Текст книги "Канатоходец"

Глава 32

Денисон проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. Он протестующе заворчал, открыл глаза и увидел Диану, склонившуюся над ним.

– Проснитесь. К нам идет гость.

Он сел, протирая глаза.

– Кто?

– Идите и посмотрите.

Маккриди сидел у окна, приложив к глазам бинокль.

– Это один из парней с Кево, – сообщил он, когда Денисон подошел к нему. – Не американец, из другой шайки.

Денисон увидел человека, неторопливо бредущего к хижине вдоль края болота. Ему оставалось пройти еще около четырехсот ярдов.

– Он один?

– Других я не видел, – ответил Маккриди. – Должен сказать, у этого паренька крепкие нервы.

– Возможно, он не знает, что мы здесь.

– Тогда он просто кретин, – сказал Маккриди. – А на такую работу кретинов не посылают. Диана, встаньте за дверью с пистолетом.

Человек уверенно шел к хижине. Если бы не рюкзак за плечами, он выглядел бы как обычный отдыхающий, прогуливающийся по пляжу. Через две минуты он оказался в пределах оклика и поднял руки вверх, показывая, что в них ничего нет. Продолжая идти с поднятыми руками, он остановился в десяти ярдах перед входом и выжидающе взглянул на окно хижины.

– Он знает, что мы здесь, – буркнул Маккриди.

Вынув из рюкзака пистолет, он дослал патрон в ствол и подошел к двери.

– Если он войдет, вы будете сзади, – обратился он к Диане и открыл дверь. Человек все еще держал руки над головой.

– Что вам нужно? – спросил Маккриди.

– Я хочу поговорить с доктором Гарольдом Мейриком, – человек говорил по-английски бегло, но с заметным акцентом. Денисон попытался определить акцент, но не смог.

– А что если доктор Мейрик не захочет говорить с вами?

– Почему бы ему не решить это самому? – спросил мужчина.

– Как прикажете вас ему представить? – осведомился Маккриди.

– Э-ээ… скажем, герр Шмидт.

У Маккриди не было проблем с определением акцента.

– Я предпочел бы "пан Шмидт", – заметил он. – Хотя все равно звучит неважно. Шмидт – не чешская фамилия.

Мужчина пожал плечами.

– В Чехословакии многие носят немецкие фамилии. Маккриди задумался, и Шмидт добавил:

– Я устал стоять с поднятыми руками.

– Вы их подняли, вы их и опустите, но попозже, – сказал Маккриди и добавил, приняв решение: – Ну хорошо, мистер Шмидт, пожалуйте в наши хоромы.

Он широко распахнул дверь и отступил назад. Шмидт улыбнулся и пошел следом, продолжая держать руки над головой. Маккриди предупреждающе приподнял руку с пистолетом, и Шмидт остановился посреди комнаты. Диана закрыла за ним дверь.

– Обыщите его, – сказал Маккриди.

Шмидт слегка повернул голову и снова улыбнулся, увидев пистолет в руке Дианы.

– Так много пистолетов, – заметил он. – Я, разумеется, не вооружен.

– Никогда нельзя знать заранее, – проворчал Маккриди.

Диана знаком дала ему понять, что ничего не обнаружила. Маккриди опустил пистолет.

– А теперь медленно снимите ваш рюкзак.

Шмидт спустил лямки с плеч и сбросил рюкзак на пол.

– Так-то лучше, – сказал он, передернув плечами. – Вы, ребята, слишком легко пускаете в ход оружие. Я не случайно пришел с поднятыми руками – мне не хотелось, чтобы меня подстрелили по недоразумению. Почему вы стреляли в нас на Кево?

– Мы не стреляли, – ответил Маккриди. – Вы столкнулись с другой группой.

– Считаете, что я этому поверю?

– Мне плевать, поверите вы или нет, но вы вступили в войну с Соединенными Штатами. Я наблюдал за этой баталией: трое ваших против четырех янки. У одного из ваших парней перебита рука, а один из американцев получил пулю в ногу. У меня был отличный наблюдательный пункт на другом берегу реки.

– Вот как? – задумчиво произнес Шмидт. – Значит, и американцы тоже? – он дружелюбно улыбнулся Денисону и повернулся к Маккриди. – Наверное, доктор Мейрик носит с собой что-то очень важное.

– А вам-то какое дело?

– Я пришел получить эту вещь, – спокойно ответил Шмидт.

– Даже так?

– Именно так, мистер Маккриди, – он усмехнулся. – Как видите, мне знакома ваша фамилия. В сущности, я могу назвать всех присутствующих в этой хижине: миссис Хансен, доктор Хардинг, доктор Мейрик и, разумеется, мисс Мейрик. Узнать это было несложно.

– Само собой, – согласился Маккриди. – Но почему вы думаете, что доктор Мейрик отдаст вам то, что вас интересует?

Шмидт посмотрел Денисону в глаза.

– Мне кажется, он дорожит безопасностью своей дочери. Довольно неосмотрительно – отправиться на охоту за сокровищами и при этом взять с собой сокровище значительно более ценное. Не так ли, доктор Мейрик?

Денисон взглянул на Лин и прочистил горло.

– Но у нас есть вы, мистер Шмидт, – если это ваше настоящее имя.

Шмидт с улыбкой покачал головой.

– Я вижу, вы плохой тактик, доктор. Видите ли, я не представляю собой никакой ценности для кого бы то ни было. Уверен, что мистер Маккриди понимает, что я имею в виду.

– Следовательно, мы окружены? – спросил Маккриди.

– Конечно. На этот раз здесь уже не три человека, а больше, – Шмидт взглянул на часы. – У вас осталось двадцать пять… нет, двадцать четыре минуты.

– Возможно, он блефует, – подал голос Хардинг, сидевший у окна. – Я никого не вижу.

– Ответ будет очень прост, – сказал Шмидт. – Можете меня проверить. Я готов подождать, если мне разрешат сесть.

Он медленно шагнул в сторону и зацепил носком ботинка ножку стула, не сводя глаз с пистолета Маккриди.

Маккриди уперся локтями в стол.

– Ладно, – сказал он. – Так что же такое в персоне доктора Мейрика могло так заинтересовать вас, чехов?

По лицу Шмидта пробежала тень недовольства.

– Не будьте идиотом, Маккриди, – он мотнул большим пальцем в сторону Денисона. – Доктор болтал об этом в Стокгольме. Он узнал о содержании бумаг отца и об их местонахождении, а потом поделился новостями со своими шведскими приятелями. Вам следовало бы знать, что ученые неспособны хранить секреты. Но вскоре он наконец понял, о чем идет речь, и вернулся в Англию.

Он замолчал. Лицо Маккриди ничего не выражало.

– Продолжайте.

– Зачем? – спросил Шмидт. – Вы знаете все ответы. Слишком поздно: секрет перестал быть секретом. Ничто не путешествует быстрее новостей о научных открытиях. Ученым нравится верить в то, что они называют "братством идей". Сначала Швеция, потом Германия и Чехословакия.

– И Соединенные Штаты, – напомнил Маккриди.

Шмидт пожал плечами.

– Все знают о репутации старого Меррикена, и всем известна его история. Логично было предположить, что он спрятал свои бумаги в каком-нибудь надежном месте. Судя по вашему поведению, он – в одиночку либо с чьей-то помощью – закопал их где-то в северной Финляндии. Итак, началась охота за сокровищами, а у вас есть карта с заветным крестиком или ее аналог, – он выпрямился. – Я хочу получить ее.

Маккриди перевел взгляд на Денисона.

– Теперь вам ясно, к чему приводит болтовня, – ледяным тоном сказал он.

Нужно было сдаться – таков был первоначальный замысел, но быстрая капитуляция могла повлечь за собой подозрения.

– Будем демократичны, – решил Маккриди. – Поставим вопрос на голосование. Хардинг?

– Думаю, он морочит нам голову, – ровным голосом сказал Хардинг. – Вряд ли здесь есть кто-то еще. Пусть убирается ко всем чертям.

Шмидт улыбнулся, но промолчал. Маккриди обратился к Денисону.

– А вы, Мейрик? Вы лучше, чем кто-либо другой, знаете, как это важно.

– Я не единственный, чье мнение следует учитывать, – ответил Денисон. – Дайте ему то, что он хочет.

– Мудрое решение, – пробормотал Шмидт.

– Заткнитесь, – бесцветным голосом приказал Маккриди. – Вы, Диана?

– Я против.

Маккриди повернул голову и подмигнул Лин. Шмидт не мог видеть его лица.

– Что скажете?

– Я голосую так же, как отец.

Маккриди снова повернулся к Шмидту.

– Похоже, решающий голос принадлежит мне. У вас здесь нет права голоса.

– Нет, но будет, – Шмидт указал на окно. – Мои голоса там.

– Думаю, вам придется доказать это, – сказал Маккриди. – Может быть, вы блефуете, а может, и нет, но я собираюсь подождать, пока вы откроете свои карты.

– Эта игра более опасна, чем покер.

Маккриди улыбнулся.

– Когда вы вошли сюда, вы сказали, что не хотите быть убитым по недоразумению. Мое предположение таково: если у вас есть решающие голоса снаружи, вы не будете использовать их против этой хижины на полную мощность. Ведь вы тоже находитесь здесь.

– Это ваше предположение, – заметил Шмидт.

– А это ваша жизнь, – Маккриди поднял пистолет. – Если хотя бы одна пуля попадет в хижину, то можете считать себя покойником. Если я не убью вас, то это сделает Диана. Кроме того, в запасе есть еще доктор Хардинг.

Шмидт обернулся и посмотрел на Диану, направившую на него пистолет. Хардинг тоже достал пистолет. Рука Шмидта скользнула к нагрудному карману его анорака.

– Не возражаете, если я закурю?

Маккриди не ответил. Пожав плечами, Шмидт закурил сигарету и выпустил безупречное колечко дыма. В хижине повисла оглушительная тишина; медленно тянулись минуты.

Глава 33

Армстронг вцепился вспотевшими руками в рукоятки тачки и катил ее перед собой со скоростью, представлявшей смертельную опасность для пешеходов Светогорска.

Кэри быстро вышагивал рядом с ним, то и дело сбиваясь на бег трусцой. На углу улицы Армстронг остановился перед красным сигналом светофора.

– Чертов Борис Иванович! – в сердцах произнес Кэри. – Боже, храни нас всех от болтливых копов! От души надеюсь, что он получит разнос за опоздание на дежурство.

– Уже недалеко, – сказал Армстронг. – Остался один квартал. Я вижу отсюда бумажную фабрику.

Кэри вытянул шею и внезапно застонал.

– А я вижу этот проклятый автобус. Он как раз отходит.

– Он поедет по этой улице? Может быть, мы сумеем его остановить.

– Нет, прах его возьми! Он едет в другую сторону, – Кэри взглянул на часы. – Точно по графику. Хуовинену следовало бы оторвать яйца: он мог хотя бы на несколько минут задержаться с отправкой.

Загорелся зеленый сигнал, и Армстронг спустил тачку с тротуара на мостовую.

– Что теперь? – спросил он, когда они перешли улицу.

– Не знаю, – глухо ответил Кэри. – Нам нужно найти место, где мы не будем привлекать к себе внимания.

– Фабрика не хуже любого другого места.

– Нет, там есть сторож. Дойдем до следующего угла, а там посмотрим.

Им повезло. Вдоль края улицы шла свежевыкопанная траншея.

– Как раз то, что нам нужно, – сказал Кэри. – Остановимся здесь.

Армстронг остановился и прислонил тачку к стене.

– Почему именно здесь?

Кэри похлопал себя по пиджаку.

– Не будь тупицей. Эта форма и эти раскопанные трубы отлично сочетаются друг с другом. Мы выглядим естественно.

Армстронг огляделся вокруг.

– Хороша бригада – забросили работу посреди рабочего дня.

– Да, – согласился Кэри. – Прыгай вниз и начинай осмотр.

Армстронг спрыгнул в траншею. Кэри присел на корточки над ним.

– Есть какие-нибудь светлые мысли?

– Я взял тачку из пустого дома, – сказал Армстронг. – Мы можем спрятаться в подвале.

– До завтра? – Кэри задумался и покачал головой. – Вся загвоздка в поголовном подсчете выезжающих на пограничной заставе. Они недосчитаются двоих, и здешняя атмосфера вскоре станет для нас очень нездоровой.

Армстронг хрустнул пальцами.

– Отсюда до Иматры идет железнодорожная ветка. Если мы сможем забраться в вагон…

– Не пойдет. Русская транспортная полиция чертовски эффективна, особенно в пограничных районах. Телефонный звонок с пограничного поста, сообщение о пропаже двух финнов, и они удвоят бдительность.

– К вам сзади подходит коп, – предупредил Армстронг.

Кэри не обернулся.

– Надеюсь, не Борис Иванович?

– Нет.

– Тогда гляди на трубу и рассказывай мне о том, что видишь.

Армстронг склонился над трубой.

– Трещины нет! – крикнул он снизу.

– Где-то должна быть утечка, – громко ответил Кэри, услышав за своей спиной скрип сапог. – Придется провести газовый тест, – он поднял глаза и увидел милиционера. – Добрый вечер, товарищ.

Лицо милиционера ничего не выражало.

– Припозднились на работе?

– Когда что-то не так, мне всегда приходится работать допоздна, – ворчливо отозвался Кэри. – Не одно, так другое, а в итоге все вешают на меня. Теперь вот утечка…

Милиционер наклонился над траншеей.

– Что это за труба?

– Дренажная труба для новой бумажной фабрики.

Полисмен посмотрел на Кэри. Его глаза напоминали два осколка гранита.

– На бумажных фабриках не бывает дренажных труб такого диаметра.

– Это не основная труба, – возразил Кэри. – Это то, что называется местным дренажом уборных, столовых и так далее.

Внезапно его осенила изумительная идея.

– Не исключено, что утечка произошла на самой фабрике. Наверное, придется отправиться туда, – он выпрямился. – Невозможно предугадать, что способна натворить сильная утечка – подмыть стены, например. А ведь там установлено тяжелое оборудование.

– Слыхал, – проворчал полисмен. – Импортированное из Финляндии.

– Не понимаю, почему мы не можем пользоваться советскими машинами, – с отвращением произнес Кэри. – Но наши ли, финские ли, они все равно обрушатся, если подмоет фундамент.

– А вы, я погляжу, любите свою работу, – заметил милиционер.

– Поэтому-то я и стал тем, кто я есть, – ответил Кэри. Он указал пальцем на Армстронга. – Взять хотя бы этого парнишку – никогда не поднимется до инспектора, живи он хоть сто лет, – Кэри наклонился над канавой. – Вылезай, бездарь, мы идем на фабрику. Забери с собой тележку и лопату, они могут понадобиться.

Он пошел прочь бок о бок с милиционером. Армстронг выбрался из канавы.

– Вы правы, – сказал милиционер. – Многие из этих молодых парней и впрямь ни на что не годятся.

– В вашем ведомстве тоже такие есть? – осведомился Кэри.

Милиционер рассмеялся.

– Такие у нас долго не задерживаются. Нет, я говорю о местной шпане, с которой приходится иметь дело на дежурствах. Пятнадцати-шестнадцатилетние юнцы с волосами до плеч. Распивают, подлецы, водку в подворотнях. Не знаю, откуда только деньги берут: я на свою зарплату – и то не могу себе позволить.

Кэри кивнул.

– У меня похожие трудности с собственным сыном. Мы вырастили мягкотелое поколение, но что теперь поделаешь, товарищ? Что теперь поделаешь?

– Могу дать один совет, – сказал милиционер. – Передайте своему сынку, чтобы не попадался мне на глаза. В последнее время у меня сильно чешутся руки.

Они остановились возле фабричных ворот.

– Наверное, вы правы, – сказал Кэри. – Им всем следует задать хорошую трепку.

– Точно, – милиционер помахал рукой. – Желаю вам найти утечку, товарищ.

– Минутку, – сказал Кэри. – Я тут кое-что вспомнил… Сторож может не пустить нас на территорию.

Полисмен усмехнулся.

– Я поговорю с ним. Все будет в порядке.

Он пошел к будке сторожа. Кэри подмигнул Армстронгу.

– Не такие уж плохие парни эти русские копы, если поближе с ними познакомиться, несмотря на Бориса Ивановича. Пошли.

– Спасибо за рекомендации, – проворчал Армстронг. – Всю жизнь мечтал получить работу на этой фабрике. Зачем нам туда идти?

– Ты оставишь тележку возле их временного офиса на углу, а потом пойдешь точить лясы со сторожем. Я тем временем совершу небольшую кражу со взломом.

– Перед носом у полисмена?

– Его здесь не будет, – ответил Кэри. – Ему нужно продолжать обход.

– Ну ладно: вы что-то украдете, а что потом?

Кэри ухмыльнулся.

– А потом нас вышибут из России пинком под зад.

* * *

Через полчаса они шли по дороге к пограничному посту.

– Понимаешь, меня беспокоили бумаги, – сказал Кэри. – Выбраться из России несложно, но не с бумагами Мейрика. Когда я заговорил с копом о фабрике, у меня возникла идея. Сегодня утром я видел в офисе синьки рабочих чертежей – те самые синьки.

Армстронг выровнял тачку.

– Будем надеяться, ваша идея сработает. Через пять минут мы будем на пограничном пункте.

– Помни о том, что ты не знаешь ни слова по-русски, – предупредил Кэри. – Для финна твоего статуса знание русского языка нехарактерно.

– К тому же я не знаю ни слова по-фински, – заметил Армстронг. – А это уже чертовски нехарактерно.

– Тогда держи рот на замке, – посоветовал Кэри. – Если будешь вынужден что-нибудь сказать, говори по-шведски, но лишь в крайнем случае. Все разговоры предоставь мне и молись о том, чтобы местные стражи границы не имели обширных познаний в математике и машиностроении.

Они подошли к пограничному посту. Армстронг все еще носил рабочий халат, Кэри сменил свою форму на опрятную куртку – теперь он был финном. Дежурный со слабым удивлением наблюдал за их приближением.

– Дальше дороги нет, – сказал он по-русски, сопроводив свои слова печальной улыбкой.

– Разве водитель автобуса не предупредил вас, что мы скоро появимся? – быстро спросил Кэри по-фински. – Проклятый дурак оставил нас здесь. Нам пришлось добираться пешком от бумажной фабрики.

Улыбка слетела с лица пограничника при первых же звуках финского языка.

– Сержант! – завопил он.

Из дежурной комнаты вышел сержант, лениво застегивая ремень на ходу.

– В чем дело?

– Здесь два финна. Они пришли из города.

– Вот как? – сержант выступил вперед и окинул Кэри и Армстронга критическим взглядом, а затем посмотрел на тачку.

– Откуда вы пришли? – спросил он по-фински с чудовищным акцентом.

– С бумажной фабрики, – медленно и раздельно ответил Кэри. – Водитель автобуса оставил нас там, – он указал на тачку. – Нам нужно было собрать эти бумаги для нашего босса в Иматре. Мы долго возились с ними, а когда вышли на улицу, автобус уже ушел.

– Что за бумаги?

– Чертежи машин и вычисления. Взгляните сами.

Кэри откинул мешковину и взял документ, лежавший сверху. Развернув его, он протянул сержанту синьку с чертежами.

– Это один из наших чертежей.

Сержант непонимающе уставился на сложное переплетение тонких линий.

– Зачем брать их назад в Иматру?

– Для ревизии, – ответил Кэри. – Это обычное дело. Когда вы строите сложную машину, то редко все идет точно по плану, причем обычно из-за ошибки какого-нибудь небрежного чертежника. Поэтому чертежи время от времени отправляются на доработку.

Сержант поднял голову, посмотрел Кэри в глаза, а затем снова принялся изучать синьку.

– Откуда я знаю, что здесь нарисовано то, о чем вы говорите? Я не разбираюсь в бумагоделательных машинах.

– В верхнем правом углу стоит название завода и краткое описание чертежа. Вы можете читать по-фински?

Сержант не ответил.

– Здесь все бумаги похожи на эту? – спросил он, возвратив Кэри чертеж.

– Взгляните сами, – простодушно предложил Кэри.

Склонившись над тачкой, сержант запустил руку по локоть в мешок и выпрямился. Он держал в руках школьную тетрадь в твердой картонной обложке. Раскрыв ее, он пробежал глазами по рядам математических уравнений.

– А это?

– Не знаю, нужно посмотреть, – сказал Кэри. – Это может относиться либо к химии процесса, либо к механике. Можно взглянуть?

Он окинул страницу задумчивым взглядом.

– Ах да: это расчеты скоростей вращения лентопротяжных роликов и главного барабана. Эта машина – последнее слово техники. Знаете ли вы, что бумага проходит по линии со скоростью семьдесят километров в час? Когда работаешь с такими скоростями, нужно быть предельно точным.

Сержант перелистал страницы и положил тетрадь на тачку.

– Что вы там говорили насчет химии?

– Производство бумаги – в такой же степени химический процесс, как и механический, – с энтузиазмом пояснил Кэри. – В нем принимают участие сульфиты, сульфаты, глины – все в разных пропорциях для разных сортов бумаги. Сейчас я покажу вам, о чем идет речь, – он наклонился и вытащил рулон бумаг. – Это химические расчеты. Взгляните: вот уравнения для производства тонкой папиросной бумаги, а эти – для обычных газетных сортов.

Сержант отмахнулся от него.

– Очень сожалею, но у меня нет полномочий пропустить вас, – сказал он. – Мне нужно поговорить с капитаном.

Он повернулся, собираясь уходить.

– Perrrkele! – умоляюще воскликнул Кэри, произнося раскатистое "г", как настоящий финн. – Вы же пересчитывали нас и знаете, что приехали тридцать шесть человек, а уехало только тридцать четыре!

Сержант остановился как вкопанный, медленно повернулся и взглянул на дежурного. Тот безнадежно пожал плечами.

– Ну? – ядовито спросил сержант.

– Я еще не успел сделать запись, – слабым голосом ответил дежурный.

– Сколько человек уехало сегодня вечером?

– Тридцать четыре, не считая водителя.

– Сколько приехало сегодня утром?

– Не знаю. Утром я не дежурил.

– Ты не знаешь! – сержант начал багроветь. – Тогда скажи на милость, зачем пересчитывать их по головам?

Он глубоко вздохнул.

– Принеси книгу, – ледяным тоном приказал он.

Низко опустив голову, дежурный побежал на пропускной пункт. Он вернулся меньше чем через тридцать секунд и вручил сержанту небольшой журнал для записей. Сержант перевернул страницу и бросил на дежурного взгляд, который должен был заморозить кровь в его жилах.

– Приехало тридцать шесть, – мягко сказал он. – А ты, выходит, не знал.

Несчастный дежурный нашел в себе силы промолчать. Сержант взглянул на часы.

– Когда проехал автобус?

– Примерно сорок пять минут назад.

– Примерно! – заорал сержант. – Ты должен знать с точностью до секунды! – он постучал пальцем по странице. – Ты должен был записать время вот здесь!

Он резко захлопнул рот. Губы его вытянулись в тонкую прямую линию – температура разноса постепенно спадала.

– Примерно сорок пять минут два иностранца бродили возле нашей границы, и никто об этом не знал, – он понизил голос. – Мне так и доложить капитану?

Дежурный молчал.

– Отвечай, мать твою! – заревел сержант.

– Я… я не знаю, – прошептал дежурный.

– Ты не знаешь, – тихо повторил сержант. – Ну а что ты вообще знаешь? Знаешь ли ты, что случится со мной, – он постучал себя в грудь, – если я доложу об этом капитану? Через неделю я буду гнить на китайской границе, и ты тоже будешь там, мой маленький друг, но мне от этого не легче.

Кэри пытался сохранять безразличный вид. Он увидел, что на лице Армстронга появились первые признаки улыбки, и пнул его под коленку.

– Стоять смирно! – заорал сержант.

Дежурный вытянулся в струнку, выпятив грудь колесом. Сержант подошел к нему и впился в него взглядом с расстояния в шесть дюймов.

– Мне не хочется служить на китайской границе, – сказал он. – Но я обещаю тебе одну вещь. Через неделю ты очень сильно пожалеешь, что не служишь на китайской границе – причем на китайской стороне.

Он отошел в сторону.

– Стой так до моей команды, – тихо приказал он и обратился к Кэри по-фински:

– Как вас зовут?

– Maenaa, – ответил Кэри. – Pauno Maenaa. А это Симо Веллинг.

– Ваши пропуска.

Кэри и Армстронг вытащили свои пропуска. Сержант внимательно изучил их, а затем протянул обратно.

– Когда приедете завтра утром, доложите мне. Мне, и никому больше.

Кэри кивнул.

– Мы можем идти?

– Можете идти, – устало сказал сержант. Круто повернувшись на каблуках, он заорал на дежурного:

– Ну, что ты ждешь? Когда трава между пальцев вырастет? Поднимай барьер!

Дежурный подскочил, как гальванизированная лягушка. Он поднял шлагбаум, и Армстронг выкатил тачку на другую сторону границы. Кэри двинулся следом, но остановился.

– Изготовление бумаги – очень интересный процесс, – сказал он, повернувшись к сержанту. – Вам стоит зайти и посмотреть на это, когда фабрика заработает. Впечатляющее зрелище.

– Может, и зайду, – ответил сержант.

Кэри добродушно кивнул и пошел догонять Армстронга. Он сделал глубокий вдох: ему показалось, что теперь он дышит совсем другим воздухом.