И с первого взгляда почему-то понятно – это отель, из тех, что не для простых смертных.

– Дрю, я не знаю, куда идти!

– Простите? – обратился к ней швейцар, скучавший перед входом. Ника не стала даже интересоваться, как называется гостиница, пробормотала: «Я не вам», – и, стараясь выглядеть уверенно, пошла в глубь квартала. И сотой доли той уверенности, какую удалось изобразить, она не испытывала. Шла наобум. Кажется, на том перекрестке, где нужно было повернуть направо, на карте был отмечен реал-холл.

Из ущелья между дальними домами ей подмигнула гигантская реал-дива, надула блестящие губки и послала воздушный поцелуй. «Блеск для губ Blitz!» – появилось на огромном, этажей в пять, экране, потом все это исчезло в ярчайшей вспышке. В тот самый миг, когда Ника Нэйм уже собиралась отвернуться (глаза б на рекламу не глядели!), на экране возникла картинка волшебной красоты. Дом на холме. И надпись: «Твой дом». «Быть не может!» – подумала ошеломленная таким совпадением девушка и проговорила:

– Это же и вправду наш старый дом!

Картинка исчезла. Вместо нее по экрану запрыгала белка. Справа появилось изображение пачки соленых орешков, а из-под лап суетливого рыжехвостого зверька к пачке протянулась стрелка с надписью: «Орешки там!»

– Ага, понятно, – сказала Ника. Сунула руку в карман, коснулась кончиками пальцев тельца инсектобота, как будто это прикосновение могло быть передано на расстоянии, а затем пошла туда, куда указали. Теперь и ей было знакомо не известное дотоле, ни с чем не сравнимое чувство уверенности в собственных силах.

Глава двенадцатая

Провожая Нику в круиз по Верхнему Городу, я старательно изображал нанобетонную уверенность в успехе всего предприятия; одному Гейтсу известно, чего мне это стоило. Да, я показал ей карту, но, во-первых, был уверен в том, что милая моя обязательно перепутает поворот или еще что-нибудь выкинет в том же духе, а во-вторых, я и сам не знал в точности, какой из трех колодцев, отмеченных на карте коммуникаций муниципалитета, минирован. Все три находились в одном квартале, но неизвестно, останется ли время на проверку каждого. Войдя в сеть через дримодем, я мог в доли секунды узнать это абсолютно точно, но я боялся, понимаете? Нисколько не стыжусь признаться в этом. Поймите, мозг дриммастера, соединенный с Сетью, и сам по себе противник, с которым нужно считаться, но если в его распоряжении ресурсы нескольких тысяч подчиненных мозгов... Сказать по совести, безнадежное мы затеяли дело – тягаться с Далилой, это я почуял сразу, как только закрыл дверь офиса за спиной Ники. Мне предстояло проводить мою милую до места, обеспечить ей защиту, а когда она окажется в нужном квартале, подключиться через дримодем и найти, где заряд. Причем так это сделать, чтобы Далила не заподозрила угрозы. И это только для начала. После нужно было лишить дриммонстра возможности сделать бэкап.

– Ладно, займусь для разминки делами попроще, – бодро сказал я шарику, содержавшему симульчип бедняги Кэтчера. Настоящего Кэтчера, а не того, который сбежал, бросив контору на произвол судьбы.

– Для начала нам с тобой нужно научиться подглядывать, – говорил я ему, ковыряя Сеть в поисках инфы о том, как организовано наблюдение в Верхнем Городе. Хозяин юридической лавочки был человеком сверхпредусмотрительным, а может быть, мне так казалось просто потому, что я шел по его стопам. Поисковик его терминала – мечта хакера: удобный, и все кишки наружу. Я мигом довесил к нему все, чего не хватало для счастья, запустил серию ботов в Сеть, целясь в сервер мэрии, потер следы и, чтоб не терять времени даром, стал листать пособие по управлению инсектоботами. Перекрытия в Верхнем нет, нубейшему нубу понятно, что наблюдение там ведется главным образом с воздуха. С инсектоботов и беспилотников, стало быть, с чего ж еще?

– Беспилотники мы с тобой пока трогать не будем, чтоб не привлекать внимания общественности, а вот инсектоботы... Мда-а, никогда бы не подумал, что их там столько!

Не в численности даже было дело. Перехватить управление одного из них ничего не стоило, но и толку от этого не очень много. Инсектоботы, оказывается, мощная штука, если управлять всем роем. Но как? Ведь это же надо быть сто тысяч терабайт во лбу, и рук иметь не пару, а сто тысяч пар! О глазах и речи нет. Хуже всего, что эти насекомые используются в системе ретрансляции Верхнего.

– Ладно, мы с тобой начнем с малого, – решил я, выбрал первого попавшегося шмеля и перехватил управление, сымитировав сбой системы ориентации. Убедившись, что рой не заметил потери одного крылатого бойца, переназначил инфопоток инсекта на свой терминал и глянул на город с километровой высоты единственным шмелиным глазом.

– Искажает сильно, – проворчал я, рассматривая растянутые, изогнутые небоскребы и пятно зелени в самом центре огромной вогнутой чаши – городской парк. Пришлось опять в мануал, искать, чем помочь делу. Не знаю, каким мир представляется шмелю, сам я привык к тому, чтобы прямые линии были прямыми, потому включил автокоррекцию.

– Вот так-то лучше, теперь и полетать можно. Лифт бы найти, куда я отправил Нику. Этот? Да, он самый. Между западным и северо-западным входами в парк. Только бы Ника лифт не перепутала, – сказал я и обрушил шмеля в пике с таким расчетом, чтоб попасть прямиком к надстройке лифтовой шахты, похожей с такой высоты на гриб с черной шляпкой и серой ножкой.

– Ветерок сегодня. Сносит, – мне приходилось все время корректировать курс. Никогда не любил флайт-симуляторы, нудная штука. Если с одним инсектом столько возни, как управлять всем облаком?

– Авось не понадобится. Обойдусь одним насекомым. Как бы вниз спуститься?

Я кружил над черной круглой крышей, примериваясь. Люк пожарной лестницы закрыт. Выход на крышу, вентиляционные каналы, антенны. В двери ни щелочки, мышь не пролезет. Я понимаю, о чем вы подумали, но мне эта мысль не сразу пришла в голову.

– Не тупи, Нетребко, – сказал я себе. – Ты же теперь меньше мыши.

Сказал так и направился к трубе вентиляции. Она разрослась до размеров небоскреба, заняла весь экран. Поднявшись до ее щербатого верха, я проскользнул под круглой крышей этого сооружения, повисел неподвижно, чтобы оптика привыкла к полумраку, и резко пошел на снижение, борясь с могучим встречным потоком воздуха. Скоро труба кончилась, я увидел колодец и на дне его крышу лифтовой кабины. «Знать бы еще, как наружу выбраться», – думал я, падая, и внезапно припомнил чертеж лифтовой шахты. Ниже должен быть люк. В нем просечки отдушины. «Но откуда я это узнал? Откуда чертеж? Вот она, отдушина». Я вырвался наружу, на пару секунд ослеп от яркого света, потом зрение пришло в норму, и передо мною открылась панорама Нижнего Города. Вид сверху. У подножия колонны белая песчинка. Зум! Мне показалось, я обрушился вниз. Песчинка выросла, я узнал кепку Ники и ее теннисную куртку. Милая моя держала руку на дактилосканере какого-то торгового автомата. «Что это ей взбрело в голову? Я же говорил, времени мало!» – занервничал я и в ту самую секунду, когда подумал о времени, понял: «Это визомат. Она должна получить визу в Верхний. Я забыл отправить ей деньги! Мои вопросы как-то попадают в Сеть, и на них приходят ответы. Я подключен к Сети. Как?!»

– Без паники, Нетребко! – сказал я себе. – Шмель пусть пока повисит, а мы с тобой слетаем в банк.

Пока открывал в отдельном окне хорошо знакомый мне е-банкер Кэтчера, убедился, что Сеть отвечает на мои запросы – данные о состоянии счета пришли мне в голову раньше, чем открылось окно. Я выстучал на клавиатуре пароль, параллельно припоминая мои уличные видения, убедился – данные, полученные прямо в мозг, соответствуют действительности. Платеж отправил на полном автомате и стал прислушиваться к ощущениям. Не было печали! Оказывается, мне теперь не нужен терминал, чтобы отслеживать платеж. Я снова чуял Сеть без всякого дримодема.

Я здорово испугался. Кто угодно испугается, узнав, что Сеть лезет к нему в мозг без спросу, и остановить это нельзя. От страха чувство Сети только обострилось. Я почуял опасность, попытался осознать и понял – мне самому пока ничего не грозит. Ника!

Я резко бросил шмеля вниз. Ника все еще у визомата, ладонь на пальпаторе. Откуда опасность? Какой-то тип у турникета. В форме. Лифтер? Нет. Лифтеров убрали отсюда шесть лет назад, подсказала Сеть. Пропускной пункт автоматизирован. «Кто же ты такой?» – прикидывал я, снижаясь и заходя в разворот, чтобы видеть лицо этого человека. Лицо. Крупно. Кто он? Ионов Семен Петрович. Родителей его к черту, где учился, кем работал, – какая разница? Теперь-то без определенных занятий. Что он тут делает? Дважды судим. В первый раз – браконьерство. Отделался исправительными работами. Второй раз – поставщик симуличностей. Грозила высылка, но как-то вывернулся. Присудили условную. Кто-то ему помог. Ладно, это тоже к черту, не мое дело. Что на нем висит сейчас? Ничего. Купил визу в Верхний три месяца назад, с тех пор в Нижний не возвращался. Без определенных занятий, доходов нет, но деньги водятся: номер в гостинице, машина, ресторанные счета, даже какие-то покупки в магазине раритетов. Стоп!

Я заинтересовался его покупками, припомнил, что там у него в чеке, и убедился – чутье не подвело. Этот тип сразу после приезда в Верхний Город купил в магазине дорогого старья полный мундир лифтера.

– Так ты обыкновенный вымогатель!

Я облетел по широкой дуге с таким расчетом, чтобы господин Ионов оставался в поле зрения камеры, и повис в нескольких сантиметрах от лифта. Ника уже стояла у перегородки, мне хотелось слышать, о чем они с Семеном Петровичем говорят. «Документы», – нудил лифтер. «Пожалуйста», – Ника ему. Глупышка! Отдала паспорт. Чего она рожу скорчила? «Так больше похожа?» – Ника ерничала, но голос дрожал. Спокойнее, милая, этот жулик мигом заметит слабину! Так и есть. «Оскорбление представителя власти при исполнении служебных обязанностей, правонарушение, предусматривающее административное наказание. На первый раз я ограничусь устным предупреждением, но за это же деяние, совершенное повторно, вас могут депортировать».

– С тобой все ясно, дружок! – проговорил я и стал прикидывать, как оградить милую мою от домогательств. Ладно бы дело ограничилось взяткой, но я знаю Нику. Она вспылит, может наделать глупостей, а этот жулик, возможно, не один работает. «Прямо здесь он приставать не станет, камер полно. Наверху – тем более. А в лифте? В лифте нет камер, ответила Сеть. «Значит, надо попасть в лифт», – решил я. Оказалось, сделать это проще простого. В нижней части сдвижной перегородки имелись отдушины, в крыше кабины – тоже. Я завис под самым потолком. Ждать пришлось недолго: мужской голос прогудел: «Входите же!» – двери разъехались, и я увидел улыбающееся личико Ники. Она бодрилась, в кабину вошла, задрав нос. «Быстрей давай, пока едем. В кабине камер нет», – накинулся на нее Семен Петрович.

– Как бы намекнуть этой сволочи, чтоб катился ко всем чертям? – спросил я себя. – Пугнуть надо.

Выражение лица Ники внушало опасения. Не бросилась бы она на него, один Гейтс знает, что у этого типа в карманах. «Как его пугнуть?» Он наказан условно и боится высылки, ответила Сеть. «Ага! – сообразил я. – Тебе, дружок, надо напомнить о Большом Брате!»

«...потаскушка, я тебе устрою прогулку в парке!» – шипел лифтер. «Ну-ка отдай паспорт!» – грозно прикрикнула моя милая. Настала пора вмешаться, я снизился и завис над ними сантиметрах в двадцати.

«Ай!» – Ника отшатнулась, глядя на меня с омерзением. «Хэ-э!» – дохнул лифтер, глаза его съехались к переносице.

– Что, замочил штаны, долбоящер? – спросил я, наблюдая, как бледная рожа вымогателя, занявшая пол-экрана, покрывается бисеринками пота.

«Паспорт давай!» – потребовала Ника.

– Молодец, что вспомнила, – заметил я, – но лучше бы вообще не отдавала документы всяким проходимцам. Ведь я же предупреждал, не разговаривай с кем попало...

Тут я вспомнил, что нравоучений все равно никто не слышит. Никто, кроме Сети. У меня тут же возникли неопределенные подозрения, поэтому особо не обрадовался, когда увидел, что паспорт вернулся к Нике. Я повисел еще перед физиономией взяточника, больше для порядка, чем в назидание, и вылетел наружу. Чувство опасности не покидало меня, даже усилилось. Я огляделся, желая установить, откуда угроза. Улица. Парковое шоссе, ответила Сеть. Электрокары на стоянке. Такси, ответила Сеть, номера лицензий... Я отмахнулся, к черту лицензии. Сделал полный оборот, оглядываясь. Кому лифтер машет? Какой-то странный жест... Когда я получил ответ Сети, кем используется этот жест и что означает, чуть не лопнул от злости. С разлету заехал этой сволочи, Семену Петровичу в лоб, хотел добавить еще раз, метя в глаз, но потом до меня дошло – лучше мне заняться теми, кому он сигналил. Пока не поздно. Такси отъезжает. Кто водитель? Когда пришел ответ, я понял, что нужно искать новое средство защиты, одного шмеля мало. Айдиот, сидевший за рулем такси, судим был всего только раз, но не за браконьерство какое-нибудь. Он содержал е-бордель в Нижнем. Сутенер. Бордель накрыли, попутно всплыло еще одно дельце, связанное с исчезновением чипанутых клиентов, но причастность к этому владельца притона доказать не удалось. «Похоже, и этому помогли с условно досрочным освобождением, – сообразил я, разобравшись в обстоятельствах дела. – Но на это плевать. Чем он занят здесь? Просто таксист или...» Пока я раздумывал, такси выехало с парковки и повернуло туда же, куда пошла Ника. Угроза стала явной. Что делать? Беспилотный коптер, ответила Сеть. В пределах десяти секунд лета находятся геликоптеры с бортовыми номерами... «К черту номера! Любой!» – подумал я, лихорадочно соображая, как перехватить управление. Вот адреса портов, подсказала Сеть. В первый подсунуть команду «сбросить контроль четности», во втором погасить последний бит. Выждать. Вписать туда ссылку на терминал ручного управления. И тут же команду переадресации в первый порт. «Поймают тебя, Нетребко», – думаю, а руки сами скачут по клавишам. Новое окно. Это видео с камеры коптера. Где я? Ага, над парком. Выше подняться... Вон машина. Сейчас он нагонит Нику. Вперед!

Горизонт накренился, в окне терминала мелькнули ветви деревьев, потом асфальт шоссе. Я перескочил в другое окно, подхватил шмеля, привязал курс к белой кепке Ники и дал полную скорость. Нелегкое это дело – править двумя рулями. Голова кругом. Еще бы разобраться с вооружением беспилотника. Автоматическая малокалиберная пушка, разрывные снаряды, ответила Сеть. «Хм-м, лучше бы обойтись без трупов», – подумал я с неудовольствием, следя, как увеличивается в крестике прицела широкий капот электрокара. Потом спохватился: шмель! И вовремя. Чуть было не влепил моей милой подзатыльник. В каких-нибудь двух метрах отвернул.

«Вы очень торопитесь, девушка?» – услышал я. Голос показался знакомым, где я его... В записи разговора господина Палинского с человеком, который представился как Гвидо, ответила Сеть. «О чем они говорили?» – спросил я, выводя коптер на встречный курс. Длинная машина лениво ползла вдоль тротуара. Я одновременно получил ответ Сети: «О поставке живого товара» и услышал ответ Ники: «Да, я тороплюсь». Правильно, милая, пошли его к черту, думал я, соображая, что означает «поставка живого товара». Иногда туплю, я же уже говорил вам. Когда понял, что это значит, больше не раздумывал, но за это короткое время сутенер много успел. Перегородил дверью машины тротуар и вывалился наружу. Я привязал курс шмеля к его правому глазу, позволил насекомому атаковать на автопилоте и переключился на коптер. Еле удержался от того, чтобы всадить заряд в круглую кучерявую голову. «Андрей!» – отчаянно визгнула Ника. «Андрей-Андрей, – передразнил водитель, – держи хрен бодре...» И в этот момент он, отмахиваясь от шмеля, заметил висевший над крышей машины коптер. Я злорадно усмехнулся, заметив, как вытянулась мерзкая физиономия Гвидо. Можно было дать шмелю отбой. Я быстренько переключился, увел насекомое в сторону, чтоб не зацепить его ненароком. «Я ничего! – бормотал между тем водитель – Подвезти хотел! Я сейчас уе...» Он юркнул в салон.

– Нет, дорогой друг, уехать я тебе не дам, – процедил я сквозь зубы, выполнил боевой разворот и с первого захода всадил снаряд ему в колесо. Делая второй заход, мельком изучил обстановку шмелиным глазом. Водитель на дороге, повернулся спиной. Ника отбежала и залезла в кусты. «Молодец», – похвалил я храбрую девушку и выстрелил во второй раз, в лобовое стекло, особо не целясь. Нужно было дать понять дорогому Гвидо, что сегодня не его день и садиться за руль ему больше не следует, а лучше и вовсе убраться подобру-поздорову в Нижний. Глянув через крестик прицела на бешено работающие лопатки Гвидо, я решил, что затея удалась. Но коптер отпускать было рано, и я перевел его в режим патрулирования, перенес конечную точку маршрута к воротам парка и снова переключился на окно инсектобота.