Текст книги "Посланник железного бога"

Глава IX. Надежда

Юра одетый лежал в кровати и смотрел в потолок. Он уже наизусть выучил рисунок на досках потолка, каждый изгиб линий древесного волокна. Он привык к тому, что кто-то невидимый каждый раз в его отсутствие, или пока он спит, чистит его платье, шляпу, топит камин, приносит свежую еду и меняет воду в бочонке. Он привык, что с часами постоянно творится какая-то ерунда – они то отстают, то спешат, а то вообще стоят на месте. Он привык к странным нравам здешнего мира, к отсутствию железа, к властному на публике и робкому в душе королю. Он привык, что все его слушают, но никто не рассказывает ему об этом мире. Он целыми днями сидел в комнате, смотря, как за окном кружит снег и заметает собой все вокруг. Несколько раз за прошедший месяц он спускался вниз, чтобы побродить по замку. Но все его хождения заканчивались только одним – расспросами. Каждый считал своим долгом спросить, какие чертоги в обители железного бога, что он предпочитает кушать и на кого любит охотиться, с какими женщинами спит, и что должен сделать Юргиус, как его посланник, в их мире.

Вначале Юра отшучивался, а потом вообще начал избегать компании людей. После ужина с королем, на котором присутствовало человек двадцать придворных, Мигруд потерял к нему всякий интерес. Ему даже не пришлось ничего сочинять – король был увлечен беседой с какой-то придворной дамой и не обращал на присутствующих ровно никакого внимания. Монарх лишь вскользь заметил, что Юргиус может жить в комнате ученика чародея, пока достопочтеннейший Азиф не найдет себе подобающего подмастерья. Достопочтеннейший Азиф поклонился в ответ и сообщил, что отбывает на корпоративный совет чародеев в Высь-Град этой же ночью, и что да, комната в полном распоряжении их небесного гостя. Они вдвоем поднялись на башню, чародей прошел по ступенькам дальше – до своей комнаты, и Юра больше не слышал, что бы старик спускался вниз. Утром его комната на верху башни оказалась заперта. Не птицей же он обернулся и улетел в главенствующую империю этого мира?!

Стук в окно отвлек Юру от этих мыслей. Он встал с кровати и открыл ставни. В комнату влетел сокол, сделал круг и уселся на спинку стула. В клюве он держал записку. Парень с досадой взял кусок бумаги и бросил его в глиняную чашу, в кучу точно таких же, даже не читая. Птица вопросительно посмотрела на Юру.

– Не будет ответа, – буркнул он.

Птица наклонила голову, прокричала что-то и вылетела на улицу.

Он закрыл окно и вернулся за стол. Запустил руку в миску и выудил из нее сегодняшнюю записку. Понюхал. Карамельный аромат вперемешку с мятой. Записок с таким запахом было больше всех. Юра вытряхнул бумажки и разложил их на столе. Получилось три кучки. Две маленькие – в одной три, в другой четыре записки. И третья кучка с одиннадцатью записками. Это была двенадцатой. Он развернул ее и прочитал:

«Герой очей моих, мой ненаглядный. Я только о тебе лишь и мечтаю. Пребудь со мной средь ночи зимней, окаянной. Тебя я жду, тебя желаю».

Он свернул записку и положил ее на место. Стишки дрянные, желания вполне понятные. Если с первыми двумя авторами он оказался знаком, даже весьма близко, то хозяйка третьей записки оставалась для него загадкой. Он не отвечал на эти записки.

Хотя одна догадка все же была. Юра гнал ее прочь, но все указывало на нее. Первые семь записок были от фрейлин принцессы. Они и побывали гостьями в его комнате. Мило посидели, побеседовали. Ничего лишнего не позволяли себе. Все в рамках приличия, расспросы, что да как. Как ему нравится гостить у них? Почему редко бывает на балах? Точнее совсем не бывает. Как ему нравится принцесса?

– Принцесса обручена с графом, – ответил им Юра и закрыл эту тему.

Он не раз, и не два видел, как смотрит на него Милеа. Как краснеют ее белые щеки. Как начинают дрожать голос и ее руки, как только она спрашивала что-то у Юры. Она была для него недостижимым идеалом. И он не хотел оказаться оскопленным и четвертованным за мимолетную шалость, а жил надеждой на возвращение домой, которую вселил в него Азиф, прямо перед своим исчезновением. Именно по этой причине он не отправлял ответы с соколом. Не хотел лишний раз подвергать себя опасности.

Он встал со стула и прошелся по комнате. В углу стоял инструмент, похожий на гитару. Гриф, деревянная овальная дека с акустическими розетками по бокам, восемь нейлоновых струн. Как сказал ему здешний менестрель – из жил какого-то животного. Юра взял инструмент в руки, присел на кровать, взял аккорд и провел рукой по струнам. Инструмент отозвался переливчатой мелодией. Построение аккордов отличалось от шестиструнной гитары, но нотный ряд был тот же. Он поменял аккорд и печально запел:

 
Где-то кому-то сказали «прости»,
Где-то кому-то сорвали цветы,
Где-то кому-то шепчут слова,
Где-то томится чья-то душа
 
 
Что же случилось? Чья это жизнь?
Чьи это песни? Скажи, не молчи!
Чье одиночество душит слова?
Чья покатилась с неба звезда?
 
 
Вижу сквозь пламя сожженных стихов
Милые лица друзей. Знаю, вновь
Встретимся, но не для того, чтоб найти,
А для того, чтобы уйти…
 
 
Где-то сгорают чьи-то стихи…
Где-то рыдают чьи-то враги…
Чье-то спасение в пламе огня,
Где-то вдруг замолчали слова…
 
 
Чья это фраза? Чья это жизнь?
Ты не поешь? Уже ты молчишь…
Чью же ты песню пел мне вчера,
Чьи же, рыдая, ты вспомнил слова?
 
 
Вижу сквозь пламя сожженных стихов
Лица любимых и алую кровь.
Здесь мы встречаемся, не чтобы найти,
Здесь мы встречаемся, чтобы уйти…
 

За стенкой раздалось всхлипывание, затем стук и все стихло. Юра отложил гитару, вскочил на ноги и выглянул за дверь. За ней никого не было. Он постоял, прислушиваясь к тишине, и уже готов был зайти обратно, как раздался скрип двери сверху и знакомый голос продребезжал:

– Юргиус, хватит морозить нос и уши и выискивать гремлинов. Ты все равно их не увидишь. Подымайся, лучше, ко мне.

Сердце в груди парня запрыгало, и он быстрым шагом взбежал по лестнице.

Они сидели за столом с кружками имбирного морса в руках, в огне камина потрескивал огонь, за потемневшим окном кружил снежок и мягко ложился на подоконник. На столе стояла ваза с фруктами, горел огонь свечей в канделябре.

– Да, зима в этом году снежная, – поежился чародей и отхлебнул теплый напиток из кружки.

Он зябко кутался в шерстяной плед и смешно шмыгал носом.

– Ты не поверишь, в Высь-Граде вообще все замело. Дороги в городе, правда, чистят, но, как говорят коллеги, подступы к городу закрыты. Из соседних королевств не ходят караваны до самой весны.

Юра ерзал на стуле от нетерпения. Какие вести принес с собой старый Азиф? Ведь неспроста он говорил о том, что надежда на возвращение существует. Но старику то ли доставляло удовольствие тянуть резину, то ли это была просто старческая привычка.

– Те, кто путешествует по старинке, не смогли добраться до столицы Империи. Хотя таких было всего двое – нищеброды с южных земель, – старик пренебрежительно махнул рукой. – Думали, раз у них снега нет, то его нет и во всем мире?

Азиф довольно хохотнул, шмыгнул носом, отхлебнул морса и продолжил:

– Были там скучные докладчики. Вроде Зэя Самовлюбленного. Тот только и делал, что рассказывал, какой он молодец, и какой он нашел способ по обработке земель для засева нового урожая. А то, что ингредиенты для засева одного поля будут стоить как полугодовой доход нашего королевства, он скромно умолчал. Так еще, гаденыш, половину себе прикарманит от этой суммы, помимо официального гонорара.

– Уважаемый Азиф, это все интересно, – начал было Юра, но чародей его перебил.

– Интересно? Да ни черта это не интересно! Он глупости говорил! Потом дошла очередь до Мазефа. Ну, тот вообще словно…

– Азиф, – умоляюще сложил руки Юра. – Что Вы говорили на…

– Да погоди же ты! – вспылил чародей. – Он вообще не мог и слова связать. Все бе, да ме. И не пойми, что он хотел сказать. Все время кашу жевал.

– А потом? – Юра скучающе смотрел за окно.

– А потом выступил я! – Азиф выпрямился на стуле и победоносно посмотрел на парня.

Юра заметно оживился и устремил свой взор на чародея.

– Ну, – подначил он старика, – рассказывайте, не томите!

– В общем, после этого недотепы Мазефа слово дали мне. Я долго разглагольствовать не стал – сразу перешел к основам, так сказать. Подробно рассказал о нашем с графом походе на дракона, о том, как мы тебя нашли, как с твоей помощью граф победил дракона. О Гионе рассказал, о твоем опыте беседы с богами. Если сказать, что чародеи заинтересовались тобой – мягко сказано. Они просто жаждут повидаться с Юргиусом и поговорить!

Азиф засмеялся и довольно потер ручки.

– Но я удовлетворил их любопытство. Частично. Поведал им твою историю и показал эти, как их, планки, которые ты мне передал в тот вечер.

– И что? – Юра пододвинулся поближе к старику. Он весь превратился в слух.

– Железо как железо, – сухо бросил чародей. – На него даже смотреть не стали. Чародеи – народ богатый, у некоторых даже, говорят, есть медь и серебро. Что им до твоего железа. Ну, потыкали они амеглазом, да на этом все бы и закончилось. Если бы не я.

Тут старик опять захихикал.

– Не томите, Азиф, – взмолился Юра. – Скажите, есть ли надежда на возвращение?

– В общем, твои эти планки, они остались как залог, у Ирдиса. В первый же вечер он провел над ними опыты и потом сказал мне, кстати, только мне, по секрету, – старик самодовольно прикрыл глаза, – сказал, что это не такое железо, какое добывают у нас. И не исключено, что оно обладает какими-то особенными свойствами. Какими, – старик пожал плечами, – он еще не знает, но уверен, что сможет узнать. Кстати, – Азиф широко раскрыл глаза и посмотрел в упор на Юру, – он так же захотел немного твоей крови. Совсем немного. Пробирку.

От этих слов парень поежился.

– Фиг ему, а не моя кровь, – буркнул Юра.

– Но-но, – погрозил ему пальцем Азиф. – Это не кто-то, а сам Ирдис.

– Да мне плевать, сам Ирдис, или не сам, – выплюнул слова Юра. – Я сказал – фиг ему, а не моя кровь.

– Что значит, плевать? – поднял брови Азиф и хлопнул ладонью по столу. – Ты домой хочешь вернуться или нет?

– Хочу! – огрызнулся Юра. – Только пока что не получил ни малейшего намека на то, как это будет сделано.

– Потому что слушать надо, а не перебивать, – передразнил его чародей, скорчив рожу.

– Я слушаю, это ты все тянешь драколича за хвост.

– Никого я не тяну! – вскочил на ноги оскорбленный Азиф. – Это ты кобенишься. Не дам ему кровь, фиг ему, – засюсюкал старик.

– Ладно, подумаю я, – примирительно сказал Юра. – Все-таки прошу учесть, что я не подопытное животное, а представитель homo sapiens, то есть человека разумного.

– Учтем, учтем, – проворчал Азиф. – Все тебе учтем. Я уже не помню, на чем остановился.

Старик в гневе отодвинул от себя кружку и скрестил руки на груди. Продолжать он был явно не в настроении.

– Мне потом зайти? – язвительно спросил Юра и добавил: – Ирдис попросил моей крови.

– Ах, да, – встрепенулся старик и, как ни в чем не бывало, продолжил, – в общем, он будет ставить опыты над куском твоего железа. Понимаешь, ему это очень важно. Он очень могущественный маг, и он бредит новыми изысканиями в сфере чародейства. Представь только, что более десяти, десяти, – на этом слове чародей поднял вверх палец, – процентов заклинаний, известных чародеям – это личные заклинания Ирдиса. И кто, кроме него самого, сможет отправить тебя назад? Скажи, кто?

– Не знаю, – развел руками Юра.

– Вот и я не знаю, – победоносно заключил старик. В общем, вся твоя надежда на Ирдиса.

Юра закатил глаза, вскочил со стула и сказал с нервными нотками в голосе:

– На что надежда-то? На то, что бы превратить меня крякозубра? Или в зеленые сопли выдры? Или что я смогу вернуться домой? Мне что, кроме как кровь отдать, для него сделать? Голым на корпоративе чародеев сплясать?

– Идея, конечно, недурна, – поморщил нос Азиф, – но, может, ты все-таки дашь мне договорить до конца и выслушаешь меня?

Юра опустился на стул и обхватил голову руками.

– Азиф, я Вас уже полчаса как слушаю, – простонал парень и посмотрел на часы. Секундная стрелка опять выписывала кренделя.

– Я опять забыл, на чем остановился, – признался старик.

– Что все заклинания в этом мире сотворил Ирдис, – устало пробормотал Юра.

– Да-да-да, точно, но не все, а десять процентов. Так вот. Есть в его арсенале заклинание, но то, что я говорю тебе – корпоративная тайна, меня за могут и того, – чародей сделал жест, проведя ладонью по горлу. – Ну, так вот. Называется это заклинание Большой Портал Сэлвина.

– А при чем тут Сэлвин, если заклинание изобрел Ирдис? – недоуменно спросил Юра.

– Просто Сэлвин первый, кто остался живым после прохождения через портал, – начал пояснять чародей и тут же продолжил возмущенным голосом: – Не перебивай меня, а то опять запутаюсь! Так вот, Ирдис предложил использовать в твоем случае Большой Портал Сэлвина, потому что Малый Портал Айзика для тебя не подойдет. Для этого от тебя требуется совсем небольшой пустяк. Прийти в Высь-Град, договориться с Ирдисом о цене, и – в путь!

Старик довольно засмеялся и потер руки.

– Старый Азиф обо всем позаботился, – хихикал чародей. – Обо всем. Только придумай, из чего сделают портал. Нужна будет какая-нибудь вещица из твоего мира. Это особенность заклинания – портал работает на причинно-предметной связи между условиями: кто, откуда и куда. Отсюда мы делаем расчетную формулу. Кто – Юргиус. Откуда – из Высь-Града. Куда – в свой мир. Нужен предмет, объединяющий все три условия, который с тобой здесь и сейчас, и был там. Тогда портал будет готов. И ты сможешь вернуться домой.

Юра откинулся на стуле и задумался. Как все просто получается. Прийти к Ирдису, накапать пробирку крови, расплатиться железяками, что в его рюкзаке, и вуаля – он дома. Перспектива хорошая.

– Что ж, – сказал Юра, вставая со стула. – Пойду собираться в путь.

Азиф улыбнулся и недоуменно посмотрел на Юру.

– Юргиус, как ты собираешься путешествовать? Я же говорил про обильные снегопады. Да ты сам посмотри – по улице не пройти, все замело.

– Как, – моргнул Юра, – а Вы разве не откроете для меня портал, чтобы я перебрался в Высь-Град? Насколько я понял…

– Ты все хорошо понял, – тихо проговорил чародей. – Есть одно но во всей этой истории. Сядь, я еще не закончил.

Юра опустился на стул и с тревогой посмотрел на старика. Тот покрутил кружку вокруг своей оси и продолжил так же тихо:

– Дело в том, что для каждого, будь он обычным человеком, королем или чародеем, портал делается индивидуально. Под каждого отдельно. Помнишь магическую формулу кто, откуда, куда? Вот она так и работает, под неизвестное кто. Неизвестно, к каким последствиям может привести заклинание, если порталом воспользуется другой человек. Как показывает практика, через портал обычно проходит тот, кто подставлен в формулу значением кто.

– И что? – не понял Юра. – Сделай для меня портал, и всего делов.

– Не могу, – вздохнул Азиф. – И дело даже не в том, что у меня нет предмета из Высь-Града, а в том, что умей я делать хотя бы Малый Портал Айзика, я бы не сидел в башне на краю мира, в заснеженном королевстве Мигруда…

Последние слова чародей сказал совсем тихо, и сердце Юры защемило от жалости к этому маленькому старому человечку.

Глава X. Зимние сказки гремлина

В один из зимних вечеров Азиф и Юра сидели за столом в комнате чародея и играли в настольную игру, которая называлась «Стены Замка». Это было огромное поле со множеством клеток разного цвета. Каждый со своей стороны, игроки выстраивали стены укреплений и ворота замка. Расставляли фигурки воинов и магических существ. После чего бросались кубики, и одно войско двигалось по направлению к другому. Было два варианта этой игры. Первый – без боя провести все войска на сторону противника и занять замок. Это была игра на скорость. И вторая – захватить замок противника, используя тактику и стратегию. Это была игра на логику. Во втором варианте правила были настолько мудреные и запутанные, что Юра предпочитал играть в первый вариант игры.

Он уже успешно провел большую часть своего войска в замок противника. Единственное, отряд лунников застрял на темно-зеленых клетках болот за холмами. Сколько парень ни бросал кубики, никак не выпадал дубль четыре, а без него надежды выбраться практически не существовало.

Азиф хихикал и радостно потирал ручки. Он уже успел завести все свое войско за стены крепости противника, и исход игры должен был вот-вот решиться.

Юра в отчаянии бросил кубики. Один упал плашмя и показал цифру четыре. Второй бешеным волчком закружился по игровому полю. Точки на гранях слились в один расплывчатый рисунок. Юра боялся выдохнуть из легких воздух, чтобы не помешать кружению кубика. Наконец, тот остановился, и наверху заблестели четыре точки.

– Ура, – тихо воскликнул Юра и вывел свой отряд из болота на холмы.

Азиф сердито тряхнул бородой и бросил кубики. Один и два, показали кости. Старик нервно передвинул фигурки воинов и сложил руки на груди. Проигрывать он не любил. А Юра не был намерен поддаваться. Теперь была его очередь выбрасывать кости.

– Кидай нормально, не мухлюй, – проворчал чародей и поудобней скрестил руки на груди.

– Я не мухлюю, – весело ответил парень и бросил кости.

– Ну вот, опять смухлевал, – с досадой проскрипел старик, когда кубики показали пять и шесть.

– А вот и не мухлевал! – пропел Юра и завел отставший отряд за стены замка. – Партия!

Азиф швырнул на поле фигурку отряда, не дошедшего до замка, и пробурчал:

– Мухлевал, особенно тебе с дубль четыре повезло.

Старик насупился и отвернулся к окну.

– Милый Азиф, ну не сердитесь, пожалуйста, – примирительно сказал Юра. – В следующий раз я обязательно проиграю.

– Не надо мне проигрывать специально, – дернул плечами чародей. – Я за честную игру!

– Я тоже, – расцвел в улыбке парень.

За все время, сколько они играли, он второй раз выиграл у старика и был нескончаемо рад этому. Азиф, судя по всему, никак не разделял этого восторга.

– Давай реванш? – предложил чародей.

– Давайте, – согласился Юра.

Он не хотел расстраивать старика и решил дать ему возможность отыграться. Пока они расставляли фигурки согласно правилам, Юра задал вопрос, мучавший его все время, пока он жил в комнате бывшего ученика чародея.

– Уважаемый Азиф, – осторожно начал парень, – скажите мне, пожалуйста, кто эти таинственные слуги, что постоянно содержат мою комнату в порядке, накрывают на стол, меняют воду, чистят одежду и топят камин? Я их ни разу не видел и не слышал. Это какие-то призраки, наподобие Призрачного Рэйма?

Старик замер с фигуркой копейщика в руке и тихонько засмеялся.

– Нет, что ты! Это не призраки.

– Домовые? – с иронией спросил Юра.

– Почти, – уклончиво ответил чародей, расставляя фигурки на поле.

– Так кто это? – нетерпеливо выпалил парень.

– Гремлины, – сказал Азиф и моргнул.

– Гремлины? – переспросил Юра.

Он вдруг вспомнил фильм, снятый в далеком двадцатом веке.

– Это что ли такие небольшие ушастые серые существа, которые боятся солнечного света и вечно пакостят?

– Нет, – хихикнул старик. – Да, они маленькие. Но не серые, а голубые. И не пакостят, а помогают. В доме каждого уважающего себя чародея живет семья гремлинов и помогает ему по хозяйству. За это чародей кормит их и всячески поощряет.

– И как Вы помогаете гремлинам? – полюбопытствовал Юра.

– Ну как, – замялся Азиф. – Они у меня всегда сыты, довольны жизнью. И вообще, я постоянно выслушиваю их нытье. А это, позволь заметить, не каждый выдержит. Если гремлин не может выговориться, он замыкается в себе, болеет и может даже с горя умереть.

– Даже так? – парень скептически поджал губы.

– Ага, – кивнул чародей, и его борода затряслась. – Именно так.

– Почему тогда они со мной не разговаривают? – поинтересовался Юра.

– Ты не чародей, – просто ответил старик. – Поэтому ты их не видишь.

– А они что, всему замку прислуживают? – спросил парень.

– Нет, только мне и моему подмастерью, – ответил Азиф. – А так как сейчас вместо подмастерья у меня ты, значит, они прислуживают и тебе.

– Тогда почему я их не вижу? – задал все тот же вопрос, но с другой формулировкой, парень.

– Ты не чародей, – повторил Азиф.

– Хорошо, забыли, – Юра продолжил расставлять фигурки, но вскоре любопытство взяло верх, и он вновь спросил. – А как я могу увидеть гремлина?

– Стать чародеем! – рассмеялся старик, и слезы веселья брызнули из его глаз.

Юра со стуком опустил статуэтку мечника на поле и спросил:

– А помимо этого?

Азиф задумался, пригладил бороду и ответил:

– Ты можешь поймать его.

– Поймать гремлина? – переспросил Юра.

– Да, – кивнул Азиф. – Тогда он поговорит с тобой. И, кто знает, может даже подружится с тобой. Хотя, это невозможно. Никто и никогда еще не смог поймать гремлина. По крайней мере, я об этом не слышал.

Тон голоса чародея был категоричен.

– Посмотрим, – пробормотал Юра и протянул кубики своему покровителю. – Бросайте, мастер Азиф.

На следующее утро Юра спустился из башни во дворец. Он прошелся по пустым коридорам, мимо потухшего камина, пустого трона и ряда столов с объедками. Дворец казался пустым. Он решил зайти на кухню – там всегда кипела жизнь и сновала туда-сюда прислуга.

Он прошел по коридору дворца до самой парадной лестницы и завернул за нее. Под широкими пролетами ступеней вниз под землю накатом уходил коридор. Юра спустился во чрево поварни, которое с жаркими объятиями приняло его в себя.

На кухне царило вялое оживление. Его появление не вызвало никакого ажиотажа. Все уже свыклись с мыслью, что в замке живет какой-то чужак, и прислуга принимала его лишь за ученика чародея, не более того. От слуг он узнал, что с утра король отбыл на охоту в угодья графа Веркгуда, где и заночует. На вопрос, где он может найти швею, ему указали на темный коридор и посоветовали искать в третьей слева комнатушке. Юра прошел под темными сводами. Отсчитал третий проем, завешанный замызганной тряпкой. Он отдернул ее и заглянул вовнутрь. Там, под тусклым светом свечи, среди серых шершавых стен, сгорбившись, сидела женщина. Она сидела на соломенном топчане, который, судя по всему, служил ей и ложем. Ее коричневые с проседью волосы закрывали лицо. Плечи ходили ходуном – в руках у швеи спела вышивка.

Юра кашлянул. Женщина на миг замерла, а затем вновь продолжила шитье.

– Простите, – робко начал парень.

Не отрываясь от работы, женщина обернулась на вошедшего и посмотрела на него своими подслеповатыми большими карими глазами. Ее некогда красивое лицо прорезала сеть морщинок. Если бы не они, ей можно было бы дать лет тридцать, не больше. Не отрываясь от работы, она спросила:

– Что Вам надо?

– Я хотел бы одолжить у Вас ткани, ниток и иголку, – смущаясь, ответил Юра.

– Зачем тебе? – задала вопрос женщина, сдувая локон волос, упавших ей на глаза. – Чародеи теперь шьют?

– Я не чародей, – попытался возразить Юра.

– Чародей, подмастерье, мне все равно, – проговорила швея. – Отродясь не видела, что бы мужчина шил что-то, кроме обуви и сетей. А тем более волшебник.

– Я не волшебник, – Юра начинал терять терпение.

– Да мне все равно, – дернула подбородком женщина. – Странно все это. Небось, чары какие накладывать будешь?

– Нет, – просто ответил парень.

– Нет? – переспросила она и наклонила голову. – Ничего не понимаю. Зачем чародею шить, если он чары не накладывает?

Она пожала плечами.

– Вы можете мне просто дать отрез ткани, ниток и иголку? – Юра старался держать себя в руках.

– Могу, только за них деньги плачены, – женщина мотнула головой в сторону своих принадлежностей.

– Сколько? – Юра оживился. Беседа начала принимать конструктивный характер.

– Два гроша, – швея пожала плечами. – И можешь забирать, что просил.

Юра засунул руку в карман, делая вид, что ищет деньги. Он с виноватой улыбкой вывернул пустые карманы и сказал:

– Забыл гроши, Вы уж извините.

– Тогда проваливай отсюда, – устало махнула рукой швея.

– Может быть, это Вам подойдет?

Юра достал из нагрудного кармана маленький рыболовный крючок. Глаза женщины вспыхнули, она взяла в руки вещицу, посмотрела на мутный отблеск свечи на кончике крючка и поспешно спрятала его за рогожу, которой была застелена кровать.

– На, бери, что хочешь, – глухо сказала швея, обводя рукой все свое добро. На этот кусочек железа она теперь могла купить десять швейных наборов, если не больше.

Юра протиснулся в коморку, взял нужной длины иголку, отрез зеленой дорогой ткани и катушку таких же зеленых ниток.

– Покорнейше благодарю, – парень приложил свободную руку к голове и вышел.

Через неделю, как обычно, Юра зашел к старику Азифу, чтобы сыграть с ним партию-другую стен замка. Они уже сделали по несколько ходов, как Юра вдруг откинулся на стуле, отхлебнул имбирного морса и произнес:

– А ведь я поймал гремлина, Азиф.

Кубики замерли в руке старика, он с недоверием посмотрел на парня и засмеялся, грозя ему пальцем:

– Все шутишь, Юргиус, да?

– Отнюдь, – парень поставил кружку на стул и, пригнувшись к старику, сказал, – это было не так сложно, как кажется на первый взгляд.

– И как же? – в глазах старика загорелись огоньки любопытства.

– А Вы как думаете? – по всей видимости, парню доставляло удовольствие подразнить старика.

– Если бы думал – не спрашивал, – сердито затряс бородой старик. – Честно говоря, я тебе и не верю. Никто, повторяю, никто кроме чародея не может поймать или увидеть гремлина. Гремлины очень осторожные магические существа. Если тринкла ты можешь всегда увидеть на рассвете, то гремлина – никогда, если ты не чародей! Ни теург, ни демонолог, ни чернокнижник, никто не увидит гремлина! А люди и подавно!

– А вот я видел, – Юра сложил руки на груди и с вызовом посмотрел на старика.

– И как выглядит гремлин? – полюбопытствовал Азиф.

– Маленький, голубенького цвета, острые уши торчком, – пожал плечами парень.

– Ха, тоже мне, новость, – усмехнулся старик. – Помнится, неделю назад я сам тебе об этом говорил.

– Говорили, – согласился Юра. – И я решил поймать гремлина. Мне в голову не пришло ничего умней, чем сшить одежду для него.

– Одежду для гремлина? – удивился старик. – Отродясь не слышал, что бы гремлинам шили одежду.

– Я тоже об этом подумал, – кивнул головой парень. – Вы говорили о еде, о сочувствии, а вот об одежде не упомянули. И я решил рискнуть. И, знаете, получилось.

– Что-то я тебе не верю, – подозрительно посмотрел на парня старик. – И как ты поймал гремлина с помощью одежды?

– Все очень просто, – принялся объяснять Юра. – Я сходил к швее, что живет за кухней, в грязной замызганной каморке…

– К Илее? – перебил парня Азиф.

– Наверное, – поморщился тот в ответ. – В общем, за один металлический рыболовный крючок я купил у нее набор для шитья.

– Дороговато что-то, – проворчал старик. – За столько железа ты мог бы купить с десяток наборов на рынке, а если бы поторговался, то и дюжину.

– Кругом все замело, да и не люблю я ходить по здешним дворам, – развел руками Юра. – Но не в этом суть. В общем, взял я набор и сшил небольшие штанишки, рубашку, камзол да шляпу из зеленого сукна.

– Погоди, – опешил чародей. – А размер как ты узнал?

– Очень просто, – рассмеялся парень. – В тот же вечер я состриг со своего воротника немного шерсти и сделал из них кисточку. Дождался утра, чтобы быть уверенным до конца, что наши магические приятели похозяйничали у меня на столе. После чего растолок немного золы из камина и посыпал поверхность стола, после чего стряхнул излишки кисточкой. Мое предположение оказалось верным. Магические они или нет, но, как и все живые существа, они оставляют отпечатки рук и ног.

– Это как? – подпрыгнул на стуле чародей. – Что за магия такая?

– Это не магия, – улыбнулся Юра. – Это называется наукой. Я изучал ее в одном заведении, гм… как бы сказать, в общем, в своем мире.

– И как оно работает? – глаза Азифа загорелись интересом.

– О, очень просто, – ответил парень. Позвольте мне фигурку всадника. Буду признателен, если Вы пальцем прикоснетесь к его чудесному белому щиту. Спасибо.

Он подцепил всадника за копье и разложил перед собой. Вытащил из-за пазухи мешочек и кисточку, положил рядом с игрушкой.

– Пока я готовлюсь, посмотрите, уважаемый мэтр Азиф, на свои руки. Точнее на подушки пальцев. И скажите. Что Вы видите?

Чародей поднес кончики пальцев к самым глазам и внимательно на них посмотрел.

– Что я на них вижу? – проворчал старик. – Ясное дело, полосочки всякие я на них вижу. Про них было написано, кстати, в трактате Ирдиса, о живых существах. После описания богов и демонов, следует описание людей. Там он и упоминает об узорах на пальцах рук.

– Именно, – кивнул головой парень, – а теперь посмотрите сюда.

За это время он успел развязать мешочек, насыпать часть золы на игрушку и аккуратными движениями смел почти что всю золу на стол. На белой краске щита красовался отпечаток пальца Азифа.

– Вот это да, – выдохнул чародей. – Занятно. Только какая от всего этого польза?

Старик подозрительно посмотрел на Юру.

– В данном случае я получил отпечатки ног гремлина и, сделав кое-какие вычисления, определил его рост. Вот такой, – и Юра приподнял ладонь от столешницы на двадцать сантиметров.

– Верно, – удивленно сказал старик и кивнул. – Он как раз такого роста. Какое полезное изобретение, – заохал Азиф. – Оно перевернет криминалистическое чародейство.

– Так вот, – продолжил Юра, – я вычислил его приблизительный рост, прикинул габариты и сшил одежку. После чего вечером оставил это все на столе, а к кружке прислонил свое зеркальце из звездного дома.

– Я обязательно напишу трактат, – охал чародей. – Обязательно. И что было дальше?

– Ночью я проснулся и увидел, как при свете свечи в новой одежке перед зеркалом красовался гремлин.

– Красовался перед зеркалом? – Азиф оторвался от игрушечного всадника и с удивлением посмотрел на Юру.

– Ну да, – кивнул парень. – Тогда-то мы и разговорились.

– Привет, – тихо сказал Юра, и гремлин вздрогнул от неожиданности.

Он прижал свои острые, стоящие торчком, уши и обернулся к человеку.

– Доброй ночи, – голос у гремлина был низкий, грудной, с легким перекатом на букве «р».

– Нравится? – спросил парень.

– Ерунда, – махнул рукой гремлин и повернулся спиной к зеркалу, рассматривая отражение через плечо. – Грубый шов, да и ткань не самая лучшая.

– Но ты же красуешься, – улыбнулся Юра.

– Ну и что? – буркнул гремлин. – И потом, я не красуюсь, а ужасаюсь покрову. Сам, небось, платье себе выбрал покрасивше.

– Во-первых, выбрал не я, а мне его принесли, а во-вторых, дареному коню в зубы не смотрят.

– Подумаешь, – проворчало магическое существо. – Смотрят, не смотрят. Да и кто такой конь, я не знаю.

– Единорог, – сказал Юра, свешивая ноги с кровати.

От этого жеста гремлин отскочил в сторону и угрожающе выставил вперед палец: