Текст книги "Легенда о Чжаояо. Книга 2"

Конечно, и Сюйчжи не так проста, как кажется: любая магия рассеивалась, не причиняя ей вреда. Опасность для нее представляли только я, Мо Цин да самые древние и могущественные последователи демонических или небесных школ. Такие обычные люди, как те, что собрались здесь, не в силах помешать моей ученице. Печально лишь, что Сюйчжи и сама не могла толком воспользоваться магией. Даже изучение простейшей техники сотворения энергетического меча стало для нее невероятно сложным испытанием. Поэтому Сюйчжи до сих пор не освоила технику Мгновенного Перемещения и передвигалась прыжками. Доведись ей сразиться бок о бок с Темными стражами, толку не вышло бы никакого: она бы им только мешала. А вот деревянные куклы – другое дело. Как и Сюйчжи, им неподвластна техника Мгновенного Перемещения, зато тела кукол напичканы шестеренками, которые позволяют им двигаться и не тратить слишком много демонической энергии. А раз так, отследить их почти невозможно. Идеальные солдаты для внезапных атак!

Благодаря Сюйчжи на собрании творился хаос, и появившийся ниоткуда отряд деревянных кукол застал последователей небесного пути врасплох. Марионетки мгновенно загородили собой учеников палаты Тысячи забот и павильона Черной яшмы. В это же время Шэнь Цяньцзинь приказала своим ученицам из терема Созерцания дождя оберегать Цинь Цяньсяня.

В свое время путь механической магии культивировали последователи школы Южной луны, но все они погибли. Теперь единственным, кто мастерски владел этой техникой и даже усовершенствовал ее, был Сыма Жун, лишенный способности ходить по вине самой школы Южной луны. Так неожиданно на собрании небожителей явило свою силу наследие тех, кого постигло уничтожение, – вот она, карма! И кто-то наверняка пожалеет об этом роковом стечении обстоятельств…

В воцарившемся хаосе ученица из терема Созерцания дождя, державшая зеркало, едва успевала уклоняться, отчего изображение то и дело расплывалось. Это сильно мешало наблюдать за происходящим, но даже в такой неразберихе я разглядела тень в небе. Переведя глаза на Цинь Цяньсяня, я поняла, что он просто отпускает нападавших. Все, что он делал, – ставил печать Бодхи на их лбы, отчего те один за другим теряли сознание. Вот же паршивец! Такой способ борьбы – пустая трата времени!

– Скажи Сюйчжи, чтобы забрала Цинь Цяньсяня, – велела я Чжиянь.

Не успела она даже рта раскрыть, как тень понеслась к земле. Сюйчжи в это время сражалась с главой школы Большой медведицы. Ее последователи культивировали путь внутреннего и внешнего самосовершенствования, поэтому мастерски владели не только магическими техниками, но и боевыми искусствами. Они считались одними из самых сильных среди всех десяти Великих школ небожителей. Даже Сюйчжи не могла их победить.

Я еще раз посмотрела на пляшущее изображение Цинь Цяньсяня в зеркале, но не успела разглядеть его лицо. Он резко развернулся, уворачиваясь от меча-самки[15]15
  Меч-самка (кит. 雌剑) – парное мечу-самцу оружие.


[Закрыть], внезапно спикировавшего с неба. Вот только в этот момент еще один меч полетел прямо на него, застав врасплох. Избежать удара было невозможно, единственный выход – уничтожить меч-самку. И едва Цинь Цяньсянь подготовился уничтожить магическое оружие…

Лю Цанлин, который валялся на земле без сознания, внезапно пошевелился, как если бы им кто-то управлял, точно марионеткой! Он встал между Цинь Цяньсянем и мечом-самкой.

Чжиянь испуганно закричала:

– Цанлин!

Цинь Цяньсянь тотчас отдернул руку, чуть не попав в Лю Цанлина. Он вобрал выпущенную энергию обратно в свое тело, отчего невольно содрогнулся. Однако это еще был не конец…

Лю Сужо и не думала останавливаться на этом: повинуясь ее воле, меч-самка вонзился в спину Лю Цанлина. Лезвие беспощадно прошло насквозь и зацепило шею Цинь Цяньсяня! Такой жестокости не ожидал никто. Всего мгновение назад, чтобы не навредить Лю Цанлину, Цинь Цяньсянь впитал собственную, едва выпущенную энергию, тем самым повредив себе, поэтому не успел избежать столь подлого удара, и острие ранило его в шею. Клинок тотчас впитал кровь, лезвие окрасилось алым. Но тут кто-то схватился за рукоять меча и с силой остановил его, не дав убить Цинь Цяньсяня. Точно сдвигая гору, Сюйчжи с большим трудом оттащила оружие. Властительница Восточной горы швырнула его на землю, и клинок раскололся, а кровь Цинь Цяньсяня впиталась в землю.

– Кто посмел прикоснуться к нему? – крикнула Сюйчжи, и от ее мощной ауры задрожали окрестности.

Я приподняла бровь, подумав, что за последние несколько лет, проведенные на этом странном острове Бессмертных, девчонка многому научилась. Хотя бы ненадолго, но у нее уже получается управлять своей аурой.

Растолкав людей вокруг, Сюйчжи обернулась и посмотрела на Цинь Цяньсяня. Почему-то она вдруг нахмурилась и сделала два шага к нему, одним рывком обняла за шею, встала на цыпочки и слизнула кровь с его кожи.

Цинь Цяньсянь пораженно застыл, как и все, кто видел эту сцену. Только я осталась равнодушной. С тех пор как я подобрала Сюйчжи, у нее появилась одна странная привычка. Всякий раз, поцарапавшись после упражнений с мечом, она любила зализывать порезы, чтобы те заживали быстрее. То же она проделывала с моими ранами. Я смотрела на это сквозь пальцы, как на причуду игривого зверька. А после того как к школе присоединился Гу Ханьгуан, заботу о моем здоровье взял на себя он и опережал девчонку, наложив повязку.

Проблема заключалась в том, что у Сюйчжи было весьма расплывчатое понимание о различиях между мужчинами и женщинами. Я воспитывала ее, не утруждая себя пустяковыми подробностями, а она не докучала мне вопросами. Лишь когда девчонка подросла, я заметила это упущение, но к тому времени было уже слишком поздно что-либо наверстывать. Да и вряд ли кому придет в голову воспользоваться наивностью самой властительницы Восточной горы, так что я просто подыгрывала ей, когда считала необходимым.

Поэтому, лизнув шею Цинь Цяньсяня, Сюйчжи и не подумала, что поступает неправильно. Ведь я велела ей защищать его, и девчонка выполняла приказ любой ценой. Смерть Цинь Цяньсяня станет ее ошибкой. И раз он все-таки пострадал, Сюйчжи увидела в этом свою вину и, не в силах исправить случившееся, могла лишь зализать рану.

Отойдя в сторону, Шэнь Цяньцзинь с серьезным видом погладила подбородок и сказала:

– Не ожидала, что однажды мне доведется увидеть, как Цинь Цяньсяня кто-то дразнит.

О да, в свое время я поймала этого бодхисаттву, чтобы как следует полюбоваться им. Я разглядывала его всю ночь, но это величественное лицо, похожее на драгоценный камень, не дало мне забыть о приличиях. Зато эта девица, с ветром в голове, осмелилась не только приблизиться к нему, а еще и прикоснуться!

– Сейчас не время рассуждать об этом! – возмутилась заметно встревоженная Чжиянь. – Нужно подумать, как спасти Цанлина…

Я помрачнела:

– Скажи Сюйчжи, чтобы она забрала Цинь Цяньсяня…

Как только я заговорила, одна из деревянных кукол Сыма Жуна отчеканила:

– Шици, для начала забери Цинь Цяньсяня, а я отрежу им путь.

Услышав приказ, Сюйчжи дерзко обняла того за талию, прыгнула высоко в небо, вскочила на меч и улетела.

Как только они с Цинь Цяньсяном скрылись, на горе повисло напряжение. Зеркало качнулось, но я успела заметить, как деревянная кукла схватила Лю Цанлина и приготовилась сбежать. И тут зеркало, вероятно, упало на землю, и хаотичное изображение исчезло.

– Оставшиеся сестры и другие… – встревожилась помощница Шэнь Цяньцзинь.

– Это не имеет значения. Без Цинь Цяньсяня их запал постепенно угаснет. Того, за кем они охотились, там больше нет, так что небожителям незачем громить друг друга. По-настоящему они ненавидят последователей школы Десяти тысяч убиенных, но те вместо себя отправили деревянных кукол… – Шэнь Цяньцзинь улыбнулась. – Глава школы Десяти тысяч убиенных и вправду талантлив. Не посылая армии и не теряя ни одного последователя, он все же умудрился рассорить десять Великих школ небожителей.

Я бросила быстрый взгляд на Шэнь Цяньцзинь. То, что десять Великих школ небожителей грызутся друг с другом, не заслуга Мо Цина. Пока среди них есть Лю Сужо, которая охотится за кровью Цинь Цяньсяня, чтобы воскресить Ло Минсюаня, десять Великих школ небожителей не придут к согласию. Причина их раздора крылась в человеческом сердце…

Однако Мо Цин действительно проделал большую работу… Хоть и не принимал участия в распре, он внес свой вклад… Ха-а, сын Повелителя демонов… Кажется, я спасла поистине ужасного ребенка!

Глава 4. Воскрешение

Вечером деревянная кукла принесла Лю Цанлина к Гу Ханьгуану. Чжиянь первой выскочила из дома и, увидев Цанлина, заплакала.

– Как Лю Сужо могла так поступить? – прошептала она. – Кто бы стал использовать собственного родственника?..

Лю Цанлина положили на кровать. Гу Ханьгуан с досадой повернулся к Чжиянь:

– Уйди, ты только мешаешь!

Девушка была так встревожена, что даже не рассердилась. Она послушно вернулась в свою комнату и впустила меня в свое тело, а став призраком, поспешила обратно к ненаглядному. Я же вышла во двор, только деревянная кукла, принесшая Лю Цанлина, уже исчезла. Поэтому с помощью техники Мгновенного Перемещения я отправилась во дворец Не-зло. Меня не было здесь несколько дней, но стражники с почтением поклонились мне и не пытались остановить.

В покоях Мо Цина я увидела деревянную куклу. Послышался голос Сыма Жуна:

– Неизвестно, куда Шици унесла Цинь Цяньсяня, я их еще не нашел. Судя по тому, что я видел, она многое пережила на острове Бессмертных. Шици стала намного сильнее, чем раньше, так что Цинь Цяньсянь сейчас в безопасности.

– Хм… – отозвался Мо Цин. Его рука на мгновение замерла над страницами документа, и он сказал: – Способности-то улучшились, спору нет, но она все еще болтает без умолку, ей не хватает дисциплины.

Эй, его послушать – и может показаться, что это он обучает малышку Шици вместо меня. Так не пойдет. Я решительно вошла в комнату.

Кукла Сыма тихонько рассмеялась и сказала:

– После того как она вернется с Цинь Цяньсянем, какое поручение ты намерен ей дать? Прямо сейчас демонический путь в самом расцвете, у нас нет таких ярых противников, как прежде. Кроме того, десять Великих школ небожителей разобщены и не представляют особой угрозы. Только с Цзян У из Джохор-Бару[16]16
  Джохор-Бару – город в Малайзии, столица султаната Джохор на юге Малайского полуострова.


[Закрыть] трудновато иметь дело. Слышал, недавно он связался с последователями демонического пути, которых изгнала Чжаояо. Они полны ненависти к школе Десяти тысяч убиенных… От такого союза ничего хорошего ждать не приходится. Может, стоит поручить Шици заняться ими?

– Нет.

– Что? – не смог скрыть удивления Сыма Жун. – Так ты оставишь Шици в школе… даже зная, что она хочет убить тебя?

– Я сам разберусь с Цзян У, для Шици есть более важные дела.

Мо Цин отложил кисть и посмотрел на меня. В его глазах, словно в бегущей реке, отразились мерцающие отблески ламп.

– Она должна сделать все возможное, чтобы защитить кое-кого. Этого будет вполне достаточно.

Я остановилась, а мое сердце сжалось. Внутри разлилось странное тепло. Я пришла, чтобы задать Мо Цину вопрос, но забыла обо всем на свете. Не в силах ничего с собой поделать и избегая взгляда Мо Цина, я посмотрела на деревянную куклу рядом с ним.

В этот момент кукла повернула голову ко мне. Послышался дразнящий голос Сыма Жуна:

– А-а, так вот оно что! Это дело действительно важнее.

Не знала, что властитель Западной горы столь язвителен. Я кашлянула и сменила тему:

– Сегодня через зеркало Шэнь Цяньцзинь я увидела, как властитель Западной горы демонстрирует свои выдающиеся навыки в области механической магии. С каких пор у вас так много деревянных кукол-марионеток?

– Пару дней назад Мо Цин помог мне их изготовить, – был ответ. – Я не могу ходить, зато моя механическая магия помогает мне внести хоть какой-то вклад в нашу школу.

А неплохо! Не покидая дома, Сыма Жун нашел способ помочь Мо Цину. В конце концов, он же властитель Западной горы, глупо было недооценивать его способности.

Однако объяснения на этом не закончились:

– Мои куклы способны передавать все, что видят и слышат, поэтому я заметил, как вы несколько раз упомянули предыдущую главу школы. До меня уже доносились слухи, что Лу Чжаояо способна навещать тебя во сне. Выходит, теперь вы можете общаться с ней и днем?

«Сыма Жун, тебя следовало бы выволочь на улицу и разрубить на кусочки!»

Я невольно скрипнула зубами и все же сумела сохранить спокойствие.

– Хм, возможно, сегодня она была сильно заинтересована в происходящем.

Тут мое сердце замерло. Я вспомнила, что Мо Цин знает правду обо мне. Ладно, буду придерживаться своей версии до тех пор, пока он меня не разоблачит. Потому что… потому что, если раскрыть себя, это ничего не изменит. В конце концов, мне все еще приходится общаться с живыми через тело Чжиянь.

Мо Цин молча посмотрел на меня. Внезапно сзади мелькнула тень. Кто-то опустился на колени и почтительно поприветствовал Мо Цина. Пришедшего я уже видела раньше: это был новый командир Темных стражей. Встав, он подошел прямо к главе и прошептал ему что-то на ухо. Его голос был мягким и тихим. Я сложила мудру, собираясь подслушать их разговор с помощью техники Уха Тысячи Ли, вот только не успела: командир уже закончил доклад и отступил. Взгляд Мо Цина резко похолодел.

– Узнай, правда ли это, – велел он.

– Слушаюсь.

Я бросила взгляд на деревянную куклу. Вообще я ждала, когда Сыма Жун поинтересуется, что случилось, однако марионетка стояла неподвижно, не произнося ни слова, поэтому мне пришлось спросить самой:

– В чем дело?

Мо Цин склонил голову над документами и спокойно произнес:

– Сюйчжи и Цинь Цяньсянь столкнулись с проблемами, но все уже обошлось. Тебе следует вернуться к себе и отдохнуть.

Пытается отделаться от меня? Ну тогда и я не буду откровенничать.

– Хорошо. Я просто зашла проведать вас, учитель, и выразить восхищение вашим планом. Если вам больше нечего сказать, то я вернусь в дом властителя Южной горы.

– М-м-м…

Открыв дверь, я напоследок бросила взгляд в комнату и увидела, что Мо Цин отложил кисть в сторону. Он помрачнел и поджал губы. От него исходила убийственная аура. Судя по всему, Темный страж сообщил о чем-то другом.

* * *

Я вышла из дворца Не-зло и посмотрела на ясное ночное небо над горой Праха. Оно оставалось неизменным вот уже больше тысячи лет. Пронизывающий ветер, казалось, охладил мое сердце.

Скорее всего, новости были связаны с Ло Минсюанем. Когда я вернулась в дом властителя Южной горы, Шэнь Цяньцзинь и разведчица терема Созерцания дождя о чем-то разговаривали, что только утвердило меня в подозрениях. Я сделала вид, будто ничего не заметила, и, отойдя подальше, применила технику Уха Тысячи Ли.

– Ходят слухи, что в одной из школ небожителей увидели счастливое предзнаменование: в небе возникли золотые благовещие облака[17]17
  Благовещие облака (кит. 祥云) – в китайской культуре: облака, которые символизируют благополучие и предвещают счастье. В мифологии на этих облаках перемещаются боги и небожители.


[Закрыть]. Возможно, это означает, что золотой бессмертный пробудился.

Я остановилась и окинула внутренний двор Гу Ханьгуана, вглядываясь в фонари. Вот только я видела не их, а будто вернулась в тот самый день на гору Ветров. Тот день, который должен был стать для Ло Минсюаня самым счастливым. Тогда перед свадебным алтарем горели такие же фонари…

Я погасила огонь его счастья, погасила все свадебные свечи, потратила девять клинков. Лишь один из них пронзил его сердце. Я без остатка отдала свои силы, чтобы запечатать его кровь и ци. Заморозила каждый цунь его меридианов взамен на половину собственной духовной силы. Все для того, чтобы погрузить его в глубокий вечный сон.

Ведь я поклялась. В тот самый момент, когда дедушка спас меня от смертоносной магии Ло Минсюаня… В те мгновения, пока я неподвижно лежала в долине, борясь за свою жизнь. В миг, когда выползла из долины и узнала о смерти дедушки… С тех пор я давала бесчисленные клятвы.

«У тебя было тело золотого бессмертного. Ты мог жить вечно и никогда не умереть. Поэтому я хотела, чтобы ты никогда больше не порадовался яркому солнечному дню и тем более не вмешался в чужую жизнь. Хотела, чтобы твое бессмертие обратилось против тебя…»

Я потратила впустую столько сил и столько мыслей. Разрушила Цзиньчжоу, разобщила десять Великих школ небожителей и испортила собрание на Террасе небожителей. Но все, чего я на самом деле желала, – чтобы Ло Минсюань никогда не очнулся от глубокого вечного сна.

Выходит, он все же пробудился? Кажется, Небеса сыграли со мною злую шутку. Как это случилось? Неужели на обломке меча Лю Сужо осталась капля чистой крови?

Я вернулась в свою комнату и сосредоточилась на медитации. Мо Цин велел проверить слухи, а значит, есть вероятность, что они не оправдаются и ничего страшного пока не случилось. Я не могла не волноваться, но вынуждена была терпеливо ждать. Поэтому пришлось взять себя в руки и старательно, как никогда прежде, повторять мантру Успокоения сердца на протяжении трех дней подряд. Все это время я не занимала тела Чжиянь, лишь медитировала у себя в покоях.

Вечером четвертого дня до меня донесся голос разведчицы из терема Созерцания дождя:

– Золотой бессмертный пробудился. Небесная ци пришла в движение и сотрясла земли половины школ небожителей.

– Где он сейчас?

– Нам пока неизвестно.

Три дня и три ночи чтения мантры Успокоения сердца прошли впустую. Едва открыв глаза, я почувствовала гнев, которого не испытывала уже много лет, досада и отвращение объяли мое сердце. Обжигающая, горькая обида бушевала, подобно пламени, сжигая все внутри меня.

Когда наступила ночь, от Лю Цанлина вернулась Чжиянь.

– Хотя Цанлин еще не проснулся, сегодня властитель Южной горы сказал, что его жизнь вне опасности…

Она замолчала, глядя на меня с некоторым испугом.

– Великая… Великая Повелительница демонов… Ты… Что с тобой?

Что со мной? Не знаю, да мне и не нужно знать. Я молнией рванула к ней. С тех пор как стала призраком, я впервые ворвалась в тело Чжиянь столь решительно. Девчонку отшвырнуло так сильно, что она не сразу смогла остановиться.

– Как грубо… Это, вообще-то, больно… Великая Повелительница демонов, ты…

– Я иду на Призрачный рынок, – заявила я и тотчас переместилась туда.

Когда меня переносило прочь из комнаты, в дверях показался чей-то смутный силуэт. Это был Мо Цин в своем неизменном черном паоцзы[18]18
  Паоцзы (кит. 袍子) – китайское традиционное мужское и женское одеяние, представляющее собой многослойный халат.


[Закрыть]. В следующее мгновение я оказалась на пустыре возле Призрачного рынка.

Без колебаний оставив тело Чжиянь, я поспешила к маленькой закусочной позади Призрачного рынка. Но не успела отлететь далеко, как увидела, что кто-то подошел к обмякшему телу Чжиянь. Конечно же, это снова оказался Мо Цин. Он присел на корточки и осмотрел тело девушки, при этом то и дело открывая рот, словно не знал, чье имя назвать.

Если вспомнить, с тех пор как я начала вторгаться в тело Чжиянь, он никогда не произносил ее имени. С самого начала его отношение к ней было крайне пренебрежительным, но однажды что-то изменилось. Когда же? Возможно, с того момента, как Чжиянь отправилась спасать Лю Цанлина из темницы и я внезапно вошла в ее тело, чтобы отразить удар властителя Северной горы… Возможно… Именно тогда он понял, что внутри нее Лу Чжаояо. Мо Цин глубоко спрятал свои чувства, а я не посчитала нужным в них разобраться.

Странно, несмотря на переполняющий гнев, мне все еще удается сохранять спокойствие. Теперь я поняла, что произошло, время отбросить эти мысли в сторону. Сейчас все это уже не имело значения. Даже Мо Цин не имел значения, и нравлюсь я ему или нет – тоже. Я просто хотела отомстить. Пусть этот проклятый человек, который никак не мог умереть, снова отправится в объятия вечного сна. Пусть моя собственная рука загонит его обратно.

Я повернулась, чтобы уйти… и услышала, как Мо Цин поднялся на ноги. Его одежда заскользила по увядшей траве и сорнякам. Словно стебли скошенной травы, этот шелест царапал сердце.

– Где ты?

Судя по голосу, Мо Цин утратил прежнее спокойствие.

– Я знаю, ты меня слышишь. Вернись. Давай обсудим все что угодно. Что бы ты ни задумала, просто предоставь это мне.

Я не отозвалась. Тут нечего обсуждать. Если Ло Минсюань не возродится, все пойдет своим чередом: я снова одолжу тело Чжиянь, буду флиртовать с Мо Цином, притворяться, что говорю с ним мягко и тепло, позволю помочь мне с каким-нибудь врагом… Но если Ло Минсюань пробудился, никакие разговоры мне не нужны. Много лет назад я лично погрузила его в вечный сон. Даже будь я жива, не обратилась бы за помощью к своим ученикам из школы Десяти тысяч убиенных. Все потому, что борьба с Ло Минсюанем касается только меня. Это моя проблема. Никому не позволю ни помогать мне, ни мешать.

Да я из самого Загробного царства выползла бы, вернувшись в свое изувеченное тело и к высохшим костям, лишь бы кровь в жилах Ло Минсюаня остановилась навсегда. Как призраку мне положено быть одержимой, так вот это желание воистину стало моей единственной и самой сильной одержимостью.

– Ты не одна!

Когда я услышала крик Мо Цина, сердце дрогнуло, словно от боли и страха, которые он прятал глубоко в ранах своего тела. Где-то внутри проснулись тепло и странный трепет.

– Лу Чжаояо!

Я замерла, но лишь на мгновение и тут же стремительно полетела прямо в лес. Никакие чувства не заставят меня обсуждать это с Мо Цином. Мне нужно отомстить самой, ведь он… все еще ранен.

Влетев в маленькую закусочную, я нашла Цзыю и сразу перешла к делу:

– Купи мне пилюлю Возвращения Души, а я обязательно найду кого-нибудь, кто сожжет для тебя жертвенных денег!

Тот удивился:

– Что так внезапно?..

– Купишь или нет?

Цзыю смотрел на меня точно с тем же страхом, что в свое время Чжиянь. Мне хорошо знаком этот взгляд. Когда я еще была жива, после убийства Ло Минсюаня на меня многие смотрели так. Дрожали от страха. В течение многих лет… Я думала, что никогда больше не увижу подобного ужаса в чужих глазах. Для меня это было сродни похвале.

– Я… я не уверен, что это возможно… – запинаясь, произнес Цзыю.

Как только я встала, намереваясь уйти, парень протянул руку, чтобы остановить меня, но его пальцы прошли сквозь меня.

– Барышня, выслушайте меня! Это не значит, что я не хочу вам помочь! Я работаю здесь подавальщиком лишь потому, что не могу вспомнить свое полное имя. А раз нет полного имени, то и получать жертвенные деньги я не могу. Все, что мне остается, – работать здесь.

Я полетела к Призрачному рынку, а он продолжал преследовать меня. Но так как я приняла пилюлю Скоростного Полета, никак не мог догнать. Расстояние между нами все увеличивалось. От отчаяния Цзыю закричал мне вслед:

– Это во-первых! А во-вторых, на Призрачном рынке можно купить товар для другого, лишь если вы родственники!..

Вскоре я уже была так далеко, что больше не слышала его криков. Вернувшись к месту, где оставила тело Чжиянь, я поняла, что Мо Цин его забрал. Догадываюсь, куда он отправился: наверняка попробует отыскать Ло Минсюаня. Даже не зная, на что способны призраки, Мо Цин определенно сообразил бы, что я захочу найти Ло Минсюаня.

Оставив мысли о нем, я продолжила путь. На Призрачном рынке мне на глаза попалась старушка, которая давно ищет себе невестку. Я назвала ей дату и год своего рождения и сказала:

– Я девственный призрак и хочу выйти замуж за вашего сына. Если вас все устаивает, давайте немедленно приступим к загробному бракосочетанию. В подарок на помолвку я лишь хочу, чтобы вы купили для меня пилюлю Возвращения Души.

Старушка некоторое время пристально смотрела на меня и вдруг захлопала в ладоши:

– Ай-ай, как хорошо! Личиком милая, попка – орех, дата рождения подходящая! Наконец-то нашлась идеальная пара для моего сына! У меня будет невестка!

«О да, теперь у тебя есть невестка. При жизни я думала, что никогда не выйду замуж, пусть хоть до смерти забьют. И вот, умерев, все-таки собралась связать себя узами брака… Подумать только!»

* * *

Старая госпожа Чжоу привела сына, и я окинула ученого внимательным взглядом. Типичный маменькин сынок: ее слова для него закон. Скорее всего, при жизни тоже был невероятно глуп и труслив, а таких и могила не исправит.

Женщина спросила, нравлюсь ли я ему. Если да, то наш брак – дело уже решенное: она составит брачный договор на основе моего гороскопа[19]19
  Гороскоп рождения (кит. 八字) – восемь циклических знаков, служащих для обозначения года, месяца, дня и часа рождения человека. Считается, что на основе этих символов можно вычислить совместимость, удачу и судьбу.


[Закрыть], мы его подпишем, и мне преподнесут сговорные дары[20]20
  Сговорные дары (кит. 聘礼) – подарки невесте или родителям невесты от жениха.


[Закрыть].

Услышав вопрос матери, ученый робко поднял голову. Поначалу вид у него был очень застенчивый, как у юной девицы, но стоило ему встретиться со мной взглядом, как он затрясся от ужаса. Я холодно посмотрела в ответ и, стоя позади его матери, одними губами произнесла: «Скажи “да”». Ученый судорожно сглотнул.

– Д-да… Нра-нра-вится…

Госпожа Чжоу засияла от счастья и хотела было взять меня за руку, однако я увернулась.

– Я готова сейчас же подписать брачный договор.

Старушка обрадовалась еще больше.

– Ты только погляди на свою невесту! Волнуется даже больше, чем ты!

По дороге госпожа Чжоу долго и утомительно пересказывала прошлое их семьи. При жизни они были очень богаты, совершили множество добрых дел, и их заслуги никогда не будут забыты. Плохо лишь, что ее супруг умер слишком рано и госпоже Чжоу пришлось преодолеть немало трудностей, чтобы в одиночку вырастить сына. Тот сумел сдать императорский экзамен и получил степень сюцай[21]21
  Сюцай (кит. 秀才) – неофициальное, разговорное название степени шэнъюань, первой из трех ученых степеней в системе государственного императорского экзамена времен династий Мин и Цин.


[Закрыть]. Но когда он ехал вместе с матерью сдавать очередной экзамен, в горах на них напали разбойники и убили их. У госпожи Чжоу не было особых стремлений и желаний при жизни, и все же она не могла смириться с тем, что ее сын так и не женился. Поэтому она постоянно прилетала на Призрачный рынок в поисках невесты. Ее требования тем не менее оставались достаточно высокими: учитывались не только день, месяц, год рождения и внешность, но и девственность. И хотя мы уже обо всем договорились, казалось, старушка все еще немного сомневалась.

– Ты просто жила слишком долго, поэтому несколько старше моего сыночка. Хотя это вовсе не имеет никакого значения. Думаю, при жизни ты культивировала небесный путь. Наверное, тебе приходилось не только спасать людей, но и убивать… Да и это ничего… Зато у моего сына добрая удача и сильная добродетель… – будто убеждала себя госпожа Чжоу.

Ее сын даже не осмеливался посмотреть на меня. Если он так глуп и труслив, о какой добродетели вообще речь?

Подписав брачный договор, мы вернулись на Призрачный рынок. Возле лавки с пилюлями Возвращения Души госпожа Чжоу вдруг остановилась и повернулась ко мне:

– Я куплю пилюлю на большой час. Но прежде скажи мне, зачем она тебе нужна и что ты хочешь сделать, возродившись?

Ни единый мускул на моем лице, ни сердце не дрогнули.

– При жизни у меня была своя школа. Я умерла так внезапно, что не успела передать слова напутствия ученикам. Теперь, когда я собираюсь вступить в призрачный брак в Загробном царстве, мне хочется закончить дела. А кроме того, попросить своих учеников сжечь для меня побольше жертвенных денег, чтобы я могла как следует позаботиться о вас и вашем сыне. Если же вы позволите мне провести на том свете чуть больше времени, я отыщу еще больше людей, которые станут сжигать для нас деньги.

– Тогда я куплю тебе сразу две пилюли! – обрадовалась госпожа Чжоу.

Она вошла в лавку, а я последовала за ней. Свирепого вида призраки-стражники пропустили старушку, а вот меня остановили в дверях. Госпожа Чжоу поспешила объяснить:

– Пропустите ее, это моя невестка!

Мне тотчас дали пройти. Старушка купила две пилюли Возвращения Души на один большой час каждая, и продавец, скрытый за черной тканью, произнес:

– После приема пилюли вы можете вернуться лишь в свое собственное тело. Состояние его не наша забота. Мы гарантируем только возвращение души. Если тело истлело, мы не несем за это никакой ответственности. Если ваш гроб закопан в земле, крышка плотно закрыта и вы не сумеете самостоятельно выбраться, мы не несем за это никакой ответственности. Когда время действия пилюли истечет, независимо от того, где вы находитесь, ваше тело исчезнет, а душа вернется и вы продолжите свое призрачное существование в Загробном царстве.

Надо же, самый дорогой товар на всем Призрачном рынке, а они так безответственно относятся к своим покупателям… Но все это не имело значения. Даже если мое тело истлело и осталась лишь кучка высохших костей, я все равно убью Ло Минсюаня.

Не выходя из лавки и не заботясь о том, что скажет госпожа Чжоу, я тотчас приняла обе пилюли Возвращения Души. В тот же миг у меня закружилась голова, все перед глазами начало расплываться, а голос старушки превратился в жужжащий гул в ушах. Похоже, она разозлилась и вышла из себя, оттого что я так поспешно приняла пилюли.

Внезапная боль пронзила мою грудь, на куски разрывая душу, а вместе с ней сердце и легкие. Настолько невыносимой боли я еще не испытывала. Я крепко стиснула зубы. Все мое призрачное существо задрожало и задергалось, а в уме вертелась лишь одна мысль: хоть бы этот маленький уродец не заколотил крышку гроба слишком сильно. Если я воскресну из мертвых и не смогу выбраться на свет, это будет самая жестокая шутка Небес.

В голове раздался оглушительный звон, как будто весь мир и я сама погрузились в темноту. Ощущение было такое, точно все пять моих органов чувств полностью отказали. Сознания больше не существовало, а тело, казалось, плыло в пустоте, то погружаясь куда-то, то выныривая… Не знаю, сколько прошло времени, когда я наконец ощутила притяжение между небом и землей, а затем тяжесть собственного тела и легкий холодок. Даже почувствовала запах, медленно проникающий в нос. Это был не рыбный запах почвы, а, скорее, какой-то тонкий, сладкий и чистый аромат…

Я открыла глаза, и темнота отступила. Мрак Призрачного рынка исчез, передо мной открылось огромное белоснежное пространство, мир льда и снега. Вокруг свисали большие сосульки. Глубокий вдох – и вдруг моя спина потеряла опору. Я упала куда-то, больно ударившись о землю. На мгновение дыхание перехватило, и я уставилась на свои руки. Затем подняла одну, размахивая ею взад-вперед, рассмотрела линии на ладонях, изучила цвет кожи. Это было… это было мое тело.

То самое тело Лу Чжаояо, которое заставило каждого последователя как небесного, так и демонического пути дрожать от страха. Оно не превратилось в кучку иссохших костей! Обернувшись, я увидела в стене позади себя углубление в форме человеческой фигуры. Неужели… я все это время была там?.. Невероятно. Что же произошло? Разве Мо Цин не похоронил меня среди зарослей травы на запретной территории, что у подножия горы Праха? Я же парила пять лет над своей могилой… Почему мое тело сейчас здесь и совсем не истлело?.. Где я, что это за место и кто поместил сюда меня? И зачем? И в конце концов, я… умерла или нет?

Я села. Пронизывающий до костей ледяной холод помог мне успокоиться. Нет, сейчас не время думать об этом! У меня всего два больших часа, так что подобные вопросы не имеют значения. Единственное, что сейчас по-настоящему важно, – это вновь погрузить Ло Минсюаня в вечный сон. Как только снова запечатаю его, выясню, как мое тело оказалось здесь.