Текст книги "Удивительные истории о ведьмах"

Вита схватила рюкзак и вылетела из палаты.

– Ну что? – Горелов был тут как тут.

– Ты сказал, парень – моя наводка. Напомни, когда мы об этом говорили?

– Мы не говорили. Твой помощник все передал, когда привел пса. Сказал, сама не можешь, занята. Вот еще, – он протянул клочок бумаги, – записку оставил. Сказал – важно.

У Виты голова шла кругом. Она развернула записку: буквы, цифры, знаки.

– Что это?

– Похоже на пароль, а там бог его знает. Он у тебя странный.

– Есть пара телефонных номеров. – Вита свернула листок и сунула его в задний карман брюк. – Можешь узнать, где сейчас эти телефоны?

Горелов кивнул и тут же кому-то позвонил. Говорил недолго. Трубку не отключал. Был на связи. Ждал. Потом снова говорил. Пообещал бутылку хорошего коньяка. Нажал отбой и вернулся к Виталине.

– Это пригород. Второй Гаражный проезд, дом два. Оба номера там. Эскорт нужен?

– Нет.

Виталина ответила резко. Потом вдруг обняла его и поцеловала в губы, напористо и жестко. Отстранилась и быстрым шагом направилась к выходу. Ошарашенный Горелов смотрел ей вслед.

Второй Гаражный проезд, дом два

22:30

Вита стояла перед домом своей подруги. Последний раз она была здесь в день похорон Лолы. Ее мать, Тамила Петровна, во двор не пустила. С порога обвинила Виталину в смерти дочери.

– Это ты ее погубила! – кричала она. – Как жестоко обманула!

– Скажите, что случилось, – умоляла Вита.

Но Тамила Петровна лишь качала головой и все время повторяла:

– Ты погубила! Ты обманула!

Вита вошла в дом. Никого. Но чай в кружке на столе был еще теплым.

«Ждать или снова искать?» – подумала она. Но тут в голове мелькнуло – дневник! Андрей говорил о дневнике сестры. Его нужно найти.

– Трэгоху. – Вита произнесла заклинание поиска.

Книги и тетради на полках не шелохнулись, но включился монитор ноутбука.

«Он электронный», – сообразила ведьма и в два прыжка оказалась у письменного стола. Папка «Мой дневник» нашлась быстро, но оказалась защищена паролем.

Записка!

Вита вытащила листок из кармана брюк.

Есть!

Внутри открывшегося дневника больше сотни видео. Самое давнее записано восемнадцать лет назад. Датировано первым июля. Вита кликнула по иконке. В окне просмотра появилось счастливое лицо Лолы.

«Привет! Сегодня первый день моей новой жизни. Вита вытащила из меня проклятие, и теперь я свободна!

Признаться, было страшно и больно. В какой-то момент я даже испугалась: нас охватил огонь, но мы не сгорели.

Я феникс! Я возродилась из пепла».

Вита улыбнулась и запустила второй файл.

«Сегодня первый день на втором курсе. Я кое с кем познакомилась. Он классный».

Третий:

«Сашка сделал мне предложение. Я счастлива…»

Вита просмотрела еще несколько видео. Подруга вышла замуж, слетала в свадебное путешествие и сообщила, что беременна. Много видео малышей. Забавные. Похожи как две капли воды. Растут не по дням, а по минутам. Вот им уже годик, два, два с половиной. Они очень дружны. В пять они сами добрались до камеры и сделали свою первую видеозаметку.

«Привет, я Андрей, а это Кира!»

Заботливый малыш обнимает сестренку. Вита поняла, что сейчас сможет найти все ответы. Она прокрутила список видео на семь лет вперед. Первое июля. За полгода до смерти Лолы. Подруга изменилась. От радостного блеска в глазах не осталось и следа.

«Я убила человека. Не понимаю, почему это снова произошло».

Проклятие вернулось ровно через семь лет. Как?

Следующий ролик датировался месяцем позже. Лола выглядела еще хуже. Глаза покраснели и опухли. Подруга обращалась к ней.

«Привет, Вита. Моя мама встречалась с твоей. Хотела узнать, почему проклятие вернулось. Оказалось, оно всегда было со мной. Тогда на кладбище ты ничего не забрала. Тебе помешали. Ведьмы твоей семьи остановили наш обряд, вернули все мне и запечатали. Хватило на семь лет. Как ты и говорила, я неподходящий сосуд для магического паразита. Он вырвался, и мне уже не справиться.

Я не виню ни тебя, ни твоих ведьм. Никто не хочет такого для своего ребенка».

Вита пересмотрела эту запись четыре раза и все еще не могла поверить в услышанное. Тогда она позвонила матери.

– А что ты хотела? Чтобы я позволила своей дочери погубить себя?! Ни один сосуд не совершенен. Ты это знаешь! – прямо и резко ответила мать.

Вита бросила трубку и вернулась к дневнику.

Лола умерла. Но близнецы живы. Они нашли Виту, значит, им нужна помощь. Вита отыскала первый ролик после смерти Лолы и открыла его. Маленькая Кира. Грустное лицо и взрослый взгляд.

«Папа и Андрюша умерли. Тамила говорит, что виновата я, но это не так. Я все видела. Это сделала мама. Потом она что-то выпила и тоже умерла».

– О боже! – Вита содрогнулась: Лола случайно убила мужа и сына, а потом и себя… Но ведь Андрей живой?

Вита продолжила смотреть. Кира немного подросла, сильно исхудала, а бледность на лице и синева под глазами говорили о нездоровье.

«Тамила меня бьет. Говорит, что я стану убийцей».

«Сегодня я спала в клетке. Тамила сказала, там мне и место».

Следующее видео… и следующее… и следующее…

Вита все больше погружалась в историю девочки. Вот Кира рассказывает, как провела несколько дней пристегнутая ремнями к кровати. А вот ее чем-то опоили. И снова рассказывает, как бабушка загоняет ее в клетку, а потом стучит палкой и кричит: «Лучше бы ты умерла, а не он!»

«Сегодня весь день играли с Андрюшей. Он снова со мной. Но бабушка злится. Не хочет, чтобы мы были вместе».

Вита включила следующий ролик. С экрана на нее смотрел маленький Андрей. Тот же взгляд, та же длинная челка закрывает половину лица. Он боится за Киру, но не знает, что ему делать.

Мысли путались. Историю с Андреем Вита не понимала. Она просматривала одно видео за другим, пока не нашла это:

«Я не хочу жить, – плакала на экране Кира. – Если я умру, все закончится».

Тут ее лицо поплыло. Черты стали острее. Кира опустила челку на лицо и чуть более грубым голосом произнесла:

«Даже не думай, Кира! Я рядом. Вместе мы справимся!»

Снова перемена. Трясущейся рукой девочка заправила челку за ухо.

«Она сильно бьет меня, Андрюш. Я больше не выдержу».

Челка упала на лицо.

«Я найду выход. Верь мне!»

Вита остановила запись. Это было невероятно. Андрей действительно умер, когда близнецам было по шесть лет. Издевательства Тамилы над Кирой вернули Андрея к жизни. В виде еще одной личности девочки, чье сознание расщепилось, когда той исполнилось семь.

А Ольга? Еще одна личность?

Следующие записи датировались тремя годами позже. Раздвоение происходит все чаще. Еще пара лет. И еще. Наконец Вита нашла нужную запись. На экране Андрей. Он взволнован, переживает за свою сестру. Ей пятнадцать. Несмотря на все принятые меры, Кира все же кого-то покалечила.

«Она плачет. Говорит, лицо горит огнем. Боится, это проявляется метка. Не знаю, что делать».

Лицо поплыло. Вита ждала Киру, но появился кто-то другой. Пухлые губы вытянулись в узкую полоску, нижняя челюсть слегка подалась вперед.

«Тише, милый. Кира в порядке. Я успокоила ее. Сказала, что метку и проклятие забираю себе».

Вот оно! Личность Ольги проявилась, когда Кире было пятнадцать, и взяла на себя крест за все будущие грехи.

Следующие видео объяснили все до конца.

После несчастного случая с Кирой издевательства Тамилы усилились. Девочка все больше закрывалась в себе, боялась выйти из дома. Андрей боролся за сестру, а Ольга кипела от злости, проклинала старуху, обещая при первом же случае свести с ней счеты. Что и случилось. Бабка умерла этим летом. С тех пор Ольга проявлялась все чаще, отодвигая в сторону другие личности. Она стала главной.

История подходила к финалу. Осталось два последних ролика. Первый записан сегодня утром.

Плечи подрагивают, взгляд как у загнанного зверя. На экране появилась Кира.

– Андрей, – прошептала она. – Боюсь, Ольга убьет Виту. Тогда и мне конец. Помешай. Скажи ей сегодня: мне нужна ее помощь.

Лицо поплыло. В камеру с презрением смотрела Ольга.

– Ты опоздала. Все уже сделано. Ведьма умрет.

Лицо снова изменилось. Черты вытянулись. Снова Кира? Нет. Андрей. Он тряхнул головой, челка упала на лицо.

– Я знаю, – взволнованно проговорил он. – Сделаю все, что смогу.

Снова смена персонажей.

– Идиот! – выкрикнула Ольга. – Помочь вам могу только я. Вите не до вас. Она ведь думает, что проклятие у нее и все эти трупы – ее вина. Вот увидите! Не пройдет и суток, как она прикончит сама себя.

Все встало на свои места. Андрей и Ольга. Оба появились, чтобы защитить Киру от проклятия. Но если Андрей – белый рыцарь, то Ольга – тот самый паразит. Проклятие меняет ее. Она уже с легкостью убивает. Если ее не остановить, она поглотит Киру. Останется только монстр.

Последний ролик оказался коротким. Всего десять секунд.

– Ты должен сжечь себя в собственном пламени. Как иначе хотел бы ты обновиться, не обратившись сперва в пепел, – произнесла личность Андрея.

Запись остановилась.

Ницше. Это была фраза о фениксе из любимой книги афоризмов Лолы. Откуда-то Андрей знал об этом. Он оставил ей «хлебные крошки».

Снова заклинание поиска. Нужная книга тут же высунулась из общего ряда на полке. Вита нашла цитату. Прямо под ней ручкой был нарисован феникс и написано: 21 сентября, 02:55.

Он на кладбище у Лолы. Время указывает на сегодняшнее полнолуние.

– Ведьма с заклинанием и магическое событие на небе. Андрей хочет, чтобы я забрала проклятие.

Вита взглянула на часы. Час тридцать. Она должна успеть.

Городское кладбище «Верхняя горка»

02:30

Силуэт у могилы Вита узнала без труда: опустившиеся плечи, копна волос, челка закрывает лицо.

– Привет. – Она села рядом.

– Вы здесь, значит, всё знаете. – Андрей повернулся и взглянул на ведьму. – Вы спасете Киру?

– Да. Позволишь мне с ней поговорить?

– Ольга может не разрешить.

– Кира сильнее, чем ты думаешь.

Андрей закрыл глаза. Дыхание стало чаще. Лицо преобразилось: черты стали мягче, брови дрогнули, губы затряслись. Глаза открылись. Кира вскочила с лавки и с ужасом оглянулась вокруг.

– Кира, я Вита. – Ведьма осторожно тронула девушку за руку.

– У него получилось. – Кира заплакала и обняла ведьму.

Резкий толчок. Кира дернулась. Еще один. Было похоже, будто что-то рвется изнутри. Лицо девушки исказилось. Она отчаянно пыталась удержать себя. Безуспешно. Лицо ее снова изменилось. На губах заиграла кривая усмешка.

Ольга.

– Привет, Вита. Чтобы поговорить с Кирой, нужно спросить меня.

– Это потому, что ты думаешь, будто защищаешь ее?

– Да! И потому, что я здесь главная! – выкрикнула Ольга. – Без меня они – никто! Одна и шагу за порог не сделает. Второй – давно умер. Кстати, это твоя вина! Помнишь? Фальшивый ритуал и все такое. Глупая подруга решила, что больше не убийца.

– Я всегда хотела помочь Лоле. До сегодняшней ночи я была уверена, что забрала проклятие. Я чуть не убила себя, думая, что все эти трупы – моя вина!

– Что же ты не сдохла?! – зло завизжала Ольга. – Что тебя остановило? Я же все рассчитала! Знала, как только ты поймешь, отчего умерли те двое, то подумаешь на себя! Я даже выяснила, какой чай тебе нравится. Ты заказывала его и в баре, и в ресторане. Мята очень кстати скрывает вкус чудо-порошков, которыми нас пичкала Тамила. От них в башке чистый лист. До сих пор ведь не помнишь, как попала домой оба раза, да?

– Ты хочешь узнать, что меня остановило? – спросила Вита. – Правда.

– И в чем она? – усмехнулась Ольга.

– В том, что ты никого не защищаешь. Наоборот, хочешь уничтожить и Киру, и Андрея, чтобы остаться не главной, а единственной. Но знаешь что? Тебя не существует. Сознание Киры создало Ольгу, пытаясь защититься от проклятия. Ты должна была стать защитницей, а стала таким же паразитом, как и оно. С той же легкостью, с какой я вытащила на свет тебя, я вытащу и его. В тебе больше не будет нужды. Ты исчезнешь. Андрей узнал про ритуал и понял, что это может спасти Киру. А ты догадалась и решила убить меня моими же руками.

– Сдохни! – в ярости прокричала Ольга. – Сделай то, что хотела! Выпей яд! Убей себя!

Вита увидела, как на лице Ольги проявляется метка – то самое клеймо, которое становится видимым, когда проклятие начинает действовать. В тот же миг голову Виты пронзила боль и тысячи голосов зазвучали одновременно.

«Убей себя! – кричали они. – Сделай это! Выпей яд!»

Голова готова была разлететься на куски.

– Боль уйдет, – мурлыкающе продолжала Ольга. – Сделай это, и боль уйдет.

Голоса зазвучали еще громче. Боль заслонила все вокруг. Вита упала на колени и обхватила голову руками. Она кричала так громко, что могла оглушить саму себя.

– Ну и кто тут главный? – с издевкой интересовалась Ольга.

Она подошла к Вите и наклонилась, чтобы посмотреть в искаженное болью лицо.

– Отошла от нее! – крикнул кто-то.

От неожиданности Ольга обернулась. В двух метрах от них стоял Горелов. Он передернул затвор обреза и прицелился.

Ведьме хватило бы и одного мгновения. Горелов дал ей больше. Она смогла вдохнуть полной грудью и схватила Ольгу за руки.

– Форт!

Связывающее заклинание сработало мгновенно. Ольга завизжала оттого, как сильно, мертвой хваткой, в нее вцепилась Вита.

– Трэгоху врасос! – Она принялась нащупывать паразитическую магию, засевшую внутри Ольги. Ее нужно вытащить, забрать себе. – Убийца, покажись, – настойчиво шептала она.

И вот уже знакомые черные «змеи» зашевелились под кожей у Ольги. Вита вдохнула еще раз и принялась за главное заклинание:

– Мерни пэрветте! – Голос стал сильнее, напористее.

Она произносила слова так, будто повелевала кем-то или чем-то. И тут же, повинуясь этим словам, «змеи» устремились к новой хозяйке, перетекая в Виталину по сцепленным рукам как по руслам рек.

Ольга слабела. Боль в голове Виты утихала, вместе с ней и голоса.

– Мерни пэрветте! – продолжала Виталина, не останавливаясь ни на секунду, пока последняя лента не мелькнула под ее кожей.

Снова стало больно. Но эта боль была уже другой. Она растекалась по всему телу как горячая лава, заполняя собой каждую клеточку. Вите казалось, что она вот-вот расплавится.

– Вулос-мэ-жар! – выкрикнула она последнее заклинание – и в тот же миг тела Виты и Ольги одновременно полыхнули огнем как факелы.

Через мгновение огонь погас, и два обмякших тела упали на землю.

– Вита… Вита…

Она услышала знакомый голос и открыла глаза. Над ней склонился Горелов. Он то и дело гладил ее лицо и руки, прощупывал пульс на шее. Ведьма попыталась привстать, но не смогла.

– Не двигайся, я вызову скорую.

– Не нужно. Я в порядке.

– В порядке? Ты только что горела у меня на глазах!

– Ведьмы так иногда делают. – Она горько усмехнулась. – Ты что, не знал?

– Не смешно. – Горелов сердился.

– Извини, – Виталина посмотрела ему в глаза, – можешь нас оставить?

– С этим? – Он покосился на того, кто лежал рядом с Витой.

– Правда, всё в порядке, – заверила она. – Я должна закончить.

– Я буду рядом, – нехотя ответил Горелов.

Он отошел и присел неподалеку на лавочку рядом с одной из могил. Обрез держал наготове.

– Вита, – раздался второй голос. Она повернула голову. На нее смотрели глаза Андрея. – Я всё понял. Вам не нужна была Кира. Вы выманивали Ольгу.

– Да, – кивнула Вита. – Ольга хранила проклятие. Ей это даже нравилось. Забрать его нужно было именно у нее, а заодно и избавиться от защитника, который стал тюремщиком. Ведь если проклятия нет, то и защита не нужна.

– Ольги больше нет, – прошептал Андрей. – Я чувствую это.

Вита кивнула.

– Я тоже должен уйти?

– Ты молодец. Без тебя Кира не справилась бы. Но, чтобы она жила дальше, ты должен уйти.

– Я буду скучать.

– И я.

– Я готов попрощаться с ней.

– Закрой глаза и вспомни один из лучших дней вашей жизни.

– Нам по шесть, – улыбнулся Андрей. – Я учу Киру кататься на двухколесном велосипеде. У нее хорошо получается, но она боится, что я отпущу и она упадет.

Вита обхватила ладонями его голову и унеслась вместе с ним в это воспоминание.

– Давай, Кира, давай! Крути педали.

Белокурый мальчик бежит за велосипедом и держит его за багажник. Маленькая Кира изо всех сил старается не потерять равновесие.

– Только не отпускай меня! Не отпустишь?

– Я держу тебя! Не бойся!

– Не отпустишь?

– Смотри, как у тебя здорово получается!

– Только не отпускай!

– Не бойся, ты сможешь… Ты можешь… Молодец!

– Отпускай, – прошептала Вита.

Она увидела, как маленькая рука отпустила багажник. Белокурый мальчик стоит и смотрит вслед розовому велосипеду. Он все дальше. Кира уверенно едет по аллее парка, и в ее волосах играет солнце.

Кира открыла глаза. По ее щекам катились слезы.

– Он отпустил меня. Теперь я одна.

– Я с тобой. И я помогу. Веришь?

Кира кивнула.

Хрустальное озеро. Березовый берег

1 октября, 10:50

Вита сидела на байке и бросала в воду камешки. В кармане куртки завибрировал телефон.

– Привет, мам.

– Ведьмы готовы. Бабушка тоже.

– Когда?

– Следующее полнолуние.

Вита отключилась и сунула телефон обратно.

– Привет! – Горелов подошел и протянул ей свежую утреннюю газету. – Прямо на первой полосе. Чудо. Пациент психиатрической клиники, который чуть не вырвал себе сердце, полностью исцелен. Семья благодарит медицинский персонал.

– Здорово. – Она мельком взглянула на статью и вернула газету обратно. – А что с нашими «подопечными»?

– Дело «иссохшего» забрали в столицу. Говорят, у них есть зацепки по трем эпизодам. Предполагают, что это «Тутанхамон» – серийник, который делает из людей мумии. Что касается женщины: в архивах психиатрической больницы нашли историю ее болезни. Она уже пробовала искалечить себя несколько раз. Долго лечилась. Выписалась из клиники за пару лет до смерти. Дело приобщили к остальным документам. Говорят, будут изучать.

Вита одобрительно кивнула и улыбнулась. Она смотрела на Горелова. Он тоже не сводил с нее взгляда.

С ночи на кладбище прошло десять дней. Тогда Горелов отвез Виту и странного помощника в ее пентхаус. Она попросила его остаться. Он согласился. Варил ей суп, заваривал чай, пек вафли.

– Почему ты оказался на кладбище? – спросила Вита за завтраком на второй день.

– Из-за поцелуя, – ответил Горелов.

Она удивленно изогнула бровь.

– Я никогда не понимал, почему ты выбрала меня в напарники. Сначала думал, что нравлюсь тебе. Пытался сблизиться. Но ты однозначно дала понять, что я тебе не интересен. Я смирился. И вдруг этот поцелуй. Решил: что-то не так. Проследил. Остальное ты знаешь.

– Я рада, что так вышло, – сказала она. – Но давай кое-что проясним: я поцеловала тебя, потому что давно этого хотела. Я и сейчас хочу.

Лицо Горелова вытянулось.

– Я не против.

Она поцеловала. Ему показалось, что теперь горит он.

В руке Горелова громко зазвонил рабочий телефон. Не отводя взгляда он ответил. Выслушал. Отключился.

– У нас дело, – сообщил он Виталине. – В лесу на дереве нашли кокон. Из чего сплетен – непонятно. Внутри труп.

– Встретимся на месте, – ответила она, надела шлем, опустила визор, повернула ключ зажигания и нажала на газ.

Глава 7

Виктор заметно поскучнел. Марго встала, прошлась между столиками, разминая спину. Издалека доносился едва слышный перестук капель – должно быть, снаружи пошел дождь. Холодный, изматывающий, смывающий все светлые воспоминания о летнем солнце и невесомой одежде.

– Дождь, – заметила Марго вслух.

– Да, иногда становится шумно и посетители приходят мокрые, – согласился Виктор с некоторым сомнением.

– Ты… никогда не был снаружи? – покосилась на него Марго.

Он занервничал, снова взялся за бокалы, бросил поверх них короткий взгляд на бутылку вина, словно это она добавила ему головной боли.

– Вы собираетесь пить из нее? – спросил он у Марго.

– Пожалуй, нет.

Марго хотела было задать ему еще один вопрос, но не успела.

– Простите, – прервал их тихий незнакомый голос. – Вроде бы мне нужно быть здесь, хотя я уже не уверен.

Марго вздрогнула. В напряженном ожидании она даже не заметила, как в зал просочился новый посетитель. Слышал ли он их разговор или появился только что, но, судя по всему, продолжение его нисколько не интересовало. Он напряженно осматривался и, кажется, даже принюхивался, словно что-то отыскивал в скудном пыльном интерьере.

– Боюсь, я вам не помогу, – разочарованно сообщил он. – Если здесь и есть ду´хи, то они хорошо прячутся.

– Дýхи? – Марго нахмурилась.

– Ну, зачем вам еще я понадобился? Найти нечисть и отучить от обиталища. Вы, что ли, ресторан тут задумали открыть? Странный выбор, если честно…

– Значит, дýхи, – улыбнулась Марго. – Много их пострадало от твоих рук?

– Достаточно, – кивнул гость. – Но меньше, чем могло бы. Гуманность в любой работе важна – я так считаю.

Он говорил не таясь и почти не волнуясь. Патефон напомнил о себе шепотом скребущего по бумаге пера, игла подпрыгнула на пластинке как от удара, и полилась нежная, тающая в сердце мелодия.

А посетитель вздрогнул и наконец растерял деланое хладнокровие.

– Вы что, следили за мной? – уставился он на Марго. – Откуда знаете про эту песню?

– Я ничего не знаю, – пожала плечами Марго. – Но ты можешь мне рассказать, чтобы я знала. И про песню, и про духов…

Он покосился на кресло и на камеру, тяжело вздохнул и опустился на прожженный в трех местах потертый велюр.

– Про песню вы и так знаете, раз поставили, – начал он. – А про духов, пожалуй, расскажу…