Текст книги "В поисках смысла"

(А. Авторханов, «Утопист Бухарин и реалист Сталин», Слово, № 3, 1991.)

Как замечательно была осуществлена печально знаменитая акция – безопасное и комфортное путешествие (персон, по сути, вражеских) через Германию в пломбированном вагоне, написал Владимир Бурцев в статье «Наше несчастье и наш позор», напечатанной в газете «Общее Дело» 16 октября 1917 года:

«Вильгельм ΙΙ сделал то, чего в его положении никто, никогда, ни для кого не делал: он через свою территорию пропустил подданных воюющей страны… Проклятый Вильгельм хорошо знал, что он делал!»

(Кубань, № 6, 1990.)

* * *

После падения самодержавия обозначенный Сувориным сброд, но уже не дворянский – другой, из низших слоёв, выявил тенденцию плодиться, но в какие – то исторические моменты мелким назвать его было трудно, ибо сам о себе он так не думал.

«Поезд Наркомвоена 8 августа 1918 года состоял из 12 вагонов… работу фактически одного Троцкого обеспечивли 232 хорошо обутых, одетых, накормленных человека.» (Тут следует добавить, что «народный комиссар» передвигался под защитой броневика и отрядов: пулемётного, боевого морского, латышского стрелкового полка, кавалеристов – в общей сложности в количестве 85 человек.)

А у императора Всея Руси, пожалуй, подобные вещи выглядели скромнее: поезд был из 8 вагонов и сопровождающих скорее всего было раза в два меньше.

(Данные взяты из Военно – исторического журнала, № 9, 1990..)

* * *

Понять немудрено, что случилось в дальнейшем со страной.

«Если истребили дворян – помещиков, т. е. старый русский культурный класс, одаривший мир Пушкиным, Грибоедовым, Гоголем, Тургеневым, Гончаровым, двумя Толстыми и прочими deis minoribus; если истребили офицеров, на которых держалась военная мощь, в значительной мере и умственная; если уничтожили бюрократию, которая составляла спинной хребет русской национальной организации; если вылущили русских торговцев и промышленников; если зарезали интеллигенцию – новый культурный класс России, шедший на смену дворянству; если карательными отрядами выжгли хозяйственного мужика, базис мощных низовых русских соков, зародыш будущего культурного класса; если уничтожили Императорскую фамилию, т. е. символ национальной российской государственной структуры, то спрашивается: что осталось от русской нации в смысле ″старого мозгового вещества″?»

(Василий Шульгин, «Что нам в них не нравится», Кубань, № 12, 1990.)

* * *

В 1918 году Владимир Воейков, последний дворцовый комендант императора Николая ΙΙ должен был скрываться – его искали, ему угрожал арест. В результате он вынужден был спасаться бегством на юг и оказался в окупированном немцами Киеве. В Петрограде его жена была взята в заложники и какое – то время содержалась под арестом.

Поразительные лики революции высвечиваются иногда в бесхитростных свидетельствах переживших её, когда у кого – то вдруг раскрывается душа и неожиданно проявляются истинные чувства человеческие. Воейков в своих воспоминаниях пишет, что приключился с его арестованной женой такой эпизод.

«Однажды, когда чины караула были посланы для арестования одного генерала, оставшийся в караульном помещении красноармеец вступил с женою в откровенную беседу: полушёпотом он рассказал ей о своём былом житье на фронте, об эпизодах боевой жизни; и вдруг преобразившись из красноармейского разгильдяя в дисциплинированного солдата старых времён, он с большою гордостью поведал о том, что у него имеется Георгиевский крест 4 – й степени, который ему приколол к груди сам великий князь Николай Николаевич. На вопрос, отчего он его не носит, солдат с глубоким вздохом ответил, что не такие теперь времена. О преследованиях офицеров и массовых расстрелах он говорил с громадным возмущением, находя, что среди офицеров было много прекрасных, горячо любимых солдатами людей… Последние слова он произнёс совсем шёпотом.»

Далее Воейков касается дел киевских. (Правда, чисто «киевскими» их не назовёшь).

«Многолетняя работа Австрийского генерального штаба по подбору подходящих элементов для распространения идей ″украинизации″ Малороссии увенчалась явным успехом в дни заключения так называемого Брест – Литовского мира (согласно которому территория Малороссии отторгалась от России в пользу Германии).»

«Ещё в начале 1915 года в Германии под председательством одного отставного генерала образовалось общество ″свободной Украины″ – так назван был союз германских ревнителей украинского освободительного стремления; в его составе можно было встретить и депутата австрийского рейхстага, лично с Украиной ничего общего не имевшего. Первое, полученное мною от Украины впечатление: германская государственность в русской обстановке. В Киеве и Липках почти на всех перекрёстках стояли столбы с обозначением направлений к различным административным учреждениям германского штаба; жители столицы не имели права ходить по улицам Липок, не имея в кармане немецкого ″аусвайса″»

Не могла остаться в стороне для мемуариста фигура гетмана.

«Близко знавшие Скоропадского говорили, что ему не были дороги ни Малороссия, ни Великороссия (несмотря на десятилетнее его пребывание в свите государя императора), ни русский народ, а нужна была одна Украина, независимая от России, как он сам сказал в минуту откровенности – на положении королевства саксонского. Он старался угождать и монархистам, и украинцам, и немцам, и союзникам, в результате чего получалось отсутствие доверия и уважения к нему.»

Бывают же этакие говорящие фамилии, когда в самом имени человека сокрыта какая – то едкая ирония. Скоропадскому, скорость падения которого и в самом деле была предрешена, повезло лишь в одном: не попасть в петлю петлюровскую. А ведь угодил бы в неё, если б не пришло спасение от германцев.

* * *

Многие из тех, кто не предвидел последствий и в своё время призывал крестьянскую Русь «к топору» и в катастрофе, по счастью, избежал топора и был выброшен из страны, озлобились в обманутых надеждах и принялись поносить эту самую Русь.

Пройдёт полвека, сменятся поколения, но какие – то черты той интеллигенции (по Солоневичу – второсортной) останутся живучими, неизменными.

Княгиня Зинаида Шаховская, эмигрантка из России первой волны, так отозвалась о подобной публике, которую она довольно хорошо узнала: «попав на Запад, где личина либерализма выгодна, некоторая часть новоприбывших советских интеллигентов самоопределила себя ″либералами″, хотя и их высказывания, и их поведение подлинному либерализму совершенно чужды. Так же не либеральны и их печатные органы, например ″Синтаксис″, или недавно основанная ″Трибуна″. Я не веду какой – то список таких неубедительных ″либералов″ в кавычках, но трудно их совсем не заметить, поскольку все они имеют некое коллективное лицо; Кронид Любарский, Э. Эткинд, Е. Клепикова, её муж Вл. Соловьёв, А. Синявский, Б. Шрагин и др. Все они не только нетерпимы к инакомыслящим, но ещё и объединены русофобией. Не в коммунизме, а именно в России видят они опасность. Всё их беспокоит, даже самое нормальное и всё развивающееся стремление всех народов вернуиться к своим истокам, найти свои корни должно быть, по их мнению, запрещено русским.»

(Зинаида Шаховская, «О ″либералах″», Париж, май 1983 г. Из журнала Слово, 1990.)

О своём пребывании в Москве в 1956–1957 гг. Шаховская написала книгу, экземпляр которой 13 мая 1958 года во время пресс – конференции был вручен генералу де Голлю. Через два дня он ответил ей следующим письмом:

Княгиня, Как жива и волнующа Ваша книга.

«Ваша» Россия есть то, что она есть, была тем, чем она была, будет тем, чем она будет. Во что бы её ни «одевали», ничто не может переменить её сущность, её сущность очень большого, очень дорогого, очень человечного народа нашей общей земли.

Я был, Княгиня, тронут Вашей надписью и напоминанием о нашей борьбе.

Прошу Вас, Княгиня, принять уверение в моих почтительных и преданных чувствах.

ГЕНЕРАЛ ДЕ ГОЛЛЬ

Какое, однако, глубокое проникновение в самую суть существования такой страны как Россия! Вот бы почитывать скупые строчки эти нашим антипатриотам и либералам всех мастей на сон грядущий… Вместо молитвы.

* * *

В юбилейный год (семидесятилетие Октября) в столице появилась необычная публикация, предисловие к которой, написанное журналистом Феликсом Медведевым, начиналось так:

«– Я хочу вас познакомить с человеком необыкновенной, фантастической судьбы, – сказала Белла Ахмадулина, – бывшей княжной. Увы, бывшей дворничихой…»

Знакомство состоялось. В предисловии Медведев кратко коснулся подробностей жизни княгини, пережившей многое, в том числе и аресты, – и делает акцент на том, что «многие задавали ей один и тот же вопрос:

– Неужели вы, Екатерина Александровна, так пострадавшая от Советской власти, можете ей всё простить? Ведь столько раз вы были под арестом.

– Ошибаетесь, – всякий раз отвечала Е.А. Мещерская, – Советская власть никогда не лишала меня свободы. Она всегда меня освобождала, когда люди без совести и чести писали на меня доносы. Вот и нахожусь я перед вами, невредимая, с советским паспортом в кармане.

И никакого счёта Екатерина Александровна истории не предъявляла. Послужным списком Советской власти, служением ей стали записи в трудовой книжке бывшей княжны, не успевшей получить образования. С четырнадцати лет она сама себе зарабатывала кусок хлеба. Наследница миллионного состояния, нескольких дворцов, бесценных духовных сокровищ, которые были переданы новой России, она мужественно шагала по ступеням трудовой жизни. Преподавательница пения, руководительница детского сада, концертмейстер в струнном оркестре, мастерица по плосковязальным фанговым машинам, мотальщица, штопальщица на швейной фабрике, переводчица с немецкого и французского, художница, модельерша, учётчица, чертёжница, сотрудница лаборатории, музыкальный корректор, дворник…

Никогда она ничего не просила для себя. Только для других.»

Чтение воспоминаний этой удивительной женщины греет душу. Человек и в самом деле уникальной судьбы, Е.А. Мещерская обладала, как и её мать, поразительной стойкостью и за всю свою долгую жизнь, вопреки невзгодам, не потеряла веры в добро. И в свои 83 года сохранила ясный ум и хорошую память. Среди её родственников было немало людей замечательных. Вспоминает она об одном из них – графе А.А. Игнатьеве.

«Лёша был удивительный по своей порядочности человек. Живя в Париже и пребывая в должности военного атташе царской России, он держал на своём имени в парижском банке около 200 миллионов рублей.

– Эти деньги России, они принадлежат русскому народу, – говорил граф Игнатьев, пересылая все 200 миллионов через товарища Красина в Москву. За этот поступок его любимый младший брат Павел стреляет в него, но пуля, не задев черепа, легко проходит сквозь верх фетровой, с начёсом, шляпы… Простреленную братом шляпу Игнатьев привёз из Парижа в Москву. Предаваясь интереснейшим воспоминаниям, сидя в уютном кабинете, в своей квартире на проезде Серова, Лёша любил её демонстрировать гостям.

Несмотря на спасённую и переданную советскому народу царскую казну, инстанции ещё долго медлили и проверяли Лёшу, не давая ему права вернуться на Родину. За рубежом его уже давно окрестили ″агентом Лубянки″. Печать пестрела карикатурами на него.»

(Е.А. Мещерская, «Жизнь прожить…», Огонёк, № 43, 1987.)

Неисповедимы пути наши, Господи.

Сама жизнь таких аристократов как граф Игнатьев, княгиня Шаховская, княжна Мещерская подчёркивает позорное падение тех, кто считал себя «цветом нации» – этой самой другой, по Солоневичу, интеллигенции. Это о ней в своё время весьма нелестно отозвался Чехов – и был совершенно прав: эти люди, мнившие себя этакими «учителями жизни», из – за своего эгоизма, вечного легкомыслия, напыщенности, нежелания по – настоящему проникнуться судьбами своего народа, – в конце концов послужили детонатором несчастий, постигших страну.

Весной 1918 года одному из типичных представителей этой интеллигенции В.В. Вырубову (видный земский деятель из дворян с университетским образованием, после Февраля – товарищ министра внутренних дел Временного правительства), заявившему, что революция была неизбежна, поскольку её делал народ, Бунин ответил так:

«Не народ начал революцию, а вы. Народу было совершенно наплевать на всё, чего мы хотели, чем мы были недовольны. Я не о революции с вами говорю, – пусть она неизбежна, прекрасна, всё, что угодно. Но не врите на народ – ему ваши ответственные министерства, замены Щегловых Малентовичами и отмены всяческих цензур были нужны, как летошний снег…»

О да, народ свой Иван Алексеевич знал не понаслышке, неизмеримо лучше всех прочих…

И вот уже сто лет минуло и сколько событий прогремело в отечестве, но каким – то роковым образом сохранилось до наших дней и прекрасно себя чувствует живучее племя либералов – другой интеллигенции.

Часть вторая
Одинокие мысли

24.04.2016

Вот так опустишься с печалью с заоблачных высот на грешную землю – и вдруг, глядишь, какой – нибудь сущий пустяк разбудит в тебе нечто, казалось бы, навсегда канувшее в забвение.

И какие бывают однако смешные дела! Совершенно заурядный поход в известное место с желанием, как в старину, приобрести чего – то для души приятного – лёгкого белого вина просто – напросто ради его замечательного вкуса. Эдак берёшь бутылку и читаешь на этикетке: «Robertson – он, может, город и небольшой, но у него большое сердце. Объединены здесь 35 ферм, жители которых – виноградари в седьмом поколении – хранят любовь и уважение к земле, которые и заключены в каждой бутылке нашего вина.» (Вот такой привет с бутылочной этикетки из Южной Африки!) Ну как тут не купишь? А в голове тем временем рождается сомнение… Ну да, наученный горьким отечественным опытом, думаешь: написать – то на бумажке можно всё что угодно. Но как, чёрт его дери, написано! И возникает желание проверить. И вот итог: отличное лёгкое виноградное вино (не соврали, черти!). Мало того, вкус его напомнил, что во время όно (в шестидесятые годы прошлого века) наши украинские вина, совсем простые (такие, например, как «Надднипряньске» или «Пивденнобэрэжнэ») были ничуть не хуже! В то время профессиональное мастерство тамошних виноградарей (особенно крымских с их «Мускатом Красного камня») не уступало европейскому – почему и медалей немало нахватали на международных выставках. Нынче же следовало бы клеймо ставить не на этикетке, а на лбу сегодняшним прохиндеям.

И пошла в голове цепочка памятных деталей: одна такая бутылка (в продаже тогда были сплошь поллитровки) после денежной реформы 1960 – го стоила один рубль; за тот же рупь у баушки по соседству с общежитием можно было купить целый графин домашнего красного вина; стипендия была 45 рублей (бывшие 450); обед из трёх блюд (с приличным куском мяса – шницелем) в студенческой столовой стоил 70 копеек, по средней прикидке на месяц 21 рубль – на всё другое оставалось 24; вкуснейшее заварное пирожное в кофейне 10 копеек (по старому – рубль) штука; пообедать в ресторане можно было за 5 рублей…

«Ну что сказать, ну что сказать…» – напевали когда – то в каком – то водевиле.

Остаётся этот сумбур мой завершить следуюшим.

Снег, наконец, сошёл. В деревне нашей тишина, всё замерло в ожидании. Голые ветки деревьев недвижны, замерли, сосредоточены на таинственной внутренней работе. Через считаные дни почки на них буквально взорвутся. Но уже теперь появились первые, спешащие раньше успеть, экземпляры: сегодня Тамара принесла разбухшую, полураскрывшуюся почку.

3.05

Бог ты мой! В этом году исполняется уже двадцать лет довольно странному событию… В чужой стране, в заокеанском городе, стоял человек на автобусной остановке – и вдруг в его голове стали складываться стихи! Да ещё не на своём языке!

Всё это приключилось тогда со мной и завершилось впоследствии небольшим сборником стихов, написанных по – французски, который был издан в Париже.

Столь необычное увлечение заставило меня пристальнее взглянуть не только на то, что уже сделано во французской поэзии (я внимательно познакомился с ней от Вийона до Превера), но и присмотреться к тому, чем она жива в современности.

И тут постигло меня сильнейшее разочарование.

Данное Богом человеку Слово попросту подвергается легкомысленному жонглированию; абсурд, бессмыслица правит бал; даже красота языка почему – то выброшена на задворки; поэты, словно играющие в камешки дети, составляют, складывают из слов случайные картинки… И происходит это, похоже, по всей земле.

Воцарилась мода на столь примитивное занятие. В городе Монреале сподобился я в то время посетить в одном кафе поэтический вечер, где тронутые сединой и большей частью молодёжь под пиво или бокал вина творили священнодействие: поочерёдно выходили к микрофону и читали слушателям свои творения, в которых, опять – таки, маловато содержалось хоть какого – то смысла.

Что там читалось!

В стихах молодые демонстрировали публике ершистость, грубый эпатаж, причём предлагалось это на довольно примитивном уровне – сердитая молодёжь бросала вызов обществу (так познакомился я с рассерженной молодёжью – термин этот вошёл даже в историю культуры).

Ах, как же это всё знакомо – ведь мы всё это уже проходили… Было всё это уже, было… Было в своё время и в Париже, было и в Петербурге, (когда Пушкина «сбрасывали с корабля современности»). И вот теперь снова?

Но тут, кажется, всё приобрело какой – то зловещий оттенок. Нельзя ждать добра от этакой моды на фоне всеобщего падения не только культуры, но и грамотности.

4.05

Уже не один год (!) продолжаются в отечестве пустые разговоры о том, как следует преподавать в школе литературу. Разглагольствуют с реверансами в адрес ученика, каким образом его, бедного, заинтересовать чтением. Толкуют о том, что нынче, мол, другие времена и даже что, если ребёнок не хочет читать, – то это его право…

Какой только чепухи не услышишь от современных педагогов! Нередко несмышлёное дитя и учиться не желает. Так что же? Предоставим ему право быть неучем?

А вот прочитал в «Литературной газете» (уж это просто похоже на чью – то неумную шутку), что некие «радикалы от педагогики» предлагают переложить, скажем, Толстого или Островского… на рэп (!) – чтоб их творчество было понятней подростковой аудитории…

Приехали.

Горе – педагоги разделили точку зрения глупой квочки – мамаши недоросля из комедии Фонвизина, защищавшей чадо своё от лишних хлопот: «Для чего знать географию, когда можно доехать на извозчике?»

Куда же зовут эти самые радикалы?

Пошлейшее, до ужаса примитивное, бормотание с покачиваниями, подёргиваниями, с обезьяньими размахиваниями растопыренной пятернёй родилось в самых диких низах чёрной Америки – это был просто плевок в адрес очень богатой, разнообразной негритянской культуры (грубейшее отрицание своей культуры). Изобретение того же сорта, что и мотня штанов, болтающаяся возле колен (в таких штанах и от полиции бегать сложно). Вот что такое рэп. И то, что по всем градам и весям подхвачен он был маргиналами всех мастей, говорит лишь о несчастье, в которое, как в трясину, погружается современный мир.

И теперь с помощью этого «изобретения» нам предлагают опустить ещё одну великую культуру?

5.05

По каналу «Планета» показывали французский документальный фильм, посвящённый одной криминальной истории, в самом содержании которой кроется обвинение всему современному мироустройству.

В короткой фабуле, представляющей фильм, было изложено следующее. Некий Милле, будучи совсем молодым человеком, в 1954 году убил свою тётю. Посидел 20 лет в тюрьме. Освободившись, взял в жёны Фернанду… убил её, был возвращён в тюрьму. Отсидел, вышел (в возрасте 72 – х лет), повстречал Жизель. Насилие над ней снова закончилось тюрьмой.

Именно так – пунктирно, протокольно, бесстрастно – была представлена жизнь двуногого существа, вполне чудовищная. Из этого пересказа вытекает, что к преступнику – закоренелому рецидивисту! – применяют закон так же, как и для всех прочих. Однако по отношению к кому закон так странно снисходителен? К невоспитуемому убийце. Но жертвы – то его – чем же они – то провинились перед толерантным обществом, которое фактически помогло преступнику, чтоб они стали жертвами? Почему оно неспособно надёжно изолировать неадекватного субьекта и защитить своих граждан – в данном случае ни в чём не повинных Фернанду и Жизель?

Если человеческое общество уподобить некому живому организму, то можно сделать вполне определённый вывод: у него что – то случилось с мозгами.

10.05

В этой небольшой провинции Квебек уже насчитывается больше тысячи одонополых «семей», в которых содержатся… дети.

В доразвивавшемся до абсурда обществе никому – ни во властных структурах, ни в юриспруденции – почему – то не приходит в голову, что происходит очевидное поругание самого насущного, самого святого для выживания человечества – прáва ребёнка. Ему, как и во все времена рождённому единственной матерью от её связи с единственным отцом, взрослые дяди и тёти по каким – то своим бредовым мотивам, не спросив его, навязывают якобы родителей, создающих якобы семью.

О том, какие замечательные «семьи» – фактически в результате упомянутого насилия над детьми! – получаются от этого безобразия вещают в положительном смысле по телевидению, пишут статьи в газетах, помещают фотографии…

Вот на снимке двое парней – оба этакие крепкие, настоящие мужики, без малейшего намёка на то, что кто – то из них нашёл в себе нечто «женское». Довольно улыбаются, один держит на руках малыша… Смотришь на этих мачо – и становится не по себе: совершенно ясно, что никаких естественных причин к их союзу не было сроду, что педерастия их скорее всего приобретенная, то есть банальное следствие развращённости. Ну не заладилось, не повезло с прекрасным полом, а тут, по случаю, «повезло» соединиться друг с другом (и беда эта, к несчастью, среди молодых в современном мире показывает тенденцию к распространению, причём похожие истории с обратным знаком случаются и среди женщин). И теперь этим дружочкам подарили ребёнка на воспитание?!

А вот ещё одна «супружеская» пара: две дамы среднего возраста аж с двумя детьми, шестнадцати и девяти лет. И они рассказывают, какая у них есть замечательная семья. Поскольку в стране существуют праздники: день отцов и день матерей, читателям преподносится умилительная вещь: девочка – подросток делает подарки матери в её день, а другой матери – в день отцов (!)… Девчонка с удовольствием, улыбаясь, подтверждает, что с этим делом у неё нет никаких проблем. И девятилетний пацан заверяет интервьюэршу, что для него – это нормально.

Не оставляет горестное ощущение, что всё это – сладенькая ложь.

Возникает простой, как мычание, вопрос. Кем вырастут в этих «семьях» несчастные дети, по сути эгоистически принесённые в жертву плотским удовольствиям взрослых? За какие грехи им уготовна такая судьба? И если существует общество зашиты детей, почему оно не подаёт в суд на правительство, допустившего грубые нарушения права ребёнка на нормальное детство?

Впрочем, судя по всему, все эти вопросы останутся без ответа. Похожие репортажи – интервью с огромными фотографиями печатаются на первых страницах. – по существу рекламируется иной образ жизни. Представительница весьма сплочённого общества гомосеков и лесбиянок обнародовала в печати, что будет воплощена в жизнь программа, согласно которой на дюжине факультетов колледжей и вузов будут готовить педагогов, которые затем станут воспитывать отсталое, непросвещённое человечество…

11.05

Странные фигуры подвизаются на телевидении в России. Которым, похоже, и удержу никакого нет.

Станкевич, приглашаемый на многие передачи, из себя вовсю «корчит либерала». Этак разводя рученьками, он упорно гнёт свою линию по дискредитации внешней и внутренней политики страны, в которой он живёт и прекрасно себя чувствует. Причём, вальяжно разглагольствуя, этот достойный последователь демагога Горбачёва почему – то уверен, что никто не докопается до сути его хитрых уловок и подтасовочек.

Накануне посмотрел передачу (с Бабаяном), где прохиндей завёл речь об интересах России на Чёрном море, лукаво дав понять, что позицию правительства сам он вроде разделяет. Сперва было непонятно, чего это вдруг, ни с того ни с сего, пошла речь о славном море – что там за скелет спрятан в шкафу, помещающемся на плечах Станкевича? Но тут же ответ нашёлся: это Крым не даёт покоя либералу, хоть честно сознаться в этом он и побаивается. Рассказав (причём в деталях – сколько задействовано современных подлодок и кораблей – мол, соседи пусть озаботятся и остальной мир должен знать об этих происках) об усилении российского флота, он начинает… пугать возможным ответом со стороны соседей – не только Турции, но и Румынии, Болгарии и даже Украины, то есть он всех, кто его слышит в студии и в целой стране, не говоря прямо, наводит на мысль об эскалации напряжённости, которая может даже привести к войне, – к ухудшению обстановки, в чём, естественно, виновата только Россия.

Видать, у краснобая не совсем ладно с чувством юмора: ведь тут он, можно сказать, выступает просто в роли провокатора! Любой персонаж, имеющий отношение к указанной проблеме и услыхавший речения Станкевича (хоть в Турции, хоть в той же Румынии, один из посланцев которой как раз был на этой передаче), спохватится: а и в самом деле, чего ждём – надо действовать, надо дать адекватный ответ на каждую единицу российского флота, да и американцев позвать…

А случись что, демагог – провокатор первый и завопит: вот видите, я же предупреждал! Да уж не с умыслом ли он всё это делает?

12.05

Во второй половине прошлого века происходило бурное освоение космоса, в чём соревновались две великие державы. Это дало свои плоды и для исследования со спутников самой земли: суши, океана, атмосферы. Техника этой работы постоянно совершенствовалась, что позволило добиться выдающихся результатов – в том числе и в прикладных вопросах, в делах земных. Например, в наше время со спутника с высокой точностью можно определить в океане координаты судна, попавшего в бедствие, чтобы обеспечить его спасение.

И вот парадокс: земляне продолжают напоминать свифтовских лапутян, взирающих в небеса и не видящих, что у них под ногами. По – прежнему огромные усилия направлены на космические проекты, а планета наша остаётся на втором плане.

Творятся немыслимые, запредельные вещи: и в России, и в Северной Америке не один год уже горят леса, чудовищные пожары распространяются на огромные площади, и борьба с ними затруднена из – за масштабов бедствия. И это сегодня, когда с помощью спутников можно с точностью зафиксировать само начало возгорания и задействовать существующие в тех районах авиасредства для ликвидации пожара в самом его начале. Необходимо лишь спланированное рассредоточение в лесных массивах оснащённых авиацией специальных противопожарных центров (как это делается в населённых пунктах).

Но почему – то никто не торопится задуматься о заблоговременном выделении средств и создании подобной сети для спасения бесценного природного богатства, от которого зависит сама жизнь человечества.

13.05

Истинный творец понимает, сколь нелёгок путь творчества, и, как правило, сомневается в собственных усилиях. Бездари недоступны ни понимание этого, ни какие бы то ни были сомнения, её распирает наглость – всем этим богато так называемое современное искусство. Бешенство от неспособности к творчеству толкает бездарей на безумные выходки – в современном мире это принимает форму какой – то эпидемии. Подливают масла в огонь бессовестные деляги, мгновенно сообразившие, как на этом можно делать деньги.

14.05

Вот явилась невообразимая новость: Брейвик выразил… недовольство своим содержанием, письменно изложив какие – то придирки. (К слову сказать, в его распоряжении несколько комнат и то ли телевизор, то ли компьютер.)

Положим, этот, с позволения сказать, человек, хладнокровно – как на какой – нибудь банальной охоте! – отправивший на тот свет 77 себе подобных, до сих пор совершенно не понимает, кто он такой есть и как с ним по делу следовало бы поступить. Но не понимают и те, от кого это зависело!

Всё идёт к тому, что претензии недочеловека будут рассмотрены – и скорее всего удовлетворены, поскольку подобная процедура предписана законом…

Определённо мы живём в свихнувшемся мире.

20.05

В интервью «Литературной газете» поэт Олжас Сулейменов упомянул, как один выдающийся физик отреагировал на вопрос: «Что надо сделать, чтобы школьники лучше усваивали физику?» Учёный ответил: «Надо увеличивать количество уроков литературы.» (!)

Многие станут ломать голову над «парадоксом». А ничего странного как раз в его ответе нет. Одно другому не только не служит помехой, но – помогает! Как и знания математики и физики гуманитарию, поскольку работа каждого полушария головного мозга стимулирует работу другого.

25.05

Известное дело: в мире нашем во многих областях мода порой меняется неожиданно, непредсказуемо. Хочется надеяться, что сегодня мы дожили до такого времени, когда уже скоро станет очень модным вид человеческого тела неискажённого, нетронутого, чистого… без единой татуировки, без колец и прочих дикарских надругательств над человеческим естеством. Глядишь, с новой модой этой и мы, русские люди, перестанем изображать себя этакими всемирными попуасами.

31.05

Существуют в человеческой истории своеобразные последствия каких – то событий, восстанавливающие время от времени, можно сказать, историческую справедливость – последствия, наказывающие тех, кто однажды вознамерился нарушить установившийся на данный момент порядок мирового устройства. И в этом чудится даже некий мистический оттенок.

Кажется, больше всего это случалось в России (условно говоря, на пространстве от Карпат до Урала – да, впрочем, и дальше).

Атаковавшие её всей своей неисчислимой ратью монголы и поставившие славян на колени на целые столетия в конце концов получили отпор от своих данников, ослабели, подчинились, частью ассимилировались, частью остались в когда – то ими завоёванной стране отдельными вкраплениями, совершенно потеряв какое бы то ни было влияние на её судьбу.

Конечно, случилось это не сразу, процесс освобождения русских от гнёта был растянут во времени, но возмездие за нападение и перенесённые затем страдания неизменно приходило. Какое – то время распавшаяся Орда ещё досаждала бывшим побеждённым. Примечательна судьба Крымского ханства, при поддержке султана Османской империи беспрерывно опустошавшего южные области Московии, – в конце концов оно поплатилось своим исчезновением.

Упорные попытки Речи Посполитой посадить своего ставленника на престол московский закончились для её государственности, спустя годы, суровым наказанием: Польша надолго сделалась одной из провинций Российской империи.