Текст книги "#тихийпикет"

Когда я только планировала делать такой плакат, мне казалось, что будет страшно, страшно от реакции людей на нас.

Но когда я достаточно дней поездила с плакатом и Сашей по городу, я поняла, что страшнее. Отсутствие достаточной реакции. Безразличие, отведенные глаза, опущенные головы гнетут больше, чем агрессивные полемики.

Хочется взять большущий лист и написать на нем одну из последних строк нашего тихогопикета.

Почему так редко думаешь об этом?

Почему не хочешь думать?

21 сен 2016

Даша пишет:

новый плакат на тему примет тоталитаризма и рефлексии в искусстве:

___________

ст. 1

Ирина Нахова (1955) – художница. Проект «Без названия»:

объект «Руководящий состав». 2013.

*Под надписью распечатанное фото объекта: групповое черно-белое фото партийных советских работников. Вместо лиц у них продета красная ткань (или пленка). Красные пятна не примыкают к поверхности фото, а скомканно-объемны, как бы «надуты». Напоминают пятна крови и лепестки роз.

___________

ст. 2

Damnatio memoriae – дамнацио мэмориэ – лат. «проклятие памяти»:

форма посмертного наказания в Римской империи гос. преступников:

все упоминания человека (статуи, изображения, надписи) уничтожались, чтобы стереть память об умершем.

Термин применяется и к «исчезновениям» жертв полит. процессов 20 в.

____________

по периметру плакаты прошиты красной нитью.

шитье будет продолжаться.

21 сен 2016

21 сентября отмечается Международный день мира, и я провел тихийпикет на эту тему в Екатеринбурге. Сразу скажу что плакат не самодельный, а взятый из группы, посвященной этой дате.

Проехал с ним по метро, которого у нас в городе всего одна ветка, два раза от начала до конца. К сожалению, вербальных коммуникаций не было, но я видел, как люди в вагоне и на улице читали мой плакат, два молодых парня обсуждали его между собой, но их слов я не смог разобрать, в тот момент было шумно.

Текст на плакате:

«Все войны гражданские, потому что все люди – братья»

Франсуа Фенелон

P.S. В группе я нахожусь уже давно, но пишу первый раз, поэтому хочу поблагодарить всех участни_ц тихого пикета, вы все очень смелые и делаете очень важную работу, успехов вам во всем.

22 сен 2016

Даша пишет:

Наверное, внутри этого отчета чувствую себя как внутри кино. Даже вертится в голове стилистически подходящий режиссер

ЭПИЗОД 1

Через пять секунд после выхода с плакатом. Автобусная остановка. Извлекаю плакат из прозрачного пластикового защитного футляра, потому что он ухудшает качество изображения. Периферийным зрением вижу, как ко мне подплывают две женские головы – одна дочерняя, другая материнская. Они начинают говорить со мной, разглядывая плакат:

Мама: ой, а это у них цветы вместо голов? Бутоны? На лепестки роз похожи.

Дочка: девушка, а я вас помню. Мы встречались летом на этой же остановке. Я была с одноклассниками, а вы – с плакатом. Вы работаете в библиотеке, а еще вы учительница русского и литературы. У вас на плакате тогда был разговор мамы и дочки «красота требует жертв – а чем тогда красота отличается от войны?», и вы нам рассказывали про Достоевского и посоветовали разных книг.

Я: да, конечно, я тебя помню, привет! Очень рада.

Мама: а расскажите нам про картину. Куда вы везете это?

Я: это не картина. здесь нет живописи в привычном понимании этого слова. Это объект Ирины Наховой, часть триптиха. Это фотография (она вживую огромная) и в ней продет красный материал, он не изображение, а часть фактуры. Я думаю, тут идет речь о политических репрессиях, когда людей «вынимали» из истории – из фотографий и воспоминаний. Ирина использовала для проекта «Без названия» (говорящее название) свой семейный архив – ее родственники, насколько я читала, были репрессированы. Данная работа – «Руководящий состав» – тут типичное групповое фото партийных высокопоставленных лиц. Но лиц у них нет. Мне кажется, это уравнивает их всех в беспамятстве и напоминает нам о крови и могильных цветах и о символическом цвете советской власти, цвете флагов и транспарантов. И вообще о том, что для тоталитарной машины все люди – безлицые. А еще тут можно провести параллель со страшным анекдотом, который я слышала в школе. Про Сталина среди фикусов. Дескать, был парадный портрет партийной верхушки в Кремле, и когда по высшему приказу убивали очередного из изображенных, на его месте художник рисовал фикус. И в итоге получилась картина «Сталин среди фикусов».

Мама: ничего себе. Я о таком даже не слышала. надо запомнить фамилию художницы.

Садимся вместе в автобус.

Мама: а я с современным искусством сталкивалась один раз в жизни. Когда была студенткой. Моя богемная подруга предложила мне сходить в ресторан с какими-то совр. художниками. Я очень боялась и не хотела, думала – где я, а где современное искусство. Его же все считают непонятным, а художников – дикими. Но пошла. И они оказались такими обаятельными, интересными, умными людьми, что я даже подумала, что когда-то смогу поменять свое отношение к тому, что не понимаю. Дочь, давай сходим в музей современного искусства?

Дочка: ну, мам, скажешь тоже.

Потом мы еще что-то обсудили и тепло попрощались. Обещались встретиться в моей библиотеке.

ЭПИЗОД 2

полицейский в метро знал про Осмоловского и Кулика. Посоветовала ему почитать стихи Пригова про товарища милиционера.

ЭПИЗОД 3

Еду на «Фабрику» на форум мира, где должен представляться тихийпикет. На эскалаторе держу плакат так, чтобы его было видно сзади стоящим. При сходе с эскалатора мне стучит по спине девушка и протягивает букет роз:

– я люблю перформансы, спасибо вам. Возьмите цветы.

Тут я несколько растерялась.

– а вы тоже на форум мира? На фабрику? Мы знакомы?

– нет. Просто я поняла, что у вас акция. А эти цветы я хотела подарить девушке на день рождения, но оказалось, что она не любит цветы, а любит деньги. Поэтому я пойду покупать деньги.

Я как-то очень неловко поблагодарила девушку (я видела, что она была расстроена, но не сообразила, что сказать доброго), и пошла с букетом роз и Сашей на форум.

Там мы рассказали про тихийпикет, пообщались с замечательными людьми, которые занимаются миротворческой деятельностью.

Интересно, как срифмовались бутоны вместо голов и эти отвергнутые виртуально розы.

23 сен 2016

Свой первый плакат для акции #тихийпикет я посвятила (по следам прошедших выборов) страху людей перед переменами и отсутствию веры в то, что их голос что-то решает.

Прихожу я вчера в почти пустую аудиторию за полчаса до лекции, сажусь посреди помещения рядом с одногруппницей, кладу сумку с плакатам на соседнее кресло.

Показать полностью… Вроде бы утро, неохота, думаю, говорить о политике, ответственности, сути отказа от участия в выборах, но твердо решила плакат все же повестить. Постепенно, по мере приближения лекции, обросла собеседниками: обсуждали ситуацию вообще, «карусели» и вбросы в частности, пассивность людей, первые последствия выборов и наследие ГД предыдущего созыва. Ловила взгляды недоумения, какого-то сочувствия даже («Саш, мне кажется, люди вокруг относятся к этому примерно как и я», – морщится), но и удивления по поводу такого феномена в аудитории. Информативные диалоги, в ходе которых я не просто старалась удерживаться от конфронтации, но и правда получила интересный опыт даже в наработке soft skills и сама смогла лучше разобраться в вопросе, были, к удивлению, не самым главным. Важнее были два-три взгляда, которые несмело пытались уловить месседж, а потом в глазах загоралась идея и, хочется надеяться, доля поддержки.

Сейчас мне кажется, что текст плаката звучит по-детски, но я вышла с ним вчера, а это натолкнуло меня на новые мысли, идеи и вообще подарило неординарный опыт, так что: «Сейчас – время что-то менять. Вы это можете – это не утопия».

24 сен 2016

Я наблюдала за тихим пикетом чуть ли не с самого начала акции, но свой плакат решилась сделать только в середине сентября. Ездила с ним три дня, думаю, завтра возьму с собой еще раз, а потом сделаю новый.

Сначала страх просто парализовал меня, но уже спустя несколько станций стало полегче. Первая реакция: пожилой мужчина ехидно усмехнулся, однако затем всю дорогу внимательно изучал плакат.

В первый же день со мной заговорил молодой человек, сидящий рядом: «Ну, я тоже бы хотел». Я постаралась объяснить, с какими мыслями делала плакат и в рамках какой акции, после этого мы немного поговорили о нездоровом патриотизме, бюрократическом адочке и проч. (Если ты вдруг читаешь это, то передаю запоздалое спасибо за наш диалог.)

Сегодня плакат был дважды сфотографирован, кстати.

Итак, немного нерепрезентативной выборки: мужчины средних лет смотрят строго или насмешливо (иногда будто бы хотят что-то сказать, но оказываются или слишком пьяны для коммуникации, или слишком далеки от плаката), а ровесники (и юноши, и девушки) улыбаются с симпатией.

Текст:

Я хотел бы родиться во всех странах,

быть беспаспортным, к панике бедного МИДа,

всеми рыбами быть во всех океанах

и собаками всеми на улицах мира.

27 сен 2016

Рита пишет:

Ходила в воскресенье с этим плакатом. Все выходные да и сейчас натыкаюсь на новости об этом и тихонько закипаю. К слову о происходящем, буквально сейчас наткнулась на статью в искусствоведческом журнале, где сообщается о желании Общественной палаты ввести цензуру, некий специальный комитет, состоящий из искусствоведов и прочих «компетентных» оценщиков. А пришли ли мы туда, куда шли?

Если отойти от грустного, очень порадовала реакция людей. В вагоне метро мужчина толкал в бока своих друзей, чтобы они тоже прочли плакат. Потом они его обсуждали, но услышать не удалось. Когда я пришла на лекцию в Гараж, девушка попросила сфотографировать плакат. Впервые рассказывала про акцию совершенно незнакомому человеку! После лекции, когда мы с подругой собирались, услышала, как маленький мальчик, который все время лекции сидел на диване и ждал маму, читал шепотом вслух плакат, вплотную подойдя ко мне.

Текст плаката:

«Сегодня в Москве закрыли выставку фотографий Джока Стерджеса из-за фотографий обнаженных детей. Все фотографии сделаны с разрешения моделей. Завтра начнут одевать античные статуи?»

27 сен 2016

Даша пишет:

мне потребовалось почти два дня, чтобы прийти в себя и описать опыт сложной коммуникации между тихимпикетом и Центром мейерхольда.

на прошлой неделе одна замечательная девушка-драматург, занимающаяся документальным театром, попросила меня дать интервью-монолог: на тему акции, себя, бытии-в-акции как я его понимаю, повседневности. Мою речь она просила для адаптации в спектакле, состоящем из небольших новелл, который сейчас находится в разработке. генеральная тема проекта – герои нашего времени, какие они, какие у них неврозы, какой язык, какой нарратив. я согласилась. неожиданно для меня (хотя я множество раз говорила про акцию и себя в ней) это вышел самый откровенный и трудный для меня монолог за все время. мы остались довольны, драматург мне сообщила, что текст всем понравился и режиссер – чуткая женщина и все правильно поняла. Читка в вс.

Я пришла на читку. оказалось много зрителей. спектакль, кажется, состоял из пяти монологов. «мой» был в конце. вины актрисы тут, конечно, нет. Ей сказали сыграть карикатурного топорного персонажа с картонным теоретизированным языком, зацикленном на своем протесте и выпавшем из реальности. Я сидела и слушала, как моя речь произносится актерским ртом на одной фальшивой ноте редукции, она вела себя как демонизированная феминистка из абстрактных фантазий или демонизированная девушка-с-плакатом (помнится, я делала об этом плакат). она говорила моим языком о феминизме, о гомосексуальности, о субъектности – и весь зал смеялся, когда она произносила эти слова. Я сидела среди зрителей, судорожно сжимая свой плакат, и мне хотелось умереть. не от того, что «не похоже», «я не такая», «тихийпикет не об этом», а от того, насколько это было ПЛОХО с точки зрения, ну, театра, что ли, и что именно моя речь стала для этого инструментом. я видела, как люди реагируют на нажатие всех кнопок в их восприятии – и эта манипуляция ужасала меня. какое я имею к этому отношение? – хотелось мне спросить. а ведь прямое отношение, Даша. Это очередное из зеркал. и так видят. и не стоит забывать об этом. и речь твоя, правда, может быть смешной. и может стать оружием. и может быть прочтена кем угодно и как угодно. хотя да, меня ужасали редукция и полное непонимание, с каким материалом они работают. ведь и сделать карикатуру-пародию можно крутую и тонкую.

меня поразила одна вещь:

монолог девушки был трехчастный: моя речь – речь актрисы – снова моя речь. Конспект речи актрисы примерно таков:

– «драматург этого не вставила, но нам стало интересно, что за персонаж эта девушка и мы залезли к ней на страницу вконтакте, посмотрели ее стену, послушали ее музыку. и у нее на странице мы увидели такую историю…» и тут она рассказывает историю, которая мне очень нравится, про «корову для ани» (мужчина случайно обнаружил тихийпикет там, где его нет, женщина просто рисовала корову, но от навязанной идентичности не отказалась и рассказала про добрые дела). актриса дала этот кусок человеческой интонацией, в другом ритме, с теплой нотой в голосе, как бы противопоставляя данную историю моей нелепой речи про акцию.

они (режиссер и актриса) так и не поняли главного:

это часть акции.

потому что акция не дифференцирует эти вещи.

потому что мы не картонные персонажи.

потому что то, что мы говорим, – это важно.

потому что корова для ани – может быть тихимпикетом.

ну а потом она продолжила тараторить мой текст.

_________________________________

я встала со своего места, спектакль кончился. так как в руках у меня был плакат – у меня спрашивали «о, так это вы!»…

мне хотелось забиться в туалет и не выходить. девушка-драматург была сама в ужасе и расстроена. я поговорила с актрисой («о, мне так интересно было увидеть вас вживую») и с куратором проекта. все все понимают. Театр – такое дело. ну да, не поняли, не вышло.

но то, что я увидела, всегда будет со мной. и дело тут не в личных обидах, а в том, что это – симптом.

терять его из виду – безрассудно.

быть осмеянным – это событие.

над спектаклем (не над моим даже куском, а в целом, там все условные «герои» были нелепые и плоские, развлекательные такие герои, одинаковые) я бы посоветовала поработать совсем в другом направлении. в направлении взаимопонимания и разработки нового языка этого взаимопонимания, а не в направлении выезжания на старых коммуникативных подсадных утках, осевших в каждом из нас. вот это было бы радикальное искусство)

30 сен 2016

Саша пишет:

Очень долго наблюдала за вашей акцией и тихо восхищалась. Наконец-то решилась. Сегодня ходила вот с таким плакатом, не могла пройти мимо чудесного стихотворения Державина.

Коммуникаций, к сожалению, не было, но я видела, что люди читали. Сначала было страшновато, но когда одна девушка остановилась, чтобы прочитать, и, широко улыбнувшись, пошла дальше – я поняла, что это не мой последний плакат. Завтра еще собираюсь походить с этим.

И спасибо вам за эту акцию. Огромное.

Текст на плакате:

 
Не внемлют!
Видят – и не знают.
Покрыты мздою очеса:
Злодействы землю потрясают,
Неправда зыблет небеса.
 

30 сен 2016

Даша пишет:

краткий отчет по плакату с многократно повторенным ликом Путина, с каждым повторением распадающимся на пиксели:

люди не понимали ЗА Путина я или ПРОТИВ.

о чем и спрашивали.

Я же в ответ спрашивала «а как вы понимаете плакат? тут вот нет текста, только изображение». Пыталась говорить о силе визуального иконического: изображение Путина – это даже не конкретно изображение Путина, а знак, и мы пытались вытащить его смысл на поверхность. на фейсбуке пара человек отписались от акции – подумали, что использование изображение президента – это проявление латентной любви к нему. хохотала очень.

сегодня у меня плакат про средства коммуникации, про медиа, про влияние на человека, про, так скажем, соприкосновение поверхностей. я использовала известную фразу теоретика коммуникации Маршалла Маклюэна из книги «Понимание медиа» (1964): «С появлением телевидения зритель становится экраном». На обратной стороне плаката – телевизионная испытательная таблица, используемая перед вещанием и после окончания вещания, в момент прекращения.

коммуникация 1

в районе Менделеевской в вагоне мужчина смотрел на плакат и улыбался. я перевернула другой стороной – улыбка стала шире. рядом с ним освободилось место. я села.

– а знаете, в тему вашего плаката: есть такая песня у малоизвестной одной группы «Одноразовые герои» – Телевидение – наркотик для нации. Это конец 80-х, кажется, начало 90-х. и с Маклюэном очень связано (Disposable Heroes of Hiphoprisy – Television, the Drug of the Nation). Очень хороший альбом, хипхоп.

– ой, спасибо вам большое. подождите, я запишу.

записываю.

мужчина продолжает:

– а вообще хороший у вас плакат, лозунг, спасибо.

– спасибо вам! а вы читали Маклюэна?

– немножко, но знаю, о чем речь. Мне пора выходить. До свидания!

– до свидания, спасибо, я послушаю!

_______________________________

сейчас слушаю альбом, прикрепляю к отчету песню, о которой говорил мужчина. Круто!

1 ноября 2016

Даша пишет:

как симптоматично меняются плакаты. еще утром я ехала с плакатом про 30 октября и день всех репрессированных. а вечером вот, уже с плакатом про то, как мучают Ильдара Дадина в тюрьме. И так страшно от этих сцепок и совпадений.

утром ко мне суперсонной подошла девушка (Аня, спасибо) и громко поблагодарила. Сказала, что давно следит за фейсбуком тихогопикета. Это меня очень взбодрило. девушка вышла, а те, кто слышал ее слова, стали читать мой плакат.

в районе Цветного бульвара села напротив двух полицейских. вид у них был такой же замученный, как у меня, с поволокой. вдруг зашел класс детей (2-й или 3-й) с молодой учительницей. учительница села рядом с полицейскими и тоже стала читать мой плакат. сфотографировала его. кивнула и улыбнулась мне на выходе в окружении детворы.

на выходе из Бибирево увидела, как полицейский проверяет документы у девушки, одетой по-мусульмански (не знаю, корретно ли так говорить, может, я и ошибаюсь). подошла спросить, все ли у нее в порядке. полицейский после этого сказал, что она может идти. с собой у меня был комикс ком. миссии «Ваши документы» (там описано, что делать, если подошли проверять документы). побежала за девушкой, чтобы подарить ей комикс, но плакат сорвался с рюкзака. его поднял тот самый полицейский и отдал мне без вопросов.

вечером с плакатом про Ильдара было трудно – был час пик. услышала только, как говорят «за нерусей каких-то заступается». ответить ничего не успела. разозлилась.

некоторые спрашивали, почему я теперь ношу плакат на рюкзаке, а не в руке. так вот. за полгода с плакатом в правой руке и изощренных практик с ним у меня стало защемлять нерв, иногда пальцы не разгибаются. решила разгрузить кисть. на спине мне оч неудобно. чувство обнаженного тыла.

снился сон, что везде люди с плакатами. и как это меняет все вокруг. вот бы нас стало больше.

грустно, короче, мне сегодня

беспросветно

1 ноя 2016

Саша пишет:

Утром написала в метро, первый раз – в вагоне. Носила по универу, хотела покатать вечером в метро, но узнала про пикет на Житной и еду туда. Там плакат, наверное, уберу, чтобы без нарушений.

2 ноября

Александра пишет:

Слежу за акцией с лета, но написать плакат руки не доходили, то возможности не было, то мотивации. Сегодня утром я тоже не думала, что поучаствую, а вечером зашла в книжный, купила материалы и домой ехала, уже гордо транслируя окружающим свои взгляды. Откатала плакат от конечной до конечной дважды по единственной ветке нашего екатеринбургского метро. Люди читали, но коммуникаций не было – тема неприятная, да и я не была расположена к разговору – стояла уткнувшись в телефон и очень нервничала.

Решиться начать было сложнее, чем написать сам плакат. Хочу повозить его с собой еще и завтра.

2 ноя 2016

Крис пишет:

Вообще хожу эту неделю с другим плакатом, но тоже делала «перерыв» на плакат в жанре «новости» про Ильдара Дадина (он двусторонний).

Как обычно с плакатами-новостями, как таковых коммуникаций не было, но читали.

Один раз мужчина, сидящий рядом, поинтересовался, есть ли петиция на change.org, чтобы привлечь внимание общественности (ответила, что есть, и сказала, как называется), и верю ли я в то, что петиции могут что-то изменить (ответила, что не очень верю, но исправно подписываю). Он сказал что-то вроде: «Ну да, а вдруг изменят что-то все же». И на этом мы разошлись.

2 ноя 2016

Настя пишет:

после летнего перерыва очень трудно вернуться к акции, была пара попыток в октябре, но было ужасно некомфортно, даже отчет писать не хотелось

но после вчерашней новости об Ильдаре меня утром приперло, и я скопировала Дашин плакат:

«читали ли вы письмо политзаключенного Ильдара Дадина? Это первый человек в России, которого отправили в тюрьму на 3 года за одиночные пикеты! пока мы молчим, его пытают в тюрьме».

коммуникаций не было.

3 ноя 2016

Виктория пишет:

Сегодня прочла письмо Ильдара Дадина и решила сделать свой первый плакат

Коммуникаций как таковых не было, лишь один раз в автобусе два парня между собой обсудили плакат и переглянулись со мной, но говорить не стали

Плакат писала на скорую руку, кажется, вышло не совсем понятно

6 ноя 2016

Крис пишет:

Отчет по плакату, с которым фоткалась Марина (в посте ниже) о ксенофобии.

Предельно простой плакат.

Текст:

Одна сторона: «Ксенофобия – это нетерпимость к чужому, незнакомому, иному». Обратная сторона: «Почему мы так часто испытываем ненависть к людям другой национальности, расы, веры, сексуальной ориентации и пр.?»

Катала плакат неделю (с двухдневным перерывом на плакат про письмо Ильдара Дадина). Коммуникаций было ОЧЕНЬ много. Все я, наверное, и не смогу вспомнить, но опишу самые яркие.

1. «Двойная» коммуникация, или коммуникация в коммуникации

Еду по зеленой ветке. Напротив сидят парень и девушка. Они замечают плакат. Девушка оживляется, и я слышу, как она говорит парню: «Это тихийпикет!» Парень смотрит на нее скептически. Она начинает что-то оживленно ему рассказывать, я не слышу, но догадываюсь, что про тихийпикет (она рассказывает ему и показывает что-то в телефоне). Он слушает. Затем она переключает внимание на плакат. Читает его внимательно. Я переворачиваю его довольно часто: половина пути от станции до станции одна сторона, половина – другая. Спустя некоторое время девушка подсаживается ко мне.

– Здравствуйте! Хотела вам сказать, что просто обожаю вашу акцию! Я вот пыталась рассказать о ней своему брату (он ничего не понимает в искусстве). А вы Даша?

– Нет, я Крис, а вас как зовут?

– Наташа! Но это очень здорово и смело, как мне кажется.

– Ну, на самом деле ничего такого особенного в этом нет.

– Ну, все же есть, я думаю. И идея ездить с плакатом в метро просто прекрасная. Я думаю, что это очень правильно в России. Сознание русского человека литературоцентрично…

За разговором мы с Наташей проехали еще одну станцию. Пока мы вели диалог, я держала плакат в левой руке, отстраненно, даже на какое-то время забыв о нем. И в это время (я даже не заметила) слева от меня сели две пожилые женщины, увидели плакат, основательно так взяли его в руки и принялись читать вслух. Тут я обратила на них внимание.

Я (Наташе):

– Извините. Минутку.

Затем я повернулась к женщинам, показала им другую сторону.

Одна из женщин, подсевших слева:

– Чего только не придумают!», – а потом: – Знаете, я думаю, что если человек добрый, то он всех принимает, а если нет, то нет. И на это никак не повлиять…

– Ну, я все же верю, что диалог, обсуждение проблемы – это важный шаг к ее решению.

– Знаете, но русский человек не верит всему, что написано, он, наоборот, слишком много знает, слишком много страданий переносит, и часто ему уже не до других людей.

– Но ведь часто бывает, что кто-то теоретически ненавидит, например, таджиков, но реальных таджиков он никогда не видел…

– Ой, это да. Таджики ведь такие же люди, как мы. И даже лучше! Мне выходить! – И вышла.

Разговор с этой женщиной был (как я думаю, видно) довольно странным, и иногда создавалось впечатление, что мы не совсем понимаем друг друга, что диалог строится нелогично. Но я успокоила себя тем, что он состоялся в принципе, и обратно повернулась к Наташе.

– Извините!

– Ничего. Я никогда не думала, что когда-нибудь увижу акцию в действии! А вас много?

– Где-то сто человек в России, и не только. Не очень много.

– А это ничего, что я к вам вот так вот подсела?

– Нет. Наоборот. Для этого я здесь с плакатом.

– А вы специально едете по этой ветке?

– Нет. Возвращаюсь с работы.

– А кем вы работаете?

– Преподаю английский. И еще учусь в магистратуре. А вы?

– Магистратура – здорово! А я не поступила, решила попозже. Я искусствовед, пишу статьи.

– А я филолог. Приятно познакомиться. Моя станция.

– Удачи!

– Удачи!

(На самом деле я еще что-то рассказала Наташе про выставку «Политика хрупкости», но совершенно не помню, в какой момент разговора.)

2. Странная коммуникация из разряда: «Почему вы с плакатом?»

Сижу с плакатом. Ко мне подходит мужчина.

– Скажите, вы из какой-то партии?

– Не из какой я не из партии. Я просто еду с плакатом.

– А кто вами управляет? Кто говорит, с каким плакатом ездить?

– Никто. Текст плаката я написала сама.

– Как это? А! Вы из какой-то церкви?

– Нет. Я участвую в акции «Тихийпикет». Суть ее в том, что…

– Извините, не могу дослушать, мне выходить!

И на этом он выбежал из вагона.

3. «Заинтриговало».

Вечер. Сижу в вагоне. Многие безмолвно читают плакат. Еду, переворачиваю его. Мужчина, сидящий как бы наискосок от меня, не успел дочитать одну сторону. Жестом просит перевернуть. Поворачиваю. Просит снова перевернуть. Затем мы выходим вместе из вагона.

– Девушка, это интересно! Заинтриговало! А вы едете с какого-то мероприятия с плакатом и везете его на следующее?

– Почему вы так подумали?

– Ну, сейчас вечер, вы везете плакат домой, значит хотите его сохранить.

– Да. Я езжу с плакатами неделю. Но не для мероприятия. Сама поездка с ним в метро и есть мое мероприятие.

– Понятно. А зачем это?

– Чтобы затрагивать и обсуждать проблемы. Мне кажется, в современном мире это очень важно.

– Да, это действительно проблема… До свидания!

– До свидания!

4. Забавная невербальная коммуникация.

Сижу в вагоне и всеми силами стараюсь не смотреть на сидящих напротив, чтобы не смутить их. Но спустя некоторое время мой взгляд невольно падает на женщину, сидящую напротив. Она читает плакат. Увидев это, я резко отвожу взгляд, смотрю вверх. Она это замечает. Смотрит на меня в упор и улыбается (для нее очевидно, что я еду с плакатом, чтобы его читали, но отвожу взгляд, чтобы никого не смутить). Я начинаю в ответ смотреть на нее и смеюсь. Едем так вместе несколько станций, смотрим друг на друга и смеемся.

Часто люди обсуждали плакат между собой. Очень активно. Я слышала обрывки споров о том, есть ли ксенофобия в России, о том, можно ли не ненавидеть ЛГБТ, об отношении к мусульманам и людям другой расы и пр. Несколько раз на плакат обращали внимание мои знакомые и фоткались с ним. А сегодня ко мне подошел мужчина и сказал: «Спасибо вам, девушка, за такую рекламу!» «Ну, это все же не реклама», – ответила я. «Но за такие мысли на плакате спасибо. Очень правильная позиция». Это было мое первое «спасибо» в тихомпикете, и просто не передать словами, как это вдохновляет.

7 ноя 2016

Саша пишет:

Не могла пройти мимо этой темы. Наткнувшись на ту статью вчера, я твердо решила, что буду делать плакат.

К сожалению, коммуникаций не было. Хотя было видно, что плакат замечали. Люди проходили мимо, бросали быстрые взгляды, иногда переглядывались друг с другом и со мной – но поговорить не подходили.

Главное, что кто-то увидел этот плакат и тоже узнал об этой ужасной истории.

Очень надеюсь, что с этим что-то сделают.

Текст плаката:

«Читали ли Вы письмо Ильдара Дадина?

Политзаключенного, которого осудили за одиночные пикеты?

Пока мы молчим, его пытают в тюрьме»

7 ноя 2016

Даша пишет:

мой плакат с брошюрой про то, как корректно писать про лгбт, проехал со мной сегодня один раз и всего лишь сорок минут. сначала я ехала не одна и все было ок, а потом одна, и мне стало так страшно, как в первый раз с плакатом про лгбт. хотя вроде ничего особенного сегодня утром не происходило. но поскольку у меня плакат сейчас временно на рюкзаке за спиной, я чувствую себя очень уязвимо.

когда я полгода назад делала свой первый плакат про гомосексуальность, я не смогла выдержать его сложность и не развернула. на следующий день попыталась еще раз, когда была более готова – и тогда получилось все, отклик был большой и разный. и уже так страшно не было.

это я к чему – если вы чувствуете, что не в силах сегодня идти с тем плакатом, который сделали, – не переступайте через себя, не обвиняйте, а спокойно сверните. всему свое время.

я не стала вытаскивать плакат про лгбт и ксенофобию из своего прозрачного футляра, а временно поместила поверх него другой плакат, стихотворный. завтра попробую поменять их местами и вернуть изначальный плакат на место.

Важно следить за своим самочувствием, когда вы с плакатом, и не перегореть. особенно если вы часто или постоянно с ним.

а пока этот важный поэтический текст псковского поэта Артема Верле, который я пару часов назад использовала в акции #денегнет:

 
люди обеднели
и сидят бедные
 
 
и не могут никуда пойти
 
 
везде требуются деньги
даже умереть не могут
 
 
и сидят бессмертные
 

(2016)

К плакату степлером пригвождена купюра в 50 рублей, на которой мелким шрифтом написано это же стихотворение.

8 ноя 2016

Аня пишет:

отчет:

что-то около недели езжу с этим плакатом. все-таки очень неловкое ощущение, когда текст у тебя постоянно за спиной и ты не можешь следить, кто его читает и с каким выражением лица, – только если сядешь и поставишь рюкзак на колени, – со спины ты все время открыт. коммуникаций не было. кнопки все время отваливаются.

текст на плакате:

«Нормальный день, и где-то в колонии ИК-7 пытают политзаключенного Ильдара Дадина и других заключенных. Мы привыкаем к этой мысли».

8 ноя 2016

Саша пишет:

Очень долго ходила с плакатом, он мне, скажу честно, нравится чуть ли не больше всех предыдущих. История такая: мои друзья из разных университетов и разных социальных сфер постоянно рассказывают о своих проблемах, которые касаются и меня, но о которых не принято говорить вслух – мы не знаем, что делать со своим будущим. Никто не гарантирует нам работу. 24/7 ты учишься и учишься и не можешь отделаться от чувства, что сделала недостаточно, что могла бы лучше. Оцениваешь себя постоянно в терминах эффективности – пригодится ли тебе то, что ты делаешь прямо сейчас? Как скажется на твоем резюме вот эта публикация? Нужно ли подавать заявку туда-то? Могу ли я позволить себе поспать?..