Текст книги "Юрий Хой и группа «Сектор Газа»"

Глава VIII
Ядрена вошь

По большому счету именно с этого альбома началась бешеная популярность «Сектора Газа». По крайней мере, две песни оттуда – «Вечером на лавочке» и «Возле дома твоего» ― звучали 30 лет назад из каждого киоска звукозаписи. При этом «Ядрена вошь» был признан поклонниками группы и критиками едва ли не самым «пошлым» альбомом в дискографии «Сектора Газа». По крайней мере, если бы он вышел сейчас, его бы непременно запретили. Чего стоит одна обложка с этой самой вошью. Хотя для той эпохи подобное оформление если и не было нормой, то не считалось чем-то из ряда вон выходящим. Вспомним «Гражданскую оборону», демонстративно выпустившую альбом «Хорошо!» с надписью на лицевой стороне обложки – мол, оригинальное изображение не может быть воспроизведено по цензурным причинам. Но уж на развороте Егор Летов и сотоварищи сдерживать себя не стали, разместив порнографические фотографии с грубо вмонтированным ликом… Льва Толстого.

Впрочем, тогдашние меломаны зацикливались не столько на таких вещах, сколько на попытках музыкантов лягнуть лишний раз мертвого льва, в которого к тому моменту превратился СССР. Не миновала сия участь и Юрия Хоя, начавшего альбом «Ядрена вошь» с пародии на частушки «Ярославские ребята» «Мы – совковые ребята». И дальше – добрых две трети альбома занимает галерея, а точнее – паноптикум этих самых «ребят», перемолотых нагрянувшими в стране переменами. Для пущей наглядности «Сектор Газа» использует в ряде песен темы эстрадных шлягеров, чтобы контраст между бравурной пропагандой и неприглядной реальностью был еще очевиднее.

В «Скотнике» звучит бит из «На Канарских островах» «Веселых ребят». Но вместо экзотических заморских пейзажей дан натуралистичный портрет животновода, поплатившегося за слишком сильную любовь к животным. При всей карикатурности портрет отнюдь не получился уничижительным. Хой явно жалеет своего обделенного жизнью персонажа, просто не наученного выражать любовь иначе, кроме как подобным извращенным образом. Как и в песне «Голубой» из альбома «Зловещие мертвецы», в «Скотнике» педантично упоминается статья, по которой загремел зоотехник. И в этом тоже есть свой резон; в мире, где сбиты все моральные прицелы, буква закона остается единственным ориентиром, расставляющим все точки над «i».

Татьяна Фатеева

Никогда в жизни Юра не призывал в своем творчестве людей делать что-то плохое. Наоборот, после песни «Бомж» хотелось бомжу помочь. После песни «Скотник» хотелось подумать, а как же ребенок оказался в такой ситуации. Любая его песня вела вверх.

Зато в «Носках» герой фактически наказывает сам себя, отпугнув подругу всего лишь одной омрачившей романтическое свидание деталью. Импульсом для написания песни для Юрия Хоя послужило состояние носков бас-гитариста «Сектора Газа» Семена Тетиевского, которые буквально плавали в кроссовках. Эту натуралистическую подробность «Сектор Газа» превратил в интригующую сценку – не без помощи Татьяны Фатеевой, которая невинным тоном интересуется, почему к ней кавалер зайти так и не смог.

А вот герой «Импотента» «не смог» по объективным причинам: «Я в Чернобыле работал и жил и за это медаль получил». Одна эта деталь стоит большего, чем километры снятой в последние годы «клюквы» о Чернобыльской АЭС, потому что трагедия здесь выводится не из кочующих из фильма в фильм голливудских клише, а из вполне реальной ситуации, о которой говорить во всеуслышание не принято. Особенно удался Юрию Хою третий куплет, в котором описаны неудавшиеся способы самоубийства несчастного ликвидатора:

 
Я хотел удавиться на днях,
Но подвела веревка меня,
Угореть я хотел в другой раз,
Но, как назло, отключили газ,
Я хотел утопиться в реке,
Найти покой на морском речном песке,
Как назло, мимо плыл водолаз.
Взял меня он и спас, пидорас.
 

Спустя несколько лет у группы «Разные люди» появится песня «Беспечный ковбой», в которой аналогичный ряд неудавшихся попыток суицида будет носить уже вполне жизнеутверждающий смысл. Тема будет продолжена уже в 1999-м группой «Кукрыниксы», где в песне «Невезучий» авторства Александра Леонтьева сделан еще более мотивирующий вывод: «Так что я вполне доволен собственной судьбой – невезучий, но живой».

Героям же альбома «Ядрена вошь» наслаждаться жизнью зачастую мешает женское коварство. Мог ли рассказчик в заглавной песне представить, что его подруга, которая говорила, что «ни с кем не была», принесет ему такой подарок? Правда, логика таких подруг исчерпывающе раскрывается в «Минете» под откровения в ритмах ламбады:

 
А, девки, слушьте, что скажу я,
Для жениха берегите себя,
Вы туда не соглашайтесь, нет,
Идите смело на миньет.
 

Да и мужчины в альбоме «Ядрена вошь» ведут себя порою ничуть не лучше. В «Колыбельной» Юрий Хой поет от лица, как сказали бы сейчас, жертвы домашнего насилия. Смешного здесь мало – даже несмотря на использование темы «Баю-баюшки, баю, не ложися на краю» в залихватской твистовой аранжировке Вадима Людвиковского из «Операции “Ы”». Если в фильме Шурик страдал от шалостей безобидного ребенка, то в «Колыбельной» «Сектора Газа» довольно точно показан механизм превращения ребенка в монстра из-за нездоровой атмосферы в семье («Так что, мальчик, подрастай, папу на хуй посылай… Чтоб он вырос и отцу смог бы врезать по лицу»). Мир детства в песнях «Сектора Газа» вообще далек от идеала, здесь все построено на страхах, комплексах, обостренном чувстве подстерегающей за углом опасности и немотивированной агрессии. В схожих красках этот мир описан и в ранних песенных текстах «Гражданской обороны».

Такие дети взрослеют очень рано и начинают описывать манящие их соблазны языком тех культурных ценностей, которые доступны для их восприятия. Вероятно, отсюда столько детских песенок, стишков и присказок, которые использует в своем творчестве Юрий Хой. А началось все, пожалуй, с альбома «Ядрена вошь», где, помимо упомянутой «Колыбельной», встречаем отсылку к песне Винни-Пуха в песне «План»:

 
Ведь «план» – это очень уж хитрый предмет,
Всякая вещь или есть, или нет,
А «план» – я никак не пойму, в чем секрет,
Он если есть, то его сразу нет.
 

Не исключено, что аллюзии на детские песенки призваны разряжать ситуацию, производя комический эффект. Юрий Хой при всей остроте поднимаемых в песнях проблем не был злым человеком. Показательный случай, произошедший с еще одной песней из альбома «Ядрена вошь» – «Мент». Побывав в вытрезвителе, Клинских задался целью написать уничижительную песню о страже порядка, но, когда текст был завершен, понял, что песня «получилась прикольная и совсем не оскорбительная». Ведь это не памфлет, а попытка проанализировать ситуацию: милиционер у Хоя родом из деревни, поэтому его разум затуманивает перспектива зарабатывать в разы больше, нежели ворочая плуг. Для разоблачения персонажа Юрий Клинских использует прием маски – подобно тому, как Михаил Зощенко вживался в описанных в своих рассказах мещан. «В галерее отрицательных персонажей Хоя-Клинских встречаются не только традиционные для советской сатиры взяточники (“Подкуп”), подхалимы и карьеристы (“Попец”), но и типы, ставшие таковыми в конце 1980-х – начале 1990-х годов, – пишет филолог из Саратова Михаил Шеленок. – Так, в песне “Мент”, начиная с заглавия, показана авторская оценка милиционера не как стража порядка, а как пользующегося служебным положением вора и грабителя».

Пожалуй, самой театрализованной песней альбома стал «Караван» – с восточными этническими элементами аранжировки, детально описанной картиной бредущих по пустыни торговцев наркотиками и воспроизведенной тюркской речью героев. Использование масок не исключает наличия в альбоме песен с автобиографическим подтекстом. Помимо «Мента», это «Спор», в котором подробно описаны страхи насмотревшегося «Вия» полемиста, силящегося доказать, что способен провести ночь на кладбище. Как известно, Юрий Хой числил «Вия» своим любимым советским фильмом, но при всей любви к жанру хоррора боялся каждой тени. Кстати, в этой песне есть отсылка к «Видаку» из альбома «Гуляй, мужик» («и песню про видак я вам спою»). Хой был одним из первых, кто начал делать в своих песнях гиперссылки на себя самого. Уже в XXI веке этот прием доведет до совершенства группа «СерьГа» («Пока я разминался, пел “Берегите лес”, Валера потерялся – Валера исчез» и прочее).

Коллекционное черно-серебристое издание альбома «Ядрена вошь» завершается невероятно монументальным ремиксом на заглавную песню. Под космическую музыку Хой сдавленным голосом (напомним, что и вокальные треки переписывались заново) повествует о своих злоключениях. Ближе к финалу начинается танцевальная часть, которая сначала поражает было своей неуместностью, но потом понимаешь: здесь описывается вынужденный танец от нестерпимого зуда в паху – своего рода аналог «пляски святого Витта». А в конце рассказчик примиряется с собой и с судьбой, надеясь раздобыть серную мазь и «устроить дебош» лицемерной подруге.

Сергей Ким

Первое соприкосновение с «Сектором Газа» у меня случилось в 1990-м году. На тот момент мне, тринадцатилетнему подростку, было очень сложно определиться с музыкальными пристрастиями. Друзья что-то слушали, переписывали кассеты, следили за музыкальными течениями, а меня это обходило стороной. В один момент одноклассники начали обсуждать новую группу «Сектор Газа». И, когда я спросил у ребят – а что за группа-то, о чем поют? – прозвучал ответ: «Да там мужик про носки поет, и мата много». А однажды даже моя мама спросила: «Ты почему не интересуешься музыкой?» Я говорю, мол, да как-то не цепляет. Все, что мне давали послушать, типа «Коррозии металла» и т. д., не перло вообще. А ты, говорит, «Сектор Газа» послушай – понравится. И вот в итоге мне переписали альбомы «Ядрена вошь» и «Зловещие мертвецы», и понеслось. Выстрел в душу раз и навсегда.

Глава IX
Вечером на лавочке

Детский вопрос: с какого момента группа первого эшелона становится популярной? Но попробуй на него ответь. Где тот Рубикон, перейдя который музыканты приобретают звездный статус? Для «Сектора Газа» первой «песней-паровозом» стала, пожалуй, «Вечером на лавочке».

Песня-диалог, построенная на сочетании мужского и женского вокалов, – это тогда было смело и необычно. Что-то такое явно витало в воздухе, ведь в середине 80-х ввести в «Зоопарк» поющих артисток кабаре пытался и Майк Науменко.

В его случае дальше нескольких фееричных концертов дело так и не пошло, хотя сердце обливается кровью, когда пытаешься себе представить, до каких высот можно было развить весь этот «Бродвей». А вот у воронежского почитателя Майка Юрия Хоя все получилось – хоть и вовсе не в декорациях «Бродвея».

Задорно спевшая в «Вечером на лавочке» вокалистка филармонической группы «Школа» Татьяна Фатеева стала для «Сектора Газа» настоящей находкой. Она была не первой кандидаткой, попавшей на кастинг к Юрию Хою. Но этот тандем обречен был состояться, тем более – группой «Школа» руководил Игорь Кущев, чья гитара уже отметилась в записи альбомов «Плуги-вуги» и «Колхозный панк».

Татьяна Фатеева

Как я узнала, к тому времени Юра успел уже каких-то девушек собрать в хоровод. Потом рассказывал, что какая-то ему понравилась, но она отказывалась петь. Другая вроде бы соглашалась, но уже ему что-то не подошло. В итоге Юрка пришел к нам в филармонию на репетицию, где мы только-только начали обкатывать совершенно другую программу.

Группа «Школа» сочиняла и играла поп-песни на молодежную тематику в рок-аранжировках. Например, безобидную вещицу о том, как человек пошел на базар за рыбками, где ему надавали пинков…

Татьяна Фатеева

Юра спросил у нашего руководителя Игоря: можно ли поговорить с вашей певицей? Тот ответил: чего ты разрешения спрашиваешь – иди и говори. Ну, Юрка подошел и, застенчиво и мило улыбаясь, сказал, что ему надо чуть-чуть помочь. Конечно же, мы такие вещи мимо ушей не пропускали. Раз надо помочь, значит – поможем. Тем более круг музыкантов у нас в Воронеже довольно узкий, я в него тогда только входила и начала знакомиться с некоторыми из них. Юра начал продвигать свою программу: сочинял и уже стал потихоньку реализовывать. Находясь в поиске, он каким-то образом узнал, что я существую, и побежал знакомиться.

Предложение записаться Татьяна Фатеева получила от Юрия Хоя практически сразу. Девушка согласилась, но, имея музыкальное образование за плечами, уточнила, когда будет репетиция.

Татьяна Фатеева

На что мне Юра быстро с расширившимися глазами ответил: «Ну, ты что, репетировать не надо!» Тут у меня глаза тоже стали большими: «Как не надо? У музыкантов, вообще-то, репетиция должна быть». «Да нет-нет-нет, там все просто. Ты приходи сразу в “Полтинник”.

Оказавшись в стенах студии Black Box в ДК 50-летия Октября, Татьяна Фатеева быстро поняла, что отступать уже некуда. Дипломатичный Юрий Клинских все обставил так, чтобы отказаться от его предложения было попросту невозможно.

Татьяна Фатеева

Я все не унималась: «Ты дай мне хотя бы что-нибудь, чтобы я заранее выучила». Но Юра был несгибаем: «Да там легко, ты придешь в студию – и сразу все поймешь. Я напою, а текст перед тобой поставлю». Зашли в студию чинно, мирно, благородно, мне предлагают войти в вокальную комнату, а потом быстро закрывают за мной дверь. Я удивилась: надо же, так принято, что ли, у них – дверь закрыть, чтобы не дай бог вокалист не выбежал от экстаза? Через микрофон и наушники Юра мне говорит: «Вон текст стоит, возьми давай. Песня у тебя будет звучать, а мелодию запомнишь». Я начинаю слушать песню и одновременно смотрю на текст. Текст такой хороший – ух ты, ах ты, ничего себе! Думаю, чем же там все закончится? Когда дошла до конца текста, смотрю – криминала там вроде нет, никто никого не съел (смеется).

В Воронеже Татьяна Фатеева посещала поэтическое объединение, участники которого учились писать стихи у серьезных поэтов.

Полученный там опыт ей подсказал, что текст «Вечером на лавочке» – профессиональный и сделан по всем правилам версификации.

Татьяна Фатеева

Для меня было очевидно, что стихи эти с точки зрения стихосложения – очень грамотные и что никакой безграмотностью и кустарщиной здесь и не пахнет. А то, что он несколько фривольный, – это к делу не относится. Зато там все правила соблюдены: образ, композиция, и нет никаких режущих слух оборотов, которые бывают у дворовых поэтов, когда они сочиняют наспех. Я поняла, что стихи писал профессионал, и мне сразу стало спокойно. Если ты делаешь какую-то дребедень, неудивительно, что возникает чувство испанского стыда, когда накосячил кто-то, а неловко почему-то тебе. А тут я поняла, что мне не стыдно, потому что лирика – прекрасная.

Как и многие другие хорошо знавшие и понимавшие Юрия Хоя люди, Татьяна Фатеева говорит о нем, прежде всего, как о поэте.

Татьяна Фатеева

Это было действительно довольно необычно. Потому что такие прикольные и фривольные стихи мы читали у многих поэтов – хоть у Пушкина, хоть у Есенина, хоть у Маяковского. Каждый прикалывается по-своему, и классики тоже играли словами. Главное, что все это они делали талантливо и весело.

Рассудила Татьяна Фатеева просто: раз ей это нравится, то она, пожалуй, споет. Ведь все равно об этом, скорее всего… никто никогда и не узнает.

Татьяна Фатеева

Только вот по поводу последнего я крупно ошиблась. Конечно, на тот момент я понимала, что имею дело с чем-то талантливым, но то, что «Сектор Газа» станет культовой группой, я, естественно, представить не могла. Юрка воспринимался как простой парень, у которого вдруг оказались грамотные стихи. Я подумала, есть же у нас такие самородки – здорово, интересно. Тем более никаких ханжеских предубеждений у меня вообще по жизни не было. У меня всегда есть свое мнение по поводу любых вещей. Но даже тогда я помыслить не могла, что окажусь рядом с, не побоюсь этого слова, гением.

Волей-неволей с этой мыслью ей пришлось вскоре смириться. Приехав в самом начале 90-х поступать в Москву в Гнесинку, Татьяна Фатеева испытала настоящий культурный шок.

Татьяна Фатеева

Из первого же киоска звукозаписи на меня обрушилась «Лавочка». У меня сразу была нестандартная реакция – пригнуться и убежать подальше от этого ларька… Это сейчас все понятно, а тогда было вообще неясно, как это воспринимать. Может, это какая-то облава, и сейчас меня будут арестовывать. Я точно была не готова к тому, что приеду в Москву – и тут наша с Юрой запись вдруг на меня рухнет. А я-то еще наивно думала, что никто и никогда ее не услышит! Откуда же я могла знать, что Юра договорился со студиями звукозаписи о распространении своих альбомов? Оказалось даже, что эта песня не просто популярна, но уже мелькает в различных хит-парадах.

Глава X
В Москву

Абсолютным большинством талантливых (или просто амбициозных) музыкантов Москва воспринимается как предел мечтаний. Для Юрия Хоя она стала камнем преткновения. На раннем этапе сделать себе имя в столице он точно не стремился. Да и коллеги-музыканты, считавшие его поначалу архетипичным «милиционером в рок-клубе» из одноименной песни «ДДТ», которого звали на мероприятия ради того, чтобы он продефилировал перед задирами в форме, и помыслить не могли, что имеют дело даже не с будущей звездой, а с без пяти минут народным героем.

Однако 1990-й, когда были записаны альбомы «Зловещие мертвецы» и «Ядрена вошь» и выстрелила «Вечером на лавочке», стал для Юрия Хоя годом резко изменившегося статуса. Все происходило настолько стремительно, что он сам не успевал порою уследить за прихотливыми поворотами собственной судьбы. «Я в это время работал грузчиком в Воронеже на холодильнике, – вспоминал он. – Были случаи, когда подъезжают машины, мы им загружаем мясо, шофер вылезает, включает мафон, а там играет “Сектор Газа”. Как раз этот альбом, где “Вечером на лавочке”, – на всю! Шофер тащится стоит, а я ему загружаю мясо. Он, наверно, думает: там чувак уже давно на “мерседесе” ездит».

Татьяна Фатеева

Я понимала, что это – творчество талантливого человека, иначе бы не стала тратить время на какую-то ерунду. Мое внутреннее чутье подсказывало мне, что это – мегаталант. В любом случае каждый человек хочет оставить след. Не только я, но и многие вокруг понимали, что Юра такой след оставит и вообще все это не зря.

В какой-то момент возникла ситуация, когда в родном Воронеже Юрий Хой оказался нарасхват. И не все воспринимали это как должное.

Галина Клинских

Стали приходить друзья, восхищаться. Был и определенный негатив. Наш сосед часто начинал возмущаться: да кто он такой, почему все так к нему липнут. Но это зависть.

Впрочем, этот пример, скорее, – исключение. Потому что прочие соседи старались с Юрием отношения не портить.

Галина Клинских

Юра любил метал и включал его очень громко. Как-то иду с дочкой из садика и издали слышу эту музыку. Соседи обычно не роптали. Один раз только пришли – и пожаловались мне. Отвечаю: «А я-то чего – Юре скажите». А они сразу: «Ну ладно, не надо».

Между тем работа студий звукозаписи сделала свое дело, и слава никому еще неведомой (кроме разве что воронежцев и благодарных череповецких фанатов) звезды росла лавинообразно. Сыграл свою роль и придуманный студийными музыкантами «Сектора Газа» креатив. Алексей Ушаков вспоминает, что на первых порах к кассетам с записями группы прилагалась самопальная газета «Новости студии Black Box» с минимальной информацией об участниках записи. Результат не заставил себя ждать: через пару месяцев после записи альбома приглашения на гастроли стали приходить даже из таких отдаленных уголков страны, как Уфа и Сыктывкар.

Удаленность же самой группы от признанных советских «рок-столиц» сыграла с «Сектором Газа» злую шутку. Юрий Хой и сотоварищи с самого начала оказались не в своей тарелке, поскольку признанные субкультурные властители дум их попросту не смогли заметить, а вот озабоченные маячащими на горизонте сверхдоходами поп-продюсеры спешили, что называется, ковать железо, не отходя от кассы.

Из уст снобов приходилось слышать сравнения «Сектора Газа» с «Ласковым маем». Основания для этого есть, но сугубо формальные и притянутые за уши. Так получилось, что в Воронеже оказался администратор «Ласкового мая» Фидель Симонов, который предложил Юрию Хою гастроли в Москве. Все, кто сталкивался с этим деятелем зарождающегося шоу-бизнеса, отзываются о нем нелицеприятно. А у супруги лидера «Сектора Газа» появилось дурное предчувствие.

Галина Клинских

Приехали к нему из Москвы, чтобы его забрать для работы, а я очень не хотела его отпускать. Не знаю почему, но думала, что ничем хорошим это не закончится. Но я понимала, что Юре запрещай – не запрещай, он все равно поедет.

Естественно, от таких предложений не отказываются. С костяком того состава, с которым записывались магнитоальбомы «Плуги-вуги» и «Колхозный панк» (Семен Тетиевский на басу, Игорь Кущев на гитаре, Олег Крюк на барабанах), Юрий Клинских отправился покорять столицу. Однако никакого въезда на белом коне не вышло. К «Сектору Газа» Фидель Симонов подошел абсолютно с теми же мерками, что и к «Ласковому маю»: концерт организовал на каком-то стадионе под фонограмму, денег явно недоплатил…

Это одна из версий развития событий – принадлежит она Алексею Ушакову. А вторая – от его напарника по студии Black Box Андрея Дельцова – отличается от нее деталями. Дельцов подхалтуривал звукооператором у «Ласкового мая» и дал им послушать кассету «Сектора Газа», которая произвела на сирот всея Руси неизгладимое впечатление. Их же администратор Фидель Симонов начал строить на Юрия Хоя далеко идущие планы и пригласил ребят в Москву.

Согласно версии Дельцова, поселили воронежцев в гостиницу «Россия» – сильно загаженную в то время. А первый столичный концерт «Сектора Газа» состоялся во дворце спорта «Измайлово». Андрей Дельцов не только играл на гитаре, но и отвечал за конферанс, потому что Юрий Клинских тогда сильно комплексовал перед публикой. За звук отвечал Игорь Князев – бывший дельцовский коллега по «Фаэтону». Такая вот воронежская взаимовыручка. Дальнейшее предложение Фиделя Симонова создать несколько фейковых «Секторов» для гастрольного чеса группа встретила в штыки.

Подобное сотрудничество продлиться долго не могло, и инициативу у ушлого администратора перехватил более опытный столичный продюсер Сергей Савин. Но с Фиделем Симоновым группе позже пришлось столкнуться вновь при не самых благоприятных обстоятельствах. Уже сотрудничая с компанией Gala Records, Юрий Клинских со своими музыкантами записывал на ее студии альбом. В разгар процесса туда явился прихрамывающий журналист с радио SNC и начал настойчиво допытываться, где Хой. Дикая и абсурдная, казалось бы, фраза заставила всех немедленно сорваться с места: «Вот вы тут сидите, а “Сектор Газа” сейчас выступает в Зеленом театре Стаса Намина!»

Худшие опасения, увы, подтвердились: на сцене зажигал «левый» «Сектор» с самозваным «Юрием Хоем» в образе самого Фиделя Симонова, кривлявшегося под украденную ранее на студии Black Box фонограмму. Разъяренный Хой прорвался сквозь кордоны охранявших концерт «Ночных волков» и разбил лжевокалисту микрофон. Однако бывалые байкеры тоже были не лыком шиты и навешали ему тумаков. Окровавленному Хою удалось прорваться к метро, а его спутники замяли конфликт. Тем не менее репутации «Сектора Газа» был нанесен серьезный удар. Ведь разве можно себе представить, чтобы подобное произошло с «Аквариумом» или «Алисой»? Да, были курьезные случаи, когда левые тусовщики, пользуясь сходством с Дмитрием Ревякиным, выдавали себя за лидера «Калинова Моста» и даже пытались в оном качестве играть квартирники. Но на таком глобальном уровне, как Юрия Хоя, легенд русского рока, пожалуй, не «клонировали» еще никогда. Остается только поблагодарить за бдительность неизвестного журналиста с радио SNC, который не потерпел бардака в вотчине своего босса Стаса Намина и помог оперативно раскрыть обман.

В отличие от Фиделя Симонова, Сергей Савин оказался действительно серьезным и профессиональным продюсером. Хотя и он принадлежал к поп-, а не к рок-формации. Достаточно того, что он дружил с мужем и продюсером исполнительницы шлягера «Русская водка» Викой Цыгановой Вадимом Цыгановым и вписал певицу на некий фестиваль хулиганской музыки в ДК «Меридиан» вместе с «Сектором Газа», который ненавязчиво показал, кто на самом деле в доме хозяин. Вадим Цыганов и сам подумывал о том, чтобы стать продюсером «Сектора Газа», да понял, что еще одного артиста не потянет чисто физически, поэтому уступил эту прерогативу Сергею Савину. Но для начала Юрию Хою надо было собрать новый состав, поскольку предыдущий к тому времени успел кануть в Лету. Олег Крюк не дотягивал до нужного уровня игры, Семен Тетиевский не был согласен с условиями оплаты, а Игорь Кущев претендовал на лидерство в группе.

Галина Клинских

Юра писал песни, стал знаменитым, начал ездить выступать с группой. А Игорь Кущев ему говорит: ну и что, я тоже пишу песни. Он решил, что тоже должен быть как Юра, и ушел сам. Юра его не выгонял. Сразу было видно, что Кущев хотел славы. Когда канал НТВ брал у Игоря интервью, он постоянно говорил: «Мы писали песни», – и складывалось ощущение, что это не Юра, а он все сочинял.

При подборе новых музыкантов на помощь Юрию Хою вновь пришел Алексей Ушаков, записавший «Сектору Газа» два первых альбома.

Алексей Ушаков

Появился Сергей Савин, который уже непосредственно с Юрой договорился о концертах. Юра пришел и сказал: надо что-то делать. На носу месячные гастроли, стадионы, и, соответственно, к этому подходить нужно было очень серьезно. Ну а мы – студийные музыканты, и у нас есть клавишный инструмент, в который все полностью вбито и отыграно. Вместо «Фаэтона» у нас уже была группа «Маленький принц», где барабанил Александр Якушев, на басу был Сергей Тупикин, я ― на клавишах и Андрей Дельцов – на гитаре. Вот тебе и состав! Мы быстро отрепетировали программу в течение недели.

Памятуя об успехе песни «Вечером на лавочке», Сергей Савин отдельно проработал Юрия Клинских на предмет приглашения в группу оригинальной вокалистки этого хита Татьяны Фатеевой. А та готовилась поступать в Гнесинку и ни сном ни духом не помышляла об уготованной ей карьере панк-леди.

Татьяна Фатеева

Вернулась из Москвы, а Юра мне начал красиво рассказывать про продюсера и убеждать, что надо обязательно ехать. А как я поеду, когда у меня договоренности с Гнесинкой и документы уже поданы? Потому я сказала Юрке, что, наверное, не смогу. Поговорили о том, что это будут за гастроли, как долго, потому что у меня такого опыта еще не было. Естественно, от моего предыдущего училища культуры, где я училась на дирижерско-хоровом отделении, мы исполняли народные песни, куда-то ездили, но такие гастроли, как у «Сектора Газа», для меня были шоком. Я не понимала, как долго, как часто, с какой интенсивностью они будут проходить.

Сдаваться Юрий Клинских не собирался. Будучи по натуре мягким и добрым человеком, он тем не менее умел добиваться своего и при необходимости своевременно включал дипломата.

Татьяна Фатеева

Зная мой характер, Юра ко мне сразу нашел подход. «Я без тебя не поеду», – сказал он. Я не понимала, как такое может быть, ведь у нас с ним были всего три песни. «Да нет, мне сказали, если ты не поедешь, то и мне тоже ничего не светит!» – парировал Юрка. Сейчас я, конечно, догадываюсь, что у него был такой способ воздействия на человека, а тогда я стояла и хлопала глазами. Тогда мы все помогали друг другу, не думая о деньгах. Деньгами меня все равно бы взять не удалось, поэтому Юра взял жалостью. Конечно, они бы поехали и без меня. Но при этом я понимала, что «Лавочка» попала в хит-парады. Потом мне и наш концертный директор Сергей Савин говорил, что песня очень мощно выстрелила, и он вроде как сказал Юре: «Ты уж, пожалуйста, ее уговори». Савину Юрка пытался объяснить, что у нас мало совместных песен, на что был ответ: «Ничего, потом еще напишешь».

Трудно сказать, как бы дальше развивались события, не поддайся тогда Татьяна уговорам Юрия. Но она приняла вполне взвешенное решение.

Татьяна Фатеева

Я понимала, что, раз перед человеком открывается Москва, нельзя сразу взять и все ему сломать. Я решила поездить с ним какое-то время, а дальше посмотреть. А как только мы поехали, сразу такой вакуумный пылесос начался!

Даже в этих предельно экстремальных условиях ни о каком внутреннем выгорании у музыкантов не было и речи.

Татьяна Фатеева

Наоборот, был адреналин, когда мы понимали, что полные залы, аншлаги, по несколько концертов в одном городе, иногда по два перелета в день. Это действительно был человек, ради которого можно было пожертвовать чем-то в своей жизни, и оно того стоило. Мы живем не для того, чтобы придерживаться каких-то своих мелких интересов, а для людей. Миссия человека иногда заключается в том, чтобы быть рядом с гением. У меня, например, она в этом и заключалась.