Электронная библиотека » Даниэла Стил » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Сезон страсти"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 21:52


Автор книги: Даниэла Стил


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Даниэла Стил
Сезон страсти

Danielle Steel

SEASON OF PASSION


© Смирнова А., перевод на русский язык, 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

* * *

С огромной любовью – Беатрикс и Николасу.

С благодарностью – Нэнси Бел Викс.



 
…как погибло счастье, почему
Посеянным надеждам не взойти?
 
Томас Харди. Судьба


 
Есть сладостная польза и в несчастье:
Оно подобно ядовитой жабе,
Что ценный камень в голове таит.
 
Уильям Шекспир


Часть первая

Глава 1

Будильник зазвонил сразу после шести. Она пошевелилась, высунула руку из-под одеяла и отключила сигнал. Можно было притвориться, что она его не услышала. Можно было снова уснуть. Ей не нужно никуда идти… ведь это не… но тут зазвонил телефон.

– Черт! – Кейтлин Харпер села в кровати – длинные волосы, вчера заплетенные в косички, теперь спутались, лицо от загара стало коричневым. Телефон снова зазвонил – вздохнув, подавив зевок, она ответила. Рот у нее был нежный, улыбчивый, когда она была счастлива, но сегодня ее зеленые глаза смотрели слишком серьезно. Теперь она проснулась. Было бы куда проще уснуть и все забыть.

– Доброе утро, Кейт!

Она улыбнулась, услышав знакомый голос. Так и знала – это Фелисия. Больше никто не знал, где сейчас Кейт.

– Чем ты занимаешься в такую рань?

– Да как обычно.

Лицо Кейт расплылось в широкой улыбке:

– В шесть утра? Еще как необычно!

Привычки Лисии были ей известны как свои пять пальцев. Фелисия Норман и в восемь-то поднималась с трудом, и в задачи секретаря входило оберегать ее от любых мероприятий, которые начинались раньше десяти. Встать в шесть часов для нее просто не представлялось возможным. Только ради Кейт она могла заставить себя подняться даже в столь неудобное время.

– Тебе больше заняться нечем, как только контролировать меня, да, Лисия?

– В общем-то, нечем. Ну, что новенького? – По голосу было ясно, что Фелисия изо всех сил старается проснуться. Светлые волосы до плеч, красиво подстриженные, сейчас разбросаны по подушке, рукой с безупречным маникюром она протирает небесно-голубые глаза. Точеное личико модели, как и у Кейт. Только она была постарше Кейт на двенадцать лет.

– Ничего, глупышка. Я тебя люблю. Со мной все хорошо, честное слово.

– Ну и прекрасно. Я подумала – может, ты захочешь сходить со мной туда?

Туда. Таинственное обозначение таинственного места. Фелисия готова два часа провести за рулем, чтобы встретиться с подругой в загадочном «туда». И зачем? Лучше Кейт отправится одна. Она знала – нельзя постоянно держаться за чужую юбку. И так уж слишком долго.

– Нет, Лисия, я сама справлюсь. Будешь целыми днями со мной возиться – и магазину придет конец.

Фелисия Норман была директором одного из самых роскошных модных магазинов в Сан-Франциско. Кейт познакомилась с ней, когда была моделью.

– Да перестань! По мне никто даже скучать не будет!

Но обе понимали – это не так. К тому же Кейт не знала, что сегодня Фелисия присутствует на показе мод Норелла. Вся зимняя коллекция! Через три дня – Халстон. На следующей неделе – Бласс. Это поражало воображение кого угодно, даже Фелисии. Но Кейт была далека от всего этого. Вот уже несколько месяцев ей было не до сезонных линий одежды.

– Как там мой маленький друг? – Голос Фелисии потеплел, стал нежным, и к Кейт вернулась улыбка. Счастливая улыбка. Она положила руку на округлившийся живот. Еще три недели… три недели… а Том…

– У него все прекрасно.

– Почему ты так уверена, что будет мальчик? Даже меня убедила! – Фелисия улыбнулась, вспомнив о том, как на прошлой неделе заказала на седьмом этаже кучу нарядов для малыша. – Впрочем, теперь в его интересах родиться мальчиком!

Обе рассмеялись.

– Точно будет мальчик. Том сказал…

Повисла пауза. Слова сорвались с языка.

– В общем, солнышко, сиделка мне сегодня не нужна. Оставайся в Сан-Франциско, поспи еще пару часов и за работу. Если понадобишься, я позвоню. Обещаю.

– Где-то я уже это слышала. – В телефоне зазвучал мягкий грудной смех Фелисии. – Если ждать твоих звонков, то умрешь от старости. Кстати, можно я зайду на выходных?

– Снова? А тебя не затруднит?

Последние четыре месяца она навещала подругу каждые выходные. Но Кейт ждала этих визитов, так что и вопрос Фелисии, и ответ Кейт были чистой формальностью.

– Что тебе принести?

– Ни-че-го! Фелисия Норман, если ты притащишь мне еще один наряд для беременных, я точно взвою! Куда я буду в этом ходить? В супермаркет? Я живу в ковбойском городке, Ваша Светлость. Мужчины здесь носят майки, а женщины – халаты. Так и живем. – Кейт явно развеселилась, а вот Фелисия – не очень.

– Ты сама и виновата, черт возьми! Я тебе говорила…

– Ой, отвяжись уже. Мне тут хорошо. – Кейт улыбнулась сама себе.

– Ты просто чокнутая. Все твои беременные причуды. Ладно, родишь, и мозги на место встанут, – так надеялась Фелисия. Она присматривала подходящие апартаменты и уже нашла не то две, не то три роскошные квартиры по соседству с ней, на Телеграф-Хилл. А Кейт хотела остаться здесь. Но скоро она выберется отсюда. Еще пара месяцев – и выберется.

– Слушай, Лисия, – Кейт посмотрела на будильник, – мне пора собираться. Еще ехать три часа. – Она вытянулась на кровати в надежде, что ноги не сведет судорогой и не придется выпрыгивать из постели – вряд ли у нее получилось бы выпрыгнуть.

– Да, вот еще что скажу. Лучше тебе туда не ездить, хотя бы пока малыш не родится. Нет никакого смысла…

– Лисия, я тебя люблю. Пока! – И Кейт тактично повесила трубку. Она не раз слышала эти разговоры и сама знала, что делает. То, что нужно. То, что ей хочется. Да и был ли у нее выбор? Как она могла не приехать?

Она медленно перекатилась на край кровати, уселась и глубоко вздохнула, окинув взглядом горы за окном. Мысли ее были далеко-далеко. В прошлой жизни…

– Том… – прошептала она нежно. Всего одно слово. Она даже не была уверена, что произнесла его вслух. Том… разве может он быть не здесь? Почему он не выбегает из ванной, не поет в душе, не дразнится из кухни… да ушел ли он? Еще так недавно ей стоило лишь позвать его по имени, чтобы услышать его голос. Он был рядом с ней. Всегда. Большой, белокурый, восхитительный Том, любивший смех и объятия, любивший дарить ей радость. Том, с которым она познакомилась в первый год в колледже, когда футбольная команда приехала в Сан-Франциско и она случайно оказалась на матче, а потом так же случайно – на какой-то вечеринке, и кто-то оказался знаком с кем-то из футболистов… безумие. И счастье. С ней в жизни не случалось ничего подобного. Ей было восемнадцать, и она влюбилась в него с первого взгляда. В футболиста? Поначалу это казалось ей смешным. Ну да, в футболиста. Но он был не просто футболистом. Он был особенным. Он был Томом Харпером. Теплым, любящим, бесконечно понимающим Томом, сыном шахтера из Пенсильвании и официантки, которые изо всех сил бились, чтобы Том мог учиться в школе. Томом, дни и ночи работавшим, чтобы поступить в колледж, и поступившим уже после того, как добился успеха на футбольном поприще. Он стал звездой. Потом – профи. А потом – суперзвездой. Можно даже сказать – героем нации. Том Харпер. А потом они встретились. Когда он стал звездой. Том…

– Здравствуй, принцесса. – Его взгляд был теплым, как летний дождь.

– Привет. – Она почувствовала себя так глупо. «Привет» – все, что она смогла сказать. Ей было нечего сказать, но что-то маленькое и тугое шевельнулось у нее под ложечкой, и пришлось отвести взгляд. Его ярко-голубые глаза, его взгляд, его улыбка – все это было слишком, и смотреть в эти глаза было так же больно, как смотреть на солнце.

– Ты из Сан-Франциско? – Он улыбался ей с высоты неоглядного роста. Огромный, мощный мужчина, в прекрасной форме, как того требовала профессия. Интересно, что он о ней подумал? Может быть, посчитал смешной? Подростком или даже ребенком?

– Да, я из Сан-Франциско. А ты? – И оба рассмеялись, потому что все знали, откуда родом Том Харпер. А команда была из Чикаго.

– Что ж ты так стесняешься?

– Я… это… вот черт!

И оба снова рассмеялись, и потом как-то сразу стало легче, и они сбежали от всех, отправившись на поиски гамбургеров.

– Твои друзья не заскучают?

– Кто знает? – Она сидела на краешке стула рядом с ним, качала длинной ногой, и ее улыбка сияла над сочным гамбургером. Там, на вечеринке, ей назначили свидание, но это уже не имело значения. Теперь она отправилась на свидание с Томом Харпером. В это невозможно было поверить. Он был ничуть не похож на легенду, о которой она была наслышана. Просто мужчина, который ей нравился. Вне зависимости от того, звезда ли он. Просто потому что он был ей симпатичен. Нет… не просто симпатичен… но она не могла понять, что с ней происходит. Она чувствовала только, как маленькая бабочка радостно билась у нее в животе каждый раз, когда она смотрела на него. Интересно, видит ли он это?

– Ты часто так делаешь, принцесса? Часто сбегаешь со свиданий? – Он посмотрел на нее с деланой строгостью, и оба вновь расхохотались.

– Никогда. Честное слово.

– От меня лучше не убегать.

– Так точно, сэр.

Весь вечер они дразнили друг друга и смеялись друг над другом, и ей казалось, что они уже давно знакомы, хотя она все еще смущалась. С ним она чувствовала себя маленькой девочкой под надежной защитой – странное ощущение, но ей нравилось. После гамбургеров они отправились кататься по Кармелю и гулять по океанскому побережью. Он даже не пытался к ней приставать – они гуляли, и держались за руки и до рассвета делились историями из детства и юности. «А сейчас я тебе такое расскажу…»

– Ты красавица, Кейт. Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

В ответ она рассмеялась и провела по его спине перепачканной в песке рукой; он ответил тем же. Кейт показалось, что он хочет ее поцеловать, но он этого не сделал… а ей все сильнее хотелось поцеловать его.

– Ну, хватит, я серьезно! Чем ты хочешь заниматься?

Она пожала плечами:

– Не знаю. Я только что поступила в колледж. Может быть, политологией, а может, литературой. Приносить пользу обществу и все такое. Но как знать? Вдруг после выпуска я стану торговать косметикой в Саксе?

Или сбежит из колледжа, станет волонтером на горнолыжных курортах. Или учительницей, медсестрой, пожарным… черт возьми, да откуда ей знать? Глупый Том.

Он снова улыбнулся той лучезарной улыбкой, от которой она таяла и растекалась в лужицу.

– Сколько тебе лет, Кейт?

Он задавал тьму-тьмущую вопросов и смотрел при этом так, словно ему давно уже все было известно о Кейт, а спрашивал он просто для проформы. Иногда ей казалось, что он и так знает все ответы.

– В прошлом месяце исполнилось восемнадцать. А тебе?

– Двадцать восемь, любовь моя. На десять лет больше, чем тебе. Почти старость. В моей профессии, во всяком случае. – Произнося эти слова, он заметно напрягся.

– А что будет, когда ты выйдешь в отставку?

– Станем вместе торговать косметикой в Саксе.

Она рассмеялась. В нем, должно быть, под два метра роста. Представить себе Тома Харпера, продающего что-нибудь меньше линкора, было весьма затруднительно.

– Чем вообще занимаются футболисты в отставке?

– Женятся. Заводят детей. Пьют пиво. Толстеют. Продают страховку. Мало ли хороших вещей в жизни?

– Это так ужасно!

Она чуть заметно улыбнулась, глядя на море. Рука Тома легла ей на плечи.

– Ты считаешь? – Он задумался о продаже страховки, а потом вновь посмотрел на Кейт: – Разве жениться и завести детей – ужасно, Кейт?

Она пожала плечами:

– Не знаю. До этого еще так далеко!

– Ты совсем юная, – сказал он таким рассудительным тоном, что Кейт не смогла сдержать смех.

– Да уж, дедуля.

– Так чем ты думаешь заниматься, когда закончишь колледж?

– Честно? Хочу поехать в Европу. Поживу там пару лет, повеселюсь, поработаю, а там видно будет. Наверное, к тому моменту я буду уже по горло сыта учебной дисциплиной. – Учиться ей предстояло три года.

– Вот как ты это называешь. Дисциплина… – Он улыбнулся при мысли о веселой, немного шумной толпе богатеньких детишек, которых видел на вечеринке. Все отправились в Стэнфорд. Все при деньгах, красиво одеты, у каждого – припаркованный у обочины тротуара новенький «Морган» или «Корвет». – А в Европу – это куда?

– В Вену или в Милан. Может быть, в Болонью или в Мюнхен. Я еще не решила, но в какой-нибудь маленький город.

– Так-так.

– Ой, перестань! – Ей невыносимо хотелось поцеловать его. Она улыбнулась в темноту. Сидит, можно сказать, в объятиях Тома Харпера. Бо́льшая часть женщин слюной бы изошла при одной мысли о таком. А они сидят и болтают, как дети, обо всем подряд, и его рука лежит у нее на плече. Ее родители ничуть не обрадовались бы. При этой мысли она с трудом сдержала смех.

– Расскажи мне о своих предках. – Он словно читал ее мысли. – Какие они?

– Скучные. Но милые. Я у них – единственный ребенок, к тому же поздний. Они возлагают на меня большие надежды.

– Ты их оправдываешь?

– Всегда старалась. Но вообще – зря я это делала. Теперь они привыкли, другого и не ждут. Вот почему мне хочется съехать от них на пару лет. Может быть, после учебы поеду за границу, а то и следующим летом.

– На папины деньги, конечно, – сказал он с таким превосходством, что Кейт одарила его рассерженным взглядом зеленых глаз.

– Ничего подобного! Я сама зарабатываю и буду в состоянии оплатить поездку. Если, конечно, найду здесь работу.

– Ну прости, принцесса. Я просто подумал… я же не знал, а все твои приятели с виду очень обеспеченные. Я немало таких видел в Мичигане. Все они были из Гросс-Пойнта, Скоттсдейла или еще откуда-нибудь, все едино.

Кейт кивнула. Ей не хотелось с ним спорить. Она просто не хотела, чтобы ее причисляли к этим ребятам. Она все понимала и не возмущалась, когда ее ассоциировали с ними, но их образ жизни ей не нравился. Все достижимое уже достигнуто. Ни трудностей, ни тревог, ни борьбы. Они получили все сразу. Может быть, Кейт и не стала исключением, но, по крайней мере, она отдавала себе в этом отчет.

– И как же ты зарабатываешь? – Он снова смеялся над ней, и Кейт наконец рассердило такое отношение.

– Я модель.

– Вот как? Позируешь для журналов? – Его немало удивило это заявление. Конечно, внешность Кейт была самая подходящая, но он решил, что она вообще нигде не работает. И тут вдруг – модель. Неплохая подработка, есть чем гордиться. Он снова посмотрел на Кейт, и ее взгляд стал мягче.

– Много чем занимаюсь. Прошлым летом заключила контракт. Обычно меня просто зовут на модные показы в магазины вроде «I. Magnin», знаешь такой, в Саксе. Обидно приезжать в город только ради этого, но платят хорошо, и можно не зависеть от родителей. Порой бывает весело.

Он представил, как она идет по подиуму – тоненький молодой олененок в пятисотдолларовом платье. Или, может быть, она демонстрирует не такие вещи. Хотя на ней что угодно будет смотреться изумительно. Том мало что знал о моде, но тут угадал.

– Значит, вот чем ты хочешь заняться в Европе, когда закончишь колледж? Модельным бизнесом? – Он смотрел на нее с интересом, по-прежнему держа теплую руку у нее на плече. Кейт было с ним уютно.

– Только под угрозой голодной смерти. Я хочу совсем другого.

– Чего же?

Он притянул ее ближе. Он казался ей взрослым и в то же время ровесником. И впервые в жизни ей захотелось заняться любовью. Глупо, конечно. Она была невинна, она совсем его не знала, но он стал бы идеальным первым мужчиной. Такой чуткий, такой понимающий – иначе она и представить его не могла.

– Ну же, Кейт, что ты будешь делать в Европе?

Услышав дразнящие нотки в его голосе, она не смогла сдержать улыбку. Ей всегда хотелось старшего брата, который вот так бы с ней разговаривал.

– Не знаю. Может быть, в газете работать. Или в журнале. Стать репортером, скажем, в Париже или в Риме.

Рассказывая это, она вся светилась. Он взъерошил ей волосы.

– Слушай, детка, а чем тебе не угодил модельный бизнес? Можно хорошо устроиться и жить как королева. Зачем тебе все эти репортажи о пожарах и убийствах? А если уж работать в газете, так можно и здесь.

– У папы случится нервный срыв. – Она хихикнула.

– Как я его понимаю. – Он привлек ее к себе еще ближе, словно стараясь защитить от неведомого зла.

– Ну ты и зануда, Том Харпер. Я – классно пишу, и репортер из меня выйдет что надо.

– Ты классно пишешь? Кто тебе такое сказал?

– Я! И еще я когда-нибудь напишу книгу.

Черт, проболталась! Она замолчала и отвела взгляд.

– Ты всерьез это задумала, Кейт? – Его голос был нежен, как утренний туман, и она кивнула. – Значит, напишешь.

Он был с ней мягок, он не хотел рушить девичьи мечты.

– Я тоже когда-то хотел написать книгу, но оставил эту затею.

– А почему? – спросила она взволнованно, и Тому с трудом удалось сохранить серьезное выражение лица. Ему нравилась эмоциональность Кейт.

– Потому что из меня паршивый писатель. Может, ты за меня напишешь?

Они немного посидели в тишине, глядя на море, наслаждаясь легким ночным бризом. Он накинул ей на плечи парку, и они тесно прижались друг к другу – совсем одни на пустынном пляже. Прошла целая вечность, прежде чем Том нарушил тишину:

– А твои родители? Кем они хотят тебя видеть?

– После учебы?

Он кивнул.

– Хотят, чтобы я занималась чем-нибудь, по их мнению, интересным. В музее бы работала, в школе бы преподавала, в университете. А лучше всего – чтобы удачно вышла замуж. Тоска берет от всего этого! А ты чем займешься, когда в газетах перестанут писать о том, какой ты крутой футболист?

Она лежала на песке – совсем ребенок с виду, но взгляд ее глаз был по-женски заигрывающим, и это не укрылось от внимания Тома.

– Я уже сказал. Выйду в отставку, и будем вместе работать над книгой.

Она ничего не ответила. Они сидели в тишине и смотрели, как восходит солнце, а потом поехали назад, в Сан-Франциско.

– Может, позавтракаем вместе, прежде чем разойтись?

Они были в Пало-Альто, и английская спортивная машинка, которую Том взял в прокате для поездок по городу, уже подъезжала к улице Кейт.

– Мне, наверное, домой пора.

Если мама узнает, что Кейт где-то веселилась всю ночь, серьезный разговор обеспечен, но, может быть, подружки прикроют. Она же их прикрывала. Две из четырех уже потеряли невинность, а третья изо всех сил старалась с ней разделаться. Кейт было на все это наплевать – во всяком случае, до встречи с Томом.

– А как насчет завтра?

Кейт приуныла:

– Не могу. Завтра я пообещала родителям поужинать с ними, и мы уже взяли билеты на симфонию. Давай как-нибудь потом?

Черт. Черт. Черт. Потом он улетит, и они больше никогда не увидятся.

Ее лицо стало таким грустным, что Тому внезапно захотелось ее поцеловать. Не как ребенка – как женщину. Захотелось прижать ее к груди и услышать, как бьется ее сердце. Захотелось… но он силой воли отогнал нехорошие мысли. Она была слишком юной.

– Потом вряд ли получится, принцесса. Завтра у нас игра. Нужно пораньше лечь спать, до десяти. Но не переживай. Может, мы немножко пообщаемся перед отлетом. Хочешь проводить меня на самолет?

– Конечно!

Ну вот, уже не такое печальное личико.

– А на матч придешь?

Видимо, он заметил в ее взгляде что-то такое, потому что рассмеялся и сказал:

– Ах да. Скажи честно, ведь ты футбол терпеть не можешь?

– Ну что ты! – Но по ее смеху Том сразу все понял. – Почему сразу терпеть не могу?

– Во всяком случае, не очень любишь, верно? – Он совсем развеселился. Разве не чудо? Ребенок, студентка колледжа, девочка из благовоспитанной семьи. С ума сойти. Честное слово, с ума сойти.

– Да, вы правы, мистер Харпер. Я – не главная в мире футбольная фанатка. И что? Это так страшно?

Он посмотрел на нее сверху вниз и широко улыбнулся:

– Да нет, совсем ничего страшного. – На самом деле он даже обрадовался. Он до смерти устал от фанаток.

Тут они подъехали к дому Кейт, и большое приключение подошло к концу.

– Ладно, детка, я тебе позвоню.

Она хотела заставить его пообещать, несколько раз повторить, что он точно позвонит, отменить ради него ужин с родителями… но, черт возьми, ведь перед ней был сам Том Харпер. А она кто такая? Простая девчонка. Он никогда ей не позвонит. Напустив на себя безразличие, она кивнула ему на прощанье, улыбнулась и стала выбираться из машины, но не успела ступить на тротуар – Том Харпер крепко схватил ее за руку.

– Вот что, Кейт. Не выдумывай всякую чепуху. Я обещал тебе позвонить – я тебе позвоню.

Он и это понял. Он все понимал. Она снова улыбнулась, на этот раз с облегчением:

– Ладно, ладно. Я просто подумала…

Том отпустил руку Кейт и легонько погладил девушку по щеке.

– Я понял, о чем ты подумала, но ты не права.

– Честно? – Их глаза надолго встретились.

– Да. – Он произнес это короткое слово так мягко и нежно, как никто никогда с ней не говорил. – А теперь иди спать. Я позвоню чуть позже.

И он позвонил. Два раза утром и один – поздно вечером, когда она вернулась с семейного ужина. Он лежал в кровати, но не мог уснуть. Они решили встретиться на следующий день после игры. Но на этот раз все вышло иначе – в суете, в спешке. Команда Тома выиграла матч, он был взволнован, и Кейт тоже занервничала. Эта встреча была бесконечно далека от предрассветных бесед по душам в Кармеле. Здесь был обычный день из жизни Тома Харпера, переполненной событиями, и шумный бар аэропорта перед полетом в Даллас, на следующий матч. Футболисты из команды Тома проходили мимо и махали ему рукой, две женщины взяли у него автограф, бармен знай себе таращился на Тома и подмигивал, и все это прекрасно дополняли бесконечные взгляды и перешептывания: «Том Харпер здесь! Да вы что, правда? Да! Ну ничего себе, сам Том Харпер»!

Какие уж тут разговоры?

– Полетели в Даллас?

– Что? – Кейт была обескуражена. – Когда?

– Сейчас.

– Сейчас?

Он улыбнулся в ответ на это изумление:

– А что такого?

– Ты с ума сошел… мне надо… экзамены…

Он посмотрел в ее глаза – глаза испуганной маленькой девочки, и внезапно все понял. Поездка в Кармель – не самое страшное в жизни, Кейт ему доверилась, Кейт пошла на риск. Но путешествие в Даллас – это уже серьезно. Хорошо, он будет с ней мягок. Ведь это – особенная девушка.

– Расслабься, принцесса. Я пошутил. Но, может быть, после твоих экзаменов мы еще встретимся?

Он произнес эти слова очень тихо. По счастью, в этот момент никто не подошел к нему взять автограф или поздравить с победой. Он затаил дыхание. Кейт пристально посмотрела на него.

– Да, да, конечно. – Она вся дрожала, но это была приятная дрожь.

– Хорошо, еще обсудим. – Он не хотел на нее давить, навязываться. Все – полушуткой, не всерьез. Они постояли еще немного, и Кейт подумала: интересно, захочет ли Том ее поцеловать? И в ту же секунду, одарив ее ленивой нежной улыбкой, он наклонился к ней и чуть коснулся губами ее губ, а потом она обвила его руками, и поцелуй стал крепче. У Кейт замерло дыхание и закружилась голова, а потом все кончилось, Том ушел, и она осталась одна в толпе.

Он позвонил ей в тот же вечер. И дальше – каждый вечер, целый месяц. Он куда только ее ни приглашал, но всякий раз она то не могла, то не успевала, то был показ мод, то она собиралась куда-то с родителями, то… по правде сказать, она просто была не готова к «тому самому». Об этом она не говорила Тому, но он понял сам.

– Что ты хочешь мне сказать, принцесса? Что мы больше не увидимся?

– Ничего подобного, просто не могу сейчас, вот и все.

– Чушь собачья. Давай-ка тащи свою тощую маленькую задницу в Кливленд, не то я сам приеду. – Он смеялся, и она знала – бояться нечего. Том не причинит ей зла. Он – самый лучший, самый благородный. Ну, может быть, немного испорченный. Но он твердо стоял на своем – он ждет ее приезда. У него были на то причины. Пусть уедет подальше от родителей, однокурсников и рутины. Он подарит ей не просто ночь – медовый месяц.

– В Кливленд? В эти выходные? – Ее голос дрожал.

– Да, солнышко, в Кливленд. Уж прости, что не в Милан.

– Что ж ты!

Но все-таки она поехала. Кливленд оказался противным, а Том – просто воплощением мечты. Когда она прилетела, он уже ждал ее в аэропорту, и на его лице была написана самая счастливая улыбка, которую она только видела в своей жизни. Он стоял у входа и любовался ею, сжимая в руке алую розу на длинном стебле. Двоюродный брат кого-то из команды предоставил им домик – простой, без изысков, совсем как Том, который был таким ласковым с Кейт и взял ее так нежно, что ей захотелось повторить. Вот чего он добивался – он хотел, чтобы Кейт хотела его. Теперь она принадлежала только ему, и они оба это знали.

– Я люблю тебя, принцесса.

– И я тебя. – Она смущенно взглянула на него; длинные темные волосы мягкой волной падали ей на плечо. Так странно – с ним она была раскованной, ничуть не смущалась.

– Ты выйдешь за меня, Кейт?

– Шутишь? – Она широко распахнула глаза.

Они лежали в постели, обнаженные, и смотрели на умирающий огонь в камине. Было три часа утра, на следующий день Тому предстоял матч, но теперь в его жизни появилось кое-что поважнее матча.

– Нет, Кейт, я серьезно.

– Даже не знаю… – Но в ее глазах зажглось любопытство, и это было самое главное. – Я никогда ни о чем таком не думала, мне казалось, все это будет совсем не скоро. Мне всего восемнадцать, и потом… – она обвела его серьезным и в то же время озорным взглядом, – предки так разозлятся!

– Почему? Дело во мне или в том, что тебе еще рано?

Он знал ответ, но ждал, пока Кейт подберет нужные слова.

– Ладно, я все понял.

Он смеялся, но в глазах стояла обида, и Кейт поспешно обвила его руками.

– Я люблю тебя, Том. И если выйду за тебя, то потому что я тебя люблю, а не потому что ты такой крутой. Я люблю тебя за то, что ты Том Харпер, а не за все прочее. И плевать мне, кто что подумает. Но дело в другом… я никогда об этом не думала… хотела еще погулять на свободе.

– Чушь собачья, солнышко. Тоже мне, нашлась гуляка.

Оба знали – он прав. Ну разве не бред? Все мечтают выйти замуж за Тома Харпера, а тут он предлагает ей себя на блюдечке с голубой каемочкой. Она ощутила прилив гордости. Теперь она – женщина. Больше того, теперь она – женщина Тома Харпера.

– Сказать вам кое-что, сэр? Вы потрясающий.

– И вы потрясающая, мисс Кейтлин.

Она скорчила гримаску:

– Терпеть не могу это имя!

Но тут он поцеловал ее, и она забыла обо всем. А потом он вдруг выпрыгнул из постели и пошел в кухню за пивом. Она любовалась его широкими плечами, мощными бедрами, длинными ногами; обнаженный, он был само совершенство, он был самым красивым мужчиной на свете. Она внезапно зарделась от смущения, когда он повернулся посмотреть на нее, и отвела глаза, но румянец так и горел на щеках.

Он присел рядом с ней на кровать и поцеловал.

– Не бойся смотреть на меня, принцесса. Это прекрасно.

Она кивнула и отхлебнула пива.

– Ты такой красивый… – прошептала она чуть слышно, и он легонько погладил Кейт по плечу, любуясь при этом ее грудью.

– Не болтай чепухи! Лучше слушай, что я придумал. Если ты пока не хочешь замуж, может, мы просто поживем вместе?

Он был очень доволен этой идеей, и Кейт улыбнулась:

– Знаешь что? Ты изумителен. Ты будто даришь мне луну на голубой атласной ленточке.

– А ты хотела на красной бархатной?

Она покачала головой.

– Тогда в чем дело?

– Можно немножко повременить?

– Зачем? Кейт, нам несказанно повезло. Мы знаем друг друга лучше, чем любой из нас знает кого угодно. Мы целый месяц общались по телефону, делились самыми сокровенными планами, мечтами, надеждами. Мы знаем все, что нужно знать. Ты согласна?

Она снова кивнула; в глазах стояли слезы.

– А если все изменится? Вдруг…

Он понял, чем она обеспокоена:

– Родители будут против?

Она кивнула. Быстро он ее раскусил!

– Мы все уладим, принцесса. Не волнуйся. А если хочешь еще немного подрасти, я согласен один семестр подождать. Что скажешь?

Ожидание было чистой формальностью. Подумаешь, каких-то полгода до конца учебы, а потом лето. Он знал – все уже решено. И, если честно, она тоже это знала. Он нежно, медленно, ласково провел губами от ее губ к шее, поиграл с сосками языком, но, чувствуя, как Кейт извивается в его объятиях, подумал, что не нужно беспокоить ее третий раз за ночь. Он боялся причинить ей боль, поэтому с той же нежностью, с которой рассказывал обо всем, он ласкал языком ее бедра, пока не услышал тихий стон. Эта ночь навсегда стала ее самым приятным воспоминанием.

Улетая обратно в Сан-Франциско, Кейт плакала. Ей было невыносимо больно расставаться с Томом. Он был нужен ей, как воздух. Теперь она стала его женщиной. Вернувшись домой в Пало-Альто, она увидела букет роз – подарок Тома. Так о ней не заботились даже родители, всегда погруженные в свои дела, холодные, отчужденные. Том был совсем другим. Он звонил несколько раз в день, и они часами разговаривали. Казалось, он всегда был рядом. Спустя неделю после путешествия в Кливленд он прилетел к ней в Сан-Франциско; еще один его приятель предоставил им квартиру.

Том был внимателен и благоразумен. Он укрывал Кейт от внимания репортеров. К концу учебного года она точно знала, что останется с ним навсегда. За шесть недель они исколесили всю страну, и дальше так продолжаться просто не могло. Наконец учеба закончилась. Том как раз заключил контракт в Сан-Франциско, и все складывалось как нельзя лучше. Можно было снять там квартиру и сопровождать его на матчи в других городах. Они всегда будут вместе – Кейт знала это. Для нее не было ничего важнее Тома. Доучиться можно и потом, через год, через два, когда он уйдет из спорта – какая разница? Нет ничего страшного в том, чтобы сделать перерыв. Подумаешь, учеба!

Однако родители Кейт были иного мнения.

– Ты с ума сошла, Кейтлин? – Отец наконец перестал расхаживать взад-вперед по комнате, остановился у камина и смерил дочь взглядом, в котором читались злость и недоумение. – Бросишь колледж, и что дальше? Будешь жить с ним? Рожать незаконных детей? Хорошо еще, если от него же, а то футболисты все делают командой.

Глаза отца метали молнии; он уже не стеснялся в выражениях, и Кейт заметила, как напрягся Том.

– Папа, о чем ты говоришь? Никого рожать я пока не собираюсь. – Ее голос дрожал.

– Нет? Уверена? А что ты собираешься делать? Какую жалкую, убогую, никчемную жизнь ты хочешь прожить? На что ты нацелена? Сидеть в барах и смотреть по телевизору футбол, а по вторникам ходить в боулинг?

– Господи, папа, я всего лишь сказала, что люблю Тома и хочу сделать перерыв в учебе. Как ты можешь…

– Очень просто! Ты сама не ведаешь, что творишь, – презрительно сказал он. Мать, неподвижно сидевшая в кресле, всем своим видом выражала безмолвное согласие.

– Можно сказать пару слов, сэр? – Том впервые подал голос. Он пришел, только чтобы поддержать Кейт, потому что знал – ей предстоит непростой разговор с родителями, в который он не собирался вмешиваться. Но отец девушки перешел все границы, и больше того – был явно в восторге от своего поведения. Это читалось в его глазах. Том повернулся к нему, желая все спокойно обсудить. – Мне кажется, у вас сложилось неправильное представление о моем образе жизни. Да, конечно, я не юрист и не биржевой брокер; труд футболиста нельзя назвать интеллектуальным, но такова моя работа, отнимающая все силы и по-своему непростая. Футболисты – такие же люди, как все. Хорошие и плохие, умные и не очень. И потом, Кейт необязательно общаться с моей командой. Я веду очень тихую, спокойную жизнь, и вряд ли вы будете против…


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации