Текст книги "Открытое сердце. Открытый ум. Пробуждение силы сущностной любви"

Цокньи Ринпоче
Открытое сердце. Открытый ум. Пробуждение силы сущностной любви

Посвящается моей супруге Чиме Янгдзом

© Tsoknyi Rinpoche, 2012

© Richard Gere, foreword, 2012

© Дарья Бабина, перевод, 2014

© Издание на русском языке, оформление. ООО ИД «Ганга», 2016

Предисловие

Если хочешь найти рыбу, ищи в океане.

Если хочешь найти себя, загляни в свой ум.

Я впервые встретил Цокньи Ринпоче в 1997 году в Литчфилде, штат Коннектикут. Это был мой первый ретрит по практике дзогчен, и я был очень взволнован, если не сказать, что серьёзно нервничал. На самом деле беспокоиться было не о чем. Ринпоче оказался поистине тонким учителем: он моментально снял напряжение с присущим ему остроумием, чувством юмора и абсолютной естественностью, одновременно раз за разом побуждая нас открывать и затем пребывать в истинности нашей естественной природы, изначальной бытийности. С того самого времени я стал считать Ринпоче надёжным учителем и бесценным другом. Он один их тех людей, с которыми вам не терпится встретиться вновь, чтобы вместе провести время, которых вспоминаешь с улыбкой и смехом. Это всегда имеет большое значение. Пройдя обучение под руководством исполинов тибетской буддийской традиции, большинство которых, к сожалению, уже покинули этот мир, Ринпоче стал мощным и выразительным связующим звеном между эпохой великих йогинов старого Тибета и нашим суетным и запутанным XXI веком. Он и там, и там чувствует себя как дома. И делает всё для того, чтобы мы также испытывали максимальный комфорт.

Ринпоче усердно работал ради того, чтобы понять особенности человеческого сознания и с большей эффективностью помогать нам преодолевать самими собой навязанные ограничения и серьёзное отношение к жизни. Прочная любовь, мудрость и блаженство – это всё возможно, но мы так часто увязаем в своём «я» и собственных убеждениях.

Сущностная любовь распахнута настежь и свободна от какой-либо предвзятости. Это свобода, проявляющаяся в безудержном смехе ребёнка, в нежном тепле благостного состояния, когда мы чувствуем себя счастливыми без особой причины. Ринпоче описывает её как «безусловную доброту, мягкость и близость, рождённые из открытости и интеллекта, которыми можно разжечь пламя, согревающее целый мир». Это радостные, любящие объятия самой жизни со всем присущим ей сумасшествием.

Мы способны найти эту любовь в самих себе, потому что она – то, кто мы есть на самом деле. Это право человека по рождению. У нас есть два глаза и две руки, и точно так же в нас заложена эта фундаментальная любовь. Она бывает так глубоко погребена под всевозможным хламом, настолько запутана, что мы оказываемся неспособны её узнать или прочувствовать. И потому проводим всю жизнь в погоне за этой любовью, пытаясь найти её в отношениях, деньгах, власти, вещах и понятиях, как будто нехватку чего-то внутри можно восполнить извне. Пускай на мгновение это и возможно, но в конечном счёте мы чувствуем себя опустошёнными, обессиленными, испуганными и озлобленными. Где-то в глубине сердца мы это осознаём и в самые откровенные моменты жизни чувствуем пустоту и печаль, которые таятся за фасадом занятой и наполненной жизни. В то же время мы стремимся к чему-то большему и глубоко в душе чувствуем, что подлинное счастье достижимо.

Эта книга вдохновляет на поиски того, что мы временно потеряли, и поможет вступить на путь воссоединения с глубинной природой – радостной, открытой и свободной от условий и условностей, как безоблачное, ослепительное небо. Осознание собственной природы даст возможность теплоте сострадания и любви легко проявиться во всём, что мы делаем. Это не эзотерический путь, он не требует особых способностей. Это вполне практичный, применимый, логичный и ясный путь. Он – то, кем мы по сути являемся. Мы все источаем любовь из самых глубин нашей души. Мы и есть любовь, которая не имеет границ и которая проглядывает сквозь счастье и печаль – в каждом моменте нашего существования.

Возможно, нам знакомы люди, в полной мере соответствующие этому описанию. Некоторые видят это сияние в Далай-ламе или Матери Терезе, в своей матери или отце. Эти люди заставляют нас непроизвольно улыбаться и вызывают чувство неподдельной, естественной теплоты. Почему? Потому что они светятся особой бескорыстной любовью и состраданием, которые мы распознаём как свою истинную природу. Эта книга поможет нам найти ту изначальную искру, из которой вспыхнет бушующее пламя. Всё зависит от нас.

Ричард Гир

О тибетских терминах и выражениях

Эта книга обильно приправлена тибетскими терминами, которые я взял на себя смелость транслитерировать, далеко не всегда следуя принятым, научным методам. Моё решение, возможно, ужаснёт многих людей, посвятивших огромное количество времени и усилий переводам с языка, изобилующего символическими значениями. Многие слова в классическом и современном тибетском нагружены непроизносимыми согласными в конце и начале слова, что в одних случаях влияет на их произношение, а в других – нет.

Как и многие азиатские языки, тибетский содержит элементы тональности и аспирации. Существуют небольшие различия в произношении между некоторыми согласными и сочетаниями согласных, которые вселяют страх в сердца удивительных людей, служащих в качестве переводчиков при тибетских учителях. Я слышал о паре случаев, когда переводчика просили перевести тибетское слово «лёд», которое при не совсем точном произношении превращается в «дерьмо».

В таких затруднительных ситуациях учителя смеялись, пока с них не слетали облачения. Их смех не является проявлением жестокости; скорее, это подарок, возможность признать и примириться с вероятностью того, что, несмотря на наши познания и успехи, все мы допускаем ошибки. Благодаря им мы учимся и растём.

После выхода двух книг, над которыми я имел честь работать вместе с Йонге Мингьюром Ринпоче, многие спрашивают, был ли я переводчиком. К сожалению, вынужден развеять их заблуждения. Мои познания в тибетском ограничены несколькими ритуальными молитвами и полезными фразами вроде: «Я не ем мясо», «Тот-то здесь?», «Где здесь уборная?» (или, зачастую, «Есть ли здесь уборная?»). Да поможет мне Будда, если я напутал с порядком слов или ненароком не совсем точно произнёс какое-либо слово. Бывает очень неудобно, случись тебе ляпнуть: «Я не ем уборные».

Но Цокньи Ринпоче и все те, кто помогает ему выполнять невероятное количество обязанностей – возложенных на него в возрасте, когда многие из нас были озабочены тем, как незаметно пронести сигареты и спиртное на территорию школы, – были очень добры ко мне. Они приложили массу усилий, чтобы помочь мне уяснить тонкости тибетского языка и всей выражаемой им мудрости, которая, в свою очередь, отражает понимание человеческого состояния и возможности эмоциональной эволюции, очень точное и совершенное по своей сути.

Конечно, буддисты находятся в несколько более выгодном положении по сравнению с другими людьми, потому что на протяжении более чем двух тысяч лет они не переставая изучали поведение человека и последствия принятых им решений.

Мне выпала великая честь работать с Цокньи Ринпоче, одним из самых добрых и сострадательных людей, которых мне когда-либо посчастливилось встречать. Он открыто признавал свои ошибки и в буквальном смысле вёл меня за руку к осмыслению понятий и процессов, описанных на последующих страницах. Я надеюсь, что хотя бы толика его сияния, теплоты, юмора и человеколюбия проступит и коснётся читателя сквозь страницы этой книги.

Эрик Свонсон

1
Мост

Несколько лет назад я побывал на самом верху двух гигантских небоскрёбов, соединённых мостом из прочного прозрачного стекла. Сквозь пол я видел улицы города, лежавшего подо мной на расстоянии сотен футов. Когда я сделал первый шаг и вступил на этот мост, мои мышцы застыли. Сердце забилось в бешеном ритме, и я покрылся по́том. Меня обуял безудержный страх.

«Этот мост меня не выдержит, – подумал я. – Как только я начну его переходить, он обрушится, и я разобьюсь».

Парализующий страх – пожалуй, отнюдь не та реакция, которую можно было бы ожидать от человека, воспитанного и обученного в традициях тибетского буддизма, дающего наставления и советы людям по всему миру.

Я не могу ручаться за опыт других учителей. Могу лишь сказать, что я, как и любой другой человек, спотыкаюсь об обстоятельства, которые пугают, сбивают с толку, огорчают или просто меня беспокоят. Я оказываюсь в тех же самых ситуациях, в которые попадает любой человек. И всё же благодаря многим урокам, которые я получил от своих учителей, учеников, семьи и друзей, я научился с радостью принимать подобные обстоятельства как средства осмысления того, насколько чудесно просто быть живым. Люди по всему земному шару претерпевали тяжёлые лишения из-за войн, природных бедствий, финансовых кризисов и политических противостояний – помимо всего прочего. Эти особенности не новы и не являются чертой лишь нашей эпохи. На протяжении всей известной нам истории человечества люди сталкивались со схожими трудностями.

И всё-таки смелость, которую люди проявляют перед лицом бедствий, служит вдохновляющей иллюстрацией замысловатого чуда жизни. Столько людей лишились своих домов, детей, близких и друзей. Но даже в горе и несчастье они выражают готовность идти вперёд, возрождаться и воссоздавать то, что можно, – жить, а не влачить изо дня в день полное безысходности жалкое существование; жить с мыслью о том, что каждое их усилие принесёт пользу будущим поколениям.

Сон и пробуждение

Умение жить с такой смелостью предоставляет возможность увидеть природу трудностей, с которыми мы сталкиваемся, свою собственную природу и природу реальности в абсолютно новом свете – пройти через процесс, который Будда и последовавшие по его стопам учителя сравнили с пробуждением ото сна. Во сне мы переживаем события, которые не являются настоящими, но кажутся и ощущаются, как настоящие.

Я уверен, что в вашей жизни был такой опыт. Многие люди рассказывают мне о снах, в которых они спасаются от монстров, возвращаются домой и находят множество потаённых комнат или оказываются в неловких ситуациях со знакомыми людьми. Когда звенит будильник, когда дети пробуждаются от своих снов и ищут родительского внимания, когда домашние животные начинают лаять, мяукать или тыкаться носом, прося их покормить, спящие тут же просыпаются и обнаруживают несколько иную реальность.

Такое внезапное пробуждение может порой застать врасплох. Мысли, образы и чувства будут ещё какое-то время висеть над нами, как паутины, колышущиеся на ветру. Если сон выдался особенно насыщенным, паутины так и будут развеваться, преследуя нас на протяжении дня. Мы стараемся их смахнуть, и в конце концов наши попытки заканчиваются успехом.

Гончарный круг

Но даже когда нам это удаётся, мы оказываемся в ловушке другого сна – сна обыкновенной, повседневной действительности, в которой мы постоянно испытываем страхи и чувствуем свою уязвимость. Эти переживания кажутся такими полновесными и настоящими. Но если хорошенько разобраться, они не такие полновесные и настоящие, какими нам представляются. Этот «сон наяву» (частью которого являются и обычные сны) на санскрите называется сансара, а на тибетском – кхорло. Оба понятия подразумевают кружение в колесе, беспрестанно вращающемся в одном и том же направлении.

Сансару часто сравнивают с гончарным кругом. Гончар бросает кусок глины на круг и придаёт ей форму, используя руки и всё своё мастерство, продолжая при этом крутить колесо в одну и ту же сторону.

Точно так же многие из нас на протяжении жизни испытывают ощущение движения, ощущение того, что они что-то создают или причастны к созданию чего-либо. К сожалению, выясняется, что единственное, чем мы занимается, так это повторно используем всё те же интеллектуальные и эмоциональные привычки в их разнообразных проявлениях, применяем одни и те же методы и любые доступные средства для того, чтобы, не останавливаясь, вращать свой интеллектуальный и эмоциональный гончарный круг. И в то же время мы упорно продолжаем думать и верить: «На этот раз всё будет иначе».

Неважно, как быстро мы вращаем круг и сколь мастерски используем свои ресурсы во имя создания образца красоты и долговечности, – нам не избежать разочарования. Плоды наших трудов крошатся и ломаются. Отношения терпят неудачу. Мы теряем дома и должности.

Недавно я услышал слова, принадлежащие великому психологу Карлу Юнгу: «Весь свет жаждет мира, и весь свет готовится к войне». Иначе говоря, то, чего мы хотим, отличается от того, что мы на самом деле думаем, чувствуем и делаем. С момента пробуждения и до той минуты, когда мы обессиленно погружаемся в сон, большинство из нас вынуждено иметь дело со множеством проблем социального, психологического, экологического или экономического характера. Учитывая нынешние затруднения в мировой экономике, пагубные эффекты глобального изменения климата, рост числа стихийных бедствий и эпидемий, а также распространение насильственных действий со стороны отдельных лиц и групп, мир, в котором мы живём, всё больше напоминает бомбу с часовым механизмом, готовую взорваться в любой момент.

Наш внутренний мир, между тем, зеркально отражает всевозможные искажения внешнего мира. Мы стали подлинными экспертами многозадачности в вопросах воспроизводства причин несчастий. Наш ум работает, как бесперебойный новостной канал, где центральная картинка иллюстрирует главное событие часа, в боковых врезках отображаются показатели фондовых бирж и прогноз погоды, а бегущая строка сообщает самые последние, зачастую сенсационные, новости.

Или, может, всё наоборот? Может быть, потрясения, которые мы наблюдаем на мировой сцене, отображают искажённый внутренний образ? Или свидетельствуют о противоречии между нашим стремлением к благополучию – порывом преодолеть всё то, что представляет для нас угрозу, – и подавлением чувства страха, одиночества и отчаяния, которые рождаются в нас, когда некий человек или какое-то событие причиняет, казалось бы, неизлечимую боль.

Как люди мы оказываемся в неудобном положении, пытаясь уравновесить мысли, чувства и действия, которые сознательно контролируем, – с одной стороны; и умственные, эмоциональные и поведенческие привычки, сформированные факторами, лежащими вне пределов осознанного понимания, – с другой. Такого рода дискомфорт у многих из нас вызывает ощущение, будто мы живём двойной жизнью. Кажется, что нас преследует тень – то самое «я», что прячется за личностью, которую мы сознательно признаём и представляем внешнему миру. Для большинства задача опознать и примириться с этой тенью – опыт не из приятных. Но у этого процесса есть одно преимущество. Тень создаётся неким источником света, и благодаря осознаванию и пониманию её характеристик мы найдём путь, ведущий к этому свету.

Медленно, но верно

Открытие в себе света – постепенный и глубоко личный процесс, в результате которого мы начинаем видеть причины и последствия своих мыслей, чувств и поступков намного ярче и чётче, чем нам когда-либо удавалось.

По мере прохождения этого процесса возникает схожая ясность в понимании причин и условий, сформировавших убеждения, чувства и поведение других людей. С некоторыми из них – домочадцами, друзьями и коллегами – мы непосредственно общаемся каждый день. С другими же – представителями высшего руководства и политическими деятелями – такое близкое взаимодействие вряд ли возможно, тем не менее их выбор влияет на наши жизни. Скажем, люди в залах заседаний и кабинетах по всему миру принимают решения, которые существенно сказываются на наших возможностях в поиске работы, оплаты счетов или, в отдельных случаях, вынуждают отправиться на войну. Мы лично не знакомы, и они нас не знают, но их решения оказывают влияние на нашу жизнь.

Благодаря некоторым замечательным технологическим открытиям последних лет люди выкладывают видеоматериалы, ведут блоги, веб-сайты и используют другие формы социального комментирования и взаимодействия, которые так или иначе влияют на нас – порой незначительно, а иногда и ощутимо, вызывая восхищение или отвращение, разочарование или эмоциональную разрядку.

Многие жалуются, что нынешняя эпоха принесла с собой «информационную перегрузку». Невероятное количество идей, доводов и подробностей захлестнуло сегодняшний мир, уверяют они. Но я не вижу в этом ничего негативного. Я рассматриваю такое положение дел скорее как возможность учиться и расти, используя себе во благо всё это богатство мнений и взаимодействий.

Всё, чему меня учили, что я усвоил из собственного жизненного опыта, а также наблюдая за опытом своих учителей, учеников и друзей, свидетельствует о врождённой способности учиться и расти, развивать умение глубже, чем раньше казалось возможным, погружаться в собственные мысли и чувства и относиться к выбору, который делаем сами – и все те, кого мы по привычке считаем «другими», – с уважением, терпимостью и сострадательным пониманием. На мой взгляд, это шанс стать менее критичными и научиться принимать ту точку зрения, с которой нам иногда трудно согласиться, и даже ту, которая вызывает отторжение или враждебное отношение.

Но когда мы вовлечёмся в процесс развития способности понимать роль причин и условий, необходимых для человеческого развития, когда погрузимся в этот процесс осознания мыслей и чувств, которые движут нами и всеми теми, с кем мы живём, – тогда-то и начнут раскрываться наши сердца. Мы полюбим не только себя – которых мы порой считаем израненными и полными недостатков, – но и всех существ, с которыми мы делим эту полную чудес планету. Мы начнём ощущать неизведанные до сих пор теплоту и доброту.

Наблюдение

Жизнь – это вызов.

Жизнь – ещё и возможность.

Мгновение за мгновением, день за днём, неделя за неделей, год за годом мы сталкиваемся с разными преградами, которые словно испытывают нашу выдержку, веру и терпение. Часто мы беспомощно и безвольно глядим, как превращаемся в рабов транснациональных корпораций, начальства, друзей, семьи или времени. Но вовсе не обязательно запирать себя в неволе. Можно отправиться в путь, который позволит воссоединиться с колоссальным потенциалом открытости, теплоты и мудрости.

Однако он потребует свежего взгляда на обстоятельства, с которыми нам предстоит иметь дело, будь то хронические заболевания, детские травмы, проблемы в отношениях, потеря работы или крыши над головой. Хоть послание, которому меня учили, и исходит от человека, жившего 2 500 лет назад, оно по сей день остаётся актуальным.

В чём же суть послания?

Наблюдайте за своей жизнью. Смотрите за тем, как вы себя преподносите и как определяете, чего способны достичь. Взгляните на свои цели. Обратите внимание на давление со стороны окружающих людей и культуры, в которой вас воспитали. Посмотрите снова. И ещё раз. Смотрите до тех пор, пока не поймёте, исходя из собственного опыта, что вы – намного больше, чем о себе думаете. Не прекращайте смотреть, пока не увидите чудесное сердце и волшебный ум – первооснову своего существа.

В той самой ситуации на мосту, описанной мной чуть ранее, я серьёзно подошёл к вопросу наблюдения. Вместо того чтобы искать другой путь, я отступил назад и стал смотреть на толпы идущих по мосту людей. Некоторые из них даже катили тележки с тяжёлыми коробками. Все они выглядели бодро и беззаботно, просто шли по своим делам.

«Почему же я так напуган?» – удивлялся я.

Спустя пару мгновений меня осенило, почему. В детстве я любил рискованные затеи: забирался на самые высокие ветки, вскарабкивался на горные навесы – всюду, куда даже козы не забредали. Во время этих приключений я собрал свою долю шишек и ссадин, и боль, которую я тогда испытал, отпечаталась на моём физическом теле. Физическая боль вызвала эмоциональный отклик в форме страха вероятности падения. Как физическая реакция, так и эмоциональная в совокупности сформировали идею о том, что высота опасна.

Говоря простыми словами, возникла программа: туго завязанный узел физических, эмоциональных и понятийных реакций, которые я воспринял как факт, как некую правду о том, кем я являюсь и что собой представляют обстоятельства, в которых я оказался. Когда я вступил на мост в первый раз, мной полностью овладела эта установка. Я стал своим страхом. А страх стал мной.

«Хорошо, – подумал я. – Я вижу здесь программу, но разве она здесь сейчас применима?»

Конечно, нет. Стекло было сверхпрочным. Остальные люди без проблем переходили мост. С разумной точки зрения программа не имела никакого смысла. Я снова попробовал пройти по мосту – и опять не смог. Разумом я понимал, что не упаду, но стоял, застыв на месте.

Поэтому я снова отступил назад в попытке понять, что не даёт мне двигаться. После нескольких минут размышлений я понял, что программа страха настолько глубоко сидит в моём уме, чувствах и физических ощущениях, что я стал воспринимать её частью себя, частью того, кого считал собой, и того, как обозначал окружающий мир. Такого рода самоотождествление является «клеем», скрепляющим программы друг с другом.