Текст книги "Третий лишний"

Коктебель

Семья Кузнецовых много лет жила в центре Москвы, недалеко от станции метро «Кропоткинская». У них было две небольшие смежные комнаты в многонаселенной коммунальной квартире. Кузнецовых было четверо: Сева, его жена Ася, их сын Руслан и мама Севы Инна Семеновна. Сева – высокий, с густыми темно-русыми, коротко подстриженными волосами, выглядел моложе своих тридцати семи лет. Стройная миловидная Ася была на три года моложе Севы, знакомые и друзья говорили, что выглядит она как девушка, которой не дашь больше двадцати двух лет. Ася всегда делала себе модную короткую стрижку, ее карие широко распахнутые глаза смотрели на мир с легкой грустинкой. Ася летом носила широкие юбки, кофточки с короткими рукавами и легкие босоножки. Руслану в июне исполнилось шесть лет. Это был самостоятельный, довольно подвижный, среднего роста мальчик. Воспитательницы детского сада, в который ходил Руслан, часто хвалили его за сообразительность и желание узнать как можно больше нового обо всем, что его окружало и о чем он сам узнавал из книжек.

Ася преподавала физику в автодорожном институте. Сева работал в авиационном научно-исследовательском институте старшим научным сотрудником. Мама Севы, пенсионерка Инна Семеновна, активно занималась общественной работой в своем микрорайоне. Муж Инны Семеновны Илья Аркадьевич был ветераном Великой Отечественной войны. Его вместе со всей семьей поставили в очередь на получение отдельной квартиры. Но к несчастью, Илья Аркадьевич скончался, так и не получив квартиру. Его место в очереди переписали на оставшихся в живых членов семьи.

Через некоторое время Инна Семеновна получила долгожданное письмо из московского горисполкома. В письме написали, что Кузнецовым предоставляется двухкомнатная квартира в микрорайоне Свиблово. Правда, квартира была маловата для семьи из четырех человек, но трехкомнатных квартир в это время не было, а когда будут – неизвестно. Кузнецовы решили не ждать появления журавля в небе и надеяться на то, что поймают этого журавля. Решили: «Пусть поскорей будет синица в руках. Нам надо взять обещанную двухкомнатную квартиру».

…Получили ордер на квартиру. Подготовились к переезду. Заказали машину и перевезли в новую квартиру все вещи.

Друзья поздравили Севу с получением квартиры.

– Сева, хорошо, что ты как раз пошел в отпуск: ты со своей семьей сможешь в это время все обустроить на новом месте, – сказал Аркадий, друг Севы.

– Нет, в отпуске мы будем отдыхать, а квартира подождет, – ответил Сева. То же самое он сказал другим своим друзьям, а также родным и знакомым.

Сева бросил в новой квартире все привезенные вещи, поставил мебель из старой квартиры на немытый, покрытый оставшейся от строительства дома известкой пол. Он, Ася, Инна Семеновна и Руслан с удовольствием еще раз оглядели свое новое жилище, а потом вышли из квартиры и закрыли ее на ключ.

– Квартира подождет, а мы втроем поедем отдыхать в Коктебель, – сказал Сева.

Родственники и знакомые осудили такую беспечность Кузнецовых, но Кузнецовы все же поступили по-своему. Инна Семеновна на время отъезда из Москвы Севы с Асей и внуком поехала жить к дочке Валентине. Сева с Асей и Русланом сразу же после перевозки вещей на новую квартиру отправились на Киевский вокзал, чтобы на поезде доехать до Симферополя, а оттуда на автобусе или на такси добраться до поселка Планерское. Это был 1972 год, так с 1945 до 1992 года назывался поселок, в который они ехали. В 1992 году поселку возвращено его историческое название – Коктебель, которое появилось в 80-е годы XIX века.

* * *

Начался август. В августе многие москвичи и жители других городов и поселков старались провести свой отпуск в Крыму. Коктебель был одним из излюбленных мест их отдыха. В 70-80-е годы здесь на берегу Черного моря отдыхала также советская богема, включая практически всех классиков.

Получить на работе или приобрести другим образом путевку для отдыха в санатории, доме отдыха или же в пансионате в Крыму летом для большинства людей было практически невозможно: пансионатов и домов отдыха было мало. Но дикарем, то есть без путевки, поехать отдыхать было можно. Большинство людей отдыхало дикарями.

Понятно, что в разгар сезона снять жилье в Коктебеле было также практически невозможно. Жизнь простых смертных, приезжавших сюда за солнцем и морем, была довольно скромна. Некоторым удавалось снять небольшую простенькую комнатку с летним душем и удобствами во дворе и с кучей таких же дикарей на одном участке. Местные жители Коктебеля (а также других крымских поселков и городов) летом сдавали отдыхающим все – свои жилые комнаты в зимних домах, террасы и веранды, беседки, хозяйственные пристройки, летние кухни, сараи, навесы, а то и просто раскладушки в саду. Сами хозяева домов переселялись в небольшие постройки в своих дворах.

Но даже при таких объемах заселения на всех приезжавших мест не хватало, и многие были вынуждены ночевать где придется – кто на пляже, а кто-то под кустами вдоль набережной в обнимку с чемоданом.

Отдыхающие чаще всего платили хозяину комнаты по рублю с человека за одну ночь. Нельзя сказать чтобы это было дешево для отдыхающих, но все же цена была доступной для тех, кто мечтал об отдыхе на Черном море.

Приехать в Коктебель в августе без предварительной договоренности с кем-нибудь из местных жителей было рискованно: можно было и не найти для себя место для отдыха.

Еще до отпуска Сева разговорился на работе со своей сослуживицей Региной Фроловой, которая в июле отдыхала в Коктебеле. Регина дала ему адрес Розы – жительницы поселка, сдававшей летом отдыхающим жилье. Сева написал Розе письмо – попросил, чтобы она поселила у себя его семейство из трех человек с первых дней августа на двадцать пять дней. Роза ответила: «У меня заняты отдыхающими все комнаты в доме и даже терраска. Свободна только банька. Если хотите, я могу сдать вашей семье баньку. Через десять дней терраска освобождается, и я смогу переселить вас туда. Терраска закрытая, остекленная, удобная для жилья».

Сева и Ася подумали и ответили Розе, что принимают ее предложение.

Приехав в Коктебель, они знали, что им есть где остановиться. Немного поискав в Коктебеле что-нибудь более подходящее, чем банька у Розы, и не найдя ничего, они пришли к Розе. Она показала им свою баньку.

Кузнецовы принесли в баньку свои вещи. Они решили, что десять дней смогут пожить в ней, тем более что жилье находилось совсем близко от моря.

Привлекал расположенный рядом с ними широкий песчаный пляж с вкрапленной в него в некоторых местах мелкой галькой.

Банька была небольшим невысоким каменным домиком с одним маленьким окошечком, которое можно было закрыть висевшими на петлях деревянными ставнями. Оглядев этот домик снаружи, Кузнецовы зашли в него.

Уставшие с дороги Ася, Сева и Руслан сели на стулья. Огляделись. Увидели, что поселились в маленькой комнате с каменным полом и низким потолком. На потолке был прикреплен светильник – стеклянный голубой полупрозрачный шар с находящейся в нем электрической лампочкой. В комнате, кроме стульев, на которых они сидели, стояли еще три сдвинутые друг к другу, застеленные свежим бельем железные кровати, небольшой шкаф и стол.

– Ну, ничего. Целыми днями будем на море. Также будем ходить в горы, которые тоже находятся совсем рядом. Здесь будем только спать, – сказал Сева.

– Вокруг так замечательно. Я рада, что мы приехали сюда. Если бы не помощь твоей знакомой Регины, то еще не известно, смогли бы мы устроиться в Коктебеле, – поддержала Севу Ася.

Руслан тоже был доволен.

Отдохнув немного, Кузнецовы вышли во двор. К ним подошла Роза.

– Я расскажу вам, как вы здесь будете жить, – сказала она. – Наверно, вы знаете, что в Крыму нет пресной воды. Ее в Коктебель каждый день утром нам привозят в бочках. Жители набирают себе столько воды, сколько им надо на целый день. Воду мы экономим. Не забывайте об этом.

Готовить у себя дома еду я не разрешаю. Завтракать, обедать и ужинать будете в закусочных и в столовых. В Коктебеле две столовые, есть ресторан. Кстати, одна закусочная находится недалеко от нас, прямо на пляже. Правда, чтобы позавтракать в ней, придется постоять в очереди.

Ася даже обрадовалась тому, что хозяйка запретила им готовить у себя в доме еду. «Наконец-то мне не придется покупать продукты в магазине или на базаре и заниматься тем, чтобы приготовить еду на всю семью, – подумала она, – здесь я отдохну по-настоящему».

…Невдалеке раскинулось море, слышался негромкий плеск небольших волн. Светило южное солнце. Ласкал легкий свежий ветерок. Асю, Севу и Руслана не сильно огорчили слова Розы. Они радовались: Крым, Коктебель, Черное море!

На следующий день раньше всех проснулся Сева. Он быстро оделся, умылся и пошел занимать очередь в закусочную, которая находилась на пляже. Дом, в котором поселилась семья Кузнецовых, стоял совсем близко от моря. Через семь минут после выхода из дома Сева подошел к этой закусочной. Позавтракать здесь захотело немало людей. Сева занял очередь. Через полчаса к нему подошли Ася и Руслан. Им пришлось стоять в очереди совсем недолго: через десять минут Кузнецовы уже получали еду.

Разговорившись с отдыхающими, Сева и Ася узнали, что курортная жизнь поселка крутится вокруг нескольких мест сферы обслуживания: базар, почта, два гастронома, две столовые – «Волна» и «Левада», ресторан «Кара-Даг», турбаза, пансионат, Дом творчества писателей.

Позавтракав, Сева, Ася и Руслан вернулись в свою комнатку. Сева и Руслан взяли плавки, Ася купальник. Взяли шапочки от солнца и резиновые шапочки для купания. Взяли пляжную подстилку, полотенце, самодельный тент, который по совету знакомых сделали дома (настоящих тентов на пляже не было). Сева не забыл захватить с собой ласты и маску, чтобы можно было нырять и плавать под водой. Ася и Руслан плавали неважно, они не собиралась отплывать далеко от берега, поэтому ни ласт, ни маски у них не было. Положив в пляжные сумки все нужные вещи, семейная компания пошла купаться.

Море было спокойным, солнце уже припекало довольно сильно, родителям и их сыну не терпелось поскорей искупаться в море. Только на пляже оказалось так много народу, что свободное место для себя Кузнецовы нашли не сразу. Чтобы занять приличное место на пляже, им пришлось бы встать ни свет ни заря.

Участок и дом Розы, у которой остановилась семья Кузнецовых, находится невдалеке от дома Максимилиана Волошина. Дом Волошина был расположен на пляже, в самой удаленной от моря его части.

Ася и Сева о Максе Волошине читали и слышали много. Они знали, что Максимилиан Волошин – поэт, художник, литературный критик и искусствовед. Он родился в 1877 году в Киеве, ушел из жизни в 1932 году в возрасте 55 лет в Коктебеле.

Детство Волошина прошло в Таганроге. Отец умер, когда мальчику было четыре года, и мать с сыном перебрались в Москву. Большую часть своей жизни прожил в Крыму, в Коктебеле. В 1893 году мать Волошина приобрела небольшой участок земли в Коктебельской долине, построила на этом участке дачу, на которой они поселились, и перевела шестнадцатилетнего сына в гимназию в Феодосии.

Волошин влюбился в Крым и пронес это чувство через всю жизнь.

«…Коктебель не сразу вошел в мою душу: я постепенно осознал его как истинную родину моего духа. И мне понадобилось много лет блужданий по берегам Средиземного моря, чтобы понять его красоту и единственность…», – писал Макс Волошин в своих воспоминаниях.

В 1910 году вышел первый сборник его стихов. В 1915 – второй, об ужасах войны. Он не принял Первую мировую, как позже не принял и революцию – «космическую драму бытия». В Советской России выходят из печати его «Иверия» (1918) и «Демоны глухонемые» (1919). В 1923 году начинается официальная травля поэта, его перестают издавать. С 1928 по 1961 год в СССР не было издано ни одной его строчки.

После революции Волошин постоянно жил в Крыму. В 1903 году поэт начал строить в Коктебеле по собственному проекту дом, который все знают как дом Волошина [22], [23]. Дом Волошина стоял практически на открытой местности, перед ним был широкий пляж. За ним виднелись горы. Такой простой, но успокаивающий душу пейзаж.

Адом у самого прибоя Волошин построил в виде корабля: площадки и лестницы изображали соединенные трапами палубы, а в башне находилась художественная мастерская. Палубами были просторные террасы. Есть и свой капитанский мостик. Этот «корабль» фактически стал первым в России Домом творчества – в нем Волошин принимал по 500–600 человек за лето. Из двадцати двух комнат дома более пятнадцати отводилось для гостей. За проживание никакой платы не хозяева не брали, но гости участвовали в ведении общего хозяйства.

В 1927 году Волошин женился во второй раз. Избранницей была Мария Степановна Заболоцкая, ставшая ему опорой в трудный период жизни. Эта женщина не только находилась рядом с художником до самой его смерти в 1932 году, но и сумела сохранить его творческое наследие и Дом поэта, в котором находится дом-музей поэта-живописца. Мария Степановна держала твердой рукой дом Волошина.

Ася и Сева знали, что в доме Волошина собирался цвет российской культуры. Здесь бывали сестры Цветаевы, Николай Гумилев, Сергей Соловьев, Корней Чуковский, Андрей Белый, Валерий Брюсов, Александр Грин, Алексей Толстой, Владислав Ходасевич, художники Василий Поленов, Анна Остроумова-Лебедева, Кузьма Петров-Водкин, Борис Кустодиев, Петр Кончаловский, Аристарх Лентулов, Александр Бенуа… Сюда приезжали также Александр Мень, Фазиль Искандер, Владимир Тендряков, знаменитый авиаконструктор Олег Константинович Антонов. Коктебель – не только культовое место русской поэзии, но и родина русского планеризма. Дом поэта в разные годы посещали Осип Мандельштам, Всеволод Вишневский, Константин Тренев, Михаил Пришвин, Илья Эренбург, Генрих Нейгауз, Надежда Обухова, Майя Плисецкая и многие другие. Иосиф Бродский бывал в Коктебеле и жил в доме Волошина несколько раз.

На вышке, расположенной на крыше дома, в полнолуние читала свои стихи Марина Цветаева, Максим Горький декламировал «Песню о соколе», а Михаил Булгаков представлял главы из романа «Собачье сердце».

* * *

На пляже Кузнецовы расположились невдалеке от дома Волошина. Сева и Ася мечтали войти в этот дом, осмотреть его, но оказалось, что это сделать нельзя. Дом стоял целый и невредимый, в нем жили люди, очевидно, это были знакомые семьи Волошиных, однако обыкновенных отдыхающих в этот дом не пускали. Кузнецовы огорчились.

Расстелили подстилку, поставили свой тент. На пляже справа от себя Кузнецовы видели Кара-Даг, сзади – дом Волошина. Устроились под тентом, стали смотреть на море около пляжа. Оказалось, что в море тоже тесно, да и вода взбаламучена купающимися, она какого-то коричневатого цвета. Это было печально, но для первого раза решили попробовать искупаться там, куда пришли. Искупавшись, начали, как и многие другие люди на пляже, у берега перебирать руками песок. Каждому хотелось найти сердолик – красивый полудрагоценный камень. Иногда везло – находили сердолик, а если сердолик не попадался, то начинали собирать небольшую гладко отполированную волнами красивую гальку. Руслан набрал целую горсть интересных галек, но ни одного сердолика ни ему, ни Асе не попалось.

С пляжа Кузнецовы вернулись в свою баньку. Потом пошли и пообедали в столовой.

Прокормиться в поселке было непросто. Так как хозяйка Роза (как, впрочем, и многие другие хозяева, сдававшие жилье отдыхающим) не разрешала у себя дома готовить, то бюджетных вариантов было два – или столовая «Волна», или же летняя столовая «Левада». В столовой «Левада» никто из отдыхающих больше одного раза не ел: очень уж несъедобным было то, что там готовили. Оставалась «Волна». Чтобы попасть туда, нужно было отстоять длиннющую очередь, а потом худо-бедно пообедать.

В двух гастрономах поселка полки были завалены консервами – бычки в томате, солью, дрянными конфетами и трехлитровыми банками с березовым соком. Жители поселка рассказывали, что другие съестные продукты надо ловить, причем, например, молочные продукты привозили в восемь утра, а очередь за ними начинала выстраиваться уже с шести. Такие продукты, как гречка, сливочное масло, мясо, шпроты, колбаса были в Коктебеле в диком дефиците и спрашивать о них в магазине было просто бессмысленно.

О том, что в Крыму купить в магазине продукты невозможно, Сева и Ася узнали еще в Москве, собираясь в поездку. Чтобы немного облегчить себе жизнь на отдыхе, Кузнецовы по совету знакомых отправили по почте себе «до востребования» из Москвы в Коктебель посылку: копченую колбасу, плавленые сырки «Дружба», несколько баночек сгущенного молока и других консервов, хорошие конфеты и печенье. Хотели отправить в посылке гречневую крупу и другие крупы, но Регина Фролова предупредила их, что хозяйка Роза не разрешает отдыхающим ничего у себя дома готовить, поэтому гречку в посылку не положили. Пару батонов сервелата привезли с собой.

Проходя по Коктебелю, Ася внимательно смотрела вокруг. Окружающее поразило ее. Влекущая к себе необыкновенная красота природы: горный массив Кара-Дага вблизи поселка, притягивающее к себе ласковое Черное море, жаркое солнце, голубое глубокое небо с плавно плывущими по нему облаками. Казалось, что находишься не на Земле, а на какой-то сказочной планете. Ни в каких других местах Крыма таких ярких, волшебных впечатлений о природе получить невозможно.

Ася вспомнила, как они подъезжали к Коктебелю, и подумала: «Приехать в Коктебель – это счастье. Коктебель – это ласковое море и чудесные пляжи. Когда только стали подъезжать к поселку, перевалили через холмы, открылась бухта – и все, я была покорена!.. Самое чудесное для меня – вид на уютную живописную бухту: древнейший вулкан Кара-Даг с одной стороны, мыс Хамелеон – с другой. Очертания этой бухты пленили меня бесконечно. Дальше – плавные линии холмов со степным разнотравьем, терпкий запах полыни и… романтика. Такого нигде не встретишь».

Ася вспомнила, что перед отпуском читала воспоминания одного француза-путешественника, который объездил весь мир. Он писал: «Ничего прекрасней Коктебеля в своей жизни я не видел…»

Ася читала о Коктебеле, она знала, что Коктебель – это поэт Волошин, дом поэта, его друзья, соседи – русские интеллигенты, искусство Серебряного века, дух творчества и страсти. Коктебель – это атмосфера, это состояние души, это легенда.

Она чувствовала, что в Коктебеле действительно сошлись какие-то космические или идущие из-под земли мощные излучения, определенное состояние духа. Там себя чувствуешь не как в другом месте – ты ощущаешь какую-то связь с загадками нашей жизни. Это абсолютно точно, она на себе все это ощутила. Волошин не зря тут жил.

Суровая красота восточного Крыма завораживала и влюбляла в себя. Неповторимый ландшафт, море, горы… Со стороны моря видны фантастически красивые скалы… («Коктебель» в переводе с татарского означает – поселок у голубых скал.)

Среди этой необычной, незабываемой красоты на земле стояло много, много стареньких деревянных одноэтажных хибар. В них ютились люди, дома были перенаселены, во дворах стояли железные кровати и раскладушки – места во дворах тоже сдавались хозяевами отдыхающим. «Ну почему, почему же так неуютно в поселке, почему так бедно живут здесь люди?» – думала Ася.

Ася решила купить на базаре коктебельские фрукты. Принесла с базара персики и груши. Фрукты понравились, но…

– Как же здесь все дорого! Гораздо дороже, чем в Москве! Если хочешь покупать персики, груши, сливы и другие фрукты, то надо оставаться в Москве, – огорченно сказала она.

* * *

Сослуживица Севы Регина Фролова приехала в Коктебель в то время, когда Кузнецовы, вернувшись с пляжа, пошли обедать в столовую. Регина сняла для отдыха комнату в доме, который находился недалеко от того места, в котором поселился Сева с семьей (конечно, с хозяйкой этой комнаты она договорилась заранее, еще в предыдущий свой приезд в поселок). Вечером Регина зашла к Кузнецовым в гости.

– Пришла посмотреть, как вы здесь устроились, – сказала она, – и узнать, не обиделись ли на меня за то, что я порекомендовала вам такое скромное жилье.

– Ну что ты, Регина! Спасибо тебе, – сказала Ася. – Мы ведь видим, какое здесь множество отдыхающих. Без твоей помощи нам бы не удалось устроиться в Коктебеле.

– Море, горы, степной простор вокруг поселка – неземная завораживающая красота! – продолжала делиться своими первыми впечатлениями Ася. – Пляж совсем близко от нас. Огорчает только то, что на пляже слишком много отдыхающих, нам даже трудно было найти свободное место.

– Вы чудаки: пошли на Центральный пляж, который находится совсем рядом с поселком. Это пляжная зона, в районе дома Волошина. Тут купаться не стоит, – стала объяснять Регина. – Нужно пройти по берегу подальше. Если идти по тропинке вдоль берега моря вправо, то придете в Лягушачью бухту, вот там можно купаться и загорать на пляже.

* * *

– Если хотите, я расскажу вам немного про бухты и некоторые другие достопримечательности в окрестностях Коктебеля.

– Расскажи, пожалуйста, – попросила Ася.

Регина с воодушевлением начала рассказывать.

– Я несколько раз отдыхала в Коктебеле. На одном месте, конечно, не сидела. Побывала во многих местах в окрестностях этого поселка. Приходила в несколько бухт [24]. Бухты – это, пожалуй, одни из самых удивительных и чудесных мест в Коктебеле. Карадаг много миллионов лет назад был действующим вулканом. Вырвавшись из пасти вулкана около 150 миллионов лет назад лава обрушилась в море. В море лава застыла, образовав причудливые каменные скульптуры. Между ними возникли небольшие бухты. Одни только названия бухт, каменных скульптур, гротов, ущелий будоражат воображение и детей, и взрослых – бухта Разбойничья, грот Шайтана, Чертов палец, ущелье Гяурбах. Скала Чертов палец представляет собой огромный широкий каменный столб условно цилиндрической формы на вершине Кара-Дага. Высота его составляет около шестидесяти метров со стороны горного массива и более семидесяти метров со стороны моря. Чертов палец состоит из вулканических лавовых пород. Вдоль побережья моря вправо от Коктебеля находятся несколько бухт, в которых можно купаться. Около них есть прекрасные пляжи. Больше всего отдыхающие любят Лягушачью и Сердоликовую бухты. Предлагаю завтра всем вместе пойти в Лягушачью бухту. Эта бухта находится от Коктебеля ближе других, до нее довольно просто дойти из поселка пешком. Поход вдоль берега от дома Волошина на Центральном пляже займет примерно полчаса. Ну как, не возражаете? – спросила Регина.

– Конечно, не возражаем, обязательно пойдем, – почти в один голос ответили Кузнецовы.

– Вот и замечательно! Думаю, что никто из нас не пожалеет об этой прогулке, – сказала Регина.

* * *

На следующий день встали рано, быстро позавтракали и, пока еще было не жарко, отправились в путь. С собой взяли купальные принадлежности и еду. Рассчитывали пробыть в бухтах целый день. Дошли до тропинки, поворачивающей направо, и пошли вдоль берега моря. Дальше тропа шла над обрывом, и надо было быть предельно осторожным, чтобы не оступиться.

Затем Регина и ее друзья спустились к морю, они сделали привал на большом камне. С него открылся чудный вид на поселок Коктебель и на мыс Хамелеон. Внизу в море кружились стайки серебристых рыб, были видны бурые водоросли всех оттенков. Карадаг поднимался сзади огромной стеной.

Регина показала друзьям в сторону Карадага – туда, где просматривается профиль Волошина.

– С профилем Волошина отдельная история, – стала рассказывать Регина. – Появление этого профиля поэт предсказал в 1918 году в своем стихотворении «Коктебель». Изначально мыс в Коктебельской бухте напоминал профиль А. С. Пушкина. Пушкин, побывав в этих местах, сам был весьма удивлен портретным сходством. Но в 1929 году после землетрясения часть скалы отвалилась, рельеф изменился – природа будто бы специально создала портрет – памятник Максимилиану Волошину. Он сейчас является визитной карточкой Коктебеля. Пока мы отдыхаем, я прочитаю вам одно из любимых мной стихотворений – стихотворение Маргариты Алигер «Утренняя песня».

Регина начала негромко:

 
Горьких гор дыхание ночное…
Солнечных восходов колыбель…
Море примиренное, ручное…
Утренняя песня – Коктебель!
 
 
Зеркало в изломанной оправе —
Свет залива в полукружье гор.
Под ногой поскрипывает гравий.
На душе свобода и простор.
 
 
Никаких сомнений нет в помине!
Никакое горе не беда!
Жарко пахнут пыльные полыни,
Душная, седая лебеда.
 
 
Старая громада Карадага,
Легкий, словно тень, Хамелеон.
Молодая, вечная отвага,
Золото и синь со всех сторон.
 
 
Тополей торжественные свечи
Светятся и гнутся на ветру.
Кто расскажет счастье человечье,
Вдохновенье сердца поутру?
 
 
Музыка особенного лада.
Перекрестных ветров карусель.
Синяя, щемящая отрада,
Звонкий слиток счастья – Коктебель.
 

Закончив читать стихи, Регина немного помолчала. Потом сказала:

– Какие красивые слова: «Звонкий слиток счастья – Коктебель». Думаю, что Коктебель многих сделал счастливыми. Первый из таких счастливчиков – сам Волошин. Жил, как хотел, где хотел. Писал стихи, рисовал, работал, развлекался с друзьями, создал свой богемный мир. При этом сумел остаться самим собой. Во время революции постоянно помогал людям, укрывал у себя и белых, и красных. И ничего в результате ему за это не было. Избежал ранних лет репрессий. И даже помогал тем, кто попадал в лапы чекистов. Умер в 1932 году, избежав тридцать седьмого года. Далеко не все его друзья смогли уйти от этого.

* * *

…У входа в первую Лягушачью бухту увидели огромные камни, напоминающие гигантских лягушек. Казалось, что они стерегут вход в бухты. Но здесь тропа поворачивала и уходила в заросли боярышника. В нагретом воздухе слышался дурманящий аромат каперсов и полыни, вовсю стрекотали цикады. Ощущение одновременно и радостное, и жуткое: как будто путешественники оказались на острове циклопов или сирен. Но вот, наконец, за небольшим мысом они увидели Лягушачью бухту, покрытую голубой вулканической галькой [24]. Бухта довольно большая, около ста метров в длину и двадцать в ширину. Регина сказала, что купание здесь ни с чем не сравнимо. Кристально чистая вода, разноцветные водоросли, крабы с ярко-оранжевыми клешнями, голубая галька создают ощущение первозданной, райской красоты.

Она рассказала, что Лягушачья бухта – первая из здешних бухт. Если идти дальше вдоль Карадага, то следующая бухта Сердоликовая, однако в нее попасть сложнее. После Лягушачьей бухты тропа заканчивается, и надо довольно долго карабкаться по камням. После этого путешественник упирается в каменную стену, отвесно уходящую в море. Стену можно либо обойти по воде, либо обогнуть по морю. За поворотом стены открывается чудный вид на Сердоликовую бухту: темно-бирюзовая вода, окруженная высокими отвесными скалами, берег из разноцветной гальки.

Потом идет Гравийная бухта, потом – Ливадия, за ней – Пасха. И есть еще много маленьких бухт без названия.

Лягушачья бухта – укромный залив в скалах, спрятанный в Карадагском заповеднике. Вокруг бухты высятся огромные скалы, камни, среди которых есть много укромных мелководий, прогреваемых солнцем.

Если начать разбираться более подробно, то оказывается, что есть первая, вторая и третья Лягушачьи бухты. В первой Лягушачьей бухте мелко, здесь очень удобно купаться с детьми в лягушатнике. Во второй Лягушачьей бухте уже удобно купаться и взрослым – здесь хорошо плавать.

Дальше второй Лягушачьей бухты компания не пошла. В этой бухте было совсем мало народа.

Вся компания спустилась по скалистой тропинке вниз и остановилась на пляже. Кузнецовы и Регина Фролова постелили легкие покрывала, легли на них и стали загорать. Каменные стены закрывали отдыхающих от ветра и чужих глаз.

Огромные скалы в воде также напоминали некоторым гигантских лягушек, застывших в оцепенении у берега. Регина рассказала своим друзьям, что название бухты произошло не от них.

– Художники круга Макса Волошина, неоднократно бывавшие в Италии, прозвали эту бухту в память о камешках с глазками лягушки, очень любимых в среде итальянских художников конца XIX – начала XX века – сказала она. – По словам старожила Коктебеля художницы Н. А. Габричевской, это название бухты связано с тем, что на ее пляже находят много камней-«лягушек». Действительно, среди мелкой галечки мелководий попадаются причудливые «полинезийцы», «собачки» и «лягушки». Это небольшие камешки темной породы с пузырьками вкрапления других минералов. Камни-«лягушки» водятся как раз во второй Лягушачьей.

Искать такое наименование в учебнике минералогии – напрасный труд; это – продукт чисто местного, коктебельского творчества. Здесь издавна разработана целая классификация для самых обычных, совсем не драгоценных камней. Эти камни, однако, требовали в обиходе какого-то названия, а порой некоторые люди их коллекционировали.

И хотя туристы в просторечии и первую и вторую бухты называют лягушатником, купание здесь совсем неплохое.

Пляж в Лягушачьей бухте покрыт галькой. Но галька некрупная, гладкая, сильно обточенная морской водой. Ходить по этой гальке не очень трудно.

Друзья немного позагорали, потом поплавали в море, затем опять стали загорать. Руслану лежать на подстилке стало скучно, он начал искать красивые камушки. Ему попадались и сердолики, и халцедоны. Халцедон имеет красивый рисунок и окраску и считается, как и сердолик, полудрагоценным камнем. И просто цветная галька красива, и по цвету, и по форме. Руслан набрал целый мешочек разных интересных камушков.

Регина была хорошо знакома с названиями разных камушков, принятыми среди коктебельцев. Она научила своих друзей различать эти камушки и находить их на пляже. Регина объяснила им, что камушек «лягушка» может быть и прозрачным (халцедон), и совершенно матовым, фарфоровым. Но на «лягушке» обязательны «глазки» – скопления пузырьков из другого минерала. Кроме «лягушек», есть еще и такие камушки: «собака», «полинезиец», «фернампикс», «чудаки», каждый вид этих камушков имеет свои особенности. Есть еще «куриный бог» – любой камень с дыркой. Когда-то местные жители считали, что он спасает кур от болезней, и вешали такие камни на курятники. Теперь эти «куриные талисманы» носят некоторые коктебельцы в количестве семи штук, на счастье…

Руслан увидел, что в воде вблизи от берега стоят три мальчика в плавках. Они выглядели ненамного старше, чем он. Эти мальчишки стояли рядом с торчащими из моря большими камнями и, немного нагнувшись, смотрели в воду. Руслан подошел поближе к ним. Один их мальчиков держал в руках веревочку, к концу которой был привязан кусочек колбасы. К веревочке с колбасой подобрался краб и ухватил колбасу. Мальчишка быстро дернул за веревочку, вытащил краба из воды и положил на гальку. Там уже лежало несколько небольших крабов.