Текст книги "Без паники! Как научиться жить спокойно и уверенно"

Глава 2. Природа тревоги

Современные данные о тревоге

Если опираться на современные данные о тревоге, можно говорить о том, что среднестатистический студент сегодня испытывает тревогу той же силы, что среднестатистический пациент психиатрической больницы 1950-х годов. При этом, как замечает один из ведущих мировых экспертов в области когнитивно-поведенческой терапии Роберт Лихи, увеличение уровня тревожности связано с историческим снижением уровня социальных связей. Иными словами, одним из главных провоцирующих повышенную тревожность факторов является социальная разобщенность, выражающаяся в потере стабильности и предсказуемости, утрате уверенности в правильности принятых решений и в завтрашнем дне, отсутствии ответственности за свою жизнь, глобализации и ставшем повсеместным культе потребления, а также в ощущении, что свободное время пустое и скучное. Действительно, если раньше люди жили общинами и знали друг друга в лицо, то современные люди живут словно в бетонных клетках и часто не знают своих соседей. Примечательно, что 70 % пациентов с тревожными расстройствами проходят неэффективную терапию или не работают над собой, в то время как тревогу, какой бы выраженной она ни была, можно преодолеть.

Здоровая и невротическая тревога

Каждый из нас не раз испытывал тревогу. Привычка грызть карандаши и ручки, обкусывать ногти, напряженная поза и беспокойная мимика, выдают наше эмоциональное состояние и намекают на внешние проявления тревоги, даже если мы этого не осознаем. Такие поведенческие проявления часто становятся психологической ловушкой, поскольку мы начинаем оценивать себя, как бы видя глазами других, и переживать, что выдаем свою тревогу, а это еще больше погружает нас в пучину переживаний. Однако тревога, как показывает жизнь и тем более психотерапевтическая практика, – достаточно регулярное явление в жизни человека. Здесь непременно встает вопрос о том, где проходит водораздел между нормальной, здоровой, адаптивной тревогой как ситуативной эмоциональной реакцией и патологической тревожностью человека, которая становится проблемой или даже медицинским диагнозом. Тревога – это эмоциональное состояние опасения, ожидания отрицательных событий и физического возбуждения в настоящем, отражающая предположение о неспособности контролировать и управлять нежелательными процессами в будущем и прогноз столкнуться с их негативными последствиями. Страх – это автоматизированный эмоциональный отклик на объект, ситуацию или процесс, воспринимаемый как реальная или потенциальная опасность для жизни или благополучия. Тревога и страх связаны с рефлекторной мобилизацией психических и физических ресурсов организма для преодоления возникших опасностей. Реальность порой их преподносит, но они не являются столь частыми явлениями нашей жизни, как ложные опасения и ошибочные негативные прогнозы. В связи с регулярными ложными стимулами формируются повышенный уровень тревожности и регулярные приступы страха, которые, в свою очередь, могут приводить к симптомам так называемой вегетососудистой дистонии, паническому расстройству, генерализованному тревожному расстройству, агорафобии, социофобии, навязчивым мыслям и действиям, разнообразным специфическим (изолированным) фобиям, тревожно-депрессивному синдрому, расстройствам адаптации, иным формам тревожных состояний и расстройств. Говоря иначе, тревога и страх – естественные эмоции человека и сигналы опасности, оберегающие жизнь в случае их достоверности. Но когда тревога не обоснована объективно и мешает человеку жить, мы имеем дело с ее невротической и дисфункциональной формой, от которой следует избавляться.

Порочный круг тревожности

Зачастую люди начинают вступать на путь бессмысленной и беспощадной борьбы только с разными проявлениями повышенной тревожности, тем самым создавая дополнительное напряжение и усугубляя стресс. Попытка устранить пугающие симптомы лишь усиливает их, порождая порочный и замкнутый круг тревоги: пугаясь своих неприятных ощущений, дискомфорта и избыточных эмоций, человек начинает сильнее тревожиться и напрягаться, из-за чего симптомы усиливаются. Стало быть, для их преодоления нужно устранять причину – и не только снижать повышенную тревогу и страх, но и менять искаженное мышление, регулярно порождающее тревогу и заставляющее использовать избегание как компенсатор проблем и сложностей.

Борьба с ветряными мельницами

Таким образом, чаще всего человек с тревожно-фобическим расстройством как с ветряными мельницами борется не с причиной – своей искаженной системой мышления, а с ее последствием – симптомами. И вместо того чтобы дать организму необходимое время для восстановления, он изо дня в день все больше его утомляет, тревожась из-за симптомов и загоняя себя в порочный круг тревожно-фобического расстройства. Он пытается избавиться от тахикардии, головокружения, одышки, дрожи, головной боли, слабости и прочих симптомов, но не устраняет их причину повышенную тревожность – и не рассматривает тревожность как следствие специфики собственного мышления и поведения.

Парадокс преодоления тревоги

Так борьба Геракла с многоголовой лернейской гидрой в виде симптомов затягивается: пытаясь отрубить одну голову (читай – сражаясь с каким-то симптомом), человек взамен получает целых три головы в виде усиления старой или возникновения новой симптоматики. Но парадокс в том, что человек не сможет улучшить свое состояние до тех пор, пока будет пытаться его улучшить. Первое, что необходимо сделать, чтобы избавиться от симптомов, как это ни удивительно, – перестать что-либо делать ради избавления. Неспроста Виктор Франкл – экзистенциальный психотерапевт и основатель логотерапии – определял фобию как страх ожидания повторения симптома, приводящий к его повторению, а обсессию (навязчивую мысль) – как борьбу с навязчивыми состояниями, лишь усиливающую их.

Простые истины о работе с тревогой

Итак, различная симптоматика вегетососудистой дистонии, панические атаки, навязчивые мысли и действия; страх сойти с ума, боязнь совершить неконтролируемое действие или заболеть неизлечимой болезнью – это следствие повышенного уровня тревоги, перенапряжения и регулярных стрессов, возникающих из-за особенностей мышления человека, которые, в свою очередь, являются вредными привычками, ждущими своего изменения. И все? Именно! Эту несложную, но очень важную идею следует держать в своей голове каждому человеку, столкнувшемуся с теми или иными тревожными состояниями. Осознание этого уже существенно облегчает переживания, которые мешают многим людям выбрать верный путь исцеления.

Хорошие новости о плохих состояниях

Хорошая новость заключается в том, что большинство тревожных людей ничем не больны, хоть и страдают «по полной программе». Есть и еще одна: волшебная таблетка от тревоги и страхов, которую усердно ищут те, кто испытывает все «прелести» тревоги, находится внутри них. А единственный продуктивный способ постепенно преодолеть изматывающую тревогу – изменить мышление и поведение. Действительно, интенсивность тревоги зависит не от ситуации, а от ее интерпретации. Постепенно меняя искаженное тревожное мышление на рациональное, адаптивное, прагматичное и логичное, апеллирующее к фактам и реальности, можно изменить восприятие тех или иных событий. Ключом к победе над тревогой является закрепление новых рациональных мыслей и убеждений новым осознанным поведением.

Для начала такое изменение и последующее закрепление используется в так называемых поведенческих экспериментах, когда человек получает шанс проживать тревогу в кажущихся ему опасными, но объективно безопасных ситуациях. Например, при социофобии можно прийти в людное место и начать петь или танцевать. Иными словами, пройти через свои опасения и страхи – в данном случае страх оценки окружающих, – которые раньше социофобом «вкладывали» себе в голову, и в связи с негативом прогнозировали катастрофические исходы ситуации. Так, через погружение в пугающие ситуации и столкновение с дискомфортной тревогой можно осознать иллюзорность своих страхов и ошибочность их обоснований, избавиться от страха собственной тревоги.

Секта страховерцев и фобоборцев

Следует также понимать, что в основе тревоги лежат иррациональные убеждения, которые негативно влияют на наше мышление и поведение, в связи с чем нужно раз за разом выявлять и прорабатывать все неразумные верования. Для понимания этих простых сентенций следует подробно рассказать обо всем по порядку. Мы имеем дело с верованиями, более того, с ограничивающим мышлением, которое обволакивает нас, словно кокон, и загоняет во внутреннюю секту адвентизма фобии и летального исхода. Чтобы выйти из тоталитарной секты страховерцев, фобоборцев и свидетелей вегетососудистой дистонии, придется качественно изучить механизм их действия и способы работы с ним. Да, при изучении всего этого может создаваться впечатление, что требуется приложить немыслимые, титанические усилия и что вы на такое не способны. Но результата, каким бы недостижимым он ни казался в начале пути, может достичь каждый, ибо дорогу осилит идущий.

Тревога – достижение эволюции

Итак, каждый человек знаком с тревогой. Но не каждый знает, что в основе тревоги лежит инстинкт самосохранения, который достался нам от далеких предков. Этот древнейший инстинкт проявляется в форме защитной реакции организма «беги или сражайся», срабатывающей в ответ на внешнюю или внутреннюю опасность. В последнем случае человек катастрофически интерпретирует собственные ощущения и мысли. Иными словами, тревога не возникает на пустом месте, а имеет под собой эволюционные основания. И если во времена, когда человеку постоянно угрожала опасность в виде нападения саблезубого тигра или нашествия враждебного племени, тревога действительно помогала выжить, то сегодня мы живем в самое безопасное время, однако инстинкты продолжают работать на доисторическом уровне, создавая лишние проблемы из-за ложной стимуляции преувеличениями и домыслами наших стереотипов мышления.

Тревога – сигнал опасности

Иначе говоря, эмоция тревоги – не ваш личностный недостаток, а выработанный эволюцией механизм, который реже актуален в настоящее время, а порой неадекватен обстоятельствам и запускается ошибочно, вхолостую. Некоторые из когда-то обязательных для выживания тревожных импульсов и программ в наше время утратили целесообразность, превратившись в избыточные проявления, сильно ограничивающие жизнь тревожных людей. Итак, тревога – эмоциональный сигнал, сообщающий об опасности. Это механизм, отточенный самой природой и эволюцией. Если бы не существовало тревоги и страха, было бы невозможно успеть подготовиться и среагировать на внезапную угрозу. В случаях, когда человек не успевает все тщательно обдумать и взвесить, когда нет времени на долгие рассуждения и анализ, по первым признакам обнаруженной опасности и грубым умозаключениям об угрозе включается инстинкт самосохранения, действующий согласно проверенному эволюцией шаблону, который содержит четко расписанную для организма программу действий.

Мы – потомки доисторических невротиков

Тревога – фактор, способствовавший выживанию наших далеких и давних предков, которые «паслись» на полянке в диком и опасном лесу. Если вам не нравятся ваши соседи, представьте на минуту своих прародителей и их антигуманное, недружелюбное, эгоистичное окружение, так и норовящее что-нибудь отгрызть или заглотить целиком с потрохами и остатками амуниции. Если хрустнула ветка, предок учуял запах дикого зверя или, не дай бог, увидел его саблезубые «девайсы», он начинал естественным образом беспокоиться, что помогало мобилизоваться. В этом смысле всех нас можно назвать потомками доисторических тревожно-фобических невротиков с вегетососудистой дистонией. Почему? Потому что тех, кто в то время был расслабленным пофигистом, не вовремя впадал в нирвану, созерцал доисторические красоты и предавался дольче вита, к великому сожалению, съели: паслись они, прямо скажем, безалаберно и, как говорили в 1990-е годы, «поляну не секли» – в прямом и переносном смысле. Поэтому наши доблестные предки хоть и жили, мягко говоря, не очень качественно, в так называемом хроническом стрессе, зато выживали и дали потомство, то есть нас с вами, причем с генами и программами, заряженными на закошмаривание, вздыбливание и быстросваливание.

Стресс – расплата за выживание

Сильный и регулярный дистресс тогда был расплатой за выживание. Действительно, находиться в состоянии просветления и полного дзена, будучи окруженным дикими зверями, проблематично. Поэтому моменты расслабления, кайфа и просто хорошей жизни у людей того времени могли быть эпизодическими и возникали только в промежутках между хроническими стрессами, мелькая как заполярное лето и оставаясь скорее манящими воспоминаниями, сладкими грезами и редко используемыми иконками счастья на рабочем столе будничных забот и проблем. В этом отношении наши дикие предки, опять же говоря образным арго 1990-х годов, постоянно находились «на стреме» и в случае возникновения неприятностей могли быстро мобилизоваться, прийти в рабочий тонус и «сделать ноги», чему и способствовала активирующая тревога. Иными словами, сигналы, поступающие в то время из реальной среды, наши эволюционные предшественники отслеживали четко. А каждый из телесных симптомов, порождаемых тревогой, – суть награда-напоминание тому, кто выжил и передал по наследству свои способности быстро мобилизоваться и качественно адаптироваться к суровой окружающей действительности.

«Раз, два, три – морская фигура, замри!»

Согласно определению канадского физиолога Ганса Селье, автора самого термина, стресс – это адаптационная реакция организма, способствующая выживанию. Гораздо хуже, если возникает дистресс – это происходит, когда один стресс наслаивается на другой, что приводит к ухудшению состояния организма и дезорганизации поведения человека. Американский психофизиолог Уолтер Кеннон, предшественник Селье, выявил главные способы физиологических реакций человека в опасных стрессовых ситуациях – реакции «беги» и «сражайся», о которых мы говорили выше. Есть и третий вариант – «замри», что в переводе на человеческий язык означает «прикинуться ветошью и не отсвечивать». Проще говоря, притвориться трупом, как делает, например, палочник, маскируясь под сухую веточку, чтобы его не съели. Кстати, и среди млекопитающих можно встретить подобную реакцию. В интернете много видеороликов о том, что происходит с овцами в Австралии, когда их пугают, – посмотрите: гипертонус конечностей приводит к тому, что они будто застывают в кататоническом ступоре. И неспроста: большинство млекопитающих не лакомятся трупами, поскольку у них нет ферментов, как, например, у стервятников и шакалов, которые легко перерабатывают трупный яд.

Замереть проще, чем действовать

Кстати, иногда и у людей возникает подобное «замороженное» состояние: они впадают в ступор, когда нужно действовать. Это значит, что наши высокоорганизованные механизмы решения проблем не находят применения из-за представления о непреодолимости обстоятельств и мы словно регрессируем на прошлые этапы развития, включая заповедные ресурсы и архаичные спасательные программы, которые некогда давали результат. Например, когда в школе суровый учитель, водя пальцем по журналу, выбирал, кто идет к доске отвечать, мы все пытались раствориться в пространстве и слиться с мебелью, чтобы ни в коем случае не обратить на себя внимание. Так и наши предки иногда успешно сливались со средой, спасая свою шкурку и генофонд.

Факторы, провоцирующие тревожность

Достижения этологии – науки о поведении животных – помогают осознать, что бессмысленного поведения и ненужных реакций не бывает. Конечно, реакции и поведение могут быть допотопными, неэффективными, устаревшими, не соответствующими контексту ситуации и текущему возрасту, но не стопроцентно бессмысленными. Беспокойство часто приобретает хронические формы, и это проявляется при генерализованном тревожном расстройстве, когда человек считает свои тревожные мысли и нахождение в тонусе необходимыми для предотвращения угрозы. Хотя тот же человек жалуется, что такая жизнь сведет его с ума или доведет до инфаркта. Нагнетание, мрачные прогнозы и предсказания беды еще больше усиливают напряжение. Говоря о факторах появления психической напряженности, мы в качестве таковых укажем усложненные условия деятельности, например ограниченность времени и других ресурсов для выполнения важных задач, ситуации повышенной ответственности и угрожающие собственной жизни либо жизни и здоровью близких людей, а также дефицит адекватной информации. Но ведущим психогенным фактором все же являются отношение – к себе, другим, миру и будущему. Именно давние привычки судить, гадать да рядить регулярно приводят нас к лишним переживаниям.

Тревожно-мнительный характер и вторичная тревога

Многие люди, испытывающие те или иные проявления тревожности, обладают, условно говоря, тревожно-мнительным характером – не как выданным «железобетонным» набором, а, скорее, результатом сложных процессов научения и сформированных ими привычек определенного мышления и поведения, которые следует постепенно менять. Особенность данного склада есть один из источников тревожности, а надежный и даже навязчивый спутник – тревога из-за наличия ее самой (назовем это вторичной тревогой), порождающая рассмотренный выше замкнутый круг тревожности. Человек часто задается вопросами: «Почему это случилось со мной?», «Почему именно я?», «В чем причина моих страхов и тревог?» – и прочими. Такое отношение к проблеме усиливает тревогу, порождающую вегетативную симптоматику. Поэтому первостепенной задачей в работе над повышенным уровнем тревоги является изменение отношения к ней, уменьшение переживаний из-за переживаний и отказ от самокопания, имитирующего самоанализ.

Глава 3. Маски тревоги

Как тревога играет в прятки

Часто тревожные расстройства носят скрытый характер и на первый план выходят их телесные компоненты, выражающиеся в виде жалоб людей на симптоматику. Большинству кажется, что их симптомы и есть проблема, ведь они создают страдание, от которого нужно немедленно избавляться. Но симптомы – лишь маски тревоги, которая чаще всего ощущается как физический дискомфорт. Будучи аффективными (эмоциональными) по своей природе, такие расстройства прежде всего побуждают человека обращать внимание на физическое состояние, поскольку тревога неизбежно проявляется телесно, и эти проявления разнообразны. Конечно, человеку легче ухватиться за симптом и концентрироваться на том, как стучало сердце и скакало давление, напрягались и слабели мышцы, не хватало воздуха и кружилась голова, где-то кольнуло и что-то заболело, чем трезво взглянуть на свой дискомфорт и проследить, что прячется за ним, что ему предшествует и его предопределяет. Разглядеть родителей тревоги без специфической оптики, которую нам дает когнитивно-поведенческая терапия, крайне сложно. Зато яркая маска в виде соматических симптомов всегда на виду и приковывает взгляд страдальца.

Симптомы повышенной тревоги

Итак, к симптомам, порождаемым повышенным уровнем тревоги, могут относиться следующие:

• тахикардия и аритмия;

• экстрасистолия и кардиалгия;

• дереализация и деперсонализация;

• головокружение и дурнота;

• неустойчивая походка и слабость в ногах;

• скачки артериального давления и предобморочное состояние;

• ощущения удушья и нехватки воздуха (синдром гипервентиляции);

• затрудненное и поверхностное дыхание;

• стеснение в груди и одышка;

• утрата автоматизма дыхания и «ком» в горле;

• тошнота и рвота;

• диарея (понос);

• метеоризм и частое мочеиспускание;

• тяжесть и боль в желудке;

• сухость во рту и отрыжка;

• онемение и покалывание конечностей (парестезии);

• мышечные подергивания;

• ухудшение и помутнение зрения;

• «мушки» в глазах и шум в ушах;

• волны жара и озноба в теле;

• резкие боли в шее и позвоночнике;

• внутренняя дрожь и тремор;

• головная боль напряжения;

• межреберная невралгия;

• повышенная температура (неинфекционный субфебрилитет);

• панические атаки, навязчивые мысли и действия, бессонница и многое другое.

Полисистемность телесных проявлений тревоги

Если рассмотреть разнообразие соматических проявлений тревоги по разным системам организма, мы получим следующую картину (рис. 1). Со стороны нервной системы возможны такие проявления, как головокружение, дурнота, тремор, парестезии, вздрагивания, подергивания, ощущения, похожие на судороги, и другие неприятные состояния. Сердечно-сосудистая система способна переходить в режим повышения артериального давления, запускать тахикардию и экстрасистолию, проявляться в виде кардиалгии (боли в области сердца, но не относящиеся к сердцу), акроцианоза (синюшная окраска кожи), волн жара (приливы к грудной клетке и голове) и, наоборот, холода в других местах (конечности, спина), многие другие симптомы. Респираторная система демонстрирует реакции на тревогу в виде ощущения нехватки воздуха, одышки, удушья, утраты автоматизма дыхания, ощущения «кома» в горле, зевоты и иных явлений. Со стороны гастроинтестинальной системы могут наблюдаться реакции в форме тошноты, рвоты, сухости во рту, отрыжки, метеоризма, запоров, но чаще – поносов, абдоминалгий (болей в области живота) и иных дискомфортных ощущений.

Рис. 1. Полисистемность соматических проявлений тревоги

Система терморегуляции в ответ на тревогу выдает неинфекционный субфебрилитет, ознобы, гипергидроз и прочее. Наконец, в урогенитальной системе в ответ на ее активацию и гиперфункцию проявляется полиурия (учащение мочеиспускания и ощущения переполненности мочевого пузыря), цисталгия (боли в области мочевого пузыря), зуд и боли в аногенитальной зоне и т. д.

Ментальные ловушки тревоги

Несмотря на многогранность проявлений симптоматики, порождаемой высоким уровнем тревоги, многие люди склонны задаваться вопросом о том, как быть уверенным в том, что определенные симптомы не являются, например, признаками инфаркта или сумасшествия. Выход из этой ментальной ловушки заключается в осознавании различий психосоматических и органических проявлений. В первом случае симптомы могут быть «летучими», часто меняться и быстро «мигрировать». Например, вчера вас тревожили острые боли в спине, а сегодня болит голова и внезапно появилась дереализация. «Летучесть» симптоматики говорит в пользу того, что причиной неприятных ощущений является избыточный уровень тревоги, которая меняет локализацию из-за фокуса новой концепции болезни (так называемой внутренней картины болезни). Вы также можете оставаться спокойными, если, скажем, все время испытываете ощущения, которые, по вашим ощущениям, похожи на инфаркт, но сам инфаркт, как показывают многочисленные ЭКГ, объективно не подтверждается. Однако творческая фантазия тревожного человека может утверждать обратное, показывая ужасы в его внутреннем кинозале.

Говоря в целом, около 20 % пациентов, приходящих на прием к врачам общей практики, жалуются на симптомы, не связанные с тем или иным органическим заболеванием, и около 20 % пациентов кардиолога на самом деле страдают тревожными расстройствами. Поэтому обследоваться, чтобы объективно понять текущее состояние организма и провести дифференциальную диагностику (где объективная болезнь тела, а где оно страдает от перенапряжения из-за психоэмоциональных перегрузок), разумно и необходимо. В то же время важно не превращать обследования и походы к врачам в ипохондрический защитный ритуал. Следуйте предписаниям медиков о регулярности осмотров и профилактических обследований и старайтесь не идти на поводу у своих сомнений, если для них нет существенных поводов или рекомендаций специалистов.

Вегетососудистая дистония – как чукотская песня

В случаях, когда человек регулярно испытывает избыточную тревогу, мы сталкиваемся с мифической болезнью под названием вегетососудистая дистония, которая на самом деле – весьма редкий «зверь» именно в смысле болезни, при том что такой диагноз легко найти в амбулаторных картах немалого количества людей. Почему на самом деле такого диагноза никогда не существовало ни в одной классификации, но, тем не менее, его ставят до сих пор? Потому что это словосочетание описывает синдром (набор симптомов), а не диагноз, отражающий не сумму, а этиопатогенез (совокупность представлений о причинах возникновения и механизмах развития болезни). Такой псевдодиагноз можно сравнить с чукотской песней, когда певец поет о том, что видит. Терапевт или невролог, как и этот певец, честно описывает то, с чем сталкивается, – многочисленные жалобы пациента. Вижу-вижу вегетатику: сосуды «пляшут», какие-то спазмируют, а какие-то, напротив, расширяются. И несмотря на то что ни в одной международной классификации болезней любого пересмотра вы не найдете это словосочетание, многие врачи диагностируют вегетососудистую (нейроциркуляторную) дистонию, когда не знают, какой диагноз поставить, а пациент настаивает, что «жутко болен». По результатам медицинских обследований человек здоров, но все равно жалуется на сильный физический дискомфорт. Палочкой-выручалочкой в таких случаях в свое время и служила ВСД/НЦД, в которую, как в сливную яму, отправляли подобные случаи и состояния трудных и нудных клиентов.

Антипатия к симпатике

Что же такое вегетососудистая дистония? Этим словосочетанием обозначается особый режим работы симпатического и парасимпатического отделов вегетативной нервной системы, первый из которых ответствен за мобилизацию организма и запуск его защитной реакции «беги или сражайся», то есть симпатоадреналовых кризов в случае паники, а второй выполняет функцию расслабления и восстановления, или вагоинсулярных кризов по выходу из паники. Говоря научным языком, симпатическая нервная система отвечает за эрготропную функцию (расход энергии для выживания и деятельности), а парасимпатическая – за трофотропную функцию (восстановление энергии и баланса систем организма). Это естественные и нормальные механизмы регуляции, направленные на поддержание равновесия и баланса в организме, а также преодоление проблем, связанных с адаптацией к меняющимся условиям среды – внешней и внутренней.

Когда, например, человек ложится спать, а его сердце вместо размеренного биения дико стучит, это значит, что вместо парасимпатического отдела запускается симпатический (обычно не без помощи стрессогенных мыслей и образов, крутящихся «на автомате»). В такие моменты обычный человек начинает бояться своих ощущений и симптоматики, повышая общий уровень тревожности, который, в свою очередь, усиливает старые и порождает новые симптомы. Так, незаметно для себя, он попадает в упомянутый нами ранее порочный круг тревожности из-за катастрофического мышления, превращающего стайку малюсеньких дрозофил в крупногабаритное африканское животное – муху в слона. В итоге если выскочил прыщ или, не дай бог, надулся лимфоузел – это сразу СПИД; подскочило давление – инсульт; забилось сердце – инфаркт. Казалось бы, зачем человек так думает и делает это с собой? В этом мы и будем разбираться.

Симптомы и здоровье

Для начала разберемся, зачем это происходит в организме. Логика есть почти у всего, а поведение организма целесообразно и объяснимо. Более того, вышеописанные симптомы говорят не о том, что в организме «все посыпалось и рухнуло», а о качественном здоровье человека, способном выдерживать активный и порой гиперактивный режим функционирования. Ни один из перечисленных симптомов не выходит за рамки здоровья в широком смысле, с учетом активного режима функционирования в данный момент. Например, 120–140 ударов сердца в минуту могут показаться «патологией», но во время бега мы принимаем такой пульс и частоту сердечных сокращений как нормальные и здоровые. Конечно, это экстремальное поведение, и, тем не менее, поведение здорового организма. Но убедить тревожного человека со склонностью к мнительности и впечатлительности, что он здоров, когда в наличии букет дискомфортных ощущений, – задача очень непростая. Вернемся к сигнальной функции тревоги. Для чего она выработана в ходе эволюции? Как мы уже знаем, тревога в качестве сигнала опасности помогает организму мобилизоваться. Наши далекие предки миллионы лет выковывали определенные формы поведения, закрепившиеся в геноме. Мы будем универсально реагировать на тревогу, в том числе так же, как реагировали наши предки. Поэтому тревога – сигнал опасности. И неважно, есть опасность или нет, главное в нее поверить. Когда мы думаем, что нам угрожает нечто, даже если оно почудилось, померещилось или приснилось, мы все равно будем тревожиться.

Дисбаланс в работе сосудов

Итак, сосуды напрягаются и сужаются, расслабляются и расширяются – там и тогда, когда необходимо для изменения кровотока, который, в свою очередь, обеспечивает активно работающие органы и системы необходимыми для полноценной работы веществами. Однако неосведомленный человек склонен трактовать подобное как больные сосуды и надорванную вегетатику. Отсюда дистония, а не гипертония или гипотония. Иначе все было бы просто: сосуды сжались или, наоборот, расширились. Но почему они так хитро себя ведут – одни расширяются, а другие в это же время сужаются? То, что именуется вегетососудистой дистонией, – адаптационное поведение организма с целью правильно распределить ресурс, в данном случае – направить кровь туда, где она больше всего необходима, и принести мышцам, другим органам и системам, работающим на «выживание», кислород и глюкозу, а также другие необходимые вещества.

Мудрый организм

Представьте себя мудрым организмом и поставьте перед собой задачу резко сняться с якоря и бежать. Для этого вам понадобятся мышцы, которые должны быть напряжены, как у солдата перед боем или у боксера перед схваткой. Также надо правильно распределить кровоток, объем циркулирующей крови в котором – приблизительно пять литров. И словно бюджет страны, который, как известно, всегда в дефиците, вам нужно направить средства туда, где они полезны и необходимы. Иными словами, тому, кто работает, а не тому, кто, будучи иждивенцем, тащит одеяло на себя. Как вы распорядитесь своими пятью литрами крови? Куда кровь направить, а где ее придется экономить? Говоря иначе, откуда ее «изымать»?

Распределение «бюджета»

Если заработали мышцы, значит, к ним нужно посылать кровь, потому что им требуется кислород, глюкоза и другие химические элементы – важные для жизнедеятельности вещества. Поэтому сосуды, идущие к мышцам, вы расширите. Еще нужен дополнительный кислород, то есть сосуды, ведущие к легким, вы расширите тоже. Какие еще? Верно! Те, что ведут к голове, – это наш контрольно-командный пункт, говоря современным политическим языком, устанавливающий «вертикаль власти». И несмотря на то что голова, как утверждал врач в исполнении Леонида Броневого, – предмет темный и обследованию не подлежит, некоторые процессы, происходящие в ней, известны. Так вот, приток крови к голове осуществляется потому, что в критические моменты мозг должен хорошо соображать. А для этого ему нужно вдоволь кислорода и глюкозы. Поэтому резкий приток крови, несущий столь важные элементы, часто ощущается как прилив жара к голове – кровь несет с собой тепло.