Текст книги "Синяя кровь"

Глава 25

Бет прочитала отчет с экрана компьютера трижды. Этому научил ее отец. Читай первый раз, чтобы получить общее представление, – и сразу второй, выхватывая все детали. Потом выжди не меньше часа и прочти в последний раз, но не по порядку, чтобы вывести взгляд и разум из зоны комфорта.

Бет задумалась. Они прочесали оба компьютера Дианы Толливер, рабочий и домашний, но не обнаружили никаких сюрпризов. На рабочем компьютере хранилась масса юридических документов, исследований и переписок по десяткам сложных сделок. Таунхаус Толливер, расположенный в старом городе Александрии, не выдал им ни улик, ни следов. Теперь они будут работать с внешними связями, отталкиваясь от ее работы и личной жизни. Убийства редко бывают случайными. Семья, друзья, знакомые, соперники, отвергнутые любовники – из этих групп чаще всего и появлялись люди, отнимающие жизнь.

Бет посмотрела на единственный интересный объект из рабочего компьютера Толливер. Электронное письмо, которое она отправила в пятницу вечером Рою Кингману. Послание было загадочным, и Бет надеялась, что Кингман сможет его объяснить, но в телефонном разговоре с детективами он заявил, что не представляет, о чем идет речь и почему это письмо было отправлено ему.

Показания электронной системы гаража свидетельствовали, что Толливер в пятницу вечером ушла из офиса без двух минут семь, потом вернулась за несколько минут до десяти и снова ушла в десять сорок. Уборщики пришли в семь тридцать и ушли около девяти тридцати. Ничего необычного они не видели.

Чем занимаются люди вечером в пятницу? Обычно ужинают… Раз она взяла машину, идти пешком было слишком далеко. Полицейские запросили движение по кредитной карте Толливер, чтобы выяснить, в какой ресторан она отправилась. Сработает, разумеется, только если она оплатила счет, но след все равно перспективный.

«Нам необходимо переключить себя на А-».

Бет отправила это Кингману, но тот утверждал, что не понимает смысла послания. Целое ли это сообщение или только его часть? Возможно, ее прервали. Предположим. Но кто мог это сделать так поздно? И в понедельник утром она еще была жива… Бет нахмурилась при мысли, что ее сестра суетится вокруг этого Кингмана. Способен ли тот сломать ближнему ствол мозга? Да, скорее всего.

Были и другие письма, которые Диана посылала на выходных, но из дома. Обычная переписка с несколькими друзьями, заказы нескольких вещей для дома у двух продавцов. Ее «БМВ 735» стоял в гараже на обычном месте, и, судя по записям ворот, она заходила туда ровно в шесть утра. Машину обыскали, но не нашли ничего полезного.

Сумочку Толливер не обнаружили, так что грабеж исключать нельзя. Однако ее изнасиловали; и это может быть основным мотивом. А потом убили, чтобы не дать указать на насильника. Никто из «Шиллинг и Мердок» не появлялся в офисе в выходные, включая саму Диану.

Насколько Бет удалось выяснить, Толливер обычно появлялась там около девяти. Тогда зачем она приехала в понедельник так рано? Они допросили всех сотрудников этой фирмы, выясняя, где те были утром в понедельник. Однако всерьез Бет рассчитывала лишь на отправленную на анализ сперму и совпадение в базе данных.

Им не удалось найти ни одного человека, говорившего с Дианой в выходные. Один из соседей сообщил, что видел, как она быстро уезжает около девяти утра в воскресенье, но не разговаривал с ней. Толливер жила в таунхаусе с гаражом, дом был крайним в блоке. Она могла уходить и возвращаться, ни с кем не встречаясь, оба выходных дня.

Грязные тарелки в посудомоечной машине свидетельствовали, что в выходные она ела дома. Люди из службы уборки приходили к ней три раза в неделю, но не в выходные дни. На домашнем телефоне не было ни одного исходящего звонка, а входящие на автоответчике оказались звонками исключительно от коммивояжеров. Очевидно, Толливер, как и многие люди, в основном использовала для связи мобильный телефон.

Полицейские не нашли ее «Айфон», поскольку, предположительно, тот находился в пропавшей сумочке. Но они запросили у оператора сведения о телефонных разговорах. В выходные Толливер много говорила по мобильному. Правда, ее абоненты не были ни друзьями, ни коллегами. В общем, ничего особенного – обычная жизнь человека в выходные дни. Разумеется, Толливер не знала, что это последние выходные в ее жизни…

В прошлую пятницу, ее последний полный день в офисе, она встречалась с разными клиентами. Трое были местными; их уже опросили, но ничего интересного не узнали. По их словам, Толливер выглядела абсолютно нормально. Еще два клиента оказались иностранцами. Оба мужчины улетели вечером в пятницу и сейчас уже вернулись на Ближний Восток. Ни один из них, очевидно, не мог быть убийцей.

Мобильный телефон Бет чирикнул.

– Да?

– Ты работаешь допоздна? – произнес голос Мейс.

– Была запланирована встреча с общественностью, но ее отменили. А что ты предлагаешь?

– Ужин с меня. Выбери симпатичное место. В смысле, по-настоящему, куда ходят в туфлях и всем прочем.

– Альтман выдал тебе аванс?

– Нет, я просто зачистила свой банковский счет.

– Мейс, а как же кредиторы?

– Я начну расплачиваться с ними с первой зарплаты. А сейчас давай просто хорошо поедим.

– У мамы было настолько плохо?

– Она еще жива, я тоже; разве это плохо?

– Ладно. Давай в восемь тридцать. Я позвоню тебе насчет места.

Мейс отключилась, и Бет вернулась к своим записям.

Зазвонил рабочий телефон.

Она сняла трубку и две минуты слушала.

Еще одно убийство.

На этот раз совсем близко к дому. Убит прокурор. Не Мона Данфорт. Бет умудрилась не прилепить к этой мысли ярлык «к сожалению». Но на северо-западе Вашингтона, в мусорном баке, только что обнаружили тело Джейми Мелдона.

Глава 26

По дороге Бет размышляла об убитом. Джейми Мелдон являлся одним из главных помощников Моны Данфорт, но был настолько не похож на своего босса, насколько это вообще возможно. Превосходный и трудолюбивый юрист, наживший себе множество врагов в преступном мире, как и любой хороший прокурор. И, скорее всего, один из этих врагов и убил его.

Бет явно не сможет сегодня поужинать с Мейс. Но сестра поймет; она прекрасно знает, что в их работе зов дела превыше всего.

Когда Бет появилась на месте преступления, она ничуть не удивилась, заметив среди своих людей агентов ФБР. Мелдон был государственным прокурором, его убийство – федеральное преступление. Но ее потрясло другое: полицейские и судмедэксперты упаковывали снаряжение, собираясь уходить.

– Что тут происходит? – спросила она у старшего офицера.

– Нам совершенно недвусмысленно заявили, что это федеральное расследование, и мы – персоны нон грата.

– Как будто мы никогда не работали по убийствам вместе с Бюро… Кто командует парадом? – спросила она, имея в виду старшего спецагента.

Офицер указал на мужчину в костюме, стоящего рядом с мусорным баком.

Бет направилась к нему; следом за ней шли двое детективов из отдела по расследованию убийств.

– Могу я спросить, что происходит?

Мужчина обернулся и посмотрел на нее:

– Привет, Бет.

Перри узнала его, как только увидела лицо.

– Стив?.. Не думала, что замдиректора выезжает на убийства.

Стив Ланье, заместитель директора вашингтонского офиса ФБР и человек, с которым Бет много работала, ответил:

– Ну не могу сказать того же о тебе, поскольку ты стараешься выезжать на каждое.

– Ты был знаком с Джейми Мелдоном?

– Нет.

– Тогда почему приехал?

Ланье взглянул на группу мужчин в костюмах.

– Ты знаешь, кто они?

– Нет, а должна?

– Через пару минут они подойдут сюда и сообщат тебе, что на кону интересы национальной безопасности и полиция не должна вмешиваться в это расследование.

– Какое отношение национальная безопасность имеет к убийству прокурора?

– Ну, полагаю, этого мы не узнаем.

– Мы?.. Ладно, они могут выдернуть ковер из-под нас, но ты-то ФБР.

– В обычных обстоятельствах это было бы справедливо.

– А что сейчас необычного?

– Могу только сказать тебе, что оно идет прямиком из Пенсильвании.

– Из Белого дома?

– И не трудись спрашивать, кто они. Все равно не скажут.

– ЦРУ? – озадаченно спросила Бет. – Но у Лэнгли нет полномочий правоохранительных органов. Черт, они вообще не могут работать внутри страны.

– Возможно, они не из ЦРУ.

– Стив, ты хочешь сказать, что даже не знаешь, из какой они конторы?

– Верно.

– Тогда какого хрена они получили доступ к месту преступления?

Ланье мрачно улыбнулся.

– Они показали свои водительские права.

– Ты издеваешься? Какие еще водительские права?

– Директор ФБР лично сообщил мне, что они приедут сюда, перечислил их фамилии и сказал, что они должны получить неограниченный доступ к месту преступления, поскольку берут расследование на себя. Поэтому им не понадобилось показывать мне другие документы.

– Да быть такого не может!

– Тем не менее…

– Шеф Перри? – произнес мужчина лет сорока, похоже, лидер этой маленькой группы неизвестных.

– Да, – сухо ответила Бет.

– Возможно, заместитель директора уже ввел в вас в курс… дел.

– Что вы растоптали мою юрисдикцию, основываясь исключительно на документе, удостоверяющем ваше право управлять автомобилем? Да, он упомянул об этом, но, возможно, вы уточните подробности, включая ваши фамилии и агентство, на которое вы работаете.

– Боюсь, что нет, – любезно отозвался мужчина. – Мэр должен прислать вам письмо…

«Блэкберри» в кармане Бет начал жужжать.

– Прямо сейчас, – улыбаясь, закончил мужчина.

Перри проверила почту. Мэр писал вежливо и дипломатично, но смысл был ясен. Не вмешивайтесь.

– Могу я рассчитывать на копии отчетов? – спросила она.

– Нет.

– Могу я увидеть тело?

– Ответ тот же.

– Вы сообщите мне, когда и если найдете убийцу?

– Мы ждем, что вы и ваши люди покинете это место в течение двух минут.

Мужчина развернулся и отошел.

Бет посмотрела на Ланье.

– Стив, ты ненавидишь их так же сильно, как я?

– Даже сильнее. Поверь мне, – ответил Ланье.

– Можешь сказать мне их фамилии? Я думаю, ты запомнил их.

– Прости, Бет, у меня свои приказы.

Она пошла обратно к машине. По крайней мере, ужин с младшей сестрой все-таки состоится.

Глава 27

Услышав стук, Рой поднял взгляд от контракта, который просматривал.

– Да?

Дверь открылась, и на пороге появился парень в вельветовых брюках, полосатой рубашке и дешевом галстуке с узором «пейсли». Парень держал за ручку почтовую тележку. Старомодно, но даже в цифровую эпоху юристам требуются материалы, содержащиеся в книгах или написанные на настоящей бумаге.

– Специальная доставка, – оповестил парень.

– Положи на стол, Дейв.

Дейв вошел в кабинет, сжимая в руке книгу.

– Жуть.

– Что жуть?

– Мисс Толливер.

Рой пожал плечами.

– Кто бы ее ни убил, вряд ли он собирается вернуться.

– Не, я не о том. – Дейв положил книгу на стол.

Рой откинулся на спинку стула.

– Ладно, не держи меня в напряжении.

Дейв постучал по книге.

– Это от мисс Толливер.

Рой схватил книгу.

– Когда она оставила ее в почтовой комнате?

– Не знаю.

– Почему не знаешь? Я думал, у вас есть специальный регламент…

– В основном народ просто звонит, мы приходим и забираем посылку. Они заполняют лист доставки, и мы кладем его в пневмосистему.

– Тогда почему ты не знаешь, когда появилась эта книга?

– Она просто лежала в почтовой комнате вместе с заполненным листом. Должно быть, мисс Толливер сама ее принесла. Я спросил у ее секретарши, и она сказала, что ничего об этом не знает.

– Но ее убили утром в понедельник. А сейчас середина вторника.

– Вчера мы не доставляли посылки, потому что всюду была полиция. Только сейчас добрался до этой книги. Извините.

Рой посмотрел на обложку. Пособие о контрактном праве, старое издание. Юристы никогда не отправляли друг другу старые учебники. Какой в этом смысл?

– Ты видел эту посылку в почтовой комнате в пятницу?

– Не думаю.

– Но точно ты не знаешь?

– Нет, точно сказать не могу.

– Ладно, но утром в понедельник ты ее видел?

– Ну правда не могу сказать. Кругом такая суматоха началась… Но книга должна была лежать в комнате в понедельник. В смысле, не могла же мисс Толливер положить ее после смерти.

– Если книгу действительно положила она, Дейв. Мы не можем сказать, сделала она это сама или нет.

– О, точно… – Дейв нервно посмотрел на Роя. – У меня проблемы?

Кингман откинулся назад, его внезапная вспышка гнева уже миновала.

– Вряд ли. Спасибо, Дейв. Извини, если я погорячился. Все мы тут немного нервничаем.

Дейв закрыл за собой дверь, и Рой принялся разглядывать ярлык, прикрепленный к книге. Форма была заполнена аккуратным почерком Дианы, который он сотни раз видел в разных документах. В форме была графа для даты и времени, когда отправление попадает в систему, но Диана не стала ее заполнять. В строке для получателя стояла фамилия Роя, так что книга определенно предназначалась ему. У Дианы не было никакой причины отправлять ему эту книгу. Но она ее отправила. Рой перелистал несколько страниц; обычная старая книга.

Телефон зазвонил.

– Да?

Губы Роя изогнулись в улыбке, когда он узнал голос.

– Должно быть, за сегодня ты уже выставил счет на сто часов, – сказала Мейс.

– Я же говорил, что мы так не работаем. Нам не нужно врать про часы.

– У тебя есть время поговорить?

– Конечно. Когда?

– Как насчет прямо сейчас?

Дверь открылась, и Мейс помахала ему. Рой покачал головой и положил телефонную трубку.

– Ты всегда такая странная?

– Это ты еще не видел моей странной стороны.

– Жуткое дело.

– Знаю. Это про меня часто говорят.

Глава 28

Мейс закрыла за собой дверь и уселась напротив Роя.

– Спасибо, что вчера представлял меня у старины Эйба.

– Подожди, пока не получишь от меня счет… – Он поднял книгу. – Диана Толливер отправила ее мне офисной почтой.

– И?..

– Похоже, на днях. Но я не понимаю зачем. Это просто старый учебник.

– Положи ее. Немедленно!

Рой быстро положил книгу на стол.

– Кроме тебя, ее кто-нибудь еще лапал? – строго спросила Мейс.

– По крайней мере еще один – парень из доставки.

– Супер.

– Он не знал.

– Но тебе-то следовало знать.

– Ладно-ладно… Мне следовало. Но я не сообразил. Что теперь?

– Платок есть?

– Нет, но есть салфетки.

Кингман протянул ей несколько штук. Мейс взяла одну, обернула пальцы и осторожно открыла книгу.

– Я просмотрел несколько страниц, но никаких загадочных надписей не видно. Может, нам нужно выдавить на нее лимон, и тогда проявятся невидимые чернила?

– Или мы сделаем кое-что попроще, – сказала Мейс, взяла книгу за корешок и слегка потрясла, раскрывая страницы.

На стол вывалился маленький ключ.

– Не трогай! – приказала Перри, когда Рой потянулся к ключу, и, воспользовавшись салфеткой, подняла ключ за бороздки. – Ключ не от сейфа; возможно, почтовый ящик.

– Теперь мы сузили круг до нескольких сотен миллионов, – заметил Рой. – Причем неизвестно, действительно ли этот ключ от него.

– Она когда-нибудь упоминала о каком-то почтовом ящике?

Рой покачал головой.

– Нет.

Мейс уставилась на ключ с таким напряжением, будто ждала, что этот кусочек металла тут же выдаст ей все свои секреты.

– И других сообщений от нее не было?

Рой уже было начал говорить «нет», потом остановился, нажал несколько клавиш и развернул экран к Мейс.

– Поздно вечером в пятницу она отправила мне это письмо.

– Полиция о нем знает?

– Ага, они уже спрашивали меня сегодня. Я сказал, мол, не знаю, что оно означает.

Мейс изучала строчки.

– Точно никакая лампочка не загорается?

– Нет, но фраза странноватая. «Переключить себя»? Ведь можно было написать просто «переключиться»…

– Не знаю. Это тебе виднее. Есть какие-то интересные кандидатуры для «А»?

– Слишком много. Но ты же вроде больше не работаешь в полиции.

– Нет закона, запрещающего гражданину расследовать преступление.

– Но…

– Возвращаясь к ключу и письму, есть какие-то мысли?

– Эй, ты не можешь у меня ничего требовать.

– Рой, просто скажи мне.

– Честер Акерман. Управляющий партнер-фирмы. Я разговаривал с ним вчера. Он был очень нервным, расстроенным.

– Одного из его юристов засунули в холодильник. Есть от чего расстраиваться.

– Я знаю. Но нутром чувствую: он был напуган сильнее, чем можно ожидать в такой ситуации, если ты понимаешь, о чем я.

– Типа, он боялся за собственную шкуру?

– И я думаю, он о чем-то соврал.

– О чем?

– Не знаю. О чем-то.

– Что ты о нем знаешь?

– Он из Чикаго. Есть семья. Приносит новые контракты тоннами.

– То есть, в общем, ты хочешь сказать, что не знаешь о нем ничего?

– У меня никогда не было причин раскапывать сведения об этом парне.

– Ну, может, теперь у тебя есть причина.

– Ты хочешь, чтобы я шпионил за управляющим партнером? – недоверчиво спросил Рой.

– И за любым другим, если это покажется продуктивным.

– И все это из-за случайного убийства?

– Твою коллегу засунули в холодильник. Думаешь, это никак не связано с твоей конторой?

Рой подобрал свой резиновый мячик и бросил его в корзину. И промахнулся.

– У тебя проблемы с техникой. Убийство по соседству часто дает такой эффект.

Мейс пристроилась на краю стола и, держа салфетку, стала осторожно перелистывать страницу за страницей.

– В списке ваших старых клиентов, случайно, нет никаких серьезных бандитов?

Рой покачал головой.

– Мы не занимаемся уголовщиной. Только контракты.

– Клиенты из бизнеса постоянно встревают в какие-нибудь юридические беды.

– Я же говорил тебе: если речь идет о судебном разбирательстве, мы отдаем работу на субподряд.

– Какой фирме?

– Нескольким, из утвержденного списка.

– Пока особого прогресса не вижу.

– Я тоже, – согласился Рой.

– Сколько ты получаешь?

Его глаза чуть расширились.

– Почему ты все время меня об этом спрашиваешь?

– Потому что ты мне так и не ответил. И нечего сердиться. Это законный вопрос.

– Ладно, больше, чем тебе платит Альтман.

– Насколько больше?

– С бонусами, долей прибыли и компенсациями – почти вдвое.

– Начинающий коп в округе Колумбия недотягивает даже до пятидесяти штук в год.

– Я никогда не утверждал, что жизнь справедлива. Но просто к сведению: работая общественным защитником, я и близко не дотягивал до пятидесяти… – Кингман внимательно смотрел на Мейс. – Так почему тебе важно знать, сколько я зарабатываю?

– У твоей фирмы явно есть деньги, и это мотив для убийства.

– Ладно. Может, я и смогу покопаться кое в чем, а потом вернуться к тебе. Чем ты занята сегодня вечером?

– Ужинаю со старшей сестрой. Но потом я свободна.

– Ты что, никогда не спишь?

– Последние два года – не особо.

Мейс завернула ключ в салфетку и засунула в карман. Рой нервно посмотрел на нее.

– Мне бы не хотелось оказаться под обвинением в сокрытии улик.

– А мне хотелось бы выяснить, что за хрень тут происходит. У меня сдвиг на почве вещей, которые кажутся бессмысленными.

– Мейс, но ты же больше не коп.

– И каждый считает своим долгом напомнить мне об этом, – сказала она и вышла из кабинета.

Глава 29

Мейс сидела на своем байке, а вещдок от расследования убийства прожигал дыру в кармане ее куртки. Она только что совершила уголовное преступление, причем в городе, где главным исполнителем закона была ее сестра.

– Ты идиотка, – бормотала Перри, пока «Дукати» стоял перед светофором. – Тупица. Безответственный кусок дерьма, который не может сообразить, что пора остановиться и сказать: «Нет, не делай этого!»

Она пообещала сестре не делать именно то, что сейчас сделала. Вмешалась в расследование.

Но в тюрьме с ней случилось одно происшествие, о котором не знала даже Бет. Мейс прочитала старую статью об агенте ФБР, которого обвинили в давлении на свидетелей, поддержке главаря бандитов и помощи в перевозке оружия через границы штатов. Агент все время твердил о своей невиновности, заявлял, что его подставили, но без толку. Его судили, признали виновным и размотали ему срок на полную катушку. Выйдя на свободу, он перебрался в другой штат и тайно внедрился в сеть наркоторговцев. Там собрал гору доказательств, постоянно рискуя жизнью, и передал все материалы Бюро, которое устроило грандиозную облаву. Он даже давал показания в суде против главарей сети. СМИ подхватили эту историю, развернули – и получили огромный общественный резонанс.

С чего виновному человеку делать нечто подобное? Должно быть, он невиновен. Очевидно, правосудие допустило ошибку. Общественное давление просочилось к политикам на Капитолийский холм, в результате чего Бюро пошло против собственных правил и восстановило агента в своих рядах, хотя он был осужденным преступником. Мужчина возглавил офис ФБР на Среднем Западе, и его последующая карьера была полна наград и успехов.

Агента звали Фрэнк Келли, и отчаявшаяся Мейс написала ему из тюрьмы и объяснила свою ситуацию. Келли даже приехал в Западную Вирджинию, чтобы повидаться с ней. Он был крупным, солидным мужчиной, явно не признающим никакой чепухи. Фрэнк прочитал материалы по делу Мейс и сказал ей, что верит в ее невиновность. Но, пусть и сочувствуя ей, Келли был прям. «Вы никогда не сможете очистить свое досье. Слишком много препятствий и всякого дерьма по ходу. Даже если вы найдете какие-то свидетельства, доказать свою невиновность в должной степени будет практически невозможно. Всегда найдутся люди, настроенные против вас, люди, которые не захотят вам поверить. Но, выйдя на свободу, вы сможете вновь вернуться в седло. Вы будете полагаться только на свои центы и нервы, не получая никакой поддержки, и поставите все на кон, как это сделал я. Тогда у вас появится шанс очистить свое досье де-факто, в суде общественного мнения. Нет никаких гарантий, – добавил Келли. – И должен сказать вам, что мне крупно повезло. Но так вы сможете хоть немного управлять своей судьбой. У вас хотя бы будет шанс. В противном случае вы больше никогда не станете полицейским».

«Это все, о чем я прошу, – сказала ему тогда Мейс. – Шанс».

Он пожал ей руку и пожелал удачи.

«Все, чего я хочу, – получить шанс снова стать настоящим копом».

Были полицейские, которые считали, что у Мейс привилегированное положение, поскольку она сестра Бет Перри. Однако на самом деле все было наоборот. Бет отошла в сторону, чтобы ее не обвинили в фаворитизме, и вынудила Мейс трудиться вдвое усерднее любого другого на ее месте. Мейс заслужила каждое повышение, каждую благодарность и каждый шрам, скрытые и явные. Она закончила столичную полицейскую академию с несколькими замечаниями, но в целом – с превосходными результатами. Даже те инструкторы, которые ставили ей плохие отметки, про себя считали ее, без преувеличения, лучшим курсантом, которого академия выпускала для столичной полиции со времен… ну со времен выпуска ее старшей сестры, лучшей из своего курса.

В рекордные сроки Мейс из новичка-патрульного стала сержантом, а потом перешла в ОУР, Отдел уголовных расследований, где была назначена в Отделение по расследованию убийств и сексуальных преступлений. Она набила руку на пачках убийств, сексуальных принуждений и таких «холодных» дел, что документы в досье уже посинели не хуже трупов. Она разрабатывала собственные процедуры расследований, и хотя временами получала за это разносы, большинство ее процедур уже вошли в учебные программы курсов полицейской академии по методам расследований преступлений.

За время своей работы Мейс обзавелась друзьями, поскольку была верной и никогда не переводила на других стрелки, даже если они того заслуживали. И врагами, которые останутся до того дня, когда либо она, либо они сдохнут. Но у Мейс были и такие враги, которых можно убедить, что они перед ней в долгу. Вот почему она приехала сюда.

Перри припарковала «Дукати» перед магазином с вычурным красным навесом, над которым красовалось название: «Гражданин Солдат».

«Как мило».

Она распахнула дверь и вошла внутрь.

Вдоль стен тянулись полки, забитые всеми мыслимыми средствами самообороны. В зарешеченных шкафах стояли дробовики, винтовки и прочее оружие, чьи спусковые крючки только и ждали какого-нибудь зудящего пальца. В запертых витринах лежали автоматические и полуавтоматические пистолеты и даже старомодные револьверы.

– Привет, Биндер, – крикнула Мейс мужчине, стоящему в глубине магазина, у кассы. – По-прежнему торгуешь кустарными переделками из AR-пятнадцать без разрешения АТО[26]26
  АТО (англ. ATF, Bureau of Alcohol, Tobacco, Firearms, and Explosives) – Управление по борьбе с незаконным оборотом алкоголя, табака, оружия и взрывчатых веществ.


[Закрыть], да еще и налоги с них не платишь?

Биндер одевался в камуфляжные штаны и черную обтягивающую майку, позволяющую любоваться его раскачанными мышцами груди, бицепсами и дельтами. На ногах были армейские ботинки. Сильно потрепанные, они выглядели вполне настоящими. Мейс знала, что это впечатление не обманывает. Биндер провел немало лет в униформе от Дяди Сэма; правда, потом посидел на гауптвахте и был уволен по приговору суда. Маленькая подработка на стороне, партия неудачного метамфетамина, которая едва не отправила на тот свет двоих пехотинцев, только что пришедших из учебки. Биндер заплетал волосы в огромную копну афрокосичек, и его прическа напоминала ей молодого Майкла Джексона. Все вместе создавало своеобразное впечатление, поскольку мужчина был белокожим, с веснушчатым лицом и ярко-рыжими волосами, тронутыми сединой у корней.

– Впускайте клоунов, – пропела себе под нос Мейс[27]27
  «Впускайте клоунов» (Send in the Clowns) – баллада из мюзикла 70-х годов, ставшая джазовым стандартом. В ней героиня сожалеет о нелепой ситуации, в которой оказалась.


[Закрыть].

Биндер резко обернулся. В одном здоровенном кулаке он сжимал портативный металлоискатель, в другом – армейский складной нож.

– Ничего себе, как ты рад меня видеть, – заметила Мейс.

– Когда, блин, тебя выпустили? – скорее выплюнул, чем произнес Биндер.

– Меня не выпускали. Я сбежала. Хочешь сдать меня и получить награду?

Торговец положил нож на полку в груду других лезвий с прикрепленными ценниками.

– Я занят! – прорычал он. – Знаю, ты больше не коп, так что время запугивать меня прошло.

Мейс невозмутимо порылась в куче ножей на полке и вытащила клинок с двойной деревянной рукояткой. Дернув кистью, выщелкнула шестидюймовое лезвие.

– Эгей, да это же ручная работа, филиппинский балисонг с ударопрочным подшипником… Классная штука. Но вот печалька: их импорт в Штаты запрещен с восьмидесятых.

Биндера не слишком встревожило это сообщение.

– Что, правда?

– И балисонг технически можно считать гравитационным, выкидным или «бабочкой». А все они нелегальны на территории округов Колумбия и Мэриленд, и в Вирджинии продавать их нельзя.

– Кто-то забыл прислать мне меморандум. Скажу своему юристу.

– Ладно, займись. А я пока позвоню начальнику Пятого управления, пусть пришлет кого-нибудь пробежаться по твоему ассортименту. Если ты не против закосить под тетку, могу порекомендовать симпатичное заведение в Западной Вирджинии на ближайшую пару лет… – Она обозрела его лохматую рыжину. – И главное, есть отличная новость – там тебе даже не придется стричься.

Биндер подался к ней.

– Женщина, какого хрена тебе нужно?

– Кое-какое снаряжение. И я заплачу, только не полную цену, потому что я бедная и жадная. – Мейс подняла балисонг и со щелчком закрыла нож. – И в следующий раз, Бин, прячь незаконный хлам в подсобку. Ну чтобы парням из уголовки пришлось хоть немного потрудиться. А то они совсем обленятся.

– Какое снаряжение?

– Мой список начинается с синей УФ-лампы, флуоресцентной краски и контрастных очков. Кстати, дешевое китайское дерьмо меня не порадует. После тюремной еды у меня и так хватает свинца в организме.

– У меня есть хороший комплект за три сотни плюс налоги, – пробурчал Биндер.

– Отлично, беру за пятьдесят.

Широкое лицо мужчины раздулось от гнева, превращая веснушки в гигантские амебы:

– Это обдираловка. Ты знаешь, сколько я плачу за гребаную аренду?

– В тюрьме аренду платить не придется. Но я точно знаю, что козлы из «Арийского братства» неравнодушны к рыжим.

Биндер сдулся так же быстро, как и раздулся.

– Что еще? – угрюмо спросил он.

– Давай-ка посмотрим на все вкусняшки, – мило ответила Перри.

Закончив осмотр, она загрузила свои покупки в большой рюкзак, который Биндеру пришлось выдать ей бесплатно. На ее талии уже был затянут пояс с прочими радостями. Мейс расплатилась и уже шла к двери, когда Биндер крикнул ей вслед:

– Ставлю двадцатку, что через шесть месяцев ты опять будешь в тюрьме.

Она обернулась.

– Ставлю полтинник, что все незаконное барахло в твоем магазине в ближайшие сорок восемь часов конфискует полиция.

Биндер врезал кулаком по прилавку.

– Я думал, мы договорились!

– Не припомню никаких договоров. Я просто упомянула выкидные ножи, и ты дал мне отличную скидку. Я думала, это вроде кодового слова для особых клиентов.

– Ах ты… ты… сука!

– Ты только сейчас это понял, придурок?

Он посмотрел на рюкзак.

– За каким хреном тебе понадобилась вся эта снаряга?

– Знаешь, Бин, я не сижу на скамейке запасных.

– И что это должно значить?

– Два года в аду – и синий[28]28
  Намек на то, что синий – это официальный цвет униформы полиции США.


[Закрыть] вырван из моего сердца, вот что это значит.