Текст книги "Три приятеля"

Первый полет

Вчера вечером знакомый книжник все же нашел книгу, о которой Леня его просил, и принес на работу. Толковый словарь ненормативной лексики. Леня завернул словарь в бумагу, перевязал ленточкой и написал: «В подарок дорогой Илге от Лени. Это очень полезная книга. Стас уже выучил ее наизусть. Читай и обсуждай с ним непонятные слова». Когда все собрались около стойки регистрации, Леня вручил пакет Стасу и сказал:

– Передай Илге при встрече. И не вздумай нарушать девственность обертки.

– Подлянка, что ли, какая-то? – спросил Стас.

– Как у тебя только язык поворачивается! – возмутился Леня. – Это книга!

– Ну если книга, то хорошо. Как говорил Иосиф Виссарионович, книга – лучший подарок.

Оля стояла возле Иры, прижавшись к ней, как котенок, и со страхом и любопытством смотрела вокруг. Все было необычно. Она проследила, как Стас положил на стойку паспорта и билеты. Потом Мишка и Стас поставили багаж на весы. Вдруг чемоданы сами уплыли куда-то вниз, а Стасу отдали ворох листов и паспорта. Стас рассортировал листы, что-то дал Мишке, что-то хотел дать Оле, но передумал и оставил у себя.

– Так отдай ей билет, – сказал Леня.

– Потом, перед паспортным контролем, – ответил Стас. – Ну что, давайте прощаться? Пойдем. Нам еще с Мишкой надо в свободной зоне по рюмке коньяку пропустить.

– В дорогу-то? – робко запротестовала Мишкина жена.

– Обычай такой, нельзя пренебрегать.

– И Оле чего-нибудь возьмите вкусненького, – добавила Ира.

– Учит, – загудел Стас, – нас учит. Битых жизнью.

– Оля, – сказал Леня серьезно, – более двух рюмок коньяку не пей. Не гонись за ребятами. Слышала, что сказал Стас: они жизнью битые. Поняла?

Все засмеялись, а Оля застеснялась. Ира обняла ее, нагнулась и поцеловала в шелковую щечку. Потом Мишка обнялся с женой, потом его жена обняла Олю. Стас и Мишка протянули руки Лене. Он пожал их, но все же пробурчал:

– Все обнимаются, целуются, а мне только мозоли подставляют. Вот, Мишка, сейчас уедешь, а я твою жену обнимать буду. Встану здесь и буду обнимать.

Говоря это, Леня смотрел на Олю. Она была хороша. Ира свозила ее в парикмахерскую, ей сделали короткую стрижку, и Оля выглядела потрясающе.

– Ну, Олька, – сказал Леня, – езжай! Лечись. Я тебя обязательно проведаю.

Он взял ее за плечи, чуть-чуть встряхнул и подтолкнул в сторону Стаса и Мишки. Мишка взял Олю под руку и прошел вперед, за барьер, в сторону будок паспортного контроля. Леня следил, как они заняли небольшую очередь перед красной линией, как прошел Мишка, потом Стас пустил Олю, что-то ей объясняя, потом прошел вслед за Олей. И они скрылись в свободной зоне. Леня повернулся к женщинам, у них были мокрые глаза.

– Машина Стаса нас ждет, – излишне бодро сказал Леня, – кому куда? Мне надо на работу. Поехали.

Оля все никак не могла освоиться. Она односложно отвечала на вопросы, робко разглядывала окружающих. Они прошли мимо ярких витрин магазина, поднялись в бар и просидели в нем до объявления на посадку. Стас сразу взял два по сто коньяку и бутерброды с черной икрой, а Оле фанту и пирожное. Но та от волнения есть не могла.

– Что? Пирожное не нравится? – загудел Стас.

– Нравится, – прошептала Оля.

– А чего не ешь?

– Ем.

Тут вмешался Мишка:

– Оля, ты взяла в дорогу что-нибудь почитать?

– Да, – оживилась девушка, – Ира дала мне две книжки. Одна – про Швейцарию и еще детектив.

– А ты любишь детективы?

– Не очень. – Оля смешалась. – Там все как-то не получается. Ну…

– Не мотивированно, – подсказал Мишка.

– Ага.

– Ладно, будешь читать про Швейцарию, а мне дашь детектив. Давай сюда свой бокал с фантой, чокнись с нами за удачное начало.

Они чокнулись, выпили, Оля немного успокоилась и принялась за пирожное. Стас хотел взять еще по пятьдесят, но Мишка ему запретил, показав глазами на Олю.

– Ладно, – согласился тот, – в салоне доберем.

Началась посадка. Ребята, придерживая Олю, прошли через терминал в салон. Пассажиры посматривали на хорошо одетую девушку, которая шла по проходу со спутниками. Привлекала внимание ее неестественная походка, хромота, при которой сильно выдавалось бедро и поднималось плечо. Когда заняли свои места, Оля стала рассматривать салон. Вскоре включились двигатели, бортовое радио сделало объявление. Стас помог Оле застегнуть ремень. Самолет начал движение. В начале полосы он развернулся, поревел двигателями и начал разгон. Оля вцепилась пальцами в подлокотники, костяшки пальцев побелели.

– Не бойся, – улыбнулся Стас.

Оля кивнула. Но Мишка посмотрел на Стаса, покачал головой слева направо, ласково разжал ее руки, уложил их ей на колени и сказал:

– Оля, ты не забыла принять лекарство?

– Нет, я все приняла.

– А с собой не забыла взять?

– Все должно быть в сумочке, – забеспокоилась Оля.

– А где сумочка?

– А Стас положил ее наверх.

– Ну что же, тогда все в порядке. Посмотри-ка, мы уже взлетели.

Оля перегнулась через Мишку, который занял место у окна, и вытянула шею. Так она и сидела, глядя в окно. Губы ее что-то беззвучно шептали, глаза блестели.

– Когда можно будет расстегнуть ремни, – загудел Стас, – Мишка поменяется с тобой, и будешь смотреть в окно. Хочешь?

– Ага.

– А пока потерпи. Сядь ровно. Уши не закладывает?

– Нет.

– Все равно возьми конфетку.

И Стас протянул горсть леденцов. Оля взяла один, развернула, положила леденец в рот, а обертку разгладила и принялась разглядывать. Мишка и Стас переглянулись и улыбнулись. Прошло несколько минут в молчании. Табло погасло. Стас расстегнулся, расстегнул Олю и встал. Они поменялись местами. Оля села у окна, рядом Мишка, а Стас, как и раньше, у прохода. Оля немедленно уткнулась в иллюминатор. Она даже не обратила внимания на стюардессу, предлагавшую напитки. Стас взял две пятидесятиграммовые бутылочки бренди. А для Оли апельсиновый сок. Он, перегнувшись через Мишку, выдвинул ей столик, поставил сок и обратил ее внимание на стакан. Оля рассеянно взглянула и вновь уставилась в иллюминатор. Мишка и Стас подняли пластиковые стаканы с бренди. Оля взглянула на них, подняла свой стакан с соком и сказала:

– А облако похоже на медведя.

– Посмотри внимательно, – включился Стас, – и ты увидишь рыбу.

Оля повернулась к окну. Мужчины выпили, поставили стаканы на свои столики. И тут Оля, не поворачиваясь, сказала:

– Стас, я вижу рыбу. Правда. Настоящая рыба, только как из ваты.

– Неподвижная? – спросил Стас.

– Чуть-чуть поворачивает голову.

– Ну, тогда все в порядке. Теперь следи за ней.

И Стас махнул рукой стюардессе, призывая ее принести еще немного выпивки. Когда ребята получили вторую порцию, они обнаружили, что Оля спит, повернув голову в сторону иллюминатора. Стас вновь перегнулся через Мишку и прикрыл шторку. Оля продолжала спать, тихо посапывая. Мишка перехватил взгляд приятеля, в котором были внимание и нежность, поднял стакан со своей порцией и глазами призвал к выполнению долга. Оба выпили, и Стас вновь стал высматривать стюардессу.

Прилет в Швейцарию

В Цюрихе Мишка обалдел. Никто, ни один человек, их не останавливал, не проверял. Они прошли с багажной тележкой, поглядывая на указатели, в зал прилета и сразу увидели Илгу. Первым делом Илга поцеловала Олю, потом осмотрела ее удивленно и снова поцеловала. Оля счастливо улыбалась. Не выпуская Олю из рук, Илга поздоровалась с Мишкой и обняла Стаса. Тот нагнулся и поцеловал Илгу. Потом приятели сняли теплые куртки и пошли на выход, отвечая вразнобой Илге о полете. Илга взяла напрокат маленький удобный автобусик «мерседес». Все разместились в нем. Олю посадили вперед, рядом с Илгой, Стас сел сзади, обнимая своими ручищами Илгу. Мишка устроился рядом с ним. Поехали. Илга вела автобус, руки Стаса обнимали ее плечи, голова его уткнулась ей в волосы. На робкие попытки освободиться Стас гудел:

– Рули, рули, я тебя контролирую.

– Обнимай ласковее, медведь. Оля, тебе нравится?

– Очень, – отвечала девушка, – какие забавные крыши. А что это за будки?

– Это туалеты.

– Такие круглые, – удивилась Оля.

– И сетчатые заборы кругом, – тоже удивлялся Мишка.

Так, разглядывая все вокруг и удивляясь, они ехали в сторону клиники. Илга отвечала на вопросы, а Стас почти все время молчал, бережно обнимая свою любимую женщину и вдыхая запах ее волос. Автобус въехал в Цюрих, проехал по вокзальной площади, выехал на мост.

– Сейчас мы переедем реку Лиммат, – говорила Илга, – и мимо университета проедем в Хоттинген. А оттуда поднимемся еще выше, в горы.

– Поедем через Хирсланден? – подал голос Стас.

– Да, так будет короче.

– А справа что виднеется, озеро? – спросил Мишка.

– Это Цюрихское море, – гордо ответила Оля, – я читала.

Все засмеялись.

– Программа у нас такая, – начала объяснять Илга, – мы приезжаем в отель, где для Стаса и Мишки заказаны номера.

– Зачем мне номер? – возмутился Стас.

– Я заказала нам двухкомнатный номер, – успокоила его Илга.

– Напрасная трата денег, – загудел Стас, – в комнате будет жить только мой чемодан.

– Пусть ему будет привольно, – счастливо засмеялась Илга, – слушайте дальше. Вы располагаетесь, а мы с Олей подождем вас. Нам, девушкам, тоже надо побыть одним. Правильно, Оля?

Оля улыбнулась.

– Потом идем обедать. А после обеда едем в клинику, где нас уже будут ждать. Понятно?

Мишке было понятно. Стас что-то хмыкнул и вновь уткнулся головой в волосы Илге.

В отеле Илга отправила Олю в свою ванну, а сама прошла на минутку в номер Стаса, который уже распаковался, скинул с себя одежду и стоял в ванной перед зеркалом, раздумывая, что делать вначале: чистить зубы или бриться. Увидев в дверях ванной Илгу, он бросился к ней.

– Тихо, медведь, – прошептала она, – я не одна.

– Оля девочка деликатная, не войдет, – ответил Стас, укладывая одетую Илгу на кровать.

– При чем здесь Оля!

– Не понял.

– Глупый. Нам уже почти два месяца. Примерно.

– ?..

– Что ты смотришь, расстегни молнии. Помоги.

– Ух ты, – наконец выдохнул Стас, – надо всем… надо сказать, отковал… а, отковал датчанина.

– Я только думала, не поздно ли мне, – шептала Илга, – все же я не молодая. Ста-а-ас.

– Молодая, молодая, молодая, молодая…

Илга вернулась в свою комнату, наказав Стасу побыстрее умыться. Вскоре он закончил и постучал в дверь. Оля и Илга были готовы. Они зашли за Мишкой и спустились в ресторан. Метрдотель что-то сказал Илге, и она провела всех в бар.

– Пока нам готовят столик, мы здесь немного выпьем. Оля, что бы ты хотела?

– Сок, – ответила Оля, – апельсиновый. Мне такой дали в самолете. Очень вкусный.

– А нам джин-тоник, не так ли?

– А тебе можно? – заботливо загудел Стас. – Я полагаю, теперь ни капли алкоголя.

– Можно, мне все можно, – засмеялась Илга.

Мишка вопросительно посмотрел на Стаса.

– Понимаешь, старичок, у нас скоро будет маленький датчанин.

– Или девочка, – поправила Илга. – Сейчас только начало беременности. Через некоторое время я сделаю анализ и узнаю пол ребенка.

– О-го! – воскликнул Мишка.

– Малыш, будет малыш! – воскликнула Оля. – Как здорово.

На столе появились высокие стаканы. Все четверо чокнулись.

– Ура, – сказал Мишка, – за Илгу!

И не успели поставить стаканы, как метрдотель пригласил их в зал. Сразу после обеда все погрузились в автобус и поехали в клинику.

Клиника

О четырех днях, проведенных в Швейцарии, Мишка готов был рассказывать неделю. Но Леня ему этого не позволил. Он выслушал восторги о клинике, о диагностике, о докторе Романове, о персонале и, остановив Мишку, потребовал сухого последовательного отчета. Они сидели у Лени дома, ждали Стаса. Иры дома не было; она сказала, что допоздна задержится у мамы. Леня приготовил на скорую руку закуску и слушал Мишку, который расположился на кухне, держа в руках широкий низкий стакан, на треть заполненный виски «Балантайнз». Пришлось Мишке, поубавив восторг, дать подробный отчет о поездке. Он рассказал о встрече с доктором Романовым, не смог удержаться и передал свое удивление скоростью, с которой персонал начал делать анализы прямо с первой же минуты приезда в клинику.

– Понимаешь, – говорил он, – Романов посмотрел наши выписки, похвалил их и извинился, что придется быстренько все повторить. Дескать, у них так заведено.

– И чего он сказал про Олю?

– Вначале ничего не говорил. Смотрел наши рентгеновские снимки, качал головой. Потом до самого вечера делали анализы, а утром мы все поехали в диагностический центр в Цюрихе. Провели там весь день и половину следующего дня. И только на третий день, вечером, Романов собрал нас в своем кабинете и устроил совещание. Он предложил использовать специальный бандаж.

– То есть он предложил обойтись без хирургии? – спросил Леня.

– Да. Но это очень болезненно. Оля будет получать специальные уколы и носить все время сжимающий бандаж от бедра до колена. Детали тебе не важны, главное, что есть надежда восстановить суставы, не работающие у нее с самого детства.

Мишка сделал попытку объяснить Лене, как работают различные суставы и почему у Оли при ходьбе выгибается бедро и поднимается плечо. Но Леня, как и ранее, ничего из Мишкиных объяснений не понял. Мишка плюнул и потребовал просто поверить. А что еще Лене оставалось делать? Итак, в бандаже Оля будет находиться около двух месяцев. И все это время испытывать боль. Каждые две-три недели ее будут проверять и регулировать бандаж, поджимая его. Так что девчонке придется потерпеть. Но она согласна.

– Ты бы видел, как она светилась надеждой, когда слушала доктора Романова.

– А он уверен, что все получится?

– Не сказал бы. Он прямо заявил Оле, что попробует кое-что сделать, чтобы улучшить ее осанку. Оле и этого было достаточно. Вот. А уже на следующее утро Оля была закована в этот панцирь. Все первую неделю ей придется лежать, так что мы ее там оставили, вечером попрощались, а утром вылетели. Илга осталась там еще на день. Стас тоже хотел остаться, ну, ты знаешь про ее беременность.

Леня кивнул.

– Но она его отговорила. Тогда он сказал, что прилетит вместе с тобой проведать Олю. И заодно заедет к ней в Данию.

– Вот ведь страсть. Через всю Европу мотаться, – заворчал Леня.

– Но кажется, не надо будет никуда лететь, потому что Илга тоже хочет прилететь. Ей нужно проводить консультации.

– А у тебя как? – Леня посмотрел на приятеля. – Что говорит главный?

– Особенного ничего. Командировка без оплаты и все. Вы со Стасом с лихвой ее оплатили. А палату после Оли он немедленно занял. Блатняк какой-то. Я сегодня его посмотрел. Давление. Вчера весь день квасил, за сестрами гонялся. Но ко мне – с почтением. Ему сказали, смотри, мол, приедет зав из командировки, из Швейцарии, выпишет и на главного не посмотрит. Притих. Капельницы ему выписал.

Гудок домофона прервал Мишкино повествование. Леня поднялся и пошел открывать. Вскоре в квартире появился Стас.

– Выпивка есть? – спросил он, заполняя кухню. – Я с собой ничего не взял.

– Напрасно, – ответил Леня, – у меня всего пара ящиков. Может не хватить.

– «Балантайнз» пьете, – не слушая его, загудел Стас, – мой любимый напиток.

– А у тебя есть нелюбимые? – удивился Мишка.

– Конечно. Вода с пузырями, всякие пепси, лимонады, квасы, морсы. Я очень разборчив в выпивке. Наливай.

– Вот тебе выпивка. – Леня подал стакан. – Вот тебе виски и ветчина. Выпей и рассказывай про свои планы. Теперь-то уж точно переедешь в Данию?

– Да, накаркал ты в прошлый раз.

– Так что?

– Не знаю. Бизнес я продать могу, деньги ты мне переведешь.

– Без проблем, – сказал Леня.

– Но что я там делать буду?

– Малыша качать в люльке, – необдуманно влез Мишка.

Стас поднес к его носу свой кулак. Мишке пришлось вынырнуть из-за него, чтобы посмотреть на Стаса. Ленька захихикал. Стас убрал кулак, плеснул себе в стакан еще порцию. Мишка забрал у него бутылку, налил себе и Лене.

– Вот то-то и оно, – проговорил Стас и опрокинул в рот содержимое стакана.

– Ты вроде говорил, что у тебя там концы появились. Что-то с бытовой электроникой? – спросил Леня.

– Есть немного. Дания – страна маленькая. Все друг друга знают. Илга познакомила меня с главой филиала «Филипс». Она то ли училась с ним, то ли он за ней ухаживал. Договорились о поставке сюда хорошей аппаратуры. Причем вперед ни цента, представляешь! Я уже контракт подписал. Через месяц начнем продажу. Надо будет рекламу сделать.

– Есть что-нибудь интересное? – снова спросил Леня.

– Все интересное. Вот, к примеру, комбайн. Все цифровое. Телевизор, магнитофон, CD-плейер, или DVD, черт его разберет, радио на тридцать шесть каналов. Память обалденная, запись-перезапись, всякого напихали. Прилагается телекамера. Можно поставить на вход, в телевизоре организовать окно, и смотри, кто к тебе пришел. Интернет туда можно запустить.

– Это интересно, – сказал Леня.

– Во-во. Я всех возможностей и не знаю. Они сейчас описания на русском готовят. Мои переводчики висят на электронной почте.

– Кстати, – спросил Мишка, – у тебя на компьютере, ну, на том, который ты мне подарил, почтовая программа стоит, а мне как быть?

– Я тебе парня присылал? Вот позвони ему, пусть он зарегистрирует новый логин у моего провайдера, и пользуйся. Он тебя научит, как выходить в Интернет и как писать письма. Об оплате не беспокойся. Ты шнур подключил к телефону?

– Да. И дома, и на работе. Только что потом делать, не знаю.

– Вот он тебе и расскажет. А теперь давайте выпьем за маленького датчанина, которого должна родить очаровательная профессор Свенсон.

И они выпили. Вначале за Илгу. Потом за отца ребенка. Потом за его друзей. За каждого в отдельности. За Данию. За Швейцарию. За Олю. За доктора Романова. А потом оказалось, что рядом с ними сидит Ира. Выпили за Иру. И тут Мишка посмотрел на часы, издал вопль, от которого у всех пошли мурашки по спине, и потребовал от Стаса отвезти его домой.

– Иначе, – сказал он, – будет развод, мордобой, скандал и сон на отдельно стоящем диване.

Последний довод Стаса убедил, и он отнес Мишку в вызванную машину.

Вторая встреча с мужем

Ира вернулась почти в одиннадцать и застала теплую компанию. Она действительно была у мамы и выслушивала ее монологи о том, что так жить не годится, что есть муж, а она живет у другого человека, и что скажут знакомые, которые уже проходятся по этому поводу. Пришла она взять кое-что из белья. На улице стало тепло, и ей хотелось взять свою вишневую длинную куртку с меховой оторочкой. Но вероятно, куртка осталась в ее с Виталием квартире, и как поступить, она не знала. Наконец, немного смущаясь своей нерешительности, она набрала номер. Виталий был дома.

– Виталик, – сказала Ира, – как удачно, что я застала тебя дома.

– Ирка! – Муж сразу узнал ее голос. – Где же мне еще быть, в девятом-то часу.

– Слава Богу. Понимаешь, мне надо свою куртку взять, а то в пальто уже жарко.

– Бери. Или ты хочешь, чтобы я привез ее?

– Ну вот еще. Сейчас забегу. Не хотелось приходить, когда тебя нет. Выглядело бы это как-то так, нехорошо.

– Крадучись, – засмеялся Виталий.

– Ага, – согласилась Ира, – ладно, сейчас зайду.

Квартира была неподалеку от маминой, и Ира за несколько минут добралась до нее. Виталий, видимо, лихорадочно прибирался к ее приходу, рассовывая вещи по углам. Эта привычка раньше раздражала методичную Иру, сейчас, войдя в квартиру, она заметила это, но про себя улыбнулась. Ей стало тепло от сознания того, что она по-прежнему так много значит для мужа. Виталий обнял ее и поцеловал в щеку. Она неожиданно для себя ответила ему таким же поцелуем.

– Чаю со мной выпьешь? – спросил Виталий.

– С удовольствием.

Он поспешил на кухню, а Ира стянула сапоги и обнаружила свои тапочки, видимо, приготовленные мужем. Она повесила в шкаф пальто и убедилась, что куртка висит там же. Тогда она сняла ее с плечиков и перевесила на крючок вешалки. Чай уже был готов. Они сидели на кухне и весело беседовали, причем оба старались обходить какие-то моменты, которые могли быть связаны с нынешней Ириной жизнью.

– Что с работой? – спросила Ира.

– Нормально, ездил на сборы, теперь готовимся к российским.

– Опять уедешь?

– Нет, – ответил Виталий, – у нас проводятся, в городе. А у тебя как, нашла новую работу?

– Пока нет. Даю уроки.

– Мать говорила, что ты резко ушла с работы. А что там такое произошло?

– Ну, ты Наталью помнишь?

– Конечно.

– Ее перевели в головной офис, а на ее место взяли одного урода. А девки наши были в курсе, что я от тебя ушла. И конечно, растрепали. Он это на ус намотал и начал приставать. В открытую. Не стесняясь. Дошло до того, что зазвал меня в комнату отдыха и повалил на диван.

Виталий прямо сжался от гнева. Поставил кулаки на стол и, не отрываясь, слушал. Такая реакция была Ире приятна.

– А он хлипкий мужичонка, – продолжала Ира, – дала я ему пару раз. Наверное, до сих пор ходит с разбитой физиономией. Ну, пока он там кровь из носа останавливал, я заявление накатала и ему на стол. Из ящика выгребла свои цацки, помаду, духи и прочее и ушла. Дура я. Во всем дура.

– Нет, ты правильно его отделала.

– Отделала-то правильно.

– А что же ты себя ругаешь?

– Не надо было уходить. Потом Наталья мне звонила, спрашивала, что случилось. Но что я ей скажу, да еще по международному телефону? Вот. Ну пойду. Поздно уже. Спасибо, что пустил в дом.

– Да ты что, с ума сошла? Здесь все твое. Приходи когда хочешь.

Они помолчали. Ира прошла в прихожую, надела куртку, присела и застегнула сапоги. Виталий стоял рядом.

– Пойду я, – сказала Ира.

– Ира, у тебя там серьезно? – Виталию было тяжело спрашивать.

– Не знаю.

– Все равно я буду тебя ждать.

– Зачем, ну зачем ты мне душу рвешь? – заплакала Ира. – Ну зачем?

Муж обнял ее и прижал к себе. Так они и стояли. Ира всхлипывала, Виталий молчал. Только чувствовалось, как он дрожит. Наконец Ира высвободилась из его объятий, промокнула глаза, печально улыбнулась.

– Виталик! Дай мне еще немного времени разобраться. Ладно?

– Конечно. Только знай, что все здесь твое. Все.