Текст книги "Палеолибертарианство vs. этатизм. Сборник статей на темы либертарианства и Австрийской экономической школы"

11. Либертарианство, ценности и естественное право

Многие думают, что либертарианство – это такая либеральная в современном значении слова система, где все типа можно, ни за что не надо отвечать, ха-ха. Но это всего лишь система прав с естественным правом как центральным звеном, а не того, как нужно поступать в той или иной ситуации человеку, это не система ценностей. Она подразумевает, как правило, право свободного ношения оружия и много других таких «ништяков». В Техасе, например, вас могут пристрелить просто за какой-то недоброжелательный поступок. Например, если вы займете чужое парковочное место на стоянке, въехав на него в последний момент «перед самым носом» того, кто собирался его занять и стоял ждал, пока оно освободится (что есть однозначно хамский поступок). То есть, как бы за все приходится отвечать – смысл в этом. Да, человеку придется за это сесть в тюрьму, но есть некоторые моральные принципы, которые, возможно, что важнее, чем система прав. У всех разные ценности, в рамках которых находится и либертарианская система прав. И потому люди, которые поступают подобным хамским образом – сильно рискуют «словить пулю». Может быть, в какой-то раз им повезет, но удача не вечна, особенно под техасским небом. Либертарианство всего лишь предоставляет справедливую цену каждому поступку, и когда за хамство могут пристрелить – его цена увеличивается в разы и становится невыгодным.

Пример того, почему система прав не означает защищенность прав собственности того, кто провоцирует конфликт: Зинедин Зидан предпочел ударить головой футболиста, который сказал ему очевидное оскорбление во время финального матча чемпионата мира 2006-го года по футболу. За это он был удален, но это был его осознанный выбор, ценность удаления оказалась ниже ценности того, чтобы бегать на одном футбольном поле с человеком, который сыплет оскорблениями. И каждый либертарианец – он всего лишь разделяет эту систему прав, а вовсе не то, что он оставит без внимания то, что кто-то целенаправленно делает ему какие-то гадости, так как он, дескать, не нарушает его прав собственности.

Gun-free zone всего лишь создает зону безответственности, где «можно все» и это порождает новые проблемы. Откуда берутся все эти туристы в самолетах, закатывающие истерики? Ну, так там же запрещено оружие – значит, можно позволить себе намного больше. Чему удивляться? Я не хочу сказать этим, что именно в самолетах, в первую очередь, надо срочно разрешить всем возить с собой оружие – это личное дело авиакомпаний, какие правила нужно поддерживать на своей собственности, но суть – вы поняли.

Вообще, в этом смысле – «честные стрелки» оказывают неоценимую услугу обществу, когда совершают именно справедливое возмездие за какой-то однозначно несправедливый поступок, нарушающий права собственности подобным образом (если это действительно так, а не просто у кого-то «крыша съехала»). Ведь они как бы создают страх нарушения чужих прав собственности, неэтичности совершаемых поступков с позиции естественных прав граждан. Америка помнит Марвина Джона Химейера как героя, который не позволил государству, находящемуся в сговоре с местной корпорацией – забрать свою частную собственность, мастерскую – и разнес строения агрессора на специально оборудованном бульдозере.

Если чиновник однозначно украл чью-то частную собственность «посредством авторучки», когда кто-то берет в долг деньги и не возвращает – за это все можно легко «словить пулю», и это все увеличивает надежность совершаемых сделок, зачастую заключенных только на словах, это все нередко не нуждается в визировании, но только если это – не Gun-free zone. Да, в либертарианской системе «все по-взрослому» и за каждое неверное действие может наступить «внезапная расплата». Элементы этого прослеживаются в американской культуре, впитавшей в себя нормативы «истинной свободы» первых переселенцев, хоть сейчас и в этом смысле не все так здорово с правами собственности, но на общемировом фоне – скорее всего все еще лучше, чем где-то еще. Не обязательно всегда все так «жестко» – недоброжелательных людей в либертарианских обществах проще бойкотировать в большую часть времени, отказываясь от всех возможных переговоров о возможном сотрудничестве с ними, что будет их конкурентным недостатком, так как они лишаются всех прелестей координации граждан. В 100%-но либертарианской системе такому человеку, скорее всего, даже будет сложно совершить покупку в супермаркете небольшого городка. Ведь, скорее всего, не будет правил, заставляющих продавца продавать товар всем покупателям. Как в казино, может быть некоторый фейс-контроль от шулеров или нежелательных посетителей.

Короче говоря, смысл главы в следующем – когда речь идет о либертарианцах – гораздо точнее суть явления передает кто-то типа реднека Дикого Запада, чем думать, что это такой «качатель прав», который вас не тронет, пока вы не нарушите его права собственности, даже если вы однозначно проявляете какую-то враждебность. Сами подумайте, если вора можно пристрелить у себя дома, например, и это считается справедливым – понятно, что возможности самозащиты расширяются многократно. Где-то можно и «палку перегнуть», как, например, случайно недавно застрелили какую-то реп-знаменитость, что на нетрезвую голову случайно перепутала свой дом с соседним. Это просто как бы увеличивает цену противоправных действий и ответственность поведения, а не то, что их вовсе не будет. Да и в рамках естественных прав есть много всего, что можно сделать без однозначного нарушения прав собственности: например, пулю можно пустить не в человека, а в сантиметре над его головой, не говоря уже про то, что многое еще нужно уметь доказать в суде. И если некоторый противоправный момент доказать сложно, то вполне возможно, что это также может использоваться.

Вообще, я бы сказал, что проблема наших людей в том, что они забывают про такое понятие, как осторожность. Они думают, что наличие системы каких-то прав уже как бы автоматом означает их защищенность от чего бы то ни было. Но это абсолютно не так, именно поэтому хамство может быть небезопасно. Простой пример: одна женщина шла по лесу с ребенком и какой-то мигрант попросил ее показать его. Она послала его матом, тот обиделся и убил их обоих. Ничто не предвещало трагедии, но женщина полагала, что наличие прав автоматом делает ее неуязвимой, но она была не в суде, а одна посреди леса, безоружная. То есть, система прав не отменяет систему ценностей человека, она только дает цену за каждое действие. Нарушил чужие права собственности – за это полагается ответное нарушение прав собственности агрессора, но это не означает автоматом защищенность человека во всех жизненных ситуациях, что, проходя мимо дома, например, ему случайно на голову не упадет кирпич, что на него не нападет дикая собака или грабитель не будет его поджидать в темном переулке. Либертарианцы просто дают наиболее логичную систему прав, в основе которой лежат права собственности на свое тело и вещи, которых люди являются первыми владельцами, получили их по добровольным договорам. Подобная справедливая система прав не означает, скажем, что вам безнаказанно можно назвать чью-то мать проституткой. В рамках палеоправил, скорее всего, это тоже будет приниматься в расчет и иметь санкции, то есть, сложившихся естественным путем правил справедливого поведения (несогласным же придется менять юрисдикцию для своих земель и отделяться). Но даже при их отсутствии вам еще нужно доказать в суде, скажем, что «кулак прилетел вам в голову» именно от этого человека, а свидетелей этого может и не оказаться. Иными словами, свободное либертарианское общество ближе всего, пожалуй, чему-то типа штата Техас до прихода большого государства в XX-м веке.

12. Государство, искусственные привилегии и естественное право

Что такое государство? Это просто искусственные привилегии на базе защитных услуг, вне договорного общества. Проблему стоит рассматривать именно в этой связи – необходимо в максимальном количестве вернуться к договорному принципу. Любой, кто пытается через государство получить искусственные привилегии – просто участвует в институциональной агрессии против договорного общества: не важно, идет ли речь о бизнесе, который хочет получить защиту от конкуренции через протекционизм и госзаказы, или религии, которая рассчитывает на финансирование из госбюджета, а, может, о высокопоставленном чиновнике, который имеет большую зарплату за перекладывание бумажек с одного места на другое. К вопросу нужно подходить с позиции прав частной собственности, тогда любая проблематика становится видна невооруженным взглядом.

Наша жизнь внутри государства окружена вещами, которые нам кажутся правильными: ПДД придумывает чиновник, министерство образования разрабатывает план обучение детей в школах, водоканал обеспечивает жителей водой. Проблема в том, что мы понятия не имеем об эффективности каждой предлагаемой услуги. Когда вы сами делаете выбор: купить в магазине один сыр или другой – вы контролируете необходимые свойства интересующих вас продуктов, а другие свойства оставляете без внимания. Когда вам идет по трубам ржавая водичка – вы не можете выбрать другую, государство целенаправленно лишает вас выбора воды от другого поставщика. В некоторых постсоветских странах же, после почти века правления коммунистов, довольно массово сбилось банальное естественно-правовое понимание в данном вопросе о том, что «кто платит деньги, тот и заказывает музыку». В результате возникают довольно забавные ситуации. Так в Бресте, где жильцы платят за монопольные платежи ЖКХ – уборку, ремонты, и тому подобное, внезапно их же еще и стали приглашать из жилконторы «за свои же кровные» приходить помогать решать служащим все эти проблемы те, кто именно за это все получает жалованье. Ну, то есть пытаются «обуть» клиентов два раза: когда вручают монопольный платеж на оплату, от которого нельзя отказаться, и выбрать другого поставщика тех, или иных услуг, и когда просят придти поработать бесплатно на самого себя, отрабатывая за того специалиста, который должен был этим делом заниматься, и получает за это взятые с жильцов деньги. Более того, составителей «приглашения» очень огорчило то, что никто из жильцов так и не пришел бесплатно поработать за свои же заплаченные деньги на объявленные «субботники». Под последними же те имели ввиду даже не какой-то примитивный физический труд из разряда расчистки дворовой территории, а просто посильную помощь жилконторе в решении насущных проблем, которыми занимаются ее самые разные специалисты. Ну, то есть, это была хитрость, которая вышла на запредельно высокий уровень попытки «лохотрона» простых жителей многоквартирного дома.

Когда государство ужесточает законы о безопасности на дорогах – абсолютно не известно, какова будет эффективность этих мер. Простой пример: сделали подсветку пешеходных переходов, в результате стали больше давить там, где переходы оставались без подсветки. Водители вообще переставали реагировать на знаки, если их не подсвечивали, могли себе позволить сильнее разогнаться, а ведь есть еще куча других немаловажных знаков вроде ограничения скорости. Вполне возможно, что, например, именно неподсвеченная «зебра» вынуждала водителей снижать скорость, а когда она стала подсвеченной, то исчезла и осторожность в плане соблюдения скоростного режима. Я просто привел пример того, что не все так однозначно, как оно кажется на первый взгляд. Эффективность осуществления деятельности может появляться только тогда, когда есть собственник или группа собственников, которые заключили договора. Частная дорога в случае неуспешности существующих правил будет объезжаться стороной и нести финансовые издержки. Мы не знаем, какие именно правила будут самыми лучшими, можно сказать только то, что выбор останется за потребителем, в этой связи отпадет множество нынешних идиотских регламентаций. Скорее всего, правила там не будут особо обременительными, иначе не совсем понятно, чем они смогут привлечь клиентуру. При этом сам поставщик услуг постарается сделать реально качественный и безопасный продукт, любой бизнес стремится к этому всеми силами. Даже бренд – уже конкурентное преимущество, которое позволяет продавать товар или услуги гораздо дороже, это не так просто, а результат большой работы. Вы же не сомневаетесь в том, что компьютер от известной марки будет хорошим и качественным, или что сыр определенного бренда внезапно окажется плохим, а почему-то когда речь о такой банальной вещи, как дорога – то сразу какие-то сомнения, и вопросы появляются, как будто это не тот же самый продукт, выдаваемый бизнесом, как этот самый сыр, или компьютер.

Так вот, когда вне рамок договорного общества государство что-либо пытается навязать – оно просто усугубляет проблему. Мораль, идущая от частной религии – это всегда конкурирующий продукт, представляющий ценности каких-то людей, готовых спонсировать именно такой образ жизни. Финансируемый из государственного источника религиозный институт – это уже просто тот же самый инструмент институциональной агрессии. В этом смысле те же самые частные сектанты вроде кришнаитов или адвентистов – гораздо более безобидные ребята, честно зарабатывающие себе на хлеб, чем получающие из бюджета «бабло» и преференции официальные религии, свою состоятельность они как раз должны демонстрировать в умении существовать без бюджетной подпитки. Только тогда мы увидим священников, которые совершают хорошие дела. Этого не будет, пока их деятельность не зависит, например, от наших пожертвований. Не важно, о какой именно религии идет речь, суть в том, что независимый от государства институт будет стремиться представить качественный продукт, иначе он просто будет обречен на гибель. Вот в этом главный смысл и именно поэтому религиозные институты (независимо от того, речь ли идет о буддизме, христианстве, мусульманстве или еще чем-то) должны быть самоокупаемыми, пока этого не происходит – нет и хороших священников. Они не обязаны свою работу выполнять качественно, как и любой другой чиновник – просто отрабатывают вложенные государством деньги и «гнут» основную линию партии, не являются представителями независимого института.

В чем проблема этатизма в России? Здесь слишком часто меняются «правила игры», речь даже не идет о том, что общество должно быть договорное. Даже в этом самом не особо договорном формате нет каких-то возможностей у людей хоть как-то честно «состояться»: как только это происходит, то тут же меняются «правила игры» и вчерашний чемпион объявляется девиантной персоной, чье поведение разрушает общественную мораль. Казалось бы, создал человек ферму, производит товары и продает их, имеет свой доход какой-то. Как вдруг 1917-й год – и резко он «кулак» и «буржуй», обворовывающий народ. Этатистское общество обладает способностью в любой момент создать ситуацию, когда любое успешное действие кого-либо превращается в антиморальное событие. Ощущение, что его главная цель – это как раз не дать состояться кому-либо иначе, чем с великодушного позволения государства. Только в 90-е появилась возможность открыть ларек и продавать пирожки на улице, как тут же выходит постановление муниципальных властей снести их, как «уродующих лицо города» под «улюлюканье» горожан, считающих, что это правильно, так как они – «только грязь разводят». Тогда же, в действительности, к нам пришел рынок в его более-менее свободном проявлении и постепенно сделал качественные товары, услуги доступными для «простых смертных». Это было в период, когда еще совсем недавно приходилось стоять в очередях в булочные и отоваривать талоны на все, на что только можно. Это был такой повсеместный раж, когда можно было смотреть фильмы про Ван Дамма на «видаке» в ближайшем клубе, покупать игры для компьютера и меняться ими. В киосках можно было купить все: от любой «жрачки» – до сложных технических товаров типа плееров, радиотелефонов. Очень много было повсеместных спонтанных базаров, барахолок, «блошиных рынков», на которых можно было найти много «всякой всячины». В 80-е большой удачей было иметь «Запорожец», в 90-е появились «человеческие» марки автомобилей и их стало реально купить. «Денди», «Спектрумы», IBM – это все выводило рынки на качественно новый уровень в технологическом сегменте. Пришли компьютерные клубы, Интернет, сотовые телефоны, пейджеры. Все это так и могло остаться «заморскими игрушками», если бы не свобода в рыночном сегменте, когда любой мог более-менее свободно что-то произвести, продать или купить. К сожалению, век торгового изобилия был очень недолгим, и чиновники вытеснили торговцев с улиц. Конечно, глобально рынок никуда не делся после этого, но оброс множеством поборов, и регламентаций, удорожающих все эти товары для населения.

Кто вообще чего-то достигал у нас иначе, чем с одобрения государства? Павел Дуров создал популярнейшую социальную сеть, как тут же его сильно «попросили» продать ее. Суть проблематики всегда такова: когда некто созидает что-либо – у него одни правила игры. Как только у него «получилось» – внезапно меняется вообще все вокруг и созданное конкурентное преимущество внезапно становится страшнейшим преступлением против общества, и государства, его действия становятся ужасным аморальным актом. В более древние времена все было еще драматичней: Мангазея был процветающим сибирским городом с развитой торговлей в 1600-х годах, но появилась опасность того, что он может стать независимым или что иностранцы могут его захватить, как тут же последовал приказ царя 1620-го года Михаила Романова о запрете прохода к городу морским путем из-за опасения, что город может выйти из-под контроля Московии. После этого город пришел в упадок и в 1642-м году просто сгорел в пожаре.

Вообще, обратите внимание, что с точки зрения естественных прав сейчас поставщики услуг в сфере морали занимаются все больше разрушением, а не созиданием. Кто раздает мороженое, шарики, «вкусняшки», книжки? Это делают частные фирмы на презентациях (однажды даже спаму одна фирма придумала, как заставить людей радоваться: нам всем приходит куча ненужной корреспонденции в почтовые ящики, но она в письмо с рекламой положила обычный простой карандаш и лично я, например, с удовольствием за это прочитал их рекламу в конверте), а защищающие якобы общественную мораль деятели занимаются исключительно борьбой с всяческим инакомыслием, и вредительством. Деятели «Стопхама» клеют наклейки на чужие машины, так как они где-то отступили от правил парковки, например. Представитель одной православной организации мне заявил, что они занимаются исключительно положительными и хорошими акциями, я за них очень порадовался, на следующий день я узнаю, что их адепт облил известного музыканта водой прямо на улице. В Петербурге на рельсы упала девушка в метро во время остановки поезда, много людей это видело, и никто даже не попытался остановить поезд, она погибла, так как они позволили ему тронуться с платформы. Зато кучу «лойсов» собирают возмущенные посты о какой-то ерунде, что как смеют люди, например, носить шлепки с носками летом, или танцевать лезгинку там, при том, что они никому не мешают, просто в сторонке стоят, и пляшут себе. Кто спасает животных, лечит и кормит неимущих? Частная инициатива каких-то людей, но почему-то это не считается чем-то особо моральным, зато вот сжигание макета католического храма – это воспринимается чем-то созидательным, или когда священник призывает к войне. У нас блюстители морали – это те, кто ничего созидательного не делают, а только разрушают. С точки зрения естественных прав очевидно, что моральный человек – тот, кто созидает. Если кто-то мешает координироваться людям, то он просто не имеет никаких оснований считать себя моральным. Некий предприниматель раздавал бесплатно хлеб неимущим, так его не только не объявили моральным, хоть каким-то, но героем, но еще и начали обвинять в том, что он обязан приносить этот самый хлеб людям на дом. В Екатеринбурге Роспотребнадзор оштрафовал супермаркет, который бесплатно раздавал просроченную еду, и это – хороший пример «заботы» государства о людях, его моральности. Есть предприниматель, готовый отдавать бесплатно просроченную продукцию, есть люди, которые очень хотели бы ее взять, чтобы перекусить. С точки зрения естественных прав очевидно, что никто не должен стоять на пути у этих двух сторон для заключения контракта – безвозмездной передачи товаров, что можно считать и благотворительностью. Тем не менее, Роспотребнадзор не только запрещает этот контракт, он еще и штрафует предпринимателя, который хотел проявить этот «жест доброй воли». Чем больше государство решает за нас с вами, что вам – хорошо, а что – плохо, тем меньше шансов у такого общества на экономическое процветание. Государство лишь ограничивает своими действиями предпринимательство, что негативно сказывается на благосостоянии граждан. Даже когда оно пытается якобы помочь навести порядок, то чаще лишь создает новые проблемы. Так Федеральная антимонопольная служба в 2021-м году готовит законопроект, регулирующий цены на продукты: ведомство хочет предложить ограничивать наценку торговых сетей, рассказывает источник Forbes, знакомый с деталями. Встреча ФАС с представителями торговых сетей, где обсуждались шаги по корректировке торговых наценок, прошла в пятницу, 13 августа. В этот же день представитель ведомства сообщил о внеплановых выездных проверках в торговых сетях «Пятерочка», «Перекресток», «Карусель», «Лента» и «Магнит». В ФАС указывали, что целью проверок является «недопущение необоснованного повышения стоимости социально значимых продовольственных товаров», причиной которого может быть сговор. Несмотря на подготовку законопроекта, сетям предложено пока скорректировать наценки на добровольной основе. «Регулирование ценообразования – это пагубная история для торговли в целом, поскольку когда ты фиксируешь минимальные наценки на какую-либо продукцию, то ее нужно компенсировать в чем-то другом. Кроме того, это мешает договоренностям ретейлеров с поставщиками», – негодует источник Forbes в крупном ретейлере. Двоечники по экономике не понимают, что фирмы просто перестанут продавать товары, которые не приносят прибыли, а будут продавать те, которые эту самую прибыль приносят. Так называемые социально значимые товары просто будут исчезать из оборота, так как ими будет невыгодно торговать. ФАС ничего кроме проблем принести не может, с монополиями бороться регулированием цен невозможно, она может только не мешать выходить на рынок новым игрокам, которые за счет роста конкуренции будут снижать цены на товары. Чем больше ФАС будет регулировать что-либо, тем сложнее и дороже будут обходиться товары для покупателей. Хотите дешевые и качественные товары – не мешайте бизнесу торговать так, как выгодно ему.

Плачевное состояние дел в сфере морали происходит потому, что она спускается со стороны государства и его институтов. Главными героями нации становятся массовые убийцы типа Сталина, Ивана Грозного, ну или всякие пакостники типа Павлика Морозова. Вопрос только, кому стало лучше от их деятельности? Можно назвать только тех, кому стало плохо или очень плохо. С точки зрения естественных прав – это просто безумие какое-то: убивают тысячи и даже миллионы невинных людей, а убийц почему-то считают героями. Президент США Герберт Гувер спас тысячи жизней в СССР от голодной смерти, инициировал множество программ помощи – и даже никому не пришло в голову ему памятник поставить здесь, этого просто не помнят. Ощущение, что никто не хочет оценивать реальные действия людей. Просто людям надо, чтобы у кого-то прямо на лбу было написано «буржуй», например, или «патриот», что реально сделал один и другой – никого вообще не волнует. «Матрица» этатистского государства такой опции, как возможность думать – людьми не предусматривает, она может только разрешать им генерировать какие-то эмоции. Героев и подонков государство просто назначает по собственному усмотрению, делая это так, как ему выгодно. Факт реальной созидательной или разрушительной деятельности здесь не играет никакой роли. Единственное, что имеет значение – отжатое у налогоплательщиков «бабло», которое выделяется только тем, кто соглашается поддержать выгодную государству трактовку событий. Независимо от сферы деятельности того, кто получает эти деньги из бюджета – он превращается в чиновника, ему нет никакого смысла оставаться качественным поставщиком услуг для людей. Главная цель такого человека – выполнять заказ государства, именно это определяет его успешность, а не то, насколько качественный для потребителя продукт он сможет представить.

Институты образования – ничем не лучше. После одиннадцати лет обучения в школах – оттуда выходят люди, которые ничего не умеют с практической точки зрения. Нет, у них, конечно, есть какие-то знания, но не совсем понятно, зачем они им нужны, это какое угодно, только не практическое знание. Даже курса формальной логики, который учит людей мыслить грамотно – там не преподают, хотя до революции этот предмет преподавался в гимназиях. При этом дети сразу попадают, чаще всего, в психологически некомфортную обстановку. Скорее уместнее это сравнить с облегченным вариантом тюрьмы, на выходе в любом случае социализация создает из индивидуальности что-то такое стадное, это просто обучение ради обучения. Иностранный язык те же независимые курсы преподают по совершенно другой методике – например, учат воспринимать речь на слух. Уроки программирования – никакому реальному программированию они не учат. Уроки труда – кому нужны все эти детские поделки? Лучше бы учили ровно плитку класть, например, или клеить обои. Проблема в том, что у учителя не так много пространства для творчества, ему просто надо фанатично выполнять требования министерства образования. Все его «ноу-хау» никто не оценит, если только работать репетитором и получать за свою работу соответствующую своей репутации плату. Приватизацию школы с делением актива на число обслуживающего ее персонала по модели Мюррея Ротбарда, конечно же, никто не считает выходом из ситуации, хотя в качестве собственника тот же учитель мог бы уже и сам разрабатывать свой предмет как индивидуальный продукт, за счет чего она привлекала бы больше потребителей этих услуг в виде заинтересованных родителей потенциальных учеников. Все равно со всех нас снимают налоги на все это, да еще и сами школы неофициально требуют много денег с родителей (те, кто рискуют отказать – могут создать массу проблем своим «отпрыскам»), то есть, никакие это не бесплатные услуги, а только видимость. Образование должно давать человеку, в первую очередь, такую «маленькую лопатку для копания бабосиков», которая не позволит ему погибнуть в самых сложных жизненных ситуациях в будущем. Чтобы он всегда мог заработать на жизнь, лечение, экономическое благополучие, содержание потомков. Посмотрите на людей кругом, насколько рано они гибнут и как тяжело им дается выживание, как сложно осваивают профессию, как стремятся «сесть на шею» друг другу, как они не умеют накопить на самые элементарные и необходимые в быту вещи. Если образование этой самой «лопатки» дать не может, то это – очень странная деятельность ритуального характера или хобби, и не совсем понятно, зачем оно вообще нужно человеку, если оно не увеличивает его успешность с точки зрения выживания в социальной среде. Даже институт частной школы сейчас зажат в очень жесткие рамки регуляций, которые оставляют очень мало пространства для собственно деятельности, которая и делает ее частной. Просто есть некая навязанная обязанность для детей получить минимальный набор образования в очень жестких рамках конкретных предметов, и есть ряд частников, которые постараются смягчить это бремя (лучшее питание, комфорт, более свободная форма проведения уроков), сделать их более полезными для учеников с практической точки зрения (теоретически можно изучать и квантовую физику, но она нужна далеко не всем для последующей деятельности). Попутно все же предлагается набор факультативов, в которых можно выразить собственно то, что может заинтересовать для обучения и привлечь клиентуру именно в эту школу. В случае полностью частной школы, независимой от госрегуляций – все предметы были бы факультативными, или же были бы обусловлены выбором владельца данного учреждения, независимого предпринимателя этой сферы человеческой деятельности. Ну и понятно, что никакой обязанности учиться не было бы вовсе, выбор учиться или нет – был бы полностью добровольным (со стороны родителей или опекунов, либо же со стороны достигших совершеннолетия учеников). За все же, что происходит в государственной школе, несет ответственность государство, во всяком случае – ее директор, но она почему-то часто в сознании людей перекладывается на других. Так дочка одной женщины девять лет училась в госшколе, где чуть ли не легально торговали наркотиками, от которых и погибла. Она написала письмо музыканту, в котором обвинила его в том, что под воздействием его песен дочка подсела на препараты и погибла. Родители знали о ситуации в школе, и почему-то у них вызвало удивление, что она на них подсела. Какие «предметы» – такие и выпускники. Почему-то опекуны после этого не стали критиковать директора, принуждение к обучению в такого вот рода «школах» (не везде можно выбрать те, где чего-то подобного не происходит), «крышевателей» в полиции, но стали обвинять обычного глупого музыканта, который ко всему этому не имеет отношения, и просто поет про всякую ерунду типа потребления наркотиков. Почему-то обычно принято говорить, что у нас – лучшее в мире образование, и абсолютно не связывать его с такого рода событиями. Когда же происходит что-то подобное, то виноваты плохие музыканты, реклама разгульного образа жизни на телевидении, но только не директоры госшкол, в которых происходят подобные явления. Учителей в таких заведениях тоже все чаще стали нагружать абсолютно посторонними к образованию делами. В Подмосковье им приходится лайкать посты чиновников и отчитываться за это. С 1-го декабря 2022-го года вступил в силу закон, по которому госорганы обязаны вести официальные страницы в соцсетях. После этого в Мытищах педагогам пришло распоряжение ставить лайки на посты главы городского округа. Директор местной школы №6 прислала подчиненным сообщение, в нем говорится, что нужно «в течение часа зайти на канал главы и поставить лайки под каждым постом». После выполнения поручения нужно отчитаться о проделанном. Также учителям сказали подписаться на канал чиновницы и ставить реакции под постами ежедневно, потому что «для нее это важно». Все чаще школу стали превращать вообще в надзорный за родителями орган. Жительницу Кировской области Лилиану Колосову ограничили в родительских правах после того, как она пожаловалась в прокуратуру на незаконные пoбopы в школе, и органы опеки забpaли одного из сыновей у матери-одиночки. Произошло это через некоторое время после якобы поступившего сигнала из школы, к женщине пришли из полиции органы опеки. Они забрали младшего сына, сообщив, что у ребенка, дескать, нашли на теле cлeды побоев. Сейчас ребенок живет у опекуна – дальней родственницы. Все государственные институты РФ слились в одну структуру, чтобы осваивать налоги и диктовать всем свои условия, мы давно об этом пишем. Себе – «бабки» и вседозволенность, чужим – патриотизм, и подчинение воле чиновника. Обычная школа – это место, через которое могут быть отобраны дети просто потому, что кому-то что-то не понравилось, и это не первый случай. Любой госинститут представляет в этом смысле потенциальную опасность в нынешнем виде, и этот пример подтверждает, что непосредственно созданные для оказания услуг населению – едва ли чем-то сильно лучше. «Чинуши» просто подделывают справочки и творят, что им вздумается. Население разоружено с 1917-го года, а потому представляет собой для чиновников «подневольный скот», не способный за себя постоять в подобных ситуациях нарушения естественных прав, они его «режут», как им только заблагорассудится, не боясь быть застреленными теми же родителями из чувства восстановления справедливости, например. Да и психика современного гражданина, судя по всему, чаще всего не позволяет ему вести подобные противостояния должным образом даже тогда, когда отбираются собственные дети. Чиновники все больше пытаются сделать профессию учителя – профессией контролирующей. Так в регионе Москвы учителям предписывается писать справочки в органы опеки по поводу любых происшествий с учениками. Понятно, что это открывает широкие возможности для взяточничества из разряда: не скинешься на конфеты к празднику – придумаем жалобу. А уж сами чиновники могут просто собирать все эти справки и потом терроризировать ими родителей по всякой ерунде, например, чтобы заработать на бутылку водки, как это обычно делали сотрудники военкоматов. 28-го марта 2018 года глава образовательного ведомства столицы выпустил приказ, коим обязал директоров подведомственных школ не позднее одного рабочего дня информировать департамент обо всех происшествиях со школьниками. Данное ноу-хау чиновников открывает широкие возможности для интерпретации в крайне негативном ключе любых действий родителей.