Текст книги "Деление на ноль (сборник)"
Автор книги: Дмитрий Горчев
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)
Про Молодёжь
Вчера внезапно нажрался на совершенно ровном месте. Два дня ходил, зевал, чесал выступающие части, жарко, противно. Под вечер вдруг возбудился: а вот бы сейчас винца выпить, красного и прохладного.
Выглянул в окошко: на скамейке веселятся молодые мудачки, бьют бутылки и ссут в кустах. И ржут очень неприятно: гя-гя-гя.
Немного подумав, я решил, что пиздец таким не бывает, пиздец бывает, когда душа поёт и не ждёшь от мира подвоха, так что мудачков можно вывести за скобки.
Когда я проходил мимо, они как раз рассуждали: «Вот мы, Серёга, с тобой МЫСЛИМ, а она же тёлка, она ведь дыркой своей думает».
Хорошая, мыслящая молодёжь народилась. Не жалко им страну оставить. Ну и купил, раз уж такое дело, две бутылки вина-киндзмараули, да и выжрал под интернет.
А глаза-то утром и не открываются. Я и так, и сяк – не открываются, и всё тут. Так до метро с закрытыми глазами и дошёл. На станции пионерская встала передо мной одноногая беременная старушка, а я и рад бы ей место уступить, а не могу.
Так и не уступил, вот сволочь какая.
Товары для женщин
Хожу на работу мимо магазина «Товары для женщин». Это очень печальный магазин. В нём продают нехитрую женскую сбрую, прокладки и сальники, краски для росписи, рвотные массы для намазывания на лицо и электрические механизмы для выдирания волос из разных женских мест. Все женщины врут, будто бы они всё это покупают, чтобы нравиться самим себе.
А на самом деле это придумано женщинами для того, чтобы потный волосатый мудак, у которого весь утренний туалет состоит из чесания яиц, ухватил грязными ногтями их нежные груди, сунул им под нос свой вонючий хуй: натко полюбуйся, какой красавец, а потом жамкал их, расщеперивал по всякому, раскарячивал, сопел, чавкал и тыкал куда попало, пьяный в жопу.
Целый магазин для этого.
Про телефон
Вчера составлял список существ, имеющих право звонить мне в течение двух часов с интервалом 30 секунд. Оказалось, что в этом списке нет ни одного человека, ни единого, а Господь Бог вряд ли может быть таким мудаком. Поэтому трубку так и не поднял.
В целом же, многолетняя борьба с телефоном привела к тому, что теперь он звонит только в трёх случаях: когда я в сортире, когда я в ванне и когда я ебусь.
Зенит-чемпион
Просидел зачем-то на работе до девяти, поехал домой и попал в толпу Неприятных С Дудками.
Зенит выиграл четыре-ноль, поэтому Неприятные были добродушные, дудели старушкам в ухо и вообще шутили. Женщины у Неприятных неважные: толстые все, с маленьким облупленным носом.
Вот я давно заметил: если толпа мудаков занимается всё равно чем, ну хоть дохлых кошек жрёт, а среди них ходят Прекрасные, то значит дело это благое и скоро спасёт Россию, а если наоборот – ходят Толстые или старухи в сиреневых рейтузах, то никуда не годное это дело, и надо всех посадить в тюрьму.
Как-то попал я на сборище классических питерских рокеров, так там слонялись две-три одутловатые женщины с беломором в лошадиных зубах, и сами рокеры все лысые, пузатые, а помнишь мы с Майком, говорят. Или с Витьком. Вон, кричат, Боря идёт. Боря! Боря! Срал на них Боря, и вообще на всех срал. А они ничего, не обижаются. И тёплую водку из мягких стаканчиков пьют.
Выбрался кое-как от них на улицу, а там солнушко, женщины с жолтыми спинами ходят. Троллейбус проехал, так уже хорошо.
Про людей
Люди, каждый по отдельности, довольно разные: некоторые более продолговатые, некоторые менее.
Но когда их собирается два или больше, то оказывается, что все они одинаковые.
* * *
Люди очень любят, когда их благодарят. Когда они сделают вам добро, то сразу ждут за него благодарности. Если вы не заметите, что вам сделали добро, они страшно обидятся. Поэтому лучше сразу выразить благодарность на всякий случай, даже если вам просто померещилось, что вам уже сделали добро. Люди не удивятся и примут вашу благодарность с удовольствием.
* * *
Люди почти всегда выглядят глуповато. Но это ложное впечатление. Даже если они умеют только мычать или смотреть на вас выпученными глазами, нужно всегда помнить, что, когда им нужно, они такое придумают, до чего вы бы за всю жизнь не додумались.
* * *
Ветер носит по квартире засохшие пивные банки.
На левой ноге отвалились два пальца: указательный и безымянный. Линяю к зиме. Скоро на мне вырастет новая шерсть, и я стану белоснежным старичком с розовой лысинкой и маленькими лукавыми глазками. Я развешу по стенам свои портреты и Почётные Грамоты и напишу про себя мемуары. И про всех напишу мемуары, чтобы не выёбывались много.
А потом, глядишь, придёт весна, на мне расцветут разнообразные грибы и вкусный зелёный мох, и тогда я возьму палку и узелок с кальсонами и пойду пешком по руси.
* * *
Надо жениться, вот что.
Жена должна быть огромная и страшная, как мадам-грицацуева. Она бы встречала меня вечером: «Опять НАЖРАЛСЯ! И куда ж ты его ЖРЁШЬ! И куда в тебя ЛЕЗЕТ! И как ты ещё не ЛОПНЕШЬ!»
Потом бы она меня слегка пиздила и выворачивала деньги из карманов. И вообще все деньги бы отбирала, чтобы покупать на них разные никчёмные вещи: Шторки, Полочки Для Ванной и Капусту. А я бы делал от неё Заначки, чтобы покупать вкусное и полезное Пиво для того, чтобы пить его с Идиотами, один из которых просто Алкаш, а другой ещё и Придурок впридачу.
Эти Заначки я бы хранил в специальном Железном Ящике, который есть у каждого семейного мужчины, где он хранит разные погнутые шурупы, и треснутый патрон от лампочки, и отвёртку с обмотанной изолентой ручкой, и дрель без свёрел, и вообще всё. Там бы у меня было Секретное отделение, и в нём, под ржавыми гвоздями, хранилась бы Сторублёвка, которая и есть то самое Счастье.
Планы
1. Делать утреннюю гимнастику под команды из радиоточки.
2. Постирать целлофановые пакеты и развесить на верёвке для просушки.
3. Научиться здороваться со старухами на лавочке.
4. Научиться спрашивать про здоровье так, чтобы люди не пугались.
5. Приходить на службу в галстуке.
6. Завести тетрадь приход-расход
7. Купить белые носки.
Пока достаточно.
Покемоны
Ровно в пять часов утра в дверь позвонили. Я открыл: там стоит двести пятьдесят один покемон. Они, оказывается, все примерно одного размера – с крупную мышь, и у каждого в лапах или в зубах, если лап нет, по сто долларов.
Они обошли мою квартиру по периметру с идиотской мультипликационной песенкой, потом низко мне поклонились, оставили доллары и ушли гуськом.
Я взял одну бумажку, пошёл в обменник. Женщина в обменнике нехорошо прищурилась: а вам эти деньги, наверное, покемоны принесли, нет? Я застеснялся: да, говорю, покемоны. Вообще-то я обычно довольно честный. «Плохие это деньги, нехорошие», – говорит женщина и кнопочку потихоньку жмёт.
Ну, я убежал, конечно, кое-как.
Потом уже покемонам стало неудобно за плохие деньги, и они подстроили, будто бы это всё приснилось. Только таких снов не бывает, я точно знаю.
Искренность
По утрам, когда я плохо обмываю ледяной водой из крана свой несчастный гениталий, потому что воду греть уже некогда, я часто думаю про искренность.
Вообще любому имбецилу прекрасно известно, что всякий коммуникативный акт по определению есть наёбка и пиздёж. Потому и молчит имбецил и букв глупых не пишет. Остальные же обычно излагают мудрости на тему мысль-изречённая-есть-ложь с таким торжественным изумлением, какое бывает только у младенца, впервые в жизни лично извлекшего из носа козюлю.
Единственно слегка любопытным на эту тему является то, что из всех коммуникативных наёбок самыми гнусными и наглыми являются как раз те, что производятся от чистейшего сердца и из самой глубины души, как-то: пьяные излияния, разного рода потоки сознания и дневники гр. Л. Н. Толстого.
В правильно организованных средах, таких как места заключения, воинские части и тоталитарные режимы, принято фильтровать базар и следить за метлой, что глубоко верно.
Испуг
Когда я был маленький белобрысый мальчик, на всю жизнь испуганный газетой пионерская правда, мне часто снился сон про ядерный гриб за окном. Сон этот снился много лет, постепенно обрастая подробностями из знакомых зданий, людей и девочки Лены Жуковой, которую необходимо было спасать.
Потом сон стал сниться реже, а потом и совсем пропал, спасибо Михал Сергеичу.
Вместо него стало сниться, будто бы меня во второй раз забрали в армию в ту же военно-строительную часть, но там меня уже все забыли и надо заново отвоёвывать у ингушских и армянских ефрейторов чифирно-коньячную синекуру изобразителя наглядной агитации.
Потом и это прошло.
Теперь мне постоянно снится, как я залил соседей. Видимо, слишком сильным было моё потрясение, когда я, вернувшись с каких-то двухдневных удовольствий, был встречен на подходе к дому очень неприятными соседями. И действительно, залил я их тогда очень качественно: с седьмого этажа по первый. Некстати дали горячую воду.
Взял я тогда конвертик с зарплатой и пошёл вниз по этажам. На шестом без споров отдал двести, пятый почему-то был залит не очень сильно, но энергичная старуха сама отодрала от пола линолеум и полила его парой вёдер воды, сошлись на семидесяти. На четвёртом сказали, что подают на меня в суд, но согласились на пятьдесят, на третьем послали нахуй и взяли двадцать, на втором бабка с собачками попросила взаймы на две бутылки водки. На первом никого не было дома.
И никто ведь не брал денег просто так: сначала я обязательно должен был рассказать им про то, какой же я мудак, долбоёб, и как мне от этого перед ними неудобно.
Но оказалось, что я всё равно не откупился.
Теперь, уже совсем в другом месте, в шесть утра в дверь начинает безумно звонить старуха с нижнего этажа. Она волочит меня к себе на кухню и торжественно указывает на небольшое мокрое пятно над мойкой.
– Ну, – говорю я тупо. – Мокро. Высохнет.
– Как это ВЫСОХНЕТ? – кричит старуха. – Оно же будет ЖЁЛТОЕ!!!
И я понимаю, что да.
Оно действительно будет Жёлтое. Уж лучше бы я этой старухе на подушку насрал, она может быть и простила бы. А вот этого – никогда.
Культура
Похоже, что Мудаки активизировались. Воздух вокруг им способствует, что ли.
Ехал в электричке до комарово, электричка набитая, кругом пиздец, мужик в тамбуре начинает искать огонька: «У тебя прикурить есть? А у тебя? А спроси вон того, может у него есть (это мне). Бабуля, у тебя прикурить нет?»
Доехали до Парголово.
«А вы знаете, почему Парголово так называется? – спрашивает мудак. – Потому что ПАР ИЗ ГОЛОВЫ!!! Слышал, да? Пар из головы – Парголово! Слышал, да? А ты, тётка, слышала такое, а?»
Я никогда не борюсь со злом. Зло необходимо для того, чтобы бороться с неприятным Добром, поэтому оно должно быть.
Но я сказал. «Папаша, – сказал я, – потуши сигарету и помолчи, а?»
Папаша обвёл всех горьким взглядом и сказал: «А ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО КУЛЬТУРА ГОРОДА ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ КУЛЬТУРОЙ ПРОЖИВАЮЩИХ В НЁМ ЖИТЕЛЕЙ?!» Люди прятали от меня глаза и старались меня не касаться.
Управляющие
Часто думаю разные бесполезные вещи. При этом чем вещь бесполезнее, тем больше я про неё думаю.
Например, думаю вот про что: если бы у меня был заводик по производству, скажем, мочалок для ванны или там чеснокодавок, то мне обязательно понадобился бы Управляющий. Потому что самому мне эти чеснокодавки нахуй не нужны, а нужно чтобы такого-то числа каждого месяца мне приносили Конвертик. А для этого необходим специальный человек.
Подбирать такого человека надо очень тщательно. Скажем, вот этот, который всё время подпрыгивает, полоумный Михал Моисеич, он может быть и финансовый гений, но ну его нахуй.
Во-первых, Управляющий должен быть никакой: ни худой, ни толстый, ни старый, ни молодой, ни лысый, ни волосатый, ни русский, ни еврей, ни умный, ни дурак. Как узор на обоях: вроде и видишь каждый день, а что там нарисовано – хуй его знает, загогулины вроде какие-то. Это и вообще полезно, и чисто практически: пойдёт работник в рабочее время в магазин – а там уже трое Управляющих возле разных отделов стоят. В следующий раз работник уже задумается, куда ему идти.
Во-вторых, у Управляющего должен быть только один, но важный Талант: он должен уметь так выдать работнику зарплату, чтобы тот сразу понял, что не принесут ему эти деньги никакой радости: не будет он на них пить красное вино из искрящихся бокалов в обществе прекрасных женщин, и если что-то и можно на эти деньги купить, так только какие-нибудь стыдные лекарства: от геморроя, лобковых вшей или бородавок. Ну ещё может быть крупы, прищепок и туалетной бумаги.
Это важно, потому что иначе работники всё время будут просить добавки и обижаться, когда не дают.
В-третьих, нужно, чтобы Управляющий создал Рабочую Обстановку. А то я сам несколько раз работал в таких местах, где у всех рот до ушей, и женщины все красивые, и на шашлыки все вместе. Такая работа, хоть и приятная, но всегда очень быстро кончается, мне ни разу не удалось проработать в таком месте хотя бы лет тридцать.
Поэтому работники должны быть тихие, молчать, ходить медленно и носить с собой везде раскладной стульчик, чтобы присаживаться и кашлять. Потом вставать и работать дальше. Если кто помрёт, то таких вон ещё сколько по улице ходит, все одинаковые.
Ну ещё некоторые мелочи, но они уже не такие главные. В общем, я очень хорошо в этом деле разбираюсь. Да я вообще во всём хорошо разбираюсь.
Вопросы
Давно-давно у одного моего приятеля жила сбрендившая бабка. Бабка-Анютка, как она сама представлялась, царствие ей небесное – я сам с полотенцем на рукаве опускал её в землю, за что мне поднесли Стопочку.
Бабка-Анютка, пока была живая, обязательно задавала всем входящим и выходящим три, и только три, Самых Главных Вопроса:
– Вас, молодец (барышня) как зовут?
– Вы далёко живёте?
– Папа-мама есть?
Все три вопроса она задавала подряд, ответов не слушала.
Видимо, бабка, даром что сбрендившая, просто глумилась над всеобщей идиотской привычкой задавать ненужные вопросы.
Вопросов вообще никому никаких задавать нельзя. Я даже думаю, что надо выковырнуть отвёрткой кнопку с вопросительным знаком из клавиатуры. Вот прямо сейчас и выковырну.
* * * Два главных Мущинских вопроса:
1. ТЫ ГДЕ БЫЛА?!
2. НЕТ, Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ: ТЫ ГДЕ БЫЛА?!!!
Людей, которые такое спрашивают, нужно отводить к нквдэшной женщине, чтобы она отдавливала им каблуком яйца. Совершенно непонятно, зачем спрашивают, совершенно.
Чего хотят услышать?: «Ебаться ходила. Потому что ебаться с тобой – это как носок на поварёшке штопать. Милый». Или про подругу и про метро-закрыто-телефон-сломался?
Я, когда очень давно был муж, тоже такие идиоцкие вопросы задавал. А потом всё прошло. Не то чтобы поумнел, так просто прошло, и всё.
Менопауза
На работе не дают курить. Не дают курить на работе. Вырывают изо рта сигареты, топчут, потом берут за уши и об колено: не будешь курить, не будешь! и носом в пепельницу: вкусно? нет? а нам вкусно твой дым нюхать, а? отвечай!
Больше никогда не пойду на работу, никогда.
Пошёл курить на улицу, зачитался объявлением про то, что нужно сбросить вес и подготовиться к менопаузе.
Блядь, менопауза, чем себя занять, когда наступит менопауза. Все нормальные люди давно уже про это задумались: и про менопаузу, и про пенсию. Меня тоже спрашивают: «А у тебя трудовая книжка хоть есть?» «Да, – отвечаю, – вроде где-то есть, там последняя запись от девяносто третьего года: ув. п. с. ж. из сш № 18 ст. 32 КЗоТ РК».
«КАК?! – спрашивают с ужасом. – А Пенсия?
Пенсия, прекрасная Пенсия, окошко на почте, я, злобный старик в пальто, из пальто вата, колочу клюкой не в меру прытких старух, которые лезут без очереди.
Надо готовиться, готовиться надо, а курить не надо, курить Вредно, от капли никотина умирает, блядь, Лошадь.
Детство
Когда меня восьми месяцев от роду отдали в круглосуточную ясельную группу и посадили в койку с верёвочной решёткой и двадцать лет подряд обоссаной холодной клеёнкой, я сразу же насрал им в колготки специально жидкого говна, а потом перетёр беззубыми дёснами вёревку, дополз до кухни и обварился там кипятком нахуй, чтобы уволили блядских нянечек, которые, суки, полоскали меня под холодным краном, чтобы знали, проститутки, что за всё в этой жизни надо однажды заплатить, за каждую, блядь, слезинку младенца, то есть меня.
В средней группе я целовался с девочкой, больной свинкой. Воспитательница сказала, чтобы к ней никто не подходил, а я её любил, её звали Таня, она была толстая, а потом оплевал всех лучших друзей – и Вову Дудника, и Павлика Толстого, и Кайрата Жолдасбекова, потому что они не поверили, что я плюну, и они все тоже заболели свинкой, и вся группа заболела, и я заболел, и морды у всех потрескались на две недели нахуй.
Ещё я их научил играть в игру На Кого Бог Пошлёт – это когда надо бросать в воздух совки, заводные машины и железные кубики, а голову руками закрывать нельзя, кто закрывает – тот Ссыкун, надо стоять и ждать, кому что по затылку ёбнется. Меня этой игре другой друг научил, не из нашего детсада. Он был Хулиган, мы с ним собирали Карбит и подкладывали под казахские дома.
Потом я принёс книгу Бидструпа с Голыми Женщинами, и Павлик Толстой рассказал, что у девочек бывает Пизда. Мы ходили к девочкам в туалет смотреть Пизду, девочки нам показывали, но там ничего интересного не было – пустое место и всё.
Рок-концерт
Какие мы всё-таки старенькие, какие мы дряхленькие, ножки слабенькие, палочкой тюкаем: на Рок-Концерт пришли.
А внутри ходят девушки, и у каждой девушки Колечко в Пупе. Если в такое колечко попасть с тридцати метров дартсом, то можно за него подёргать: дзынь-дзынь. И ещё раз: дзынь-дзынь.
Но девушки смотрят мимо наших одутловатых щёк, и дартсов никто не приносит, и мы натягиваем на уши поглубже чорные шляпы, чтобы никто не догадался про наши Тайные Плеши, огромные и безжизненные, как у артиста-боярского.
А потом все расходятся по домам, и мы тоже, и едем мы в сияющей изнутри маршрутке, такие соблазнительные для Сумасшедшего Снайпера, но ничего, доезжаем куда нужно, какие там снайперы, все снайперы спят давно.
Озерки
Пошел гулять по улице ногами и решил дойти до прекрасных Озерков, потому что не может плохое место называться Озерками.
С первого раза, конечно, ничего не вышло, потому что, хотя я очень хорошо изучил карту, оказалось, что правая нога длиннее левой, и я вышел обратно к своему дому. Тогда я сообразил, что нужно отойти подальше и идти оттуда домой, и действительно пришёл на Озерки.
Они оказались никуда не годные. Сверху по ним плавает Говно, а внутри них утоплена Койка С Шариками. На берегу сидят два средних лет слесаря и жрут водку с колбасой. Между прочим, никогда не бывает старых слесарей с длинными белыми бородами – они все умирают как Пушкин – в тридцать семь лет.
Белая коза хотела спросить который час, потом подумала, что ей это в общем-то похуй, и ушла.
Я съел за пластмассовым столиком зеленоватый шашлык из несвежей человечины и выпил пива, проданного мне как балтика, но на самом деле это было самое настоящее жигулёвское, рецепт изготовления которого навсегда утерян после того, как демократы расстреляли старшего технолога 2-го ленинградского пивзавода.
В общем, наёбка всё. Нет никаких озерков. И вообще нихуя нет.
Соседи
О, беззаветные труженики! О, не покладающие рук домашние хозяева!
По шляпкам вбитых вами гвоздей можно два раза сходить до луны. Соструганным вами паркетом можно в четыре слоя покрыть Францию, Бельгию, Люксембург и Голландию. Рамами из застеклённых вами балконов можно накрыть Антарктиду и вырастить там огурцы. Если бы вы сверлили в одном месте, по этой дыре можно было бы пустить четырёхполосное метро от Бомбея до Лондона.
Но почему, блядь, всё это происходит надо мной, подо мной, а также слева и справа от меня?
Почему эти трудолюбивые люди до сих пор не валят лес, не копают каналы, не шьют телогрейки, наконец? Почему они вообще не на работе?
Где, блядь, Сталин? Зачем уморили Андропова, суки? А? Я вас спрашиваю.
* * *
Ещё я понял Страшное: мои соседи – они не люди.
Они, может быть, Роботы. Или Инопланетяне засланные.
Они НИКОГДА НЕ ЕБУТСЯ. Они никогда между собой не ругаются. Они вообще не разговаривают. Телевизор у них разговаривает, а сами они – нет. Они не ходят ночью поссать. Или ходят, но воду за собой не смывают, что за такими трудолюбивыми соседями даже смешно заподозрить. Они никогда не включают ночью воду, чтобы помыть, например, Хуй.
Я думаю, что ровно в десять часов вечера они просто застывают неподвижно с дрелями и закаточными ключами в руках, и так стоят до шести часов утра, когда по радио передают Гимн, и тогда они снова оживают и продолжают дальше сверлить, строгать, греметь крышками и гудеть пылесосом.
Я ни разу не видел, чтобы они выносили мусор в мусоропровод. Куда они девают стружки? Я знаю: они их едят. Они состругают весь паркет на стружки, а потом новый укладывают.
А огурцы закатывают для отвода глаз, на тот случай, если Милиция придёт их проверить.
Я иногда езжу с ними в лифте или просто встречаю на площадке – нормальные вроде бы люди, но так ведь, на глаз, не определишь. Необходимо подослать к ним специального человека – будто бы доктор пришёл прививки делать. И взять у них кровь на анализ. А там, может быть, и крови никакой нет: один солидол или кислота ртутно-гафниевая.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.