Текст книги "Небесное Око"

– Воистину, – согласился старик. – Воистину так. Поглядите, кого я привёл. – Показался Кирен, который, оглянувшись в пол-оборота, произнёс:

– Ступай же. Смелее.

В залу вошёл высокий русоволосый незнакомец с обветренным лицом. Ножны, в которых незнакомец хранил свой меч, казались ещё более ветхими, чем башмаки Дьюранда.

Дьюранд понял, что знамения были ниспосланы не зря.

– Он не утонул.

Где-то под ухом скальд что-то недовольно пробубнил о чудесной балладе, которая теперь катится коту под хвост.

– Он вернулся! – громко произнёс Оссерик, улыбаясь сквозь слезы.

Дьюранд понял, что его мечтам не суждено сбыться. А люди вокруг кричали от радости.

Вскоре во всем баронстве зазвонили колокола.

Дьюранд сидел за молитвой, а потом и за обеденным столом в самом мрачном настроении. В голову не приходило ни единой мысли. Долгие годы он шёл к цели, у него было будущее. Он служил четырнадцать лет – сначала пажом, потом оруженосцем. Он не понаслышке знал, что такое побои, – у него было даже несколько переломов. Однако он всегда знал, что в конце пути его ждёт рыцарство.

Во главе стола под своим гербом сидел барон со старшим сыном. Дьюранд заметил, что его брат бледен как мел. Барон на мгновение встретился глазами с Дьюрандом и отвёл взгляд.

Когда человека вышибают из седла, он, перед тем как попытаться встать, должен немного отлежаться. Потом, когда проходит первый шок, он может сплюнуть грязь, попавшую в рот и, приподнявшись, осмотреться. Дьюранд все это великолепно осознавал. Теперь он должен понять, переживёт ли такой удар. Может, его просто оглушили? Надо хорошенько подумать.

Вначале в голову лез всякий вздор. Он слишком сроднился с мыслью о том, что Грейвенхольм достанется ему. Никаких других владений, которые он мог бы унаследовать, у его отца нет. Четырнадцать лет пошли насмарку. Дьюранд глубоко вздохнул и обратил взгляд на сидевших во главе стола.

Оссерик с сыном расположились между бароном и его супругой. Старик был на седьмом небе от счастья и беспрестанно о чем-то спрашивал русоволосого. Дьюранд обратил внимание на покрытые шрамами руки чужака. Несколько шрамов было и на его лице. Восставший из мёртвых был наёмником.

Дьюранд бросил вопросительный взгляд в сторону могучего торса своего отца и попытался собраться с мыслями. Надо разобраться. В каком положении он сейчас оказался? Ему надо поговорить с отцом, но к нему не подобраться – доброхоты окружили. Дьюранду казалось, что ему в рот сунули кляп.

С чувством смутного беспокойства Дьюранд решил действовать. До отца не добраться, но с братом поговорить он может. Спустя несколько минут он хлопнул Хатчина по плечу. Через некоторое время они стояли на лестнице, ведущей в подвал, вдалеке от шумного пира.

– Владыка Небесный, – в волнении произнёс Хатчин.

Дьюранд почувствовал, как в нем начинает закипать ярость.

– Отец сделал все, что мог, – сказал Хатчин. – Ты видел его лицо, когда он понял, что Хирнан вернулся?

– Кто?

– Его так зовут. Я, признаться, тоже забыл, как его имя. Он был в Манкирии. Служил наёмником, странствовал. И того, что он наскрёб за эти годы, едва хватило на дорогу домой. Он, видать, сражался в целой тысяче битв, – в голосе Хатчина звучали нотки восхищения. – Вот я и предложил это… – добавил он.

Дьюранд уставился на брата:

– Что ты предложил?

– Я думал, что мы можем разделить Коль, после того как отец…

Дьюранд положил ладонь на грудь брату:

– Ты же знаешь, что я никогда тебе этого не позволю.

– Одним словом, я предложил раздел.

– И что же отец тебе ответил?

– Отец сказал, что наш род владеет этими землями со дня Сэрдана Путешественника и что они всегда передавались от отца к сыну. Никто никогда не пытался разделить эти земли, а ведь наш род – один из древнейших в королевстве. Если мы начнём дробить землю, наши внуки получат такие крошечные наделы, что на них нельзя будет и дерева посадить. А вскоре мы растворимся среди собственных же крестьян, словно капля вина в бочке с водой.

Дьюранд сглотнул. Хатчин опустил голову, уставившись в пол.

– Мне кажется, Оссерик слышал наш разговор. Отец говорил довольно громко.

Дьюранд толкнул брата, Хатчин ответил. Ярость, быстро вспыхнув, также быстро улеглась.

Дьюранд со всей силы стукнул кулаком по стене.

– Я ни о чем не прошу. Отцу не о чем волноваться.

– Царица Небесная, Дьюранд, это я волнуюсь. Я же думал, что все решено и что ты унаследуешь владения Оссерика.

– Все так думали, – ответил Дьюранд. Необходимо помнить о том, что главное – не паниковать. Надо собраться и понять, насколько сильный удар ему нанесло появление сына Оссерика. – Я хочу поговорить с отцом.

Дьюранд повернулся и прошёл в зал, краем глаза заметив, как по лицу брата скользнула тень сочувствия. Трон отца пустовал.

– Где барон? – Дьюранд схватил слугу за рукав.

– В своих покоях, милорд. – Дьюранд отпустил слугу и, взбежав по ступенькам, остановился у двери из чёрного дуба, наполированной воском. Дьюранд уже взялся за ручку, когда из-за двери до него донеслись голоса:

– Они грабители. Наёмники, – прозвучал голос барона.

– Это единственная возможность, которая у него осталась, – отозвался Кирен. – Он станет странствующим рыцарем, и то не зависит от вашего желания. У него нет своих земель.

– Да он вообще ещё не рыцарь!

Дьюранду следовало бы войти, но был не в силах сделать и шага.

– Странствующие рыцари, – с презрением произнёс барон. – Что за гордое название! Но кто они? Свиньи, сгрудившиеся у корыта. Они либо режут друг другу глотки в кабаках да публичных домах, либо сражаются за тех, у кого серебра побольше.

– Есть немало благородных лордов, которые не откажутся от лишнего меча. Что же ещё нам делать с мальчиком? Я не могу вечно таскать его с собой.

Дьюранд уставился в дубовую дверь:

– Владыка Небесный, да лучше бы он вообще умер. Настоящий мужчина сражается за дом, за свою землю, за сюзерена, а не за горсть монет. В государстве волнения. Кое-кто до сих пор поговаривает, что старого короля Карломунда убили. Кто знает, что принесёт следующий год? А турниры? Патриархи считают, что если рыцарь сразит своего противника во славу чести, он совершит убийство. Ни за что! А выкуп? Это то же самое убийство за деньги. Странствующих рыцарей ведёт по жизни жадность и гордыня. Душа моего сына никогда не попадёт в лапы Дьяволу!

– Барон, я взываю к вашему благоразумию. Судьба улыбнулась юноше, а она улыбается немногим. Возьмём, к примеру, сыновей священников и батраков, живущих на ваших землях. Какое будущее их ждёт? А ваш сын сможет проложить себе дорогу.

Повисла такая гробовая тишина, что Дьюранд услышал собственное хриплое дыхание.

– Нельзя забывать, – заявил Кирен, – что у него нет титула. Он должен брать, что дают.

– Он провёл у герцога столько лет… И все ради чего? Ради того, чтобы сражаться со всякой голытьбой? – проронил отец. – Лучше бы ему вообще не появляться на свет. Он должен был стать настоящим рыцарем, со своим гербом, титулом и леном. Он должен был стать лордом.

Как только до Дьюранда стал доходить смысл сказанного отцом, дверь распахнулась и на пороге появился сэр Кирен – рыжие волосы, подёрнутые сединой, были взлохмачены.

– Прости, – произнёс Кирен после долгого молчания.

Дьюранда охватило страстное желание вцепиться в этого маленького человечка мёртвой хваткой, но у него едва достало сил пошевелить руками. Не проронив ни слова, Дьюранд шагнул в покои отца.

В комнате было темно, окна закрыты ставнями. Дьюранд стоял на пороге, не в состоянии что-либо разглядеть.

Наконец из темноты донёсся голос отца:

– Дьюранд. Проходи.

Постепенно глаза привыкли к сумраку и Дьюранд смог различить очертания фигуры отца, озарённой тусклым светом углей, тлеющих в камине. Тоненькие лучики света просачивались сквозь притворённые ставни, играя на кольцах, украшавших пальцы отца, и на клинке, что был у него на поясе.

– Что у тебя с рукой, сын мой?

Дьюранд кинул взгляд на кулак, перемазанный кровью. Видимо, он разбил его, в ярости ударив о стену.

– Ничего, отец.

– Говорил с Хатчином…

Дьюранд опустил голову.

– Что же он тебе сказал?

– Вполне достаточно.

– Раздела наследства не будет.

Дьюранд сглотнул. Отец тяжело поднялся со стула и подошёл к камину. Искорки света весело играли на кольцах и мече.

– Всегда можно найти выход, – быстро сказал Дьюранд. – Может быть, где-нибудь есть место…

– А что мне делать с тем, кто это место занимает? – фыркнул барон. – Я сюзерен четырех лордов и дюжины рыцарей. Каждый из них принёс мне присягу, поклявшись Отцом Небесным. Знай я заранее, что тебе ничего не достанется, я бы сделал тебя священником.

– Из меня никудышный священник.

– Это точно. Спорить не буду. – Отец был наслышан о «подвигах» сына при дворе герцога, о фингалах и разбитых губах. Сразу же после приезда в Акконель Дьюранд начал ввязывался в драки и потасовки.

Дьюранд увидел, как глаза отца сверкнули.

– Если я должен испытать силу своего меча…

– И погубить свою душу? Ты этого хочешь? Один твой характер чего стоит! Если мои молитвы достигнут небес, Всевышний до завтрашнего рассвета даст мне знак, и я буду знать, что с тобой делать. Ты мой сын. И не смей позволять другим доводить тебя до такого состояния, что ты снова будешь готов разбить в кровь кулаки. Иначе я тебя наизнанку выверну. Ты меня понял?

– Да, отец, – выдавил Дьюранд.

Барон махнул рукой, показывая, что разговор закончен, и Дьюранд вышел.

В трапезной Дьюранд увидел, как сын Оссерика внимательно слушает рассказы рыцарей, время от времени кивая головой. Дьюранду подумалось, что любая история из жизни Хирнана заставит кровь местных рыцарей стыть в жилах. Ладонь левой руки коснулась латунной головки рукояти меча. Очень хотелось выхватить клинок и броситься на чужака, занявшего его место. Этот мимолётный порыв смутил Дьюранда.

Темнело. Большую часть вещей Дьюранда свалили в кладовую, где лежала груда инструментов. Быстрым шагом миновав зал, Дьюранд направился именно туда. Он рывком распахнул дверь, и свет упал на щит с изображением герба его отца. Рядом лежала лопата. В приступе ярости Дьюранд схватил щит и изо всей силы швырнул его в дальний угол кладовой.

Хирнан получил все, а он останется ни с чем. Как все просто! Надо собраться. Хватит барахтаться в грязи!

Он собрал походную постель (она была все ещё влажной), взял смену одежды и тяжёлый узел, в который были завёрнуты его доспехи.

– Тебя, похоже, одолела хандра. Решил сбежать? – Дьюранд замер, услышал за спиной голос Кирена.

Слухи по замку расползались быстро.

– Я ни от кого не бегу.

– Вот как, – сэр Кирен провёл рукой по подбородку. Его синие глаза ярко сверкнули. – Да, ты прав. Ты просто уезжаешь. В спешке. Совсем другое дело.

– Слушайте, вы… – Дьюранд замолчал, найдя в себе силы удержать готовые сорваться с губ слова. – Нет, сэр Кирен. Я не могу. По крайней мере, сейчас.

– Теперь мне придётся быть внимательнее. – Кирен кивнул на щит Дьюранда, покрытый вмятинами. – Если мне удастся найти священника, я попрошу его истолковать знамения, явленные нам здесь. Мне не под силу сделать это самому. Говорят, что у Огненного залива живёт свирепый Ротгар, который может предсказывать будущее по костям – по трещинам на лопатках. Думаю, он многое способен увидеть.

– Сэр Кирен… – Силы Небес и на этот раз уберегли Дьюранда от резкого ответа. – Я должен ехать.

– Будут говорить, что ты сбежал, – тихо произнёс Кирен. – Ты мог бы подождать решения барона. Быть может, ты станешь самым богатым вольным земледельцем в Аттии.

– Я воин. Я не разбираюсь в свиньях, овцах и зерне.

– Дьюранд, пойми, в королевстве волнения. Кое-кто считает, нынешние беды – знак того, что король захватил престол силой. Налоги растут, народ голодает. Слабый король в такие времена, по мнению некоторых, просто опасен. По дорогам бродят привидения.

– Сэр Кирен, судьба даёт мне шанс, и я должен им воспользоваться, – ответил Дьюранд. Он взял свои вещи и направился через двор к конюшням. Пока он собирался, Небесное Око уже почти исчезло за горизонтом, и отроги гор погрузились во тьму. Дьюранд прошёл через комнату, где хранилась упряжь, и шагнул в сложенную из камня конюшню. На него испуганно уставились два мальчика-грума, словно вошедший был людоедом, спустившимся к ним с гор.

– Все в порядке, – сказал Дьюранд, однако испуганное выражение так и не исчезло с их лиц. – Мне нужен мой конь. Брэг. Он в стойле.

– Да, милорд. Мы его сейчас же выведем, – грумы смотрели на него затравленно, как кролики.

– О седле не волнуйтесь. Я его сам найду, – Дьюранд повернулся и шагнул в помещение, где хранилась упряжь, шаря взглядом по рядам сёдел.

Со двора донёсся шум.

– Тук.

Он замер. Дверь во двор была широко открыта, и Дьюранд увидел фигуру в сером плаще, стоявшую у колодца. В руках у человека был посох толщиной с запястье с очень необычным навершием. Верх посоха, вырезанного из сучковатого дерева, раздваивался, образуя подобие вилки. Оба зубца были загнуты вниз, причём один зубец был короче другого. Казалось, человек, пройдя долгий путь, только что остановился. Отделанный железом конец посоха упирался в каменные плиты.

– Тук.

Сжав зубы, Дьюранд шагнул из темноты, потянув из ножен меч. Человек не сдвинулся с места. Широкая шляпа пилигрима скрывала черты его лица.

Выдохнув облачко пара, Дьюранд уставился на незнакомца. Вдруг человек сорвался с места и одним прыжком сиганул в колодец.

Дьюранд обмер от потрясения. На него неожиданно нахлынули воспоминания из детства: вниз колодца вела лестница – череда скользких ступенек, витками спускающихся прямо к воде.

Скрепя сердце, Дьюранд кинулся к чернеющему провалу колодца. Он увидел шляпу незнакомца двумя пролётами ниже. Дьюранд двинулся во тьму, ориентируясь на звук шагов, шаря руками по каменным стенам. Он чувствовал, как скользят ступени под его кожаными башмаками. Внезапно ноги потеряли опору. Раздался громкий всплеск. Перед тем как погрузится в ледяную воду, Дьюранд сильно ударился локтем о камень. Тьма сомкнулась над ним. В то же мгновение кто-то вцепился ему в воротник и потянул из воды наверх. Кашляя и выплёвывая воду, Дьюранд произнёс:

– Черт! Что произошло?

– Ты упал.

Справившись с очередным приступом кашля, Дьюранд вцепился мокрыми пальцами в каменную кладку и попытался встать.

– Дьявол!

– Думай, кого призываешь.

Дьюранд замотал головой, откидывая с глаз мокрые пряди волос.

– Надоел ты мне со своим посохом, – выдавил он из себя.

Привыкнув к полумраку, он заметил, что незнакомец выше на целый фут самого высокого человека, которого Дьюранд видел за свою жизнь. Незнакомец заполнял собой пространство колодца, подобно дереву.

Человек улыбался. Резким движением он опустил свой посох в воду – ни единого всплеска, зато от воды стало исходить оранжевое сияние, которое, казалось, шло из самого сердца земли.

– Царица Небесная, – выдохнул Дьюранд.

Сияние, исходящее из воды, осветило плащ незнакомца и посох, который он сжимал в своих руках. Дьюранд увидел частокол острых, как сапожные гвозди, зубов, лицо незнакомца, обрамлённое бородой, и маленькие глазки – один глаз был чёрным, как ночь, другой сверкал белым, словно серебро.

– Так-то лучше, – громыхнул незнакомец.

Дьюранду понадобилось немало времени, чтобы привыкнуть к облику создания, стоявшего перед ним.

– Ты кто? – выдавил Дьюранд сквозь сжатые зубы.

– Я – Странник.

Дьюранд собрался с духом и поднял взгляд на незнакомца, посмотрев ему прямо в сверкающие глаза:

– Что? – Дьюранд не верил своим ушам.

– Князь Небесный. Дух. Владыка Дорог. Хранитель Перепутья. Странник.

– Ты просто волшебник, – сказал Дьюранд, хотя понимал, что его собеседник не дышит.

Гулким эхом отозвался колодец на смех незнакомца.

– Этот мир – сон моего брата, чьё Око ты видишь каждый день на небесном своде. Вы же не зовёте моего брата волшебником?

– Этот мир – сон Создателя, Молчаливого Государя Небесного? – Дьюранд обращал взгляд к его тёплому Оку каждый раз, когда по утрам произносил благодарственную молитву. Дьюранд услышал, как незнакомец скрипнул зубами.

– Ты безумец, – выдавил из себя Дьюранд.

– Нет.

– Тогда безумец – я!

Незнакомец резко повернул голову, отчего на мгновение стал похож на птицу. Его крошечные глазки сверкнули:

– Нет.

– Властитель Небесный!

– Нет и ещё раз нет, – резко оборвал Дьюранда незнакомец. – Как же я скучаю по тем временам, когда эта земля принадлежала Старым Богам, а мой Брат и его дети ещё не воссияли ярким светом в этом мире, – незнакомец изогнул бровь. – Представь море… нет, океан, в котором каждая капля воды существует по отдельности, не смешиваясь с другими каплями, – рука незнакомца отечески коснулась головы Дьюранда. – Точно так же и человеческая память. Вы, люди, забывчивы. Я более чем волшебник, поскольку я не был никем рождён.

Дьюранд посмотрел на воду и снова перевёл взгляд на незнакомца и его посох:

– Зачем ты пришёл за мной?

– Это не я пришёл, а ты. Я часто бываю не перепутьях, Дьюранд из Коль, – он провёл пальцем по изгибу посоха.

Дьюранд почувствовал, как промокшая насквозь одежда отбирает у него остатки тепла. Локоть саднил, лёгкие болели.

– Чего ты от меня хочешь?

– Ты – путник, – произнёс незнакомец.

– Путник?…

– Ты не понимаешь. Вы, малыши, снитесь моему Брату… и не важно, что настанет день и вы уйдёте из этого сна, – незнакомец обратил взгляд вверх. – В юности я был скитальцем и бродил по дорогам мироздания, сотворённого моим Братом. Я видел, как духи старого мира охотились за духами нового, однако ничего не мог поделать. Я был далеко – подле Брата. А сейчас я близко. И все же я должен проявлять осторожность. Тихо, а не то услышит Нечистый.

Незнакомец поморщился.

– Вы, люди, странные существа. Я понял, что мне будут внимать лишь заблудшие, – глаза незнакомца сверкали подобно молниям. Дьюранд чувствовал невообразимую всеподавляющую мощь Странника, подобно гигантскому молоту, опускающемуся на наковальню Мироздания. Создание уставилось на Дьюранда:

– Ты путник, сбившийся с пути. Ты заблудший.

Дьюранд не знал, что на это ответить.

– Кем я стану? – севшим голосом спросил наконец Дьюранд.

– Это вопрос.

Незнакомец повернулся к воде, от которой исходило сияние. На секунду тень от шляпы скрыла жуткие черты его лица. Сияние, казалось, тянуло незнакомца вниз.

– Там глубоко? – услышал Дьюранд свой голос. Пустые бездонные глаза уставились на Дьюранда.

– Он был стар уже в те времена, когда Крейдел впервые взялся за плуг и положил начало истории твоего народа. Колодец восходит ко временам Древних Богов.

Это было больше двадцати веков назад, даже двадцати трех. Путник говорил о временах воистину немыслимой древности.

– Там, внизу, – молвил незнакомец, – кости, драгоценности, мечи и бронзовые щиты вождей кланов, останки агнцев, принесённых в жертву своенравным богам. Вот что скрывает колодец. Путник вновь опустил посох в воду, отозвавшуюся мелодичным звоном. Затем он повернулся к Дьюранду.

– Что ты хотел спросить?

Дьюранд сжал зубы и посмотрел в глаза незнакомца.

– Найду ли я себе место?

Странник ничего не ответил. Он не сводил взгляда с лица Дьюранда, словно ждал чего-то.

– Ждёт ли меня успех? Я… Какой смысл бороться, если…

Странник, не отрываясь, смотрел на него, и неожиданно Дьюранд ощутил приступ беспокойства. Зачем он задаёт эти вопросы? Неужели он действительно хочет получить на них ответ? Что он будет делать, если ответ незнакомца будет неутешительным? Дьюранд попытался убедить себя в том, что ответ на вопросы совершенно не важен и что, когда он предстанет у райских врат, его обязательно пропустят как праведника. Странник ждал.

– Стану ли я… – начал Дьюранд и запнулся. Совершенно ясно, что на некоторые вопросы Странник не мог или не хотел отвечать. Надо подумать. Захочет ли женщина выходить замуж за бродягу, у которого нет ни гроша за душой?

– Будет ли у меня семья? – спросил он.

На этот вопрос Путник медленно кивнул. Он повернулся к воде и протянул над ней посох. Снова из-под воды вспыхнул яркий свет, заиграв на колеблющейся волнами поверхности.

– Там, внизу, – ответы, – сказал Странник. – Ответы на многие вопросы.

Дьюранд глянул в глубину. Внизу ветвился какой-то узор, становясь все яснее и яснее.

– Да, теперь я вижу, о чем ты мечтаешь, – незнакомец казался потрясённым. Он раскрыл рот, из которого выплыло облачко пара, порхнувшее вверх словно дымок курящегося фимиама. – Тебя ждёт успех.

– А как насчёт всего остального?

– Да, – сердито буркнул под нос незнакомец. – Скоро ты встретишь красавицу.

Он извлёк из воды посох. Сухие пальцы с тихим шелестом скользнули по дереву.

– Это правда?

– Да.

– Точно? – Дьюранд решил не отступать.

– Да.

Незнакомец ссутулился. Его движения стали медленными, словно он почувствовал груз всех прожитых лет, вспомнил эпохи, которые сменяли одна другую перед его взором. Он снова поднял посох и глянул на Дьюранда. В тот момент Дьюранд не смог различить выражение его лица.

– Твой путь будет нелёгким.

Странник резко опустил посох в воду. Свет погас и незнакомец пропал.