Текст книги "Квантовый лидер. Революция в мышлении и практике бизнеса"

Творческое мышление исходит из духовной составляющей личности и порождается мозговой активностью, по своей природе весьма схожей с процессами и системами, о которых говорят специалисты по квантовой физике. Некоторые нейробиологи даже считают, что в мозге действительно присутствуют квантовые структуры, которые – вероятно, в сочетании со «сложными системами» – как раз и отвечают за работу сознания и творческое мышление [32]32
  Пенроуз, Р. Новый ум короля. О компьютерах, мышлении и законах / Пер. с англ. под общ. ред. В. О. Малышенко. 4-е изд. – М.: УРСС, ЛКИ, 2011.


[Закрыть]. Так ли это, ученым еще только предстоит выяснить. Но творческое мышление человека очень напоминает творчество квантовых процессов, и потому мне кажется целесообразным называть его квантовым мышлением. По той же причине духовный уровень личности я часто обозначаю как квантовое «я». Сказанное выше позволяет найти язык, метафоры и даже организационную модель, которые поддерживали бы творчество и творческое лидерство в рамках существующего языка, набора образов и организации квантовых и сложных систем и квантового мозга.

Основная суть квантовой физики состоит в описании того уровня реальности, который пребывает в оптимальном состоянии в ситуациях неясности и неопределенности, то есть очень близким к «грани хаоса». Под квантовым «я», в свою очередь, понимается источник личности, предшествующий разделению человеческой природы на ум и тело, умственную, эмоциональную и духовную составляющие, а также отождествлению личности с насущными способами ее бытования. Квантовое «я» – это не типовая личность, не роль и не маска. Квантовое мышление по своей сути предшествует категориям, структурам и общепринятым закономерностям мышления и образу мысли. Именно благодаря квантовому мышлению формируются категории и структуры и производятся изменения в нашей картине мира. Квантовое мышление – необходимое условие творческого мышления и лидерства в компании, ключ к подлинным организационным преобразованиям. И это путь к смене парадигм. Квантовое мышление – это связующее звено между творческими способностями мозга, лидерством и преобразованиями в организации и научными взглядами XXI века.

В бизнесе процесс разработки продукта лежит на пересечении чистой науки и высокого искусства с технологией (прикладной науки) и дизайном (прикладным искусством). Источником чистой науки и высокого искусства является квантовое мышление, а смена технологической парадигмы дает начало созданию новой продукции.

Слово парадигма знакомо многим деловым людям, однако мне кажется, что мало кто действительно понимает его смысл. Парадигма, согласно определению американского философа Томаса Куна, впервые сформулированному в работе «Структура научных революций», представляет собой целостную перцептивную, концептуальную, эмоциональную и духовную схему, которая охватывает все наши глубоко укоренившиеся, неосознаваемые воззрения и ценности. Это все то, что мы принимаем как само собой разумеющееся. Через призму парадигмы мы рассматриваем реальность, подобно тому как окружающий мир воспринимается через стекла очков.

Парадигма определяет наши ожидания, задаваемые нами вопросы и подходы в нашей деятельности. Она являет собой настолько глубинную структуру, что от нее зависит даже то, что мы видим. Например, когда средневековый человек смотрел на море, он в буквальном смысле не видел кривизну линии горизонта. Для нас это очевидно: нам известно, что земля круглая. Но люди того времени знали, что земля плоская. Поэтому кривизна горизонта для них не имела никакого смысла, у них не было необходимого категориального аппарата, чтобы ее увидеть, – и они ее не видели. И соответственно, они не задавались вопросом: «Почему мы не падаем с земной поверхности?» Такие вопросы стали возникать только с появлением парадигмы круглой Земли.

Парадигма

Совокупность глубоко укоренившихся, неосознаваемых воззрений и ценностей.

То, что мы принимаем как само собой разумеющееся.

То, что определяет наши ожидания, задаваемые нами вопросы и подходы в нашей деятельности.

Обойтись без парадигм невозможно, они действительно нам нужны. Парадигмы буквально встроены в человеческий мозг, и благодаря им мы располагаем понятиями и категориями для «переваривания» жизненного опыта. Философы и нейробиологи прежде считали, что в нас заложена неизменная программа: мы рождаемся с определенными нервными соединениями, посредством которых структурируются наши переживания на протяжении всей последующей жизни. Такой взгляд сопровождался представлением о том, что способности к обучению ограничены процессом старения и после определенного возраста (около восемнадцати лет) начинают неуклонно снижаться. Но сегодня мы знаем, что это не так.

По данным современной нейробиологии, мозг «пластичен» [33]33
  Nikhil Swaminathan, “How the ‘Plastic’ Brain Rewires Itself,” Scientific American, February 28, 2007, http://www.scientificamerican.com/article/ brain-plasticity-juvenile-adult/ (accessed May 11, 2016).


[Закрыть], находится в непрерывном изменении и перенастраивает себя сообразно накапливаемому опыту. Когда человек появляется на свет, настройка его мозга еще не завершена. Мы рождаемся с некоторым количеством нервных связей, достаточным для обеспечения дыхания и сердцебиения, поддержания температуры тела, но все остальное существует пока только в потенциале. Климат, условия питания, микробная среда, язык, на котором новорожденному предстоит говорить, понятия, которые придется выработать, – на момент рождения все это еще неизвестно. Поэтому мозг младенца балансирует на грани. Хаотическая нестабильность движения нервных импульсов позволяет мозгу создавать соединения по мере обучения и приобретения опыта.

Психологи проводили эксперименты по изучению способности новорожденных к овладению языками. Они подсчитали звуки, издаваемые ребенком в первые месяцы жизни, и обнаружили, что любой младенец на планете произносит около восьмисот фонем (звуковых единиц речи) общей совокупности всех языков. Мозг новорожденного охватывает полный диапазон человеческой речи. И только ко второму году жизни ребенок отбирает фонемы, соответствующие его культурной принадлежности. У него в мозгу формируется нервная сеть для распознавания и воспроизведения конкретных звуков – и вместе с тем отпадает способность распознавать и воспроизводить лишние фонемы.

В раннем детском возрасте происходит стремительное формирование необходимых нервных связей – настроек мозга. Ребенок конструирует свой мир. Дальнейшую жизнь человек может прожить «на автомате», опираясь лишь на опыт, полученный в первые восемь лет. Это весьма заманчивая перспектива, поскольку создание новых нервных связей представляет собой изнурительный и затратный процесс. Во время творческого мышления мозг задействует больше энергии, чем все остальное тело. Но мы вовсе не обязаны жить на автомате. Благодаря мотивации, возможностям и кризисам мы все-таки можем формировать новые нервные связи в любом возрасте. Эксперименты показали, что менять настройку мозга в состоянии даже девяностолетние. Это значит, что наша способность к смене парадигм сохраняется на протяжении всей жизни.

Томас Кун ввел понятие парадигмы, чтобы объяснить, каким образом происходит развитие науки. Обычно мы думаем, что наука связана главным образом с революционными прорывами, что она всегда «на переднем крае». Кун же утверждает, что, как правило, научная мысль очень консервативна [34]34
  Кун, Т. Структура научных революций / Пер. с англ. И. З. Налётова. – М., 1975.


[Закрыть]. Большинство ученых работают в рамках конкретной парадигмы, ведут «конечную игру», а их эксперименты призваны эту парадигму подтвердить. И только когда накапливается большое количество аномалий – того, что не вписывается в парадигму, – наступает черед «революционной науки». Революционная наука ведет «бесконечную игру» и изменяет парадигму. Она обладает достаточной смелостью и проницательностью, чтобы утверждать, что старые взгляды на мир не соответствуют действительности. Однако такие коренные перевороты весьма болезненны, и мы сопротивляемся им. Смена парадигмы неизбежно сказывается на всей совокупности наших воззрений, самом чувстве реальности.

Парадигма нужна человеку для ведения любой деятельности и для ориентации в мире. Но при этом мы рискуем в ней увязнуть. Мы привыкаем смотреть на вещи под определенным углом и думаем, что мир именно таков, каким мы его себе представляем. В результате утрачивается возможность нового мышления. Мы становимся людьми единственного видения, единственной точки зрения. Противоречие между потребностью в парадигме и опасностью оказаться у нее в плену называется «парадоксом парадигмы». Наука не может существенно изменяться в рамках старой парадигмы; это можно сказать и о бизнесе. Эйнштейн говорил: «Невозможно решить проблему на том же уровне, на котором она возникла» [35]35
  Цит. по: David Mielach, “5 Business Tips from Albert Einstein,” BusinessNewsDaily, April 18, 2012, http://www.businessnewsdaily.com/2381-albert-einstein-business-tips.html (accessed May 11, 2016).


[Закрыть]. Чтобы изменить правила игры, нужно из нее выйти. Аналогичным образом, нам не под силу преобразовать структуру организации, оставаясь в ее рамках. Для этого придется «взорвать комнату». Для тех, кто вырос внутри существующей структуры и посвятил жизнь тому, чтобы разобраться в ней, это задача не из легких. Кун утверждает, что смена научной парадигмы происходит только тогда, когда уходят из жизни все приверженцы старой [36]36
  Кун, Т. Структура научных революций.


[Закрыть]. Возможно, эта перспектива покажется слишком мрачной, но для смены парадигмы необходимо перепрограммировать мозг. Мы, ученые, обычно спохватываемся и предпринимаем какие-то усилия только тогда, когда катастрофа уже свершилась и старая структура рухнула. Я думаю, именно это сейчас и происходит в бизнесе, политике, экономике и образовании. Наши старые структуры просто не работают.

Не только у ученых, но и у предпринимателей есть своя парадигма – глубоко укоренившаяся и по большей части неосознаваемая совокупность воззрений и ценностей, представление о порядке вещей, вопросы, которые кажутся закономерными, риски, которые кажутся разумными. В мире сейчас преобладает западная парадигма, основанная на нашей западной культуре. В ней ярко проявляются понятия и язык ньютоновской механистической науки и ключевую роль играют такие основополагающие категории, как сила, причинно-следственная связь («если мы не сделаем того-то, произойдет то-то»), прогнозирование, контроль и «оптимальные» решения. Власть и контроль – вот главные черты ньютоновской парадигмы бизнеса, а эффективность – одна из центральных ценностей.

Если мы хотим изменить структуру организации и культуру лидерства, преобразования придется проводить на фундаментальном парадигматическом уровне. Нужно изменить процессы, лежащие в основе нашего мышления. Руководители, которые приступают к осуществлению реальных преобразований, должны в первую очередь осознать, что во всех своих действиях они опираются на парадигму. Необходимо понимать происхождение и природу существующей парадигмы, ее влияние на управленческую работу и то, какие ограничения она налагает. И обязательно нужно прийти к ощущению, что альтернативная парадигма действительно возможна, – к тому творческому волнению, которое охватывает тебя, когда ты стоишь на стыке парадигм. Руководителям предстоит научиться формулировать принципиально новые вопросы, войти в ту область, где меняются сами категории мышления и видения. Они должны посмотреть на себя, мир, человеческие взаимоотношения и собственные компании под совершенно иным углом зрения. Если лидер справится с этой задачей, он будет в состоянии перестроить комнату, а не просто переставить в ней старую мебель. «Перестроить комнату» означает увидеть и реализовать потенциальную возможность принципиально новой формы организации. Я называю ее квантовой организацией. Но для построения компании нового типа нужно научиться по-новому мыслить – а именно задействовать все возможности мозга. Это значит овладеть всеми тремя видами мышления.

3
Три типа мышления: как мозг перенастраивает себя

Мозг – самый сложный орган в человеческом теле и, возможно, самое изощренное устройство во вселенной. Загадочным образом он обеспечивает работу разума, благодаря ему мы осознаём себя, других и окружающий мир. Он формирует структуру нашего мышления, отвечает за эмоциональную сферу и опосредованно воздействует на духовную жизнь – наше понимание ценностей и смысла. Этот орган наделяет нас зрением, осязанием, обонянием и речью. Он регулирует частоту сердечных сокращений, ритм дыхания и потоотделения и бессчетное множество телесных функций. Посредством нервных волокон он сообщается с каждым участком организма. Это мост между нашей внутренней жизнью и внешним миром. Мозг способен выполнять все эти функции благодаря своей гибкости, приспособляемости и способности к самоорганизации. Он постоянно перенастраивает себя.

Человеческому мозгу доступно три типа мышления. Первый тип – мышление рациональное, логическое, связанное правилами; оно вырабатывает понятия, категории и ментальные модели, которые по своей сути напоминают структуры, описанные в ньютоновской физике частиц. Второй тип – ассоциативное мышление; оно складывается в связи с менее рациональными переживаниями: эмоциями, чувствами, телесными ощущениями, ассоциативными связями, возникающими между элементами нашего опыта, закономерностями, которые мы обнаруживаем и распознаем в дальнейшем. Ассоциативное мышление подчиняется не правилам, а привычкам. Третий тип – творческое, рефлексивное мышление. Оно ломает старые правила и создает новые, признает или отвергает исходные посылки и принимает ментальные модели. Своим поведением творческое мышление сильно напоминает системы и структуры квантовой парадигмы. Три перечисленных типа мышления и соответствующие им структуры и процессы мозга могут послужить для компаний ориентиром при разработке инфраструктур и методов, действующих наиболее эффективно в условиях перемен и неопределенности и способствовать поиску смысла.

По своей природе мозг является самой сложной и многогранной организацией, и все компании и учреждения, создаваемые людьми, в сущности, созданы по этому естественному образцу. Организации отражают способность своих лидеров максимально полно задействовать описанные мозговые ресурсы. Чем глубже руководитель постигает этот потенциал, чем больше узнаёт о процессах, структурах и возможностях человеческого мозга, тем легче ему перенастраивать корпоративный мозг своей компании.

Как уже отмечалось, в прошлом ученые полагали, что настройка мозга неизменна. Мы появляемся на свет, считали они, с определенным числом нервных клеток, соединенных определенным образом, и с возрастом они постепенно разрушаются. По распространенному в прошлом мнению человек достигает пика умственных способностей к восемнадцати годам, после чего до конца жизни длится период спада. У современных нейробиологов есть более точные данные. Действительно, мы от рождения имеем определенное количество нейронов и с годами утрачиваем часть из них. У старика нервных клеток намного меньше, чем у младенца. Но при этом мы непрерывно формируем все новые нервные связи – во всяком случае, у нас есть такая возможность.

Именно наличие связей между нейронами, а не количество нейронов лежит в основе человеческого ума и умственных способностей. Чем сложнее и многообразнее вызовы нашему интеллекту, тем в более плотной и обширной нервной сети мы нуждаемся. Младенец рождается с базовыми потребностями, необходимыми для жизни вне материнской утробы, и его нервные связи обеспечивают регулярное дыхание, сердцебиение, поддержание температуры тела и т. п. Но он пока еще не умеет распознавать лица и предметы, формулировать понятия, связно говорить. Эти способности развиваются по мере того, как с накоплением опыта расширяются возможности мозга. С каждым новым переживанием в мозгу образуются новые нервные связи. Чем богаче и разнообразнее опыт, тем обширнее сеть нервных соединений. И нам известно, что ускорить развитие интеллекта и даже координации движений ребенка можно при помощи часто сменяемых и многообразных стимулов – ярких объектов, всевозможных звуков, запахов и вкусовых ощущений, поглаживания по спине и душевной теплоты.

Формирование новых нервных связей – необходимое условие полноценной жизни в мире. Связи, возникающие на раннем этапе развития, отвечают за способность различать вкусы, запахи, лица и голоса. По мере взросления новые нервные соединения позволяют сформироваться языку и системе понятий; благодаря им мы храним в памяти факты и переживания, читаем, пишем и познаем мир. Число возможных соединений в детском мозге ничем не ограничено. Но в современной культуре примерно к 18 годам (или 22–23, если человек получает высшее образование) большинство из нас обладает уже достаточным количеством нервных связей, чтобы с их помощью прожить остаток жизни. У нас сложилась общая картина мира. Мы сформулировали (и заложили в программу) основные представления, на которые опираемся. Мы выработали ментальные модели и привычки, приобрели эмоциональные особенности, способы взаимодействия с людьми и поведения в различных ситуациях. Короче говоря, заложили основу действующей жизненной парадигмы.

Образование новых нервных связей требует значительных затрат энергии, но растущий ребенок мотивирован как необходимостью, так и любопытством. И энергии у него много. С возрастом же наша мотивация слабеет. Все-таки у нас уже есть все привычки и допущения, необходимые для оперирования личным опытом. Пока сложившаяся парадигма позволяет решать жизненные задачи, зачем что-то менять? У нас на протяжении всей жизни сохраняется безграничная возможность для создания новых нервных связей, развития и перестройки мозга, но, пока условия существования остаются стабильными, предсказуемыми и контролируемыми, этой возможностью пользуются лишь немногие. Чтобы изменить настройку мозга, пересмотреть сложившиеся привычки и исходные посылки, приходится затрачивать намного больше энергии, чем при создании первичной структуры. Для этого нужно разъединить (разорвать!) все имеющиеся связи и только потом формировать новые. Естественно, мы этому противимся. Пока серьезные проблемы не раскачивают лодку, мы упорно не желаем идти на такие энергетические затраты. Но когда в нашу жизнь приходят большие неприятности и старые умственные и эмоциональные привычки не позволяют справиться с новыми трудностями и переживаниями, мы вынуждены перестраиваться – либо идти ко дну.

Современный мир нестабилен, непредсказуем и трудно управляем. У многих возникает ощущение, что жизнь, как личная, так и деловая, все время стремится вырваться из-под контроля. Книги, которые мы читаем в университете, устаревают к моменту окончания обучения. Технологии обновляются раньше, чем мы полностью с ними освоимся. Рабочие взаимоотношения, гарантии занятости, требования к квалификации, множество разнообразных проблем, которые приходится решать, – все это непрерывно меняется. Стремительные перемены и порождаемая ими неопределенность для многих из нас означают невозможность идти по жизни только лишь со знаниями, приобретенными к восемнадцати годам. Компания не выживет, если будет опираться исключительно на привычки и исходные посылки, навыки и инструменты мышления, какими она обладала в момент своего создания. Перенастройка мозга – как на индивидуальном, так и на корпоративном уровне – стала насущной необходимостью. Тот тип мышления, который позволяет нам изменять ход наших мыслей, – неотъемлемое условие выживания. Теперь мы просто обязаны учиться на протяжении всей жизни.

Находясь на посту гендиректора «Шелл» в США, Фил Кэрролл часто говорил своим коллегам: «В мире царит беспорядок. Нам придется в него окунуться, если мы хотим задержаться на верхней ступени корпоративной лестницы, научиться работать с ним» [37]37
  Из выступления на конференции по проблемам лидерства, середина 1990-х.


[Закрыть].

Мозг человека находится на верхней ступени лестницы природного интеллекта (насколько нам известно), и он там оказался благодаря своей способности учиться работать с беспорядком. В структуре мозга все идет не по плану, ничто не подчиняется правилам. Это одна из причин, почему нам так трудно постичь этот орган. Его устройство напоминает лабиринт улиц в средневековом городе, где один слой археологической истории надстраивается над другим и на каждом кипит жизнь. Архитектура мозга – система нервных связей – существует на протяжении всей эволюции нашей планеты, во всяком случае царства животных. И мы пользуемся всеми ее элементами.

На простейшем уровне нервной системы – той части, что соответствует доисторическому периоду становления города, – мы обнаружим структуры, напоминающие так называемых одноклеточных животных: амёб и инфузорий. У них нет нервной системы, а вся система координации и двигательные рефлексы заключены в одной клетке. Наши белые кровяные тельца, поедающие бактерий и очищающие организм от мусора, у нас в крови ведут себя почти так же, как амёбы в водоемах. Примитивные многоклеточные животные, такие как медуза, также не имеют нервной системы, однако обладают сетью нервных волокон, посредством которых обеспечивается связь между клетками для слаженных действий. В человеческом организме подобную сеть формируют нервные клетки кишок, и благодаря ей координируется перистальтика – сокращения мышц кишечника, за счет которых происходит перемещение его содержимого.

С развитием млекопитающих стал зарождаться передний мозг – первые примитивные формы переднего мозга были уже у низших млекопитающих, подчиняющихся прежде всего инстинктам и эмоциям. В дальнейшем появились и полушария головного мозга с их способностью к изощренным вычислениям – то самое серое вещество, которое большинство из нас ассоциирует с человеческим умом. При этом опьянение, усталость, использование транквилизаторов и повреждение переднего мозга влекут за собой регресс к примитивным, более спонтанным, менее разумным и просчитанным формам поведения, присущим низшим животным.

Поэтому, несмотря на возрастающую сложность и централизованность нервной системы, у человека сохраняются первобытные нервные сети, как в структуре мозга, так и во всем теле. На поздних этапах эволюции они были отчасти вытеснены, но не заменены полностью. В нашу нервную ткань включен опыт амёбы, медузы, земляного червя и муравья, а умственные и эмоциональные процессы крысы, волка, медведя и кошки встроены в ткани более высокого порядка. В нашем мышлении участвует весь путь эволюции, незаметно проявляя себя в каждой нашей мысли, в каждом акте воображения. Более того, как было сказано в главе 1, наше сознание заключает в себе всю историю космоса, законы, силы и возможности космической эволюции.

Традиционная для нашего делового мира модель мышления, таким образом, не отражает действительности. В настоящее время, благодаря достижениям современного естествознания и поведенческой экономики, общеизвестно, что процесс мышления протекает не только в мозге. Для наибольшей его эффективности вовсе не требуется полное спокойствие, рассудительность и отрешенность. Мышление определенно не является простым и непосредственным действием. Мы думаем не только головой, но и эмоциями, и телом, и духом (нашим видением, нашими надеждами и чаяниями, чувством смысла и ценности). Мы мыслим всей совокупностью разнообразных и беспорядочных нервных сетей, оплетающих наш организм. В нашей речи примечательно такое выражение, как «чуять нутром». Многие лидеры говорят о «чувстве ситуации» как о некоем чуть ли не «тактильном» ощущении.

Поскольку миру бизнеса (как и западной культуре в целом) присуща ограниченная картина мышления, организационные структуры, призванные способствовать мышлению, эффективным действиям и успеху, также находятся в жестких рамках. Никого не удивит, что мыслительные системы и процессы мозга куда более вариативны, так как в них участвуют и эмоции, и тело, и дух. По данным современной нейробиологии, каждый из трех типов мышления, отвечающих за наши высшие умственные способности, задействует различные нервные структуры и процессы мозга. Теперь рассмотрим подробнее, какой потенциал делового мышления они в себе заключают.