Текст книги "Битва за Кавказ"

30 января в 06.00 противник начал атаку со стороны Мечетинской, и все орудия, которые ранее были отведены в тыл, оказались под ударом головных частей наступающих. 6-я батарея попала в плен. В 3-й батарее были перебиты все лошади, и пушки пришлось бросить. Удалось вывести только два орудия 5-й батареи. В 11.00 вся артиллерия 711-го АП прекратила свою деятельность. Поражение понес также 902-й СП, но никаких документов по нему не сохранилось.

Дивизия отступила к пос. Манжуковский, где приводила себя в порядок.

В целом в боях у Зернограда больше потери понесла не только 248-я СД, но и другие части 28-й армии. Документов этого периода почти не осталось – секретные дела, журналы боевых действий и карточки учета личного состава были сожжены или утрачены в боях. Но достаточно посмотреть сводки по составу, чтобы сделать вывод – строго говоря, 248-я СД была разгромлена. Курсанты были выбиты практически все. Потери дивизии превысили 85 % личного состава, и, исходя из обычного соотношения убитых и раненых, число погибших следует взять минимум за 1500 солдат и офицеров, а раненых – за 3000. Реально соотношение погибших и раненых было хуже, так как поле боя осталось за противником, а метель и пришедший вместе с ночью мороз не оставлял шансов выжить тем, кто с ранениями остался лежать в степи.

Погиб командир 905-го СП майор Помовицкий, погиб командир 902-го СП майор Кроха, были тяжело ранены командир 771-го АП майор Рогоза и находившийся в боевых порядках командир 248-й СД Николай Галай. В строю остался только командир 899-го СП подполковник Жуков»⁵³³.

Ошибки командира 248-й дивизии и командиров полков заключались в том, что они не организовали прикрытие пехотой артиллерии и разведку, позволив застать себя врасплох. Ошибка же командующего 28-й армией генерал-лейтенанта В.Ф. Герасименко была в том, что он не подкрепил группировку, наступавшую на Зерноград, танками, понадеявшись на противотанковую артиллерию. В 28-й армии имелась 6-я гвардейская танковая бригада и 51-й отдельный танковый полк. Пусть они были далеко не в полной штатной численности. Но и 11-я германская танковая дивизия была далеко не в лучшем состоянии. Если верить советским донесениям, 248-ю стрелковую дивизию атаковали всего 11 танков. Вряд ли больше танков Бальк использовал против 52-й и 79-й стрелковых бригад. По числу боеготовых танков 11-я танковая дивизия уступала штатной численности советской танковой бригады⁵³⁴. Сейчас бы на подступах к Ростову очень пригодились бы танковые силы Донского фронта, которые в этот момент осуществляли стратегически бессмысленное наступление на окруженную армию Паулюса. В распоряжении Рокоссовского было 5 танковых бригад, 1 мотострелковая бригада, 14 отдельных танковых полков и 1 отдельный танковый батальон. Возможно, половины этих сил хватило бы для того, чтобы перерезать коридор у Ростова.

22 января была отдана директива о том, что северная группировка 1-й танковой армии должна была отступать на север через Тихорецкую. Дивизии же 17-й армии должны были отступить на плацдарм у Темрюка вместе с южной группировкой 1-й танковой армии, заняв линию Готенкопф. Как отмечает американский историк Роберт Форчик, «позиция Готенкопф, или Голубая линия, никогда не была чем-то большим, чем тонкая серая линия солдат, удерживающих траншеи и деревянные бункеры, прикрытые колючей проволокой и минами. Однако из-за узости сектора и заболоченности большей части местности Кубань была особенно хорошо приспособлена для обороны». Линию Готенкопф также называли «Голубой линией», так как Гитлер однажды на карте очертил оборонительный периметр Кубанского плацдарма синим карандашом⁵³⁵. В это время войска советского Южного фронта быстро развивали наступление на Ростов. Клейст хотел отвести основные силы группы армий на север через Ростов, лишь часть дивизий 17-й армии отведя на Таманский полуостров. Но Гитлер решил иначе. 25 января 4-я танковая армия нанесла контрудар и оттеснила советские войска от Ростова к Манычу. 29 января 1-я и 4-я танковая армии соединились, что означало окончание отступления вермахта с Кавказа. 1 февраля 1-я танковая армия достигла Ростова, а после 2 февраля 17-я армия отступила на позицию Готенкопф. Отступающим пришлось пройти 500–600 км по пересеченной местности и без поддержки с воздуха, так как все силы люфтваффе были сосредоточены на снабжении окруженных в Сталинграде. Пришлось оставить и почти 10 тыс. т дорогостоящего оборудования особой бригады люфтваффе, занимавшейся восстановлением нефтедобычи и нефтепереработки.

Потери группы армий «А» во время отступления с Кавказа в январе 1943 года оказались на удивление небольшими – 1028 убитыми, 3541 ранеными и 443 пропавшими без вести. В первой декаде февраля 17-я армия, отражая последние советские атаки, потеряла еще 1701 убитого, 5711 раненых и 764 пропавшими без вести⁵³⁶. В первой декаде февраля 17-я армия взяла 1709 пленных. А за январь группы армий «А» и «Юг» взяли примерно 8252 пленных⁵³⁷.

Как отмечал И.В. Тюленев, «к началу февраля “северокавказцы” подошли к Азовскому морю и закрепились на важных рубежах в районе Ейска, Новобатайска. В этот момент из состава Северо-Кавказского фронта была передана Южному фронту конно-механизированная группа и 44-я армия. Остальные войска получили приказ: вместе с Черноморской группой войск Закавказского фронта уничтожить гитлеровские соединения, отступавшие с Северного Кавказа на Тамань»⁵³⁸.

По донесениям фронтов, во время Северо-Кавказской операции с 1 января по 4 февраля 1943 года Войска Закавказского фронта (с 25 января – Северо-Кавказского фронта) безвозвратно потеряли 15 058 человек, тогда как санитарные потери достигали 37 326 человек. Также Черноморский флот безвозвратно потерял 216 человек, а 222 человека были ранены или заболели⁵³⁹. Это дает соотношение советских и германских безвозвратных потерь 3,9: 1 в пользу вермахта, а с учетом румынских потерь немецкое преимущество еще более уменьшается. Однако данные о безвозвратных потерях в сборнике Кривошеева надо умножать на 3. В этом случае соотношение будет 11,1: 1 в пользу вермахта, что кажется гораздо ближе к действительности, с учетом установленного нами соотношения потерь на фронте 16-й германской моторизованной дивизии в калмыцких степях и на фронте 11-й германской танковой дивизии на подступах к Ростову практически в то же самое время.

Румынские потери в ходе отступления на Таманский полуостров и до последующей эвакуации в Крым в октябре потеряли 1598 убитыми, 7264 ранеными и 806 пропавшими без вести⁵⁴⁰.

В период с 25 июля 1942 года по 30 января 1943 года группа армий «А» потеряла около 72 000 человек, в том числе 22 000 убитыми и пропавшими без вести. Румынская 3-я армия на Северном Кавказе потеряла около 45 000 человек, в том числе более 12 000 убитых и пропавших без вести⁵⁴¹.

В целом германская тактика маневренной обороны в боях за Ростов увенчалась успехом. Как писал Бальк, «активная оборона была нашей огромной силой. Без него мы бы давно утонули в красных массах»⁵⁴².

Соединения конно-механизированной группы генерал-лейтенанта Николая Яковлевича Кириченко, входившей в состав Северо-Кавказского фронта, а с 5 февраля 1943 года – в состав Южного фронта, понесли следующие потери в период с 3 января по 10 марта 1943 года: 4-й гвардейский Кубанский казачий кавалерийский корпус – 699 убитыми, 1908 – ранеными, а всего – 2607 человек; 5-й гвардейский Донской казачий корпус – 199 убитых, 561 раненых, 21 пропавший без вести, а всего 781 (в документе ошибочно: 773); танковая группа – 38 убитыми, 48 ранеными, 20 пропавшими без вести, а всего – 106 человек. Общие потери конно-механизированной группы составили 937 убитыми, 2518 ранеными и 41 пропавшими без вести, а всего 3496 человек. Однако только один 42-й гвардейский кавполк 10-й гвардейской кавдивизии 4-го гвардейского кавкорпуса на 18 марта насчитывал 329 человек, а с 18 марта по 13 мая 1943 года получил пополнение рядовым и младшим командным составом в 863 человек, из которых жившие на территории оккупированной немцами и побывавшие в плену и в окружении в общем до 70 %. Никаких потерь после 18 марта полк не понес, так как еще 9 марта вместе с 4-м гвардейским корпусом был выведен с фронта на переформирование⁵⁴³. Можно предположить, что полученные пополнения восполняли потери, которые были понесены полком в период с 3 января по 10 марта 1943 года. Поскольку полк наверняка получил и какое-то пополнение офицерами, общие его потери могли составить до 900 человек. Но тогда получается, что на один 42-й гвардейский кавполк пришлось более одной трети потерь всего 4-го гвардейского кавкорпуса. Между тем в составе 10-й гвардейской кавдивизии было еще два кавполка и другие части дивизионного подчинения. Также и в составе двух других дивизий 4-го гвардейского кавкорпуса, 9-й гвардейской кавалерийской и 30-й кавалерийской, было по 3 кавполка и другие части дивизионного подчинения. Получается, что каждый из оставшихся кавполков в среднем потерял в 4 раза меньше, чем один 42-й гвардейский кавполк, что представляется невероятным. Скорее всего, можно предположить, что реальные потери 4-го гвардейского кавкорпуса были занижены примерно в 3 раза, главным образом за счет безвозвратных потерь. Вероятно, значительный недоучет потерь был и в других соединениях группы Кириченко.

В то же время, даже оказавшись в окружении, советские кавкорпуса в ходе февральской попытки прорыва Миус-фронта в 1943 году мобилизовывали местное население. Так, 8-й кавалерийский корпус при попытке прорыва после Дебальцевского рейда попал в окружение и при попытке прорыва был почти полностью уничтожен. Командир 112-й дивизии генерал-майор М.М. Шаймуратов был убит, равно как и заместитель командира корпуса генерал-майор С.И. Дудко, а командир корпуса генерал-майор М.Д. Борисов попал в плен. Выход же из окружения 21-й кавдивизии 8-го кавкорпуса «прикрывало ополчение из местных подпольщиков и патриотов»⁵⁴⁴. Во время этого же рейда германская 17-я танковая дивизия во время взятия Чернухина 19 февраля 1943 года потеряла 3 убитых и 2 раненых, оценив потери противника в 40 убитых, 35 пленных и захватив в качестве трофеев 4 артиллерийских оружия, 6 противотанковых пушек, 2 зенитных оружия, 1 миномет, 3 пулемета и 60 поврежденных автомашин⁵⁴⁵.

Практически все территориальные приобретения, сделанные во время германского марша на Кавказ, за исключением небольшого Кубанского плацдарма, были утрачены. Достичь заветной цели – Баку не удалось, в первую очередь, из-за того, что все больше сил германскому командованию пришлось бросать в район Сталинграда. Сыграли свою роль и трудности со снабжением группы армий «А». Однако немцы благополучно выскочили из кавказской западни, не понеся больших потерь и нанеся Красной армии потери на порядок больше. После отступления на Кубанский плацдарм все соединения группы армий «А» сохранили боеспособность. Тем не менее, они не смогли достичь кампании 1942 года и захватить Баку с его нефтепромыслами. Теперь инициативой владели советские войска. Но окружить и уничтожить группу армий «А» не удалось. Руководство Ставки ВГК в лице Сталина, Жукова и Василевского не осознало, что главный удар в январе 1943 года слеловало наносить Южным фронтом в направлении Ростова, сконцентрировав здесь все силы и средства. В сложившейся ситуации захват Ростова был гораздо важнее, чем взятие Воронежа или Харькова. Но Сталин, по всей вероятности, решил, что можно быть сильным везде. Его ближайшие советники Жуков и Василевский как минимум не смогли разубедить его в этом, а вполне возможно, и сами выступили инициаторами подобного решения. Ведь как раз в январе 1943 года тот же Жуков руководил операцией «Искра» по прорыву блокады Ленинграда и именно за эту операцию был удостоен маршальского звания. Но поскольку в тот момент прорыв блокады не имел критического значения для снабжения Ленинграда, который и после установления в январе 43-го сухопутного коридора с Большой землей все равно пришлось продолжать снабжать главным образом через Ладожское озеро, то с операцией «Искра» можно было обождать месяц ради разгрома вермахта на Кавказе.

Борьба за кубанский плацдарм – затянувшийся эпилог битвы за Кавказ

4 февраля, когда уже стало ясно, что немцы успеют уйти через Ростов, была издана директива Ставки о разгроме Краснодарской группировки противника. Северо-Кавказскому фронту предписывалось «не позже 10–12 февраля окружить краснодарскую группировку противника и уничтожить ее так же, как она была окружена и уничтожена нашими войсками под Сталинградом». Для этого было приказано:

«а) 58-ю и 9-ю армии повернуть в обход Тимашевской и как можно быстрее выйти в тыл противнику, отрезав ему пути отхода в районе Варениковская, Троицкая, Славянская. В районе Троицкая, Варениковская соединиться с частями Черноморской группы;

б) удар 56-й армии в направлении Крымской усилить 18-й армией, повернув ее в западном направлении с задачей как можно быстрее выйти в район Троицкой навстречу 9-й и 58-й армиям, где и замкнуть кольцо окружения всей тимашевско-краснодарской группировки противника;

в) 37-й и 46-й армиям наступать на Краснодар с востока и с севера;

г) 47-й армии, не распыляя своих усилий на широком фронте, прорвать оборону противника в направлении Абинской, как можно быстрее захватить Крымскую и, соединившись с частями 58, 9 и 56-й армий, окружить крымско-краснодарскую группировку противника;

д) частью сил 58-й и 9-й армий очистить от противника территорию до побережья Азовского моря, занять Ейск и Приморско-Ахтарскую»⁵⁴⁶.

Учитывая уровень германского сопротивления, все эти задачи были нереальны. 17-я армия успела отступить на Кубанский плацдарм. «Сталинград на Кубани» не получился. А ведь разгром и уничтожение группы армий «А» наверняка на несколько месяцев приблизил бы окончание войны. 44-я армию и группу Кириченко Сталин с большим запозданием передал Южному фронту с задачей ударить в тыл ростовской группировки в обход Батайска и Ростова.

9 февраля 1943 года Северная и Черноморская группа начали наступление. Группе И.Е. Петрова было сложно наступать, так как были трудности со снабжением и большая часть ее артиллерии еще не прибыла на фронт. Из-за дождей разлилась река Бейсуг и озеро Лебяжье, так что германский 52-й армейский корпус сравнительно легко ушел от преследования 9-й армии. 13-я танковая дивизия успела занять позиции у города Тимашевск за рекой Кирпили. Тем не менее 37-й армии удалось захватить опорные пункты Воронежская и Кореновская на линии Готенкопф прежде, чем к ним вышел германский 49-й горнострелковый корпус.

46-я армия генерал-майора И.П. Рослого захватила плацдарм за Кубанью. 18-я армия тоже захватила плацдарм и навела понтонный мост, по которому переправилась 40-я отдельная мотострелковая бригада. 4-я германская горнострелковая дивизия попыталась удержаться в Старокунской на Кубани, но, будучи обойдена с флангов, вынуждена была отступить. Части 56-й армии захватили Шенджий и вынудили группу Ангелиса отступить на север, к Краснодару. Утром 10 февраля арьергардная германская 198-пехотная дивизия переправилась через Кубань в Краснодар и взорвала за собой последний мост. Группа Ангелиса не стала оборонять Краснодар. Ее отход прикрывала 198-я дивизия. В полдень 11 февраля советские войска заняли аэродром Краснодара. Но немцы успели эвакуировать Краснодар и подорвать стратегические объекты, в том числе НПЗ. 12 февраля 40-я мотострелковая дивизия освободила город.

На «Линии Хубертус» 11 февраля 1943 года в результате авианалета погиб командир 46-й пехотной дивизии генерал-майор Эрнст Хацциус⁵⁴⁷. В тот же день немцы оставили Тимашевск. За 12 дней германская 17-я армия отступила под прикрытием арьергардов. 49-й корпус потерял за 2 недели отступления менее 200 убитых и пропавших без вести. К 24 февраля 49-й и 52-й корпуса отступили за реку Протока, по которой проходила линия «Посейдон», тогда как группа Ангелиса прикрывала Крымскую. 24–26 февраля части 1-й горнострелковой дивизии отбросили советский танковый батальон от Троицкой⁵⁴⁸.

В покаянном письме Хрущеву от 21 июля 1953 года, уже после ареста Берии, С.М. Штеменко так описывал поездку с Берией на Северный Кавказ в феврале 1943 года: «Второй раз я выезжал с Берия в 1943 году на Северо-Кавказский фронт в район Краснодара. Там он был около 10 дней. В этот период я выполнял его поручения, ездил в войска, собирал обстановку, готовил проекты донесений в Ставку, принимал участие при рассмотрении вопросов фронта. Активных наступательных операций в это время фронт не проводил. Обе стороны сидели в обороне. Вся деятельность Берия на фронте свелась в основном к помощи фронту в вопросах снабжения»⁵⁴⁹.

18 февраля 1943 года Ставку Гитлера посетил свежеиспеченный фельдмаршал фон Клейст. На Энгеля он произвел благоприятное впечатление своим «жестким подходом к принятию решений»⁵⁵⁰.

На Кубанском плацдарме первоначально оказались 6 румынских дивизий численностью 64 000 человек. По мнению Форчика, на более подходящей для обороны пересеченной местности, имея достаточно артиллерии, в том числе противотанковой, и поддержку с воздуха, румыны здесь стойко оборонялись и, в отличие от степей Сталинграда, успешно противостояли советскому натиску⁵⁵¹. Как представляется, еще большую роль играло то, что 4 из 6 румынских дивизий были элитными и кадровыми (2 кавалерийские и 2 горнострелковые, а также 1 танковый батальон), а потому имели гораздо лучшую боевую подготовку и качество личного состава. Под Сталинградом же преобладали недавно сформированные пехотные дивизии из новобранцев, а единственная танковая дивизия также была недавно сформирована и не имела боевого опыта.

В начале февраля Северо-Кавказский фронт имел 275 танков против 11 исправных германских танков и 30 штурмовых орудий. В мае Северо-Кавказский фронт располагал уже 400 танками и САУ. У немцев число танков выросло до 49, а штурмовых орудий осталось 30. Но уже в июне германская бронетехника, за исключением штурмовых орудий, отправилась в Крым. В начале июля на Кубанском плацдарме осталось две роты самоходных орудий (истребителей танков) «Мардер II» (28 единиц), 15 трофейных французских танков, а также 50 чешских PzKpfw 38(t) в румынском танковом батальоне⁵⁵².

Как отмечает Р. Форчик, «огневая мощь советской пехоты была также оценена генералом И.Е. Петровым как “крайне недостаточная” по сравнению с немецкой огневой мощью; это кажется странным, учитывая количество имеющегося автоматического оружия и минометов, но объясняется, по всей вероятности, тем, что недостаточная подготовка мешала советской пехоте использовать свое оружие с максимальной отдачей. Многие советские военнослужащие, служившие на Кубани, были только что мобилизованными призывниками, поспешно брошенными в бой»⁵⁵³.

К 25 февраля на Кубанском плацдарме 12 германских и 4 румынских дивизии 17-й армии удерживали «линию Посейдона» протяженностью всего 120 км. Ключевой позицией была станица Крымская, которую обороняла 97-я егерская дивизия. Передовая оборонительная позиция была оборудована в районе Абинской, в 12 км восточнее Крымской. Ее обороняла боевая группа полковника Фридриха-Вильгельма Отте, командира 207-го егерского полка. Она должна была выиграть время для укрепления позиций в Крымской. Две атаки советской 56-й армии на Абинскую 26–27 февраля и 10 марта были отражены с большими для нее потерями. Немцы сами ушли из Абинской 24 марта, когда закончилось строительство позиций у Крымской.

Севернее Кубани 49-й и 52-й корпуса отразили атаки 37-й и 9-й армий в районе Протоки. 317-я и 351-я стрелковые дивизии советской 58-й армии под командованием начальника штаба армии генерал-майора М.С. Филипповского попыталась обойти левый фланг 52-го корпуса по болотистому побережью Азовского моря. Первоначально в наступлении должна была участвовать и 417-я стрелковая дивизия. Но она не успела подойти к началу операции. Против группы Филипповского генерал Конрад бросил 2 батальона 46-й пехотной дивизии, батальон 1-й горнострелковой дивизии, велосипедный полк и боевую группу 13-й танковой дивизии. 28 февраля они отрезали группу Филипповского, причем советским солдатам приходилось сражаться буквально по колено в ледяной воде. Азовская флотилия контр-адмирала С.Г. Горшкова послала Филипповскому три катера с 300 т продовольствия и боеприпасов. 4 марта группа Филипповского попыталась прорваться, но лишь незначительной части окруженных во главе с генералом удалось выйти к своим. Потери 49-го горнострелкового корпуса во время 12-дневных боев на линии Посейдона составили около 800 убитых и раненых⁵⁵⁴. В марте 1943 года группа армий «А» взяла 2801 пленного, в том числе 1568 – в первой декаде марта⁵⁵⁵. Вероятно, они были в основном из группы Филипповского.

В момент начала советского контрнаступления на Кавказе в начале января 1943 года ВВС Закавказского фронта имели в 9 раз больше боевых самолетов, чем противник. К маю 4-я и 5-я воздушные армии и ВВС располагали почти 500 истребителями. Им противостояли 3-я и 52-я истребительные эскадры люфтваффе, состоявшие из опытных боевых пилотов, многие из которых считались асами⁵⁵⁶.

На 1 февраля 1943 года группа армий «А» состояла из одной только 17-й армии и включала в себя следующие корпуса: 5-й армейский генерала от инфантерии Вильгельма Ветцеля (9-я и 73-я пехотные, 5-я авиаполевая, 3-я румынская горнострелковая и 10-я румынские дивизии); 44-й армейский (группа Ангелиуса) генерала артиллерии Максимилиана де Ангелиса (97-я, 101-я егерские, 125-я, 198-я пехотные дивизии, румынский кавалерийский корпус в составе 6-й и 9-й кавалерийской и 19-й пехотной дивизий); 49-й горнострелковый генерала горнострелковых войск Рудольфа Конрада (1-я, 4-я горнострелковые и 46-я пехотная дивизии); 52-й армейский генерала инфантерии Ойгена Отта (50-я, 370-я пехотные, 13-я таковая дивизии, 2-я румынская горнострелковая дивизия). Непосредственно штабу 17-й армии подчинялась словацкая быстрая дивизия, но она 1 февраля была выведена с фронта и переправлена в Крым. Ее арьергарды приняли лишь ограниченное участие в боях за Краснодар. Люфтваффе было представлено 3-й эскадрильей 52-й истребительной эскадры (Bf-109G) и 13-й словацкой эскадрильей той же эскадры (Bf-109F). Кригсмарине были представлены 1-й и 3-й десантными флотилиями быстроходных десантных барж, 3-й флотилией минных тральщиков (тральщики R36, R37, R163, R165, R166) капитан-лейтенанта Классмана и 1-й флотилией торпедных катеров (торпедные катера S-26, S-27, S-28, S-40, S-47, S-51, S-72, S-102) и 4-й итальянской флотилией малых противолодочных средств (MAS) командора Франческо Мимбелли (8 катеров).

Во время обороны Кубанского плацдарма группа армий «А» получила следующие усиления: 4-ю эскадрилью 1-й истребительно-бомбардировочной эскадры (Bf-110) в феврале; штаб 3-й истребительной эскадры (Bf-109G), 1-ю эскадрилью 3-й штурмовой эскадры (Ju-87D), 3-ю эскадрилью 4-й бомбардировочной эскадры (He-111) в марте; 1-й авиакорпус в составе 2-й и 3-й эскадрилий 3-й истребительной эскадры (Bf-109G), 1-ю и 2-ю эскадрильи 52-й истребительной эскадры (Bf-109G), штаб и 1-ю, 2-ю и 3-ю эскадрильи 2-й эскадры пикирующих бомбардировщиков (Ju-87D), 3-ю эскадрилью 77-й эскадры пикирующих бомбардировщиков (Ju-87D); штаб и 1-ю и 2-ю эскадрильи 51-й бомбардировочной эскадры (Ju-88), штаб и 1-ю, 2-ю и 3-ю эскадрильи 55-й бомбардировочной эскадры, 2-ю эскадрилью 1-й эскадры штурмовой авиации (Fw-190A/Hs-123B) в апреле; 79-ю пехотную дивизию в мае; 1-ю румынскую горнострелковую дивизию в июне; 98-ю пехотную дивизию, румынский танковый батальон, румынскую группу пикирующих бомбардировщиков в июле.

В свою очередь, из группы армий «А» были изъяты или переброшены в Крым следующие соединения: переданы группе армий «Юг»: 46-я пехотная дивизия (процесс передачи происходил с 26 февраля до конца марта); 198-я пехотная дивизия (процесс передачи происходил с 26 февраля вплоть до апреля); 52-й армейский корпус без 13-й танковой дивизии (начиная с 3 марта); 2-я румынская горнострелковая дивизия была выведена в Крым 17 марта; 1-я германская горнострелковая дивизия в марте была отправлена в Грецию; в мае 5-я авиаполевая дивизия была выведена в Крым; в августе находившаяся в Крыму 13-я танковая дивизия была передана в группу армий «Юг».

С советской стороны Кубанский плацдарм осаждал Северо-Кавказский фронт, которым с января по май 1943 года командовал генерал-полковник И.И. Масленников, а с мая по ноябрь – генерал-лейтенант И.Е. Петров. В состав фронта на 1 февраля 1943 года входили 18-я армия генерал-майора А.И. Рыжова (11 февраля его сменил генерал-лейтенант К.А. Коротеев, а того 16 марта сменил К.А. Леселидзе); 46-я армия генерал-майора И.П. Рослого (в марте его сменил генерал-майор В.В. Глаголев), 47-я армия генерал-лейтенанта К.Н. Леселидзе (в марте его сменил генерал-майор А.И. Рыжов, а того в июле сменил генерал-майор П.М. Козлов), 56-я армия генерал-майора А.А. Гречко, 9-я армия генерал-майора К.А. Коротеева (был заменен генерал-майором В.В. Глаголевым 11 февраля, 22 марта возвращен на должность, 20 июня заменен генерал-майором, а с октября генерал-лейтенантом А.А. Гречкиным, остававшемся на этом посту до 30 ноября).

4 марта 1943 года старший лейтенант Владимир Стеженский, находясь под Новороссийском, написал в дневнике: «Фрицы угощают нас время от времени гостинцами. Сегодня второй раз нам достается. Убило адъютанта нашего начальника штаба. С продовольствием тоже скверно: третий день получаем только по 200 г хлеба. В других частях еще хуже. В соседней дивизии застрелили собаку, сварили ее и съели. Едят и дохлую конину, оставшуюся в наследство от румын. Связь с тылом ужасная, мы уже на равнине, а тыловые части, которые нас должны всем снабжать, все еще за горами у моря. Поэтому мы и не наступаем»⁵⁵⁷.

22 марта 1943 года 49-й горнострелковый корпус Конрада под натиском 9-й армии оставил Славянск и отступил на позицию «Анна» у Анастасьевской, в 8 км севернее Кубани. 26 марта советские войска нанесли главный удар по 50-й пехотной дивизии силами 2 стрелковых дивизий и 40 танков «Ли» из 92-й танковой бригады и 132-го отдельного танкового батальона. Атака проходила на открытой и заболоченной местности и была легко отражена, как и повторная атака 29 марта. Над полем боя активно действовали германские пикировщики Ju-87 «Stuka» из 1-й эскадрильи 3-й штурмовой эскадры. 31 марта немцы ушли из Анастасьевской и заняли позицию «Сусанна» у самой реки. Несколько советских атак в процессе отступления были отражены. По оценке Конрада, за время боев с 25 по 31 марта 1943 года потери 9-й советской армии убитыми и ранеными примерно в 10 раз превышали потери 49-го горнострелкового корпуса и составляли более 3000 только погибших. Также были выведены из строя все 40 танков, поддерживавших атаку⁵⁵⁸. В период с 24 по 31 марта германская 50-я пехотная дивизия на позиции «Анна» и на позиции «Сюзанна» потеряла 56 человек убитыми и пропавшими без вести и 177 ранеными. Советские потери дивизия оценивала в 2000 убитых и 32 танка. А 31 марта, когда советские войска с ходу атаковали позицию «Сусанна», их потери, по оценке штаба 50-й дивизии, составили 1200 убитых и 9 танков⁵⁵⁹. В период с 21 по 31 марта 1943 года потери немецкой 17-й армии составили 280 убитых, 794 раненых и 14 пропавших без вести, а всего 1088 человек⁵⁶⁰. Подавляющая часть этих потерь пришлась на 49-й корпус. Румынские потери составили за весь март 172 убитых, 563 раненых и 5 пропавших без вести⁵⁶¹. Все потери 17-й германской армии за декаду убитыми оказываются меньше предполагаемых советских потерь перед фронтом одной только 350-й пехотной дивизии в 11,4 рза. В третьей декаде марта 17-я германская армия взяла 420 пленных⁵⁶², вероятно, почти все они приходятся на корпус Конрада.

Неудачи на земле советских войск были частично компенсированы успехом морской авиации. ВВС Черноморского флота атаковали германские суда в Керченском проливе. Летчики 5-го гвардейского минно-торпедного авиаполка на бомбардировщиках Ил-4 сбросили 65 контактных мин АМГ-1, на которых 9, 14 и 15 марта подорвались и затонули 3 быстроходные десантные баржи (БДБ). Так как германский флот использовал на этом маршруте всего 20 БДБ, это была серьезная потеря. Германскому командованию пришлось перебросить в Керченский пролив дополнительные силы тральщиков. Однако советское командование рассматривало минные постановки с воздуха лишь как сугубо вспомогательное средство, уделяя главное внимание операциям на суше. Между тем, если бы советская сторона сосредоточилась именно на минных постановках, можно было бы еще до прибытия в регион значительных сил люфтваффе парализовать снабжение 17-й армии. А это вынудило бы немцев покинуть Кубанский плацдарм, причем с большими потерями при эвакуации⁵⁶³.

Между тем советская разведка просмотрела прибытие в Крым 1-го авиакорпуса люфтваффе генерал-лейтенанта Альфреда Манке в самом конце марта в составе 540 самолетов (135 истребителей, 211 бомбардировщиков и 198 пикирующих бомбардировщиков)⁵⁶⁴.

22 марта Сталин утвердил план Масленникова по разгрому 17-й германской армии. Основное наступление должна была вести 56-я армия против группы Ангелиса в Крымской. 9-я, 37-я и 58-я армии должны были вести вспомогательное наступление на левом фланге 17-й армии. Операция должна была начаться 4 апреля⁵⁶⁵.

В феврале и марте 1943 года 17-я армия потеряла 13 882 человека, в том числе 4098 безвозвратно, но получила очень небольшое пополнение. Автотранспорт находился не в лучшем состоянии. Снабжение также оставляло желать лучшего. 46-я и 198-я пехотные дивизии перебрасывались в группу армий «Юг». 2-я румынская горнострелковая дивизия была выведена в Крым, а немецкая 1-я горнострелковая была переброшена в Грецию для борьбы с партизанами.

Гитлер отверг идею эвакуации Таманского плацдарма для высвобождения сил. К 1 апреля 1943 года там в составе группы армий «А», включавшей одну только 17-ю армию, располагались 8 пехотных и 1 танковая немецкая дивизия, насчитывавшие 321 800 человек, 45 танков и штурмовых орудий, включая 35 боеготовых, и 581 орудие. На всем Восточном фронте (без Норвегии) немцы имели 147 пехотных и 22 танковые дивизии, насчитывавшие 2 732 000 человек, 1336 танков и штурмовых орудий, включая 612 боеготовых, и 6360 артиллерийских орудий. Отдел «Иностранные армии – Восток» полагал, что против Кубанского плацдарма располагаются 44 советские стрелковые дивизии и 2 танковые бригады, насчитывавшие 388 000 человек, 45 танков и САУ и 1749 орудий. Кроме того, имелись резервы в 2 стрелковые дивизии и 7 танковых бригад, насчитывавшие 23 500 человек, 100 танков и САУ и 87 артиллерийских орудий. Всего против группы арий «А» было сосредоточено 46 советских стрелковых дивизий и 9 танковых бригад, насчитывавшие 411 500 человек, 145 танков и САУ и 1836 орудий. Всего же Красная армия, по оценке германской разведки, имела на фронте 408 стрелковых дивизий и 143 танковые бригады, насчитывавшие 3 992 000 человек, 2755 танков и САУ и 16 646 орудий. В резерве находилось 60 стрелковых дивизий и 79 танковых бригад, насчитывавшие 730 500 человек, 1085 танков и САУ и 2582 артиллерийских орудия. Всего же советские войска на фронте (без Заполярья, но с включением стратегических резервов) оценивались в 504 стрелковые дивизии и 251 танковые бригады, насчитывавшие 5 152 000 человек, 6040 танков и САУ и 20 683 артиллерийские орудия⁵⁶⁶. В группе армий «А» на одну дивизию приходилось 35 756 человек, тогда как в соседней группе армий «Юг» на одну дивизию приходилось только 15 657 человек, в группе армий «Центр» – 15 554 человек, в группе армий «Север» – 15 106 человек, а в среднем по Восточному фронту – 16 166 человек. Рекордные показатели группы армий «А» объясняются тем, что в ее подчинении находились многочисленные тыловые и инженерные части, а также коллаборационистские формирования, созданные в Крыму или эвакуированные с Кавказа. Они дислоцировались преимущественно на Крымском полуострове. Часть из них использовалась для борьбы с партизанами, однако для противостояния регулярной Красной армии они не годились, а другие обеспечивали снабжение Кубанского плацдарма всем необходимым. Если посчитать численность группы армий «А» по нормам соседней группы армий «Юг», то ее численность составит всего 140 913 человек, или в 2,9 раза меньше, чем было людей, по немецкой оценке, в войсках Северо-Кавказского фронта, блокировавшего Кубанский плацдарм