Текст книги "Уроки гольфа и любви"

– Ты должна завтра позвонить Митчу и Гей-вин, вытяни из них какой-нибудь определенный ответ.

Хмурясь, Куэйд решил заглянуть в прошлое:

– Ты была раньше замужем?

– Всего однажды, – весело ответила Джулия. – Тогда я постоянно искала себе неприятности.

Вот и он тоже. Хорошо бы забыть о том, что он думал в первую очередь о карьере, что предпочел деньги и власть, а не искренние, добрые отношения и что Кристина выбрала его по тем же самым причинам. Все испарилось как дым. У него на щеках заходили желваки, он почувствовал на себе взгляд Шанталь.

– Может, поговорим о чем-нибудь другом, кроме свадьбы, – предложила она, чтобы не ранить его чувства.

– Думаю, можно и о свадьбах поговорить, – сдержанно произнес он.

– Это все Шанталь, – добавила Джулия, – у нее насчет свадеб особое мнение.

– А почему бы и нет? Я видела слишком много пар, которые клялись друг другу в вечной любви, а втайне начинали мечтать о разводе.

Шанталь говорила спокойно, почти отстраненно, и Куэйд не мог удержаться, чтобы не поиграть в «адвоката дьявола».

– Но это только мрачная сторона.

– Я только ее и вижу.

– Тебе не надо далеко ходить, чтобы увидеть и другую сторону.

Он посмотрел на сидящую рядом счастливую парочку, потом опять на нее.

– Да, Джулия выглядит самой счастливой женщиной, но это не меняет всей картины в целом. Взять хотя бы ее первый брак, он был несчастливым. – Она с грустью посмотрела на сестру, а потом опять переключилась на Куэйда. – И Митч… развод чуть не убил его.

Куэйд внимательно смотрел на нее, ее глаза горели яростней, чем огонь за ее спиной. Она очень переживала за брата, она переживала за всех своих родных.

– А что насчет тебя, Шанталь? – спросил он. – Ты поклялась никогда не втягивать себя в эти любовные истории с разбитыми сердцами?

– Ну, скажем, замужество не входит в список моих дел, – ответила она. – О боже, я не думала… – Она с сожалением тряхнула головой. – Извини.

– За что? За то, что больше этот пункт не значится и в моем списке дел? Не надо извиняться, я переживу это.

Наступила тишина, которую прерывал лишь треск поленьев в камине. Затем Джулии потребовалось в туалет.

Зейн помог ей подняться на ноги. Шанталь начала собирать кофейные чашки, а Зейн широко зевнул.

– Нам, пожалуй, пора, завтра рано вставать. Пойду разогрею мотор. Пойдем, парень?

Куэйд не успел ответить, как Шанталь кашлянула.

– Он придет через минуту.

Куэйд подождал, пока они обменяются «спасибо» и «до свиданья», и Зейн ушел. Шанталь глубоко вздохнула и расправила плечи. Казалось, она сама еще не знала, что хочет сказать.

– Я на самом деле сожалею о том, что произошло, – тихо проговорила она. – Мне надо было сначала думать, а потом уже говорить.

– Ты для этого задержала меня? Это все, что ты хотела мне сказать?

– Нет. – Она подняла подбородок и посмотрела прямо на него. – Почему ты поцеловал меня?

Он издал короткий смешок. Из всех вопросов, которые она только могла задать, этого он ожидал меньше всего.

– Будь я проклят, если знаю.

Он опять посмотрел на нее, она на него. Все было как в прошлый раз – обмен взглядами. Он обнял ее и решил, что пора поговорить начистоту.

– Я не обращал внимания на других женщин уже четыре года, ни тогда, когда был с Кристиной, ни потом.

Шанталь облизнула губы.

– Давно вы расстались?

– Шесть месяцев назад. – Он потер щеку. – С тех пор я никем не интересовался. Хотя тогда, когда я увидел тебя в спальне…

– Ты заинтересовался? – спросила она почти шепотом.

– Да. Я столько раз потом вспоминал эту встречу. Атласные простыни, раскиданные по полу, тебя, наклонившуюся над кроватью, скрипящий матрац.

– Так… – Ее взгляд скользнул по его губам, и ему показалось, что она пододвинулась к нему ближе. Он вздохнул, и его мысли передались ей. – Где бы нам остаться наедине?

Не успел он сказать «где захочешь», как хлопнула дверь ванной комнаты. Шанталь виновато отскочила от него, чашка вылетела из рук и упала на ковер. Она сразу же бросилась поднимать ее, но он ее остановил, коснувшись рукой. Раздался звук шагов Джулии, и вопрос Шанталь так и повис в напряженном воздухе.

– Ты хочешь, чтобы я остался? – спросил он.

– А ты хочешь этого? – спросила она в ответ.

– Вы готовы? – Джулия вошла в комнату. На секунду она замерла, удивленно вскинув брови, переводя взгляд с одного на другого, но Куэйда это не заботило. Шанталь смотрела прямо на него, глаза выдавали ее волнение, и он понял, что не знает, как ответить на ее вопрос.

– Я не знаю, – сказал он, отпуская ее руку, потом провел пальцами по ее свитеру. – Черт, я даже не знаю, нравишься ты мне или нет.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На следующий день Шанталь допустила ошибку. Она не могла сосредоточиться на бумагах, разложенных перед ней на столе, и это злило, расстраивало и раздражало ее.

Это было дело Уорнер, спор о недвижимости с морем сложных нюансов и закавык; да еще потерпевшая сторона – приемная дочь, которая оказалась тем еще бойцом. Уже много дней Шанталь не могла найти времени, чтобы как следует посидеть над этим делом, хотя именно такие дела Шанталь так любила.

Сегодня все было по-другому.

Вчера Камерон «Куэйд подарил ей десять секунд божественного поцелуя. И сказал, что не знает, нравится она ему или нет. Эти два факта постоянно прокручивались в голове Шанталь. Она прижала пальцы к вискам. Как нарочно, уже дважды звонила Джулия, оставляя на автоответчике сообщения „позвони мне, срочно“.

Со вздохом сожаления Шанталь закрыла папку. Она надеялась, что срочность Джулии связана со свадьбой. У Шанталь были на этот счет плохие предчувствия.

Один шафер сел на мель в своей рыбацкой лодке где-то на севере, и никто не знал, когда он вернется. Другой подхватил ветрянку, которую принесли в дом младшие члены его семьи. Митча попросили заменить кого-нибудь из них, если они не появятся, при этом никто не имел ни малейшего представления о том, когда появится сам Митч, а также их родители, которые оправились в Сидней, чтобы побыть там с внуком.

Шанталь обхватила голову руками: ей надо позвонить сестре, она поклялась быть с Джулией, это ее сестринский долг, обязанность подружки невесты. Но она боялась неизбежных вопросов Джулии, потому что у нее не было на них ответов.

Что вы делали, когда я вышла из ванной комнаты? Что имел в виду Куэйд, сказав, что не знает, нравишься ли ты ему или нет!

Вопрос на миллион долларов! Ей не следовало стоять там открыв рот, пока он уходил, надо было сделать хоть что-то…

Шанталь не любила поддаваться самообману. Несмотря на все, что произошло недавно, и на то, что произошло семь лет назад, Куэйд нравился ей, она любила его, она хотела его. Возможно, ее чувства были как-то связаны с ее ранней подростковой влюбленностью, но в ее чувствах скрывалось и нечто более сложное.

Хотела ли она, чтобы он остался?

Да. Несомненно. Бесспорно. Без вопросов.

«Но, – Шанталь распрямила спину и подняла подбородок, – только если он признает, что она ему нравится». Только если она поверит, что действительно нравится ему. Гордость не позволяла ей поступить иначе.

Шанталь сделала глубокий вдох, но он застрял у нее в горле, и она закашляла. Ирония судьбы. После того, как она сослалась на фиктивную простуду – сначала Куэйду, затем Джулии, – похоже, она действительно может слечь.

Посмотрев на часы, Шанталь поняла, что до урока гольфа у нее меньше часа, и с ощущением неизбежности потянулась к телефонной трубке.

Через пять минут после начала обсуждения плана свадьбы и того, кто где стоит, прозорливая Джулия заметила, что с голосом Шанталь что-то не так.

– Ты в порядке? – спросила она. – Ты что-то хрипишь.

Боясь, что ее заботливая сестра стремглав бросится в город за куриным бульоном и бумажными носовыми платками, Шанталь решила не говорить ей о простуде, хотя с трудом сдерживала кашель.

– Не волнуйся, я в полном порядке, – соврала она. – И я собираюсь уходить, поговорим позже.

– Надеюсь, ты хорошо проведешь вре…

– У меня уроки гольфа.

Джулия вздохнула.

– Не самый плохой способ провести воскресный вечер.

Сдерживая кашель, Шанталь попрощалась и повесила трубку. Во время игры в гольф с Крейгом она действительно пыталась расслабиться. Тщетно. Да и вообще, сосредоточиться на гольфе оказалось невозможным.

Придя домой и чувствуя себя отвратительно, она погрузилась в ароматную ванну и долго лежала в ней. Она решила позволить себе еще одно редкое удовольствие – провести вечер наедине с собой.

Она надела свою любимую пижаму и мягкие тапочки, сняла с рычага телефонную трубку, поставила расслабляющую музыку и выбрала с книжной полки одну из тех книг, которые помогают погрузиться в иной мир.

Только она собиралась поуютней устроиться на подушках, как вспомнила, что не позаботилась о еде.

Мороженое? Поп-корн? Шоколад? Ее не устроил ни один вариант. Последнее время любимые лакомства перестали ее волновать. Куэйд оказался великолепным средством для снижения аппетита. Кто знает, если он будет околачиваться рядом достаточно долго, она сможет сбросить несколько лишних фунтов, которые набрала за зиму!

Когда зазвонил дверной звонок, Шанталь была где-то в Хемпшерских болотах, преследуемая таинственным незнакомцем с холодным взглядом охотника. На первом звонке она закрыла глаза. Когда в ее книжный мир ворвался второй звонок, она выругалась, кратко, но крепко.

Неизвестный визитер позвонил еще шесть раз, но она все еще надеялась проигнорировать его. Было уже больше восьми вечера, и это мог быть только член семьи. А так как родственники в Сиднее, значит, это Джулия. Ее нельзя мариновать на улице, хотя это и не значило, что она примет ее с распростертыми объятьями.

Шанталь вскочила с подушек слишком резво, пошатнулась и схватилась за каминную полку. «Голова кружится», – подумала она. И Куэйд тут был ни при чем. Она сделала еще с десяток шагов и еще раз задумалась, кто мог к ней прийти.

Сквозь длинные узкие панели, обрамляющие входную дверь, было трудно разглядеть, кто пришел. Но длинноногий, широкоплечий человек, стоящий за дверью, был явно не Джулией.

Шанталь задержала дыхание так, что почувствовала боль в легких. Она со свистом выдохнула и вдруг поняла, что остановилась в нескольких ярдах от двери. Для гостей она неподходяще одета, но Камерон Куэйд не из тех, кто легко отступает. Как будто прочитав ее мысли, он еще раз позвонил. Настойчивый.

Она точно дома. Если бы он хоть на миг прекратил трезвонить и шуршать бумажным пакетом, то услышал бы музыку, доносившуюся из-за этой толстой двери.

Так, может, ей пора открыть эту дверь?

Ведь он оставил дома уютный теплый камин, фильм с Клинтом Иствудом и полбутылки лучшего вина из погребов отца. После встревоженного звонка Джулии у него просто не оставалось выбора. Он еще не потерял совесть. Его мать сейчас явно обрадовалась бы.

Куэйд заметил за стеклянными панелями движение и замер.

– Я не вовремя? – спросил он, когда дверь открылась.

Первое, что он заметил, было неестественное выражение лица Шанталь, затем – сложенные на груди руки, а потом… розовая фланелевая пижама.

Да, она была одета в розовую фланелевую пижаму, на которой счастливые овечки бегали по холмам и долинам. И он не ошибся насчет музыки, она доносилась из гостиной, такая же романтичная, как мерцание огня, розовые щеки и взъерошенные кудри. Когда их взгляды опять встретились, он понял, что его мрачное настроение испарилось. Просто оттого, что он посмотрел на нее.

– Ты жива, – сказал он, продолжая хмуриться.

– Были сомнения?

– Твоя сестра позвонила мне. Она беспокоилась, так как твой телефон не отвечал.

– Это потому, что я не хотела, чтобы мне мешали.

Куэйд решил не обращать внимания на интонацию и прошел в дом.

– Спасибо. Если бы ты подержала меня за дверью чуть больше, то заморозила бы мои… лимоны.

Глаза у нее ярко блестели и глядели встревоженно, но, казалось, Шанталь была готова принять его.

– Ты принес лимоны?

– И ром. – Он поднял руку с бутылкой. – И еще я не забыл про твой диск.

– Спасибо. – Она немного расслабилась. – Джулия сказала тебе, что я простудилась?

– Да. Она хотела прийти сама, но Зейна вызвали на аварию.

– И он не разрешил ей одной вести ночью машину. – Шанталь вздохнула. – Он хорошо о ней заботится.

– Да, даже очень.

Шанталь кивнула, потом вздернула подбородок:

– Теперь можешь прочитать мне лекцию на тему «я же тебя предупреждал».

– Насчет игры в гольф под дождем? – Черт, он репетировал речь всю дорогу от дома, а теперь она все так повернула, что эффект пропал. – Ну да, я говорил тебе, – мягко сказал он. – Что ты хочешь, чтобы я со всем этим сделал?

У нее на ее губах заиграла улыбка.

– Раз ты купил все это, полагаю, ты знаешь, что с этим делать.

– Моя мать, помнится, готовила какое-то лимонное варево. Это все, что я знаю.

Шанталь широко раскрыла глаза.

– Твоя мать поила тебя ромом?

– Да нет, конечно! Это моя инициатива.

– Его льют в лимонный напиток? – спросила она с сомнением в голосе.

Куэйд пожал плечами:

– Не повредит.

Неожиданно она рассмеялась, и ее смех всколыхнул его.

– А может, и повредит.

– Почему?

– Я приняла таблетки от простуды, от которых у меня кружится голова. – Она указала рукой на ром: – Вряд ли это сейчас нужно.

В ее словах был резон; но еще до того, как он согласился, Куэйд представил себе, как у Шанталь начинает сильно кружиться голова, а он подхватывает ее и несет в постель. От этого видения Куэйд сам почувствовал легкое головокружение. Хмурясь, он сунул ей пакет, но тот начал соскальзывать. Оба стали ловить фрукты, и руки у них запутались, как у неловких жонглеров.

Их тела то сталкивались, то слегка прикасались друг к другу. Шанталь задыхалась от смеха, а он вдыхал нежный цитрусовый аромат. Они стояли очень близко друг к другу, но он даже не подумал, что может заразиться, он думал о том, что под пижамой у нее нет лифчика. Он не упустил этого нюанса.

– Та-та! – Она с победоносным видом подняла пакет. – Мы не уронили ни одного лимона.

Пальцы Куэйда сжали единственный лимон у него в руках. Хорошо, что она такая ловкая, а то бы они сейчас были по колено в лимонах.

– Спасибо, что принес, – сказала она, – это на самом деле очень мило с твоей стороны.

Мило? Она и не подозревает, что творится у него в голове. Не говоря уже о том, что творилось у него в джинсах. Он пожал плечами.

– Не уверен, что именно это тебе нужно, пришлось импровизировать. Не имею ни малейшего понятия, как варить куриный бульон.

– Джулия попросила тебя приготовить бульон? – Она не имела на это никакого права!

– Но ведь она твоя сестра, она беспокоится о тебе.

– А зачем посылать тебя сюда? Он пожал плечами.

– Вчера вечером ты накормила меня.

– О боже, ведь мы договорились больше не играть в это кто-кому-что-должен. Мне хватило и прошлого раза. – Она тяжело вздохнула. – Ну, хорошо, я принимаю твое предложение, потому что мы все-таки соседи, но потом – все, никаких «я же тебе должен за тот ужин». Никто никому ничего не должен, хорошо?

– Меня устраивает.

Их глаза встретились, взгляды задержались друг на друге. И в это мгновение что-то произошло между ними, как будто их скрепили новые узы. Соседи? Куэйд еще не знал, чего хотел от Шанталь, но уж точно не по-соседски занимать сахар и болтать через ограду.

– Хорошо. – Она взяла ром и пошла на кухню.

У Куэйда появилась хорошая возможность повернуться и уйти, но вместо этого он наблюдал, как покачиваются бедра под мягкими розовыми пижамными штанами, и вспомнил, как коснулся ее груди, когда они ловили лимоны.

Он глубоко вздохнул: да он просто глупый пес, бегущий за сучкой. Он заставил себя посмотреть в сторону, вниз, и вдруг увидел на полу книгу.

Шанталь Гудвин читает любовные романы, страстные, жаркие любовные романы, если верить обложке. Он вынул из кармана пиджака ее диск. Да, Шанталь дарила один сюрприз за другим, и каждое новое открытие, каждая новая ее грань приближали его к безоговорочной капитуляции.

А хочет ли он на самом деле сопротивляться? Честно.

Черт, да если бы глаза у нее так болезненно не блестели, он не стоял бы сейчас здесь с диском в одной руке и книгой в другой, его руки были бы сейчас у нее под пижамой, ласкали бы мягкие изгибы ее тела.

Так что, она нравится ему? Еще никогда в жизни он не хотел быть с женщиной, которая бы ему не нравилась. Да, она нравится ему. Возможно, с тех самых пор, как она впервые открыла свой дерзкий ротик. И заставила его засмеяться. Но он не хотел, чтобы она ему нравилась, гораздо проще подвести ее под стереотип: амбициозный адвокат, копия Кристины, вход воспрещен. Хотя сейчас она больна, и вход действительно воспрещен. Розовая фланелевая пижама, застегнутая на все пуговицы, никакого доступа к телу. Значит, ему нужно отправляться домой, одинокому и печальному. Хотя еще ведь надо отдать ей ее вещи.

Куэйд пересек гостиную и неожиданно остановился. Вчерашняя строгая атмосфера резко изменилась: на полу лежали клюшка для гольфа и мячи, на кофейном столике журналы. Он прошел дальше, к потрескивающему огню камина, к подушкам на полу. Ему потребовалось меньше секунды, чтобы представить ее лежащей здесь без пижамы – волосы растрепаны, блики огня играют на обнаженном теле. Желание, горячее, как пламя в камине, обожгло ему тело. Он хотел запустить пальцы ей в волосы, сделать так, чтобы она тоже загорелась в пламени страсти.

– А, вот ты где.

Куэйд тряхнул головой, отгоняя фантазии, и, повернувшись, увидел Шанталь в дверном проеме.

Обведя глазами гостиную, она смутилась.

– Извини, я не думала, что кто-то придет.

– Не стоит извиняться, мне так даже больше нравится.

– О…

Очевидно, не такого ответа она ожидала. Шанталь была явно в замешательстве и смутилась еще больше, когда заметила книгу у него в руках. Мило покраснев, она переминалась с ноги на ногу. Куэйд почувствовал, что на смену желанию пришло что-то более нежное, теплое. Это еще опаснее. Он должен уйти отсюда как можно быстрее.

– Я читала, когда ты пришел.

Он бросил диск и книгу на подушки.

– Ты сегодня не работаешь?

– Сегодня воскресенье.

– В прошлое воскресенье ты отрабатывала удар в гольф.

– Но не после наступления темноты.

После наступления темноты. Эти три простых слова вызвали у него в сознании образы, большинство из которых запрещены детям до восемнадцати. Успокойся, песик, поругал он себя.

– Я поставила чайник. Хочешь чаю? Или кофе?

– Нет, сегодня интересный детектив по телевизору. – Ему лучше уйти. Пока он не сделал того, о чем впоследствии пожалеет. Он подбросил в руке лимон. – Но ты обязательно должна выжать лимон в то волшебное мамочкино варево.

– А ты сам не можешь сделать это? Что же ты за сосед?

На какое-то время Куэйд утонул в ее улыбающемся взгляде, но потом заметил, что глаза болезненно слезились.

– Боюсь, сейчас я немного нездоров.

– О, мой бог. – Глаза у нее широко распахнулись от беспокойства, и она прикрыла рукой рот, продолжая говорить сквозь пальцы. – Я заразила тебя? Той ночью…

– Когда я тебя поцеловал?

– Да.

– Нет, у меня другая болезнь. – Он тряхнул головой. – Дело в том, что, когда вижу тебя в этой пижаме, я могу думать только о том, как я с тебя ее снимаю.

Должно быть, она резко вдохнула полные легкие воздуха, так как грудь поднялась, натянув пижаму…

Он не хотел, он сопротивлялся, но взгляд все же скользнул на верхнюю пуговицу. Когда это розовая фланель стала самым сексуальным в мире материалом? Нет, нет и нет. Пальцы сжались в кулаки, и Куэйд начал пятиться к выходу. Он больше не представлял ее обнаженной и не остановился, пока не достиг двери.

Шанталь смотрела на него так, будто это он был лежачим больным.

– Сделай себе горячий чай с лимоном, выпей таблетки и ложись в постель. И не вставай, пока не станет легче.

– Но мне надо на…

– На работу? Правда? – Эта мысль окончательно вывела его из себя, и он уже не мог остановиться: – Твоя преданность работе уже загнала тебя в кровать, не хватало еще загнать тебя в больницу.

– Я не так уж сильно больна. Сказать по правде, я…

– Как насчет следующей субботы? Ты ведь хочешь быть в хорошей форме на свадьбе? Или хочешь еще прибавить хлопот Джулии? – Наступила тишина. Куэйд был удовлетворен – уже дважды за ним оставалось последнее слово. Открывая дверь, он решил, что и третий раз не помешает: – И позвони сестре, дай ей знать, что у тебя все в порядке.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Позвонить сестре? А может, просто сразу свернуть ей башку!

Шанталь выжала сок из лимонов, бормоча про себя проклятья в адрес своей наглой сестры и не менее наглого соседа.

Неужели он на самом деле думал, что ей надо напоминать об ее обязанностях по отношению к Джулии? Конечно, она отпросится с работы, если почувствует себя совсем больной. Она не дура, не мученица, не ребенок… даже если ее пижама чем-то напоминает детскую.

Но вообще-то Куэйд не выразил возражений против ее пижамы.

Она налила в кружку кипяток. Или она его не так поняла? Кажется, он хотел увидеть ее без пижамы… Надо выбросить эти фантазии из головы и все-таки свернуть Джулии шею: за то, что она послала к ней Куэйда, даже не предупредив, и за то, что у Шанталь не было даже минутки переодеться, причесаться и вообще привести себя в порядок.

Откинувшись на спинку дивана, Шанталь сделала первый пробный глоток чудесного снадобья матери Куэйда… и чуть не выплюнула его обратно в кружку. Поморщившись от отвращения, она провела языком по зубам. Но все же было очень мило с его стороны принести ей лимоны; хоть он и не помог ей приготовить напиток.

Да просто он боялся, что не сдержится и дотронется до нее.

Ее опять передернуло, на этот раз от жаркого воспоминания. Нет, она не ошиблась, Камерон Куэйд ясно дал понять, что хочет ее, Шанталь Гудвин!

Эта мысль ее потрясла! Она опрокинула в себя полкружки густого лимонного варева, и то ли оно виновато, то ли ее открытие, но случилось чудо – на следующее утро Шанталь почувствовала себя намного лучше: горло не болело, в голове не трещало. Однако, открыв шторы и увидев мрачное, серое, дождливое небо, она решила не рисковать – можно отлично поработать и дома, скучать не придется.

За весь долгий день ее телефон дал о себе знать всего шесть раз – два раза с работы и четыре раза это была Джулия. Разочарование ее было таким же мрачным, как дождливые тучи за окном.

Она была уверена, что Куэйд проверит, как она себя чувствует, даже просто для того, чтобы посмотреть, последовала ли она его указаниям. Возможно, его не заботило ни то, ни другое. Возможно, это было просто проявлением соседской заботы. А может, он сам заразился от нее и ему даже хуже, чем ей? А может, все эти лекарства просто ударили ей в голову?

В среду Шанталь проснулась и увидела за окном великолепное утро. Одеваясь на работу, она поймала себя на том, что напевает что-то себе под нос, и посмеялась над собой. Если все так прекрасно, то было бы здорово совершить что-то неожиданное и смелое, например позвонить Куэйду и узнать, не заболел ли он?

Очень смело, но ведь они соседи. И у него никого здесь нет.

И вообще пора вести себя по-взрослому, а не как влюбленная школьница. Ей нравится этот мужчина, сильно нравится, и она определенно хотела бы продолжить тот поцелуй. Ну так сделай же что-нибудь для этого!

Знать бы, что.

Через секунду она справилась со своей неуверенностью. Сегодня она чувствовала себя готовой совершить что-то смелое, жуткое, например выбрать ярко-красную блузку. В смелом порыве она нанесла на губы чуть больше помады, чем обычно, и почувствовала, что пульс участился.

Она зайдет к нему после работы и скажет, что выздоровела. И если это не жутко смело, то она просто не знает, что могут означать эти слова.

Она пошла на звук громыхающей рок-музыки в гараж позади дома и нашла Куэйда под «эмджи»… С того места, где она стояла, Шанталь видела ноги в тяжелых ботинках, выглядывающие из-под автомобиля. Легко было понять, кому они принадлежат.

Почему-то это взволновало ее, кожа неожиданно покрылась мурашками. Он не видел ее, и она могла вдоволь его разглядывать. Прошло неприлично много времени, ее взгляд остановился на его бедрах.

Из-под машины донеслось металлическое звяканье, а за ним послышалось краткое ругательство. Шанталь виновато отступила назад. Куэйд немного выдвинулся из-под машины, появились бедра и край грязной черной футболки. Она готова была откашляться и что-нибудь сказать, чтобы дать ему знать о своем присутствии, но тут он выдвинулся немного еще, и футболка задралась.

О, мой бог!

Ее обжег жар, дыхание участилось, тело стало горячим только от одной мысли, что она может дотронуться до его обнаженной кожи. Губами.

Еще одно звяканье, еще несколько проклятий, и неожиданно он выполз из-под машины. Руки все еще над головой, взгляд на ее ногах, он молчал – но только секунду, затем легко вскочил на ноги. Глаза холодные, лицо невозмутимое. Он взял кусок тряпки, вытер руки и выключил надрывающееся радио.

– Наслаждаешься?

Шанталь облизнула пересохшие губы и почувствовала, что лицо у нее начинает гореть, однако ей удалось подхватить тон разговора.

– Да, был прелестный вид.

– Да? – Он перевел взгляд с тряпки на ее ноги. – Такой же прелестный, как тот, что я наблюдаю сейчас?

Она машинально разгладила складки на юбке – на своей невероятно приличной, строгой серой юбке.

– На тебе ведь джинсы, – заметила она, – так что я ничего не увидела. – Шанталь улыбнулась. А Куэйд нет. Он посмотрел на нее так, что заставил ее задержать дыхание. Затем отбросил тряпку и уставился на свои руки.

– Ты была на работе?

Тон вопроса был будничным, но она заняла оборону.

– Да, я как раз шла домой.

– Так рано?

– Сегодня репетиция свадьбы. Через час. Я не видела и не слышала тебя все это время и подумала, что должна проверить, все ли с тобой в порядке. Может, ты заразился от меня?

– Я в порядке. И ты тоже выглядишь гораздо лучше.

– Чем в последний раз? – Она вспомнила о своей пижаме и красных глазах и засмеялась: – А что изменилось?

На этот раз он взглянул на нее в ленивом раздумье, словно смотрел сквозь ее практичную юбку и яркую, но строгую блузку. Тело у нее сразу сделалось горячим, чувства обострились.

– Милая юбка, – мягко сказал он. – И блузка… красивая. Но ты мне очень понравилась в той розовой пижаме… и ни в чем больше.

Ну конечно. Она болтала о лимонах и лекарстве от простуды, а он в это время думал, что она без нижнего белья. Она пыталась подавить в себе жар – головокружительный, приятный, страстный жар. Особенно когда он стал не спеша сокращать дистанцию между ними.

– Беспокойство о моем здоровье – единственная причина, по которой ты пришла? – Он остановился прямо перед ней. Шанталь даже не заметила, как попятилась назад, пока не почувствовала спиной что-то твердое. «Машина», – как в тумане подумала она. – Или у тебя были еще какие-то дела?

Он положил руки на капот машины, рядом с ее бедрами, и она почувствовала, как кровь в жилах закипела.

– Ты дрожишь, – сказал он.

Его руки потянулись к ее талии, и она подалась вперед. Если Камерон Куэйд хочет снять с нее юбку, она готова…

Он вложил ей в ладонь мобильный телефон, вибрирующий мобильный телефон, который был пристегнут к ее ремню.

Это оказалась Джулия, болтливая как всегда. Ее монолог дал Шанталь время привести мысли в порядок, а Куэйд направился к своим вещам на скамейке. В этот миг она готова была убить Джулию.

Однако произнесенное Джулией имя вернуло ее внимание к телефону.

– Куэйд не отвечает на телефонный звонок? – повторила она. Он замер и повернулся к ней. «Джулия», – сказала она ему одними губами. – Думаю, я могу спросить у него, хочет ли он с тобой поговорить.

Она наслаждалась паузой, пока Джулия переваривала сказанное.

– Где ты? – с подозрением спросила сестра.

– Сейчас? В гараже.

– И он тоже там?

– Да, он здесь.

Она передала ему трубку. Когда первые слова Джулии вызвали у него улыбку, а последующая тирада заставила его рассмеяться, Шанталь почувствовала укол ревности.

Ревность к сестре? К ее без пяти минут замужем и безумно влюбленной сестре?

Тряхнув головой и отбросив такую невероятную мысль, она взглянула на Куэйда и увидела, что тот выпрямился, на щеках заходили желваки.

– Я так не думаю, – сухо сказал он. – Разве нет кого-нибудь…

Должно быть, Джулия прервала его. Он провел рукой по лицу и тяжело вздохнул.

– Ну хорошо, я согласен.

Он оглянулся и встретился взглядом с Шанталь. Лицо у него было таким напряженным, что она не могла дышать на протяжении целой бесконечно длящейся секунды.

– Леди, вас поведу я.

Поведет… куда? Шанталь судорожно перебирала в голове все те места, куда он может ее повести. Его грудь. Этот плоский живот, на который она украдкой посматривала чуть раньше… Но тут она вдруг поняла, что он все еще говорит с Джулией. А смотрит прямо на нее. Что все это значит?

– Ты же говорил, что не будешь делать того, чего не хочешь, – сказала она, забирая у него телефон.

Это не такое уж большое дело. – Куэйд пожал плечами с кажущимся безразличием, но она заметила в этом жесте какое-то напряжение. – Просто надо сегодня прийти. Митч не сможет. Зейн на работе – что-то надо отбуксировать, – и Джулия не знает, кого еще можно попросить.

Прийти на свадебную репетицию, послушать клятвы и обеты? Ее сердце жалости. Чертова Джулия, как только она могла поставить его в такое положение! И Митч тоже хорош.

– Ты не обязан делать это. Мог бы сказать, что занят.

Он все еще стоял, облокотившись на машину, и пристально смотрел на нее, глаза блестели опасным светом.

– Кто сказал, что я не хочу?

– Я думала…

– Я бесплатно пообедаю, выпью. И покатаюсь на свадебном «мерседесе».

Так вот что предложила ему Джулия! Вот куда он ее поведет! Шанталь была в негодовании.

– А я имею право вставить хоть слово?

– Только если быстро. Тебе придется подбросить меня на место через полчаса, и ты, наверное, захочешь еще принять душ и переодеться. Уж я-то точно.

– И что, ты думаешь, мне надеть?

Он изучающе прищурил глаза, на его губах появилась легкая улыбка.

– Что-нибудь, что легко снять.

Куэйд прекрасно заменил Митча на репетиции. Молчаливый, сосредоточенный, лицо напряжено. В течение обеда он был непривычно спокоен.

Билл сидел слева от Шанталь и слишком много говорил о красивых пейзажах севера, сопровождая свои рассказы выразительной и чрезмерной жестикуляцией. Из-за этого она все ближе подвигалась к Куэйду, который сидел по другую руку от нее. В результате она оказалась так близко, что это стало уже неприлично. Шанталь чувствовала, что готова взорваться.

Если бы Куэйд не предложил долить всем еще вина, она бы сделала это сама. Хоть какое-то разнообразие. Он подошел к бару, оперся о стойку и непринужденно заговорил с симпатичный блондинкой-барменшей.

Шанталь страстно хотела сейчас быть на ее месте. Потом кто-то встал между ними, и он выпал из ее поля зрения. Этот кто-то была Пруденс Форд, которая опустила свои впечатляющие волосы на стойку прямо рядом с Куэйдом.