Текст книги "Система права и ее строение: методологические подходы и решения"

Как видим, в контексте метода автономных отношений М.С. Строгович затрагивал вопрос об общеправовом принципе формально-юридического равенства. На наш взгляд, в изложении М.С. Строговича содержится его весьма верное, наглядное и четкое разъяснение.

Не отрицая роли метода правового регулировании в определении отраслей права, М.С. Строгович все же считал, что этот метод не может выступать базовым критерием для распределения нормативного правового материала по отраслям права. Это предопределено двумя причинами. Во-первых, метод правового регулирования по отношению к предмету правового регулирования носит вторичный характер. Метод правового регулирования зависит от того, что и с какой целью регулируется. Во-вторых, и императивный и диспозитивный методы правового регулирования присущи всем направлениям правового воздействия.

Действительно, четкое разделение правовых массивов на основании их принадлежности (полной или преобладающей) к одному из указанных методов представляется затруднительным. Однако оно не достигается и путем реализации единственно-предметного или какого-либо другого исключительного показателя. Просто базовые методы правового регулирования демонстрируют крайние вариации правового воздействия на содержание социального общения. А само это общение подобных пограничных полюсов не имеет. Именно поэтому при разграничении положительного права по предмету правового регулирования возникает так много дискуссий.

Обращает на себя внимание и то, что выделение в системе права двух базовых областей (секторов, сфер) – которым присущ собственный преобладающий метод правовой регламентации, – является одной из модификаций дуалистической концепции строения системы права. Ведь диспозитивный метод характерен именно для частного, а императивный – для публичного права.

Продолжая рассуждения о недостаточности метода правового регулирования как критерия формирования отрасли права,

М.С. Строгович верно отмечал, что «Некоторые… отрасли права построены на таком сочетании методов, что нельзя ни тот, ни другой признать основным»[175]175
  Строгович М.С. Принципы системы советского социалистического права// Советское государство и право. 1946. № 2. С. 91.


[Закрыть]. Ученый верно указывал и на то, что одно и то же общественное отношение может быть подвергнуто юридическому воздействию посредством и императивного, и диспозитивного методов правового регулирования. «Таковы, например, имущественные отношения между хозорганами, регулируемые методом властных распоряжений при распределении между ними средств, и методом автономии при их хозрасчетной деятельности»[176]176
  Строгович М.С. Принципы системы советского социалистического права// Советское государство и право. 1946. № 2. С. 92.


[Закрыть]. Добавим от себя, что выбор метода правового воздействия зависит не только от социальной природы юридически значимого правила поведения, но и от формализованной воли нормотворца, от цели правовой регламентации.

М.С. Строгович констатировал, что метод правового регулирования не может быть критерием систематизации позитивного правового материала. Но в рамках выделенной по предметному основанию отрасли права он способен играть роль вспомогательного фактора ее распознавания и описания. Это особенно актуально при распределении по правовым массивам тех юридических норм, которые по своему содержанию могут быть отнесены к различным (или даже к нескольким) отраслям права.

«Метод правового регулирования… может служить… подсобным признаком при разграничении отдельных отраслей права в тех их частях, в которых они касаются одних и тех же общественных отношений или различных сторон одних и тех же общественных отношений… Может иметь место и такое положение, что одинаковые по содержанию общественные отношения в различных условиях могут быть предметом регулирования различных отраслей права. Так, имущественные отношения могут быть предметом регулирования и гражданского… и административного права… Различение правоотношений… в этих случаях придется проводить по методу правового регулирования»[177]177
  Строгович М.С. Принципы системы советского социалистического права // Советское государство и право. 1946. № 2. С. 92.


[Закрыть]. Данный подход фактически предвосхитил тот, который в настоящее время чаще всего излагается в рамках учебного курса, посвященного общей теории права.

М.С. Строгович считал, что при исследовании вопроса о системе права следует рассмотреть и дуалистическую теорию права. Он указывал, что если проецировать положения этой теории на систему советского социалистического права, то распределение нормативного правового материала должно строиться строго в рамках деления права на частное и публичное. Но если же дуалистическая концепция права будет признана не относящейся к системе права социалистического типа, то последняя примет кардинально новый вид. Таким образом, ученый говорил, что перед проработкой нового подхода к построению системы права следует обратиться к вопросу о достоинствах и недостатках уже имеющегося подхода, доказать его негодность.

По мнению ученого, частное право, характерное для капиталистического общества, представлено так называемым гражданским правом. Оно регламентирует имущественные отношения частных собственников. Его характерными чертами являются: автономия субъектов правовых отношений, свобода распоряжения личными субъективными правами, инициатива участников юридических отношений в защите нарушенных субъективных прав. Публичное право представлено целой совокупностью отраслей права. Например, государственным, административным и уголовным правом. Содержательной основой публичного права выступают властеоотношения. Таким образом, если частное право представляет интересы общества гражданского, то публичному праву корреспондируют интересы общества политического.

По справедливому замечанию М.С. Строговича, дискуссии могут вестись лишь о значении частного и публичного права в решении вопросов структуры системы права и о критериях их разграничения. В остальном же следует констатировать, что дуалистическая концепция строения системы права выражает и самую суть, основополагающую идею, и принцип внутреннего строения капиталистического типа права.

Но, в результате оценки двойственной теории, М.С. Строгович пришел к выводу о ее неприменимости к советскому правопорядку. Сущность социалистических общественных отношений коренным образом отличается от сущности социальных отношений капиталистического типа. Экономической основой советского строя, в отличие от строя буржуазного, выступает общественная, т. е. социалистическая, а не частная собственность на средства производства. Последнее свидетельствует об отсутствии частного права в строении системы социалистического права.

Полагаем, в данном вопросе вывод исследователя будет зависеть от того, что и по каким причинам, он имеет в виду, говоря об отсутствии частного права. Сам по себе социалистический строй не предполагает поглощения частного социально-правового начала публичным. Из теории социализма скорее следует такое отсутствие противоречий между личностью и государством, из-за которого подразделение социальных интересов на частные (личные, индивидуальные) и публичные (государственные, общественные) становится неактуальным. Здесь презюмируется, что интересы субъектов социалистического общества гармонично и неразрывно сочетают в себе оба указанных начала. Следовательно, отсутствие частного права не означает его поглощения правом публичным.

По верному замечанию М.С. Строговича, «Было бы глубочайшей ошибкой понимать… что частное право поглощается публичным правом… В социалистическом обществе нет частного права, т. к. нет частной собственности на орудия и средства производства, выражаемой и защищаемой частным правом, но есть личная собственность, распоряжение которой в рамках закона предоставлено свободному усмотрению граждан. Но и публичное право в социалистическом государстве не имеет того значения, которое оно имеет в буржуазном государстве в качестве антипода частного права, построенного на противоположных частному праву принципах»[178]178
  Строгович М.С. Принципы системы советского социалистического права// Советское государство и право. 1946. № 2. С. 96.


[Закрыть].

Итак, согласно позиции ученого, для социалистического типа права не характерно частно-публичное деление. Такое деление неприемлемо потому, что отсутствует само его основание (противопоставление частной и публичной общественной жизни). Категория публичного права, даже с исторических позиций, конструировалась в противовес категории права частного. М.С. Строгович считал, что в советском социалистическом праве не частное право поглощается публичным, а просто-напросто отсутствует тот элемент системы права, который направлен на регламентацию личных, собственнических общественных отношений. Право советского общества не делится на частное и публичное поскольку характеризуется единым социалистическим содержанием.

В данной связи нам вспоминается работа Т. Мора «Золотая книга, столь же полезная, сколь и забавная, о наилучшем устройстве государства и о славном острове Утопия», из содержания которой следует, что ее автор даже не допускал возможности существования расхождений между личностными и общественными интересами при социалистическом строе. По этой причине указанная работа причислена к трудам утопического толка[179]179
  Мор Т. Утопия. М., 1978.


[Закрыть].

Отрицая пригодность дуалистической концепции права для решения вопроса о строении советского права, М.С. Строгович неоднократно подчеркивал, что отсутствие частного права не означает отсутствия внимания к правовому статусу и интересам отдельного лица и (или) упразднения отрасли гражданского права.

«Отрицание деления советского права на частное и публичное вовсе не означает игнорирования личных интересов, отмены той отрасли права, которая регулирует отношения граждан, как носителей личных и имущественных интересов, не означает и лишения граждан свободы распоряжения своей личной собственностью. Отрицание деления права на частное и публичное означает лишь то, что личные интересы, в том числе имущественные интересы граждан, защищаются во всех отраслях права, а не только в гражданском праве, советское гражданское право не есть «частное» право, т. е. право частной собственности; во всех отраслях права, т. е. и в гражданском праве, обеспечивается государственный интерес, интерес социалистического государства, совпадающий с интересом трудового народа, всех трудящихся граждан советского государства»[180]180
  Строгович М.С. Принципы системы советского социалистического права // Советское государство и право. 1946. № 2. С. 97.


[Закрыть].

Отметим также, что характеристика личных (частных) и общественных (публичных) интересов и потребностей у М.С. Строговича (как и у подавляющего большинства авторов прошлого и современности) не сопровождается какими-либо усиливающими, конкретизирующими и разъясняющими терминами. Например, терминами «непосредственный» и «опосредованный». Здесь чаще всего проводится простое взаимоисключающее деление. Но ведь суть и частного, и публичного права проявляется в том, на удовлетворение каких интересов и потребностей непосредственно (прямо) нацелен участник социально-правовой жизни. Игнорирование данного момента приводит к потере сущности деления, а значит, к искаженной трактовке его значения, к его некорректной оценке.

В целом воззрения М.С. Строговича на систему права могут быть представлены следующими положениями.

Элементами системы советского социалистического права должны выступать отрасли права. Эти отрасли выделяются по предмету правового регулирования. Этим предметом является содержание правового воздействия, совокупность однотипных правовых отношений. Такой подход отражает реалии социальной жизнедеятельности и базируется на переведенном в специально-юридическое русло принципе выделения отраслей общественной жизни.

Далее, поскольку система права отображает сведения об отраслях права некого типа и в определенный момент времени, то эта система будет слепком лишь того права, которое фактически существует в конкретном обществе. Поэтому отраслевой состав системы права может быть выделен только в отношении конкретного временного периода и конкретной правовой среды. Перечень отраслей права меняется с течением времени и с изменением самого права. Это свидетельствует о наличии у системы права динамичных свойств.

Свойство динамичности предполагает изменение не только количества и наименования, но и содержания отраслей права. Таким образом, отрасли права основаны на материальном факторе, хотя распознаются они идеальным путем. Критерий формирования отраслей права предопределен самой общественной жизнью, а, следовательно, носит объективный характер. «Отрасли права нельзя вывести, дедуцировать из какого-либо отвлеченного общего принципа формально-логическим путем. Отрасли права можно сконструировать только путем изучения и анализа самих общественных отношений… выделяя отдельные группы однородных общественных отношений и выражающих их правоотношений»[181]181
  Строгович М.С. Принципы системы советского социалистического права // Советское государство и право. 1946. № 2. С. 97, 98.


[Закрыть].

Ученый предлагал выделять в системе советского социалистического права следующие отрасли права: государственное, административное, земельное, гражданское, колхозное, трудовое, семейное, уголовное и судебное право. Перечень отраслей права, представленный А.Я. Вышинским, у М.С. Строговича дополнен семейным и земельным правом. По сравнению с перечнем отраслей права М.А. Аржанова, у М.С. Строговича дополнительно указывается на земельное право. В свою очередь, предложенный в 1946 г. С.Ф. Кечекьяном перечень отраслей права шире, – за счет добавления финансового права.

Далее мы полагаем необходимым обратить внимание на один весьма значимый факт. Идеи М.С. Строговича свидетельствуют о том, что на необходимость разграничения структуры, системы и систематики права внимание в правоведении стало обращаться еще до активизации системных исследований в философии XX в. Последовательное рассмотрение данной проблемы произошло после 40-х гг. XX в., еще лет за десять до становления теории систем, а именно – во второй половине 50-х гг. прошлого столетия. Базовые позиции в обозначенной области, как это часто бывает в юридической доктрине, отображаются полярными позициями. По одной из них понятия структуры и системы отождествляются, по другой – разграничиваются. Мнение об идентичности структуры и системы права, а также систематики юридических норм, прослеживается, например, у И.В. Павлова, говорившего, что основное значение системы права заключается в надлежащем применении правовых норм[182]182
  Павлов И.В. О системе советского социалистического права// Советское государство и право. 1958. № 11. С. 5.


[Закрыть]. Но здесь следует учитывать, что ученый выделял два значения понятия «система права». Первое из них впоследствии стали называть правовой системой.

Похожей позиции, но при акцентировании внимания именно на доктринальном аспекте проблемы, придерживался и В. Кнапп. Он говорил: «Любая научная система, выражаясь в наиболее общей форме, представляет собой классификацию объема определенного общего понятия по отдельным дифференцирующим признакам. Такая система соответствует объективной реальности классифицируемых явлений действительности… и существует в них, как абстрактное существует в конкретном или общее – в особенном… Дифференцирующие признаки, на основе которых научно классифицируется объем определенного общего понятия и, следовательно, создается научная система любых явлений, должны быть признаками существенными. Это, конечно, не исключает возможности создания системы и на основе случайных признаков. Так, например, можно классифицировать растения по окраске, библиотеку по размерам книг, а право по нумерации отдельных нормативных актов. Однако такая классификация, опирающаяся на весьма упрощенное логическое суждение и идущая исключительно по пути формальной логики, не учитывает существа явлений и не является научной классификацией. Ее цель – только практическое облегчение обзора классифицируемых явлений. Это, конечно, не означает, что такая классификация не могла бы быть весьма полезной для практического применения. Так, например, классификация юридических норм по годам и номерам… законов весьма ценна для практической работы»[183]183
  Кнапп В. По поводу дискуссии о системе права // Советское государство и право. 1957. № 5. С. 114, 115.


[Закрыть].

Вместе с тем, критикуя существующее деление гражданского права, В. Кнапп говорил, что изменения в данной области должны производиться не в системе, а именно в систематике права. Таким образом, отождествляя систему права с научной классификацией, В. Кнапп выделял еще и систематику права, под которой он подразумевал систематизацию нормативных правовых предписаний.

Идеи о различном значении системы и систематики права представлены, например, у О.С. Иоффе и М.Д. Шаргородского[184]184
  Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. О системе советского права // Советское государство и право. 1957. № 6. С. 101–110.


[Закрыть]. Еще ранее самым непосредственным образом на разницу между системой и систематикой права указал Л. И. Дембо. «Дискуссия, начатая еще в 1938 г., по существу продолжается до сих пор. Это объясняется, прежде всего, неправильной постановкой самой проблемы… Проблема должна быть поставлена в общей форме и с принципиальных общетеоретических позиций… Начинать надо с установления понятия системы права. Очень часто под системой права понимают упрощенно совокупность всех отраслей права, представленную в систематизированном виде. Однако нельзя смешивать систему права с систематикой права, отождествлять их и сводить одно понятие к другому»[185]185
  Дембо Л.И. О принципах построения системы права // Советское государство и право. 1956. № 8. С. 88, 89.


[Закрыть].

В целях последовательности изложения, позволим себе отметить, что среди иных подвергшихся в середине прошлого века доктринальному обсуждению аспектов тематики системы права, выделялись вопросы: о методе правового регулирования как критерии определения отрасли права, о соотношении отраслей права и законодательства, об обоснованности выделения хозяйственного права в качестве самостоятельной, обособленной от гражданского и административного права отрасли права, о целесообразности рассмотрения судебного права как отрасли права, объединяющей различные направления процессуального права.

По двум первым вопросам большинство мнений сводилось к необходимости признания метода правового регулирования основанием формирования отрасли права. Популярным было и мнение о необходимости разграничения отраслей права и законодательства. По двум другим вопросам, четкого превалирования какой-либо позиции, в общем-то, не наблюдалось. Вместе с тем, сама юридическая действительность свидетельствует о том, что хозяйственное (предпринимательское) право несколько позже стали выделять в качестве отрасли права, науки и учебной дисциплины, но не отрасли законодательства. Предпринимательского кодекса в России так и не появилось. Судебное же право «уступило место» нескольким процессуальным отраслям.

Здесь надо пояснить, что в рамках первой дискуссии о системе права было принято говорить о существовании единой отрасли судебного права. По сути, термином «судебное право» обозначался тогда тот компонент, который ныне называется правом процессуальным.

Таким образом, если в настоящее время в рамках самого процессуального права выделение отраслей права распространено, то в период становления учения о системе права процессуальное право рассматривалось как единая отрасль судебного права. В современной науке позиция о монистическом понимании процессуального права представлена, например, у В.П. Мозолина. По словам ученого: «Предметом процессуального права являются отношения по определению порядка рассмотрения судами и иными правоохранительными органами дел, возникающих из конституционных, гражданских, трудовых, административных, налоговых и уголовных правонарушений»[186]186
  Мозолин В.П. Система российского права (доклад на всероссийской конференции 14ноября 2001 г.(//Государство и право. 2003. № 1. С. 112. Сторонником выделения судебного права, объединяющего в себе все отрасли процессуального права, является и А.А. Кононов (См.: Кононов АЛ. Общенаучная концепция системы права// Правоведение. 2003. № 3. С. 18).


[Закрыть].

Впрочем, в период первой дискуссии о системе права тематика соотношения материального и процессуального права не рассматривалась вообще. Внимание участников этой дискуссии было акцентировано – помимо характерного для каждого из конвенциональных обсуждений вопроса об отраслях права, – на проблеме наличия (отсутствия) и значения частного и публичного права. Представляется, что это обусловлено тем, что в период становления концептуального видения системы права наиболее актуальным было установление пригодности дуалистической теории права к социалистическим правовым системам и разработка вопроса о делении права на отрасли. В этом контексте обсуждение соотношения материального и процессуального права востребовано не было, т. к. сам факт наличия материального и процессуального права сомнений не вызывал. В то же время недостаточная проработка самой отраслевой модели не позволяла рассуждать о сходстве и (или) разнице в проявлениях предметного действия отраслей права внутри самого процессуального права.

В свою очередь, в ходе второй (да, в общем-то, и третьей), дискуссии о системе права и ее структуре уже практически не рассматривался вопрос о частном и публичном праве. А вот по поводу отраслей не только материального, но и процессуального права высказывались самые различные мнения.

Далее надо отметить, что во второй половине прошлого века стал очевидным тот факт, что восприятия самой отраслевой модели весьма многовариантны. К примеру, у Н.М. Кейзерова очень четко прослеживается гносеологический характер системы права. По словам ученого, «задача построения системы права состоит не в разделении совокупности норм на отрасли, а в обнаружении закономерных конкретных связей между отраслями, правовыми институтами»[187]187
  Кейзеров Н.М. Некоторые диалектические черты понятия системы права// Советское государство и право. 1958. № 1. С. 104.


[Закрыть]. Он же указывал, что к понятию права следует относить не только нормы права, по и правовую доктрину, правовые учения. С.М. Корнеев и вовсе говорил, что система права создается разумом познающего субъекта; что неверно рассуждать так, как-будто система права существует вне зависимости от сознания познающих лиц, оставаясь при этом некой «неразгаданной тайной»[188]188
  Корнеев С.М. Вопросы построения системы советского права // Правоведение. 1963. № 1. С. 17.


[Закрыть].

По части детерминирующих отрасль права факторов в этот период впервые было обращено последовательное внимание на принципы права. Л.И. Дембо писал: «Поскольку система… права – это система принципов… заложенных в… праве, постольку каждая отрасль права конкретизирует отдельные общие принципы в соответствующей области правоотношений. При этом один из принципов… права всегда имеет в данной конкретной области права доминирующее значение. Единство… права предопределяет общность всех принципов во всех отраслях права, но в каждой отрасли права один из принципов имеет ведущее значение для цементирования данного комплекса правоотношений… Дать исчерпывающий перечень принципов… невозможно»[189]189
  Дембо Л.И. О принципах построения системы права // Советское государство и право. 1956. № 8. С. 95.


[Закрыть].

Со второй половины XX в. также стала разрабатываться проблематика соотношения систем права и законодательства. В целом вариации решения проблемы представлены широким спектром мнений (от практического отождествления, до последовательного разграничения и, даже некоторого противопоставления систем права и законодательства). Так, Л.Я. Гинцбург, на наш взгляд обосновано, отмечал: «Никакая отрасль права не исчерпывается одним законодательным актом, даже уголовное право. Ставить знак равенства между отраслью и кодексом вообще невозможно… Вопрос о выделении

хозяйственного права как отрасли и о создании хозяйственного права как научной дисциплины будет решен, в конечном счете, практикой: законодательством и итогами теоретической работы ученых»[190]190
  Гинцбург Л.Я. / Обсуждение вопросов системы советского права и социалистической законности // Советское государство и право. 1958. № 11. С. 123.


[Закрыть].

Н.Г. Александров, напротив, указывал: «…является очевидным фактом именно то, что любая отрасль права может быть выражена в одном кодексе. О несовпадении кодекса с отраслью права можно говорить лишь в том смысле, что кодекс не может вобрать все нормы, относящиеся к данной отрасли, ибо кодекс – это свод законодательных норм, а каждая отрасль включает также и нормы подзаконные. Но все нормы данной отрасли должны охватываться одними общими принципиальными положениями, которые и должны найти свое выражение в соответствующем законодательном акте»[191]191
  Александров Н.Г. / Обсуждение вопросов системы советского права и социалистической законности // Советское государство и право. 1958. № 11. С. 127.


[Закрыть].

В обобщенном виде последствия абсолютизации категории «отрасль права» и ее непоследовательного отграничения от категории «отрасль законодательства» наглядно продемонстрированы Л.И. Дембо. Ученый говорил: «Для установления понятия отрасли права четкий ответ на вопрос о соотношении отрасли права, правоотношения и науки имеет решающее значение. Это видно хотя бы из того, что став на точку зрения отграничения отрасли права только кругом специфических правоотношений, необходимо прийти к монопольному закреплению определенных правовых норм и правовых институтов за соответствующими отраслями права, как бы разложить все нормы и институты по отдельным ящикам и полностью отграничить все отрасли права друг от друга. Наоборот, став на иную точку зрения и признав, что отрасль права шире совокупности только специфических правоотношений, следует сделать вывод, что одни и те же нормы в различном сочетании и одни и те же правовые институты могут входить в различные отрасли права и что отдельные отрасли права не только сосуществуют и граничат, но и перекрещиваются между собой»[192]192
  Дембо Л.И. О принципах построения системы права // Советское государство и право. 1956. № 8. С. 93.


[Закрыть]. И действительно, абсолютизация классификационных сведений вполне способна привести к выводам, вроде бы формально и верным, то диалектически совершенно несостоятельным.

В конце 50-х гг. прошлого века получила свое развитие идея о существовании комплексных отраслей права. Вместе с тем, эта идея всегда и интерпретировалась, и оценивалась очень неоднозначно. Так, согласно И.В. Павлову, «Когда говорят о комплексном явлении, то подразумевают, что в нем сочетаются какие-то… различные элементы… Несостоятельность постановки вопроса о комплексных отраслях заключается… в том, что она в конечном итоге логически ведет к делению всех отраслей… права на основные и второстепенные… Официальная систематизация в форме кодификации, необходимая для практических целей, должна строиться в основном применительно к отраслям и подотраслям права… Вместе с тем возможно и издание такого систематизированного правового акта, в который, наряду с нормами определенной отрасли или подотрасли права, включаются некоторые, тесно связанные с ними, нормы других отраслей»[193]193
  Павлов И.В. О системе советского социалистического права// Советское государство и право. 1958. № 11. С. 11.


[Закрыть].

В приведенной цитате И.В. Павлова выражено мнение о невозможности существования комплексных отраслей права и о допустимости существования комплексных отраслей законодательства.

Своеобразный взгляд на комплексные отрасли права отражен в трудах В.С. Тадевосяна. «Система… права представляется нам состоящей их трех основных комплексных отраслей: из государственного; хозяйственного и гражданского права; каждая из этих отраслей объединяет подотрасли, или виды этой отрасли. Так, государственное право включает в себя собственно государственное, или конституционное право, административное, финансовое, уголовное право, судоустройство и судопроизводство, прокурорский надзор. Вторая основная отрасль —… хозяйственное право – включает в себя следующие подотрасли… промышленное, транспортное, сельскохозяйственное, кооперативное, торговое, коммунально-жилищное, банковско-кредитное право… Гражданское право как третья основная отрасль системы… права состоит из таких подотраслей… как семейное, трудовое, пенсионное право, право личной собственности, наследственное, авторское, изобретательское, жилищное, обязательственное право. К гражданскому праву, с нашей точки зрения, должны относиться также избирательные и другие политические права, которые в жизни именуются гражданскими правами и свободами»[194]194
  Тадевосян В. С. Некоторые вопросы системы советского права // Советское государство и право. 1956. № 8. С. 105; 107.


[Закрыть].

Не затрагивая вопроса об обоснованности и целесообразности представленного деления (неоднократно подвергавшегося в советской науке достаточно жесткой критике[195]195
  См., напр.: Попова В.И., Лесной В.М. / О системе советского социалистического права (обзор) // Советское государство и право. 1958. № 1. С. 101.


[Закрыть]), отметим, что, по сути, у В.С. Тадевосяна под отраслями права понимаются те формирования, которые сейчас принято называть семьями отраслей права. Слово комплексность у В.С. Тадевосяна отражает не просто собирательный, но и объединяющий, аккумулирующих характер соответствующих формирований.

В завершение параграфа стоит акцентировать внимание на следующем: несмотря на то, что с первой половины прошлого столетия отраслевая модель права чаще всего постулировалась в качестве объективной, субъективные подходы к ее рассмотрению выражались также практически постоянно (хотя и немногими). Например, В.К. Райхер указывал: «Система права есть научная конструкция. Она принадлежит к числу классификационных структур, систематизирующих явления природы или общества, отражающих связь и соотношение этих явлений, их виды и разновидности… Возможно… сосуществование разных вариантов системы права. Это недопустимо с точки зрения объективной теории, но не исключено с точки зрения теории, рассматривающей систему права как результат систематизации правовых норм. И факт такого сосуществования подтверждается практикой. Возможность разных вариантов системы права обусловлена тем, что правовые нормы могут систематизироваться по разным своим признакам, а также тем, что возможны вариации даже в отношении одного и того же признака, например, предмета регулирования… В свое время, выдвигая идею комплексных отраслей права, мы рассматривали их, а также основные отрасли права, как элементы „классификационной структуры системы права", как ее „классификационные звенья"… Тем самым выражалась мысль о том, что система права в составе всех ее отраслей есть результат классификации и, следовательно, систематизации правовых норм. Поэтому… утверждение об „объективности существования" отраслей права (в том числе комплексных) являлось неточным. Оно требовало уточнения в… смысле объективности и объективизации таких произведений субъективного фактора, к каким относится система права с ее структурными подразделениями»[196]196
  Райхер В.К. О системе права // Правоведение. 1975. № 3. С. 69; См. об этом также: Райхер В.К. Общественно-исторические типы страхования. М.; Л., 1947. С. 190.


[Закрыть].

Кроме того, многие авторы выражали пожелания о максимальном сближении содержания отраслей права и текстов кодифицированных законов. Так, по словам С.И. Вильянского, «Кодификация действующего… права должна быть построена на научной основе, т. е. на правильной, научно обоснованной системе права, хотя нельзя требовать, чтобы каждой отрасли права соответствовал и свой, и притом один, кодекс, и чтобы кодекс непременно охватывал всю отрасль права. С другой стороны, при кодификации невозможно, во имя „чистоты" содержащихся в кодексе институтов, безжалостно изгонять из кодекса всякую норму, выходящую за пределы данной отрасли»[197]197
  Вильянский С.И. К вопросу о системе советского права // Советское государство и право. 1957. № 1. С. 103.


[Закрыть]. Согласно Л.С. Галеснику, «В ходе кодификации следует добиваться по возможности большего соответствия между системой права и системой законодательства. Что касается уголовного права, то в этой отрасли права, определяющей наказание за наиболее серьезные правонарушения…. следовало бы строго соблюдать правило: ни одной нормы уголовного права вне уголовного кодекса… В других отраслях права вряд ли возможно исчерпывающим образом включить все действующие нормы в соответствующие кодексы»[198]198
  Галесник Л.С. О проблемах системы советского права// Советское государство и право. 1957. № 2. С. 114, 115.


[Закрыть]. Мы полагаем, что подобные пожелания небезосновательны, т. к. основным достоинством деления права на отрасли всегда считалось его практико-ориентирующее значение.