Текст книги "Свидание с судьбой"

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Несколько часов спустя, закончив отмывать окна и протирать мебель на кухне, Вэл устало опустилась в кресло. Сбросив обувь и поджав под себя ноги, она с наслаждением пила прохладный ананасовый сок.

Старый зеленый холодильник, похоже, стоял здесь еще со времен шестидесятых. От него было много шума, бока украшали многочисленные следы ржавчины, но, по крайней мере, теперь он был чистый снаружи и внутри. И хотя модель несколько устарела, ну и что?

Мариан сдержала свое обещание, и телефон в доме должны были подключить в ближайшее время, что, конечно же, будет большим облегчением и избавит Вэл от массы забот. Ей приходилось выходить на улицу со своим мобильником и стоять рядом с дорогой, чтобы получить хотя бы отдаленное напоминание сигнала. Сегодня она уже сможет подключить ноутбук, проверить электронную почту и просмотреть газеты Гринвича.

Когда с этим будет покончено, ей стоит поскорее начать составлять резюме. К сожалению, единственная работа, в которой у нее имелся опыт, оплачивалась не столько деньгами, сколько удовлетворением, которое получала от нее Вэл.

– Ха, богатые тоже начинают плакать, – проговорила она скорбным голосом.

Интересно, много ли запросит частный детектив за расследование дела ее отца? Впрочем, любая сумма казалась Вэл слишком высокой в ее нынешнем положении. Кроме того, даже если бы ей удалось нанять следователя, она сомневалась, можно ли доверить ему личные документы отца. Существует ли какой-то этический кодекс, который гласит, что частный сыщик обязан пускать в ход абсолютно все улики, которые он обнаружит?

– Отец, я ничего в этом не смыслю, ты должен мне дать хоть какой-то знак, – прошептала она.

Уилл Джордан, возможно, все еще находится под следствием, но у Вэл было чувство, что он собирается всю вину свалить на Фрэнка Боннарда. Почему бы и нет? Ее отец больше не мог себя защитить.

С каждым днем Вэл все сильнее ощущала свою беспомощность. Все чаще она молила Всевышнего, чтобы ей повезло, и она нашла бы улики, доказывающие невиновность отца.

Допив сок, она вытерла слезы, запачканной рукой и отправилась посмотреть, кто только что въехал во двор. Мариан говорила, что заглянет, когда отправится забирать дочку из детского сада. Все еще моргая, Вэл старательно вглядывалась в окно, которое теперь блистало чистотой. А может, это приехали подключать телефон?

Это была не Мариан. Транспортное средство, которое только что притормозило, не походило и на машину рабочих. Это была даже не машина, а хлам, странная конфигурация из плохо подходящих друг к другу деталей. А что касается водителя…

Где она могла его видеть? Что-то было знакомое в этих густых, выгоревших на солнце волосах, в этих угловатых чертах и широких плечах. Взгляд Вэл опустился ниже, к узким бедрам и длинным ногам, которые казались удивительно сильными даже в свободных джинсах. Он был тем, кого принято называть красавчиком, мачо… От него исходила мощная волна сексуальности. И внезапный жар, нахлынувший на нее, шел, конечно же, не от обогревателя.

Мужчина остановился на тропинке, ведущей к дому, и принялся молча разглядывать объявление об аренде, которое она забыла снять. Расставив ноги, он щурился на солнце, внимательно изучая фасад ее дома. Вэл было знакомо не только его лицо, но также и эта поза – ноги врозь, руки засунуты в карманы, большие пальцы торчат наружу.

Так где же она его видела? На почте? В продовольственном магазине? На рынке?

Вэл мучительно напрягала память, но все попытки оказались тщетны. Ей было трудно вспомнить даже, завтракала ли она сегодня утром и из чего этот завтрак состоял.

Ах да, бутерброд с арахисовым маслом и чай.

Даже нелепая машина была ей знакома, хотя машины не были ее слабостью. У Вэл был автомобиль, – который отец подарил ей на двадцатишестилетние, но две недели назад она его продала, получив при этом неплохую сумму наличными, после чего купила подержанную машину, устраивавшую ее во всех отношениях.

С другой стороны, не так уж часто можно встретить «опель» ржаво-коричневого цвета, который только что собрали по частям явно нетрезвые механики.

Вэл отошла от окна, не желая, чтобы ее заметили. Последний раз, когда она испытывала такое чувство смущения и юношеской стыдливости, ей было пятнадцать лет. Поспорив с подругами, она пригласила на танец семнадцатилетнего юношу, и ее чуть было не стошнило от страха, когда тот согласился.

Незнакомец продолжал осматривать дом – неровные ставни, покосившуюся крышу и почерневшее от старости крыльцо. Он как будто бы прикидывал, как лучше все это отремонтировать.

И вдруг Вэл осенило. Это, должно быть, рабочий, которого обещала найти для нее Мариан. Конечно! Вот откуда его интерес к дому. Он должен все внимательно изучить и прикинуть, сколько возьмет с хозяйки за работу. Только бы не заломил большую цену! – подумала Вэл.

– Я уверена, что смогу вам помочь сдать часть дома, как только его приведут в порядок, – сказала ей Мариан. – На рынке жилья цены растут даже на старые домики. Беда в том, что бывшие жильцы, снимавшие дом, ничего не ремонтировали, поэтому вам придется вложить в него какую-то часть денег, прежде чем вы начнете сдавать его. Послушайте, я пообзваниваю своих знакомых и спрошу, кто вам может сделать самый необходимый ремонт.

Вздохнув, Вэл молча кивнула. Значит, ей нужно тратить деньги, которых у нее нет. И все для того, чтобы заработать деньги, в которых она так отчаянно нуждается. Такой вот парадокс…

В дверь постучали. Вэл с трудом перевела дыхание. Я, правда, не могу позволить себе ремонт, но как ты мне нужен, прекрасный незнакомец!

Нужен?

– Даже не думай об этом, женщина! – пробормотала она вслух и открыла дверь.

Его пиджак был расстегнут, обнажая свободный серый свитер. В такой одежде мужчина выглядел необыкновенно привлекательно. По сравнению с этим красавчиком ее бывший жених сильно проигрывал.

– Да? – произнесла, наконец, Вэл.

– Мисс Боннард?

На мгновение она испугалась, что он знал, как ее зовут, но быстро взяла себя в руки. Ну конечно, Мариан сообщила ему.

Вэл кивнула. Почему-то ей казалось, что у него должен быть протяжный южный выговор, но она ошиблась.

– Если вы пойдете за мной, я вам покажу, что нужно сделать в первую очередь. – Все нужно было делать в первую очередь. Мысленно Вэл старалась определить фронт работ и хотя бы примерную сумму денег, на которую она может рассчитывать.

Вместо того чтобы принять приглашение и последовать за ней, высокий незнакомец вошел в дом и с любопытством огляделся вокруг, заставляя Вэл еще раз осознать всю убогость ее жилища.

– Ну, хорошо, давайте начнем с душа, – вздохнула она и повела его по коридору. – Вода еле бежит, когда я его включаю, а потом жду целую вечность, пока вода уйдет. Вы же умеете чинить сантехнику, не правда ли?

– Как вам сказать… Лицензии у меня нет, но кое в чем я разбираюсь.

– Мисс Куваки вам, возможно, сообщила, что я собираюсь сдавать одну из комнат. – Вэл не думала об этом серьезно, но она потратила слишком много денег на моющие средства. Да, небольшой доход ей бы не повредил. – Ну, так вот, после душа надо будет заняться этой комнатой.

Затем на очереди нагреватель горячей воды и окна, прикидывала она про себя. Может быть, крыша. Совсем не обязательно менять ее, можно наложить заплатки. С тех пор как Вэл поселилась в доме, дождя не было, но ей отнюдь не хотелось проснуться однажды утром в холодной мокрой постели: недавно она заметила несколько подозрительных пятен на потолке.

– Мне нужно взять инструменты.

– Ах да, конечно. Я имею в виду, не обязательно делать это сегодня, хотя…

Он улыбнулся и кивнул.

Вэл зачарованно смотрела на его рот, но усилием воли все же заставила себя вернуться к реальности. Задняя часть дома была ледяной. Ей нужен был этот человек для практических целей. Меньше всего Вэл хотелось спугнуть его до того момента, как он согласится взяться за работу.

Взглянув на ванную, он обратил все свое внимание на крошечную спальню, примыкающую к ней. Вэл тоже осмотрела спальню, стараясь увидеть ее глазами незнакомца. Матрац явно нужно выбросить, но в данный момент у нее не было возможности купить новый. Мебель старая, но не настолько, чтобы гордо именоваться антиквариатом.

Она покачала головой. Сначала починки, потом косметический ремонт, и уж после всего этого покупка мебели. Если, конечно, останутся деньги.

– Я могла бы принести обогреватели со второго этажа и оставить их здесь, пока вы работаете. Да, кстати, вы что-нибудь понимаете в обогревателях?

– Я знаю только то, что они абсолютно неэкономичны.

Девушка вздохнула.

– Да, вы правы. В передней комнате есть масляный обогреватель, но от него не так уж много пользы. Однако какое-то тепло они все-таки дают. Интересно, как людям удавалось без них обходиться раньше?

– Они пользовались печками. Кроме того, существуют камины, пуховые одеяла. – Он неожиданно усмехнулся, и ей показалось, что в комнате стало светлее, как будто бы солнце внезапно вынырнуло из-за туч.

Вэл моргнула и сказала:

– Да, в этом доме есть два камина, но оба уже очень давно не использовались. Мне кажется, мыши погрызли провода у одного из обогревателей, вы могли бы взглянуть, можно ли их починить. – Она помедлила, приложив палец к нижней губе, размышляя о том, какие услуги этого красавца она может себе позволить. Прекрати, даже не думай об этом.

– Сколько? – спросил он, пристально глядя на нее. Его глаза были цвета виски.

– Чтобы… э… сделать работу? Думаю, это зависит от того, что нужно сделать в первую очередь. Я даже не знаю, сколько вы берете в час.

На его лице мелькнуло какое-то странное выражение, но Вэл даже не пыталась его разгадать.

– Я имею в виду, сколько вы хотите за комнату? Каковы ваши условия? – усмехнулся он.

Если бы поблизости был стул, Вэл рухнула бы на него. Но железная кровать и стул на трех ножках стояли сравнительно далеко, поэтому она облокотилась на дверь и уставилась на мужчину, открыв рот, словно щенок, ожидающий, когда его покормят.

– Как и везде, полагаю, – наконец пролепетала Вэл.

Признаться, она понятия не имела, какая здесь арендная плата. В разных уголках страны она, вероятно, разная. Однако это можно выяснить позже.

– Привилегии на кухне?

Господи, конечно, если мужчина умеет готовить, Вэл могла бы даже приплачивать ему за это. Она больше не могла позволить себе питаться в ресторанах, а бутерброды ей до ужаса надоели.

– Это можно обсудить, – холодно сказала она.

Он кивнул, последний раз оглядел дом, повернулся и пошел к двери.

– Вы уходите? – Она поспешила за ним, готовая умолять его остаться.

– Я за инструментами. Вернусь через час.

– Инструменты? Точно. Как насчет… то есть сколько…

У двери он оглянулся.

– Неделя проживания в обмен на сантехнические работы. А также небольшой ремонт.

Вэл вышла с ним на улицу.

– А это включает ремонт водонагревателя и проверку крыши? – спросила она у него.

Вместо ответа мужчина поднял руку вверх, потом нырнул в машину и свернул на узкую улицу.

Вэл постояла несколько минут, съежившись от холода и размышляя о том, что только что произошло. Неужели она нашла себе мастера?

Неужели сдала в аренду дальнюю комнату?

Неужели ее небесный ангел-хранитель сжалился над ней и взмахнул своей волшебной палочкой?

Ну конечно, этот незнакомец – не принц на белом коне, а впрочем, почему она так решила? Он вполне может оказаться гораздо лучше любого принца.

Слишком взволнованная, чтобы снова приняться за работу, Вэл раздумывала над тем, что ее мастер может и не вернуться. Господи, какая же она рассеянная! Даже не спросила, как его зовут, а позвонить Мариан и признаться, что она наняла человека, не узнав его имени, Вэл стеснялась.

Где была ее голова? Можно подумать, что она не разбирается в том, как нужно нанимать людей. А ведь раньше в этом заключалась часть ее обязанностей – следить за тем, чтобы проблемные личности не создавали неприятности.

Ладно, еще не все потеряно. Когда он вернется, она заставит его подписать договор, главным условием которого будет аренда в обмен на работу с возможными кухонными привилегиями. Она также попросит рекомендации… Хорошо бы узнать, какие здесь правила относительно арендаторов и квартиросъемщиков. Наверняка они тоже отличаются в этих местах от общепринятых. Как и все остальное. Это же надо такое придумать – ехать на почту, чтобы забрать письма! Добро пожаловать в реальный мир, деточка. Так называл ее бывший жених Трипп. Деточка. Она терпеть этого не могла, и он знал об этом, потому и продолжал ее так называть. Ему нравилось заводить Вэл. Чем больше он старался, тем решительнее она не хотела заводиться. Эта была игра, в которую они играли, игра, которую Вэл ненавидела.

Дрожа от холода, она пошла к обогревателю. Жаль, что Трипп не мог видеть ее сейчас… Думая о возможности надеть еще что-нибудь теплое поверх свитера из кашемира и шерстяного кардигана, Вэл мечтательно представляла себе теплую ванную с ароматной солью, которую она так любила принимать раньше. Поскольку это были всего лишь мечты, она могла также представить себе симфонию Сибелиуса, нежно звучащую где-то вдалеке, мягкий приглушенный свет и лежащие на специальной батарее мохнатые банные полотенца.

Тряхнув головой, Вэл вернулась к реальности. Взяла ручку, блокнот, адресную книгу и марки, потом присела за журнальный столик, решив послать знакомым и друзьям свой новый адрес. Она заранее составила список с именами и фамилиями.

Первое же имя в списке вызвало у нее гримасу. Эйлс Тимоти, больше известный как Трипп. Йельский университет, тридцать два года, младший партнер в юридической фирме своего отца. Придурок, который подарил ей бриллиантовое кольцо в два карата в честь их помолвки полгода назад и забрал его меньше чем через неделю после того, как разразился скандал.

Прости, деточка! Она вычеркнула его имя из списка. Следующим на очереди был ее зубной врач. Нет смысла давать ему знать, где она теперь живет. Едва ли она увидит его в ближайшее время. К счастью, у нее все в порядке с зубами. Трое ее близких подруг – Фелисити, Сэнди и Мелани – стали избегать общения с ней после этого злополучного скандала. Для них арест, а потом и смерть Фрэнка Боннарда стали почти таким же ударом, как и для самой Вэл. К тому моменту, когда они попытались снова наладить с ней отношения, было слишком поздно. Онемевшая от горя и все еще пребывавшая в шоке от их предательства, Вэл так и не перезвонила им.

Сейчас она решила послать подругам письмо с ее новым адресом. Если же они не ответят, Вэл не станет огорчаться. Едва ли им опять придется быть в одной компании.

– И знаете что? – пробормотала она, уставившись на старый календарь с изображением маяка, висевший на противоположной стене. – Мне абсолютно на вас наплевать.

Вэл прошлась по всему списку, прежде чем отправиться на кухню в поисках чего-нибудь съестного. Выбор был невелик – бутерброды с арахисовым маслом или сыром и кусочек пиццы. Нужно как можно скорее найти работу. Голодание – не для нее, а попрошайничать она не умела.

А незнакомец все не возвращался. Он сказал, что хочет забрать инструменты, но как далеко ему нужно было ехать?

Выйдя из хозяйственного магазина, Мак бросил только что купленные инструменты на заднее сиденье своего «лендкрузера». Хотел зайти в кафе перекусить, но передумал. Поесть можно после – того, как он съедет из мотеля и перевезет свои вещи в Лисичкину норку.

Интересно все-таки, как судьба играет людьми. Мак рассчитывал устроить случайное знакомство с Вэл Боннард через день, а до этого момента собрать любые крохи информации, которые могли ему помочь. Но все получилось совсем иначе.

Что-то подсказывало Маку, что его ждет много сюрпризов. Леди оказалась не совсем той, которую он ожидал увидеть. Либо она была чертовски хорошей актрисой. Мак пока еще сомневался, к какому типу относилась мисс Боннард, но она определенно была игроком. Иначе и быть не может. Поначалу отсутствие косметики и пятна грязи на лице заставили его на минуту усомниться в собственных выводах, но, как только он вышел из дома и поехал за инструментами, холодная логика снова взяла свое.

Последний раз он ее видел в тот день, когда отвозил Уиллу солнечные очки. На ней были светлые льняные брюки, голубая футболка и зеленый льняной блейзер. Голову украшал роскошный конский хвост, из которого во все стороны торчали черепаховые гребни.

Сегодняшняя версия – испачканное лицо и растрепанные волосы – привела его в замешательство. Всегда открытый для вызовов судьбы, Мак сказал себе, что ему придется многое выяснить, начиная с того, почему богатая наследница живет в этой дыре вместо того, чтобы наслаждаться солнечными пляжами и прохладительными напитками на каком-нибудь фешенебельном курорте. Первое, что приходит в голову, – это то, что мисс Боннард притворяется бедной, если вдруг кто-то захочет ее уличить. Хотя Вэл не афишировала свои планы, она и не прилагала особых усилий, чтобы замести следы.

Мак не думал, что так быстро попадет к ней в дом, но, как только он увидел объявление о том, что часть дома сдается, у него начал созревать план. Возможность сыграть роль мастера была большим плюсом, но ему придется придумывать объяснения, когда на пороге внезапно появится настоящий рабочий.

На этот раз Мак вошел в дом через заднюю дверь, громко назвав хозяйку по имени, чтобы она не испугалась.

– Вы вернулись. Прекрасно! – воскликнула она, появившись в коридоре со свертками бумажных полотенец в руке. – Я боялась, что вы передумаете. Прежде чем вы начнете, не могли бы вы мне помочь отодвинуть холодильник?

Когда Мак отправился за инструментами, большую часть которых он забыл в Мистике, Вэл хотела было переодеться, чтобы принять более опрятный вид, но она совсем выдохлась и мечтала лишь об отдыхе или хотя бы о краткой передышке.

Выслушав просьбу Вэл, Мак усмехнулся и окинул ее критическим взглядом с ног до головы. Занервничав, девушка подняла руку, чтобы убрать со лба прядь вьющихся волос. Толстая коса, конечно, растрепалась. Господи, ну что за идиотка! – подумала она. Неужели не могла причесаться?

– Холодильник? Конечно. Потом я займусь вашим душем.

Мак совсем не имел в виду, что ей не мешало бы принять душ, но в принципе он был недалек от этой мысли. От нее, должно быть, пахнет грязью и потом. Мак незаметно принюхался и, как ни странно, почувствовал запах чего-то свежего и пряного, что напоминало ему о теплых ночах в тропиках.

Он отодвинул холодильник от двери, что, возможно, не делалось десятилетиями. Заглянув за холодильник, Вэл содрогнулась, затем неуверенно произнесла:

– Пока вас не было, приходил мастер чинить телефон. Если вам нужно позвонить, я имею в виду по межгороду…

– Мобильник, – сказал он и улыбнулся. Маку хотелось заставить ее немного понервничать, но, черт возьми, ему уже становилось жаль растерявшуюся девушку.

– Ваш ловит? – удивилась она. – А мне со своим приходится выходить на дорогу, чтобы появился сигнал, и даже тогда он ужасно слабый.

Оставив ее делать звонки и сообщать свой новый номер телефона, Мак направился в заднюю часть дома, напевая какую-то мелодию себе под нос.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Вэл мечтательно разглядывала мужчину на лестнице, восхищаясь его обнаженным по пояс торсом. Слава богу, он стоит к ней спиной и не может видеть выражения ее лица. Какое великолепное телосложение, какие рельефные мышцы! Если есть на свете женщина, способная не заметить этого, то она просто слепа.

Они работали вместе уже полтора дня. В общем-то, не совсем вместе, но в одном маленьком доме трудно просто так игнорировать мужчину. Хотя бы потому, что он постоянно стучал молотком, что-то отдирал от стен или что-то прикручивал. Но не только это. Мак насвистывал, пока работал. Вэл улыбнулась. Интересно, известно ли ему о том, как сильно он фальшивит? Либо у него совсем нет слуха, либо он делает это специально, чтобы действовать ей на нервы.

Ее жилец оказался отличным плотником и сантехником. Когда дело дошло до осмотра электропроводки в доме, он посоветовал ей найти профессионального электрика, но все-таки проверил обогреватели и кухонные приборы, убедив ее в том, что мыши не причинили им серьезного вреда.

Вэл также попросила его проверить чердак, не завелись ли там мыши, потому что по ночам она все еще слышала, как они скреблись. Вэл настояла на том, чтобы Мак отремонтировал шаткую лестницу: ей не хотелось, чтобы он сломал себе шею и потом обвинил ее в этом.

Как выяснилось, на чердаке завелись белки, а не мыши.

– Я раздобуду где-нибудь кусок картона и заделаю дырки, которые они прогрызли, – крикнул он сверху.

Картон? Ей казалось, что картон вряд ли поможет, но она уже научилась доверять ему. Неужели он здесь всего полтора дня? Поразительно! Находясь рядом с таким мужчиной, легко потеряться во времени.

Час спустя Вэл вышла на крыльцо, чтобы вынести мусор. Мак как раз выбирался из-под дома, где осматривал пол.

– Это противоречит здравому смыслу, – проворчал он, отряхивая колени и ладони.

Вэл тяжело вздохнула и постаралась прогнать сексуальные видения, возникающие у нее всякий раз, когда она бросала взгляд на этого мускулистого, широкоплечего мужчину.

– Что именно?

– В наше время пляжные домики нужно укреплять от ветра, приливов и других напастей. Этого требует закон. А ваш дом был, вероятно, построен до того, как изобрели законы, касающиеся строительства. Он стоит на нескольких тоненьких сваях – сколько времени? – шестьдесят или сто лет?

– Кто знает. Но ведь пляж довольно далеко, – улыбнулась она, довольная тем, что он так серьезно отнесся к своей работе.

– Не имеет значения. Инспекторы очень дотошные, когда дело касается расстояния над уровнем моря.

– Дотошные? Это научный термин?

Усмехнувшись, Мак вытер руки о красную бандану.

– Не совсем, я бы сказал. А вы знаете, что несколько ваших стропил взяты с корабля, который когда-то затонул?

Этого еще не хватало! Вэл понятия не имела, что такое стропила, но ей вовсе не хотелось иметь у себя в доме какой-то исторический памятник.

– Моя прабабушка, возможно, унаследовала этот дом от мужа или отца, я точно не знаю.

– Обычная практика в таких местах – строить из материалов, выброшенных на берег. – Мак помолчал, глядя на растерявшуюся девушку, и наконец, сказал: – Насколько я понял, никаких признаков термитов нет, но если вы хотите, можете вызвать профессионала. Да, кстати, пол в душевой нужно отремонтировать или, что еще лучше, заменить.

– Новый пол? – Обеспокоенная возрастающими расходами, Вэл спросила его, какая часть пола нуждается в замене.

– Не более двенадцати квадратных метров. Я поищу в кладовке необходимые материалы, может, смогу что-нибудь сделать. – По его лицу проскользнула быстрая усмешка, которая все чаще и чаще появлялась, но длилась всего несколько секунд.

Весь день Вэл ловила себя на мысли, что исподтишка наблюдает за ним.

– Проверьте сначала в чулане, – сказала она, размышляя над тем, во сколько ей обойдется за мена пола, если придется покупать новые материалы.

Мак скрылся в чулане и несколько минут спустя радостно сообщил Вэл, что нашел лестницу и несколько кусков фанеры. Затем снова забрался под дом, прихватив с собой рулетку.

Господи, он просто восхитителен! – подумала Вэл. Одновременно она удивлялась своим чувствам: на нее навалилось столько забот, а она все еще способна восхищаться великолепным образчиком мужественности.

– Я очень рада, что вам удалось отремонтировать мой водонагреватель, Теперь я смогу понежиться в горячей ванне вместо того, чтобы довольствоваться едва теплой водой, – сказала она, пока он складывал стремянку.

И вдруг ей пришло в голову, что, поскольку он долго работал под домом и на чердаке, у него, наверное, жутко болят мышцы. Может, предложить ему погреться в ее ванне?

Хватит, Боннард! У тебя нет времени изображать из себя мать Терезу.

– Я обнаружил несколько возможных утечек, большей частью вокруг дымохода. Если вы хотите, я могу этим заняться, или можете обратиться профессионалу.

– Нет, лучше вы, я вам полностью доверяю.

Мак кивнул. Он все еще работал за жилье.

Вчера вечером они вместе ходили за продуктами, а потом разделили счет пополам. Мак приготовил ужин, а Вэл потом вымыла посуду. Такое решение вполне устраивало Вэл. Ей нужно было питаться, а ее кулинарные способности ограничивались приготовлением бутербродов и завариванием чая. В тот момент ей пришлось использовать чай в пакетиках, так как у нее не было заварника.

Вчерашний ужин состоял из огромного жареного стейка с соевым соусом, картофеля, запеченного в духовке, и рыбного салата. Вэл не могла припомнить, когда в последний раз пробовала такую вкуснятину. Если подобными блюдами он намерен баловать ее каждый вечер, она непременно оставит его у себя.

Мак предложил ей купить микроволновку, и она сказала ему, что, если он хочет, пусть покупает – для себя, она не против, но сама еще не готова вкладывать деньги в кухонные приборы. О том, что ее крошечный бюджет трещал по швам, она предпочла умолчать.

Вэл просмотрела две местные газеты на предмет вакансий и даже внимательно изучила доску объявлений на почте. Уроки джаза, пропавший терьер и налоговые услуги. Никаких объявлений о найме на работу. Если ничего не появится к концу недели, ей, возможно, придется принять предложение Мариан относительно уборки коттеджей. К тому времени она превратится в профессионала. Правда, у нее еще есть две свободные комнаты, которые можно сдать жильцам, но сейчас в этом нет острой необходимости. К тому же в одной из них отсутствовала даже мебель. Нет, сначала – работа.

Мак позвонил в хозяйственный магазин по новому телефону и обсудил стоимость материалов, пока Вэл мыла посуду после ланча. Интересно, во сколько все это выльется. Она подозревала, что цена будет необыкновенно высока. Крыша в доме ее отца была из черепицы, водосточный желоб сделан из прочной меди. Только самое лучшее, как однажды похвастался Чарли. Удивительно, что она все это принимала как должное. Крыша, которая не протекает, неограниченное количество горячей воды, тепло, комфорт.

– Я заменю лампочку на крыльце и прочищу канализационные трубы, – сказал Мак, вешая трубку.

– А это не может подождать? – спросила Вэл. Если бы Мак начал еще один проект, она бы чувствовала себя обязанной принять в нем участие.

– Это не займет много времени, а вы пока прикиньте, что еще необходимо сделать в первую очередь.

Вэл рассеянно думала о том, что еще следует починить в этом разваливающемся доме, а взгляд ее скользил по спине Мака. Он мыл руки в раковине, закатанные рукава его рубашки обнажали загорелые мускулистые предплечья. Вспомнив то, как Мак работал, Вэл начала понимать, как он мог нарастить такие мышцы, которые вызвали бы жгучую зависть у любого атлета.

– Не думаю, что несколько дней будут иметь какое-то значение, – пробормотала она.

– В ближайшее время дождя не ожидается, я проверил. Хотя будет прохладно.

Пока Мак вытирал руки о мягкое клетчатое полотенце, Вэл поставила чайник кипятиться. У воды был слегка коричневатый оттенок, но никакого неприятного вкуса. Если бы вода была плохого качества, Мариан непременно предупредила бы ее об этом.

Несколько дней назад Вэл вписала питьевую воду в бутылках в список необходимых покупок, затем вычеркнула ее, поскольку очень сомневалась в том, что бабушка Пракс готовила чай из покупной воды. Решив больше не беспокоиться ни по поводу сквозняков, ни о своем привлекательном мастере, она вытащила из коробочки два пакетика индийского чая и достала две чашки.

Ланч состоял из бутербродов, которые приготовила Вэл. Мак удивленно поднял брови, когда она поставила перед ним чашку чая. Господи, опять ошибка. Ей следовало спросить у него, что он будет пить, вместо того чтобы совать под нос чай.

– Вот сахар, если вы хотите, – проговорила она, придвигая к нему старомодную сахарницу, которую обнаружила на одной из верхних полок в кухне.

– Нет, спасибо. Я без сахара. – Но выражение его лица говорило совсем другое.

Ее бывшему жениху, которого Вэл старательно силилась забыть, ничего не стоило отправить назад бутылку вина, если оно не совсем соответствовало его ожиданиям. Она видела однажды, как официант закатил глаза, когда Трипп демонстративно поднял палец и покачал им из стороны в сторону в знак крайнего неодобрения.

Что, черт возьми, привлекало ее в Трипе Эйлсе? Что, кроме внешности Джорджа Клуни, безупречных манер и отличной подачи в гольфе?..

Потянувшись за своим бутербродом, Вэл посмотрела на сильную мужскую руку, лежавшую на столе. Интересно, играл ли Мак когда-нибудь в теннис или гольф? И вообще, что он за человек?

Вэл так и не попросила у него рекомендации. Но ведь Мариан никогда не послала бы его к ней, если бы ему нельзя было доверять, ведь так? И все же Вэл было любопытно узнать о нем как можно больше.

– Вы планируете жить здесь постоянно? – вдруг спросил Мак.

От неожиданности Вэл моргнула. Неужели он умеет читать мысли? Ее планы не шли дальше ближайшего будущего, которое включало в себя детективное расследование, которое совсем не проводилось следствием. Полиция была уверена в том, что они уже поймали нужного человека, хотя они и не нашли пропавшие деньги. – Я… я не знаю…

Оглядывая старенькую кухню, она погрузилась в воспоминания о том времени, когда впервые увидела ее. С точки зрения ребенка, все казалось необыкновенным приключением. Остров, старый дом, модель корабля и капканы, которые, как рассказывала Пракс, соорудил ее муж. Мой прадедушка, думала Вэл, удивляясь тому, что ее никогда особо не интересовали родственные связи. Дедушки с бабушками были семьей, но прадедушки и прабабушки уже считались предками. Она на самом деле не знала всех своих родственников.

Вэл вдруг вспомнила бронзовые часы, которые издавали корабельные гудки вместо того, чтобы отбивать время. Пракс как раз объясняла Вэл, почему часы били восемь раз в середине дня, когда в комнату вошла мать и заявила, что им пора отправляться домой…

– Кажется, я вам говорила, что моя прабабушка оставила мне этот дом. – Помедлив, она добавила: – Я была здесь только однажды, а сейчас…

Он кивнул, внимательно глядя на нее и ожидая продолжения.

А Вэл не знала, что именно хотела ему сказать. Что она благодарна этому ветхому домишке, потому что осталась без, отчего дома? Что ей стыдно за то, что она не уделяла внимания одной из своих немногочисленных родственников?

Да, Вэл было мучительно стыдно. Но она не собиралась признать это, кроме того, ей не хотелось объяснять причины, почему она приехала сюда. Вряд ли ее печальная повесть будет ему интересна.

А сам-то он, что тут делает? – размышляла Вэл, наблюдая, как он пьет уже остывший чай. У него явно не местный акцент. Возможно, у Мака есть какие-то родственники на острове, а те в свою очередь могли знать ее родных. Что ж, вполне вероятно… Стоит ли поговорить об этом с Маком?