Текст книги "По следам экспедиции капитана Кука. Книга вторая"

16 марта «Резолюшн» покинул остров Пасхи и взял курс на северо-запад в направлении Маркизских островов. У капитана Кука случился рецидив желчной лихорадки. Такая же болезнь наблюдалась и у нескольких человек из команды, в том числе и у врача. Для этих больных сладкий картофель был слишком тяжёлой пищей, и они вынуждены были довольствоваться скудными порциями сухарей. Чтобы поддержать здоровье капитана, Форстер-старший распорядился убить собаку, купленную им на Таити. В результате, Кук некоторое время питался её мясом.

7 апреля экспедиция подошла к группе из четырёх островов, открытых в 1595 году испанским капитаном Менданьей и названных им в честь маркизы Мендосы – супруги вице-короля Перу, который приходился капитану дядей и снарядил эту экспедицию.

Корабль стал на якорь в красивой бухте острова Санта-Кристина (ныне Тахуата). К судну сразу же направилось более десятка каноэ с аборигенами, и началась бойкая торговля. Особенно радовали путешественников плоды хлебного дерева, фрукты и рыба.

Фото 2.13. Маркизские острова

Фото 2.14. Остров Тахуата (Санта-Кристина)

Как Форстер, так и Кук отмечают, что островитяне самые красивые среди обитателей южных морей, с правильными чертами лица и пропорциональным телосложением, ростом около 180 сантиметров. Их желтоватая или светло-коричневая кожа у взрослых покрыта густой татуировкой. Мужчины носят только набедренную повязку, а женщины – нечто вроде короткой юбки и накинутый на плечи платок. На голову надевают венок, сплетённый из волокон кокосового ореха, который спереди украшен перламутровой раковиной, инкрустированной в центре пластинкой из черепахового панциря. В венок вставляют разноцветные птичьи перья. Уши иногда украшают двумя овальными кусками лёгкого дерева, окрашенного ракушечной известью в белый цвет. Носят они и пучки человеческих волос, привязывая их к рукам и ногам.

Фото 2.15. Женщина и вождь с острова Тахуата. Художник У. Ходжс (фото из книги Г. Форстера)

На следующий день торговля возобновилась, но туземцы стали жульничать: взяв оплату, не отдавали плоды хлебного дерева. Пришлось выстрелом поверх голов призвать их к порядку. Несколько индейцев поднялись на борт. Один из них схватил железную стойку, которая используется для закрепления оснастки, прыгнул с ней за борт и поплыл к каноэ. Предупредительный выстрел вора не остановил. Тогда один из офицеров выстрелом из мушкета убил похитителя, который находился уже в каноэ. Его испуганный спутник выбросил стойку в море. После этого все островитяне поспешили на берег. Капитан Кук приказал завести корабль подальше в бухту, а сам с отрядом морских пехотинцев в сопровождении Форстеров, доктора Спаррмана и Охедиди высадился в северной части острова. Там их встретила толпа туземцев, вооружённая копьями и палицами. Участники экспедиции постарались объяснить причину применения ими оружия и убедить островитян в своих мирных намерениях. К счастью, им это удалось, и меновая торговля возобновилась.

Фото 2.16. Вид у побережья острова Тахуата. Художник У. Ходжс (фото из книги Г. Форстера)

На другое утро на берегу появился нарядно одетый туземец, которого представили как короля всего острова. Он подарил Куку фрукты и свиней, весь день находился на месте торговли, и Ходжс сделал его удачный портрет. Особенно комфортно среди аборигенов чувствовал себя Охедиди. Местные жители очень нравились ему из-за сходства в обычаях, характере и языке с земляками туземца.

Во время путешествия по острову, Георг Форстер осмотрел чьё-то жилище, названное им убогой хижиной. Роль пола выполняли камни, покрытые циновками, стены были сделаны из бамбука, а крыша устлана листьями хлебного дерева. Продолжая движение в глубину острова по дороге, которая пошла в гору, Георг и его спутники наблюдали всё больше таких хижин. Когда путешественники останавливались на отдых, местные жители приносили им фрукты и воду. Возле хижин можно было видеть свиней, больших кур и крыс, а на деревьях – множество мелких птиц.

Георг Форстер пишет, что, по его наблюдениям, основное различие между обитателями островов Общества и местными жителями состоит в меньшей чистоплотности последних. Люди на Таити и других островах общества купаются два-три раза в день, моют лицо и руки до и после еды. Жители Маркизских островов купаются и умываются не так часто, меньше соблюдают чистоту при приготовлении пищи. Зато они чистоплотнее в другом отношении: если на Таити повсюду видны следы естественных отправлений человеческих организмов, то здесь испражнения зарывают, правда, неглубоко, как это делают кошки.

Основным продуктом питания островитян являются плоды хлебного дерева, которые поджаривают или запекают. Когда плоды готовы, их высыпают в деревянное корыто (из него кормятся и свиньи) и оставляют размокать в воде. Полученную гущу едят руками. Из плодов готовят также сбродившее тесто, и получают кислое блюдо подобное пище, популярной у таитян.

На четвёртый день пребывания в бухте острова Санта-Кристина оказалось, что островитян перестали интересовать железные изделия, и торговать стало невыгодно. Поскольку съестных припасов, воды и дров вполне хватало для перехода к островам Общества, капитан Кук решил продолжить плавание. Георг Форстер отмечает, что из-за краткости пребывания на Маркизских островах не все, страдающие желудочными заболеваниями, поправились. Не был вполне здоров и капитан Кук.

Фото 2.18. Остров Такароа

Во второй половине дня 11 апреля корабль снялся с якоря и двинулся к острову Доминика, а на следующий день, миновав его юго-западную оконечность, взял курс на Таити. 17 апреля путешественники приблизились к низкому острову, представлявшему собой эллиптический риф с внутренней лагуной. Это был остров Такароа, открытый капитаном Роггевеном в 1722 году. По берегу ходили туземцы, а в лагуне под парусом плавали каноэ. Желая установить с островитянами контакт, Кук отправил на двух шлюпках матросов во главе с лейтенантом Купером. В десанте приняли также участие Форстеры и доктор Спаррман. На берегу собралось пятьдесят – шестьдесят аборигенов, рослых мужчин с тёмно-коричневой кожей, покрытой татуировкой, которая изображала, главным образом, рыб. Женщины держались в отдалении. Началась меновая торговля.

Подойти к жилищам путешественникам не позволили, и натуралистам, чтобы совершить ботаническую экскурсию, пришлось обойти поселение. Там они увидели, что большая группа вооружённых копьями и дубинками туземцев направляется к месту высадки. Получив эти сведения, лейтенант Купер приказал возвращаться на борт. К тому времени, как на берегу появились вооружённые аборигены, путешественники находились уже в шлюпках. Дикари бросились к ним, вероятно, чтобы задержать, но потом, не понадеявшись на свои силы, решили отпустить: стали отталкивать шлюпки от берега и даже бросать рядом с ними камни. Когда десант возвратился на борт, Кук скомандовал дать несколько залпов из пушек в воду и поверх голов, что привело к паническому бегству индейцев. Надо отметить, что конфликт с аборигенами был и у команды капитана Байрона, посетившего остров девятью годами ранее.

Тем не менее, высадка на остров не оказалась бесполезной: было приобретено несколько десятков кокосовых орехов и пять собак. В течение следующих нескольких дней участники экспедиции наблюдали множество подобных атоллов. Все эти острова относятся к огромному архипелагу, который в настоящее время называется Туамоту.

21 апреля путешественники увидели горы Таити, а на следующее утро бросили якорь в бухте Матаваи. Сразу же появилась целая флотилия каноэ. Это было уже второе посещение острова экспедицией и третье – самого Кука. (Первый раз он побывал на острове в 1769 году во время своего первого кругосветного плавания.) Островитяне с воодушевлением встречали европейцев, привезли много разной провизии – рыбу, кокосовые орехи, плоды хлебного дерева, бананы, таитянские яблоки – и продавали её очень дёшево. Весь экипаж радовался прибытию на этот благодатный остров, но особенно счастлив был Охедиди, возвратившийся на свою родину. Он стал пользоваться большим уважением соплеменников и особой благосклонностью местных красавиц. Матросы тоже не теряли времени даром, и две ночи подряд предавались вместе с таитянками любовным утехам.

Фото 2.19. Карта острова Таити, составленная Куком в 1769 году во время первого посещения острова (фото из открытых интернет-источников), и снимок Таити со спутника

Путешественники нашли, что остров пребывал в лучшем состоянии, чем когда они покидали его восемь месяцев назад. Деревья были полны плодов, ручьи полноводны, виднелись вновь построенные жилища. Козы, подаренные королю капитаном Фюрно, прекрасно себя чувствовали и принесли потомство.

Фото 2.20. Вид у побережья острова Таити. Художник У. Ходжс (фото из книги Г. Форстера)

Фото 2.21. Таитянское яблоко (фото из открытых интернет-источников)

Состояние здоровья участников экспедиции улучшилось. Этому способствовало употребление таитянских яблок, особенно желудочными больными, в чём на собственном опыте убедился Георг Форстер. Таитянское яблоко (яблоко Цитеры или полинезийская слива) – это плоды дерева с ботаническим названием спондиас сладкий. Таитянское яблоко похоже на манго и богато различными витаминами, полезными микроэлементами, сахарами и каротином. Сок обладает эффективным жаропонижающим действием.

Через два дня корабль посетил король Оту со своими братом и сестрой, он подарил капитану свиней и корзины с фруктами. На следующий день снова явился король и с ним несколько здешних вождей. В качестве подарков все они хотели получить красные перья попугаев, которые участники экспедиции приобрели на островах Дружбы (Тонга). Узнали таитяне об этих украшениях от Охедиди. Благодаря попугайским перьям, на корабль доставили столько свиней, что пришлось строить для них хлев на берегу. В этот день была сильная гроза и в мачту корабля ударила молния. Пожара удалось избежать только потому, что заранее на верхушке мачты закрепили медную цепь, конец которой опустили за борт в воду.

На следующий день капитан Кук во главе делегации, в состав которой входили оба Форстера, отправился с ответным визитом к королю. Оту на месте не оказалось, но путешественники были поражены необычным зрелищем: вдоль берега стояла многочисленная флотилия больших боевых каноэ с гребцами и воинами при полном вооружении, со щитами и в высоких шлемах. Одежда их состояла из трёх полотнищ с отверстием для головы посередине. Нижнее полотнище, самое длинное, белого цвета. Второе полотнище – красное, а верхнее, самое короткое, – коричневое. Плетёные нагрудные щиты украшали перья птиц и зубы акулы. Шлемы – цилиндрические корзины высотой около полутора метров – также украшены птичьими перьями.

Кук насчитал 160 больших двойных каноэ, некоторые имели длину не менее 25 метров. Пара лодок каноэ соединялась между собой поперечинами длиной до 7 метров. Поперечины скреплялись тремя продольными лагами: по одной вдоль борта каждой лодки и средней, между лодками. Над кормой возвышался резной столб, украшенный перьями. Между кормовыми столбами двойного каноэ натягивалась ткань, служившая импровизированным вымпелом. Воины размещались в передней части каноэ на помосте высотой около полутора метров. В каждом каноэ лежали копья, палицы и боевые топоры. Такое же оружие было в руках у воинов. Помимо военных судов, по оценке Кука, в состав флотилии входило не менее 170 двойных каноэ под парусами, которые, вероятно, играли роль транспортных судов. Как считал капитан, на каждом боевом каноэ, в среднем, было 40 человек, на транспортном – 8, а во всей этой армаде могло находиться до 8000 человек.

Делегацию доброжелательно встретили дядя короля и командующий флотом, но, так как аудиенция у Оту не состоялась, Кук решил вернуться на корабль. Здесь путешественники от собравшейся на обед таитянской знати узнали, что войско готовится к походу на остров, вождь которого взбунтовался и не желает подчиняться королю.

На следующий день капитан Кук встретился с Оту и пригласил его вместе с командующим флотом адмиралом Тоху в гости. Адмиралу на вид было лет шестьдесят, он с большим вниманием и интересом осмотрел корабль. За обедом Тоху очень понравилась водка, и он выпил её целый стакан.

Форстер ещё раз останавливается в своей книге на ажиотаже, который вызвали у островитян красные попугайские перья. Он с возмущением пишет, что, если прежде вольности с европейцами позволяли только незамужние девушки, то теперь, ради получения этих перьев, и замужние дамы перестали заботиться о своей репутации. Один из вождей, хорошо знакомый путешественникам и пользующийся у них уважением, предложил Куку свою жену в качестве оплаты за попугайские перья, и та стала очень искусно соблазнять капитана. Я полагаю, что дама сама была не против пойти на эту сделку, чтобы, говоря современным языком, быть в тренде. За красные перья отдавали щиты, воинские шлемы и даже специальный ритуальный наряд, который прежде туземцы не отдавали ни за какую цену. Этот красивый и сложно устроенный наряд должен был носить ближайший родственник умершего.

Рассказы Охедиди о своём путешествии и виденных им чудесах пользовались у соплеменников большой популярностью. Однажды он привёл на корабль группу островитян, чтобы показать голову убитого новозеландского юноши, хранившуюся в спирте у лейтенанта Пикерсгилла. Затем выяснилось, что у таитян есть легенда о людоедах, водившихся на острове в древние времена и истребляющих местных жителей. По мнению Форстера, легенда свидетельствует о существовании в давние времена у таитян, как и у других народов, каннибализма.

В один из дней адмирал Тоха с супругой прибыли на корабль и пригласили к себе в гости Георга Форстера и художника Ходжса. На обед подали рыбу и фрукты, и вот тут адмирал удивил своих гостей. Он воспользовался европейским кухонным ножом для нарезания на порции, а вместо вилок дал каждому по бамбуковой палочке. Затем он продемонстрировал, как усвоил манеру еды англичан: попеременно съедал кусочек рыбы и откусывал немного плода хлебного дерева, вместо того, чтобы отправлять пищу в рот пригоршнями.

В это время Иоганн Форстер и доктор Спаррман отправились на ботаническую экскурсию в горы на несколько дней. Переночевали они у местных жителей и утром продолжили свой поход. Путников вызвался сопровождать хозяин дом, который прихватил с собой кокосовых орехов. Несмотря на дождливую погоду и скользкую дорогу, натуралистам удалось добраться до самой высокой вершины. К сожалению, на обратном пути Форстер-старший поскользнулся, упал, сильно ушиб ногу и, вероятно, травмировал позвоночник. Хорошо, что сопровождающий помог Форстеру добраться до корабля.

В связи с торговлей красными перьями на корабле постоянно находилось много таитянских девушек. Кроме интереса к перьям, они очень любили свинину и нередко объедались у своих кавалеров мясом, в результате чего перегружали свою пищеварительную систему. Поэтому, как пишет Георг, «… по утрам палуба имела вид примерно такой же, как здешние тропинки». Таитянкам не было чуждо чувство своеобразного юмора; описан такой случай. Матрос пригласил к себе девушку. Когда он зажёг свет, то таитянка обнаружила, что парень одноглазый. Ни слова не говоря, она взяла матроса за руку, поднялась с ним на палубу и подвела к одной из своих соплеменниц, у которой тоже отсутствовал глаз. Затем доступным образом пояснила, что не она, а как раз эта девушка ему и подходит.

Как-то ранним утром к Куку прибыл посланник Оту и сообщил, что один из туземцев украл мушкет из лагеря морских пехотинцев на мысе Венус. К этому времени король и члены его семьи уже скрылись в глубине острова, опасаясь мести со стороны европейцев. Капитан Кук, чтобы вернуть похищенное, воспользовался испытанным методом: распорядился задержать несколько двойных каноэ, принадлежащих представителям знати. После этих событий почти все островитяне покинули корабль. Метод Кука вскоре дал положительный результат. Вечером туземцы доставили капитану не только мушкет, но и одежду, и песочные часы, украденные тогда же. Из-за этого происшествия Оту, на следующий день, наложил запрет таитянам на торговлю и посещение корабля, но вечером Кук восстановил дружбу с королём, и утром вновь появились каноэ с провизией.

14 мая капитан Кук намеревался покинуть Таити, поэтому на корабль с самого утра прибыло много островитян, в том числе и Тоха с женой; он привёз целое каноэ подарков. Кук одарил адмирала настенными часами и научил правилам пользования.

Охедиди тоже поднялся на борт. К этому времени он женился на дочери одного из вождей и собирался остаться на Таити, где ему давали землю, дом, имущество и даже мальчика-слугу. Сейчас Охедиди хотел вместе с экспедицией отправиться на остров Раиатеа и оттуда посетить своих родных и друзей на других островах Общества.

Капитан Кук и его спутники решили нанести прощальный визит королю Оту. Он в это время наблюдал за учебными манёврами сорока боевых каноэ, и путешественники присоединились к королю. Действиями гребцов управляли командиры каноэ, а всей эскадрой – с помоста центральной лодки таитянин с длинным жезлом в руке. Все манёвры выполнялись очень слаженно и чётко. Затем войска высадились на берег и, разделившись на два отряда, вступили друг с другом в учебный бой. Европейцы были удивлены, насколько искусно воины владеют своим оружием – копьями, палицами и дротиками.

Оту вместе с путешественниками прибыл на корабль, чтобы напоследок отобедать, и находился в каноэ рядом с судном до того, как подняли паруса. Капитан салютовал королю тремя пушечными залпами.

Когда корабль находился у выхода из бухты, был замечен дезертир: один матрос решил бежать с корабля и уже плыл к берегу. Вероятно, была договорённость с таитянами, так как навстречу ему двигалось несколько каноэ. Тем не менее, беглеца перехватили и вернули на корабль. Капитан в наказание велел заковать его на две недели в цепи (в дневнике Кука о наказании ничего не говорится).

В связи с этим происшествием Георг Форстер довольно много рассуждает о том, насколько легче и беззаботней жизнь таитян не только по сравнению с корабельной службой, но и с жизнью простых людей в Англии. Правда в итоге, совершенно справедливо замечает, что представления о счастье у разных народов так же различны, как различны их культуры и нравы. Георг вполне уместно приводит строки из философской поэмы А. Попа, английского поэта начала XVIII века: «Истинное счастье не привязано к определённому месту, оно нигде, а может быть везде».

Корабль быстро уходил от острова, и, когда Таити виднелся уже у самого горизонта, на палубе неожиданно появилась прекрасная таитянка. Она решила вернуться на родину, на остров Раиатеа, откуда, оставив родителей, уехала несколько лет назад со своим возлюбленным. Так как король запрещал женщинам покидать остров, беглянка заранее спряталась на корабле и появилась только тогда, когда стало безопасно. Кроме неё, пассажирами на корабле были Охедиди со слугами и два туземца с острова Бора-Бора.

После полудня следующего дня «Резолюшн» стал на якорь у самого берега острова Хуахине. Сразу появились местные жители и вождь острова, который вручил капитану свинью и боевой щит, за что был вознаграждён ответным подарком.

На другое утро появился Пореа, тот самый молодой парень с Таити, который во время предыдущего посещения острова напросился на корабль, а затем пропал во время стоянки на Раиатеа. Оказалось, что Пореа действительно увлёкся молодой островитянкой, но отец девушки с помощью ещё нескольких туземцев похитил юношу и держал его в плену, пока корабль Кука не покинул остров. Освободившись, Пореа сразу отправился на Хуахине.

Фото 2.23. Острова Общества

Натуралисты продолжили изучение природы острова. Несколько раз они посетили лагуны, где собирали раковины, кораллы и морских ежей. Поднимались в горы, поросшие хлебными деревьями, шелковицей, перечным растением, ямсом и таро, клубни которого используют в пищу в варёном и жареном виде. Островитяне относились к путешественникам очень доброжелательно, часто приглашали к себе в жилище и угощали, не требуя в ответ подарков.

Вместе с тем, европейцы не раз становились жертвами воровства. Один случай чуть не перерос в серьёзный конфликт. Группа туземцев напала на двух лейтенантов и штурмана, которые отправились пострелять уток; охотников избили и отобрали ружья. Только благодаря своевременно подоспевшему вождю, ружья и другое имущество вернули и всё закончилось благополучно. Правда, позже выяснилось, что в возникновении конфликта виновны были сами офицеры, которые повели себя оскорбительно по отношению к индейцам.

24 мая корабль перешёл к соседнему острову Раиатеа. Капитан и его спутники нанесли визит вежливости вождю острова, а затем, переждав дождь, решили прогуляться по берегу. Здесь они увидели, что на суше лежит множество каноэ, и хижины, предназначенные для совместных трапез, заполнены людьми. Оказалось, что на остров прибыло более семисот ариоев.

Ариои (в книге Форстера они названы эрриои) – это тайная организация на островах Общества, основанная, по преданию, богом Оро, который влюбился в земную женщину и поселился с ней на острове Раиатеа. Кстати, атрибутом культа бога Оро были красные перья, популярность которых с этого острова перешла на Таити.

Как пишет Форстер, ариои принадлежат к высшему сословию и называют себя воинами. В прежние времена им не разрешалось жениться, чтобы семейные узы не мешали выполнению воинского долга. Впоследствии женитьба стала допускаться, но детей иметь запрещалось. Это привело к тому, что детей после рождения стали убивать. Ариои в определённое время собираются большими компаниями и путешествуют от одного острова к другому, а люди более низкого сословия должны кормить и поить их. По словам Форстера, первоначальная цель создания и дух общества потеряны:

«Вообще эти господа любят попировать и совмещают чревоугодие со всевозможными чувственными удовольствиями, с музыкой и танцами. Ночью танцы становятся, видимо, до крайности распутными, но никому, кроме самих членов общества, не разрешён туда доступ».

Кук в дневнике пишет, что, подобно масонам, ариои имеют свои тайные обряды и церемонии, правила приветствий и жесты, непонятные для непосвящённых.

Собравшиеся на острове ариои не забывали о гостеприимстве и приглашали европейцев принять участие в их трапезе, но те только что пообедали и потому отказались.

Участники экспедиции наблюдали на острове несколько спектаклей. В танцевальном представлении демонстрировала своё искусство дочь вождя, вторая интермедия показывала нападение воинов Боры-Боры, но самой странной была третья постановка. В ней молодой туземец изображал женщину во время родов. Представление заканчивалось тем, что новорождённый, которого играл крепкий юноша, начинал бегать по импровизированной сцене, а за ним тянулась верёвка, изображавшая пуповину. Эта постановка, как отмечает Форстер, особенно нравилась местным женщинам.

Охедиди пригласил своих английских друзей в собственное поместье, о котором не раз рассказывал. К ним присоединился вождь острова со своим семейством. На месте выяснилось, что поместье, пока Охедиди отсутствовал, перешло к его брату. Новый хозяин преподнёс Куку двух свиней, одну из которых капитан распорядился зажарить.

В дневнике Кук подробно описал процедуру приготовления блюда. Свинью не закололи, а удушили, придавив горло толстой палкой. Этой процедурой минут десять занимались три туземца. Тем временем, в земляной печи – яме с множеством камней – развели огонь. Свиную тушу опалили на огне и отчистили песком на берегу моря. Затем, уложив на листья, удалили внутренности и отделили жир, а кровь спустили на большой лист. После этого тушу обмыли пресной водой снаружи и изнутри, засунули внутрь раскалённые камни и положили брюхом вниз на каменное дно печи, из которой предварительно удалили золу. Рядом с тушей поместили корыто, сделанное из бананового ствола, в которое положили тщательно промытые сало и жир. Кровь загустили, бросив в неё раскалённый камень, а затем завернули небольшими порциями в листья и тоже положили в печь вместе с плодами хлебного дерева и бананами. Всё это покрыли листьями, сверху – оставшимися раскалёнными камнями, затем ещё одним слоем листьев и, наконец, слоем земли. Через два часа десять минут печь вскрыли и все приступили к трапезе. Еда была подана на листьях. Туземцы налегали, главным образом, на жир и кровь; европейцы ели мясо. К трапезе допускалась только знать, простые туземцы довольствовались ролью наблюдателей. Небольшие порции еды достались лишь жене и дочери вождя. Им, как и другим женщинам, надлежало принимать пищу отдельно от мужчин. Кук захватил с собой несколько бутылок водки, разбавленной водой, и угостил островитян, которым напиток пришёлся по вкусу.

На 4 июня было назначено отправление корабля в путь, и на борт прибыло много островитян, в том числе несколько вождей. Все они явились с подарками, очень сожалели, что европейцы покидают остров и просили Кука обязательно возвращаться. Особенно был расстроен расставанием со своими друзьями Охедиди; он бегал из каюты в каюту и со слезами на глазах всех обнимал, а когда корабль пришёл в движение упал на дно своего каноэ, чтобы не видеть, как удаляется судно.

Участники экспедиции за шесть недель, проведённых на Таити и островах Общества, существенно укрепили своё здоровье, избавились от цинги и желчной болезни, но почти половина матросов оказалась заражённой венерическим заболеванием. Правда, оно протекало легче, чем подобная болезнь в Европе. Здесь Форстер в очередной раз, пускаясь в рассуждения по поводу болезни, высказывает мнение о её наличии на островах ещё до прихода европейцев. О том, что это не так, я пояснил в первой книге хроник.

После полудня экспедиция миновала остров Маупити, расположенный северо-западнее Раиатеа, а затем, двигаясь на запад, ранним утром следующего дня мореплаватели увидели кольцеобразный остров из невысоких коралловых рифов с лагуной посередине. Он был открыт капитаном Уоллисом и назван островом лорда Хау (ныне Маупихаа). 16 июня корабль подошёл к группе мелких островов с внутренней лагуной, связанных между собой рифами и поросших, в основном, кокосовыми пальмами. Эту землю назвали островом Палмерстон в честь одного из лордов Адмиралтейства.

Продолжив движение на запад-юго-запад, через четыре дня путешественники увидели гористый остров. На следующее утро, приблизившись к острову, мореплаватели увидели на берегу около десятка туземцев с копьями и палицами. На воду спустили две шлюпки с вооружёнными морскими пехотинцами и матросами, и под их охраной на берег отправились капитан Кук, оба Форстера, Ходжс и Спаррман. Оставив на ближайшем утёсе охрану, Кук со своими спутниками стали кричать на всех известных им языках островных народов, чтобы индейцы вышли к ним на берег. Через некоторое время из-за деревьев появились два туземца; было слышно, что в лесу скрываются и другие аборигены. Верхнюю часть тела туземцев покрывала чёрная краска, на голове торчали украшения из перьев. Старший мужчина держал в руках копьё, младший – лук. Едва появившись, молодой туземец швырнул камень и ранил доктора Спаррмана в плечо. Тот выстрелил в ответ, но не попал, и индейцы скрылись. Путешественники вернулись в шлюпки и поплыли вдоль берега искать другое место для высадки. Вскоре оно было найдено. Морские пехотинцы для обеспечения прикрытия расположились на ближайшем рифе. На берегу лежало несколько каноэ, в которые Кук положил подарки: бусы, гвозди и медали. Не успел он это сделать, как из расщелины появилась группа туземцев. Не реагируя на дружеские жесты англичан, индейцы бросили в них два копья. Одно чуть не поразило капитана, а другое даже задело одежду Георга Форстера. К несчастью, мушкеты дали осечку и только со второго раза Георг сумел выстрелить. После этого, находившаяся на рифе группа прикрытия открыла заградительный огонь, и Кук с товарищами смог вернуться к шлюпкам. Остров получил название острова Дикарей (ныне Ниуэ), и на следующее утро экспедиция продолжила движение на запад.

26 июня «Резолюшн» прошёл между рифами и двумя низкими островами, которые были заселены. К полудню ветер утих и, воспользовавшись этим, к кораблю направились каноэ. Как только первое каноэ подошло к борту, в него на верёвке спустили бусы и гвозди. В ответ были отправлены связка бананов и несколько помпельмусов (помело). Вскоре подошли другие каноэ, началась оживлённая торговля. Туземцы относились к путешественникам дружелюбно и с большим доверием, некоторые поднимались на борт. Они сообщили европейцам названия близлежащих островов. На востоке находился Терре-Фечеа (Телекивавау), на западе – Большой и Малый Манго, а северо-западнее Манго – остров Анамока (Номука), открытый Абелем Тасманом в 1643 году и названный Роттердам. (В скобках указаны современные названия островов.)

Фото 2.25. Остров Ниуэ (Дикарей)

Фото 2.26. Маршрут движения «Резолюшн» к острову Номука

Как только появился ветер, экспедиция направилась к острову Номука, входящему в архипелаг Дружбы, миновали его южную оконечность и бросили якорь у северного берега острова. Сразу же к кораблю поспешили туземцы с плодами и рыбой, которые меняли на гвозди или старые ткани. Вид островитян, их каноэ, одежда, язык и обычаи были такими же, как у жителей Тонгатапу, где путешественники побывали в октябре прошлого года. Один индеец попытался стащить лот, оторвав его вместе с куском верёвки. Чтобы предотвратить кражу, капитану пришлось стрелять несколько раз. Только после попадания дроби в каноэ, вор вернул лот, привязав его к канату, который свисал с борта корабля.

Фото 2.27. Остров Номука

Ранним утром следующего дня Кук и штурман Гилберт отправились на берег, где были очень любезно встречены островитянами. По просьбе капитана, ему показали озеро с пресной водой, правда, немного солоноватой. Одна старая туземка подвела к Куку красивую девушку и дала понять, что за гвоздь или рубашку он может воспользоваться её интимными услугами. Когда капитан вежливо отказался, старуха разразилась весьма эмоциональной речью, сопровождаемой выразительными жестами, из которой Кук понял, что он совершенно никчёмный человек, раз пренебрёг такой красавицей. Пока капитан отсутствовал, вокруг корабля собралось много каноэ с женщинами, желающими поближе познакомиться с матросами; но поскольку Кук запретил всем заражённым венерическим заболеванием сходить на берег, а также допускать на борт женщин, то туземкам пришлось возвратиться ни с чем.