Текст книги "Драконья кровь"

2

Эдуард

Заглушив двигатель комбайна, Эд распахнул изогнутую полупрозрачную дверцу и, по пояс высунувшись из кабины, оглянулся на обработанный участок поля. Ровные ряды аккуратных соломенных копен и пузатых, наполненных обмолоченным зерном бункеров тянулись до самой лесополосы. Все как положено: десять копен на один бункер. Повернув голову, юноша перевел взгляд туда, где колосились еще неубранные высокие, в рост человека, золотые хлеба, на глазок прикинул площадь. Нет, до вечера никак не управиться, даже если вовсе отказаться от законного полуденного перерыва. Ну и ладно, все равно идем с опережением графика – закончим завтра. Комбайну, вон, тоже остыть не помешает, да и с ребятами договорился пересечься в обед…

Прихватив из кабины сумку-термос, Эд ступил на верхнюю ступеньку лестницы, захлопнул дверцу и ловко спустился на землю. День был не жаркий: солнце не без труда пробивалось сквозь затянувшую небо белесую дымку, приятно пахло скошенной травой и зрелым хлебом. По свежеубранному полю, не обращая никакого внимания ни на раскаленный комбайн, ни на его молодого пилота, деловито вышагивали сытые сороки, лениво высматривая не попавшие в бункер зерна.

Закинув сумку на плечо, Эд зашагал к меже. Там углом к углу сходились сразу четыре участка – их с дядей Ричардом, Витьков, Янин и Русланов. Межевым знаком служила высоченная, метров в двадцать, металлическая колонна, прозванная в народе за свой наклон Пизанской – в честь какого-то допотопного не то храма, не то дворца Ветхого мира – дядя как-то рассказывал подробнее, но Эд не очень хорошо запомнил. Вроде бы та, оригинальная колонна, медленно падала на протяжении веков, пока, наконец, в один прекрасный день не рухнула окончательно. Эта, напротив, несмотря на свой наклон в добрых пять градусов, стояла словно влитая. Согласно местной легенде, когда-то она была составной частью воздвигнутой еще во времена Гегемонии общепланетарной системы обороны от Драконов – откуда и второе ее название: Драконий столп. Действительно, таких столпов по окрестным полям были разбросаны десятки, если не сотни. Года не проходило, чтобы какой-нибудь любопытный энтузиаст не попытался просверлить в них отверстие (бытовало утверждение, что внутри колонна полая) или хотя бы соскрести на пробу образец металла. Даже сам барон как-то изволил полюбопытствовать, пожаловал с целой оравой умников-специалистов. Насколько Эд знал, ни у кого ни разу ничего не вышло, не исключая и Его Милости барона. Так и торчала Пизанская колонна посреди поля, неподвластная ни человеку, ни природе – не тронутая коррозией, служа удобным разграничительным знаком между соседскими участками.

Одновременно с подошедшим к меже Эдом с противоположной стороны к столпу прямо на комбайне подкатил Витек. Комбайн у них с отцом был старый, видавший виды – не чета новенькому дядиному, но ресурс его у них жалеть почему-то было не принято, гоняя туда-сюда вхолостую чуть ли не как разъездную машину. Проехать лишний километр по уже убранному участку – вообще не вопрос. При этом, как ни странно, дела у семьи шли вполне сносно, не хуже других, и закупить новую технику они явно себе позволить могли. В кредит так уж точно. Но, видно, не хотели.

– Привет, Эд! – крикнул Витек, скатываясь вниз по лесенке. Волосы его были растрепаны, лоб и щека перепачканы чем-то черным, на рукаве рабочего комбинезона от кисти до самого локтя красовалось свежее масляное пятно. Дверца кабины, естественно, так и осталась приоткрытой. – Что, Янки еще нет?

– Вон, чешет через поле, – указал юноша на приближающуюся девичью фигуру.

– Привет, Янка! – замахал руками Витек, оббежав комбайн.

– Снова где-то измазался? – бросила та вместо приветствия, едва подойдя.

– Да ерунда, маслопровод потек! – отмахнулся Витек.

– У тебя все всегда ерунда! Лицо хоть вытри… – недовольно поморщилась девушка. – Привет, Драконья Кровь!

Это уже предназначалось Эду. Драконья Кровь было его старым детским прозвищем. Лет в пять или шесть, забравшись в зарос ли рыжей малины, он весь перепачкался густым соком, а когда спросили, что это с ним такое, заявил, что бился смертным боем со страшным злым Драконом, и это, мол, драконья кровь. Взрослые посмеялись и забыли, даже ругать мальца особо не стали, а прозвище прилипло крепче того сока. Сейчас, правда, почти все уже о нем позабыли, разве что вот Яна помнила.

С Яной вообще в жизни Эда было связано многое. Это ведь именно из-за нее началось его так раздражающее дядю увлечение рыцарской тематикой. В восемь лет – в поселковой школе мальчики и девочки учились в разных классах, но в одном здании, так что видеться приходилось часто – он был по уши в нее влюблен. Девочка об этом то ли не догадывалась, то ли делала вид, что не догадывается, но как-то раз не преминула заявить, что, когда вырастет, выйдет замуж только за благородного рыцаря из замка барона Карского. Это был удар ниже пояса, Эд неделю ходил как в воду опущенный, а потом попросил дядю скачать ему детскую рыцарскую энциклопедию. Не подозревая еще, во что это может в итоге вылиться, дядя просьбу племянника, до тех пор в особой любви к книгочтению не замеченного, охотно выполнил. За первой книгой последовала вторая, уже более сложная, затем третья, потом появился симулятор…

Со временем, конечно, пылкая детская влюбленность мало-помалу угасла, да и Яна, повзрослев, выбросила из головы глупые фантазии, переключив внимание на реальных кавалеров – того же Витька, например, а для Эда стать рыцарем превратилось в своего рода манию с временными просветлениями и тяжелыми, глубокими кризисами.

– Привет-привет… – поздоровался он с девушкой.

– Как успехи на трудовом фронте? – спросила та, усаживаясь под столпом и раскрывая сумку с обедом. – К концу недели управитесь?

– Думаю, завтра закончить, – не без нотки гордости заявил Эд, присаживаясь рядом на землю. – Хотел даже сегодня, но не успею, наверное. Да и смысла нет гнать.

– Ну, завтра – не завтра, а к концу недели непременно, – присоединился к ним Витек. – Если, конечно, техника не подведет, как бывалочи, – кивнул он в сторону комбайна.

– Я смотрела прогноз, на следующей неделе уже начнутся первые дожди, – заметила Яна. – Так что тоже рассчитываю закончить уборку на этой. Опять же, цены у приемщиков Гильдии пока нормальные держатся, а пойдет урожай с северных полей – сразу вниз поползут.

– Это да, – согласился Эд, извлекая из сумки бутерброды.

– Что, Руслика ждать не будем? – спросил Витек, также опустошая свою сумку.

– Он сказал, что опоздает, если вообще подъедет, – сообщила Яна. – Я пересеклась с ним на меже, у него там какие-то проблемы с молотилкой.

– Я сверх у смотрел, у них еще добрых полпол я не у брано, – заметил Витек.

– Да, я тоже обратила внимание. Говорит, успеет. А на самом деле – Дракон его разберет…

Руслан в их компании появился недавно, лишь в прошлом году, когда его семья приобрела поле, граничащее с Яниным и Витьковым и углом примыкающее к дядиному. Раньше оно принадлежало родителям Игоря, бывшего одноклассника Эда и Витька, но год назад те внезапно по-быстрому распродали имущество и куда-то переехали, Эд даже толком не знал, куда. Новые соседи не особо стремились ни с кем завязывать дружбу, но ведь так или иначе то в поле пересечешься, то на элеваторе, то еще где… В общем, близким другом им Руслан стать пока не успел, но приятелем вполне заделался, и вроде бы даже пару раз уже побывал в гостях у Витька.

У Витька, но не у Эда. Узнай дядя Ричард, что племянник водит знакомство с Русланом, не обошлось бы без хорошего скандала.

Дело в том, что Руслан был на четверть питт – по деду со стороны матери. А питтов, даже нечистокровных, Ричард Скотт не переваривал, аж кушать не мог.

Собственно говоря, питты были первым народом, пришедшим в Новый Мир из Ветхого. Это, конечно, если не брать в расчет Драконов, но про тех и вовсе доподлинно не известно, когда и откуда они явились, да и что, собственно, из себя представляют. Асаты, впервые появившиеся в Новом Мире на три века позже, подчинили себе питтские королевства и изгнали Драконов, с которыми питты как-то сосуществовали. Когда же началось нартское вторжение, питты поддержали новых захватчиков, ударив асатам в спину. Многие до сих пор считают, что «предательство» питтов – основная причина поражения асатов в войне с нартами. Эту же точку зрения, похоже, в какой-то мере разделяли и сами завоеватели. Антон Первый – первый нартский король Нового Мира – даже издал закон, предоставляющий питтам разнообразные привилегии перед асатами – разумеется, не перед нартами. Так, асатам было запрещено вести любую межпланетную торговлю, прибрав к рукам которую, питты стали стремительно богатеть. Не удивительно, что ненависть вчерашних хозяев Нового Мира к питтам в то время нередко превышала таковую к завоевателям-нартам. К тому же у последних имелись неприступные орбитальные замки, так что во время восстаний асатов жертвами всегда в первую очередь становились питты.

Все это, впрочем, дела уже давно минувших веков. Ортодоксы вроде дяди Ричарда давно не составляют среди асатов большинства. И, тем не менее, и сегодня смешанных браков между асатами и питтами на порядок меньше, чем даже между асатами и нартами.

– …ты там уснул, что ли?

– Что? – вскинул голову Эд.

– Я говорю, ты там уснул, что ли, с бутербродом во рту? – повторил свой вопрос Витек.

– Да нет, просто задумался…

– Тогда вот рассуди нас как признанный эксперт. Мы тут с Янкой поспорили. Она говорит, что через Пути между звездными системами могут только рыцари проходить. А как же тогда торговые баржи ходят от звезды к звезде? Не говоря уже о более мелкой шелупони?

– И с каких это пор вас интересуют вопросы звездной навигации? – усмехнулся Эд, собираясь с мыслями.

– Ну так ведь с кем поведешься…

– Ладно, проехали. В общем, так: баржи – они потому и баржи, что своим ходом могут лишь в пределах системы перемещаться. Ну там – сесть на планету, взлететь. Да и то не так, чтобы слишком резво. Если нужно перегнать баржу к другой звезде, ее обязательно сопровождает рыцарь в «седле». Ну как бы берет на буксир. Так, в связке, они Путь и проходят. То же самое в отношении, как ты выразился, всякой шелупони. Один рыцарь может провести две некрупные баржи или, скажем, до полудюжины оруженосцев. Ну или две-три кареты с пассажирами. Есть специальные рыцарские отряды, подвизавшиеся на сопровождении караванов. Они, если надо, и защиту купцам обеспечат. Но в рыцарской среде таких не особенно уважают, дразнят «караванщиками». Это оскорбление, кстати. Назвать рыцаря караванщиком, даже если он и правда профессионально сопровождает караваны, – почти гарантированный вызов на смертный поединок. В то же время присоединиться к каравану, заранее не оговорив с его владельцами вопрос оплаты, не считается зазорным. И если в конце пути торговец щедро одарит сопровождавшего его рыцаря, в этом тоже не будет ущерба чести. Ну а уж вести по Пути своих собственных оруженосцев или карету сюзерена – и вовсе дело благородное.

– Погоди, тогда получается, что любой так может – условиться о плате по факту, а потом всем говорить, что это был добровольный дар, такой вот, мол, щедрый торговец попался, – заметила Яна.

– Так, наверное, все и делают, – пожал плечами Эд.

– Я только вот чего не понимаю, – проговорил Витек. – А почему нельзя просто поставить на те же баржи такие же двигатели, как стоят на «седлах» рыцарей? Летали бы себе сами, никаких вопросов бы и не возникало! А уж капсулы оруженосцев оснастить – вообще не вижу проблемы!

– Ну и чем тогда оруженосец будет отличаться от благо родного рыцаря? – усмехнулась Яна.

– То есть, ты думаешь, дело только в этом и все ограничения придуманы искусственно?

– Да нет, на верное. Да же наверняка нет, – веско проговорил Эд. – Наоборот, каждый барон стремится произвести в рыцари как можно больше своих людей. «Седла» без дела не простаивают, а освободившись, например, в случае гибели рыцаря, немедленно передаются ожидающему своей очереди оруженосцу. Кажется, есть даже такой закон, что если «седло» какое-то – весьма недолгое, по-моему, время – не занято рыцарем, оно подлежит возврату королю. Так что никто особо не зевает. Просто, думаю, их, «седел», физически мало. Рыцарям еще как-то хватает, а тем же торговцам – увы!

– Почему же тогда не построить новые верфи? – продолжал спрашивать Витек. – Помимо Королевской. В каждом герцогстве, например, по верфи – чем плохо? Это ж сколько новых «седел» будет!

– Если бы могли – давно бы построили, – заявил Эд. Раньше ему как-то не приходило в голову размышлять над этим. Есть Королевская Верфь, она производит «седла», больше нигде их не производят – все, вопрос закрыт. Но репутация «эксперта» отмолчаться не позволяла. – Королевская Верфь возводилась инженерами из Ветхого Мира. У них такие технологии были – нам и не снилось. Вон, одна наша Пизанская колонна чего стоит, он махнул рукой в сторону колонны на углу участков.

– Сравнил тоже – Верфь и какая-то дурацкая колонна! – бросил Витек.

– Да я не сравниваю, я только хочу сказать, что многое из древнего знания основательно подзабыто, а то и безвозвратно утеряно. Поэтому и не могут построить новую верфь – забыли как. Да и зачем, когда старая работает?

– А если сломается? – хитро прищурилась Яна. – Как вот эта наша колонна?

– А кто сказал, что она сломалась? – парировал Эд.

– Ну так ведь не работает же!

– А как, по-твоему, она должна работать?

– Ну, не знаю. Говорят, Драконов как-то отгонять.

– Ну и где эти твои Драконы? – Эд демонстративно уставился в небо. – Драконы, ау! – прокричал он. – Нету! – заключил юноша, разведя руками.

– Дурак, накличешь еще на свою голову… – пробормотала Яна.

– То есть, ты хочешь сказать, что это из-за Пизанской колонны у нас тут нет Драконов? – как на малого ребенка посмотрел на Эда Витек.

– Я только хочу сказать, что предки были куда мудрее нас.

– Ну, это и ежику понятно, – хмыкнула Яна. – Тоже мне, Драконий Угол открыл!

Внезапно со стороны лесополосы послышался весьма характерный надсадный гул. Все трое дружно повернули головы, а Эд так даже вскочил на ноги, уронив надкушенный бутерброд. Гул стремительно приближался, нарастая, и скоро уже можно было рассмотреть его источник: в полуденном небе, словно острым ножом рассекая затянувшее его облако, лихо неслась шестерка рыцарей, каждый в сопровождении оруженосца. Промчавшись аккурат над головами наших друзей, отряд исчез за горизонтом.

– Что-то рановато в этом году барон пожаловал, – заметила Яна, возвращаясь к остаткам обеда. – Жатва в самом разгаре, десятина не готова…

– Да и свиты что-то маловато с собой прихватил, – вторил ей Витек.

– Это не он… Не барон Карский… – удивленно проговорил Эд, не в силах отвести глаз от уходящего за край земли разреза на небе. – Не его цвета.

– А чьи? – нахмурился Витек.

– Понятия не имею… Черный, желтый и красный… В нашем герцогстве я подобного сочетания вообще не помню!

В следующую секунду едва восстановившуюся тишину разорвал грохот первого взрыва.

3

Александра

Встав перед зеркалом, Александра с минуту придирчиво изучала свое отражение и в итоге осталась весьма недовольна увиденным. Сухие потрескавшиеся губы, болезненная бледность осунувшегося лица, темные синяки под глазами, белки глаз покрыты густой сетью бордовых прожилок, небрежно стянутые в тугой хвост засалившиеся волосы явно нуждаются в хорошем шампуне. И в довершение всего этот нелепый камзол подмастерья Торговой Гильдии! Мужская одежда всегда сидела на ней безукоризненно, лишь подчеркивая расцветающую юную красоту, но этот усыпанный драгоценным бисером, сверху донизу расшитый золотом наряд мало того, что сам по себе смотрелся вульгарно, так еще и висел бесформенным мешком! Ну и самое главное – отсутствие у пояса верного кортика, без привычной тяжести которого было особенно неуютно. Без рыцарского браслета и то не так тягостно. Но тут уж ничего поделать было нельзя: купцам, даже самого благородного происхождения, носить оружие было строжайше запрещено.

Тяжело вздохнув, девушка с негодованием отвернулась от циничного зеркала и решительно шагнула к выходу. Герметичная дверь медицинского отсека, словно только того и ждала, незамедлительно со змеиным шипением отошла в сторону, и, переступив через невысокий порожек, Александра, наконец, покинула место своего почти двухнедельного одиночного заточения – строго говоря, добровольного, но от этого не менее мучительного.

Планировка баронских орбитальных замков никогда не отличалась особым разнообразием, поэтому найти дорогу к Большому Залу существенного труда для нее не составило. Как Александра и предполагала, людей в этот час здесь было немного: поздновато для завтрака, но еще слишком рано для общей трапезы, однако тут и там за застеленными белыми скатертями столами на широких скамьях все же сидело с полдюжины рыцарей, а на табуретах за столом со скатертью черной – четверо оруженосцев. Двое слуг в желто-зеленых ливреях сновали между ними с блюдами, наполненными аппетитно пахнущей снедью и кувшинами с вином.

Разумеется, появление в Большом Зале «купчонка» не осталось незамеченным.

– Ух ты, смотрите, кто к нам пожаловал! – противным фальцетом воскликнул один из оруженосцев, указав пальцем на девушку.

Александра отметила про себя, что понятия о дисциплине и субординации в этом баронском замке достаточно специфические: чтобы у них дома оруженосец посмел просто даже разговаривать в полный голос в присутствии благородных рыцарей?! Да еще руками размахивать при этом?! Тут же вылетел бы с орбиты на грешную землю!

Здесь, однако, данный поступок был, похоже, воспринят как само собой разумеющееся. Дюжина пар глаз (оба слуги не отставали в бесцеремонности от своих неотесанных хозяев) мгновенно уставилась на вошедшую. На несколько секунд повисла звенящая тишина, а потом как плотину прорвало:

– Это что еще за явление?!

– Барон прислал нам подарок? Вот спасибо!

– Цып-цып-цып!..

– Садись к нам, красотка!

– А она, часом, не больная? Выглядит что-то неважнецки – краше в гроб кладут!

Сидящий ближе всех к входу в зал рыцарь протянул руку, попытавшись выпачканными в соусе пальцами ухватить девушку за фалду камзола. Брезгливо дернувшись, та отстранилась, с трудом переборов желание отработанным движением сломать наглецу кисть. Наградой ей послужило громкое ржание.

– Заткнитесь все! – из-за стола у стены приподнялась высокая крупная женщина с грубоватым, словно неумело вытесанным из цельного камня, лицом и собранными в тугой пучок на затылке блекло-русыми волосами. Вроде и не громко сказала, но, как ни странно, в Большом Зале тут же вновь сделалось тихо. – Это гостья господина барона! – продолжила она между тем. – Каждый, кто хоть чем-то ее обидит, или просто мне сослепу покажется, что обидит, – будет иметь дело со мной! Иди сюда, дитя мое, присаживайся! – это уже относилось к Александре.

Благодарно кивнув, девушка торопливо пересекла зал и с облегчением опустилась на жесткую скамью.

Женщина сделала едва заметный знак рукой, и выросший за спиной Александры слуга поставил перед девушкой высокий металлический кубок и тут же наполнил его алым, кисло пахнущим вином.

– Меня зовут Берта, – представилась хозяйка стола. – Я – баннерет первого конруа Его Милости барона Карского. А ты, как я понимаю, Алекса?

– Да, мэм, – кивнула Александра. Именно под этим коротким именем две недели назад она прибыла в замок.

– Ну что же, давай выпьем за знакомство, – предложила Берта, поднимая кубок.

Девушке ничего не оставалось, кроме как взяться за свой.

Вино, как она и ожидала, оказалось, мягко говоря, посредственным, с заметным присутствием пряностей, призванных, по всей видимости, хоть как-то скрасить откровенную дурноту вкуса. Тем не менее, Александра заставила себя сделать пару небольших глотков, и лишь затем отставила кубок в сторону. Берта залпом опустошила свой до дна и тут же потребовала наполнить его вновь, что и было немедленно проделано расторопным слугой.

– Ты на ребят не обижайся, – проговорила она затем, без заметного усилия двумя пальцами отламывая ногу от возвышающейся на блюде перед ней огромной запеченной птицы. – Так-то они парни хоть куда, просто давно в серьезном деле не были, осатанели от скуки, вот и ищут развлечений.

«Ничего, скоро им тут веселья будет – хоть двумя руками черпай…» – мстительно подумала девушка, вслух же скромно произнесла:

– Что вы, мэм, я не обижаюсь, как можно…

– Так, значит, подцепила карскую лихорадку? – полуутвердительно произнесла Берта, меняя тему разговора.

Александра кивнула:

– Да, мэм…

– Просто беда с ней, с лихорадкой этой, – продолжила ее собеседница. – Кто ни высадится на планете, непременно подхватит и свалится. Местные-то обычно в раннем детстве переболевают, в легкой форме в основном, а вот залетные взрослые – те тяжело переносят. Пробовали какие-то хитрые прививки делать – не помогает, только хуже получается. Я сама в двадцать пять заразилась… Это был кошмар. Думала, так и сдохну в расцвете лет, честное слово! Но нет, выкарабкалась кое-как. Откровенно говоря, если вовремя начать правильное лечение – никто почти не умирает. Тебя, я вижу, тоже потрепало изрядно?

– Да, мэм…

Вводить себе в кровь вирус карской лихорадки Александре пришлось самой, когда внезапно выяснилось, что купцы, к каравану которых она пристала, высаживаться на заразной планете передумали. К счастью, шприц с болезнетворным штаммом в багаже имелся – как раз на такой случай. Ну и хорошо, конечно, что рыцари из замка не особо интересуются делами торговцев, так что вопроса, где в таком случае Алекса фон Вик, как значилось в ее способных выдержать любую проверку документах, могла ухитриться заразиться, ни у кого не возникло.

Любой вид межзвездной транспортировки больному карской лихорадкой противопоказан категорически, терять время, ожидая выздоровления навязанной им спутницы, торговцы, естественно, не собирались, так что в назначенный срок караван преспокойно ушел своим путем, оставив метавшуюся в горячечном бреду девушку на попечение замкового лекаря. Что, собственно, той и было нужно.

– Ну и что теперь собираешься делать? – спросила тем временем Берта.

– Дождусь ближайшего каравана, идущего в Напли, и вернусь домой, – пожала плечами Александра. – А что еще остается?

– Внизу, – Берта ткнула пальцем в пол, очевидно, желая указать на планету, которая, по расчетам Александры, наоборот была сейчас у них прямо над головами, – в сельскохозяйственных районах сейчас как раз начался период жатвы. Наше зерно ценится во всем герцогстве! – гордо сообщила она – так, словно сама в поте лица выращивала его на полях. – Как урожай снимут, караваны просто косяками прут! В основном, конечно, наши, анские, но наверняка и из Флоренци, и из Напли будут купцы. Так что долго тебе ждать не придется, милочка!

«А вот это вряд ли», – подумалось девушке. Впрочем, торопиться ей пока как раз было и некуда.

– Что-то, я смотрю, ты не ешь ничего, – нахмурилась внезапно Берта.

– Не хочется что-то, мэм…

– Это ты брось! – строго проговорила женщина. – Тебе надо сил набираться. Вон, гляди, как исхудала – соплей перешибешь! Или ты, может, спать хочешь?

– Да, я бы прилегла, мэм… – призналась Александра, едва ли не впервые за это утро сказав чистую правду.

– Это все вино! – неожиданно заключила Берта. – Детей с него всегда в сон клонит! Ганс! – позвала она, оглянувшись.

На зов тут же метнулся лакей, почтительно замер в ожидании распоряжений.

– Проводи юную леди в ее покои. Кастелян должен был распорядиться на их счет.

– Слушаюсь, мэм, – склонил голову тот. – Извольте следовать за мной, миледи, – продемонстрировал он учтивый оскал Александре.

Та не без труда поднялась.

– Если что, я обычно или здесь, или в ангаре, – напутствовала ее Берта. – Любого слугу спросишь, он проводит.

– Благодарю вас, мэм, – чуть слышно пробормотала девушка. Слабость нахлынула на нее уже не на шутку, и дело тут, конечно, было не в тех жалких двух глотках паршивого вина, а в так и не отступившей еще до конца коварной болезни.

Пестрая ливрея лакея расплылась перед глазами бесформенным пятном. Мобилизовав все силы, чтобы не потерять его из вида, Александра, слегка пошатываясь, двинулась между рядами столов за стремительно удаляющимся слугой.