Текст книги "Один день в Древнем мире. Записки путешественника во времени"

Обратная связь с мышцами ноги потеряна, и без покоя в течение пары недель ситуация будет только ухудшаться. Горло болит, голова болит. К тому же оказалось, что советы из детства надевать шапку все же не бесполезны. Температура под сорок давала о себе знать. Надеюсь, следующее место будет жарче, медицина – более продвинутой, а люди такими же добрыми, как Жорики и Альфы. Но что будет, то будет. А иначе мой дневник превратится в самый короткий дневник путешественника во времени в истории.

Ну а в завершение финальные факты о древности, которые я вычитал из компьютера в ожидании перемещения.

Автор теории эволюции Чарльз Дарвин был сексистом и расистом. Эту часть его исследований логично отбросили, но Дарвин утверждал, что в зависимости от расы и пола интеллект и другие качества людей разнятся.

Места зубам мудрости не хватает из-за увеличившегося объема мозга. Нашим далеким предкам места было достаточно, и зубы мудрости не вызывали у них проблем.

Боль в спине и проблемы позвоночника – тоже эволюционный пробел. Мы все еще окончательно не приспособлены для жизни на двух ногах и продолжаем эволюционировать.

Найден наш далекий предок возрастом в 3,5 миллиона лет с растяжением голеностопного сустава. Так что современный малоподвижный образ жизни – точно не причина некоторых недугов. Он их усугубляет, но причина опять же в перестройке с ходьбы на четырех конечностях.

Согласно статьям некоторых генетиков, все современное человечество может иметь общих предков среди всего двух тысяч древнейших людей.

↓ кликни, не пожалеешь

День 3

Сегодня я узнал, что пиво может быть едой, стриптиз – образом жизни, а таскание двухтонных каменных блоков – не такая тяжелая задача, какой может показаться. Если честно, я просто счастлив. Улетая из холодной, голодной и агрессивной древности с перебитыми конечностями, я мечтал попасть туда, где тепло, а люди вокруг – добрейшие и готовые помочь во всем создания. Вышло даже круче – пивом меня напоили почти мгновенно, жара вокруг превзошла все ожидания, а медицинский сервис и подавно. Есть только одна проблема – проблемы у меня две. Первая – я заперт в гробнице. И похоже, что следующим, кто ее отопрет, будет археолог лет так тысяч через пять. Сомневаюсь, что смогу дожить до этого радостного момента, и, наверное, стоило бы начать паниковать. А вторая – не исключено, что меня ищут. Но не для того, чтобы спасти, а чтобы провернуть противоположную операцию. Но я твердо решил быть оптимистом, поэтому будем надеяться на лучшее. Начнем по порядку.

Система маячков сработала безукоризненно – сидя в холодном лесу тридцатитысячного года до нашей эры, я даже не успел заскучать по тем временам, когда вчера я спал в уютном мешке кроманьонцев, наслаждаясь теплом пещеры. Механизм перемещения во времени, как всегда, оказался мгновенным. И из человека, который ласково обнимает себя, пытаясь согреться, я превратился в человека, который ласково обнимает себя на сорокаградусной жаре, сидя на раскаленном камне. Вскрикнув от нестерпимой боли пониже спины, я подумал, что это, наверное, самая горячая вещь во вселенной. То же самое я как-то сказал одной девушке на выпускном. С ней не срослось, как, впрочем, и с этим камушком. Правда, с ним мы расстались быстрее и без последующих поеданий мороженого в промышленных количествах.

Расстаться пришлось и с верхней одеждой. После вечеринки с неандертальцами я и так приболел, потея, как холостяк, увидевший на сайте объявление, что в радиусе от него 200 девушек жаждут встречи. На такой жаре думалось только о том, что одежда – стереотип, навязанный нам корпорациями по продаже стиральных машин. Разобравшись с бытовыми проблемами и вдохнув горячий, как тысяча солнц, воздух своими работающими на 70 % легкими, я приступил к работе. Открыв фронтальную камеру компьютера, я узнал то, о чем и так догадался.

Я в Древнем Египте, на дворе примерно 2570 год до нашей эры, а географически моя обожженная задница находится неподалеку от Гизы. Что уже вызывало определенные догадки. Уж не пропустил ли я в воспоминаниях о горячей подружке строительство первого и величайшего чуда света, которое существует и в современности?

Конечно же, пропустил! Есть даже исследование, согласно которому современный человек, погруженный в смартфон, способен пропустить динозавра, ревущего ему в ухо. С динозаврами, к счастью, я пока не встречался, а вот с Великими пирамидами познакомился. Причем во всей их оригинальной красе. Даже предоригинальной, ведь в километре передо мной, в небольшой низине, вовсю кипела их постройка. Учитывая даты и географию, вывод очевиден – я лицезрел огромный комплекс пирамиды Хеопса со всеми храмами-спутниками. Проще всего описать увиденное аналогией. Представьте город с населением в сто тысяч жителей, а потом возьмите и сожмите все постройки в здание двести метров в длину и сто пятьдесят метров в высоту. Только предварительно уберите людей, а то кишки и внутренности немного посрамят величие.

Это не шутка – на сооружение пирамиды Хеопса ушло больше двух миллионов метровых каменных блоков. По современным расчетам, этого действительно достаточно, чтобы построить город на сто тысяч человек. Огромный треугольник я и лицезрел, находясь на небольшом холме. А заодно и орды муравьев-людей, снующих туда-сюда. Вокруг почти завершенных пирамид, на пару километров вокруг, жизнь била ключом. Поселения, сваленные груды камней и даже небольшой порт на протекающем неподалеку Ниле. По ощущениям народу во всех этих деревнях и на стройке тысяч двадцать, что сходится с расчетами современных ученых, но не с Геродотом. Греческий историк писал, что одновременно пирамиды строили сто тысяч человек. Но логика, да и математика против этого подсчета. Пирамиды, даже с прилегающими к ним лагерями и стройками, не резиновые, и такая орава там физически не могла разместиться.

Для меня даже десять – двадцать тысяч человек – отличные новости. Это вам не компьютеры у неандертальцев выторговывать. Больше народу – больше шансов затеряться да своровать искомый девайс. Я уже представил, как в стиле японских ниндзя с покровом ночи проникаю в пирамиду, уворачиваюсь от смертоносных ловушек, вырубаю отравленными дротиками стражу и на руках выношу аппарат под восторженные взгляды египетских женщин и уважительные кивки мужчин. К сожалению, реальность работы мусорщика-путешественника во времени оказалась прозаичней. Моей целью оказался полицейский сигнальный дрон с устройством запуска. Грубо говоря, палка-ракетница с небольшим дроном, который, взлетая в небо, служил в качестве громкоговорителя и диско-шара, создающего атмосферу безудержной вечеринки. Судя по показателям, находился он не в пирамиде, а в километре сбоку, в небольшом городке на берегу Нила. Стараясь не думать, что ракетница – стильный металлический посох, который мог прибрать кто-то очень богатый и обладающий отличной охраной, я пустился в недолгую дорогу. Учитывая по-прежнему ноющую ногу, не могло не радовать, что путь был недолгим. Ведь трость кроманьонца, хоть я и крепил на нее маячки, со мной в будущее не переместили. Жлобы.

Жаркое солнышко и прекрасные виды пирамид располагали к хорошему настроению. И держа курс на деревню, я думал о трех вещах. О том, что, прежде всего стоит навестить местного доктора, прикинувшись поранившимся строителем. Потом о том, что произношение древнеегипетского современные ученые понять не могут, и я снова буду прикидываться глухим. Наконец, я думал о пшенице. Ведь она – двигатель всего живого, и Древнего Египта в частности. Помните, как я рассказывал о зарождении жизни в Восточной Африке? Когда-то она была буйными тропиками, но пару миллионов лет назад начался процесс, через который наши кошельки проходят через неделю после зарплаты. Африка опустела и начала превращаться в пустыню. Наши обезьяноподобные предки, превращаясь в более продвинутые особи, оттуда ушли. Но затем вернулись. Ведь Египет – прекрасный перевалочный пункт между Европой и Азией. Часть древних Альф, с которыми я знаком, решила, что бурная молодость позади и пора бы уже осесть. Тем более что ипотеку еще не придумали и для жилплощади требовались лишь желание и ресурсы.

С желанием проблем ни было, а вот с ресурсами очень даже были. Как бы не мечтали современные политики научить людей есть песок и не требовать многого, перекати-поля и прочие пустынные египетские достопримечательности к столу не подходят. Почесывая затылок, древние люди пришли к простому и логичному решению – поселиться в долинах реки Нил. Так и зародилась цивилизация Древнего Египта, жители которого, к слову, называли страну Даром Нила. Немудрено, ведь все их существование было связано с этой великой рекой. Когда-то давно долина Нила была частью Средиземного моря. Бухта высохла, но ее периодически затапливал Нил, выходя из берегов. И эти потопы спасали египтянам жизни не хуже, чем коты спасают наши нервные системы.

Ведь возвращаясь в русло, Нил оставлял на затопленных территориях плодородную почву, удобренную илом, и воду, которая в условиях пустыни такая же редкость, как человек, который при встрече не задает вопрос «как дела?». Так древние египтяне и жили, выбегая и засеивая долину Нила пшеном, пока все не засохло. И ели это пшено, наблюдая, как палящее солнце все выжигает. А потом – новый потоп и повторение ситуации по кругу.

Само собой, возникает закономерный вопрос: как собрать больше пшена, чтобы не потерять обратную связь с желудком и не умереть с голоду, пока Нил снова не выйдет из берегов? Приходилось сбиваться в кучки и работать над посевами вместе. В итоге шесть-семь тысяч лет назад по течению Нила образовалось около сорока мини-государств. Они, как и полагается любому уважающему себя государству, мерялись дубинами, спорили, где трава зеленее, а население загнивает меньше. И конечно же, работали над водохранилищами и плотинами, от технического совершенства которых иногда довольно кряхтят даже современные инженеры.

В четвертом тысячелетии до нашей эры по результатам взаимного деления мини-государств на ноль из-за войн, а также слияний образовалось два гигагосударства: Верхний и Нижний Нил. Формулировка может казаться тяжелой, но, если что, верхний – это который повыше, а нижний – который пониже. Эти два Нила тоже соперничали, пока фараон Намер и его последователь Менес не объединили любителей пшеницы. Так и образовался Древний Египет, каким его знает большинство: со всеми его фараонами и пирамидами. Историки делят дальнейшее существование страны на три этапа – Древнее, Среднее и Новое царство. Но по большому счету все они похожи на поношенные треники вашего бати, которые он надел в 18 лет и так в них и ходит. Египтяне были также консервативны, и их традиции на протяжении трех тысяч лет почти не менялись. Как не менялось и государство.

За этими нехитрыми и, возможно, полезными для себя мыслями я доковылял до деревни. В отличие от времен обитания неандертальцев и кроманьонцев, среди древних египтян белой вороной я не выглядел. Люди вокруг гуляли без верхней одежды, а многие были даже белее меня, что, учитывая палящее солнце, мягко намекало на существование подобия крема от загара. Только войдя в деревню, я осознал масштабы суеты и эпичности происходящего. Вокруг мелких каменных домиков, тянувшихся до горизонта, кипела жизнь. Из ближайшего ко мне дома доносились приятные запахи чего-то жареного и напоминающего о легком обеде из 50 блюд у бабушки. По улице из дома в дом бегали люди с дощечками, палками, веревками, а иногда и камушками. Все это сопровождалось беготней детей все с теми же камушками, папирусом и глиняными табличками. Курьеры, зуб даю. Женщин оказалось поменьше, и, как и все вокруг, они были при деле. Вот две дамы несут огромную глиняную кастрюлю. Подальше можно заметить бабушек, занятых вязанием. А где-то деловитые дамы раздают указания детям, раздавая таблички и тыкая в них пальцами. В общем, жизнь кипит.

И я наконец понял, что мне напоминает деревня: огромных размеров лагерь вахтовиков, возведенный пусть и с шиком, но все же на скорую руку. Домики из глиняных кирпичей выглядят здорово, но я сомневаюсь, что десять работяг, отдыхающих на лежанках внутри, являются дружной однополой семьей. Больше похоже на старый добрый послеобеденный сон в перерыве между работой. Схема прослеживалась везде, а кипящая повсюду работа лишь заверяла в правоте суждений. Правда, проводить интеллектуальные процессы в деревне работяг оказалось тяжеловато из-за женских грудей. Нет, я не извращенец и это не продолжение мыслей о той подружке с выпускного. Речь о египетских дамах, половина которых, как и мужчины, рассекала, так сказать, без галстука. Да и без того, на что этот галстук обычно вешают.

Одежда египтян мне понравилась. Ничего лишнего – все, от мала до велика, гоняют в юбочках различной длины. Называются эти набедренные повязки схенти. У некоторых египтян из кожи, у некоторых из льна, и почти все – белые. Любитель рок-музыки в Древнем Египте взвыл бы от грусти – черных красителей и одежды черного цвета не будет еще пару тысяч лет. На ногах у всех простые сланцы, но самое пугающее и отвлекающее – то, что дамы по большей части одеты так же, как и мужчины. Некоторые носят длинные рубашки на бретелях (я даже вспомнил название – каларизис). Но дамы, работающие руками, видимо, не любили стесненность движений и на верхнюю одежду забивали. Созерцание женских грудей и натолкнуло меня на план, с которого и стоило начать миссию по захвату ракетницы.

На этот раз он был прост и лаконичен: закрыть челюсть, перестать пялиться на дам и найти что-нибудь попить. Мало того, что я болею, так еще и от созерцания, скажем так, пирамид Древнего Египта во рту пересохло. Сложных схем я, наученный опытом неандертальцев, не выстраивал. Ракетница-посох где-то в направлении реки, сейчас мы немного попьем, передохнем, а там, глядишь, и в голову что умное стукнет. На самом деле поразительно, как много дельных вещей может прийти в голову, пока в тебя летит стул. За доли секунды ты способен понять, в чем была ошибка, допустившая такую ситуацию, где надо было поступить по-другому, да и какой же все-таки крутой была жизнь, когда в тебя не летел стул. Простите, немного забегаю вперед. В общем, следующие полчаса до момента встречи с летящим стулом прошли следующим образом.

Счастливый и вдохновленный (все же во время моего прошлого путешествия спустя плюс-минус столько же времени я уже валялся под Жориком), я оглянулся по сторонам и нырнул в ближайший глиняный домик, из которого особенно вкусно пахло и раздавались веселые голоса. Логика, которой я руководствовался, проста. На момент XXVI века до нашей эры, в котором я нахожусь, денег в Древнем Египте еще не придумали. Только к XVI веку ребята начнут использовать слитки драгоценных металлов. А первые монеты создадут и вовсе к 500 году до нашей эры. Поэтому рассчитывать на глоток водички я мог и без чеканной монеты в кармане.

«Как в таком случае египтяне платили налоги?», – спросите вы. «Очень легко», – отвечу я. Трава не была зеленее, а таксисты не были менее болтливы. Правители все-также мечтали заставить платить налоги даже камни. Только вот делалось это натуральным путем. Обрабатываешь землю? Отсыпь двадцать процентов пшеницы в копилку фараона. Обменял гуся на ковер? Отдай кусочек ткани или мяса в казну. А иначе шустренько встретишься с Анубисом. Ну, или в особо тяжелых случаях, с Сетом. Анубис, чаще всего демонстрируемый в виде человека с собачьей головой, у древних египтян исполнял функции мумификации тела умершего и его сопровождения в загробную жизнь. Ну а Сет, злодейски убивший своего брата Осириса, был олицетворением войны, засухи и смерти.

Вернувшись к торговле египтян, с первого взгляда схема кажется неудобной и громоздкой. Но плюсы бартера и натурального обмена очевидны. Ты держишь в руках не бумажку, отпечатанную на криво настроенном принтере. Ты держишь товар, а следовательно, обладаешь собственностью. Это сейчас люди, проживающие в десятиэтажных дворцах с бассейнами и коттеджами для тараканов, уверяют нас, что собственность – стереотип, придуманный жадными людьми. Но раньше такие маневры не прокатывали. И даже торговые отношения между государствами велись натуральным путем. А сам бартер никуда не делся и после изобретения денег. Легендарным японским самураям, к примеру, даже в Средние века зарплату выдавали рисом. А менять его на монеты или нет – это уже твое дело.

Но у меня не было даже риса, чтобы произвести обмен. Зато было отличное настроение и ощущение, что на этот раз все будет хорошо. Не может же общество, ежедневно созерцающее полуголых женщин, быть жестоким, не правда ли? Еще была хрупкая догадка, что деревня – это вахтенный лагерь для строителей, и, соответственно, кормят-поят их бесплатно. Как оказалось, я ошибался во всем. Правда, понял я это, как обычно, поздно. А сначала я залюбовался картиной типичного бара для рабочего класса. Помещение внутри оказалось больше, чем выглядело снаружи. В баре стояло шесть столов, за каждым из которых свободно могли поместиться четыре человека, ну или два любителя злоупотреблять гамбургерами. За одним сидела парочка работяг, занятых поеданием чего-то явно вкусного, из-за другого вставали трое сонных и замученных молодых парней, надевая парики. В подсобке промелькнула девушка с тарелкой, но основное внимание собравшихся было приковано к двум сдвинутым вместе столам.

Там разворачивалась настоящая баталия. По обе стороны располагались две группы по восемь человек в каждой. Кто-то стоял, кто-то опирался ногой на скамейку, а на столе разворачивалось нечто непонятное. Обе стороны стола периодически вскрикивали, стучали по столу, хлопали друг друга по плечам, и даже без знания языка было понятно, что пичкали кого-то советами. Перебитой ноги, температуры и барахлящих легких мне недостаточно, чтобы унять безудержное любопытство. Я умоляющим взглядом посмотрел на даму в подсобке (слава богу, одетую), показал на горло и мимолетом подумал, что надо бы поосторожней с такими жестами. А то где-нибудь в Спарте барменши могут с понимающей улыбкой это самое горло и перерезать.

Впрочем, египтяне оказались смышленей, и мой день мгновенно стал лучше, ибо здоровенный пол-литровый глиняный стакан, принесенный мне дамой, был доверху наполнен густейшим ледяным пивом. Древний Египет мгновенно получил бонусные очки в моем розыгрыше и заочно стал страной, куда я бы хотел вернуться доживать старость. Не знаю, что должно произойти, чтобы произвести бóльшее впечатление, чем бесплатное холодное пиво в сорокаградусную жару. О своей простуде, легких и о том, что я вообще-то на работе, я прекрасно помнил, но ни о чем не сожалел. Ни о чем. Не знаю, было ли пиво бесплатным для всех или же умоляющий взгляд котенка, отточенный в палеолите, сработал, но тогда мне было не до того.

Краем сознания я лишь отметил, что, скорее всего, меня приняли за раба или за приезжего, потому что я был только на первый взгляд схож с египтянами в одежде. Как и одна из половин стола, что я также отметил где-то на середине стакана. Египтяне, как я уже упоминал, гоняли топлес и в основном в белых передничках-схенти различной длины. Почти все были с гладко выбритыми телами. Ну, не могу сказать за прямо уж всех. Очень надеюсь, что судьба-злодейка не поставит меня в ситуацию, где я смогу проверить содержимое под передничками мужчин-египтян. Но, по крайней мере, головы выбриты, как и грудь. Насколько я помню, так в Древнем Египте поступали все свободные люди. Во-первых, это стильно. А во-вторых, не так жарко, да и проблемы с паразитами отпадают, а гигиену в эти времена ценили, что подчеркивалось тем фактом, что мое чувствительное обоняние не улавливало признаков пота, перегара и небольших выбросов метана, которые непременно сопровождают любое мужское застолье.

Так как же в меня прилетел стул? Здесь начинается интересное. Набравшись храбрости, я решил провести сугубо профессиональное и бесценное для исторических наблюдений исследование. Ну или, другими словами, решил бессовестно поглазеть, чем же так увлечена тусовка за столом. Половина участников, очевидно, была не отсюда. Хоть ребята и одеты в переднички, но красуются с густыми черными шевелюрами, пышными волосами на груди и с отличным от египтян говором. Впрочем, ни один, ни другой я не понимал. Однако, присоединившись к одной из сторон, осознал, что языковой барьер – штука относительная. Вы можете не понимать инструкции по настройке компьютеров от индусов в интернете, но если два мужика решили сыграть в шашки, а еще пятнадцать – поставить на это дело, вы прекрасно поймете, о чем говорят за столом.

От бритых египтян с аккуратно сложенными на углу стола париками из шерсти в битве принимал участие молодой и полностью сосредоточенный на игре талант. Окружали его гоповатые, но смекалистые (ведь каким-то образом они поняли, что умных надо не бить, а зарабатывать на них), работяги. Я присоединился к лагерю волосатых пришельцев, одетых, как египтяне. Мои три волоска на груди, которым я придумал имена, но вам не скажу, в целом позволяли органично вписаться в тусовку, которая также улюлюкала, попивала пиво, а игрок даже покуривал подобие трубки, о содержании которой я предпочитаю не задумываться. Слухи и теории о каннабисе в Древнем Египте ходят с XIX века. В конце концов, на голове у богини письма Сешат в картинках египтян красовался огромный лист конопли. Кто-то считает, что речь о промышленном производстве и из конопли делали канаты и одежду. Ну а кто-то предполагает, что ее нещадно курили. Впрочем, в трубках не обязательно должна быть именно она. Да и не в том дело.

Дело в том, что игру, в которую играли египтяне, я, к своему удивлению, легко распознал и с радостью начал вспоминать правила, чтобы хоть как-то отвлечься от необратимых процессов, которые начало в моем больном желудке египетское пиво непонятного происхождения. Когда-нибудь, оказавшись в другой эпохе, я пойму, что не стоит совать в рот все, что плохо лежит, ведь современный желудок знать не знает и о микробактериях прошлого и их встреча не будет полна слез счастья и обнимашек. Но это случится не сегодня. А что до игры, это же чертов сенет, который дожил до современности и даже был популяризирован сериалом, где люди, попавшие в результате крушения самолета на необитаемый остров, пытаются остаться в живых. Точного названия не помню, так что извините.

Игра напоминает гибрид шашек, шахмат и нард. Игральное поле похоже на крупный пенал на подставке или разрезанную втрое шахматную доску. Поля организованы в три ряда по десять клеток в каждом. У игроков по пять фишек-танцоров, задача которых – дойти до конца. Их выстраивают на доске, играющие бросают кубики и ходят в зависимости от выпавшего результата. Чужих танцоров можно заблокировать, сбить и даже вернуть назад. Игра требует тактики и стратегии, а у древних египтян стала культовой благодаря кубикам, которые на самом деле были не кубиками, а четырьмя палочками с отметкой на одной стороне. Их также подбрасывали и ходили в соответствии с количеством палок, перевернувшихся насечкой кверху. Так как их всего четыре, теория вероятностей работала безукоризненно, пичкая игроков двойками и тройками, что создавало ощущение будто в игру вмешиваются сами боги. Собственно, сенет позже стала сакральной, служила для предсказаний, и ходят слухи, что даже карты Таро основаны именно на ней.

Пока я вспоминал правила, успокаивая бурлящий желудок, обстановка за столом накалялась. Дела у нашей волосатой тусовки шли так себе. Несмотря на то, что рядышком на стуле у играющего пришельца, до боли напоминавшего мне Жорика, валялась пара трофеев, у молодого египтянина их было больше. Да и выглядели они солидней. Волосатик выиграл ножик, тряпку и небольшую кружку. А египтянин, в свою очередь, на стульчике собрал пару бронзовых колец, сандалии и даже длинный передник-схенти. То, что когда-то передник красовался на играющем волосатике, было очевидно – сидел он уже в аналоге трусов, да еще и босиком. Судя по всему, нарастающие крики были связаны с решающей партией. Проигравший все волосатик, видимо, пошел ва-банк.

Игроки были максимально сосредоточены. На столе красовались призы. Со стороны египтянина – шикарный золотой браслет. А у волосатика – статуэтка из слоновой кости. На мой взгляд, обмен неравноценный, но, кажется, ценностью она обладала не меньшей, а то и большей, чем браслет. Ведь в конце концов, человек, оставшийся за игральным столом в одних трусах, последним отдает обычно самое ценное. Собственно, так и началась история наших отношений с летящим стулом. После минуты созерцания я осознал, что проигрывает мой волосатик в щепки и без каких-либо шансов на спасение. Так выглядят люди, которые перешли по ссылке в электронной почте, поверили, что именно они выиграли миллион, ввели данные банковской карты и осознали, что в ближайшие пару поколений их семья будет занята возвращением долгов.

Хорошая новость – я вмешался в ситуацию и сыграл в поражении своей стороны стола ключевую роль. Плохая новость – роль оказалась злодейской. Причем не той злодейской, за которую можно получить Оскар и остаться слезами грусти на щеках зрителей, а той, после которой зрители всей душой ненавидят этого идиота, который оказался не в том месте, не в то время. В общем, волосатик проиграл, а сторона египтян взорвалась криками радости, забирая статуэтку. Проигравшие смотрели на своего игрока взглядами, полными пустоты и даже отчаяния, которое, как вы понимаете, от агрессии отделяет меньше времени, чем человека с бессонницей, который таки уснул в пять утра от звонка будильника. Понимая это, я решил бросить новых товарищей в беде и уйти по-английски. Правда, у желудка было другое мнение по этому вопросу. Встреча древнего пива и современного желудка подошла к логичному завершению.

И я издал отрыжку, которой позавидует ваш батя после просмотра напряженного хоккейного матча, который закончился со счетом 10:10, а пить полагалось после каждого гола. Получился настоящий король отрыжек, и пусть это не худшее, что могло случиться, учитывая ситуацию, к разрушительным последствиям она все же привела. Соблюдая традиции этикета, я инстинктивно прикрыл рот рукой и попытался отстраниться от волосатиков, чтобы те не стали жертвами химического оружия из моего рта. К сожалению, несмотря на то что до открытия фундаментальных законов физики еще далеко, работали они даже в древности. И тело, без надежной точки опоры совершая резкое движение назад, упадет что в Древнем Египте, что в будущей цивилизации людей на Марсе.

В общем, издав громовой рокот, который приняли к сведению все львы округи, если таковые тут были, я попытался отстраниться назад, но, перенеся тяжесть тела на больную ногу, вскрикнул и упал. Упал, разумеется, как и полагается любому современному человеку, который покупает абонемент в спортзал в январе и ни разу туда не заглядывает, то есть как мешок – лицом вниз и по пути задевая все, что можно задеть. А теперь загадка. Угадайте, как поведет себя расстроенная и злая группа мужчин, один из которых только что вскрикнул и упал в сторону другой группы мужчин. Конечно же, волосатики подумали, что одного из них наглым образом стукнули. Лежал я, разумеется, вниз головой, и увидеть, что на полу не один из них, а посторонний, они не могли. Да и разве пьяным мужчинам любой эпохи вообще требуется повод, чтобы помахать кулаками?

Так что после моего падения в баре начался сущий ад. Волосатики ощетинились, начали громко кричать и толкаться, тыкая пальцем в меня. Египтяне, видимо, бросились доказывать, что это не они, да и вообще они только сюда пришли и в первый раз меня видят. Что, в общем-то, было чистейшей правдой. К сожалению, языка, чтобы все объяснить, я не знал и за начавшейся дракой наблюдал с философской отстраненностью человека, который лежит, прижавшись щекой к полу и пытаясь осознать, что же конкретно в данный момент сильнее болит – голова, нога, желудок или душа, которая стонет от очередной глупейшей ситуации.

Проведя диагностику конечностей, я решил, что все же душа. Поэтому, наблюдая за пролетающими по залу египтянами и волосатиками, я решил по-тихому смыться. Не люблю я насилие. Насилие – удел слабых, а сильные духом предпочитают на карачках пробираться к выходу, надеясь, что компьютер в рюкзаке от падения не пострадал. Тут-то и состоялась легендарная встреча со стулом. И в отличие от встречи с волкособаками, время наконец-то замедлилось, и паника не вылилась в сугубо исторические размышления, которые почти наверняка стоили бы мне половины челюсти. Возможно, свою роль в спасении сыграло отсутствие страховки зубов в моем контракте. Ведь если что-то и может превратить человека в супергероя, замедляющего время, так это мысли о ценах на ремонт и восстановление зубов.

Выбравшись из эпицентра драки, я, покряхтывая, встал. Но не справился со жгучим желанием обернуться и посмотреть, кто же выигрывает. Скорее всего, уйди я по-хорошему, никто бы ничего не понял, но, обернувшись, я встретился взглядом с волосатиком, который проиграл египтянину, а в данный момент проверял прочность пресса другого, держа его голову рукой. Искры, бури и безумия чувств в этом обмене взглядов не было. Было лишь непонимание, смущение, а затем понимание со стороны горе-игрока. Он осознал, что я не из их тусовки, и спровоцировал драку. И от очередного бегущего на меня с агрессивными намерениями человека меня спас лишь египтянин, которому процесс вынюхивания подмышки волосатика определенно не нравился. Он вырвался, и все, что смог сделать волосатик – крикнуть, указав на меня пальцем. И конечно же, запустить подвернувшимся под руку стулом, на котором египтянин хранил трофеи.

Тут-то время и замедлилось. Неторопливо разглядывая причудливый золотой орнамент белого передничка, который летел ко мне, опережая стул, я наконец понял главное, египетское пиво – это не пиво в классическом понимании. Это, скорее, густейший квас повышенной крепости, который легко можно использовать как еду. А отрыжка – свидетельство того, что пусть и с небольшим боем, еду эту мой организм принял! Значит, голодной смертью я здесь не погибну, а что главное – кустики в пустыне искать не придется. Пожалуй, это и стало главным зарядом оптимизма, который позволил мне увернуться от стула. Правда, сандалией в лоб я все же огреб, да и передник обидно щелкнул по носу золотой оправой. Но это далеко не худшее, что могло случиться. Можно сказать, что судьба, глядя на идиота, который дважды умудрился найти неприятности в первые же часы перемещения во времени, махнула на меня рукой и ограничилась лишь пинком под задницу.