Текст книги "Очень Простые Мы. ищи себя всегда…"

«А можно, я нырну в свой ящик и пошуршу пачками писем, может, что найду»? (Осторожно скребу коготком по мягкому плюшу, лыба до ушей)…

«Можно»…

«Миаууу… Ой, прости мой восторг, привык я разочаровываться..А вдруг ты старушка из „деревни Плющино“? Был такой облом»…

«Старушка в инете… Интересно… Но нет, мне кстати 27 лет, зовут меня Мила… Я из Рязани… А фотка?…Ну посмотри, скажи свое мнение»…

«Миуу. Мяу. Мяу».

(Коготочки царапают цветной кафель виртуальности. Лыба такая, что мявкать больно)…

«Кстати, что это ты тоже замяукал? С чего бы это»?

Она явно улыбается, и я вижу это по дрожанию точки в конце ее предложения.

«Так я кот ветреный, (не в смысле неверный). То есть летающий, добрый..Мяукающий… Немного вредный… Розовый и пушистый, хотя еще недостатки есть»..

«Ааа, очень интересно. Летающий кот и еще розовый! Полный восторг! Да, ты не мявкай, если больно… Так вот»…

«Ну, я посмотрю фотку».

(Плюхаюсь на спину и издаю душераздирающий радостный вопль)))

«Двай… Ждем»..

Мое сознание вылетает из образа Ветра и сливается с потоком сигналов, мчащихся по сотням серверов. Я стою в виде размытой вращающейся голограммы, похожей на символ бесконечности, вот пробегает по очередному светящемуся коридору один из нужных импульсов. Я, вцепляюсь в него, и лечу сквозь разноцветные улицы, проспекты сети, проваливаюсь в недра чужих компьютеров, вижу их изнанку, отмечаю их не всегда отличную работу, замедленность реакции процессора или модема… Мое сознание летит дальше… Дальше… Золотой город. Куча разновеликих небоскребов, по которым струится поток щелкающих символов… Площади, по ним четким строем маршируют колонны данных, похожие на человечков черные палочки с тоненькими ручками и ножкам.

«Головы-загогулины» поворачиваются в мою сторону. Так нелепо мое нахождение здесь. В искусственном мире. Что я забыл тут? Зачем занырнул сюда, уйдя от вполне понятной дороги, ведущей к серверу «мейл-ру»? Наверно, я хотел здесь изучить свойства потока… Потока данных. Как он изменяется, течет, возникает и управляется. Его ярость-скорость-покой. Ведь в каждой вещи мира есть смысл, в каждой есть ЗНАНИЕ…

А мне не хватает для творчества Осознания законов управления потоком. Он просто иногда приходит ко мне, несет куда-то… Дает понимание..Затем исчезает..А я хочу уметь тормозить его, управлять им. Вызывать в нужный момент. Концентрировать. Отправлять на задание в глубины космоса, чтобы находил он там некое – нужное мне. К любому может он прийти, а настоящий творец это тот, кто управляет им, не несется на его безумных волнах. И скрещивает его с вполне человеческим умом, который знает о форме. Поток формы не имеет. А ум – да! Но где здесь в сети этот зримый выключатель, контролирующий подачу потока?

Эх, времени нет! Посмотрел бы на него, и в случае понимания принципа его работы осознаю принцип работы моего. Может не в сети поискать выключатель? В жизни? Но она заждалась меня! Нырну-ка я в ящик! Провалившись в забитую старым хламом комнату, поразительно похожую на старый гос-архив, я принимаю образ старичка с седой бородой. Бреду медленной шаркающей походкой к пыльному шкафу с пожелтевшими папками и надписями: 17..18…19…месяцы..годы..Ящик давно не очищался! Вот светится. Переливается. Пульсирует большой конверт в виде голубя. Когда я открываю шкаф, он замирает. Раскрываю его и моментально превращаюсь снова в ветер, смеющийся и розовый… Улыбающийся… Она так красива и так сияют ее глаза. Ох, не было бы тут беды! Несусь сквозь серверы к чату, зажав в руке ее фотку, и вот я тут…

«Заждалась»…

Бегут через чат мои буквы, скрытые от остальных красной галочк-ой привата, что делает наш разговор невидимым. Нас нет для людей. Есть только имена.

«Да… И как»?…

(Визг обезумевшего кота… Выпученные глаза… Миаууу на весь мир)))!

«Ты такая красивая. Очень. Это правда, без „инетовского“ вранья. Я все честно тут… Я знаю. Чувствую вот тут»..

(На экране появляется важно улыбающееся смайл-сердце. Оно неуверенно топчется на одном месте, двусмысленно машет рукой, и исчезает.)))) Ее слова окрашиваются розовым, таким волнующим розовым, и возникают буквы:

«Спасибо»…

Я опять отстраняюсь от растворения в сети и ощущаю свое тело, замершее на неудобном деревянном стуле с жесткой спинкой. Что я делаю? Зачем? И как же она… Настоящая? Оля, мой пушистый котенок? Зачем я изменяю ей здесь, в выдуманном мире, или это нельзя считать изменой? Может? Лукавый Голос во мне шепчет, я перерос рамки отношений. Что надо и можно быть со всеми и всем нести свое сердце. Запутавшись в этих мыслях, я оставляю без внимания две ее последующие нежные фразы. Летящие ко мне сквозь вселенную радостью ее сердца:

«Ты сейчас со мной»?

Да, с кем я? Сегодня я пережил боль угасания огня направленного на одного. А теперь я с ней, с виртуальной. Или с миром? С кем же мне быть, со всеми, или со всеми по очереди? Но это приносит боль, ведь каждый раз ты расстаешься, это неизбежно. Может уйти туда, в пустыню, от этих вопросов, но так я не решу их. Что делать? Быть со всеми или не быть, вот вопрос..Каламбур! Одна, вторая, третья, четвертая. И зачем? Не даст это счастья. Больно, страшно, ведь ответа нет! И это тоже одиночество! Отвечаю ей, моей таинственной возлюбленной, раня свое сердце, фразой…

«С тобой. Давай, как раньше, сотрем все и построим мир»…

«Давай»…

«Я хочу, чтобы мы были голубями, большими голубями с розовыми перьями. И вот, смотри, мечтай, закрой и открой глаза и – радость сердца»!!!

И мы летим над океаном, ветер свистит нам навстречу, внизу важно перекатываются волны, белеет парусина яхт и кораблей. Мы летим к своей голубятне на крыше старого заброшенного дворца, который находится на дне моря, он затоплен и над водой выступает только кусочек крыши, где и стоит наша голубятня.

«Видишь, как солнце проникает до самого дна и касается позеленевших от времени плит дворцовой площади»…

Стая рыбок спугнута нашими тенями наверху и пугливо мечется к укрытию в одном из полуразрушенных залов. По дну ходят тени.

«Хочешь, станем рыбками и помчимся ко дну, где сможем исследовать тайны этого дворца»?

Я замер и ощутил, как она представляет себе все это, там, на другом конце сети…

«Ты сегодня не веришь в воображение? Не можешь оторвать свое сознание от тела»?

«Да, что-то тревожит меня сейчас… Помоги мне»?…

Я улыбаюсь и мысленно тянусь к ней сквозь пространство, моя мысль пролетает над погруженной в ночной мрак Россией, над темными полями и лугами, покрытыми туманом, над городами, как всегда переливающимися веселой гаммой ночных огней. И вот она влетает в ее город, озирается по сторонам в поиске нужного направления. Маленький комочек света, повисший над проспектами, полупустыми в этот час. Собравшись с духом, она летит на одинокую улицу в конце города, где стоит внешне ничем не примечательный дом с черепичной крышей и маленькими балкончиками, вот в вечном смехе застыли когда-то ярко желтые, а теперь блеклые амурчики. Она входит в распахнутое на ночь окно с треснутым стеклом, трещина закрыта изолентой, и дотрагивается до ее плеча. Ты вздрагиваешь и озираешься?

«Не пугайся, это я»…

«Ты где»?

Снова возникают ее слова…

«У меня такое чувство, что ты со мной. Или ты там»?

«Я везде. Отбрось тело и шагни в созданный мной мир. Пробуй»!

МЫ..Это слово сейчас актуально, шагаем в него, наши тела обмякают около нудно как приставучий комар жужжащих компьютеров, и МЫ здесь… Мы голуби… Я любуюсь ее яркими перьями..

«Ты красива».

Следует мое восхищенное восклицание из белого клюва. Она кокетливо подмигивает, наклоняет голову вбок и шепчет:

«Ты тоже ничего. В тот раз, на планете, даже хуже получилось чем сейчас. Тут КРАСОТЫ больше! Но, где твой город? Я жажду его увидеть»?

«Хорошо»!

Я важно оправляю перья и изрекаю:…

«Тогда меняем форму..Раз, два, три»…

И..Оп-ля..Мы рыбки с мерцающей голубой чешуей, в восторге пролетающие над долиной.

«Ухххх, лечу»…

Восклицает она рядом…

«Не догонишь, кто быстрее»?

И она ныряет под осколок рухнувшей ионической колонны, разбившей при падении плиты площади на несколько десятков фрагментов. Может, тут было землетрясение? Кто знает? Ищи меня. Где я? Я лечу к ней, быстро махая плавниками, мне нужна скорость и, не рассчитав траекторию полета, с разбегу втыкаюсь в колонну..Бац. Бум. Бах… Картинка из мультика. Расплющенная на миг рыбка с выпученными карими глазами и удивленным лицом. Чпок. Отлип от камня и сполз на дно, больно как!

«Ты цел»?

Участливо спрашивает она, выныривая из-под колонны. Ее большие желтые глаза слегка насмешливо смотрят на меня, а крохотный хвостик игриво постукивает по одной из деталей орнамента плиты…

«Да так, неважно, скажем не очень приятно».

Почесывая ушибленное место, проворчал я. Она начинает летать вокруг меня и, наконец, остановившись, спрашивает:

«Ну что, как же тайны… Давай скорей»…

«Ох, ну хорошо»!

Я вскакиваю и несусь к темной громаде дворца. Вплываем в один из залов, в который, сквозь люк в крыше падает зеленый меч солнца. ОН дотрагивается до статуи обнаженной черной девушки в центре, она держит в руке хрустальную призму. Раньше, когда этот зал был наверху, свет, проходя через призму в определенный час, взрывал его потоками отраженного огня, который еще больше усиливался от размножения в сотнях других призм, разбросанных по стенам. Это был зал бога солнца. Но, теперь только бледные грустные тени метались по углам, слишком сильно искажался свет. Пройдя сквозь толщи воды…

«Видишь, это был зал Бога Солнца».

Сказал я ей, задумчиво помахивающей своим хвостиком. Черт, как же он ей идет…

«И что было в нем. Расскажи»!!

Оживилась она…

«Не знаю точно. Я помню, читал, что в определенный час свет проходил сквозь призму и наполнял зал невыносимым сиянием и энергией солнца. Жрецы шептали определенные мантры богу солнца и просили его разрешения использовать энергию света. Призма вибрировала и пела в центре при хорошем, благоприятном ответе. При плохом не двигалась.

«И что дальше»?

Совсем уж заинтригованно прошептала она…

«Они впитывали в себя энергию света и затем всю ее переносили в амулет. Этот амулет обладал неограниченной силой, почти такой же, как и у бога солнца. Его раз в сто лет выдавали достойнейшему из героев, имеющему кристально чистое сердце. И он становился правителем страны. Нес людям милость и добро силой амулета, исцелял раненых и больных, помогал, сам возводил здания и сооружения. Заставлял урожай быстрее расти и делал самих людей добрее, ведь он был святой. Он сам светился, когда носил амулет… Он был почти бог. И не знали страха, что амулет украдут и используют, ведь секрет был в том, что он работал только на теле героя. Он в принципе являлся просто ключом, кодовым замком, открывающем в самом герое его же собственные неограниченные силы бога. Мы все боги, просто это в нас закрыто… У нас нет ключей»…

«Но что случилось, почему этот зал под водой. Почему он не спас его»?

Перебила она…

«Случилось непоправимое, один из героев позволил себе всего одну плохую мысль, всего одну, но этого было достаточно для начала конца. Он захотел позабавиться, захотел впервые разрушить, он забыл, что его мысли, усиленные амулетом, мгновенно влияют на мысли других людей. Всего одна мысль! И люди отдались злу, они пожелали чего-то иного, отличного от их жизни. Она стала казаться им слишком спокойной. Они, как и он, захотели веселья и скорости… Появились нервные танцы, исступленные пляски, лунные пляски и дневные. Они задавали ритм движения на каждый участок дня..И вот странно, произошел обратный эффект, теперь мощные неспокойные мысли людей достигли живого бога в его дворце на вершине горы в столице. И задев его, повели дальше от простого растирания в порошок обломков скал усилием сознания. Окончательно забросив и так уже редкую концентрацию на добро во всем мире, пресыщенный, он тоже захотел этих танцев. И дворец превратился в вертеп разврата… Каждая женщина, каждая наложница, проходящая через его ложе, увеличивала своей горячей негативной энергией искаженность в живом боге и, нервное поле, тут-же трансформируемое силой амулета, накрывало мир. Каждое движение. Каждый шаг. Он обезумел, и мир обезумел вместе с ним. Он вышел на улицы, он, прежде святой и девственный. Он хватал женщин и насиловал их прямо на улицах. Он все увеличивал вокруг себя это поле, красное сексуальное поле, и уже не выдерживая, мир стал сотрясаться. Он стал гибнуть. Ведь секс бога был не созидателен, он имел своей целью только наслаждение для себя, а это значило не-гармонию… Бог хохотал, он начал теперь просто сжигать людей взглядом для забавы. И скоро наступил конец, золотая аура планеты исказилась, став черной, и мощные волны прошлись по ней, унеся в небытие мир. Амулет же исчез. Он, наверное, лежит где-нибудь на дне океана и ждет. Ждет нового героя, готового изменить мир. Или его уничтожить»…

«Красивая легенда»!

Заметила она…

«Знаешь, я теперь вспоминаю нас тогда… На планете»…

Я рассмеялся…

«Но нет, у нас все было созидательно. Мы творили мир ЭТИМ. Энергия была другой высокой частоты! Ты хочешь к ЭТОму снова вернуться»?

«Нет»!!!

Смутилась она, и я слегка встревожился. Наверное, вопрос был слишком бестактен…

«Кстати. Как хорошо все-таки узнать что там, за пределом. За форточкой? То, что мы видели, или не видели»?

«Да. Я тоже бы хотел. Давай поразмышляем над этим и поплаваем вдоль стен, полюбуемся на фрески. Видишь, вон тот цветок похож на лилового спрута? Сейчас такие не растут».

Я показал на одну из стен, и только вот хотел продолжить, как вдруг мир вокруг меня стремительно расплылся и исчез. Исчезла она, исчез зал, я снова был в теле, а на экране мелькала надоедливая надпись: «Разрыв соединения». «Эээх», выругался я и лихорадочно ткнул мышкой на кнопку дозвона. Модем стал набирать номер, потом запищал… Вот он уже подключился к серверу провайдера, и пробежала надпись: «проверка пароля». Быстрее, скорей! Мне еще так много хочется ей сказать…

Что?? Я вытер пот со лба. «Доступ запрещен. Пользователи с таким именем и паролем не обладают правом доступа в сеть». Пес их возьми, я так и знал, кончились деньги на карточке. И я не могу купить новую, зарплата только через пару дней!

Секунду «посозерцав» злосчастную надпись я закрыл ее, и нажал на кнопку выключения компьютера.

Раз. Два. Три..Погас экран, кулер смолк в системнике, и наступила тишина. Я усмехнулся и выключил настольную лампу. Темнота так подходила сейчас к моему настроению. Сейчас мне опять одиноко как тем вечером. Свобода.. Какое-то осознавание свободы от всего. Непривязанность к людям, к отдельным личностям. Эта мысль циклична, навязчива, и не дает покоя. Но почему от этого так грустно? Я подумал о них обеих, одна еще наверное сидит за компьютером, думает обо мне. Что, может, я еще вернусь в иллюзорный мир..Другая спит в своей постели, ей снится что-то..Может я? А я один тут..И я с ними? Ведь тело мое здесь. Но в тоже время я с ними…

Духовно. А телесно, как мы объединимся телесно, ведь это невозможно! Никак!

То, что мы чувствуем и то-самое главное, не телесного свойства, и это нас соединяет, а не тело… К чему я веду? Космос его знает!!! ААА… Как все запутано. Проблема выбора? Вот я один телесно, личностно, но духовно я с ними… Мой ум сейчас строит всякие предположения. Песочные замки, ум. Да, песочные замки! Мы с тобой не знаем ничего!!! Я дико расхохотался и потом резко замолчал.

Лучше пойти покурить. Я вышел на кухню, посмотрел на рассвет, просачивающийся сквозь рваное одеяло облаков, им заботливая ночь укутала мир. Ночь, тебе пора уходить! А я, я – хочу вобрать в себя ядовитый дурман!!

Открыл газ и, секунду послушав как шипит невидимая в воздухе струя, поджег спичку, поднес ее к черным туннелям конфорки… ХЛлоп..Взвилось голубое пламя, осветив мое небритое заспанное лицо с красными глазами. Поднеся кончик сигареты к пламени, я прикурил, и, сделав затяжку, с интересом прислушался, как затрещала тлеющая бумага. Приятный звук! Вот еще тяжка, яд коричневой рекой осел на легких, и рассвет помутнел, а миллиард крохотных огоньков бегает, прыгает по острому кончику. Хм, может это вселенная..Мир..И улица..На ней человек, тоже курит, и в огоньке его сигареты тоже вселенная. И она существует в паузе перед затяжкой, то короткой то длинной, зависит от состояния человека…

Значит и вселенная живет либо дольше, либо меньше. Только там, во вселенной, успевают возникнуть и исчезнуть миры. Там другое время. Я Иван Иваныч? Он только в эту паузу успеет подумать как ему, скажем, перейти дорогу, или он подумает о ножках Марь Ивановны из соседнего дома. И в чем смысл? В чем? Двадцать. Двадцать одна затяжка. Столько же вселенных. А там во вселенных Иван Иваныча точно такие же Иван Иванычи тоже идут и курят, и у них тоже вселенные…

Смысл где? Где они начинаются и заканчиваются? А ведь я тоже в какой-то сигарете, и кто-то там наверху сейчас думает о чьих-то ножах или не дай бог еще и в туалете курит. Бррр. Мутная философия, бред полнейший. Непонятный опыт никому не известного йога курения. Хотя вру, все эти соображения я уже где-то слышал!

Я ее, СИГАРЕТУ, выбрасываю и смотрю на единственное освещенное окно, что висит крохотным квадратом света над миром. В соседнем доме на другом конце стадиона… а КТО-ТО смотрит оттуда сюда и вроде кажется похож на меня…

Свобода… Я достиг одной степени свободы сегодня, но это только степень. Полной не существует никогда, а ведь и высший разум в моей вселенной тоже в той самой сигарете!! Или? И что мне сейчас делать? Вас не утомила эта философия? Пойду-ка я спать!!!

Глава..10. Рассвет

Сон продолжался всего один час, я лег спать в шесть часов утра… Впрочем, это даже нельзя было назвать сном, мое тело было полностью расслаблено, глаза закрыты, но сознание бодрствовало, находясь в некоем пограничном состоянии между сном и реальностью. Тысячи и тысячи мыслей протекали сквозь меня, сочетались, превращались в смутные или четкие образы, опять распадались, затем приходили новые и все повторялось.

Именно в этом пограничном состоянии, когда мозг полу-отключен и приходят откровения и инсайт-осознания, проблема только в том, что мы, проснувшись, не можем этого вспомнить. Я летал то туда, то сюда, любовался миром грез, старался всеми силами оставить в уме хоть что-то из этих осознаний, но поток сознания не давал этого сделать, увлекая дальше… И вот прозвенел будильник, я открыл глаза…

Обычный, набивший оскомину ритуал одевания и умывания. Я искал в себе остатки полусонных откровений, вот кажется, ухватил одно из них за хвост, но оно ускользнуло и не осталось ничего. Хотя? Кое-что не ушло. Это я понял, когда вышел на улицу и увидел – лето вернулось…

Даже не только лето, весна, осень, все смешалось в воздухе и во мне..Осень со своей грустной сыроватой мягкостью… Лето со своей теплой радостью… Весна, обняла тем же чувственным смущающим запахом, что и в начале марта. Яркий как зеркало и резкий свет солнца истекал с неба и показывал мне золотой металл листьев, они на самом деле еще не все облетели, и среди сплошного желтого цвета даже притаились остатки зеленого… Но не все золото было идеального цвета, кое-где уже виднелись рыжие пятна ржавчины.

Она сначала лишь слегка проникала в идеальную сетку прожилок, но потом полностью трансмутировала благородный металл в сухую бурую черноту. Мягкий лист сворачивался в трубочку и срывался с дерева, летел по воздуху, касался полчищ мошек, и падал на асфальт, где уже лежали сотни ему подобных. И тут же старая бабка-уборщица в оранжевой форменной куртке сметала прочь эту пыльную грязную шелуху, ровными взмахами длинной метлы сгребая ее в кучу у дороги.

Я сегодня опять вижу много, во мне новая степень свободы, утренняя, все радует меня, и я любуюсь этим состоянием как факир своему полету. Я вижу девушек, десятки молодых девушек в красных, синих, зеленых кофтах. В клетчатых юбках, и в кожаных, с рисунком или без. Девушек с серьезным, грустным, веселым, задумчивым и отстраненным взглядом. Их так много и всего в них тоже много… Они многообразны и интересны, я хочу исследовать что-то в них, открыть какую-то связь, через них осознать в себе бога. Наверное, это можно? Да, можно! Когда в каждой ты открываешь новый уровень любви, каждую ты любишь…

Я могу теперь любить всех, влюбиться в каждую. Интересно, а если я возьму с каждой из них ее тип любви, если я наконец соберу оттенки любви, все…

Человеческой..Космической..Нежной..Страстной. Материнской..Духовной. Эгоистичной..Творческой..И бог знает какой еще? Наверное, я соберу одну из важнейших частей механизма себя! Но только одну из частей! Большую конечно… А может, если собрать всю любовь, этого будет достаточно чтобы стать пустотой? Богом? А может не собрать а отдать им свою любовь? Какой метод верен?

Я сейчас частично свободен и мир сразу видит это, девушки улыбаются мне. Я знаю, что стоит только протянуть руку… Но не каждой… Только духовным, в которых что-то есть. Мне не нужны «куклы барби»! Я сейчас конечно тоже одинок, но это одиночество другого свойства, оно прекрасное… Все уйдут и пройдут сквозь меня… Я останусь один, но пугаться не буду. Персонажи-личности, к чему привязанность к форме? Глупо! Автобус мчит меня, металл облетает с листьев, а во мне играет музыка, она всегда там играет когда приходит свобода! Но ей, как ей объяснить эту свободу, дать себе всех для осознания себя? Она ведь к этому не готова, а так не хочется ее огорчать, приносить боль. Поэтому оставим это, уберем возможность через всех изучить ЛЮБОВЬ. Пока. Буду слушать ее любовь ко мне и мою к ней… Или…

Я шел от автобуса к работе, смотрел уже на другие листья, не черные и не зеленые, а красные и даже белые. Но что листья, они умирают. Главное, зачем они умирают? Затем возрождаются весной, затем снова умирают. Без конца… Я начинаю концентрироваться, вдох, выдох, музыка и мысли уходят, есть сосредоточенность и нет взбудораженности от ощущения свободы. Тело – пуск, внимание, автоматический режим, я отпускаю его и, задав команду обходить людей и лужи, ухожу куда-то в иное место. Оно идет, как странно оно, кусок кожаной материи и мяса, управляемый Волей, выбранный ДУШОЙ жить тут. Вот я мысленно ускорил его ход, замедлил, мышцы отреагировали..Раз..Два..Я не чувствую его, с чем это можно сравнить? Скажем я плюшевый и набитый мягкой ватой, до того все расслаблено…

Так и дохожу до работы, сконцентрированный пластилин ума. Лавочка. Сижу и курю, до начала обычного 12-часового ада тридцать минут. Подходит Женя. Слегка щурится от солнца. «О, привет, как выходные провел»? «Так, ничего». «Как там твоя, дает»? «Да, нет. Мне сейчас не до этого». Отвечаю я, быстро убрав состояние медитации, радости, расширения, наступившее после концентрации. Слишком оно заметно. «Какой-то ты блять странный все-таки, не пойму я тебя Лакс. Много улыбаешься. Реже надо!!! А я в выходные вот своей сумочку купил на распродаже. Водочки попил заебись. Кореша пришли. Все путем было». «А, да ну ее эту водку на*уй», скривился я. «Надоела она мне». «Да ну, водочки под селедочку самое то. И в баньке попариться», улыбнулся Женя.

Я смотрю на него и отлично понимаю, как далеко сейчас от него нахожусь, несмотря на приобретенное умение общаться на его языке. Я не люблю его, как трудно сделать то, что сказала Оля. Найти в каждом хорошее! Полюбить. Свобода любить всех? Открываются. Визжат, скрипят, ворота ада, мы проваливаемся в них. Отношение крадет меня. И тут моя внешняя свобода кончается, но зато сокровенная увеличивается…

Я опять выношу пенопластовый мусор, медленно, не торопясь, смотрю какие разные эти куски. Один в виде треугольника, другой квадрата или прямоугольника. Вот что-то невообразимое, абстрактный сюрреализм, изломанность линий, созданная чьим-то сапогом, безжалостно прошедшимся по куче этих обрезков. Я любуюсь солнцем и котенком, прибежавшим со двора… Он мяучит и тянется ко мне. Глажу желтую свалявшуюся шерсть, и котенок урчит, высунув довольный розовый язык. Солнце перемещается выше, во дворе работает сварка…

Еще один Женя, сварщик, на секунду снимает свой шлем и с усмешкой смотрит на меня. «Что-то ты опять странный, Лакси-к». Интонация его голоса подчеркивает желание подколоть. Но мне все равно. «Ты обещал подстричься, а что-то я не вижу. Сколько ты еще будешь портить вид предприятию своими длинными патлами? Представь, придет заказчик. Нормальный мужик. Путевый. Правильный. Посмотрит, а тут один из рабочих странный. Это все испортит». Он конечно слегка несерьезен, но я все равно взрываюсь. «Ну и что? Обещал я!!! Знаешь, очень не люблю, когда мне начинают навязывать как я должен выглядеть. Это мое личное дело. Захочу, вообще не постригусь». Я раздражен, он оторвал меня от кратковременного созерцания паутинки, летающей по воздуху. Она навела меня на мысль, и вот я ее потерял, забыл, пока отвечал. Проходит Женя, мой напарник. «О, лаксииии-к. А-ну-ка, станцуй нам. Танцевать умеешь? Как там вы танцуете. Реп танцевать будешь»? И Женя размахивает руками из стороны в сторону, изображая танец. Я улыбнулся. «Нет, не хочу».

Продолжаю собирать пенопласт, мир вокруг так интересен, многомерен, например, оказывается, поразительной красотой обладают осколки кирпичей на дороге. Некоторые треснуты, некоторые нет. Некоторые целые другие нет. Бумажки, грязь, пух, трамвайный билетик плывет по воздуху и попадает на ветку дерева. Через час резкий инопланетный свет с неба смягчают прозрачные перистые облака, около стены завода в пульсирующем стеклянном воздухе вьются мошки, садятся на сизые пятна помета птиц, или на бежевые, от собак и кошек. Все имеет свое место. Оцинкованную помятую сетку забора сотрясает теплый ветер, это спугивает мошек, уносится билетик с дерева, крошка от пенопласта осыпает меня, и я закрываю глаза…

Когда я открываю их, на небе уже другие облака украли солнце, и мир чуть посуровел. Радость во мне тоже тухла, ее место занимало равнодушие и излишняя расслабленность. Движения замедлились, я волочил полистирол на помойку отстраненно от него. Уже не рождалась радость от работы, она надоела мне. Паутинки и кирпичи не интересовали. То, что только миг назад имело смысл, стало бессмысленным. Трещины как трещины..Помет..Фууу! Дерьмо мира!!! Мне захотелось упасть около забора на пыльную траву и посмотреть в небо. Покурить и помечтать о чем-то, не имеющем отношения к осознанию себя. Надоело! Но естественно этого нельзя сделать.

И посему я только украдкой делаю десять быстрых затяжек, стоя позади цеха. Мои ботинки испачканы мазутом, роба покрыта пылью и пальцы черны от грязного пенопласта, почему-то воняющего саньем… Черт! Свобода исчезла, думаю, как ее вернуть, но жизнь сама дает ее мне. «Лакс», подходит мой непосредственный начальник, ответственный за полистирольную линию, на которой я и работаю. «Давай бросай эту ерунду, кубы будем варить». Я подхожу к Жене, и мы вместе насыпаем в большие чугунные формы полистироловую крошку…

Я не совсем внимательно это делаю, лопатка, которой надо ровнять, распределять крошку по форме, дергается в сторону и Женя орет: «Осел ебучий, опять тупишь? Учти, мне не нужен такой напарник, который все время тупит». Еще бы я был невнимателен, ведь я подумал о бабочке, ее увидел на подоконнике. Она совсем сгнила, и от нее остался только черноватый пух с разноцветными разводами…

Швыряю взгляд за окно, тучи ушли. Неправильно и медленно закручиваю гайки, которыми стягивается форма перед варкой пенопласта. К черту формы, меня завораживает вращение компакт-диска солнца, что хотят сказать мне солнечные дорожки, проникающие в цех? «Бля, Макс, куда ты смотришь? У нас времени мало», под ухо кричит Женя. Его маленькие черные глаза зло смотрят на меня. В них желание дать мне по морде!! Интересно!!

Подходит начальник. «Женя, не ори так на него. Все люди разные, по разному въезжают во все. Наверное, у него склад ума другой, ему все понять надо. Не сразу». «У тебя какое образование»? Обращается он уже ко мне. «Ну… Гуманитарное», мнусь я, боясь сказать правду. «Театральное», отвечает за меня начальник, вертя в руках фломастер и странно улыбаясь. Я вздрагиваю. «Э-э, ну не важно». «Не надо стесняться своего образования». Кидает Женя. «Ну да, театральное». «ПОниМАешь Женя, вот виДишь..Театральное..Он Может, способен такие вещи понимать, до каких мы никогда не додумаемся. А ты соответственно, те, что ему трудно понять». «Ну, да, я не технический человек Женя. Понимаешь? Ты может с самого рождения в технике копался, а я нет. Вот и трудно! Ну не технарь я не технарь. Но я стараюсь, понимаешь? Делаю, что могу»! Возбужденно говорю я.

«Вот, он сможет Женя. Я посмотрел, как он работал последнюю неделю, и вижу, что с ним можно работать. ТЫ же умный человек Лакс. Правда». «Да», мрачно отвечаю я. «Ну, теперь работайте», начальник уходит, на губах у него еще более странная улыбка. «Черт бы тебя подрал, психолог хренов! Знаешь как заставить людей работать на все сто! Теперь, после того что ты сказал, мне нельзя будет позволить ни единого „ляпуса“. А то Женя мигом ткнет мне в глаза моим образованием! Мол, нужны ли нам тут такие, вот, долго въезжающие»!! Я резко сжимаюсь, собираюсь, нет мыслей о мире. Есть только работа! Работаю и осознаю каждое действие!

Куб сварился, мы вынимаем его, несем на склад, я прижимаю его к себе, он такой влажный и горячий и пахнет так вкусно, жареным попкорном! Ставим. Следующий. Сыпем. Закручиваем. Варим. Выносим. Опять тот же цикл. И так без конца, много часов, пот течет по лицу, ноги ноют, руки кричат от боли а в сердце без-ум-на любовь..К Жене..К кубу..К ним, в цехе… Ведь все это часть совершенствования… И, кстати..Если все люди часть бога, значит, когда они с тобой говорят, с тобой через них говорит бог. А если они плохо о тебе говорят, то это он недоволен. Женя орал на мой тупизм, следовательно бог хотел чтобы я не рассеивал ум в образах мира, по крайней мере, сейчас, а осознал работу…

Компакт диск солнца отыграл практически все свои дорожки, их осталось совсем мало..И вот вечер..Краткий перекур, начальник вновь подходит ко мне. «Зайди ко мне, когда докуришь». Я захожу в его каморку и, садясь на краешек стула, замираю в напряжении. Что он скажет? «Лаксушка», постукивает он по углу стола. «Понимаешь. Я тут изучил про всех все. Я знаю жизнь каждого. Что у них в семье, какие у них проблемы. Горести. Радости. Только про тебя я не знаю ничего, ты у меня темная лошадка. Я бы хотел знать, чем ты живешь после работы. Чем занимаешься». «Щас еще, размечтался», усмехнулся я про себя, внешне тоже улыбнувшись. Начальник заметил мою реакцию. «Не думай. Я не хочу вмешиваться в твою личную жизнь. Ты можешь делать, что хочешь. Но вот ты у меня деньги занимал, я слышал, что ты на дискотеку тут ходил. Может, ты их не так рассчитываешь»? «Нет, нормально», посмотрел я ему в глаза, пытаясь понять настоящий ход его мыслей.