Текст книги "Трофей для дерзкой скромницы"

Глава 13

Следующий день, когда начались скачки на Кубок Кентукки, Пресли начала с ощущением необыкновенного подъема и легкости в теле и мыслях. И все благодаря Кейну. Если прошлой ночью ей довелось испытать ранее неизведанные эмоции, то пробуждение сегодняшним утром вознесло ее на пик наслаждения.

Она думала, что ей снится сон, когда в комнату закрались первые лучи солнца. Она быстро проснулась, почувствовав рядом с собой тепло его кожи. Сегодня утром он любил ее медленно, неторопливо, заставляя изнывать. И удовлетворил ее желание сполна.

Нет, проблемой сегодня стали игры ее разума. Она боялась остаться с Кейном на ночь, и эти страхи более чем оправданны. Несмотря на то что помнила о деловом соглашении, она все-таки приняла за чистую монету уловки партнера по договору. Человека, который, казалось, не заинтересован в долгосрочных отношениях.

Он был добр, внимателен и сексуален. При этом полностью закрыт в смысле эмоций или жизни вне деловых отношений. Он никогда больше не упоминал ни о своей бывшей невесте, ни о прыжках через препятствия, хотя она втайне ожидала, что он продолжит обсуждать с ней этот вопрос. А это свидетельствовало бы о его заинтересованности в ней как в человеке.

Но нет. Искренние эмоции он проявлял только в постели с ней.

– Вам джулеп, мэм? – спросил официант, пробиравшийся с подносом в толпе людей.

Хотя еще не наступил полдень, Пресли взяла высокий бокал с напитком в надежде, что сможет успокоить нервы. Она пила коктейль, пока вместе с Кейном ждала обеда, который должны были вскоре подать.

Кейн посмотрел на ее напиток, перевел взгляд на окружавших людей. Море изящных шляпок и фантазийных платьев.

– Впечатляет, – пробормотал он.

Кейн выглядел не менее впечатляюще. В белом костюме, бледно-лиловой рубашке и галстуке на фоне смуглой кожи! Он был красив настоящей мужской красотой.

– Ты никогда не был здесь в день скачек? – спросила Пресли.

– Никогда в подобном обществе, – заметил он, снова обводя взглядом помещения.

Объявили, что обед подан, и три сотни гостей направились в зал. Кейн взял Пресли под руку.

– Я всего лишь раз наблюдал за скачками вживую, хотя мы каждый год смотрели их по телевизору, – продолжил он, когда они вошли в обеденный зал. – Мой отец привел нас на ипподром в тот год, когда умерла мама. После ее смерти. Мы надели наши лучшие костюмы! При этом остановились в захудалом отеле, до которого надо было добираться через весь город. Только там были свободные комнаты, которые оказались по карману моему отцу.

От его улыбки у Пресли перехватило дыхание.

– Нам было все равно, ведь мы приехали на скачки. Я помню каждый момент.

Ком в горле мешал Пресли говорить.

– Ты удивительный человек, Кейн, – выдавила она наконец.

Кейн усадил ее на место и уселся сам. Гости постепенно занимали места за столом. Он склонился к ней так, что их головы соприкасались, и тихо спросил:

– Почему ты так считаешь?

– Человек должен обладать огромной силой воли и определенным характером, чтобы не озлобиться из-за всего того, что случилось с твоей семьей. – Пресли впервые за сегодняшний день смогла выдержать взгляд его темных глаз.

Кейн улыбнулся, хотя глаза его были невеселы.

– Я думаю, Мейсон доказал на своем примере, что месть приводит к отрицательным последствиям.

Пресли вспомнила, какие слухи ходили о воссоединении Мейсона и Эвы-Мари.

– Думаю, ты прав.

Кейн, нахмурившись, разглядывал свой стакан с водой.

– Иногда я не понимаю поступки отца. Почему он не брал деньги моей матери, чтобы облегчить себе жизнь?

– Он когда-нибудь говорил с тобой об этом?

Улыбка Кейна превратилась в гримасу.

– Говорил. Утверждал, что уважал желание матери тратить деньги только на сыновей. Я думаю, причиной всему гордость. Поскольку переехал в родной город нашей матери, он не хотел, чтобы ее родители и знакомые обвинили его в авантюризме, как тогда, когда он женился на ней. Он знал, что, если у него появится немного свободных денег, пойдут слухи, и они могут распространиться и на меня с Мейсоном.

Кейн рассеянно теребил пряди ее волос. Пресли уже поняла, что он любит, когда ее волосы распущены. Поэтому сегодня надела не традиционную шляпку, а кружевную бирюзовую накидку с перьями и бантом.

– Я уверен, что он воспользовался бы ее деньгами, если бы нам не хватало на еду. Но поскольку он начал работать, наша ситуация не была плачевной. Жить стало легче, поэтому он не трогал ее деньги, даже забыл про них.

Пресли сощурила глаза, когда рядом с ними вспыхнули фотокамеры. Улыбающийся мужчина с камерой, закрывавшей половину лица, сделал еще одно фото. Пресли придвинулась ближе к Кейну, почувствовав смущение.

– Чудная пара! – восхитился фотограф, опустив камеру. – Я Бёрни из «Луисвиль син».

Он обошел стол, чтобы пожать Кейну руку.

– Я сразу узнал вас, мистер Харрингтон. Следил за открытием ваших конюшен с того момента, как только вы сообщили о своем намерении несколько месяцев назад.

– Я польщен.

– Сейчас новости не так интересны публике, как реальные истории из жизни простых людей, – продолжал Бёрни. – Простой рабочий становится миллиардером. Любой захотел бы оказаться героем подобной истории.

Пресли заметила, что сидевшие за столом гости бесцеремонно разглядывают их и прислушиваются к речам разговорчивого фотографа. Она почувствовала, что краснеет.

– Давайте сделаем еще несколько снимков вместе с вашей чудесной девушкой. Как вас зовут, дорогая?

Кейн с натянутой улыбкой посмотрел на Пресли.

– Пресли.

– Да?

Только через пару секунд она заметила, что его взгляд устремлен на ее руку, которой она обхватила плечо Кейна. Ее ногти впились в ткань его сорочки. Она мгновенно опустила руку и тихо вздохнула. У нее возникло ощущение, будто мышцы ее руки окоченели.

– Пресли, – прогремел рядом голос фотографа. Он говорил так громко, что сумел привлечь внимание даже тех, кто сидел за соседними столами. – Необычное имя! Я знал только одну Пресли. Вот ей я бы с удовольствием дал телефон хорошего косметолога! Такая она была, просто грустно вспомнить!

Прервав поток его красноречия, Кейн встал и протянул Пресли руку. Хотя совершенно не желала, чтобы ее фото гуляли по Интернету, она надеялась, что, сделав фотографии, этот громогласный тип быстро исчезнет. Кейн обнял ее одной рукой за талию, а другой – отбросил ей волосы за плечи.

– Просто мило улыбайся, – прошептал он.

Сделав свое дело, фотограф собрался было уходить, однако, что-то вспомнив, развернулся и снова обратился к Пресли:

– Мисс, я совсем забыл спросить ваше полное имя. Это нужно для подписи под снимком.

– Пресли Макартур, – с вызовом заявил Кейн.

Бёрни застыл и взглянул на Пресли, открыв рот.

– Нет, вы не можете быть Пресли Макартур.

Пресли напряглась в ожидании бури, готовой вот-вот разразиться над ее головой. Он даже не извинился за то, что сказал ранее.

– Почему нет?

– Вы не выглядите как она. Вы не похожи сами на себя…

Он изучающе оглядел ее снизу доверху, будто пытаясь обнаружить знакомые черты.

– Я хочу сказать… Я видел ее… вас на многих скачках. Вы красавица. А раньше вы были…

– Осторожнее со словами! – раздался низкий голос Кейна.

Бёрни взглянул на него широко раскрытыми глазами.

– Правильно. Мне пора идти. Еще многих надо сфотографировать.

Кейн направился к столу, а Пресли не могла пошевелиться. К счастью, в зале было слишком шумно, гости оживленно переговаривались и уже не обращали на них внимания. Но она все еще не могла прийти в себя.

– Ты думаешь, все остальные говорят про меня так же, как он?

Кейн дотронулся пальцами до ее подбородка.

– Если они не видят, какая ты красивая, впрочем, такой ты была всегда, умной, талантливой, красивой, то зачем тебе все остальные?

Кейн был рад, что помог Пресли раскрыться и показать свою истинную красоту всему миру. Теперь он понимал, почему она сама никогда не решалась на это.

Он внимательно изучил страницу «Луисвиль син» в Интернете, нашел там их совместные фотографии, но, кроме имен, в подписях не содержалось никакой другой информации. К счастью для Бёрни.

Однако теперь у Кейна возникло необъяснимое желание проводить с Пресли больше времени наедине. Это становилось опасным, впрочем, как и просыпаться рядом с ней каждое утро. Но он не мог заставить себя остановиться.

Кейн увидел, как Пресли подходит к конюшне, и при взгляде на ее ладную фигуру в джинсах у него возникло сильное желание! А она еще и в этих ботинках.

Чтобы отвлечься, он спросил:

– Что это у тебя в корзине?

– Мой вклад в пикник, – ответила она с немного робкой улыбкой.

Он провел ее в конюшню, где Эва-Мари и Мейсон уже седлали лошадей. Братья купили еще нескольких животных. Для сегодняшней поездки на пикник Кейн выбрал покладистую кобылу. Ведь их цель – отдых, а не скачки.

День выдался такой, будто создан для отдыха на природе. Еда оказалась прекрасной. В голубом небе проплывали белые облака, вода в ручье была кристально чистой и холодной. Здесь Кейн чувствовал себя счастливым. Но им надо было возвращаться к реальной жизни. На этих выходных они должны посетить очередное светское мероприятие, а также вечеринку через несколько недель. И Кейну нужно везде преуспеть.

– А вот отсюда мы уже бежали домой, помнишь? – Мейсон обратился к Эве-Мари, когда они уже возвращались домой. – В противном случае ты могла опоздать, и тебе бы досталось за это!

– О да. – Его невеста рассмеялась. – Разве можно это забыть! И обычно я обгоняла тебя!

– Нет, неправда, – возразил Мейсон.

– О да! Я знаю эти леса лучше тебя, знаю каждую тропинку здесь.

– Не может быть, – усомнился Мейсон, и Кейн увидел, как он натягивает поводья. – Давай проверим!

Мейсон пустил свою лошадь в галоп.

Эва-Мари задохнулась от возмущения, а Пресли рассмеялась. Обе всадницы подстегнули своих лошадей и бросились за ним вслед. Кейну пришлось присоединиться к гонке. Он почти догнал остальных, когда они достигли того места, где тропинка сужалась. Три лошади впереди него неслись галопом. Его внезапно охватил страх. Три лошади точно не впишутся в узкое место на дороге. Но никто из наездников не останавливался. Неужели Пресли забыла о коварном сужении, она ведь уже ездила здесь! Казалось, она подгоняет свою лошадь. Кейн тоже пришпорил кобылу, отчаянно желая догнать и остановить Пресли вовремя. Внезапно Эва-Мари попыталась остановить свою лошадь, чтобы уступить место Пресли, но времени на маневр уже не оставалось.

Пресли заставила кобылу прыгнуть и перелетела на ней через заросший овраг, который возник у нее на пути. Кейн не увидел, как она приземлилась. Через несколько мгновений он осознал, что скачет с зажмуренными глазами.

Он огляделся. Вместо лежащего на земле изломанного тела он увидел, что Пресли, по-прежнему сидя в седле, скачет по тропинке. Кейн выругался про себя и медленно поехал вслед за братом и его невестой. Когда он выехал на опушку леса, Пресли уже скакала в сторону конюшен.

Адреналин, страх и гнев бурлили в нем, подгоняя вперед. Вплотную подъехав к девушке, Кейн крикнул:

– Пресли! О чем ты думала, когда прыгала?

Лошадь Пресли испуганно отпрянула. Правда, недостаточно резво. Лошадь Кейна столкнулась с ней. Хотя он успел подхватить Пресли, все равно не смог удержать от падения.

Глава 14

Пресли посмотрела сначала на лошадь, а потом на Кейна, стоящего над ней.

– Зачем ты это сделал?! – воскликнула она. В спине ощущалась боль, но вроде бы все кости были целы. – Ты же должен понимать, что это недопустимо.

Кейн, конечно, знал, что нельзя кричать рядом с лошадью, потому что та может испугаться и сбросить всадника. Так и получилось. Кобыла Пресли понеслась к конюшне, где было безопасно и спокойно.

– Ты сама должна понимать, Пресли, что нельзя прыгать через препятствия на незнакомой территории.

Она с трудом поднялась на ноги. Завтра у нее будет все болеть, но сегодня адреналин придавал ей сил. Отряхнув с себя пыль, она сказала:

– Я знаю это место, хорошо запомнила его, когда мы выехали в лес.

Боковым зрением она увидела Джима, управляющего конюшнями Харрингтонов. Он бежал к ее кобыле, держа что-то в руке, и кричал, хотя слов было не разобрать. Через некоторое время кобыла подпустила его к себе и пошла за ним.

Еще несколько рабочих вышли из конюшни и наблюдали за происходящим. Замечательно. Публика собралась!

– Пресли, – задыхаясь, сказала Эва-Мари, когда они с Мейсоном остановили своих лошадей рядом. – Как ты себя чувствуешь?

– С ней все в порядке, – заверил Кейн. – Несмотря на глупости, которые она делает.

Пресли почувствовала прилив ярости.

– Я не дура!

– Я и не говорил, что ты дура, – процедил он сквозь зубы. – Но, согласись, глупо прыгать не раздумывая, рисковать собственной жизнью и жизнью животного.

Пресли возмущенно махнула рукой в сторону пойманной лошади.

– Кто бы говорил! Ты закричал, как только подъехал к моей лошади, да еще и столкнулся с ней!

– Кейн, – урезонивал брата Мейсон, – она ведь не Эмили!

– Я все понимаю, – устало бросил Кейн. – Но это было опасно!

– Ошибаешься, это было весело! Пока ты все не испортил. – Пресли не смогла сдержать рвущуюся наружу обиду. – Кейн, я рисковала и полностью понимаю это. Но это риск, помноженный на мои знания. Я думала, что ты доверяешь мне.

Как только смысл этих слов дошел до него, он рывком дернул головой.

– Я не знаю, как с этим жить.

Кейн развернулся и ушел прочь, оставив Пресли в растерянности.

На следующие выходные они были приглашены на вечеринку в Балтиморе, но Пресли не была уверена, пойдет ли туда Кейн вместе с ней. С того самого дня, когда они поссорились на конюшне, он не давал о себе знать. И поэтому всякий раз, забирая корреспонденцию из почтового ящика, она ожидала, что получит от него счет и аннулированный договор.

Однако в тот день, когда должна была состояться вечеринка, Кейн позвонил ей, хотя и был немногословен. Сообщил, что заедет за ней через тридцать минут. Хорошо, что она заранее собрала вещи. Так, на всякий случай.

В машине царило напряженное молчание. Наконец Кейн решил заговорить первым.

– Я не думал, что ты захочешь поехать.

– Я не нарушаю обязательств, – парировала Пресли.

– Значит, ты едешь только поэтому?

В настоящий момент ей очень хотелось убедить себя в том, что она находится вместе с ним в одной машине, так сказать, по долгу службы, однако после долгого напряженного раздумья все же призналась:

– Я не совсем уверена.

Кейн ничего не сказал, только кивнул. Это вывело Пресли из себя! Он принимает ее проявления чувств как должное, но ничего не говорит о том, что чувствует сам.

– Ну, а что ты думаешь, Кейн? Если для тебя все это только деловое соглашение, почему интересуешься моими чувствами?

Она поняла, что он не ожидал такого вопроса, хотя и не удивилась бы, если бы Кейн ничего не ответил, а он через некоторое время изрек следующее:

– Мне будет неприятно, если кто-то пострадает. Прежде всего это касается тебя.

Что это могло значить? Кейн ничего не добавил к сказанному, зато включил музыку громче. Пресли уже исчерпала весь запас смелости. До места назначения они доехали молча. Под аккомпанемент радио.

* * *

– Здравствуй, моя девочка. – Ладонна, подруга Пресли и хозяйка вечера, вышла встретить их.

Ее радостное приветствие странно контрастировало с напряженной улыбкой. Она поприветствовала Кейна и, улучив момент, прошептала Пресли:

– Я не знала, что Марджори тоже приедет сюда.

Пресли поняла, почему Ладонна выглядит такой напряженной.

– Я тоже этого не знала. И очень сожалею об этом. Надеюсь, у тебя не возникнет проблем с ней.

– Как сказать. – Ладонна посмотрела через плечо Пресли на входную дверь, словно желая убедиться в том, что их никто не подслушивает. – Проблема в том, что у нас гостей полон дом. Все комнаты заняты.

Пресли поняла, что это означает. Она проведет все выходные, слушая издевки мачехи по поводу своей одежды и допросы по поводу Кейна.

– Тогда я уеду домой! – рявкнула она.

– Почему? – раздался рядом голос Кейна.

– У нас появился неожиданный гость, – призналась Ладонна.

– Марджори, – вздохнула Пресли.

На лице Кейна не отразилось никаких эмоций.

– Я понимаю, она та еще штучка, но почему ты решила из-за нее бежать с корабля?

– Теперь нам не хватает комнат, – нерешительно отозвалась Ладонна.

– Ничего страшного, – так же спокойно сказал Кейн. – Пресли будет находиться со мной.

Глаза Ладонны расширились, но, к счастью, она ничего не сказала и не спросила.

Пресли не хотела доставлять ей неудобств или рассказывать подробности ее нынешних отношений, если это можно так назвать. Сейчас предстояло придумать, как дальше вести себя с Кейном и делить с ним огромную двуспальную кровать.

– Пресли! Наконец-то ты приехала!

Марджори застигла их у входа в дом. Услышав ее голос, Кейн издал стон. Он пытался быть вежливым с ней, однако и его терпению постепенно приходил конец.

– Мы не знали, что ты тоже приедешь сюда, Марджори, – холодно отреагировала Пресли.

– О, я приняла решение в последнюю минуту. Но не точи на меня зуб, Пресли, ведь тебе есть где спать, не так ли?

Кейну сделалось нехорошо от взгляда Марджори, который она бросила на него через плечо Пресли.

– Скажи мне, что сейчас же переоденешься, Пресли! Тебе нельзя разгуливать в штанах в подобном обществе!

– Мы шли в нашу комнату, – прервал ее Кейн. – Спустимся к гостям, когда разместимся.

Кейн прогуливался в холле, поджидая Пресли. Внезапно до него донесся знакомый до зубовного скрежета голос Марджори.

– О, Сан исключительный жеребец! Мы не хотим продавать его абы кому, нет! Мы очень придирчиво отбираем потенциальных покупателей.

Кейн не поверил своим ушам! Марджори пытается второй раз продать жеребца Пресли? Он осторожно пошел на голос и спрятался за колонной, отделявшей его от беседующей парочки. Собеседником Марджори оказался пожилой джентльмен по имени Питер, владелец конюшни, пользующийся репутацией недобросовестного коннозаводчика.

– Я знаю, что он победитель скачек и титулованный жеребец. Наверняка вы хотите получить за него кругленькую сумму.

Марджори назвала цифру, в два раза превышающую сумму, выплаченную ей Кейном. Он уже не смог сдерживать свой гнев. А Питер, вероятно, понял, что стоимость слишком завышена и откланялся, сославшись на то, что должен обсудить этот вопрос с женой.

– Проворачиваете делишки, Марджори? – заметил Кейн, появляясь из-за своего укрытия. Он не кричал, и это свидетельствовало о том, что он в состоянии держать гнев под контролем.

– Не могу себе представить, почему это должно вас интересовать, Кейн. Вы не являетесь владельцем конюшен Макартуров.

– Ошибаетесь, Марджори. Вы только что пытались продать жеребца во второй раз. А он вам даже не принадлежит. Вы потребовали сумму, вдвое превышающую ту, что получили от меня. Я думаю, ваша жадность не знает предела, – раздраженным голосом возразил Кейн.

– Пресли просила меня продать его. Она сама не может это сделать, – начала юлить Марджори.

– Вы думаете, я ничего не замечаю? – Кейн подошел к ней ближе и увидел, как трясутся ее губы. Но чувства жалости к ней у него не возникло. – Пресли любит эту лошадь и никогда ее не продаст.

– Не пытайтесь убедить меня в том, что вы хорошо изучили ее за два месяца, Кейн. – В голосе Марджори появились визгливые нотки. – Мы оба знаем, что вы встречаетесь с Пресли только из-за договора. Все это просто деловое соглашение.

– Деловое соглашение, которое возникло исключительно потому, что вы похитили ее лошадь и незаконно продали мне.

– Ну и что с того! Вы много от этого выиграли, Кейн!

– Чего вы добиваетесь Марджори? Чтобы она по-прежнему исправляла ваши ошибки? Я сделаю так, что до этого больше никогда не дойдет.

Марджори презрительно прищурила глаза.

– А что вы, интересно, сделаете?

– Я навсегда лишу вас возможности распоряжаться ее имуществом, поскольку женюсь на Пресли.

Глаза Марджори расширились. Никто уже не смог бы заставить ее замолчать.

– Это такая же плохая идея, как идея уговорить ее вернуть деньги и подписать договор, чтобы вы могли заставить ее знакомить вас с нужными людьми, изменять ее внешний вид, использовать наших жеребцов как производителей в своей конюшне, да еще и спать с ней, когда только вам захочется!

– Марджори. – В холле прогремел голос Ладонны, заставив Кейна обернуться.

В дверях холла стояла группа людей. Среди них он заметил бледное как полотно лицо Пресли.

– Что ты хочешь?

Она не удивилась вопросу Ладонны, уверенная в том, что именно Кейн сейчас за дверью ее комнаты. Марджори наверняка не появилась бы здесь, чтобы попросить прощения. Да ей даже не придет в голову уехать домой после устроенного скандала. Она останется здесь и продолжит наслаждаться выходными. А Кейн – человек чести и так просто не отступит от своих обязательств.

По всей видимости, он сказал что-то, что убедило Ладонну впустить его.

– У тебя десять минут, – предупредила она и вышла из комнаты.

Пресли не обернулась на звук его шагов, продолжая собирать свои вещи.

– Ты уезжаешь?

Вопреки ожиданиям, она не услышала в его голосе ни капли раскаяния.

– А зачем мне оставаться? – Пресли пожала плечами, комкая вещи и бросая их в сумку. – Я больше ничем не могу помочь тебе. Все знают, что я с тобой только из-за договора.

– Все?

– В этом бизнесе все хорошо знакомы друг с другом. Об этом знают уже все в доме. А к концу скачек об этом станет известно повсеместно.

Кейн подошел к ней ближе и попытался удержать ее руки.

– Пресли, мне очень жаль, что тебе пришлось это услышать.

– Но явно не настолько, как мне! Я была опозорена перед людьми, которых знаю всю жизнь!

– Я не хотел этого. Когда я услышал, что она хочет сделать…

– Знаешь, что еще хуже, чем это, Кейн…

Опустив глаза, она увидела, что мнет в руках шелковую ночную рубашку. Еще два дня назад Пресли представляла, что скажет Кейн, когда увидит ее в этой рубашке. А еще полгода назад ей и в голову бы не пришло купить для себя что-то настолько изысканное. Она бросила рубашку, будто та жгла ей руки.

– Самое плохое во всем этом то, что люди, безусловно, согласятся с тем, что ты встречался со столь некрасивой и неуклюжей девушкой, как я, только по расчету.

– Пресли, это неправда.

Она наклонила голову и посмотрела ему в глаза.

– Это правда, – подтвердила она мягко. – Они всю жизнь знают меня как хорошего коннозаводчика, но не как женщину. Я не смогу больше притворяться тем человеком, с которым ты рядом по любви, а не из-за деловых интересов.

– Что ты говоришь? – прогремел его голос. – Это все неправда! Я хочу жениться на тебе, Пресли!

Не в силах находиться рядом с ним, Пресли отошла. Она услышала от него те слова, которые уже не надеялась услышать вообще, и знала, что эти самые слова имеют для него совершенно иное значение.

– Кейн, я понимаю, что это часть договора.

– Это не я сказал, дорогая, это ты сама так поняла мои слова и сделала соответствующий вывод.

Это было словно наваждение. Пресли нашла в себе силы стряхнуть его чары. Она решительно застегнула сумку. Если что-то забыла, Ладонна отправит ее вещи домой. Прямо сейчас ей хотелось убежать оттуда, где ее так унизили, спрятаться и дать выход своей боли.

На полпути к двери она остановилась и обернулась к Кейну.

– Обиднее всего то, что ты думаешь, будто я соглашусь на свадьбу с тобой. Поверь, это не единственное, что мне нужно!

– А что именно тебе нужно? – От нежности в его голосе не осталось и следа.

– Мне нужен мужчина, который будет уважать меня и понимать, что я сама в состоянии решать собственные проблемы, будет поддерживать меня, когда мне это потребуется, и принимать решения вместе со мной, а не за меня.

Она решительно направилась к выходу. Обернувшись в дверях, еще раз внимательно, словно бы прощаясь, посмотрела на него:

– Остаток моего долга перед тобой я полностью верну в понедельник.