Текст книги "Академия магических войск"

Глава 8

Ровно через пять минут после разговора с Гровер я поняла, что меня новое положение напрягает. Еще к обязанностям не приступила, а уже на полном серьезе думаю, как избавить себя от этого хомута. Хотя мне нельзя, он нужен для работы, но с человеческой точки зрения от подобных перспектив уже хочется куда-то спрятаться.

Нет, дело не в Диане. Она вроде бы нормальная и адекватная девушка, понимает, что моей вины тут нет… Хотя нет ли? С чего бы это декану, или кто там это придумал, указывать на меня и требовать моего назначения на должность зама командира?

Хотели меня втянуть в общественную жизнь факультета? Не очень похоже. К тому же, на мой неискушенный взгляд, именно диверсанту выдающиеся личностные характеристики не нужны от слова совсем. Его дело прийти, что-нибудь взорвать и смыться до того, как его начнут ловить. Так ведь?

Опять же, если я одиночка, то зачем меня тянуть? Не проще ли перевести на артефакторный факультет и не заморачиваться?

Именно этот вопрос я и озвучила Келлеру, с которым мы встретились утром на беговой дорожке, и договорились вместе позавтракать. Сейчас парень, как галантный кавалер, провожал меня в столовую. Разумеется, в сопровождении своего молчаливого друга.

– А я понять не могу, зачем тебе артефакторный? Точнее, у меня есть предположение, что ты представляешь себе вовсе не то, чем он является на самом деле.

– Поясни? – деланно заинтересовалась я. Нет, конечно я поняла о чем он, но реноме ведь надо поддерживать.

– Вот зачем тебе нужно сидеть в окопах вместе с солдатами, большинство из которых оборотни, и подзаряжать и ремонтировать артефакты под атаками противника? Ты ведь умная девушка, а военные артефакторы – это очень опасная профессия, по ним целят в первую очередь. По ним и по целителям. Если выводят и тех и других из строя – все, считай, бой выигран.

– Эм-н… А разве не задача артефактора создавать артефакты и ремонтировать их где-то в глубоком тылу?

– Такие тоже есть. Например, звезда этого года с артефакторного, Сюзанна Галей, может слышала? Вот таких точно на передовую не пошлют.

– Сюзи моя соседка по комнате, – вставила я. – А почему не пошлют?

– Она гений. Создает такие необычные артефакты, что нашим врагам придется еще немало голову поломать, чтобы от них найти защиту. Она изобретатель. Скорее всего ее определят в какую-нибудь секретную лабораторию при штабе. Но сколько таких как она? А остальные пойдут в окопы, ну в лучшем случае в мастерские недалеко от линии фронта. Так что не надо оно тебе. Ты же не гениальный артефактор?

– Средненький, хотя кое-что умею, конечно. Но так-то ты тогда прав, мне такого счастья, как сидеть в окопах с оборотнями, не надо. Без обид, Мик.

– Да какие обиды? – тот пожал плечами. – Приличным девушкам там и правда нечего делать.

Мы взяли подносы с едой и втроем уселись за один из пустующих столов.

– Слушай, Андрес, я тут у тебя кое-что уточнить хотела… – я замялась, не зная, как продолжить.

– Слушаю, – заинтересованно посмотрел на меня тот, откусывая сразу половину булки.

– Ты случайно не знаешь, что нужно сделать, чтобы перейти в твою группу?

О, я догадывалась. Но опять же, реноме избалованной блондинки, которая так и не поняла, куда попала… Если про артефакторов я лишь предполагала, то уж почему меня не взяли в группу Келлера знала точно. Впрочем, так даже лучше, с учетом моей новой должности при командире. Андрес меня своим замом точно бы не назначил, а на знании тонкостей аналитической работы я могла вообще спалиться.

– Я не могу тебя сам перевести, – слишком уж быстро ответил он.

– Это понятно. Я просто не могу сообразить, что я сделала не так, чтобы попасть к диверсантам. Чем, какими знаниями, умениями, нужно обладать, чтобы перейти к вам?

– Это сложный вопрос…

– Группы ведь еще не до конца сформированы, декан Кемер сам сказал, что людей могут тасовать в процессе обучения. Вот я и хочу понять, куда мне надо двигаться?

– Чем, как думаешь, занимается агентурно-аналитическая группа, какой у нее уклон?

– Уже даже и не знаю, в свете того, что ты сказал про артефакторов.

– Предполагается, что мы станем резидентами, глубоко законспирированными разведчиками, низовыми чинами в дипломатических ведомствах. Нас могут внедрять в различные структуры управления противника. А знаешь, что для нас самое главное?

– Помимо незаурядного ума и умения анализировать? – я усмехнулась, втайне закатывая глаза от нравоучительного тона.

– Нужно уметь налаживать контакт, видеть людей, их страхи и потребности, играть на этом. Ты все это сможешь? Не будет ли тебя это сильно напрягать?

Да меня даже должность заместителя командира нашей маленькой группы напрягает! Хорошо, что моя реальная профессия аналитика разведки никак не связана с агентурной работой.

Достойно ответить я не успела,  поскольку к нам подошли ребята из группы Келлера, все десять человек. Его команда была самой маленькой из трех.

А я начала продумывать, как бы смыться. Пути отступления просчитывала, ага. И кто теперь скажет, что я на этот факультет и в диверсионную группу случайно попала? Тем не менее, пришлось сливаться с местностью и прикидываться кадкой с фикусом, в смысле, знакомиться и радостно улыбаться, мимикрируя под своего человека. Если бы я просто демонстративно встала и ушла – это бы странно выглядело и, наверное, обидно в первую очередь для Келлера.

– Значит ты заместитель Гровер? – спросила Рина, невысокая хрупкая блондинка, чем-то неуловимо похожая на нашего командира. – И как она тебе?

– Ну, я ее мало знаю, но кажется Диана понимает, чего хочет. Строгая, ответственная, дисциплинированная, – я пожала плечами. Неужели найдутся идиоты, которые в компании незнакомых людей будут что-то плохое говорить о своем руководстве? – Кстати, а вы не родственницы?

– Похожи? – Я кивнула, а Рина хмыкнула: – Она моя троюродная сестра. А тебе не откажешь в наблюдательности.

Вот если бы я что-то плохое сказала про старосту, то сейчас бы очень сильно попала. Диане бы точно мои слова донесли. И почему же я ненавижу общаться с людьми? Да потому что они либо сами говорят гадости, либо сплетничают, либо шпионят. Тьфу! Уж я-то знаю, такого наслушалась после смерти мамы, а через несколько лет и мачехи. Чего только про отца не говорили…

– Кстати, – блондинка повернулась к Келлеру, – ты слышал, что опять возобновились бои на границе с Гатью? Прорывы идут по всей линии раздела.

– И Полуденная империя заволновалась, – поддакнул один из парней.

– Они с нами не граничат, – ответил Мик. – Так что какое нам дело? Пусть Полуночные с ними разбираются.

– Граничат по воде, – не согласилась я. – А пролив не так уж велик, чтобы не было ни единого шанса устроить нам неприятности.

– Но и не так уж мал, чтобы эти неприятности были больше, чем просто комариными укусами, – ответил оборотень. – Даже если они высадят десант, мы их сомнем, а пешком, понятное дело, они не пройдут.

– И почему мы не граничим с Полуночными? Они хотя бы не лезут в чужие дела, как эти фанатики, – буркнула еще одна девушка из группы Келлера.

Ну да, империю людей у нас не любят, даже предпочитают больше общаться с иными расами, хотя сами мы как раз люди и есть, правда, необычные. Мы обладаем, как говорят наши ученые, некоторыми мутациями, которые позволяют пользоваться магией – последствия пребывания наших предков в лабораториях эльфов.

Но вот, скажем, в Полуночной империи есть ведьмаки, обладающие схожими с нашими силами, только они-то как раз совсем не люди – отдельная раса, хотя выглядят так же как мы.

А людям гораздо удобнее ненавидеть то, что привычно и понятно, но немного не такое, чем нечто, что очень сильно отличается. Вот полуденные нас и ненавидят и хотят извести, как позорящих их чистую человеческую кровь. И, к сожалению, так уж получилось, что мы с ними хоть по воде, но граничим.

Но даже не они наша главная проблема. С людьми вопрос решается просто – если ты на их территории – просто не попадайся на магии или владении некоторыми артефактами, и никто ничего тебе не сделает. Даже быть гражданином нашего королевства не преступление, поскольку у нас и обычные люди, не маги, тоже живут. К нам за границей относятся с подозрением, конечно, но не преследуют.

Наша главная проблема – Великая Гать, которая частично заходит на наш полуостров и полностью перекрывает сухопутный выход с него, разделяя нас с полуденными непроходимым, как они думают, барьером.

Это неплохая естественная граница от не слишком дружественной империи. И все бы было хорошо, да только там живут тоже не слишком дружелюбные существа, откровенно враждебные всему живому. Впрочем, они скорее звери, нежели нечто, обладающее разумом.

Сама же Гать… Интересное место. Я была там в прошлом году на практике. Несмотря на свое название, это не болото, вернее, болота там тоже есть, состоящие из кислоты, с такими же кислотными туманами, расползающимися на сотни метров. Еще там есть токсичные озера в больших кратерах, оставшихся от тех самых лабораторий, и так называемые огненные поля – это огромные территории, где под верхним слоем земли вот уже тысячу лет горит магический огонь. Но большую площадь Гати занимает просто пепел – выжженная пустыня, где живут весьма своеобразные твари – эксперименты наших бывших хозяев.

Мы можем находиться в этих землях, поскольку сами, в некотором роде, порождения этих мест. Но все равно не очень долго, день-два максимум. Еще некоторое время там могут быть вампиры, но для них это тоже имеет определенные последствия. А вот для всех остальных пребывание в Гати вообще фатально.

Глава 9

В конце дня я поняла, что надо все же начинать заниматься тем, для чего меня сюда направили. А то учиться – это конечно весело, хотя и не особо интересно, ведь я многое из этого уже проходила, но дело есть дело, и вечно моих отчетов ждать не будут.

Кстати об отчетах. Надо бы направить дяде хоть один, а то это уже просто неприлично. Правда, я совершенно не знаю, что в нем писать. Можно ли за неделю приглядеться к людям? Если они одного с тобой уровня – да, можно попытаться сделать хотя бы первоначальные выводы. Но я же студентка, а мне надо составить представление о преподавателях и сотрудниках Академии. О студентах тоже, но, надеюсь, отчета по каждом от меня требовать не будут, ибо проще тогда пойти и в пучину морскую броситься.

Но с чего-то надо начинать, и перво-наперво необходимо избавиться от слежки. Чтобы пообщаться по переговорному артефакту с дядей, значок-следилка мне не помеха, а вот чтобы что-то найти – очень даже.

В общем, единственное, что мне сейчас приходит в голову, это темной ночью идти в административный корпус и рыться в кабинетах преподавателей. Но это великая глупость. Только что еще можно придумать?

Хотя одна задумка у меня есть. Не на сейчас, на перспективу. Мне в любом случае понадобится свобода действий, и такой момент может наступить неожиданно, когда не будет времени на подготовку.

Так что вечером я решила попробовать провернуть свой план. Опять же, если бы мы жили по отдельности или хотя бы по двое, мне бы никуда не пришлось тащиться. Но соседки, особенно Сюзи, – это проблема. Не знаю, насколько в артефакторике хороша Ники, но и она может понять, что я делаю. Даже не так, наверняка не поймет, что именно это такое, но догадается, что это высшая артефакторика, которую я не могу знать по определению.

Я, собственно, и не знаю. Лишь отдельные элементы, связанные с… Та-дам! Шпионским оборудованием. Именно с ним я, как аналитик, знакома, ведь моя будущая работа и предполагает как раз обработку поступающей от подобных устройств информации. Соответственно, я должна понимать, как они действуют.

Не то, чтобы я в них досконально разбиралась, но для моей задумки знаний, надеюсь, все же хватит.

После ужина, я положила в сумку блокнот, артефакторный набор, благо, в комнате никого не было, оделась в спортивный костюм и пошла бегать. До отбоя еще четыре часа, хотя бы первые наметки я сделать успею.

Я вышла на знакомую беговую дорожку, но пробежав четверть круга, углубилась в горы.

Сегодня нам тренер показал, где можно бегать и куда ведут эти тропинки, так что я примерно представляла, где хочу оказаться. Ну а что? Я прилежно занимаюсь, вот! У меня еще норма не отбегана, а в конце недели я планирую сделать перерыв. По техническим причинам, так сказать.

Так что я, монотонно печатая шаг и концентрируясь на магическом ядре, побежала по извилистой тропинке вверх. Разминка и медитация в одном флаконе.

Через полчаса я без приключений прибежала туда, куда хотела – на утес, с которого открывался отличный вид. Впереди, покуда хватало взгляда, простиралось синее море, отражающее лучи уже кланяющегося к закату солнца. Блики слепили, но это ерунда по сравнению с великолепием этой картины. Люблю море!

Утес был высок и обрывист – это одна из причин, почему я выбрала именно это место. Ведь были и другие тропки, но они вели к более пологим местам, где, как я уже успела узнать, можно спуститься и искупаться. Теоретически, это делать запрещено, но чьи же тогда радостные вопли и визги слышатся правее? Сильно правее. До меня метров пятьсот примерно, меня не слышно и не видно отсюда. Левее же утесы еще более крутые, но там территория оборотней и мне будет сложно объяснить, что я там делаю.

На самый край я выбегать не стала, чтобы все же далеко заплывшие ребята не увидели, а скрылась чуть в стороне от тропы за кустами. Они огораживали  меня от случайного взгляда, если кому-то еще приспичит побегать, но при этом не закрывали вида на море и не создавали впечатления, что я что-то скрываю.

Просто сижу, просто на захваченной подстилке, просто рисую в специально для этого захваченном блокноте. Просто жую то, чем столовая во время ужина поделилась – булками с маком и яблоками.

На самом деле, я очень  боялась, что подкрадется какой-нибудь оборотень, человека, надеюсь, я все же услышу или почувствую, заглянет из-за плеча, чего это я такое интересное в блокноте чиркаю, а там окажется вовсе не пейзажный вид обрыва над морем. Но ничего с этим сделать, не спалившись, я все равно не могу. Если расставлю сигналки, возникнут вопросы, во-первых, откуда я это умею, а во-вторых, что именно я скрываю.

Тем не менее, в целях конспирации я сделала набросок вида с утеса, перевернула страницу и задумалась, постукивая карандашом по подбородку.

Мне надо сделать так, чтобы следящее устройство не просто отключилось, а включалось и выключалось по моему желанию – это один уровень проблемы. Другой – мне надо, чтобы артефакт показывал не то местоположение, где я нахожусь на самом деле, и не те данные, которые отражают происходящее.

Грубо говоря, мне нужно, чтобы жучок показывал, что я в библиотеке занимаюсь, а на самом деле я буду лазать по ящикам стола нашего ректора или деканов.

Зачем тогда делать так, чтобы артефакт еще и отключался? Все просто. Вот, например, я иду в столовую, но ситуация меняется и мне надо срочно уйти с радаров. Вот только одна проблема: библиотека от столовой находится довольно далеко и если я, по данным устройства, скакну одномоментно на несколько сотен метров – это будет еще подозрительнее, как если бы оно вообще отключилось.

Почему же, в таком случае, просто не выбросить этот демонов значок? Да потому что он, судя по конструкции, подаст сигнал, если его попытаться с себя сорвать.

В общем, задачка получается даже не двухуровневая, а трехуровневая. Переключатель из рабочего положения в нерабочее – раз, корректор местоположения – два, корректор отслеживаемых показателей – три. При чем я могу только догадываться, какие показатели отслеживаются.

Я еще раз постучала по подбородку карандашом и начала рисовать сначала схему устройства, для чего его пришлось снять и внимательно рассмотреть, не выпуская из рук, разумеется. Тут все было не сложно, по сути – это передатчик, но что именно он передает на нем не написано. По идее, могут быть и еще какие-то неучтенные мною факторы помимо положения, физических и магических показателей тела, но опять же, гадать тут можно долго и безрезультатно.

Есть некоторые шансы спалиться, но все оставить как есть тоже не получится.

После того, как перерисовала схему артефакта, я взяла карандаш другого цвета и начала с самого простого – дополнения цепочки включения и выключения. Нужно сделать так, что при касании определенным магическим посылом, точнее кодом, устройство отключалось. Я прописала защиту от дурака – троекратный короткий магический импульс.

Теперь, по идее, стоит мне коснуться три раза значка с минимальным выбросом силы, и он отключится. Ну, то есть когда я цепь не только на бумаге нарисую.

Тут все довольно просто, нужно только знать принципы работы подобных устройств и высшую артефакторику.

А вот с другими показателями пришлось попотеть. Во-первых, местоположение. Изначально, я хотела привязать себя к нашей комнате, но это не слишком разумно, просто в силу того, что если мне придется куда-то отойти по делам поздно вечером, девочки вполне могут сказать, что меня не было, несмотря на то, что показывал артефакт. Это если дело дойдет до подозрений и допросов, разумеется. Тут нужно такое место, чтобы никто ничего не заподозрил. И такое место нашлось – библиотека.

Теоретически, у нас в десять отбой, но практически, если очень надо, то именно библиотека работает круглосуточно, и там можно заниматься хоть всю ночь. Как я понимаю, дело в том, что многим сложно учиться, когда с тобой в комнате живут еще три человека. Плюс, у старших бывают вечерние и даже ночные практикумы.

Так что первоначальная схема дополнилась еще и фиксированной, прописанной в цепи локацией, а также моими параметрами при усердной учебе. Прямо сейчас я их с себя и считывала, поскольку делаю примерно это же – тружусь не покладая рук.

Итак, первая наметка схемы измененной цепи готова, теперь она должна отлежаться, чтобы я потом на свежую голову смогла ее проверить. А мне надо придумать, когда внести изменения так, чтобы в момент работы на мой значок не обратили внимания и не пошли выяснять, чего это я делаю, и главное, не проверили потом.

Я посмотрела на исписанный листок, запоминая каждый штрих, каждую черточку, потом вырвала его и спалила своей магией. Я еще не совсем сошла с ума, чтобы оставлять такие улики!

– Неужто так рисунок не понравился? – мужской голос раздался так неожиданно, что я чуть не подпрыгнула и не скончалась от разрыва сердца.

Я резко обернулась и заметила в паре метров от себя старшекурсника. Мог ли он видеть, что я писала? Ну, с одной стороны, мои записи были закрыты моей же спиной. А с другой, он стоит, а я сижу, соответственно, что-то он все же с высоты своего роста мог разглядеть.

Да и вообще, что он тут делает?!

– Я не слышала, как ты подошел… – ответила я, потому что пауза уже неприлично затягивалась.

– Прости, если напугал, – парень лучезарно улыбнулся такой залихватской улыбкой бывалого ловеласа.

Симпатичный, вообще-то: темные вьющиеся короткие волосы, высок, статен, аристократические черты лица. А еще взгляд такой пронизывающий, но без подозрительности или агрессии.

– Так что ты рисовала?

– Да так, я показала предыдущий лист с набросками берега.

– Хм… Неплохо.

– Ужасно! – я рассмеялась. Особых талантов к живописи у меня не было, хотя рисовать учили, как и каждую аристократку. Так что неплохим этот рисунок мог назвать только либо родственник, желающий польстить чадушке,  либо совершенно не разбирающийся в искусстве человек.

– Ну да, – согласился он, посмеиваясь. – А предыдущий был еще хуже, как я понял?

Что ж ты к нему так привязался-то?!

– А что ты тут делаешь, тоже гуляешь? – я хлопнула длинными ресницами и смущенно улыбнулась. Не говорить же ему, что да, та мазня была еще ужаснее, чем эта. Аристократы себя обычно не принижают даже на словах, а парень точно аристократ, так что такого пассажа от равной по положению не поймет.

– Да вот… Иногда бегаю тут вечером. Не ожидал здесь еще кого-то встретить, если честно.

– О, я тогда пойду, не буду мешать.

– Нет, нет, – парень сделал пару шагов ко мне. – Позволишь?

Он указал на землю рядом с моим небольшим пледом. На это я лишь пожала плечами.

– Я имел в виду, что все купаются пока тепло, а фанатов бега здесь немного.

– А ты, значит, фанат?

– Я на факультете разведки, у нас высокие нормативы. Нейл Аллерт, кстати, – Он протянул руку для знакомства, но когда я подала свою, вместо пожатия он ее поцеловал. Не очень люблю, когда так делают, мы не на приеме, чтобы ручки целовать. Надеюсь, мне не нужно вскакивать, чтобы сделать книксен?

– Каталиса Уортон, тоже факультет разведки. Ты про те самые тридцать километров? – чуть насмешливо приподняла бровь я.

– Нет, я про пятьдесят, которые бегают все, начиная со второго полугодия первого курса. – Мне вернули усмешку.

– Оу, не знала.

– Судя по тому пренебрежительному тону, которым ты сказала о наших нормативах, ты училась в закрытом среднем академиуме для благородных леди? Говорят, там те еще садистки работают.

– Ну что ты, у нас были замечательные учителя. – Я обезоруживающе улыбнулась, стараясь не переигрывать с хлопаньем ресницами.

Строить из себя совсем уж дурочку как-то глупо, сомневаюсь, что на нашем факультете таковые имеются. Мое амплуа – это все-таки изнеженная блондинка, а не идиотка. Или еще подумает, что я флиртую. А это не так, да.

Но вообще-то мне кажется или у него какие-то странные вопросы?

– Не хочешь искупаться? Тут есть тропа для спуска вниз, но предупреждаю, она довольно сложна и требует некоторых навыков лазания. Но я тебя подстрахую.

Навыки “лазания”, точнее, скалолазания, у меня имелись с разведшколы. Не сильно большие, но несколько занятий у нас было. Мало ли, как судьба сложится, вдруг придется откуда-нибудь сбегать, где без подобных знаний не обойтись? Так что спуски с крутых склонов по нехоженным тропам исключались – могу спалиться, даже если буду прикидываться, что ничего не умею. Одновременно притворяться и пытаться не упасть и на разбиться – несколько сложновато, так что я лучше тут посижу.

– Нет, пожалуй, не стоит. У меня нет с собой купального костюма, к тому же уже темнеет и становится прохладно.

– А что со всеми не пошла?

– Ну, я уверена, что там собралась не вся Академия, – я кивнула в сторону пляжа. – К тому же это запрещено правилами.

Признаваться, что меня не приглашали, не хотелось.

– Ты такая поборница правил?

– Не хочу получить наряд вне очереди.

– Поверь, купание этого стоит, – усмехнулся Нейл.

– И что, они все получат наказание?

– О, ты просто тут недавно и поэтому не знаешь обстановки. Тут невозможно не получить наказание хоть за что-нибудь. – Это было созвучно с тем, о чем я думала в первый день. – Так почему бы не получить наряд за что-то полезное и приятное?

– И веселое, – фыркнула я.

– И веселое, – согласился парень.

– И сколько дадут за такую провинность?

– Два наряда по уборке территории, скорее всего. Но наш декан Кемер может и дополнительно выписать. А может и не выписать, а заставить сдавать нормативы по плаванию. Такое в прошлом году было.

– Плавать в свое удовольствие и сдавать нормативы – это не одно и то же.

– Ну да. К тому же, когда сдавали мы был небольшой шторм.

– Сурово, – хмыкнула я.

Мы поболтали еще минут двадцать, я поделилась булкой с “молодым растущим организмом”, который взирал на мою еду слишком голодными глазами, чтобы ему возможно было отказать. Да и не есть же перед ним одной, а тащить обратно тоже не хочется.

– Темнеет, предлагаю возвращаться, – я с грустью посмотрела вслед заходящему солнцу, обернулась на тропу с враз поняла свою ошибку.

Солнце-то только начало склоняться за горизонт, и на открытом утесе было еще светло, но вот лес за моей спиной был уже довольно темен. От этого почему-то мороз продрал по коже. Я только сейчас осознала, что нахожусь одна в лесу с незнакомым, по сути, парнем.

Нет, он ничего так. Ни разу за время нашего разговора не было даже намека на агрессию, но все равно это как-то беспечно с моей стороны.

– М-да, ты права, – Нейл посмотрел в ту же сторону, что и я. – Не волнуйся, тропа довольно ровная, а если что, я тебя подстрахую – не упадешь. Я здесь могу даже ночью с закрытыми глазами бегать, так что не переживай.

Я кивнула и начала собирать вещи. Сунула блокнот и карандаш в сумку, туда же плед. Размяла ноги – от долгого сидения мышцы слегка задеревенели. Но что делать, придется бежать. Если бы я была одна, то пошла бы не торопясь, благо до отбоя еще есть время, но у парня были, похоже, другие планы.

С места он стартовал трусцой, не очень быстро, но и не очень медленно.

– Это чтобы система засчитала как бег, а не как быстрый шаг, – пояснил он мне, когда я с трудом подстроилась под его темп. На сам деле, для меня это была скорость выше средней, я же ниже, ноги, соответственно, короче.

Очень хотелось спросить, а что еще он знает об учетной системе Академии, но я не стала. Это могло бы выглядеть немного подозрительно, хотя такие данные мне ой как нужны. Но теперь я по крайней мере вижу, что есть студенты, у которых есть кое-какие нужные мне сведения, а значит смогу их выведать или сама узнаю. Они же как-то узнали.